«Бимини»

Генрих Гейне

Бимини

Пролог

Вера в чудо! Где ты ныне, Голубой цветок, когда-то Расцветавший так роскошно В сердце юном человека!

Вера в чудо! Что за время! Ты само чудесным было, Ты чудес рождало столько, Что не видели в них чуда.

Прозой будничной казалась Фантастическая небыль, Пред которою померкли Сумасбродства всех поэтов,

Бредни рыцарских романов, Притчи, сказки и легенды Кротких набожных монахов, Ставших жертвами костра.

Как-то раз лазурным утром В океане, весь цветущий, Как морское чудо, вырос Небывалый новый мир,-

Новый мир, в котором столько Новых птиц, людей, растений, Новых рыб, зверей и гадов, Новых мировых болезней!

Но и старый наш знакомец, Наш привычный Старый Свет В те же дни преобразился, Расцветился чудесами,

Сотворенными великим Новым духом новой эры,-Колдовством Бертольда Шварца, Ворожбой волхва из Майнца,

Заклинателя чертей; Волшебством, царящим в книгах, Поясненных ведунами Византии и Египта,-

В сохраненных ими книгах, Что зовутся в переводе Книгой Красоты одна, Книгой Истины -- другая.

Их на двух наречьях неба, Древних и во всем различных, Сотворил господь,--по слухам, Он писал собственноручно.

И, дрожащей стрелке вверясь, Этой палочке волшебной, Мореход нашел дорогу В Индию, страну чудес,-

В край, где пряные коренья Размножаются повсюду В сладострастном изобилье, Где растут на тучной почве

Небывалые цветы, Исполинские деревья -Знать растительного царства И венца его алмазы,

Где таятся мхи и травы С чудодейственною силой, Исцеляющей, иль чаще Порождающей, недуги,-

По тому смотря, кто будет Их давать: аптекарь умный Иль венгерец из Баната, Круглый неуч и дурак.

И едва врата раскрылись В этот сад, оттуда хлынул Океан благоуханий, Жизнерадостный и буйный

Ливень пьяных ароматов, Оглушивших, затопивших, Захлестнувших сердце мира, Мира старого -- Европу.

Как под огненною бурей, Кровь людей огнем бурлила, Клокотала дикой жаждой Золота и наслаждений.

Стало золото девизом, Ибо этот желтый сводник -Золото -- само дарует Все земные наслажденья.

И когда в вигвам индейца Заходил теперь испанец, Он там спрашивал сначала Золота, потом -- воды.

Стали Мексика и Перу Оргий золотых притоном. Пьяны золотом, валялись В нем Писарро и Кортес.

Лопес Вакка в храме Кито Стибрил солнце золотое Весом в тридцать восемь фунтов И добычу в ту же ночь