«Авиация и время 2010 01»

Авиация и время 2010 01

«Авиация и Время» 2010 № 1 (111)

ПАНОРАМА

29 января в Комсомольске-на-Амуре состоялся первый полет Перспективного авиационного комплекса фронтовой авиации (ПАК ФА). Самолет пилотировал заслуженный летчик-испытатель Российской Федерации Сергей Богдан. Опытный самолет провел в воздухе 47 мин. Как сообщил председатель правительства РФ В. Путин, первая установочная партия таких истребителей должна быть поставлена в Липецк в 2013 г., а с 2015 г. начнутся закупки серийных машин

30 декабря первый серийный Ан-148-100 киевской сборки был передан на испытания. Это событие стало результатом слаженной, плодотворной работы десятков предприятий-партнеров из 15 стран мира, в том числе более 30 компаний Украины. В церемонии выкатки приняли участие Премьер-министр Украины Ю.В. Тимошенко, министр промполитики B.C. Новицкий, Генеральный конструктор АНТК им. O.K. Антонова Д.С. Кива, руководители предприятий-партнеров. Символический ключ от самолета директор «Серийного завода «Антонов» Н.С. Под-гребельный вручил заказчику Генеральному директору ГП «Лизингтехтранс» А.Д. Власишену

24 декабря 2009 г. Генеральный конструктор АНТК им. ОК. Антонова Д.С. Кива подписал приказ № 2922к, определивший статус бывшего Киевского авиазавода «Авиант», который согласно распоряжению правительства Украины был обьединен с АНТК (подробнее см. «АиВ», №№ 4,509). Это предприятие стало филиалом АНТК и получило название «Серийный завод «Антонов». Его директором назначен Н.С. Подгребельный, одновременно ставший заместителем Генерального конструктора АНТК им. O.K. Антонова.

31 декабря ОАО «Мотор Сич» и ВВС Индии подписали контракт стоимостью около 110 млн. USD на поставку 100 двигателей АИ-20 серии 5 для самолетов Ан-32. Соглашение стало логическим продолжением контракта на капитальный ремонт и переоборудование 105 этих ВТС. который в прошлом году заключили ВВС Индии и ГП «Спецтехноэкспорт» (дочерняя компания ГК «Укрспец-экспорт»). Эта сделка стоимостью в 400 млн. USD стала одним из крупнейших контрактов военного характера за всю историю независимой Украины.

19 января пресс-служба юрфирмы «Ильяшев и Партнеры» сообщила, что Киевский апелляционный хозяйственный суд вынес решение относительно спора между Государственным инновационным финансово-кредитным учреждением (ГИФКУ). АНТК им. O.K. Антонова и Минпромполитики Украины. Суд оставил без изменений решение Хозяйственного суда г. Киева, которым отказано в удовлетворении иска ГИФКУ к АНТК «Антонов» и Минпромполитики о взыскании с них солидарно 24 млн. грн.

В 1998 г. Госиннофонд, правопреемником которого является ГИФКУ, заключил договор о финансировании госпрограммы разработки и сертификации самолета Ан-140. Гарантом по договору выступило Минпромполитики. Из предусмотренных госбюджетом 20 млн. грн. Госиннофонд перечислил АНТК 16 млн. В 2001 г. Госиннофонд обратился в суд с исковым заявлением к АНТК по взысканию более чем 24 млн. грн. (произведенная выплата с учетом инфляционных процессов) Однако адвокаты юрфирмы «Ильяшев и Партнеры», которая представляет интересы АНТК, доказали в суде, что госпрограмма не была закончена в полном обьеме по вине инновационного фонда, соответственно, средства возвращению не подлежат.

10 декабря Верховный суд Украины отказал ГИФКУ в попытке обжаловать судебные решения о взыскании с ГИФКУ в пользу АНТК невыплаченных 4 млн. грн. Соответствующий иск АНТК был удовлетворен решением Хозяйственного суда г. Киева, которое оставлено без изменений Киевским апелляционным хозяйственным и Высшим хозяйственным судами

20 января Верховная Рада Украины приняла закон, на 6 лет освобождающий авиастроительные предприятия страны от уплаты земельного налога и частично НДС. а также существенно упростивший таможенный режим. Кроме того, предусмотрен ряд льгот при определении размеров амортизации основных фондов и формировании валовых доходов. Как заявил председатель парламентского комитета по вопросам налоговой и таможенной политики Сергей Терехин, новый закон «даст возможность на протяжении ближайших трех лет увеличить обьем производства продукции в 2.4 раза – с 7,8 млрд грн до 19 млрд. грн., поступления в бюджет – в 2,2 раза – с 800 мпн грн до 1.8 млрд грн

22 января вышел приказ министра промполитики Украины № 17, которым утверждена новая редакция Устава предприятия, образованного после присоединения к АНТК им О.К Антонова Киевского авиазавода «Авиант». Это объединение получило название Государственное предприятие «Антонов». 5 февраля министр промполитики Украины издал приказ № 12-Д, которым назначил Д.С. Киву на должность Президента – Генерального конструктора ГП АНТОНОВ.

15 января агентство "РИА Новости» распространило информацию, согласно которой ВМФ России намерен в 2010 г. купить первую партию палубных истребителей МиГ-29К. Ожидается, что в ближайшие 3-4 года российский флот приобретет 24 МиГ-29. По словам источника агентства в штабе морской авиации РФ, в ближайшие несколько лет основу парка корабельных истребителей России будут составлять МиГ-29 и Су-33 (срок службы последних истекает в 2015 г., но может быть продлен до 2025 г.). В конце сентября 2009 г. предназначенный для ВМС Индии МиГ-29К прошел испытания на авианосце ««Адмирал Кузнецов»». Главным преимуществом этого самолета перед Су-33 является более широкая номенклатура вооружения. Перед принятием на вооружение в России самолет, очевидно, предстоит доработать, т.к. сейчас на нем установлен ряд импортных систем.

4 февраля в Комсомольске-на-Амуре совершил первый полет четвертый опытный самолет SSJ-100 (борт 95005). Пилотировали его летчики-испытатели компании «Гражданские самолеты Сухого» (ГСС) Сергей Коростиев и Александр Иванов. Полет продолжался 2 ч 45 мин. На машине были установлены двигатели, снятые с первого экземпляра SSJ-100. который, как заявляет ГСС, полностью выполнил программу испытаний в обьеме 280 полетов. Подключение к процессу сертификации борта 95005 «позволит обеспечить среднемесячный налет опытных самолетов на уровне 75 полетов… При условии своевременной сертификации и поставки двигателей это позволит получить сертификат типа на самолет в середине 2010 г.», – отметил Президент компании ГСС Владимир Присяжнюк.

8 февраля скончался Генеральный конструктор, руководитель предприятия ГП «Ивченко-Прогресс», председатель совета корпорации НПО «А. Ивченко», Герой Украины, член-корреспондент Национальной Академии наук Федор Михайлович Муравченко. Он родился 18 марта 1929 г. в селе Запорожье-Грудуватое Синельниковского района Днепропетровской области и после окончания ХАИ поступил в 1954 г. на работу в Запорожское моторостроительное КБ. С тех пор вся его жизнь была связана с этой знаменитой фирмой, двигателями которой оснащены такие летательные аппараты, как Ан-12. Ан-74, Ан-124, Ан-70, Ан-148, Як-42, Ту-334, Бе-200, Ми-26. Он прошел путь от инженера до руководителя известного далеко за пределами Украины КБ. За годы своей трудовой деятельности он участвовал в создании 44 типов и модификаций авиационных и наземных газотурбинных двигателей, которые эксплуатируются в более чем 100 странах мира. Ф.М. Муравченко был автором более 200 научных работ, публикаций и изобретений. Достижения Ф.М. Муравченко были отмечены многочисленными государственными и общественными наградами, научными степенями и званиями. Однако самым очевидным свидетельством его заслуг является само ЗМКБ «Ивченко-Прогресс», коллектив которого, во многом благодаря усилиям Генерального конструктора, не только сохранил работоспособность в нелегкое постсоветское время, но и приумножил свои достижения.

В эти дни в адрес родных Ф.М. Муравченко и коллектива корпорации НПО «А. Ивченко» поступают многочисленные телеграммы с искренними словами сочувствия и глубокого уважения памяти знаменитого творца авиационных двигателей. Свои соболезнования выражает и наша редакция, для которой было честью сотрудничать с Федором Михайловичем.

2 января исполнилось 130 лет со дня рождения Луи Чарльза Бреге (Louis Charles Breguet) (1880-1955) – французского авиаконструктора и пионера авиации. Луи – прямой потомок основателя знаменитого часового дома Breguet – Абрама Луи Бреге. В 1907 г. участвовал в строительстве автожира. Свой первый самолет построил и испытал в 1909 г В 1911 г. основал компанию Societe Anonyme des Ateliers d'Aviation Louis Breguet. а в 1912 г. – авиашколу. В годы Первой мировой войны строил боевые самолеты, самый известный из которых – бомбардировщик Breguet XIV продолжал интенсивно использоваться и в 1920-е гг. На летательных аппаратах Бреге было установлено несколько мировых рекордов, в т.ч. осуществлены беспосадочные перелеты через Атлантический океан в 1927 г. и 1933 г. Вплоть до окончания Второй мировой продолжал разрабатывать военные, а после ее окончания – гражданские самолеты.

31 января исполнилось 100 лет со дня рождения Валентины Степановны Гризодубовой (1910-1994) – знаменитой советской летчицы Героя Советского Союза. Родилась она в Харькове в семье летчика и авиаконструктора С.В. Гризодубова. В 1937 г. на самолетах УТ-1, УТ-2 и АИР-12 установила 5 мировых рекордов. 24-25 сентября 1938 г. в качестве командира экипажа самолета АНТ-37 «Родина» совершила беспосадочный перелет на расстояние в 6450 км. С 1939 г. – начальник Управления международных воздушных линий СССР. Участница Великой Отечественной войны. Командуя 101-м транспортным, а затем 31-м Гвардейским бомбардировочным авиаполком, совершила около 200 боевых вылетов. После войны работала в МГА СССР, руководила научно-исследовательским летно-испытательным центром, была заместителем начальника Московского НИИ приборостроения.

13 января исполнилось 70 лет со дня первого полета опытного самолета И-26-l (летчик-испытатель Ю.И. Пионтковский), ставшего прототипом широко известного в годы Великой Отечественной войны истребителя Як-1. После завершения Госиспытаний он был принят в серийное производство. В 1940-44 гг. выпустили более 8700 машин этого типа. "

В 2009 г., поданным Объединенной авиастроительной корпорации (OAK), поставки российских военных самолетов увеличились в 2,2 раза. В основном это достигнуто за счет поставки Минобороны РФ тридцати одного МиГ-29. от которых отказался Алжир. Всего для оборонного ведомства России OAK поставила около сорока новых самолетов и более двадцати модернизировала. За рубеж OAK передала 27 новых боевых самолетов, в т.ч. 14 Су-30МКИ Алжиру. Также было поставлено в Индию 18 техкомплектов Су-30МКИ для лицензионной сборки и 32 отремонтированных или модернизированных самолета. В то же время, вместо 22 гражданских самолетов заказчикам передали лишь 14: четыре Ил-96 (1 – ГТК «Россия» и 3 – «Полету»), пять Ту-204 (2 – российской Red Wings, по одному – кубинской Cubana de Aviacion, северокорейской Air Koryo и «ВТБ-Лизинг»), три Ту-214 (2 – управлению делами Президента РФ и один – «Трансаэро») и два Ан-148 (ГТК «Россия»). По словам Президента OAK Алексея Федорова, такая ситуация сложилась из-за финансово-экономического кризиса. «Некоторые эксплуатанты сейчас просто «подвисли» и находятся в таком сложном финансовом положении что не в состоянии оплатить авансы и взять машины себе на баланс».

Весьма интересные данные назвал, выступая в Госдуме, глава Минпромторга РФ Виктор Христенко. Так. в 2009 г в России построили 186 вертолетов, 441 газотурбинный двигатель и энергетическую установку. По его словам, в 2010-12 гг. OAK планирует поставить 54 магистральных лайнера, в том числе 38 Ту-204, 10 Ту-214 и б Ил-96, а также 111 региональных самолетов: 72 SSJ-100 и 39 – Ан-148. «Несмотря на кризис, мы не сокращаем финансирование программы развития авиастроения», – подчеркнул Христенко. – Из всего объема поддержки реального сектора средства, направляемые на авиапром, составляют наибольшую долю».

23 декабря 2009 г. на авиационном портале China Military Aviation была размешена информация о новом тяжелом ВТС Y-20, создаваемом в Китае авиастроительными корпорациями ХАС (Xian Aircraft Industrial Corporation) и SAC (Shenyang Aircraft Corporation) По размерности самолет близок к Ил-76: максимальная взлетная масса – более 200 т. а полезная нагрузка – около 50 т. Планируется, что на опытные и первые серийные машины установят российские двигатели Д-30КП2, а в дальнейшем Y-20 оснастят китайским аналогом этого двигателя – WS-18 и его модифицированным вариантом WS-118. Взлет первого прототипа Y-20 запланирован на 2012 г. По мнению некоторых экспертов, активизация работ по созданию этого ВТС связана со срывом подписанного в 2005 г. контракта на поставку в КНР тридцати четырех Ил-76 и четырех Ил-78. Из-за проблем на Ташкентском АПО им. В.П. Чкалова правительство России решило перенести серийное производство этих самолетов на ульяновский Авиастар-СП». Но запускаемый там модернизированный вариант Ил-476 впервые взлетит не ранее 2011 г. и будет стоить значительно дороже ташкентского Ил-76.

21 января из сообщения пресс-службы консорциума Eurofighter стало известно, что в ходе прошедших недавно на Канарских островах маневров НАТО (база Гандо, о. Гран-Канария) состоялся учебный бой между парой истребителей Eurofighter Typhoon из 111-й эскадрильи ВВС Испании и восьмеркой F-15 из 493-й эскадрильи ВВС США. Как заявил командир испанского подразделения м-р Хуан Балеста (Juan Balesta), F-15 выполняли роль атакующих самолетов. Испанские истребители достойно встретили «противника» и полностью его разгромили. Первый Typhoon «сбил» четыре F-15, второй – три.

26 января с аэродрома г. Гифу впервые поднялся в воздух новый военно-транспортный самолет ХС-2 (подробнее см. «АиВ», № Г08), созданный для японских Воздушных сил самообороны концерном «Кавасаки хэви индастриз». Это событие произошло через 2,5 года после выкатки машины. При максимальной взлетной массе 141.1 т самолет способен поднять 37,6 т груза. Полностью завершить испытания и доводку нового ВТС должны к весне 2014 г. Потребность в С-2 японских Сил самообороны составляет 60 экз.

8 февраля с заводского аэродрома в Эверетте (шт. Вашингтон) выполнил первый полет новый грузовой самолет Boeing 747-8 Freighter. Его пилотировали летчик-испытатель Марк Фьюстейн (Mark Feuerstein) и второй пилот Том Имрич (Tom Imrich). По сравнению с предшественником В 747-400 длина самолета возросла на 5.6 м до 76.3 м, а объем грузового отсека увеличился на 16%, что позволяет разместить в нем еще 7 поддонов (4 – на главной палубе и 3 – на нижней). Лайнер оснащен оптимизированными для него двигателями General Electric GEnx-2B. которые отличаются повышенной топливной эффективностью, сниженным уровнем вредных выбросов и шума Существенно увеличена производительность самолета и улучшены его экономические характеристики. Как заявил еще несколько лет назад вице-президент «Боинга» Дэн Муни, по сравнению с В 747-400, «модификация 747-8 позволяет сократить расход топлива на тонну-километр на 14%. На самом деле, Boeing 747-8 расходует топлива меньше, чем любой из существующих грузовых лайнеров..». Сертификационные испытания будут проводиться на трех летных образцах. Начало поставок грузового В 747-8F запланировано на четвертый квартал 2010 г.. а пассажирской версии Boeing 747-8 Intercontinental – на четвертый квартал 2011 г. В обшей сложности сегодня «Боинг» располагает 108 заказами на различные варианты В747-8

Игорь Михелевич/ Калининград

Истоки «Дельты»

В мире издано достаточно книг, посвященных самолету «Дельта Дэггер». в которых с особой пунктуальностью прослежен жизненный цикл чуть ли не каждой машины. Мы не будем утомлять читателя перечнем серийных номеров всех построенных «Дельт» и подробными тактико-техническими характеристиками. Остановимся лишь на самых ярких страницах биографии этой машины, как того требует журнальный формат.

Работы по изучению треугольного крыла начались в разных странах в 1930-х гг., а аэродинамической схемы «бесхвостка» – и того раньше. Так. в 1921 г. немецкий инженер доктор Александр Мартин Липпиш (Alexander М. Lippisch) спроектировал и построил по такой схеме планер. Революционные в области аэродинамики идеи Липпиша воплощались в его проектах, наиболее известными из которых являются: Delta 1 (1930 г.). Wespe YY-3 фирмы «Физелер» (1932 г.), планер DM-1 (1939 г.), ставший прототипом реактивного истребителя-бесхвостки с прямоточным двигателем Р-13а (1942 г.). Поистине «визитной карточкой» конструктора стал «проект X» – ракетный перехватчик Me-163 «Комета», обладавший скоростью 955 км/ч, скороподъемностью без малого 5 км/мин и участвовавший во Второй мировой войне. Кроме Липпиша, бесхвостками и треугольными крыльями в Германии занимались братья Вальтер и Реймар Хортены (Walter and Reimar Ногten), но их проекты относятся скорее к «летающим крыльям».

Аналогичные по тематике работы вел в СССР авиаконструктор А.С. Москалев, который еще в 1934 г. спроектировал экспериментальный истребитель «Сигма», а в 1937 г. воплотил в готовую конструкцию проект САМ-9 «Стрела». Самолет летал, но в силу определенных причин его постигла участь многих проектов, опередивших свое время. «Стрелу» сожгли, а талантливый авиаконструктор со временем стал старшим преподавателем Ленинградской Краснознаменной Военно-воздушной академии им. Можайского.

Примерно в то же время в США другой талантливый русский инженер M.E. Глухарев, соратник И.И. Сикорского и главный инженер его фирмы, предметно изучал аэродинамику стреловидного и треугольного крыльев. Результатом изысканий стало создание им в 1939 г. истребителя-бесхвостки с треугольным крылом.

Все эти проекты имели перспективную направленность, так как преимущества данной аэродинамической схемы проявлялись В полной мере только на транс- и сверхзвуковых скоростях, которые в то время можно было получить лишь в аэродинамических трубах.

В плане практического воплощения больше всего повезло работам Липпиша. Как и многие ученые нацистской Германии. Липпиш попал в США. где его идеями заинтересовались конструкторы фирмы Convair, исследовавшие в то время аэродинамику бес-хвостки с треугольным крылом в контексте разработки сверхзвукового перехватчика. Американские инженеры уже имели как определенные наработки, так и серьезные проблемы. Полученные из Германии материалы о работах группы Липпиша не давали исчерпывающих ответов на все возникшие вопросы. Дабы не терять времени, инженеры решили проконсультироваться непосредственно у Липпиша. Ведущий аэродинамик фирмы «Конвэр» Ральф Шик (Ralph Н. Shick) разыскал немецкого конструктора, который в то время работал на авиабазе Райт Паттерсон, и смог с ним обстоятельно побеседовать.

Почему к разработкам американцы не привлекли самого Липпиша, остается загадкой. На протяжении 14 лет он работал в аэродинамическом подразделении фирмы «Коллинз», где долгое время изучал так называемый экранный эффект. Но в полной мере потенциал Липпиша в США оказался невостребованным.

Как все начиналось

Вторая мировая война только закончилась, а вчерашние союзники очень быстро стали превращаться в заклятых врагов. Грядущая эра атомного оружия и высокоскоростных средств его доставки заставляла американское командование взглянуть по-новому на средства противовоздушной обороны страны.

В августе 1945 г. в США был объявлен конкурс на создание сверхзвукового перехватчика, способного разгоняться до 1260 км/ч и набирать высоту 15000 м за 4 мин. Согласитесь, требования для тех лет фантастические! Вероятно, такая заявка основывалась на характеристиках Me-163.

Тем временем на фирме «Конвэр» кипела работа по изучению особенностей треугольного крыла и аэродинамики бесхвостки. Там исследовали крылья со стреловидностью от 45 до 70°. Достаточно заметить, что на продувки различных моделей было потрачено 5000 ч! Полученные в ходе работы данные подтверждали возможность создания самолета с высокими летными характеристиками, заявленными в конкурсе.

Уже 13 октября 1945 г. фирма представила на конкурс свой проект перспективного перехватчика-бесхвостки. Самолет предполагалось оснастить прямоточным (по Другим данным – ракетным) двигателем с тягой 1675 кгс (+ 6 ускорителей с тягой по 540 кгс) и крылом со стреловидностью 45° . Проект получил фирменный индекс «Модель 7-002».

22 мая 1946 г. «Конвэр» признали победителем конкурса, и через месяц с ней был подписан контракт на реализацию программы по созданию самолета. Она состояла из двух этапов. Первый включал проектирование истребителя и постройку модели для продувок, а второй – строительство двух опытных образцов: одного для летных испытаний, второго – для статических. Перехватчик получил военный шифр ХР-92 (в 1948 г. измененный на XF-92) и серийный № 46-682.

Полноразмерный макет перехватчика «Модель 7-002»

Опытный самолет XF-92A в очередном полете. 1953 г.

В ходе работы проект претерпел существенные изменения. Кабина пилота, первоначально находившаяся в центральном теле осесимметричного воздухозаборника, переместилась на привычное место. Ракетный двигатель был заменен на турбореактивный Вестингхаус J30-WE-1

Главный конструктор Томас М. Хемфилл (Thomas М. Hemphill) в целях экономии средств и времени решил использовать узлы и агрегаты других самолетов. Так. основные стойки шасси позаимствовали у Норт Америкен FJ-1. носовая стойка перекочевала с Белл Р-63, двигатель и гидравлическая система – с Локхид Р-80. катапультное кресло и фонарь кабины – с экспериментального Конвэр ХР-81. Все поверхности управления (элевоны, руль поворота) приводились в движение необратимыми гидроусилителями.

31 октября 1947 г. на заводе в Сан-Диего завершили постройку опытного образца. После этого планер без двигателя отправили на продувки в лаборатории NACA (с 1 октября 1958 г. – NASA) в Моффет Филд. недалеко от г. Саннивейл (штат Калифорния). После продувок самолет вернулся в Сан-Диего, где на него установили ТРД с центробежным компрессором Алиссон J-33-A21 тягой 1928 кгс.

Вроде бы все логично. Но вот что рассказывал в своем интервью журналу Aviation History бригадный генерал Франк Кендэл Эверест (Frank Kendall Everest Jr.). летчик-испытатель, принимавший активное участие в испытаниях XF-92. «Первоначально самолет предполагалось использовать только для продувок в аэродинамической трубе. Среди некоторых инженеров бытовало мнение, что он вообще не мог летать. Для того, чтобы он полетел, «Конвэр» установил на него двигатель, и мы начали летать на нем». Вот так. Натурный образец после установки двигателя превратился в летный прототип.

К испытаниям первой «Дельты» приступили на авиабазе Мьюрок. ставшей впоследствии знаменитой авиабазой Эдварде (Edwards AFB). в апреле 1948 г. Вплоть до сентября проводили рулежки и пробежки, а также доводку самолета. Первый подлет состоялся 9 июня, а 18 сентября летчик-испытатель Сэм Шэннон (Sam Shannon) совершил на самолете первый официальный полет. Впоследствии к испытаниям подключился еще один летчик – Билл Мартин (Bill Martin).

Первый этап летных испытаний, закончившийся 26 августа 1949 г.. выявил ряд серьезных проблем, основными из которых были: чрезвычайная чувствительность органов управления и неустойчивость самолета, а также его «нежелание» разгоняться до М > 0.9. И это при том. что машина не несла никакой полезной нагрузки. ВВС США (USAF) быстро теряли интерес к XF-92. как к прототипу будущей боевой машины.

Однако, пусть не очень удачно летавший, образец можно было использовать как летающую лабораторию для изучения особенностей треугольного крыла и схемы «бесхвостка». Самолет был переведен в разряд экспериментальных, ему присвоили шифр XF-92A и передали для дальнейшей работы военным испытателям Чарльзу Э. Erepy (Charles Е. «Chuck» Yeager) и уже знакомому нам Франку К. Эвересту. Их основной задачей стал вывод самолета на сверхзвук. Но как тест-пилоты ни старались, все их попытки оказались тщетными. Более 0,95М машина разгоняться не хотела. Вот как рассказывал об этом Эверест: «Поскольку на самолете не было форсажной камеры, мы пытались достичь сверхзвука в пикировании, как это раньше делали на F-86 и других ранних самолетах. Но заставить выйти самолет на сверхзвук мы так и не смогли. После этого «Конвэр» забрал самолет на завод и установил форсажную камеру» Первый полет с новой силовой установкой состоялся 20 июля 1951 г.

Макет экспериментального перехватчика XF-103

XF-92A после аварии 14 октября 1953 г.

Авиационные историки дружно утверждают, что XF-92A преодолевал звуковой барьер в горизонтальном полете, но Эверест опровергает их. «До сих пор существуют разногласия между инженерами и пилотами по поводу того, летал ли самолет на сверхзвуке. Инженеры утверждают, что летал. Но мы не видели никаких признаков этого на указателе числа Маха, указателе скорости и других приборах. Никаких скачков в их показаниях, обычных для переходя на сверхзвук, мы не наблюдали…».

Существенным недостатком экспериментальной машины была одноканальная гидросистема с однокамерными бустерами. «В одном из последних полетов, сделанных на этом самолете, – рассказывал Эверест, – после взлета… я обнаружил падение давления в гидросистеме. Как только я развернулся и посадил самолет, органы управления прекратили функционировать». Были проблемы и с надежностью двигателя J33-A-29. из-за частых отказов которого за 21 месяц удалось совершить лишь 19 полетов.

В 1953 г. двигатель снова заменили. На сей раз установили более мощный Аллисон J33-A-16 тягой 3810 кгс. Первый полет усовершенствованный самолет выполнил 9 апреля. Пилотировал его летчик-испытатель Скотт Кросфилд (Scott Crossfield), впоследствии испытавший ракетный Х-15. Проводившиеся в интересах NACA испытания выявили серьезное возрастание индуктивного сопротивления на высоких скоростях. Для уменьшения этого нежелательного явления на крыле установили аэродинамические перегородки.

Самолет YF-102 («Модель 8-80») впервые поднимается в воздух. Авиабаза Эдварде, 24 октября 1953 г.

Последний этап испытаний первой «Дельты», в ходе которого было совершено 25 полетов, закончился 14 октября 1953 г. аварией. При посадке подломилась передняя стойка шасси, самолет получил довольно значительные повреждения носовой части. Его дальнейшую эксплуатацию признали нецелесообразной. Всего XF-92A совершил 112 полетов общей продолжительностью 68 ч. Хотя до серийной модели этой машине было очень далеко, проведенные испытания позволили получить бесценную информацию об особенностях дельтовидного крыла.

Восстановленный после аварии XF-92A привлек внимание Голливуда, но киногероя из него не получилось. Необычный самолет использовали в съемках фильма «Джет Пайлот» (1957 г.). На киле намалевали надпись «MiG-23». очевидно, пытаясь «слепить» из него невиданный аппарат вероятного противника. Однако выход фильма сильно задержался, и фрагменты с участием XF-92A были вырезаны. Машину передали сначала в Университет Юга (г. Севани, штат Теннеси), а в 1969 г. – в музей USAF на авиабазе Райт-Паттерсон. Правда, до сих пор он размещен в закрытой зоне музея, недоступной простым посетителям.

Проект «Дрэгонфлай»

Пока XF-92 учился летать, USAF пересмотрели подходы к созданию перспективного перехватчика. В начале 1950-х гг. впервые была сформулирована концепция не собственно самолета, а «системы оружия». Она включала сам летательный аппарат и комплекс его вооружения, который состоял из систем управления оружием и наведения самолета на цель, а также управляемых ракет «воздух-воздух». Практически в то же время аналогичный подход был сформулирован и в других странах. В Советском Союзе тогда появился термин «боевой авиационный комплекс», по сути совпадающий с американской «системой оружия».

В США по новой концепции выстроили секретную программу MX-1554, которая предусматривала создание к 1954 г. сверхзвукового перехватчика с управляемым ракетным вооружением и электронной системой управления им. Другие названия проекта – interceptor 1954 (перехватчик 1954 – неофициальное), а также Dragonfly (стрекоза). Основные требования программы были таковы: истребитель должен развивать сверхзвуковую скорость, иметь практический потолок более 15000 м, его предусматривалось оснастить исключительно ракетным вооружением и мощной системой управления им. И главное – он должен был обладать способностью перехватывать все типы межконтинентальных бомбардировщиков СССР. Расчет шел на перспективные самолеты, которые, по мнению американских аналитиков, могли появиться на вооружении Советского Союза в ближайшие 10-15 лет. И такие машины могли бы появиться, «не перейди им дорогу» межконтинентальные баллистические ракеты и «ракетомания» Н.С. Хрущева Реально же «сто вторым» пришлось противостоять дозвуковым «Бизонам» (М-4 и ЗМ) и «Медведям» Ту-95. При этом скоростные характеристики истребителя оказались не столь важными, сколько дальность и продолжительность полета.

Важной составляющей проекта MX-1554 была система управления огнем MG-10, которую разрабатывала фирма Hughes Aircraft в рамках программы MX-1179. Эта компания к тому времени добилась наибольших успехов в США в разработке подобных систем и самих управляемых ракет.

Когда в 1951 г. обрисовались общие контуры MG-10. был объявлен конкурс на проект платформы для нее. В нем решили принять участие практически все фирмы, обладавшие опытом строительства реактивных истребителей. Шесть первоначальных конкурсантов представили 9 проектов. «Рипаблик» предложила 3 варианта, «Норт Америкэн» – два, а «Чанс Воут», «Конвэр», «Дуглас» и «Локхид» – по одному. Через полгода в конкурсе остались три участника, допущенные к дальнейшим работам по проекту MX-1554. Из них «Локхид» сошел с дистанции из-за сокращения финансирования. «Рипаблик» 6 лет разрабатывал авангардный XF-103. но построить цельнотитановый самолет, который бы летал вчетверо быстрее звука, так и не смог. Таким образом победителем конкурса стал «Конвэр». первенство которого признали 11 сентября 1951 г. Фирма представила проект «Model 8-80» (в USAF получил обозначение XF-102), во многом повторяющий XF-92 (крыло, киль), только увеличенный на 22%. Чтобы освободить носовую часть для установки РЛС, воздухозаборники разместили по бортам фюзеляжа. Расположение вооружения предусматривалось во внутрифюзеляжном отсеке, который находился сразу за носовой стойкой. В качестве силовой установки первых машин предполагалось использовать перспективный ТРД J40 фирмы «Вестинхауз», заменив его в процессе производства более мощным Райт J67 (лицензионная копия Бристоль «Олимпус»). Его расчетные характеристики выглядели просто фантастическими: с двигателем J67 перехватчик должен был разгоняться почти до двух Махов на высоте около 20 км.

Один из восьми самолетов YF-102 («Модель 8-82») завершает очередной испытательный полет

Хорошо видно, насколько отличались YF-102 (слева) и YF-102А

USAF заключили с «Конвэр» предварительный контракт, и казалось, что это единственная фирма, способная уложиться и в требования, и в сроки. Но практика показала, что не все так просто. Создание столь сложной для того времени системы оружия просто немыслимо без ошибок, временных неудач и огромных трудностей. С чем, собственно, разработчики F-102 и столкнулись. К объективным факторам присоединились и субъективные..

Пока шла разработка опытной машины, USAF приняли так называемый план «Кука-Крэйги». Его «отцами» стали генералы Лоуренс К. Крэйги и Орвэл Р. Кук (Laurence С. Craigieamp; Orval R. Cook), которые предлагали упразднить фазу опытного производства и само понятие «опытный образец» для создаваемой техники, а серийное производство разворачивать параллельно с испытанием первых машин. По их мнению, значительное количество самолетов, участвовавших в испытаниях, позволит достаточно быстро довести их. А доработки по результатам испытаний можно будет внедрить непосредственно на заводе-изготовителе в ходе серийного производства. В результате необходимое количество техники можно получить в более сжатые сроки.

Такой подход, возможно, и сработал бы при производстве более консервативной авиатехники, но для создания столь сложной, в значительной степени – революционной, машины, он не годился, что подтвердил дальнейший ход событий. Проблемы начались с того, что ни двигатель J40, ни система управления огнем MG-10 не были готовы ко времени постройки не только первого образца, но и ко времени начала серийного выпуска перехватчиков. «Хьюз» заявила, что, возможно, сможет поставить MG-10 в 1955 г., а «Вестинхауз» вообще не могла сказать ничего конкретного о сроках готовности J40. В результате для первых машин был выбран J57 фирмы «Пратт энд Уитни» (Pratt amp; Whitney), более мощный, но и более тяжелый. MG-10 тоже решили временно заменить «тем. что было».

USAF поняли, что столь желанного сверхзвукового перехватчика в оговоренные сроки они не получат. Программу пришлось серьезно скорректировать, и в декабре 1951 г. с «Конвэр» заключили новый контракт. Теперь «102-й» рассматривался в двух ипостасях. Промежуточный вариант F- 102А Machete (название вскоре заменили на Delta Dagger), который должен быть принят на вооружение в 1953 г., и окончательный – F-102B, оснащенный штатными системой управления огнем и двигателем, с поступлением на вооружение в 1956 г

Различного рода сложности на пути «рождения героя нашего романа» хорошо видны из отчета RM-2549, подготовленного в 1956-57 гг. фирмой «Рэнд Корпорэйшн», которая проводила по заказу USAF исследование проблем, возникших в ходе проектирования и развития истребителей «сотой-серии. Так, неготовность штатной системы управления огнем MG-10 даже в ближайшей перспективе заставила фирму «Хьюз» в срочном порядке перепроектировать систему Е-9, получившую наименование MG-3. которую разрабатывали для модернизированного истребителя F-89. Диапазон рабочих высот этого комплекса ограничивался 15000 м. в то время как F-102 должен был работать на высотах до 18000 м. Для обеспечения требуемых характеристик инженерам пришлось переделать половину блоков системы, что. естественно, потребовало времени, денег и увеличения массы почти на 320 кг. На увеличение веса самолета повлияли и другие факторы. Во-первых, двигатель J57 оказался на 150 кг тяжелее J67. Во-вторых. 50 кг добавила переработка фюзеляжа в связи с увеличением отсека вооружения, когда выяснилось, что ракеты не умещаются в нем, т.к. отсек проектировали, исходя из размаха крыла ракеты в 20 дюймов, а реальный составил 24 дюйма. В-третьих, крыло перехватчика пришлось сделать на 227 кг тяжелее, причем 189 кг ушли на исправление арифметической ошибки, допущенной в ходе проектирования. В-четвертых, в конструкцию был внесен еще целый ряд мелких изменений. В результате максимальная взлетная масса с первоначально заявленных 10405 кг выросла к 1 июля 1953 г. до 12605 кг. Затем в начале 1954 г., в ходе приведения конструкции в соответствие с правилом площадей, этот показатель достиг отметки 13580 кг! Положение мог исправить более мощный двигатель J67. но его перспективы с каждым месяцем становились все туманнее.

Один из первых серийных F-102A (сер. № 53-1809) во время полета на предельно малой высоте.

F-102A ранних серий. Хорошо видно, что законцовки крыла не имеют крутки

Оставалось одно: снижать вес конструкции. Фирма получила 15 млн. долларов на программу доработки машины, которая предусматривала уменьшение массы на 800 кг. а также удлинение носовой части фюзеляжа, переделку воздухозаборников, фонаря кабины и обтекателей хвостовой части. В результате принятых мер массу истребителя удалось снизить до 12728 кг. Однако это было более чем на 2 т выше первоначально планируемого показателя, а резервов дальнейшего снижения веса уже не осталось. И так около тонны оборудования пришлось выбросить за борт.

Производство первых десяти предсерийных самолетов (2 первых в варианте «8-80» и 8 – в варианте «8-82») началось в апреле 1952 г., а через полгода – 17 декабря – фирма получила первый контракт на постройку 32 серийных F- 102А. К тому времени прошла макетная комиссия. По результатам ее работы заказчик добавил требование установить наружные узлы подвески вооружения и предложил перекомпоновать некоторые элементы кабины.

Постройка первого экземпляра шла очень высокими темпами, но отставала от сроков, оговоренных в контракте с USAF. Параллельно продолжались продувки масштабных моделей в аэродинамической трубе. В начале 1953 г. стало окончательно ясно. что. несмотря на использование более мощного двигателя, новый перехватчик сверхзвуковым не будет. Кроме того, практический потолок получался ниже проектного на 1500 м, а радиус действия составлял 375 км против 650 заявленных.

Новые данные подтверждали полученные при испытаниях имевшего аналогичную аэродинамику XF-92 и при более ранних продувках. Они буквально кричали о том, что сверхзвук этой машине не покорится вследствие резкого возрастания волнового сопротивления в трансзвуковой области. И все же инженеры фирмы упорно продолжали создавать перехватчик в первоначальной конфигурации, игнорируя объективные данные. Надеялись на чудо? На то, что более мощный двигатель все-таки разгонит самолет до требуемой скорости? Сейчас уже трудно судить, чем руководствовались разработчики в своих действиях, чуть не поставивших на программе жирный крест, но факт остается фактом. Лишь в середине 1953 г.. видя всю бесперспективность дальнейшей работы, конструкторы начали искать решение проблемы, и то, по утверждению известного авиационного историка Джо Бауджера (Joe Baugher), без энтузиазма. К сожалению, было очень поздно вносить какие-либо коррективы в уже строившиеся машины, поэтому первая десятка так и осталась в «дозвуковом» виде.

Фонарь кабины пилота и приборная доска самолета F-102A

F-102A ранних серий из состава Национальной гвардии США. Весна 1965 г.

Первая «ласточка»

Первый YF-102 (сер. № 52-7994) был готов к испытаниям только осенью 1953 г. Самолет перевезли из Сан-Диего на авиабазу Эдварде и стали интенсивно готовить к первому вылету.

24 октября шеф-пилот «Конвэр» Ричард Л. Джонсон (Richard L Johnson) впервые оторвал самолет от земли. Начались летные испытания. Уже первые полеты показали, что машина, мягко говоря, несовершенна. Полученные данные свидетельствовали – новый истребитель по своим характеристикам не намного лучше состоявшего на вооружении F-86D «Сейбр». На некоторых режимах проявился устойчивый бафтинг, недостаточная путевая устойчивость наблюдалась практически во всем диапазоне высот и скоростей полета. Были проблемы с основными стойками шасси, а двигатель J57-P-11 не развивал полную тягу. Но это мелочи в сравнении с тем, что самолет не мог преодолеть звуковой барьер, как пилот ни старался его разогнать. Худшие опасения подтвердились на практике.

Как будто этого было мало. В седьмом вылете из-за отказа двигателя на взлете машина совершила вынужденную посадку. Ричард Джонсон получил серьезные ранения, а самолет восстановлению не подлежал. Причиной аварии стал отказ топливорегулирующей аппаратуры фирмы Бендикс».

11 января 1954 г. испытания продолжили на второй машине (сер. № 52-7995). На ней наконец-то удалось достичь сверхзвуковой скорости, но для этого пришлось пикировать с углом 30°, причем число М составило всего 1,24 Это достижение принесло немного радости создателям самолета, тем более, что в ходе испытаний выявлялись все новые и новые проблемы. Так, наблюдались устойчивые колебания типа «голландский шаг», поэтому скорость полета пришлось ограничить 0.99М.

На уже построенных предсерийных машинах переделали форму воздухозаборников, перепрофилировали хвостовую часть фюзеляжа, доработали фонарь кабины, но эти и другие изменения ни в коей мере не повлияли на критическое состояние проекта. Машина упорно не хотела выходить на сверхзвук в горизонтальном полете.

Тем временем работавший в лаборатории (NACA) в Лэнгли талантливый аэродинамик Ричард Т. Уиткомб (Richard Т. Whit-comb) нашел решение проблемы, сформулировав так называемое «правило площадей». Суть его состоит в том, что для уменьшения аэродинамического сопротивления в районе трансзвуковых скоростей площади поперечных сечений движущегося тела по его длине должны быть постоянными и стремиться к площади тела вращения. А если говорить проще, фюзеляж в местах его сочленения с крылом, стабилизатором, мотогондолами и прочими «выступающими» частями должен быть как бы «поджат», чтобы площади его поперечного сечения «до крыла» и в месте сочленения с крылом были примерно одинаковыми. Замечу, что впоследствии практически все сверхзвуковые самолеты 1950-60 гг. в мире конструировали с учетом этого правила.

Перепроектирование самолета заняло 117 рабочих дней. Фюзеляж был значительно удлинен и «поджат» в месте сочленения с крылом. Кроме того, носовую часть удлинили, еще больше «заострили» и опустили вниз для улучшения обзора. Сразу за крылом появились два больших обтекателя, улучшавших аэродинамику хвостовой части. Для улучшения обтекания и увеличения устойчивости на больших углах атаки концевые секции крыла приобрели значительную крутку. Для избавления от «голландского шага» напрашивалось увеличение площади вертикального оперения, но этого почему-то не сделали, а лишь немного сдвинули киль назад. Применили новый фонарь кабины с козырьком более заостренной формы и откидной частью без множественных переплетов, характерных для предсерийных машин. Обзор из кабины ухудшился, но требования аэродинамики в данном случае были важнее. Новую машину решили оснастить доработанным двигателем J57-P-23, имевшим большую тягу при меньшей массе.

На пути к серии

Новая версия получила военное обозначение YF-102А (заводское – «Модель 8-90»). Четыре экземпляра (сер. №№ 53-1787 – 53-1790) построили на заводе в Сан-Диего.

Испытания предсерийных машин начались на авиабазе Эдварде 20 декабря 1954 г. Уже во втором полете, состоявшемся на следующий день, самолет достиг М = 1,2 в горизонтальном полете и поднялся на высоту 17000 м, а, по утверждению пилота, запас располагаемой тяги позволял подняться выше. Через несколько дней истребитель уже уверенно преодолевал звуковой барьер в наборе высоты. Это была настоящая победа!

Но в этой «бочке меда» была и «ложка дегтя». В связи с радикальной переработкой проекта план Кука-Крэйги дал осечку. 8 ранее построенных машин пришлось переделывать под стандарт YF-102А, 2 самолета без переделок отправили на фирму «Хьюз» для испытаний системы управления вооружением. Но это еще полбеды. А вот две трети изготовленных для серийного производства деталей (более 30000 наименований) теперь годились только на металлолом.

Натурный макет радара MG-3, правый воздухозаборник и реактивное сопло

И все же, несмотря на отставание от графика и огромные сложности в разработке нового перехватчика. USAF не охладели к проекту и заказали в течение 1954 г. в общей сложности 145 машин. Правда, оплата последнего заказа на 108 самолетов была приостановлена до приведения проекта в соответствие с операционными требованиями. После первых успешных испытаний модернизированного варианта, уже в начале 1955 г. финансирование программы было восстановлено.

В технологическом плане YF-102A делился на 8 крупных отсеков: 2 полукрыла и 6 секций фюзеляжа (носовая, центральная и хвостовая части, каждая из которых была разделена на правую и левую половины). Отсеки собирали и укомплектовывали всем необходимым оборудованием в разных цехах, а затем направляли в цех окончательной сборки. Там их состыковывали, используя для точности оптические приборы. «Базой» служила центральная часть, к которой присоединяли носовую и хвостовую части, а затем – полукрылья. По утверждению технического редактора английского журнала «Флайт» У. Ганстона (W. Т. Gunston), этот процесс, включая стыковку всех систем самолета, занимал не более трех часов.

При перепроектировании инженеры отказались от мягких крыльевых топливных баков в пользу баков-отсеков. Довольно прогрессивное техническое решение для середины 1950-х гг. В конструкции крыла использовали сотовые заполнители, что также являлось новинкой. Вообще, в плане конструкции «Дельта Дэггер» был довольно продвинутой машиной. Силовые конструкции в хвостовой части, а также передние лонжероны крыла были сделаны из титанового сплава Rem-Cru. Для обшивки крыла использовался новый алюминиевый сплав Alcoa 2024-Т86, имевший предел прочности более 36 кг/мм при температуре около 100* С. В ходе изготовления узлов и деталей применяли наиболее прогрессивные на тот момент инженерные решения и оборудование: станки с программным управлением, механическое фрезерование крупногабаритных панелей крыла, клеесварную технологию изготовления баков-отсеков и многое другое.

Инженеры «Конвэр» изначально заложили в конструкцию достаточно высокий уровень эксплуатационной технологичности. Например, в отличие от большинства истребителей тех лет (как в США, так и в других странах) на F-102 для замены двигателя не требовалось проделывать такую трудоемкую процедуру, как расстыковка фюзеляжа. Для этого использовали технологическую тележку, на которой J57 заводили через хвостовую часть. Планер изобиловал лючками, необходимыми как для окончательной сборки секций, так и для эксплуатационного обслуживания. Ну, а о системе централизованной заправки под давлением и говорить не приходится. Помимо существенного сокращения времени подготовки к вылету, это еще и огромное удобство для технического персонала. Для справки: предусматривающий централизованную заправку (под давлением) советский ГОСТ на соединение для закрытой заправки топливом самолетов и вертолетов, именуемое «в народе» присоской, датируется 1968 г.

24 июня 1955 г. в воздух поднялся первый серийный F-102A («Модель 8-90», сер. № 53-1791), который через 5 дней передали на испытания USAF. Темп выпуска перехватчиков стал нарастать. Правда, первые 40 машин так и не заступили на боевое дежурство, а использовались для доводочных работ.

Серийные самолеты – цепь доработок

В ходе серийного производства самолет непрерывно совершенствовался. Существенной доработкой стала установка нового киля с увеличенной строительной высотой и площадью (на 76 см и на 2,5 м соответственно). Стреловидность передней кромки была близка к 52, а заднюю сделали практически отвесной. Первым такой киль получил 26-й серийный самолет в декабре 1955 г. Затем в течение короткого времени новыми килями оснастили и ранее построенные машины.

В состав вооружения перехватчика входили управляемые ракеты (УР) класса «воздух-воздух» GAR-1 Falcon с полуактивной радиолокационной и инфракрасной головками самонаведения (до 6 УР в отсеке вооружения), а также 24 НАР Т-214 калибром 2 дюйма (50 мм). Позже, начиная с серии «блок 51», неуправляемые ракеты заменили более мощными «Майти Маус»» калибром 2,75 дюйма (70 мм). Под новые НАР доработали около 170 ранее построенных машин.

Внешне наиболее заметным нововведением стала редакция крыла, получившая название Case XX (прежнее крыло имело обозначение Case X). Новая версия имела законцовки с более выраженной круткой. Площадь внешнего элевона была увеличена за счет изменения геометрии внешней боковой кромки. В результате увеличилась устойчивость самолета на малых скоростях, улучшилась маневренность, практический потолок увеличился почти на 1300 м, а прирост скорости составил 0.06М (почти 74 км/ч) на высоте 16700 м. Первый самолет с крылом новой редакции поднялся в воздух в мае 1957 г., а с октября такое крыло пошло в серию. Учитывая нереволюционный характер улучшений и большое количество уже построенных машин, их дорабатывать до стандарта Case XX не стали.

Самолеты F- 102А поздних серий получили крыло со значительной круткой

Тормозные щитки, передняя и правая основная опоры шасси самолета F- 102А

Ракеты AIM-4G/F «Супер Фалкон» и подвесной топливный бак

F-102A раннего выпуска имели серьезные проблемы с основными опорами шасси. К ноябрю 1957 г. все построенные истребители были оснащены доработанными «ногами», имевшими усиленный боковой подкос и улучшенные амортизаторы (в них заменили дозирующую иглу, изменив тем самым время перетекания жидкости между полостями). Еще позже стойки несколько повернули вперед относительно вертикальной оси.

Дважды, в 1957 и 1958 гг., дорабатывали тормозные щитки. А для увеличения устойчивости работы воздухозаборника на входе установили клин, отсекавший пограничный слой воздуха.

Большая часть доработок была включена в программу, которую «Конвэр» начала выполнять на построенных к тому времени перехватчиках в 1957 г. В эту программу вошли: замена киля, установка штатной системы управления оружием MG-10 вместо прежней MG-3. доработка крыла под установку двух подвесных топливных баков емкостью по 815 л, а также доработка отсека вооружения под новые НАР -Майти Маус» и установка выпускаемого щупа в нижней части центроплана. Кстати, выяснить, для чего был нужен э\и\ щуп, оказалось непросто. Дело в том, что при посадке с использованием аэрофинишера требовалось обеспечить зацепление аварийного троса за основные стойки шасси F-102. Вот щуп как раз и поддевал аэрофинишер, как бы подбрасывая его в воздух перед основными стойками.

Совершенствовалось и БРЭО перехватчика. В 1958 г. часть самолетов была оборудована приемником радионавигационной системы TACAN AN/ARN-21. В конце 1963 г. по программе модернизации «Большая восьмерка» F-102A получили новейшие ИК-детекторы для наведения ракет с тепловыми ГСН Куполообразный датчик сканера был смонтирован перед фонарем кабины. Тогда же самолет получил и тормозной гак для использования в случае аварийной посадки.

Оборудование машины совершенствовалось практически до снятия ее с вооружения. Достаточно сказать, что новую систему госопознавания самолет получил в 1972 г. К слову, такая практика в авиации скорее правило, чем исключение. Например, 12-й комплекс доработок на отечественном МиГ-23 выполняли непосредственно перед снятием с вооружения и в некоторых авиачастях завершить не успели.

Серийное производство F-102A было закончено поставкой в сентябре 1958 г. последнего (сер. №57-909) из 873 произведенных.

«Спарка»

Учитывая сложности пилотирования нового сверхзвукового перехватчика, вопрос о его учебном варианте был поднят еще на этапе создания. Военные в апреле 1952 г. разработали операционные требования к «спарке». В частности, они предусматривали двойное назначение учебного варианта – помимо тренировочных функций он мог использоваться в качестве перехватчика. Таким образом, заказчик хотел получить учебно-боевой самолет.

«Спарке» присвоили фирменное обозначение «Модель 8-12». По сравнению с основным вариантом самолета, она получила новую носовую часть фюзеляжа с более широкой кабиной, в которой летчики располагались бок о бок. По мнению разработчиков, такое размещение пилотов было более удобным при переучивании. Воздухозаборники переместили вниз. В остальном «спарка» была точной копией уже летавшего YF-102A

Изменения в конструкции повлекли увеличение массы планера на 230 кг, а вот длина фюзеляжа уменьшилась на 1,5 м. За свой широкий нос несколько позднее самолет получил прозвище Tub (бадья).

Макет новой носовой части был построен на заводе «Конвэр» в Форт Ворте и представлен макетной комиссии в сентябре 1954 г. Выкатка первого опытного образца (сер. № 54-1351) состоялась в октябре следующего года, а 8 ноября шеф-пилот Ричард Л. Джонсон поднял его в воздух.

Испытания «Бадьи» выявили существенные проблемы, главной из которых стал бафтинг на высоких дозвуковых скоростях полета. Перекомпоновка фонаря кабины произведенная в апреле 1956 г., желаемого результата не принесла. Колебания несколько уменьшились, но при этом резко ухудшился обзор с рабочих мест летчиков, что для учебного самолета было весьма критично. Проблему почти решили на третьем опытном экземпляре, установив на козырьке кабины генераторы вихрей, которые обеспечивали безотрывное обтекание. Кроме того, самолет получил новый, увеличенный по площади киль (такой же. как и у F- 102А)

Увеличенная носовая часть с огромным фонарем вызвала рост лобового сопротивления, и скорость «летающей парты» оказалась дозвуковой. Однако это посчитали допустимым, ввели эксплуатационное ограничение скорости 0.98М и забыли об этой проблеме. «Спарка» была снабжена системой управления вооружением MG-3, причем установка MG-10 не предусматривалась даже в перспективе, так как это требовало серьезной переделки носовой части. Вооружение было аналогично боевой машине.

Первоначальными контрактами предусматривалась постройка 169 учебно-боевых машин, получивших обозначение TF-102A, но ограничились выпуском всего 111. В каждом авиакрыле находились 2-3 «спарки».

На службе своему отечеству

Первые F-102A поступили на вооружение 24 апреля 1956 г. в 327-ю эскадрилью истребителей-перехватчиков, которая дислоцировалась на авиабазе Джорджи, штат Калифорния. Дабы подтвердить высокий потенциал нового перехватчика и успешность его освоения в строевой части, командир 327-й эскадрильи п-к Чарльз Ригни (Charles Rigney) в конце лета 1956 г. совершил рекордный перелет со своей авиабазы в Оклахому, в ходе которого достиг скорости 1320 км/ч и преодолел расстояние 1790 км.

F-102 в войсках быстро окрестили «двойкой». Поступление новой техники в подразделения USAF, выполнявшие задачи ПВО. шло очень высокими темпами. За 1956 г. новыми самолетами укомплектовали 4 эскадрильи (97 машин), а к концу следующего года в 15 подразделениях находились уже 428 «двоек», включая TF-102A. Годом позже на «сто вторые» перевооружили 32 эскадрильи, заменив устаревшие F-86D. Большинство самолетов дислоцировалось вдоль северной границы США. прикрывая наиболее «перспективное» направление удара советских бомбардировщиков. В конце августа 1957 г. первые «Дельта Дэггер» появились на Аляске – туда на авиабазу Эльмендорф передислоцировалась и заступила на боевое дежурство 317-я эскадрилья с авиабазы МакЧорд. Последняя боевая «двойка» (сер. №57-909) была передана войскам в сентябре 1958 г.

Первый экземпляр учебно-боевого самолета TF-102A ("Модель 8-12")

Кабина и фонарь кабины пилотов (по переплету установлены турбулизаторы) самолета TF-102А

Серийный самолет TF- 102А из 182-й эскадрильи Национальной гвардии. Авиабаза Келли, 1 мая 1965 г.

По состоянию на конец 1956 г., оперативная готовность самолетов была очень низкой. В отчете наземного командования обеспечения USAF состояние с исправностью парка перехватчиков оценивалось как критическое. Среди основных причин были названы:

– чрезмерная интенсивность отказов механизмов пусковых установок УР, вспомогательного оборудования системы вооружения и ракет с радиолокационными ГСН.

– нехватка работоспособного оборудования для наземных тестов системы MG-10 и, как следствие, – неуверенность в работоспособности системы в течение длительного времени;

– низкая вероятность успешной атаки ракетами GAR-1 (AIM-4A) даже при условии, что все системы работают штатно;

– ненадежность и чрезмерные требования нерегламентного технического обслуживания антенны радиостанции;

– снижение доли боеготовых самолетов ниже 50% от всего парка перехватчиков во время интенсивного их использования.

Очень невысоким оказалось и поражающее действие управляемого оружия. Так, в ходе проведенных тестов из 21 мишени OB-17 было поражено лишь 6 или 29%.

Из-за низкой исправности системы управления оружием и дефицита запасных частей оперативная готовность перехватчиков в середине 1957 г. составляла всего 30% при том, что общая оперативная готовность парка сил. привлекаемых к решению задач ПВО. составляла 55%. Правда, к концу того же года оперативную готовность F-102 удалось поднять до 50%, во многом – благодаря программе доработок всех ранее построенных машин до стандарта 459-го выпущенного самолета. USAF потратили на эту программу около 43 млн. долларов, но не впустую. Уже к середине 1958 г. исправность парка повысилась до 60% (дли 24-х эскадрилий) и продолжала расти.

«Хьюз» продолжала совершенствовать свои ракеты с радиолокационными ГСН. В результате появилась новая модификация УР – GAR-1D (AIM-4D). которая имела улучшенную систему управления и увеличенное хвостовое оперение для повышения высотности применения.

Освоение новой техники в строевых частях шло достаточно сложно. Эксплуатационные ограничения, перманентные доработки вкупе с особенностями пилотирования самолета-бесхвостки доставляли летчикам и наземному персоналу немало хлопот. Справедливости ради стоит отметить, что процесс освоения новой техники всегда и везде сопровождается различного рода проблемами и постоянной нервотрепкой.

Аварийность была высокой. Достаточно сказать, что за время эксплуатации -двойки», по данным Центра безопасности USAF. из 875 построенных F-102A в авариях и катастрофах было потеряно 259 машин, при этом погибли 70 пилотов. Число несчастных случаев на 100000 ч налета составило 13.69. Для сравнения: для F-18 этот показатель составляет 4,9, F-16 – 4.14, F-15 – 2.47 Даже AV-8B Корпуса морской пехоты США, считающийся самым опасным самолетом в американской военной авиации, имеет показатель аварийности 11.44 на 100000 ч налета.

Первая авария со строевой «двойкой» произошла в 323-й эскадрилье 14 марта 1956 г. из-за отказа двигателя. Пилоту удалось благополучно катапультироваться, но самолет был потерян. Отказы двигателя из-за помпажа вообще часто фигурировали в качестве причины авиапроисшествия. Другими поводами потери самолетов являлись отказы гидросистемы, пожары, а также ошибки в пилотировании (особенно на посадке).

Взлет пары перехватчиков из 317-й эскадрильи (на переднем плане – TF-102A). Авиабаза Эльмендорф (США, Аляска), 17 мая 1969 г.

F-102А на регламентных работах. На фото справа: японские дети осматривают TF-102А во время дня открытых дверей на авиабазе Мисава. Лето 1962 г.

Необычный случай произошел 29 марта 1965 г. Во время тренировочного полета с авиабазы Ричардс-Гибор пилот F-102A м-р Дональд Фелти (Donald Feltey) обнаружил неисправность гидросистемы, повлекшую отказ системы управления, и катапультировался на высоте порядка 4000 м. Покинутая летчиком машина продолжила полет. Учитывая, что инцидент происходил невдалеке от городов Клинтон и Варсау, два летчика на таких же «двойках» решили увести «беспилотник» подальше от населенных пунктов. Следуя крылом к крылу с неуправляемой машиной, они фактически вели ее, воздействуя плоскостями своих самолетов на распределение давления около крыла. Более часа истребитель летел без пилота, пока не прошел опасные для падения участки. Оставшись без сопровождения, он вошел в левый разворот и рухнул на безлюдное поле. Так что советский МиГ-23 Северной группы войск, долетевший без пилота в 1989 г. до Бельгии, был не первым истребителем без -седока

В 1963 г. «двойки» стали носителями ядерного оружия, получив УР класса «воздух-воздух» AIM-26 (прежнее наименование – GAR-11) с боеголовкой мощностью 1,5 кг. Шесть эскадрилий, по три в командовании ПВО и Национальной гвардии, имели на вооружении такую ракету.

География использования F- 102А не ограничивалась территорией США. Первой авиабазой за пределами Штатов, на которой появились эти перехватчики, стала Тьюл в Гренландии, куда в июне 1958 г. перебазировалась 327-я эскадрилья. В самом начале следующего года «двойки» обосновались в Западной Германии на авиабазе Бигбург – 25 машин получила дислоцированная там 525-я эскадрилья. Кроме того, в течение короткого времени перевооружение прошли еще 5 эскадрилий, находившихся в ФРГ Нидерландах и Испании.

Интересно отметить, что перебазирование самолетов в Европу осуществлялось морским путем. Все машины, предназначенные для Европейского ТВД, проходили комплекс доработок. На них устанавливали аппаратуру ближней навигации TACAN, а систему управления оружием дорабатывали до стандарта Fig 5. После этого самолеты тщательно упаковывали в герметичные «коконы», защищавшие от соленой воды, и на грузовых палубах кораблей отправляли во французский порт Сант-Назайр. Оттуда «двойки» доставляли на площадку французской фирмы «Сюд Авиасьон» для расконсервации и приведения в летное состояние, а затем своим ходом перегоняли на европейские авиабазы.

В марте 1959 г. F-102 попали и на тихоокеанский ТВД – новые перехватчики получила 16-я эскадрилья, базировавшаяся на авиабазе Нахе на Окинаве. Причем «двойки» перелетели туда самостоятельно, для чего их дооборудовали штангами дозаправки в воздухе, которые затем демонтировали. Всего же в составе Тихоокеанского командования USAF в период с марта 1959 г. по июнь 1971 г. находилось 7 эскадрилий «Дельта Дэггер».

В начале 1960-х гг. командование ПВО USAF стало постепенно менять «двойки» на более скоростные F-101 «Вуду» и так называемый «окончательный» перехватчик F-106 -Дельта Дарт». К середине 1961 г. в эскадрильях истребителей-перехватчиков ПВО насчитывалась всего 221 «двойка», а к концу 1969 г. все F-102 передали в Национальную гвардию.

В Европе USAF продолжали эксплуатацию «Дельта Дэггер» до начала 1970-х гг. Несколько эскадрилий, базировавшихся в Германии и Нидерландах, оставались в бое-готовом состоянии до середины 1973 г. Последним подразделением USAF, эксплуатировавшим «двойки» в Европе, была 57-я эскадрилья (авиабаза Кефлавик, Исландия), в которой летом 1973 г. эти машины заменили на F-4C «Фантом».

Зарубежные эксплуатанты

Но европейская карьера F-102 на этом не закончилась. В 1971 г. в рамках усиления ПВО в Европе 24 F-102A и TF-102A из состава USAF были переданы греческим ВВС, а 38 «двоек», в том числе 3 «спарки» турецким.

Прозвучал сигнал тревоги, и экипажи F- 102А спешат к своим машинам

Во время кипрского конфликта 1974 г признано одно боестолкновение с участием турецких F- 102А. Официальные турецкие источники утверждали, что пилот «Дельта Дэгтер» сбил ракетой «Фэлкон» греческий F-5. Другая сторона конфликта это не подтвердила, но и не опровергла. А посему во многих иностранных изданиях можно встретить констатацию данного факта. Но вот отставной бригадный генерал греческих ВВС Томас Скэмпартонис (Thomas Skamparthonis) с такой трактовкой абсолютно не согласен. В 1974 г. он в звании пайлот-офицера проходил службу в 337-й эскадрилье дневных перехватчиков, на вооружении которой состояли F-5, и был непосредственным участником того воздушного боя. Вот короткий пересказ ею повествования о данном событии, опубликованный 28 октября 2003 г. на страницах интернет-версии Air Combat Information Group 21 июля 1974 г., на второй день активной фазы конфликта, турецкие самолеты стали интенсивно вторгаться в воздушное пространство Греции. 337-я эскадрилья была приведена в состояние (толпой боеготовности. В 13 30 поступила первая команда на вылет. Скэмпартонис был ведомым первой пары, которую возглавлял более опытный флайт-лейтенант Динопулос. Однако у ведущего отказала радиосвязь, и, когда истребители вырулили на старт, Динопулос жестами показал, что он пойдет ведомым. Теоретически неисправный самолет должен был возвратиться на стоянку, но пилот этого не сделал. Как пишет Скэмпартонис, «во время конфликта даже неисправные самолеты должны взлетать вовремя

Истребителей подняли для идентификации самолетов противника и наблюдения за ними. Вступать в воздушный бой намерении не было, поэтому выключатели системы вооружения находились в положении «off». Самолеты шли в паре, ведомый находился сзади на приличной дистанции и с небольшим превышением После двух или трех наведений на различные цели с КГ 1 поступила команда достичь определенною района на высоте 6100 м На высоте 5500 м и скорости 650 км/ч пара получила команду искать цели на 20' вправо. Тут же Скэмпартонис увидел два турецких F 102, летевших слева встречным курсом на расстоянии порядка 200 м Он прекратил набор высоты и начал разворот в сторону противника. «Двойки» также стали разворачиваться в сторону греческою самолета, чтобы зайти ему в хвост. Скэмпартонис доложил на КП о визуальном контакте с турецкими истребителями. Чтобы увернуться от них, пилот сделал, по меньшей мере, четыре разворота и на какое-то время потерял турков из вида. Когда он восстановил пространственную ориентировку, то увидел на поверхности моря огромный фонтан воды и большое нефтяное пятно. Он стал искать глазами ведомого, но обнаружить его не смог. Не помог в этом и КП (как мы уже знаем, радиосвязь с Динопулосом отсутствовала).

Затем с КП поступила команда на перехват другой цели, по видимость в тот день была далеко не самая лучшая, и следующую цель Скэмпартонис не обнаружил, после чего вернулся на базу Зарулив на стоянку и выскочив из самолета, он увидел, как его ведомый, целый и невредимый, прошел над аэродромом. Скэмпартонис обратил внимание, что обе ракеты на крыльевых пилонах у него отсуттвовали После посадки Динопулос рассказал что турецкие пилоты его не заметили, так как он находился в стороне и выше своего о ведущего. Он видел, как «Дельта Дэгтер» заходят в хвост Скэмпартонису, и прежде чем тот успел что либо предпринять, у одного F-102 открылся отсек вооружения и произошел пуск УР «Фалкон». Единственным выходом оставалась немедленная атака, что Динопулос и сделал. Пуск первого «Сайдвиндера» оказался неудачным, т.к ракета не была готова. А вот вторая, запущенная с дальности порядка 800 м, уже успела захватить цель и поразила ее.

Много позже греческие пилоты узнали, что произошло со вторым турецким истребителем. По утверждению Скэмпартониса, тот просто испугался и на полном форсаже улетел восвояси. Из за полной выработки топлива он совершил аварийную посадку на автостраду (недалеко от г. Измир. – Авт.). «Дельта Дэггер» был разрушен, пилот получил тяжелые травмы и вскоре скончался. После этою воздушного боя турецкие самолеты несколько лет не вторгались в воздушное пространство Греции.

На следующий день турки потеряли еще один F-102, но не в ходе боя, а буквально на взлете с аэродрома Баликисир (Balikesir). Пилот погиб. Вообще потери «двоек» в Турции были достаточно велики. По крайней мере, известно о 18 авариях и катастрофах. По греческим ВВС статистики найти не удалось.

В Турции «Дельта Дэггер» оставались на вооружении до конца 1970-х гг. В Греции они служили до 1975-76 гг., когда были заменены на французские «Мираж» F1 .С.

Миссия во Вьетнаме

Довелось «двойке» повоевать и во Вьетнаме. Отзывы об эффективности применения F -102 в том конфликте у зарубежных экспертов варьируются от «самого бесполезного самолета на войне» до «превосходного выполнения своей миссии в течение семи лет». Оставим оценки на совести их авторов, обратимся к фактам.

Взлетает группа перехватчиков из 327-й эскадрильи. Авиабаза George (США, Калифорния)

Пара перехватчиков отрабатывает полет в плотном строю

TF-102A из состава Национальной гвардии. Авиабаза Sangley, ориентировочно 1969 г.

Выруливает F-102A из 32-й эскадрильи. Авиабаза Соестерберг (Нидерланды)

F-102A из 509-й эскадрильи. Авиабаза Удорн (Таиланд), 1968 г.

«Двойки» находились во Вьетнаме с марта 1962 г. до ноября 1969 г. Основными задачами перехватчиков считались противовоздушная оборона американских баз и прикрытие бомбардировщиков во время нанесения ударов по противнику.

Первая четверка «сто вторых» из состава 405-го тактического истребительного авиакрыла (ТИАКР) была переброшена с авиабазы Кларк Филд (Филиппины) на аэродром Тан Сон Чат под Сайгоном еще до начала боевых действий, 21 марта 1962 г. Президента Южного Вьетнама очень беспокоили неопознанные цели, засекаемые по ночам южновьетнамскими радарами вдоль кампучийской границы, поэтому он обратился за помощью к США.

Через двое суток после перебазирования перехватчики приступили к боевой работе и за последующую неделю совершили 21 вылет на обнаружение вражеских целей. Но странное дело: по прибытии «двоек», в Сайгон засечки на экранах радаров появляться прекратили, а вылетавшие на поиск целей пилоты фиксировали только стаи диких гусей.

Как стало известно позднее, нарушения южновьетнамской границы действительно имели место, и не только дикими гусями. Начиная с 1959 г.. авиация Северного Вьетнама проводила операцию «Свободное падение» по снабжению южновьетнамских партизан оружием и боеприпасами При этом использовались Ли-2, которые шли на высотах около 30 м и сбрасывали грузы в джунгли без парашютов. Обнаружить выкрашенные в темно-зеленый цвет самолеты пилотам «двоек» было практически невозможно.

После начала боевых действий, последовавших за инцидентом в Тонкинском заливе 2 августа 1964 г., количество привлекаемых к решению боевых задач «сто вторых» возросло. Они стали базироваться на базах Дананг и Тан Сон Чат на постоянной основе. Позже, из-за перегрузки Сайгонского аэродрома, «двойки» с Тан Сон Чата перебросили на 17 км восточнее, на авиабазу Бьен Хоа. Кроме того, к операциям привлекали самолеты, дислоцировавшиеся в Таиланде, на базах Удорн и Дон Муанг. В общей сложности, во вьетнамской войне приняли участие 22 F-102А. Большая часть из них находилась в пятиминутной готовности (14 машин), остальные – в часовой.

Работы по прямому назначению перехватчикам не находилось, поэтому, начиная с 1965 г., их стали привлекать для ударов по земле. Ведь в арсенале «двойки» значились 70-мм НАР «Майти Маус». Самое время использовать их потенциал! К тому же, F-102 имел инфракрасную систему переднего обзора (единственный из всех самолетов, участвовавших в боевых действиях) и с ее помощью мог обнаруживать тепло-контрастные цели, коими являлись партизанские костры и работавшие в джунглях мобильные фабрики по производству боеприпасов.

Об эффективности боевого применения «двойки» по земле можно судить из рассказа п-ка Михаэла Харриса (Michael W. Harris), служившего в 509-й истребительной эскадрилье с июня 1965 г. по июнь 1967 г. Описывая боевые будни, он резюмирует следующее: «Преследование партизан путем уничтожения их костров производило скорее психологический эффект, нежели военный. Много других предпринимаемых нами действий не имело высокой эффективности, но придавало уверенности, что мы участвуем в общем деле».

Правда, в одном из номеров журнала Aviation week and Space technology тех лет рассказывалось о действиях той же 509-й эскадрильи. Сообщалось, что летчики разрушили 106 зданий, еще 59 сильно повредили и уничтожили 1 мост, совершив 199 вылетов в течение 45 дней. Но ни об одном сбитом самолете неприятеля, то есть о выполнении перехватчиком своей первостепенной роли, не сообщается.

F-102A из 57-й эскадрильи во время перехвата советского Ту-95. Район Исландии, июль 1970 г.

Залповый пуск УР «Фалкон» с борта F-102А

А вот саму «двойку» сбивали неоднократно. Один самолет поразила ракета Р-ЗС, выпущенная с северовьетнамского МиГ-21. еще 3 стали жертвами зениток, а 4 машины были уничтожены на земле (три 1 июля 1965 г. на базе Дананг, и еще одна – 12 апреля 1967 г. в Бьен Хоа). Всего во Вьетнаме было потеряно 15 «Дельта Дэггер». Боевые потери мы перечислили, причины остальных – отказы техники и ошибки пилотирования. Согласитесь, для группировки в 22 самолета урон немалый.

Основным недостатком при боевом применении «двойки» американские пилоты называли отсутствие на борту системы предупреждения об атаке (аналог отечественной системы предупреждения об облучении РЛС). И если в ночных условиях она летчикам была и не очень-то нужна (факел пламени зенитной ракеты был хорошо заметен в темноте), то днем, пролетая опасные участки, пилот был больше сосредоточен на наблюдении за землей, чем на выполнении задания. Отмечали летчики и плохой обзор из кабины назад (его практически не было) и вверх (мешал широкий верхний переплет фонаря).

В воспоминаниях пилотов «двоек» о работе во Вьетнаме много добрых слов об этом самолете. Но объективно, свою скрипку в той войне он не сыграл. Задуманный совершенно для других целей и задач. F-102 явно не годился на роль истребителя-бомбардировщика, тем более – штурмовика. Высокая эволютивная скорость, характерная для треугольного крыла, отсутствие специализированного прицельного оборудования и очень ограниченный арсенал вооружения класса «воздух-земля» – все это сделало эффективное боевое применение самолета невозможным.

Попытки расширить номенклатуру вооружения предпринимались и конструкторами, и непосредственно в войсках. Например, как минимум один F-102 с базы Дананг был оборудован подвесным пулеметным контейнером SUU-11 Minigun. Конструкторы также предложили ряд мер по улучшению боевых возможностей самолета, но из-за недостатка финансирования совершенствование не состоялось.

Закат карьеры

По мере появления на вооружении более современной авиатехники «двойки» выводились из эксплуатации. В октябре 1976 г. последние состоявшие на службе машины из 199-й истребительной эскадрильи Национальной гвардии (Гавайские о-ва) были отправлены на базу хранения Девис-Монтан.

Потребность в высокоскоростных самолетах-целях, которую испытывали USAF. вдохнула в «двойку» вторую жизнь, уже в качестве беспилотной мишени. В 1973 г. по программе Pave Deuce фирма «Сперри Рэнд Корпорэйшн» переоборудовала шесть Р -102А в дистанционно управляемые мишени для обеспечения испытаний F-15. У двух самолетов, именуемых QF-102, была сохранена возможность пилотируемого полета. Четыре остальных, получивших обозначение PQM-102A, подверглись более серьезным изменениям. Все вооружение и электронику, а также катапультное кресло демонтировали, а вместо них установили систему дистанционного управления, радиовысотомер, дымовые маркеры и аппаратуру самоликвидации. Первая такая машина была готова в 1974 г. Позднее «Сперри» передала USAF, как минимум, 65 мишеней в варианте PQM-102А. Еще 68 машин были переоборудованы в вариант PQM-102В. отличавшийся тем. что катапультное кресло было сохранено, равно как и возможность пилотируемого полета. Кроме того, фирма Goodyear также получила контракт на переоборудование 80 РОМ-102В.

Мишени использовали с авиабазы Холломан (шт. Нью-Мехико) для тренировок расчетов армейских комплексов ПВО. а также на базе Тьюндэлл (шт. Флорида) – «родине» соревнований истребителей-перехватчиков «Вильгельм Телль», в которых регулярно участвовали F-106 и F-4 из состава USAF Последняя мишень была израсходована в 1986 г.

Несколько «двоек» использовали в исследовательских целях. На одной машине испытывали систему управления вооружением МА-1 и ракету «Джини», предназначенные для «окончательного» перехватчика F-106 Другой «сто второй» выступал r качестве летающей лаборатории для испытаний ТРД J85. На взлетно-посадочных режимах испытуемый двигатель был спрятан в отсеке вооружения, а в полете выдвигался в поток на пилоне.

F 102A из состава 114-го авиакрыла ВВС Греции. Авиабаза Танагра, начало 1970-х 11.

Перехватчики из 182-й эскадрильи ВВС Турции. Авиабаза Дыярбакыр, конец 1960-х гг.

F-102 привлекался к работам по программе создания пилотируемого космического перехватчика-разведчика-бомбардировщика Х-20 Dina Soar. Летчики-испытатели NASA Джек МакКей и Нил Армстронг (Jack McKay. Neil Armstrong) отрабатывали на нем заходы на посадку.

В 1967 г. от разработчика поступило предложение переоборудовать перехватчики в разведывательный вариант, но одобрения USAF эта идея не получила.

В целом, созданный как временный, переходный самолет. F- 102А прожил долгую и полную событий жизнь. И в войне поучаствовал, и за океаном побывал, и в разных ипостасях находился в строю более 30 лет. И во многом был первым, а первым, как известно, всегда труднее.

Вместо эпилога

Создание первой в США целостной системы оружия, как мы убедились, было делом сложным, многотрудным и дорогостоящим (по состоянию на январь 1957 г программа обошлась налогоплательщикам США в 1061 млн. долларов). Однако американская промышленность с этой задачей справилась, поставив своим Военно-воздушным силам комплекс, наиболее современный на тот момент на планете. И хотя впоследствии американские конструкторы отказались от создания «бесхвосток» с треугольным крылом, эта аэродинамическая схема продолжала использоваться в мире. Пожалуй, до совершенства ее довели французские конструкторы на своих «Миражах». Вполне возможно – не без влияния американских разработок.

Если рассматривать создание F-102 как инженерную задачу, то это, бесспорно -достижение в авиастроении. Американцы создали сложнейший авиационный комплекс, опередив аналогичные разработки в других странах (СССР, Великобритания) на несколько лет. Советский авиапром только к концу 1950-х гг. смог противопоставить «Дельте» свое детище – Су-9. Комплекс перехвата Су-9-51 был принят на вооружение через два года после окончания серийного производства F-102. Основными преимуществами советского перехватчика по сравнению с «двойкой» стали значительно более высокая скорость на высоте (2230 км/ч против 1380 км/ч) и практический потолок (20000 м против 16500 м). Ракетное вооружение отечественного истребителя имело большую разрешенную дальность пуска (5,2-7 км против 3 км у AIM 4). По многим другим характеристикам (дальность и продолжительность полета, максимальная скорость у земли) сравнение оказалось не в пользу детища ОКБ Сухого.

Можно также вспомнить, что близкий по задачам перехватчик Ла-250, создаваемый примерно в те же годы, что и «Дельта Дарт», так и не пошел в серию, во многом – из-за огромных технических сложностей, с которыми столкнулись его создатели.

Дать однозначную оценку боевой эффективности созданной американцами системы оружия, коей являлся F-102, очень сложно, если возможно вообще. Несмотря на длительный срок службы, перехватчики ни разу не использовались по своему прямому назначению. А результаты боевого применения «двоек» во время вьетнамской войны не дают возможности в полной мере оценить их потенциал. Но поскольку основным назначением этих машин было отражение нападения советских бомбардировщиков на США, невозможность оценки их боевого потенциала – скорее счастье для всех нас. живущих по обе стороны океана.

F-102A из 57-й эскадрильи заходит на посадку и на стоянке. Авиабаза Кефлавик (Исландия)

Краткое техническое описание перехватчика Convair F-102A Delta Dagger

Самолет представляет собой цельнометаллический низкоплан аэродинамической схемы «бесхвостка» с треугольным крылом и одним ТРДФ.

Фюзеляж типа полумонокок спроектирован с учетом правила площадей и технологически делится на носовую, среднюю и хвостовую части. В носовой части размещены блоки системы управления огнем MG-10 (MG-3 – на ранних самолетах) и кабина пилота с катапультным креслом производства фирмы Weber. Сразу за кабиной пилота находится отсек радиоэлектронного оборудования. По бортам носовой части располагаются сверхзвуковые нерегулируемые воздухозаборники с острой передней кромкой и клином отсечения пограничного слоя. Среднюю часть фюзеляжа занимают воздушные каналы, отсеки вооружения и еще один небольшой отсек БРЭО. В хвостовой части фюзеляжа располагается двигатель, и к ней крепится киль. Конструкция носовой и средней частей фюзеляжа изготовлена, в основном, из алюминиевых сплавов, хвостовой части – из нержавеющих сталей и титановых сплавов.

Крыло самолета многолонжеронной конструкции, стреловидность его по передней кромке 60". Профиль крыла – NACA 0004-65, относительная толщина профиля в корневом сечении составляет 5%, в концевом – 4%, длина корневой хорды – 9,1 м. Концевые секции крыла имеют явно выраженную крутку. Каждое полукрыло оборудовано двумя аэродинамическими гребнями. В конструкции использованы, в основном, алюминиевые сплавы, за исключением носков крыла (носки нервюр – из титана, обшивка – из нержавеющей стали). К заднему лонжерону крыла крепятся двухсекционные элевоны, при помощи которых осуществляется управление самолетом по крену и тангажу. Элевоны и концевые секции крыла – трехслойной конструкции с сотовым заполнителем. В каждом полукрыле находятся по три топливных бака – отсека.

Киль треугольной формы со стреловидностью по передней кромке 52'. В основании киля находится контейнер тормозного парашюта. Тормозной парашют куполообразной формы. Створки его контейнера одновременно являются воздушными тормозами. В верхней части киля установлены антенны БРЭО (систем опознавания и инструментальной посадки, УКВ-радиостанции). Руль поворота имеет трехслойную сотовую конструкцию.

Шасси самолета – трехстоечное. Все стойки одноколесные, оборудованы жидкостно-газовыми амортизаторами. Передняя стойка оснащена механизмом разворота с гидроприводом. Пневматики колес – высокого давления. Самолет оснащен тормозным гаком для экстренного торможения.

Силовая установка. Двигатель – двухвальный ТРДФ J-57-P-23A/P-25. Тяга двигателя на максимальном режиме – 5300 кгс, на режиме полного форсажа – 7800 кгс. Габаритные размеры: длина – 6,2 м, диаметр – 1 м. Сухая масса двигателя составляет 2347 кг. Расход топлива на режиме полного форсажа – 2,1 кг/ кгс ч, на максимале – 0,9 кг/кгс ч. Двигатель – двухвальный. Компрессор двигателя состоит из девятиступенчатого компрессора низкого давления и семиступенчатого компрессора высокого давления. Камера сгорания – трубчато-кольцевого типа, включает 8 жаровых труб. Турбина низкого давления – двухступенчатая, высокого давления – одноступенчатая. Реактивное сопло – регулируемое, двухрежимное. Привод створок сопла от воздушной системы низкого давления. Система топливопитания двигателя включает 3 топливных насоса – один центробежный и два шестеренчатых (по одному на основной и форсажный контуры), а также гидромеханическую топливорегулирующую аппаратуру. Запуск двигателя осуществляется от турбостартера, который, в свою очередь, запускается сжатым воздухом (давление 210 кгс/см2) от наземного источника. При отсутствии наземного источника сжатого воздуха допускается запуск от самолетной воздушной системы высокого давления (до двух запусков). Двигатель оборудован системой учета работы на теплонапряженных режимах – максимал и форсаж. Время непрерывной работы на теплонапряженных режимах на земле – 1 мин., в полете – 5 мин.

Топливная система самолета включает 6 крыльевых баков-отсеков общей емкостью 4110 л. Левый и правый топливные баки № 1 имеют емкость по 535 л. баки № 2 – по 950 л. баки № 3 – по 570 л. Топливо из бака в бак поступает под давлением, которое создает в надтопливном пространстве баков воздушная система низкого давления. Баки № 3 являются расходными, в них установлены 2 топливных насоса, каждый из которых имеет два заборника топлива (в верхней и нижней точках бака). Двигатели насосов питаются от сети переменного тока напряжением 200/115 В. Последовательность выработки топлива для сохранения необходимой центровки обеспечивается с помощью электромагнитных клапанов. Заправка топливом – централизованная, заправочный штуцер находится в нише левой опоры шасси На подкрыльевых узлах возможна подвеска двух дополнительных топливных баков емкостью по 860 л, при этом скорость полета ограничивается до 0.95М.

Система управления необратимого типа, с приводом управляющих поверхностей от двухкамерных гидроусилителей. Для загрузки ручки управления используются механизмы пружинного типа. С помощью вычислителя воздушных данных усилия загрузки корректируются в зависимости от скорости и высоты полета. В системе управления имеется механизм триммерного эффекта с электроприводом. Самолет оснащен системой автоматического управления (САУ), которая работает в трех режимах: помощь пилоту, атака и посадка. САУ сопряжена с системой демпфирования и MG-10. Демпфирование колебаний самолета по трем осям осуществляется по сигналам гироскопов имеющих порог чувствительности 0,01'/с. САУ ограничивает эксплуатационные перегрузки диапазоном от +4,5 g до -1,5 д.

Гидравлическая система самолета состоит из двух независимых систем. Рабочее давление – 210 кгс/см2. Каждая из систем работает от своего гидронасоса плунжерного типа с приводом от двигателя. Емкость бака первой гидросистемы чуть более 4 л, второй – 6,9 л. От первой системы работают гидроусилители органов управления. Вторая питает одну из камер этих гидроусилителей, цилиндры выпуска-уборки шасси и тормозных щитков, цилиндры управления створками ниш, механизм разворота переднего колеса. Гидрожидкость охлаждается топливом посредством радиатора, находящегося в левом баке № 3. В аварийной ситуации давление в первой системе поддерживает гидронасос с приводом от крыльчатки. Переключение на аварийный насос осуществляется летчиком в случае падения давления в этой системе.

Воздушная система также состоит из двух независимых систем – низкого и высокого давлений. В системе низкого давления используется воздух с давлением порядка 15 кгс/см2, отбираемый за последней ступенью компрессора двигателя. Эта система предназначена для наддува и кондиционирования пилотской кабины, наддува топливных и гидравлических баков, высотного и противоперегрузочного костюмов летчика, обогрева и обдува стекол кабины и привода реактивного сопла. Давление зарядки системы высокого давления – около 210 кгс/см2,. Воздух под высоким давлением находится в четырех сферических баллонах, которые смонтированы в отсеках вооружения, а также во внутренних полостях задних подкосов основных стоек шасси. От системы высокого давления питаются пневмоцилиндры створок отсеков вооружения, трапеций пилонов ракет и откидной части фонаря кабины, тормоза основных колес и ряд других потребителей. При падении давления в этой системе примерно до 96 кгс/см2 клапан приоритета отключает все потребители, кроме систем выпуска аварийного гидропривода и тормозного парашюта, а также аварийного выпуска шасси. Находящийся в подкосах воздух изолирован от основного контура системы специальными клапанами и используется только для торможения колес, когда воздух из баллонов израсходован в полете.

Электросистема самолета обеспечивает питание бортовых потребителей постоянным и переменным током. Основным источником постоянного тока напряжением 28 В является генератор. Вспомогательный источник – выпрямительное устройство, подключенное к сети переменного тока, аварийный – аккумуляторная батарея емкостью 24 Ач (на некоторых самолетах – 32 Ач). Основным источником переменного тока является генератор мощностью 30 кВт, вырабатывающий трехфазный ток напряжением 200/115 В и частотой 400 Гц. Оба основных электрогенератора приводятся во вращение маршевым двигателем. Кроме того, имеется аварийный генератор переменного тока с гидроприводом. Для питания некоторых потребителей (курсовой индикатор, датчики уровня топлива и давления масла в двигателе, давления в гидросистеме и др.) используется переменный ток напряжением 28 В и частотой 400 Гц, получаемый через преобразователь.

Бортовое радиоэлектронное оборудование самолета включает:

– комплексную систему управления оружием MG-10 (MG-3 – на ранних самолетах), в состав которой входят: РЛС обнаружения и наведения, линия передачи данных AN/ARR-44 и система автоматического управления полетом MG-1;

– УКВ-радиостанцию AN/ARC-34 дециметрового диапазона, служащую для коммуникативной связи между пилотами разных самолетов, а также связи пилота с землей (имеет 1750 фиксированных частот в диапазоне от 225 до 399,9 МГц);

– приемник радионавигационной системы TACAN AN/ARN-21, который в сочетании с наземными станциями обеспечивает летчика информацией о местоположении самолета (дальность действия около 360 км);

– приемник системы инструментальной посадки (ILS) AN/ARN-31. обеспечивающий летчика курсо-глиссадными данными при посадке (определяет местоположение самолета на удалении около 46 км от аэродрома, глиссаду – около 28 км);

– маркерный приемник AN/ARN-12 или AN/ARN-32 (в зависимости от серии);

– аппаратуру системы государственного опознавания AN/APX-6A. AN/APX-25 или AN/APX-72;

– устройство AN/AIC-10 для переговоров между летчиком, находящимся в кабине, и техником на земле.

Некоторые самолеты оборудованы также устройством KY-28 для широкополосной радиосвязи.

Противообледенительная система состоит из воздушно-тепловой, жидкостной и электротепловой систем защиты от обледенения. Носки крыла и левое переднее стекло фонаря кабины обдуваются горячим воздухом из воздушной системы низкого давления. «Воздушный дворник» фонаря работает в циклическом режиме (по 30 секунд с минутным перерывом), за исключением непрерывного воздействия дождя или снега. На радиопрозрачный обтекатель РЛС при угрозе образования льда распыляется гликоль. Емкость спиртового бачка – 7,6 л. ПВД и приемники давления на киле имеют электрообогрев от сети постоянного тока. ПОС оснащены также передние кромки воздухозаборников и входной направляющий аппарат двигателя.

Система кондиционирования и наддува кабины. Давление в кабине летчика до высоты 3000 м – атмосферное, далее СКВ поддерживает его постоянным до высоты 8500 м, а еще выше обеспечивает избыточное давление 0,34 кгс/см2. Температура в кабине может регулироваться от 7' С до 38' С автоматически или вручную.

Кислородная система состоит: из баллона с жидким кислородом емкостью 5 л, преобразователя жидкого кислорода в газообразный, арматуры и кислородной маски летчика.

Вооружение самолета включает до 6 ракет класса «воздух-воздух» AIM-4 Falcon с полуактивной радиолокационной (AIM-4A/B) или инфракрасной (AIM-4C/D) головками самонаведения либо AIM-4G/F Super Falcon. Как правило, подвешиваются три радиолокационные и три тепловые ракеты. В состав вооружения некоторых F-102A входят также управляемые ракеты AIM-26A/B с ядерной боевой частью мощность 1,5 кт. Кроме того, самолет может вооружаться двенадцатью НАР калибром 50 мм (70 мм – после доработок).

Некоторые самолеты могут нести на одном из подкрыльевых узлов подвески (вместо ПТБ, станцию постановки помех AN/ALO-72 или устройство пассивных помех AN/ALE-2.

Основные технические характеристики F-102A

Размах крыла, м 11,62

Длина, м 20,77

Высота, м 6,46

Колея шасси, м 4,42

База шасси, м 7,01

Площадь крыла, м2 61.45 Масса, кг

– пустого самолета 8777

– нормальная взлетная 12950

– максимальная взлетная 14300

– максимальная посадочная 12800

Максимальная скорость, км/ч

– на высоте 8300 м 1380 (1,25М)

– у поверхности земли 1190

Макс, скороподъемность, м/мин 3692

Практический потолок, м . 16500

Радиус действия (с ПТБ), км 620

Практическая дальность, км 1937

Перегоночная дальность, км 2172

Длина разбега (без ПТБ/ с ПТБ), м 700/850

Длина пробега (без ПТБ/ с ПТБ), м 750/765

Длина пробега с использованием воздушных тормозов и тормозного парашюта (без ПТБ/ с ПТБ). м 540/560

Посадочная скорость, км/ч 230

Предсерийный YF-102 («Модель 8-82») над пустыней Мохаве. Середина 1950-х гг. Pre serial YF-102 ("Model 8-82») in night over Mojave desert. Middle of 1950-th

Летчик-испытатель Сергей Анохин.

К 100-летию со дня рождения

Игорь Бабенко/ Киев

Сергей Николаевич Анохин был очень скромным человеком. Он не писал мемуаров и книг, скупо давал интервью. И хотя он очень много сделал для авиации, даже в советское время его имя не получило такой широкой известности, как имена Чкалова. Громова, Байдукова. Коккинаки. Однако простое перечисление его титулов, званий и занимаемых должностей говорит, насколько незаурядным был этот человек: Заслуженный летчик-испытатель СССР (диплом № 1), Герой Советского Союза, лауреат Сталинской премии, Заслуженный мастер спорта СССР, судья всесоюзной категории по планеризму, мировой рекордсмен по планеризму, председатель методсовета ЛИИ МАП, начальник отдела подготовки гражданских космонавтов в КБ СП Королева. Он летал на более чем двухстах типах летательных аппаратов, включая такие экзотические, как антоновский планер А-40 «Крылатый танк» и несколько крылатых ракет в пилотируемом варианте. С.Н. Анохин первым поднял в воздух целый ряд машин, в том числе экспериментальные истребители Як-25, Як-30. Як-50 (первые с такими обозначениями). Среди других проведенных им работ можно отметить тестирование опытных самолетов И-215, Ла-174, И-320. испытания Ту-16 и Ту-104 на сваливание и штопор.

Сергей Анохин родился 1 апреля 1910 г. в Москве. После окончания школы-семилетки биржа труда послала парня работать на железную дорогу чернорабочим. Он с ранних лет увлекался техникой, любил автомобили и мотоциклы. Вскоре Сергей попал на работу в автобусный парк, где получил права и в 1928 г. стал водителем московского автобуса. В 1930 г. без отрыва от производства он начал заниматься парашютным и планерным спортом в московской областной планерной школе. Анохин очень быстро добился успехов в новом деле и стал сначала инструктором этой школы, а в конце 1931 г. – начальником отряда планеристов Высшей летно-планер-ной школы. В следующем году он окончил Центральную летную школу Осоавиахима, а в 1935 г. – высшую парашютную школу. Теперь он имел допуск к полетам на планерах, спортивных самолетах всех типов и ко всем видам прыжков с парашютом.

С апреля 1935 г. Сергей Николаевич и его супруга, тоже планеристка. Маргарита Карловна Раценская жили и работали в Турции. По просьбе тогдашнего Президента этой страны Кемаля Ататюрка Советский Союз направил в Турцию нескольких опытных пилотов-инструкторов для организации летной подготовки. Сергей Анохин и его жена на протяжении почти пяти лет обучали турецких юношей и девушек полетам на планерах и самолетах.

После начала Великой Отечественной войны Анохин идет в армию. Он служил в воздушно-десантных войсках, где выполнил немало испытательных полетов на грузовых планерах. Известен случай, когда Сергей Николаевич вынужден был покинуть с парашютом планер А-7 конструкции O.K. Антонова, не выходивший из штопора из-за производственных дефектов. Доводилось Анохину и вылетать к партизанам, выполняя боевые задания. На его счету единственный за всю войну взлет на планере с партизанского аэродрома. На это пришлось пойти, чтобы вывезти раненых. Взлет с небольшой площадки был осуществлен за самолетом-буксировщиком СБ на укороченном до 10 м тросе.

В 1943 г. в числе тысячи авиационных специалистов ВВС, направленных на укрепление авиационной промышленности, Анохин прибыл на испытательную работу в Летно-исследовательский институт МАП. Среди проведенных там работ отметим лишь испытания на прочность истребителя Як-3. Во время одного из таких полетов 17 мая 1945 г. у самолета разрушилось крыло, Анохин получил тяжелые травмы руки и головы, однако сумел покинуть машину. Поломанная рука срослась, а вот левый глаз он потерял. Тем не менее, уже в декабре того же года он смог вернуться к испытательной работе. Случай редчайший в авиации!

В целом за годы летной работы Сергей Николаевич 7 раз покидал с парашютом терпящие бедствие летательные аппараты, проявляя при этом исключительную выдержку и хладнокровие. В одном из немногих своих интервью на вопрос журналиста Ярослава Голованова, были ли у него безвыходные ситуации. Анохин ответил, что «безвыходные ситуации – это те. которые кончаются гибелью пилота, но это совсем не обязательно. А я всегда боролся до конца».

25 февраля 1964 г. вышел приказ Государственного комитета по авиационной технике, который гласил: «… Тов. Анохина С.Н. освободить от должности летчика-испытателя ЛИИ по состоянию здоровья». Так начался новый этап в жизни Сергея Николаевича. В конце того же года он случайно встретил старого знакомого по довоенным планерным сборам в Коктебеле СП. Королева. Когда тот узнал, что Анохин отстранен от испытательных полетов, то тут же пригласил старого друга на работу в свое КБ. Вскоре Анохин наравне с молодыми инженерами стал готовиться к полетам в космос и. если бы не смерть Королева, то непременно слетал бы на одном из «Союзов».

Скончался С.Н. Анохин 15 апреля 1986 г. Похоронили его на Новодевичьем кладбище в Москве.

Мне посчастливилось познакомиться с Сергеем Николаевичем, когда он в 1958 г. проводил в ОКБ Антонова испытания планеров А-13 и А-11. Не могу не поделиться воспоминаниями об этом замечательном человеке.

2 июля 1957 г. в первом же полете потерпел катастрофу первый советский цельнометаллический планер А-13, в которой погиб Александр Юрьевич Маноцков. Он был не только спортсменом-планеристом, но и конструктором А-13. идеологом создания семейства цельнометаллических планеров взамен «аппаратов из дерева и полотна». По свидетельству очевидцев катастрофы, планер сорвался в штопор. Существовало мнение, что летчик выпустил интерцепторы, а убрать их не смог, что привело к потере скорости и штопору. По распоряжению O.K. Антонова был проведен анализ всей документации по А-13. но ничего «крамольного» обнаружить не удалось. Тогда решили продолжить испытания на втором экземпляре А-13. который получил собственное имя «Александр Маноцков». Для выполнения этой ответственной работы O.K. Антонов пригласил С.Н. Анохина, с которым был знаком и дружил еще с довоенных времен. Но не только личные связи определили этот выбор, но и заслуженная репутация Сергея Николаевича как лучшего мастера безмоторных полетов среди летчиков-испытателей СССР.

Местом проведения испытаний был выбран аэродром киевского аэроклуба «Чайка», т.к. своей испытательной базы у ОКБ Антонова тогда еще не было. Памятуя о катастрофе, интерцепторы на А-13 решили отключить и законтрить. 6 июня 1958 г. Анохин выполнил первый испытательный полет. Испытания проводили над аэродромом, чтобы планер мог легко попасть на него после отцепки. Первые полеты дали хорошие результаты. А-13 был легко управляемым и устойчивым Анохин продемонстрировал фигуры высшего пилотажа в прямом и перевернутом полете, провел сваливание в штопор и вывод из него, разогнал А-13 до предельной скорости 400 км/ч. Полеты обычно выполнялись утром, с 6 до 11 часов, когда атмосфера спокойна и нет болтанки.

В 1950 г. на Як-50 С.Н. Анохин установил рекорд скорости на малой высоте – 1170 км/ч

Среди испытанных С.Н. Анохиным самолетов были опытные истребители Як-25 и И-320

После успешных 12 полетов решили подключить интерцепторы. Следует сказать несколько слов об их конструкции на А-13. Интерцептор (дословно с английского «перехватчик») – приспособление на поверхности крыла, ухудшающее обтекание для увеличения лобового сопротивления и уменьшения подъемной силы. На А-13 это были жесткие, клепаной конструкции пластины на верхней и нижней[1*] поверхностях крыла, которые были механически связаны между собой. Отклонялись они по-разному: верхние – против потока, а нижние – по потоку. В кабине пилота находился рычаг, связанный с ними тросовой проводкой. Перемещая его, летчик отклонял интерцепторы на различные углы.

Очередной, тринадцатый, полет назначили на 10 июня Взлет и набор высоты на буксире за Ан-2 прошли внешне нормально. Но когда буксировщик на высоте примерно 1000 м повернул носом на аэродром, планер вдруг отцепился и по необычно крутой траектории начал снижаться. Приземление произошло на краю летного поля, заросшего кустами. Мы бежим туда и видим, слава Богу, планер не поврежден, но на хвостовом оперении – пук оборванных телефонных проводов, а на фонаре кабины размазаны следы от их изоляции. Летчик не пострадал.

Вот что рассказал Сергей Николаевич. На скорости отрыва, примерно 80 км/ч, он заметил боковым зрением, что верхние интерцепторы (нижние ему не видны) вышли за контур крыла миллиметров на 5. Он посмотрел на рычаг управления – тот находился в положении «убрано». Анохин на всякий случай уперся в него рукой. По мере роста скорости буксировки пластины отклонялись все больше. Планер не был оборудован радиостанцией, сообщить об этом на землю летчик не мог. Когда буксировщик развернулся носом на аэродром, он отцепился, но траектория снижения получилась такой, что едва удалось дотянуть до летного поля, оборвав телефонную линию, проходившую по границе аэродрома. Установленная на борту планера контрольно-записывающая аппаратура (КЗА) была включена от взлета до посадки. Весь полет продолжался 11 минут.

Снимаем ленточки с записями, синхронизируем по времени скорость и угол отклонения интерцепторов. Все как рассказал Анохин: при зафиксированном рычаге управления, за счет вытяжки троса, верхнюю пластину отсасывает, при этом механически связанная с ней нижняя отклоняется, а набегающий поток только сильнее отжимает ее!!! Теперь причина катастрофы Маноцкова становится абсолютно ясной. Последовало немедленное решение – отсоединить нижние пластины и заглушить их навсегда!

21 июня испытания А-13 успешно завершились. Планер облетали летчики ДОСААФ, затем последовало решение о серийном производстве. Аэроклубы получили цельнометаллический пилотажный планер.

А-13 был унифицирован с другим планером – А-11. Путем замены крыла с размахом 12 м на крыло с размахом 18 м пилотажный А-13 превращался в паритель А-11 Испытания были продолжены, и была поставлена задача определить аэродинамическое качество*", которое по расчетам составляло 40-42. Определение аэродинамического качества требует от летчика в первую очередь ювелирного выдерживания скорости полета, а также параметров, определяющих положение планера в пространстве. Сергей Николаевич выполнил это задание на высочайшем профессиональном уровне, и очень жаль, что невысокое качество поверхности планера не дало возможности в полной мере получить ожидаемые характеристики.

1* Аэродинамическое качество – это отношение коэффициента подъемной силы к коэффициенту аэродинамического сопротивления летательного аппарата. Максимальное качество достигается в узком диапазоне скоростей полета. У современных магистральных авиалайнеров оно достигает 17. а у планеров-парителей – 60 (Прим. ред);

С.Н. Анохин возле обломков планера «Рот Фронт-1«. Коктебель, 2 октября 1934 г.

5 июля состоялся завершающий полет по этой программе. Как это принято в авиации, нужно было «накрыть поляну-. Руководство КБ выделило грузовик с фанерной будкой в кузове и пятилитровую канистру спирта. Остальное – «на ваше усмотрение»». Ребята решили организовать рыбалку на реке Тетерев, для чего взяли бредень и все необходимое для ухи. Прибыли на место засветло, наловили рыбы, развели костер и поставили вариться уху в большом ведре. А пока она готовилась, выпили по чарке, закусили колбасой, и начались «истории из жизни». Конечно, в центре внимания был Сергей Николаевич. Приведу два небольших отрывка из его воспоминаний.

История первая. Флаттер[2*]. «Это случилось 2 октября 1934 года на очередном планерном слете в Коктебеле. Был солнечный, теплый осенний день. После очередного полета я пошел пообедать. В палатке, где размещалась наша столовая, за столиком сидели члены Техсовета слета Олег Константинович Антонов и Владимир Сергеевич Пышное, которые спорили о методике расчета критической скорости флаттера. Я сел за соседний стол и, работая ложкой, прислушался к их дискуссии. Антонов доказывал, что по его расчету скорость флаттера планера «Рот Фронт равна 220 км/ч, а Пышнов утверждал, что 240 км/ч. Пышнов был одним из ведущих аэродинамиков, преподавателем академии им. Жуковского и занимался проблемой флаттера. К согласию они не пришли, и вдруг Антонов обращается ко мне: «Сергей Николаевич, не возьметесь ли проверить, кто из нас прав?- Я ответил: «Вот доем и слетаю». В последний момент Антонов попытался отговорить меня, поскольку результаты полета были непредсказуемы. Но я был настроен оптимистически, а парашют – всегда со мной.

2* Флаттер (англ. flutter – махать, трепетать) – незатухающие упругие колебания крыла или других элементов летательного аппарата, вызывающие иногда разрушение его конструкции. Критической скоростью флаттера называется скорость полета, при достижении которой возникает явление флаттера.

Набрав на буксире за самолетом Р-5 высоту 2500 м. я отцепился и приступил к эксперименту. Темп разгона выдерживаю небольшой, чтобы успеть зафиксировать показания указателя скорости. Вот скорость 200… Пока все нормально, никаких вибраций. На скорости 220. кажется, появился какой-то «зуд». В следующее мгновение планер как будто взрывается. С треском отрываются крылья, и какая-то страшная сила выбрасывает меня из кабины, оборвав привязные ремни. Я задерживаю открытие парашюта, пока обломки планера не обгонят меня. Приземлился рядом с ними, сел на камень и закурил. Вижу, бегут ко мне какие-то люди, что-то орут и машут руками. Ну, думаю, кого-то пришибло обломками. Подбегают и кричат: «Вы, летчики, сволочи! Такие кадры пропали! Почему не предупредили!» Оказывается, съемочная группа «Мосфильма» неподалеку снимала какой-то фильм и видела все. что произошло, но заснять не успела».

История вторая. Рекорд продолжительности полета. В 1932 г. полет Анохина на планере Антонова ПС-1 «Упар» продолжительностью 10 ч 30 мин был зарегистрирован как мировой рекорд. 18 октября 1935 г. Сергей Николаевич решил перекрыть это достижение и установить новый рекорд на планере Г № 2 конструкции Г.Ф. Грошева. Такие многочасовые полеты требовали от летчика мобилизации всех сил и мастерства. Представьте: ночь, приборов, определяющих пространственное положение планера, нет, естественный горизонт не виден, планером нужно постоянно управлять, а летчик один в кабине. Ни встать, ни размять суставы невозможно!

«Взлетел утром, – вспоминал Анохин. – Погода благоприятствовала поставленной задаче. Ночь прошла нормально, дело явно идет к рекорду. Наступило утро следующего дня. И вот тут начались проблемы. Как обычно, утром напомнил о себе желудок. Час терплю. Но наступает момент выбирать – или рекорд, или нужно садиться. Я выбрал рекорд, когда еще будет такая погода. Пришлось пойти на определенные неудобства… Рекорды требуют жертв!»

В результате продолжительность полета составила 32 ч 11 мин. Однако это достижение не было зарегистрировано как мировой рекорд, поскольку через несколько дней другой летчик на другом планере продержался в воздухе 35 ч.

26 марта 1960 г. Сергей Николаевич поднял в воздух на летной базе ОКБ Антонова в Гостомеле следующий планер – рекордный А-15. К этому времени на антоновской фирме выросли свои испытатели, пришедшие из аэроклубов и имевшие опыт полетов на планерах. Очень быстро Анохин завершил начальный этап испытаний и передал А-15 в руки своего молодого коллеги Е.А. Литвинчева, мастера спорта, рекордсмена СССР по планеризму.

Новые поколения испытателей чтут память о выдающемся летчике-испытателе и прекрасном человеке Сергее Николаевиче Анохине. Мир тоже помнит о нем. Лишним доказательством тому служит присвоение Международным астрономическим союзом одной из малых планет Солнечной системы имени «Анохин».

За помощь автор искренне благодарит Г.А. Знаменскую и Л.Ф. Вишненснига.

С.Н. Анохин в кабине планера А-13. Аэродром «Чайка», июнь 1958 г.

Революция в гражданской авиации? Возможно…

Андрей Совенко/ «АиВ»

B7S7 – это революция в мире гражданской авиации. Создан беспрецедентно экономичный и комфортный пассажирский самолет. И рынок принял его соответственно. (Из письма пресс-службы «Боинг» журналу «АиВ». 23.01.2010 г.)

Не правда ли, яркий эпиграф? Давно мы не слышали ничего подобного Пожалуй, с первого взлета Airbus А380 в апреле 2005 г Так значит, планка совершенства пассажирских самолетов поднята еще выше? Но за счет чего этого удалось добиться? И почему такой безупречный лайнер поднялся в небо аж через 2,5 года после завершения постройки? А ведь задержка начала летных испытаний отодвинула сроки поставок В787 заказчикам как минимум на 27 месяцев, что в современном динамичном мире может грозить крахом всей программы, и -революции в мире гражданской авиации» может и не случиться Однако «Боинг» не видит поводов для беспокойства и с оптимизмом оценивает будущее Модели 787. .

Ответ «Эрбасу»

…Но будущего не бывает без прошлого, и кое-что из истории программы 787 вспомнить просто необходимо. Начнем с того, что в конце 1990-х гг., когда продажи дальнемагистрального лайнера В767 практически сошли на нет ввиду конкуренции со стороны Airbus А330-200. -Боинг- начал искать замену этому довольно удачному самолету, до определенного момента доминировавшему на широкой сети маршрутов. Однако в тот период рыночная ситуация явно складывалась в пользу «Эрбаса» – европейцы впервые сумели достичь паритета с «Боингом» по количеству проданных самолетов и во всю развернули работы по созданию А380 Этот огромный лайнер грозил отобрать большинство заказов на машины семейства В747 и окончательно выбить почву из-под ног «Боинга». Американцам необходимо было что-то противопоставить победам своих молодых конкурентов из «Старого света». Однако их попытки в очередной раз модернизировать заслуженный В747 интереса у авиаперевозчиков не вызвали.

Потерпев фиаско в секторе сверхбольших лайнеров, «Боинг» решил применить тактику «асимметричного ответа» и захватить лидерство в классе дальних, но не столь вместительных самолетов, т.е. именно в классе В767. Такие – назовем их средние – машины способны с максимальной экономической эффективностью совершать прямые рейсы в международные аэропорты «второго плана», где пассажиропоток не столь велик, но вполне устойчив. Будучи намного меньше, чем А380, такие самолеты были бы не столь дорогими и имели бы намного более широкий потенциальный рынок сбыта. Чтобы завладеть вниманием перевозчиков. «Боинг» пошел на абсолютно неожиданный шаг – предложил футуристическую концепцию самолета под названием Sonic Cruiser.

Необходимо заметить, что конструкторский стиль «Боинга» всегда отличался явно выраженным консерватизмом. Начиная с В707 (а точнее – с его предшественника Модели 367-80, взлетевшего в 1954 г.), фирма не применяла в своих пассажирских самолетах сколько-нибудь радикальных конструктивно-компоновочных и технологических решений. Все лайнеры при достаточно высоких летных и экономических характеристиках отличались умеренностью в новшествах, преемственностью конструкции и оборудования, традиционными материалами, простотой и надежностью эксплуатации. Кстати, все это сыграло немаловажную роль в завоевании ими мировой популярности. И вдруг – «Соник Крузер . спроектированный по схеме «утка» почти сплошь из композиционных материалов (КМ)! Мало того, как утверждал «Боинг», этот самолет мог бы летать практически со скоростью звука (М = 0,98), сжигая столько же топлива, сколько и обычный В767!

Реакция на этот проект в мировом авиационном сообществе была неоднозначной. Те, кто знаком с основами аэродинамики, утверждали, что дела у «Боинга», очевидно, пошли совсем плохо, коль скоро эта уважаемая фирма стала предлагать летать на скоростях, на которых сопротивление среды достигает максимума. Другие же безгранично верили в авторитет мирового лидера пассажирского самолетостроения и вступали в предконтрактные переговоры с «Боингом», не особенно вникая в технические подробности. В общем, «Соник Крузер» стал уже набирать заказы, когда в сфере воздушных перевозок разразился кризис. Он последовал сразу за Событиями 11 сентября 2001 г и еще более усугубился в связи с быстрым ростом цен на авиационный керосин в 2002 05 гг В результате предпочтения авиакомпаний резко изменились, на первый план вышла задача улучшения экономических показателей. Также большое значение стали придавать снижению вредного воздействия на окружающую среду: шума и выбросов продуктов сгорания топлива. Под воздействием этих факторов в самом конце 2002 г «Боинг» официально объявил о закрытии программы «Соник Крузер», а буквально через месяц – 29 января 2003 г. – о начале разработки нового проекта самолета той же размерности, названного 7Е7,

Литеру «Е» в названии трактовали по-разному. Одни утверждали, что это сокращение слова "Efficiency (эффективность), другие – "Environmentally friendly» (дружественность к окружающей среде). Но все оказалось много проще – это была первая буква слова "Eight* (восемь). В начале 2005 г. маскировка была сброшена, и будущий лайнер стал открыто именоваться Модель 787.

Внезапная революция

Итак, в основу концепции нового самолета положили экономическую эффективность. Причем задача не ограничивалась только снижением потребления топлива, необходимо было уменьшить затраты на оперативное и периодическое техническое обслуживание, на ремонты, снизить простои и увеличить срок службы самолета в целом. В частности, топливную эффективность по сравнению с В767 требовалось повысить сразу на 20%. При этом одну треть результата собирались достичь за счет применения более совершенных двигателей, еще треть – благодаря аэродинамическим улучшениям и снижению веса конструкции, остальное – за счет снижения энергопотребления в силовых системах самолета и оптимизации их работы. Для этого было необходимо сделать самолет «более электрическим*, т.е. сократить количество гидромагистралей и гидронасосов, заменив их электроприводами. В общем, в одном проекте требовалось реализовать практически все научно-технические заделы, накопившиеся в мировом гражданском самолетостроении за последнюю четверть века.

Как уже говорилось, раньше «Боинг» старался при создании новых самолетов не превышать разумную степень технического риска. Но усилившаяся конкуренция со стороны «Эрбаса» потребовала иного подхода, и Модель 787 стали делать по принципу «все и сразу». В итоге реализовать такую масштабную программу самостоятельно «Боинг», каким бы гигантом он ни был. оказался не в состоянии. Ни в плане самой возможности выполнить в отведенное время столь большое количество научно-исследовательских и конструкторских работ, ни в плане финансовых ресурсов. «Боинг» встал перед необходимостью разделения работ и затрат по программе 787 с другими фирмами, для чего ему пришлось организовывать широчайшую систему международного партнерства на принципе разделения рисков. Фактически фирма сохранила за собой лишь функции интегратора проекта и разработчика основных конструктивно-компоновочных решений, что составляет, по данным пресс-службы ее московского отделения, не более 30% совокупной трудоемкости создания лайнера.

Таким образом, проект 787 отличается не только беспрецедентной для «Боинга» степенью технического риска, но и новой для себя бизнес-моделью реализации. То есть этот проект несет на себе еще и груз рисков иного рода – нечеткого выполнения партнерами своих обязательств, некачественного управления обширной сетью кооперационных связей, возможности нарваться на недостаточно квалифицированного и опытного подрядчика.

Однако «Боинг» не был бы собой, если бы не попытался извлечь пользу даже из этих, как представляется, абсолютно негативных факторов. В период 2003-05 гг. фирма развернула беспрецедентную по масштабам, поистине глобальную. PR-кампанию, в которой убеждала человечество, что именно так теперь и нужно делать самолеты. Благодаря развитию Интернета, за процессом проектирования в on-line режиме могли наблюдать буквально все желающие (по крайней мере, tax утверждалось). В Сети и авиационной периодике появились изображения внешнего вида самолета и его интерьеров, буквально поражавшие воображение обывателей. Модель 87 представала в виде некоего фантастического аппарата с килем в форме акульего плавника, экстремально выгнутым крылом с красивыми, но малопонятными законцовками, противоестественным переплетом фонаря кабины летчиков, пассажирским салоном в стиле межзвездных кораблей инопланетян и т.д. Даже название самолета – Dreamliner («Лайнер мечты») – стало итогом всепланетного конкурса и голосования в Интернете.

Идея публичности пронизала весь процесс разработки Модели 787. Любой сколько-нибудь значимый шаг, пройденный на этом пути, немедленно становился достоянием общественности. Сделают макет пилотской кабины – сразу презентация, изготовят экспериментальную секцию фюзеляжа из КМ – презентация, подпишут очередной контракт с заказчиками – опять презентация. Конечно, на всеобщее обозрение выставлялась далеко не вся информация, но кто же посмеет обвинить в этом уважаемую фирму?

Все это в совокупности – мощная рекламная кампания, непререкаемый авторитет «Боинга»», объективная потребность авиаперевозчиков в обновлении своего парка, высокие заявленные характеристики Модели 787 – очень скоро стало приносить дивиденды. Первый заказ на самолеты этого типа поступил в апреле 2004 г., его сделала японская авиакомпания All Nippon Airways (ANA), которая подписала контракт сразу на 50 шгук. С того момента началось феноменальное победное шествие «Дримлайнера» по мировому рынку авиаперевозок. Через год «Боинг» получил на эту машину 237 заказов, еще через два. т.е. ко времени выкатки первого экземпляра, – уже 677. К настоящему моменту на «Дримлайнер» сделан 851 твердый заказ от 56 авиакомпаний. Как указывает пресс-служба «Боинга», такое количество заказов для самолета, который только начал летные испытания, беспрецедентно в истории.

И действительно. В787 – самый быстро продаваемый широкофюзеляжный самолет в мире. А если вспомнить, что он это отнюдь не дешев (каталожные цены 2007 г.: В787-3 – от 150 до 155,5 млн. USD, В787-8 – от 161 до 171,5 млн. USD. В787-9 – от 194 до 205,5 млн. USD), то поневоле приходишь к выводу, что революция в методах создания коммерческих самолетов «Боингу» очень даже удалась.

Что в нем нового?

Основной технической особенностью Модели 787 является конструкция планера, изготовленная из самых легких и прочных материалов. Весовая доля композитов в ней составляет 50%, алюминиевых сплавов – 20%, титановых сплавов – 15%, сталей – 10%. Из КМ почти полностью изготовлены фюзеляж, крыло, оперение, двери и люки, обтекатели и детали интерьера. Алюминий применяется в передних кромках крыла и оперения, титан – в наиболее ответственных силовых элементах, например, в силовых нервюрах, пилонах двигателей, стойках шасси. Здесь важно заметить, что снижение массы конструкции является не единственной целью применения этих дорогостоящих материалов, в первую очередь КМ. Пожалуй, намного большая выгода лежит в плоскости снижения затрат на техобслуживание таких изделий в процессе эксплуатации. Экономия обусловлена тем фактом, что композитные части самолета практически не подвержены усталостным явлениям и коррозии. Благодаря этому, трудоемкость каждого осмотра конструкции в течение первых 13 лет эксплуатации будет на 30% меньше, чем у алюминиевого самолета, а затем разрыв возрастет до 2-2,5 раза. Мало того, периоды между осмотрами и тяжелыми формами обслуживания самолета уменьшатся в 2 раза. Соответственно, простои В787 и затраты на его ТО значительно сократятся. Использование КМ дает и другие преимущества. Благодаря своим технологическим особенностям, они дают возможность проектировать более интегрированные элементы конструкции. На этапе производства их применение позволяет сократить количество отходов и увеличить производительность труда.

Высокая удельная прочность углепластикового фюзеляжа «Дримлайнера» позволила несколько поднять внутри него избыточное давление и сделать более комфортными условия пребывания пассажиров. Характерными чертами самолета стали также иллюминаторы большей площади, более вместительные багажные полки. Кроме того, во время полета поддерживается более высокий уровень влажности. Система освещения салона также необым на – с использованием новейших светодиодов на основе кристаллов, что позволит за счет плавного изменения интенсивности света создавать ощущение разного времени суток – от восхода до заката. «Боинг» надеется, что это будет способствовать релаксации пассажиров во время рейса.

Высоким уровнем инноваций характеризуется и пилотская кабина лайнера. Там установлены мониторы значительно большего размера (30,5 см х 23.1 см), чем когда-либо ранее использованные на самолетах. В частности, на В777 площадь экрана монитора примерно в 2 раза меньше. В распоряжении пилотов – индикаторы на лобовом стекле, а также комплекты летной документации в электронном виде, включая маршрутные карты, интерактивные карты аэропортов, различные схемы, руководства и иные информационные материалы, используемые при подготовке к полету и на всем протяжении маршрута.

«Дримлайнер» отличается от всех других самолетов еще в одном отношении – на нем можно прямо в ходе эксплуатации менять один тип двигателя на другой: General Electric GEnx и Rolls-Royce Trent 1000. Впервые в мировой практике оба типа двигателя будут иметь совершенно одинаковые места крепления к самолету и технологические разьемы, а также одинаковые алгоритмы управления. Теоретически это позволит менять изделия « Дженерал Электрик» и «Роллс-Ройс» местами на любом самолете в любое время. Это должно еще более повысить эксплуатационную гибкость В787 и снизить продолжительность простоев в случае возникновения проблем в силовой установке.

Так вот ты какая – глобализация…

Стремясь как можно шире разделить риск разработки Модели 787. ««Боинг» шагнул так далеко, как ни одна фирма до этого. Начнем с того, что к проектированию самолета привлекались специалисты нескольких инженерных центров «Боинга», разбросанных по планете. Продувки моделей лайнера в аэродинамических трубах выполнялись не только в США, но и в Британии и Франции Производство отдельных агрегатов В787 развернули на 135 предприятиях из 20 стран мира Так, отдельные секции фюзеляжа стали выпускать в штатах Южная Каролина и Канзас, киль самолета – в штате Вашингтон, горизонтальное оперение – в Италии, центроплан и кессоны отъемных частей крыла – в Японии, законцовки крыла – в Корее, входные двери и шасси – во Франции, балки пола – в Индии, различные люки – в Швеции, обтекатели – в Канаде, закрылки и элероны – в Австралии. Для этого по всей планете были построены новые производственные помещения общей площадью около 28 га.

Все эти агрегаты должны поступать на сборочный завод в Эверетте практически в готовом виде, то есть с уже установленной внутренней «начинкой». Благодаря этому новшеству, как указывает в официальных материалах «Боинг», цикл окончательной сборки одного серийного самолета должен сократиться до совершенно фантастических 3 дней! Такое очень трудно вообразить, особенно с учетом современных темпов постройки значительно менее сложных изделий на авиазаводах Украины и России. Тем не менее. «Боинг» считает, что все агрегаты В787 на заводах-изготовителях будут отработаны и протестированы до такой степени, что на последней стадии сборки их останется лишь соединить вместе и подключить электроразьемы. При этом численность рабочих сборочного завода не превысит 1000 человек, что в 5-8 раз меньше, чем на типичном авиазаводе СНГ. Для доставки к месту сборки наиболее крупных агрегатов, таких как секции фюзеляжа и крыла, создан специальный транспортный самолет Large Cargo Freighter – модификация В747 с «раздутым» фюзеляжем, хвостовая часть которого отклоняется в сторону. В частности, он может перевозить секции фюзеляжа В787, которые имеют высоту 6,4 м, ширину 5,74 м и длину 12.8 м. Несколько этих необычного вида гигантов уже выполнили сотни рейсов по всему миру, свозя в Эверетт части В787 головной партии.

Так что же получил «Боинг» взамен на колоссальную головную боль, вызванную необходимостью постоянного контроля за столь широкой сетью подрядчиков? Снижение финансового риска – да. Сокращение сроков постройки серийных машин – да. Но главное – мощнейший аргумент, причем на правительственном уровне, в пользу приобретения В787 авиакомпаниями тех стран, где производятся части лайнера. Может, в этом и заключается секрет рыночных успехов Модели 787?

"Боинг 787" завершает свой первый полет. Сиэтл, 15 декабря 2009 г.

Российский след

Глобализация работ по «Дримлайнеру», помимо своего масштаба, от всех предыдущих случаев имеет еще одно качественно важное отличие: впервые в создании западного самолета деятельное участие принимает Россия. И, как все в России, участие это отличается особым русским размахом.

Во-первых, оно основано на соглашении с «Боингом», подписанном Министерством промышленности и технологий РФ в ноябре 2004 г., то есть, освящено на государственном уровне. Во-вторых, Россия сумела стать одним из самых важных участников проекта, гораздо более авторитетным, чем Япония или Корея. Ведь она является монопольным поставщиком одного из важнейших конструкционных материалов «Дримлайнера» – титановых сплавов, детали из которых на каждом самолете весят в совокупности не менее 20 т. В 2005 г. «Боинг» и ВСМПО-АВИСМА из Верхней Салды подписали контракт на поставку титановых поковок для В787 на период до 2015 г. на сумму 1 млрд. USD В-третьих, к проекту подключены лучшие научные коллективы страны, включая ЦАГИ. По словам тогдашнего директора этого прославленного института В. Дмитриева, в 2006 г. ЦАГИ за 3 млн. USD создал экспериментальный 150-тонный стенд для статических и динамических испытаний полноразмерных панелей фюзеляжа В787 и провел на нем согласованный комплекс исследований.

Но самое удивительное не это. По словам С. Кравченко. Президента «Боинга» в России и СНГ, Конструкторский центр фирмы в Москве, расположенный буквально под стенами Кремля, насчитывает 1200 высококвалифицированных инженеров, в распоряжении коюрых находятся современные компьютерные системы проектирования. Так вот: это самый мощный конструкторский коллектив в современной России. По своим возможностям он примерно равен собранным вместе остаткам ОКБ Яковлева, Туполева и Ильюшина. Впрочем, российский «Боинг» – это тоже собранные вместе бывшие сотрудники названных фирм, плюс перебравшиеся в Москву некоторые инженеры АНТК им. О.К Антонова. В основном, это молодые люди, освоившие азы компьютерного проектирования на своих прежних рабочих местах и пришедшие на «Боинг» в поисках более высокой зарплаты. Но в рамках глобального проекта они смогли добиться значительных успехов: носовая часть фюзеляжа В787. пилоны двигателей, передняя и задняя кромки крыла, стыки крыла с фюзеляжем и многое другое – на их счету. Кроме того, много российских инженерных ресурсов было вложено в создание систем самолета и их комплексирование. Большую роль сыграли россияне и в разработке самолета-транспортировщика Large Cargo Freighter, занимаясь увеличенными верхней и задней частями фюзеляжа, полом грузовой кабины, а также различными переходными зонами, объединяющими новые и ранее существовавшие фрагменты конструкции «семьсот сорок седьмого».

Быстро сказка сказывается…

Как правило, реальные дела делаются не так быстро, как хотелось бы, ну, а проект 787 был просто обречен на задержки – дату первого вылета переносили не менее семи раз, в итоге самолет поднялся в небо на 2,5 года позже первоначально заявленного срока. Можно даже сказать, что отставание от принятого графика – самый естественный и ожидаемый побочный эффект упомянутой выше бизнес-модели. Ведь в огромное число подрядчиков и субподрядчиков неизбежно попали компании с недостаточным опытом разработки конструкций из КМ на требуемом в авиации уровне весовой культуры. А специалисты «Боинга», вынужденные одновременно поддерживать контакты с сотнями соразработчиков, физически не смогли в отведенные сроки обеспечить должный уровень контроля. В результате многие уже готовые узлы и агрегаты самолета пришлось переделывать, а иногда и неоднократно. На это ушло много времени, а также значительные средства. Кроме того, хотя за последние десятилетия в вопросах обеспечения долговременной прочности агрегатов из КМ достигнут большой прогресс, некоторая доля неопределенности в изменении их свойств с течением лет все равно остается. Поэтому, как и два десятилетия тому, инженерам приходится делать запасы конструкции и предусматривать укладку дополнительных слоев углеткани. То есть, несмотря на все усилия, добиться запланированного уровня весового совершенства «Боингу» так и не удалось – в конечном счете «Дримлайнер» получился несколько перетяжеленным по конструкции и системам. Это неизбежно ухудшило расчетную величину потребления топлива и транспортную эффективность лайнера в целом.

С учетом этого печального факта «Боингу» пришлось откорректировать заявленные характеристики машины и вступить в неприятные переговоры с заказчиками, уже подписавшими контракты на приобретение В787. Большинство контрактов удалось переподписать, ведь, как уже говорилось, потенциальное снижение собственного веса является далеко не единственным достоинством самолета из КМ Да и реально достигнутую величину снижения расхода топлива следует считать большим прогрессом.

Кабина пилотов

Еще одной причиной задержек первого вылета и хода реализации программы в целом необходимо признать просчеты высшего менеджмента -Боинга» в оценке степени технического риска проекта, трудоемкости и сроков необходимых научно-исследовательских работ. Из-за этого некоторые ответственные узлы самолета, даже спроектированные самим «Боингом», пришлось неоднократно дорабатывать, в том числе на уже практически готовых самолетах головной партии.

Мною времени отняла и подготовка к сертификации самолета с такой большой долей КМ в конструкции, которая, кстати, проводится впервые в мире. Здесь возникла масса вопросов, например, об обеспечении безопасной разрушаемости композитных изделий. При ударе и деформации они ведут себя не так, как металлические, и это может отрицательно сказаться на выживаемости пассажиров и экипажа в аварийных ситуациях. Чтобы выяснить реальное поведение конструкции в момент аварии и доказать ее достаточно высокую безопасность, пришлось провести массу расчетных, модельных и натурных исследований, изготовить и разрушить ряд полноразмерных фрагментов самолета. Насколько можно судить, в начале программы реального объема работ по сертификации В787 никто не представлял.

Впрочем, важнейший этап сертификации, а именно летные испытания, только начался. Как заявляет разработчик, они будут выполняться на 6 самолетах головной партии с ежемесячным налетом каждого до 120 часов. Кроме того, на земле пройдут прочностные испытания еще 2 самолета, но без оборудования. Какие проблемы еще поджидают «Дримлайнер» и удастся ли завершить сертификацию в назначенные сроки – за 9 месяцев, сегодня сказать трудно. Хотя «Боинг» выражает надежду, что основные проблемы уже позади, и дальше все пойдет как по маслу. «Мы по-прежнему уверены в выбранной бизнес-модели и глобальной стратегии программы 787, – заявляет пресс-служба «Боинга». – Благодаря нашей концепции мы сумели создать самолет, который на данном этапе получил больше заказов, чем любой другой самолет в истории гражданской авиации. Мы постоянно анализируем накопленный опыт, извлекаем уроки и вносим коррективы, если это необходимо, с тем, чтобы обеспечить максимальную ценность В787 как для наших заказчиков, так и для партнеров и сотрудников на протяжении всего жизненного цикла программы».

Второй и третий летные экземпляры «Боинга 787»

Пасха по-цейлонски. 1942 год

Владимир Заблоцкий, Анатолий Овчаренко/ Киев

В марте 1942 г., захватив Филиппины и голландскую Ост-Индию, в Токио определили дальнейшие главные цели, которых следовало достигнуть в боях с союзниками. Прежде всего, предстояло вторгнуться на Новую Гвинею, тихоокеанские острова и в Австралию, а затем разгромить остатки Тихоокеанского флота США, главного препятствия японской экспансии. Но прежде стратеги Страны восходящего солнца решили провести рейд в северо-восточную часть Индийского океана и уничтожить британский Восточный флот, исключив его возможную помощь американцам. Имелась и политическая цель – попытаться вырвать Индию из-под владычества английской короны и вывести ее из войны. Японцы учитывали и то. что в индийские и цейлонские порты прибыло большое количество транспортов с военными грузами – только на рейде Коломбо ежедневно стояло до сотни судов.

Японское наступление в направлении Индии развивалось через Бирму. 8 марта пал Рангун. 23 марта японцы заняли Никобарские и Андаманские о-ва Уже 26 марта в Порт Блэр (о. Южный Андаман) был переброшен воздушный корпус «Токо» (Токо кокукай), в состав которого входили 18 дальних морских разведчиков Каваниши Н6К (у союзников получили название "Мэйвис") Эти летающие лодки начали воздушную разведку в Бенгальском заливе до побережья Индии и Цейлона включительно, заодно нападая на суда союзников. Так. 28 марта одна «Мэйвис» обстреляла британский сухогруз, другая 29 марта повредила танкер.

Нанесение удара по Цейлону возлагалось на быстроходное ударное авианосное соединение (кидо бутай) под командованием вице-адмирала Ч. Нагумо. В его состав входили 5 тяжелых авианосцев: «Акаги», «Сорю», «Хирю», «Секаку» и «Дзуйкаку», на которых базировались 342 самолета. Кроме того, Нагумо располагал 4 быстроходными линкорами. 2 тяжелыми и 1 легким крейсерами, 8 эсминцами. Одновременно силами соединения вице-адмирала Д. Одзавы (легкий авианосец «Рюдзе» с 27 самолетами, 4 тяжелых и 1 легкий крейсер, 4 эсминца) планировалось атаковать морские коммуникации союзников в Бенгальском заливе. Действия Одзавы обеспечивали 6 подводных лодок, развернутых у берегов Индостана, и армейская авиация. Операция в районе Цейлона и в Бенгальском заливе получила условное наименование «План С». Общее руководство ею осуществлял вице-адмирал Н Кондо.[3*]

В ночь на 26 марта корабли Нагумо в обстановке полной секретности покинули базу Кендари на о. Целебес, пересекли Тиморское море, обогнули Яву, Суматру и 1 апреля вышли в Индийский океан. Надежды японского командования на достижение полной внезапности оказались призрачными, ибо британская разведка засекла выход кидо бутай. Уже 28 марта командующий Восточным флотом вице-адмирал сэр Джеймс Сомервилл («Слим») знал о намерении противника атаковать Цейлон к началу апреля и усилил воздушную разведку. На остров срочно перебросили 11 летающих лодок Консолидейтед PBY «Каталина»: по одной из 204-й и 205-й эскадрилий, 3 из 240-й й эскадрильи RAP и 6 -из 413-й эскадрильи RCAF. «Каталины» начали методично прочесывать акваторию океана на удалении до 700 км от Цейлона. Одновременно из портов отправляли в море скопившиеся там суда. Незадолго до этого немногочисленная союзная авиация на Цейлоне получила подкрепление из 50 истребителей Хаукер «Харрикейн», переброшенных из Адена. На острове также находились 14 бомбардировщиков Бристоль «Бленхейм» с малоопытными экипажами. 30 истребителей Фейри «Фулмар» и 6 бомбардировщиков-торпедоносцев Фейри «Суордфиш» Королевской морской авиации.

3* Почти в том же составе это соединение 7 декабря 1941 г. атаковало Перл-Харбор. а 19 февраля 1942 г – австралийский порт Дарвин Королевские воздушные силы Великобритании Королевские канадские воздушные силы.

Британский Восточный флот насчитывал 3 авианосца (36 истребителей «Си Харрикейн». «Фулмар» и «Марлет», 12 бомбардировщиков-торпедоносцев «Суордфиш» и 45 – «Альбакор»), 5 линкоров, 7 крейсеров и 17 эсминцев (в т.ч. голландские корабли). Этими силами «Слим» намеревался атаковать подходившего противника 1 апреля он сосредоточил в 80 милях юго-восточнее Цейлона две тактические группы: Force А – под собственным командованием и Force В, которую возглавил вице-адмирал Уиллис. В первую входили быстроходные новые и модернизированные корабли: линкор «Уорспайт», авианосцы «Индомитебл» и «Формидабл» (83 самолета), 2 тяжелых и 2 легких крейсера, 6 эсминцев. В составе Force В находились устаревшие тихоходные корабли: 4 линкора, авианосец «Гермес» (12 самолетов), 3 легких крейсера и 9 эсминцев. 2 апреля, не обнаружив противника, «Слим» ошибочно решил, что японцы отказались от удара, и ушел на свою маневренную базу на Мальдивских о-вах для пополнения запасов топлива и воды. Еще большей ошибкой стало разделение сил – сэр Джеймс отправил в Коломбо тяжелые крейсера «Дорсетшир» для ремонта и «Корнуолл» для охраны конвоя, а в Тринкомали – авианосец «Гермес» и эсминец «Вэмпир» для подготовки к десанту на Мадагаскар.

Тем временем японские дальние разведчики снова дали знать о себе. 2 апреля сразу 3 летающие лодки провели разведку Цейлона и демонстративно атаковали суда у берегов Индии. На следующий день еще 3 «Мэйвиса» бомбили суда в устье р. Ганг, повредив американский турбоход «Эксибитор» (4 раненых). Наконец, утром 4 апреля одиночный «Мэйвис» безнаказанно пролетел над портом Тринкомали.

Союзники в ночь на 3 апреля попытались разбомбить базу японских летающих лодок в Порт Блэр, для чего выделили два В-17 и один LB-30 из 7-й бомбардировочной группы США. Однако при взлете с индийского аэродрома Асансол один В-17 потерпел катастрофу, и операцию отменили.

«Спаситель Цейлона» м-р Леонард Бирчелл в кабине своей «Каталины»

Джеймс Уэлен, отличившийся в бою над Цейлоном 5 апреля

Техники готовят к вылету морской истребитель «Фулмар»

Утром 4 апреля с базы Коггала вылетела на разведку Каталина»» 413-й эскадрильи (командир м-р Леонард Дж. Бирчелл), экипаж которой около 16.00 в 360 милях юго-восточнее Цейлона обнаружил корабли кидо бутай, шедшие курсом на северо-запад. Бирчелл сблизился с ними и немедленно начал передавать донесение об обнаружении противника. Одинокую «Каталину» немедля атаковали 12 японских палубных истребителей. Неравный бой продолжался 7 минут. Бирчелл попытался уйти на бреющем, но вскоре его самолет загорелся, и пришлось совершить вынужденную посадку под обстрелом на поверхность океана. Радист Л.А. Калоросси и стрелок Дж. Хенцель в бою погибли, а семеро авиаторов смогли покинуть тонущий самолет и оказались среди разлившегося на воде горящего бензина. При этом погиб второй радист И.Н. Девидсон, а все остальные получили ранения, из них трое – тяжелые. Оставшихся в живых канадцев поднял с воды японский эсминец. Позднее союзники назвали Бирчелла «спасителем Цейлона».

На острове донесение Бирчелла вначале расшифровали неверно, но затем разобрались и привели в боевую готовность все наличные силы. В гавани Коломбо остались 5 кораблей и несколько барж и судов. В городе ввели затемнение. Но теперь «Слим» со своим флотом находился на расстоянии более 1000 км, и к тому же, чтобы атаковать японцев, ему требовалось собрать вместе корабли. «Корнуолл» и «Дорсетшир» получили приказ немедленно присоединиться к главным силам. Но даже при движении полным ходом их можно было ожидать не ранее 16.00 следующего дня.

Тем временем воздушная разведка обнаружила крейсера и линкоры японцев, но среди них не было авианосцев. В ночь на 5 апреля очередная «Каталина» засекла кидо бутай в 250 милях от Цейлона. Стало совершенно очевидно, что Сомервилл не успеет перехватить японцев, готовившихся наутро атаковать Коломбо.

Около половины шестого утра с японских авианосцев, находившихся в 120 милях юго-восточнее Цейлона, стартовали 127 самолетов: 53 бомбардировщика Накаджима B5N2 («Кейт»), 38 пикировщиков Аичи D3A2 («Вэл») и 36 истребителей Мицубиси А6М2 («Зеро»). Осторожный Нагумо выслал в составе первой ударной волны только половину своих самолетов, оставив резерв на случай, если британский флот (или его часть) в момент удара по Коломбо окажется в море и будет угрожать ему.

Бомбардировщики B5N2 вел на Коломбо капитан 1 ранга Мицуо Фучида с авианосца «Акаги». пикировщики D3A2 – капитан 2 ранга Шигеру Такахаши с «Секаку», а истребители А6М2 – капитан 2 ранга Шигеру Итайя с «Акаги». Начиналось пасхальное воскресенье – нападавшие явно рассчитывали на внезапность…

Город и порт Коломбо прикрывали 4 истребительных эскадрильи. Зенитная артиллерия в составе двух батарей 1-го полка занимала позиции в Гели Фейс вблизи порта.

Первыми побережья Цейлона достигли 9 «Зеро» с авианосца «Хирю», направившихся к Коломбо. В 07.32 они перехватили два звена торпедоносцев «Суордфиш» (6 машин) из 788-й эскадрильи, перелетавших с аэродрома Чайна Бэй в Ратмалану для атаки оттуда японских кораблей. У британцев только на самолетах командиров звеньев были полные экипажи, а на остальных отсутствовали наблюдатели. Англичане вначале приняли «Зеро» за свои истребители и даже дали опознавательный сигнал – две зеленые ракеты. Командир второго звена л-т флота Цирил Понтни пожаловался по радио, что его обстреливает «Харрикейн» с красными кругами на крыльях… Шансов на спасение у тихоходных бипланов не было. Вскоре загорелся и упал в море первый сбитый «Суордфиш», а с ним вместе и пилот л-т флота Э. Бель[4*]. Выпрыгнувшего с парашютом стрелка матроса Фреда Эдвардса японцы расстреляли в воздухе. Подбитый самолет л-та флота Дэвида Картера совершил вынужденную посадку на воду, и экипажу пришлось добираться к берегу под обстрелом, при этом погиб стрелок матрос Дэвид Болтон. Третий «Суордфиш» упал в джунгли и подорвался на собственной торпеде. Пилотировавший его л-т флота Чарльз Шоу погиб, а стрелок сублейтенант И.Е. Копео был тяжело ранен. Подбитый самолет Понтни разбился при посадке на воду, но трем раненым членам экипажа удалось добраться до берега, где стрелок уоррент-офицер Джон Халл скончался. Разбился при посадке на рисовое поле и «Суордфиш» командира первого звена л-та флота Стефена Лонгсдона, получившего тяжелое ранение в лицо еще в воздухе. Его наблюдатель и стрелок отделались легкими ранениями. Шестой подбитый торпедоносец приземлился на пляже, где японцы его добили. Пилот этой машины сублейтенант ПА. Мейкин был ранен, а стрелок старший матрос Скингли убит. Таким образом, все 6 «Суордфишей» были уничтожены, из 14 британских авиаторов 6 погибли и 7 получили ранения.

Тем временем в праздничном городе тысячи людей вышли на улицы, направляясь в храмы, и с любопытством наблюдали за появившимися самолетами. Расположенная в Коломбо радиолокационная станция ПВО. по одним данным, в тот день не работала, по другим – обнаружила приближавшиеся самолеты противника, но произошла задержка с передачей данных по команде. Поэтому, когда в 07.30 японцы атаковали аэродром Ратмалана, находившимся в боевой готовности истребителям 30-й эскадрильи пришлось взлетать под огнем «Зеро», и они сразу потеряли два «Харрикейна». Но блокировать аэродром японцам не дали истребители, прибывшие с аэродрома Рейскорс. Тем временем начали подниматься в воздух и самолеты с Ратмаланы. Бой оказался тяжелым. Взлетавшие истребители проигрывали японцам в маневренности и скорости, к тому же не имели облегчавших прицеливание трассирующих патронов, изъятых из боекомплектов буквально накануне из-за случаев самовоспламенения. Все это сказалось на итогах боя и потерях обеих сторон. К тому же. союзники еще не представляли, с каким опытным противником имеют дело. Им противостояла элита морской авиации Японии, обладавшая самыми современными самолетами и высочайшим уровнем подготовки, а также боевым опытом, не говоря уже о подавляющем численном и тактическом превосходстве. Используя свои преимущества, японцы навязали вытодный для себя бой на вертикалях..

4* Энтони Уильям Дункан Бель, служивший на авианосце «Арк Ройял» 26 мая 1941 г участвовал в торпедировании немецкого линкора «Бисмарк» и был удостоен за эту атаку ордена Distinguished Service Cross.

Тем не менее, сержант Р.Л. Дэвис из 30-й эскадрильи сбил неприятельский самолет еще до того, как сам успел убрать шасси и набрать высоту. В горячке воздушного боя многим пилотам казалось, что расстрелянный ими неприятель наверняка сбит. Например, в зо-п эскадрилье о грех сбитых «Вала' доложил канадец л-т Джеймс Генри («Джимми») Уэлен (зачли два) Ст. сержант Пакстон сообщил о двух сбитых, включая «Зеро», который ему и засчитали. Сам он был ранен в бою и покинул горящий самолет, поврежденный как японцами, так и беспорядочным огнем с земли. Австралиец сублейтенант Гарт Косуэлл трижды атаковал строй бомбардировщиков, поразил два из них, прежде чем погиб сам. Погиб и другой австралиец, сержант Браун, сбивший один самолет. Первому л-ту Тому Аллисону, расстрелявшему две вражеские машины, повезло больше раненный, он успел покинуть с парашютом горящую машину и остался жив. А подбитый «Харрикейн» л-та МакДональда спланировал прямо на одну из улиц Коломбо на глазах сотен людей. Выбравшийся из разбитого самолета пилот потребовал в баре ближайшего отеля «Гэлли Фейс» двойной виски, но ничего не получил (персонал в панике разбежался) и отправился на свой аэродром.

В 806-й эскадрилье об уничтожении «Вэла» заявил командир звена л-т флота Майкл Мюррей Хордерн. Среди одержавших победы в том бою значится и несколько летчиков 258-й эскадрильи, включая его командира м-ра Флетчера, который и сам был сбит.

На аэродроме Ратмалана японский налет больших потерь и разрушений не причинил. Погибли лишь 2 механика. Часть сброшенных «бомб» оказалась… пустыми дополнительными топливными баками из прессованной бумаги!

Таким образом, «счет» этого воздушного сражения оказался 25:7 в пользу летчиков адмирала Нагумо. Однако в целом Перл-Харбор по-цейлонски в то пасхальное воскресенье у японцев не получился – удар пришелся по практически пустому месту. В гавани Коломбо они потопили только 2 корабля: вспомогательный крейсер «Гектор» (бывший пассажирский лайнер) и не имевший хода из-за аварии турбин эсминец «Тенедос». Первый получил 5 бомбовых попаданий (погибли 16 человек) и сел на грунт у причала, где горел 14 суток! Во второй угодили 3 бомбы, и он почти мгновенно затонул (33 погибших). Поврежденный норвежский танкер «Соли» выбросился на мель. Не разорвавшаяся бомба пробила насквозь старую плавбазу подводных лодок «Лучиа», и забортная вода затопила одну палубу (погибли 2 матроса). Получили повреждения британский сухогруз «Бенледи» и норвежский «Фингэл». В порту погибли 4 офицера. 47 матросов и 81 портовый служащий, еще 115 человек были ранены. Часть самолетов бомбила город, вызвав пожар на топливном терминале Колоннава и в железнодорожном депо Дематагода. Бомбы также поразили больницу для душевнобольных, убив 37 ее пациентов. Всего в Коломбо погибли 190 человек. К тому же, нападение на город вызвало панику, местные жители спешно стали покидать его, опасаясь японского десанта.

Гидросамолет «Валрус» был среди британских потерь, понесенных 5 апреля 1942 г.

В 08.35 последние японские самолеты улетели. Еще во время налета с Ратмаланы взлетели 10 «Бленхеймов». но не нашли корабли Нагумо и вернулись обратно. Обнаружить японское соединение удалось патрульной «Каталине» к-на Джеймса Рамсея Грэхема из 205-й эскадрильи. Ее тут же атаковала пара «Зеро». Британский экипаж отстреливался до конца, повредил оба вражеских истребителя, но уйти от преследователей не смог и погиб в океане вместе со своим самолетом. И это была не последняя потеря того дня. При посадке в Тринкомали разбился возвращавшийся из разведки гидросамолет Супермарин «Валрус» из 700-й эскадрильи. Его пилот сублейтенант Бартье погиб

В авиагруппу японского ударного авианосца «Акаги» входили истребители Мицубиси А6М2, торпедоносцы Накаджима B5N2 и пикировщики Аичи D3A2. Перед налетом на Цейлон корабль участвовал в операциях против американской базы Перл-Харбор и австралийского порта Дарвин

Наши в Африке.

Становление авиации Мозамбика. Воспоминания участника событий 1979-82 гг.

Михаил Чмыхов/ пгт. Гостомель, Киевская область

Фото из архива автора

Мозамбикские летники проходили обучение на самолетах МиГ-17 в СССР. Первый слева – А. Бомба, второй – Ф. Наене. Первый справа – автор, второй – М. Пинту. Токмак, февраль 1979 г.

Начало

30 октября 1979 г. Москва-Будапешт-Луанда-Мапуту – 19-часовой перелет наконец-то закончился. Покидаем салон Ил-62. все это время бывшего для нас, группы советских военных специалистов, родным домом, законной территорией СССР. После холодной московской осени южный континент встречает традиционным жарким и сухим воздухом, бездонно голубое небо, пальмы, темнокожий персонал аэропорта. Все это вызывало чертовский интерес, желание проявить себя при выполнении тех задач, ради которых мы были сюда направлены. Аэропорт, словно белый теплоход, возвышался над оранжево-красным ландшафтом с островками зеленых пальм. Внутри приятная прохлада от многочисленных кондиционеров, современный европейский дизайн, чистота и порядок в отличие от подобных сооружений в некоторых других южных странах. Многие из нас впервые увидели настоящие «Боинги», американские стандарты обслуживания в аэропорту. Впечатления сыпались с невероятной быстротой, только успевай впитывать.

Однако созерцать долго не пришлось, так как нас уже встречали представители Главного военного советника. Отработанная процедура приема вновь прибывших специалистов, распределение по отелям тех, кто прилетел с женами, а «холостяков» – в дом № 49. На этом перевалочном доме хотелось бы остановиться поподробнее. Четырехэтажный, многоквартирный, в основном его населяла ватага молодых ребят-переводчиков, а временный контингент составляли прибывавшие и убывавшие специалисты. Переводчики на 90% были родом из Москвы и чем-то напоминали современных мальчиков-мажоров.

Нас, двух военных летчиков, поселили в их вотчине. Мы заняли стандартную гостиничную комнату: две кровати, стол, два стула, встроенный шкаф, ну и балкон с видом на задний двор. В наших апартаментах хозяйничали тараканы величиной со спичечный коробок. Естественно, мы взялись с энтузиазмом наводить порядок, мыть полы, разгонять прусаков. Видя наш деловой настрой, старший команды переводчиков обьявил, что сегодня по графику моет общий коридор наша комната. Мы спорить не стали и отдраили десять метров коридора, чем вызвали неописуемый восторг местных приколистов. Правда, шутка не удалась – водкой мы их не угостили, а морды набить пообещали.

Водка в тот вечер нам пригодилась как снотворное. Легли спать, словно мумии обернувшись простынями, но это мало помогло от топтавшихся по нас тараканов, которых то и дело приходилось сбрасывать на пол и давить. После получасовой неравной борьбы мы решили принять по сто грамм и не обращать внимания на «соседей».

У Главного военного советника

После свержения в Португалии режима Салазара практически все бывшие колонии этой страны получили независимость. Была провозглашена и Народная Республика Мозамбик (НРМ), где пришедшие к власти местные борцы за свободу решили строить социализм и обратились за помощью к СССР. В помощи, в том числе и военной, им, конечно же, не отказали…

Утром мы прибыли в офис Главного военного советника в Мозамбике генерал-лейтенанта танковых войск, коренного киевлянина Черевко Алексея Константиновича. Это был настоящий боевой генерал. Как нам уже успели рассказать, он лично принимал участие во всех боевых операциях и в район боевых действий иногда прибывал в кратчайший срок на любом, даже самом невероятном, виде транспорта. Ему доверяли, его уважали и боялись.

В кабинет к генералу мы зашли вместе с советником по авиации п-ком Владимиром Леонидовичем Языковым. Алексей Константинович встретил нас с нескрываемым восторгом, он просто горел желанием поскорее ввести авиацию в боевые действия. Расселись в кресла, началось короткое его знакомство с нами. Встаем по очереди, согласно воинским званиям и должностям, представляемся. Первый – специалист при командире авиационной эскадрильи, заместитель командира полка Ейского ВВАУЛ подп-к Демин Лев Алексеевич. Всесторонне подготовленный летчик, с большим опытом летной работы, прекрасный человек, воспитатель и командир. Затем два Василия, м-ры Озеров и Непейвода, командиры звеньев Борисоглебского ВВАУЛ. Непейвода Василий Иванович уже имел опыт боевых вылетов, так как всего полгода назад был на Кубе и нес боевое дежурство на военной базе Сайта Клара. Ну. и четвертый летчик-инструктор, до последнего времени проходивший службу в г. Токмак на 5-х Центральных курсах по подготовке и усовершенствованию авиационных кадров (официальное название Фрунзенского училища, специализировавшегося на подготовке летчиков для третьих стран), к-н Чмыхов Михаил Васильевич, который до последнего момента занимался обучением мозамбикских летчиков на самолетах МиГ-17 и, естественно, хорошо знал их уровень подготовки.

Генерал явно остался доволен профессиональной подготовкой инструкторов. Далее в общих чертах он обрисовал политическую и военную обстановку, а также свое виденье использования авиации. Основной очаг напряженности находился в центре страны на границе с Родезией (ныне Зимбабве), которую интересовал выход к морю. В том месте границу от побережья Индийского океана отделяли около 200 км.

Чмыхов Михаил Васильевич окончил в 1975 г. Борисоглебское ВВАУЛ им. В.П. Чкалова. Проходил службу в Московском, Приволжском, Среднеазиатском военных округах. В течение трех лет находился в спецкомандировке в Мозамбике, где принимал участие в боевых действиях. Затем более десяти лет служил в Черниговском ВВАУЛ Налетал на истребителях в общей сложности 2200 ч. Награжден орденом Красной звезды и медалями. После увольнения в запас окончил Киевскую национальную академия управления. Ныне работает в банковской системе Украины.

Советский Союз предоставил Мозамбику Ту- 134А-3 (сер. № 63457), который использовался в качестве президентского самолета. Снимок сделан в 1983 г. в Ротердаме (Нидерланды). Через 3 года самолет потерпел катастрофу, в которой погибли все находившиеся на борту, включая Президента Мозамбика Самора Машела. Считается, что трагедия стала следствием операции спецслужб ЮАР

Важное значение имел провинциальный центр Бейра. от которого до столицы Родезии Солсбери (сейчас Харари) проходила железнодорожная ветка. Бейра представлял собой современный порт и являлся вторым по величине городом Мозамбика после столицы Мапуту Местный аэропорт имел три взлетно-посадочные полосы: основную длиною 2400 м, для малой авиации – 900 м и военной базы – 1700 м. Естественно Родезия была заинтересована в использовании порта и контроле над транспортными магистралями. Разведывательные самолеты противника постоянно совершали полеты над территорией НРМ. Долгое время они летали совершенно безнаказанно, но 3 дня назад зенитчики сбили самолет-разведчик «Канмберра», экипаж катапультировался и приземлился на парашютах. «Я прилетел в расположение бригады, чтобы допросить их, а солдаты уже отрезали им головы и этими головами играют в футбол. Сразу предупреждаю, чтобы у вас подобного не случалось, самим уши оборву, поняли?» – напористо произнес Черевко. «Поняли, товарищ генерал, мы с собой два мяча привезли».

Первые 12 самолетов МиГ-17 были предусмотрительно отправлены для сборки подальше на север страны, на авиабазу в I Накала (провинция Нампула). Главный советник так разошелся, что начал ставить боевые задачи. Дескать, через два дня летите в Накалу, быстренько облетываете собранные самолеты и ночью на предельно малой высоте перегоняете их в Бейру. а утром мы ударим по Родезии. Нам от таких планов сразу стало как-то не по себе. Смотрим на карту, протяженность маршрута 850 км. Тактический радиус МиГ-17 на малой высоте всего 140 км. и на половину пути топлива не хватит. Переводим взгляд на Языкова, он спокойно кивает головой, мол, не волнуйтесь, я потом ему все объясню. Глядя на наши лица, шеф понял, что переоценил возможности авиации, оказывается, здесь есть много технических вопросов и нюансов. Явно пришло время заканчивать знакомство и приступать к последовательной, рутинной работе.

Авиабаза Накала

Точно через два дня нас самолетом Ан-26 доставили на авиабазу Накала. В конце октября 1979 г. авиация Мозамбика располагала двумя Ан-26 с советскими летными и техническими экипажами из Краснодарского авиауправления, а также Ту-134 для Президента страны с полным экипажем из Борисполя. На авиабазе в Накале нашей группе летного, технического и обеспечивающего состава предстояло принять МиГ-17 и начать их плановую эксплуатацию. Первыми к работе приступили инженеры Анатолий Сергиенко, Михаил Самойлов, Виктор Щербина, Николай Каморников. Связисты Владимир Дубок. Федор Беца, Владимир Боеправ.

Аэродром располагался в восьми километрах от города на полуострове. Взлетаешь – и на высоте 300 м ты уже над входом в бух ту Выполнил разворот на 180' – и летишь вдоль довольно глубокого залива. Прямо по курсу – жилые кварталы города, морской порт, слева дорога на аэродром.

На момент нашего прибытия на авиабазе временно обосновался учебный центр сухопутных войск. В двух ангарах размещались танки, а третий с большим нежеланием предоставили для сборки самолетов. Начиная с самолетов и заканчивая амуницией для экипировки летного и технического составов, все было доставлено в деревянных контейнерах морским транспортом. Таким же образом было завезено все необходимое оборудование для обслуживания авиатехники. Собирали самолеты рабочие ремзавода из узбекского г. Чирчик. На один МиГ-17 им отводилось 5 дней. Далее истребитель заправляли горючесмазочными материалами, топливом, производили пробные запуски двигателя, проверки всех систем и регулировку параметров, газовки, и можно было поднимать машину в воздух. Программа облета предусматривала проверку работы двигателя и управляемости самолета по высотам, предельные режимы, функционирование систем жизнеобеспечения, уборки и выпуска шасси, закрылков, тормозных щитков и т.п. Пока продолжалась сборка и облет самолетов, подготовили всю необходимую документацию: инструкцию по производству полетов, программу подготовки летного состава, схемы по технике выполнения полетов по разным видам боевой подготовки.

Поселили нас в доме, где проживали специалисты и советники учебного центра. Многие путают понятия специалиста и советника. За специалиста деньги платит зарубежная страна, где он работает, – он ей нужен, у нее таких нет или не хватает. Советнику платит наша держава, так как он больше политическая фигура и как бы направляет деятельность наших специалистов, а также воздействует на своего «под-советного». учит и помогает ему в работе. Мы. летчики, получали по 1400 чеков Внеш-посылторга в месяц и 6000 метикайш Мозамбика (около 200 советских рублей), чтобы прокормиться. По международным стандартам, работающим за рубежом техническим специалистам западных стран платили оклад 1500 долларов США плюс 30 долларов командировочных ежедневно, итого: 2400 долларов в месяц. Однако нам постоянно приходилось слышать упреки от различных начальников, что мы получаем больше, чем командующий в Союзе.

Первый год с питанием было, прямо скажем, туго. Каждый день рис и рыба. Мозамбикские летчики питались не лучше. В день полетов на стартовый завтрак вывозили бутерброды с ветчиной и стакан шоколадного напитка. Нам это редко доставалось, так как на стартовый завтрак приходили все водители, механики и прочие специалисты, включая всех советских. За месяц запасы съели, и начались у местного командования разборки, куда все подевалось. Однажды перед полетом на учебный воздушный бой мой ведомый л-т Буфало говорит: «Камарада Мигель, пожалуйста, не делайте в полете больших перегрузок, у нас сегодня на завтрак был только чай, я боюсь потерять сознание».

Рабочий день начинался с шести часов. Кроме утреннего туалета, следовал процесс приготовления завтрака. У нас в комнате на двоих стоял 30-кг мешок риса и в холодильнике 5-л банка с консервированными тонюсенькими французскими сосисками. В воскресенье утром ехали коллективом с охраной на пляж, а после обеда отделяли мусор от зерен риса, чтобы его хватило до следующих выходных. На неделю варили большую кастрюлю риса и ставили ее в холодильник. Каждый день утром и вечером отламывали по куску риса, бросали его на сковородку вместе с французскими сосисками, поливали растительным маслом, накрывали крышкой до полного приготовления. Утром запивали чаем, кроме того, трехлитровую банку чая с двумя разрезанными и опущенными туда лимонами ставили в холодильник, чтобы, вернувшись с аэродрома, утолить жажду после сорокаградусной жары. Вечерами иногда пили чай или даже кофе с рижским бальзамом из глиняных запечатанных сургучом бутылок стоимостью по 20 долларов каждая. Этот редкостный в Союзе продукт пришел через Внешпосылторг, и его вначале использовали как деликатес. Однако вскоре мы освоились, начали выходить в город как бы для углубленного изучения португальского языка, и как-то заглянули в аптеку за какой-то мелочью, где обнаружили, что в продаже есть спирт, причем цена на него ну просто смешная! Аптекарь с легкостью продал нам литр огненной жидкости, дома попробовали смешать его с бальзамом и получи лось неплохо. Честно скажу, у нас это была единственная покупка. Однако коллеги быстро переняли опыт, и через неделю спирт исчез по всему городу.

Родезийский самолет-разведчик "Канберра». Такую машину мозамбикские зенитчики сбили осенью 1979 г.

А вот с опытом изучения португальского языка был один выдающийся случай и тоже в аптеке. Соседи как-то попросили: будете в городе, спросите в аптеке презервативы, говорят, тут особенные. На следующий день, вспомнив об этой просьбе, зашли в аптеку. Обращаясь к провизору, пожилому португальцу, я немного растерялся, подбирая слова, и выдал фразу: 'Senior, por favor, tenho camisa para penis" (сеньор, пожалуйста, у Вас есть рубашка для пениса). Он начал смеяться просто до слез, но все понял и выложил столько товара, что я начал отказываться.

Что касалось культурного досуга, то он был весьма ограничен. В местные кинотеатры ходили редко, только если шли советские фильмы. Как правило, раз в месяц в порт заходили наши корабли. Ехали на корабль, просили у моряков узкопленочные фильмы для кинопроектора «Украина» и крутили у себя на улице прямо.на стену дома, по три фильма за вечер. Кроме наших специалистов собиралось человек до ста местных Телевидения в то время Мозамбик еще не имел.

В декабре 1979 г. из СССР после окончания Фрунзенского летного училища прибыли первые 22 летчика НРМ. Мне пришлось работать с ними на протяжении чеnырех лет – один год в Союзе и три в Мозамбике. Могу охарактеризовать каждого из них, но в целом скажу, что исключительное большинство – настоящие патриоты своей Родины, хорошие летчики и добрые отзывчивые товарищи. С ними было приятно работать Между нами сложилось полное взаимопонимание и доверие. Отношения с ними были лучше, чем в среде советских специалистов. Казалось бы, маленький коллектив прошедших всестороннюю проверку кадровых военных, оказавшихся в далекой экзотической стране для выполнения специфических задач, должен быть как одна семья. Однако такое возможно только в сугубо мужском коллективе и то не продолжительное время. А если присутствуют жены, да еще и не один год – внутренние конфликты неизбежны. По этому поводу можно написать целую книгу. Каждый месяц из колонии советских специалистов командование отправляло минимум одною обратно за какие-то серьезные нарушения. Приведу буквально пару примеров. В стране – тяжелое экономическое положение, армия одета в военную форму только наполовину, но советским специалистам форму выдали. И вот один наш предприимчивый товарищ умудрился обменять ее на поделки из черного дерева Заполучивший дефицитное обмундирование торговец на следующий день появился и нем на рынке. Военный патруль тут же его задержал Откуда военная форма? Выменял на статуэтки у специалиста-советику.

Последовал доклад командованию, горе-предпринимателя уже на следующий день вычислили и в назидание другим быстренько отправили в СССР. Другой наш советник, тыловик, повел себя, как видать, привык делать на родине. Просто тупо брал продукты с военного склада и продавал индусам, в их многочисленные магазинчики

В Накале уже во второй половине декабря начались плановые полеты для восстановления летного состава, совершенствования техники пилотирования, по маршруту и на слетанность в составе пары Декабрь, январь и февраль для южного полушария – это летние месяцы и сезон дождей. Несмотря на погодные условия, план летной подготовки выполнялся успешно.

Командиром авиабаз Накала и Бейра командование Вооруженных сил Мозамбика назначило м-ра Жоао Бернардо Онване. Он был старшим группы слушателей мозамбикцев в СССР. Грамотный, воспитанный, интеллигентный человек из высокообразованной семьи. Знал 3 иностранных языка и 12 местных наречий. Перед отправкой на учебу в Союз занимал должность начальника службы безопасности провинции. За 4 года общения с ним я ни разу не видел его разъяренным, повышающим голос или просто неопрятным. Благодаря его организаторским способностям были успешно решены поставленные задачи.

Дальнейшая задача состояла в перебазировании на аэродром Бейра. Кроме всего прочего, на этой авиабазе была развернута технико-эксплуатационная и ремонтная часть, школа младших авиационных специалистов, которая стала готовим, механиков для обслуживания самолетов, специалистов аэродромной роты, связистов, водителей спецмашин и др. Там же была создана и успешно работала станция по получению кислорода, снабжавшая им не только авиацию, но и город. Ее отцом-создателем был м-р Ерисов Владимир Иванович, прибывший в Африку из г. Фрунзе, где долгое время готовил специалистов для зарубежных стран.

Первые потери

16 февраля 1980 г.. в день солнечного затмения, в Накале была обычная летная смена. Мне предстоял контрольный полет на самолете УТИ МиГ-15 для отработки сложного пилотажа с л-том ВВС Мозамбика Жил Жайме Пимпао. Хороший летчик, сообразительный, с определенными амбициями. Назначили его на должность начальника парашютно-десантной подготовки полка.

При назначении кого-то из летчиков на очередную должность местное командование обязательно советовалось с нами. Правда, не всегда прислушивалось, но объясняло это политической зрелостью кандидата или иными аргументами.

Итак, наш полет проходил вполне нормально. Закончив выполнение задания в зоне, на предпосадочном планировании запрашиваем посадку с последующим взлетом (так называемый взлет с конвейера) и выполнением полета по кругу для отработки визуального захода на посадку. После взлета, уборки шасси и закрылков необходимо убрать обороты двигателя, но Пимпао этого не делает, а скорость уже 700 км/ч. Развернулись на 180'. По СПУ (самолетное переговорное устройство) спрашиваю, в чем дело? Он отвечает, что обороты не убираются. Мы одновременно убираем РУД(Рычаг управления двигателем), и двигатель… выключается! Впереди город, морской порт, нефтебаза, какие-то склады, справа морской залив, слева под 90' аэродром, а между ним и городом дорога. Использую избыток скорости для набора высоты, доложил руководителю полетов: «…после второго, высота 700, стал двигатель, иду на вынужденную».

Обломки самолета УТИ МиГ-15, потерпевшего аварию. 16 февраля 1980 г., район авиабазы Накала

Первая мысль была – сесть на дорогу, довернув буквально каких-то 20'. Но она представляла собой сплошной людской поток вперемешку с машинами. Катапультироваться? Но самолет упадет на жилые кварталы, да и парашюты без страхующих приборов, все нужно делать вручную. После выстрела катапульты в воздухе требуется открыть замок и отделиться от кресла, а это довольно сложно. Нужно одновременным выпрямлением ног и рук как бы оттолкнуть от себя кресло, а затем уже дергать вытяжное кольцо. Однако если ноги перед катапультированием не стояли на подножке кресла, то в воздухе никак не сможешь от него отойти и будешь в такой упаковке падать до земли. Я. как инструктор по парашютно-десантной подготовке, имевший на то время около 200 прыжков, справился бы, а Пимпао, пожалуй, нет. Так что было принято решение перетянуть через поверхность залива и вписаться на площадку длиною около 600 м заброшенного и уже заросшего бывшего грунтового аэродрома малой авиации. Установил скорость 350 км/ч, закрылки выпустил во взлетное положение, чтобы увеличить дальность планирования, и начал делать попытки запустить двигатель. Была надежда, а вдруг?..

Помню, будто бы молнии сверкнули по крылу верхушки пальм и дальше провал. Оказалось, что на месте нашей посадки термиты соорудили несколько огромных, до трех метров высотой, термитников. За один из них мы задели плоскостью, которая гут же оторвалась, самолет перевернулся и брюхом вверх влез во второй термитник. Я находился в задней кабине, и досталось мне больше всего. Получил сильное сотрясение мозга, осколками разбитого остекления фонаря кабины сняло скальп с головы. Слава Богу, мой лейтенант был маленького роста, да еще сумел в кабине так сгруппироваться, что ему только сильно ногу поцарапало. Выбрался он оттуда, а меня, висящего на ремнях вниз головой, достать не смог. Начал кричать, звать на помощь местное население. Мимо проезжал португалец на маленьком «Фиате», который стал невольным свидетелем случившегося, да еще пару человек подоспели, вместе они навалились на оставшееся крыло, повернули самолет и освободили меня от ремней. Положили на заднее сиденье микролитражки, и португалец повез меня до городского госпиталя – 70 км вокруг морского залива. Встретились мы с ним где-то через год, я его поблагодарил как своего спасителя, посидели, выпили бутылку "Столичной». Не помню уже сейчас его имени, но запомнил фразу, которую он сказал, мол, каждый человек должен выполнять свой долг до конца.

Привезли меня в госпиталь, точнее в городскую больницу, а там принимать некому. Внутри все забито больными и на всех один-единственный врач из Швеции, после окончания института приехавший набраться опыта. В стране свирепствовали холера, желтая лихорадка, не говоря уже про малярию. Правительство Мозамбика треть национального дохода тратило на здравоохранение, закупали лучшие в мире лекарства, а вот врачей не хватало. Я пролежал около часа на полу в коридоре без сознания, и лишь когда приехали наши специалисты, попал на операционный стол. Пришили мне на место мой скальп, забинтовали и, по решению Командующего авиацией НРМ, отправили вместе с Пимпао пятиместным самолетом в г. Нампула. Там госпиталь был гораздо крупнее и три врача из Болгарии: хирург, терапевт и стоматолог. Поместили нас в отдельную двухместную палату. В сознание начал приходить на третьи сутки, но полностью очнулся на пятый день. За это время палату посетили представители командования Мозамбика, нашего посольства и Главный военный советник. В полусознательном состоянии рассказал об уровне летной подготовки, стоящих задачах, убеждал из-за этой аварии полеты не прекращать. В целом оказался патриотом Африки, чем завоевал авторитет их руководства. Через полтора месяца вернулся в Накалу с желанием летать. Еще месяц руководил полетами, а затем, воспользовавшись отсутствием советника по авиации, с разрешения врача и Главного военного советника приступил к полетам.

Неприятно вспоминать, но этот случай показал гнилость наших отдельных руководителей, прибывших в спецкомандировку из столицы только, чтобы заработать деньги. При разборе аварии они открыто предлагали обвинить летчиков, а то нашу технику покупать не станут, если происшествие случилось из-за отказа матчасти. Большое спасибо начальнику особого отдела. Узнав о случившемся, он за 200 миль прилетел рейсовым самолетом в Накалу и профессионально провел расследование в течение первых двух дней. Было доказано, что человеческий фактор тут ни при чем. все дело в технике. Инженер эскадрильи к-н Анатолий Сергиенко из Ейского авиаучилища летчиков детально проанализировал все варианты и нашел причину. Это был третий вылет после сборки самолета и первый после облета. Тяги управления оборотами двигателя и закрытия стоп крана находятся рядом. После перевода РУД в крайнее переднее положение тяга выпала и попала в зацепление с расположенными рядом тягами закрытия стоп-крана. При уборке РУД потянул за собой стоп-кран на закрытие, и подача топлива прекратилась. Возможно, это произошло из-за того, что сборщики не законтрили соединение рычагов, рассматривалось и попадание между ними постороннего предмета. По одной из версии, летчик в передней кабине не подсоединил к системе кислородный шланг, тот провалился в зазор между катапультным креслом и левым бортом, где застрял между тягами. Тогда возник вопрос, а почему отсутствовала внутренняя обшивка левого борта? Однако глубже копать не стали. Обнаруженная причина всех устроила. Остатки самолета разобрали на пособия для школы младших авиационных специалистов.

Продолжение следует

На дальнем форпосту

Александр Котлобовский/ Киев, Игорь Сейдов/ Майкоп

Окончание. Начало АиВ 6-2009.

31 июля 1952 г. в 11.07 очередной «Маринер» вновь нарушил договорную зону в районе о. Хайяндао. Наперехват поднялась пара МиГ-156ис в составе заместителя командира 252-го ИАП м-ра И.А. Воронова и ст л-та Г.П. Жердева. По докладу летчиков, они обнаружили американскую летающую лодку в 60 км к северо-востоку от о. Юамьдао. После четвертой атаки пилоты наблюдали прямые попадания в самолет-нарушитель, от которого стали разлетаться какие-то обломки. «Маринер» снизился до 10 м и скрылся из вида. У советских летчиков закончился боекомплект: вновь они вели огонь длинными очередями и с большой дистанции (согласно данным фотоконтроля – с 600-800 м), что позволило нарушителю уйти. По данным американской стороны, в тот день над Желтым морем был атакован двумя китайскими МиГ-15 самолет РВМ-5 «Маринер» (сер. № 59277, борт S5) из эскадрильи VP-731 ВМС США, выполнявший патрульный вылет. В результате обстрела 2 члена экипажа были убиты, и еще 2 – серьезно ранены. РВМ-5 с многочисленными повреждениями смог долететь до о. Пэньендо (Южная Корея), где совершил вынужденную посадку.

4 сентября в 14.49 наземные средства обнаружили очередной самолет, нарушивший договорную зону. Наперехват поднялись 4 МиГ-15бис, однако наводить их на противника не пришлось: в 15.10 «залетный» упал в 15 км восточнее аэродрома Тученцзы. Оказалось, чш американский F-86 был поврежден над Кореей в воздушном бою с истребителями 133-й ИАД, его летчику пришлось выходить из боя, он потерял ориентировку, залетел в район Порт-Артура, где на борту возник пожар. Пилот был вынужден катапультироваться. Как вспоминает А.Е. Власов: «Сейбр» рухнул в сопки, взорвался, превратившись в куски разбросанного по окрестностям металлолома. А самого заплутавшего пилота отловили и пленили китайские дружинники. Были тогда такие формирования, группы человек по пять, вооруженные пиками. Привезли и сдали нам. Белобрысый такой хлопец, питался в нашей офицерской столовой. На вид ему было года 22, не больше. И что еше запомнилось, глядя на него, никто не сказал бы, что это пленный, гак как держался парень довольно бодро, неунываюше. Мы не имели права держать американцев у себя и вскоре передали его китайским властям». По данным американской стороны, это был 2-й л-т Роланд У. Парке из уже упоминавшейся 16-й FIS, пилотировавший F-86E-10 (сер № 51-2801). На родину он вернулся в 1954 г., после окончании войны в Корее.

До конца 1952 г. все полки 153-й и 37-й ИАД освоили реактивные истребители МиГ- 15бис. В ходе этого процесса их не миновали аварии и катастрофы. Так, 19 сентября 1951 г. из-за отказа двигателя разбился на посадке летчик 236-го ИАП л-т М.Н. Забазнов. В том же году трагическая судьба постигла летчиков В.И. Кравченко, А.А. Сазонова и ГЛ. Петрова. 29 ноября 1952 г. погиб летчик 37-й ИАД ст. л-т А.Н. Бурдин. В том же году без вести пропал во время вылета по тревоге летчик 236-го ИАП ст. л-т Григорий Авралев. Его самолет упал в Желтое море, а самого пилота так и не нашли.

Были потери и в составе авиачастей 5-го АК ВМФ. Из боевого патрулирования или полетов на разведку над Желтым морем не вернулось несколько экипажей бомбардировщиков и разведчиков, причем причина их гибели до сих пор остается невыясненной. Вспоминает бывший летчик 405-го ИАП А.Г. Турков: »S 1950-1953 гг. на Ляодуне не было спокойно. В период десантной операции ВМС США в Корее было задействовано около 300 боевых и вспомогательных кораблей США и их союзников. За развертыванием этой операции следили наши подводные лодки, самолеты, как со стороны Желтого моря, так и Японского моря. Случаев боевого соприкосновения было очень много, но в то время это не публиковалось, а приходили приказы с пометкой «секретно» и "Совершенно секретно». Так, мне известно, что летом 1951 г., при вылете на разведку погоды на самолете А-20 «Бостон» из нашей 509-й дивизии, не вернулся экипаж заместителя командира полка торпедоносцев в звании подполковника, фамилии его я уже не помню. Поиски его экипажа ни к чему не привели"

14 января 1953 г. в ненастную погоду из разведывательного полета над Желтым морем не вернулся Ил-28. экипаж которого возглавлял Герой Советского Союза п-к А.И. Фокин. Об этом случае вспоминает ветеран 105-го авиакорпуса А.Е. Волков: "Что случилось с ним и экипажем, никто не знал… Нас послали на поиски хотя бы малейших доказательств гибели самолета и пилотов: каких-либо деталей, предметов, личных вещей летчиков. Иначе, по существовавшему тогда правилу, семьям погибших не выплачивали пенсии… Целую неделю мы вели поиск, прохаживались «гребенками» над поверхностью Желтого моря. Увы, так ничего и не нашли. Самолет и экипаж сгинули бесследно… Предполагалось, что Ил-28 потерпел аварию, хотя, конечно, кое-кто выдвигал и иные версии…».

В том месяце активизировали действия американские летчики морской ночной эскадрильи VMF(N)-513. которые на реактивных двухместных перехватчиках F3D-2N (фото на заставке) совершили множество вылетов на перехват МиГ-15 из 351-го ИАП – единственной советской авиачасти, выполнявшей в Корее боевые задания ночью. Именно в ночь с 12 на 13 января 1953 г. экипаж м-ра Элсвина Данна (Elswm Dunn) заявил, что сбил МиГ-15. Однако в ту ночь потерь в 351-м ИАП не зафиксировано, и можно предположить, что именно Данн стал виновником исчезновения Ил-28 п-ка Фокина. Тем более, что в ночном небе опознать тип сбитого самолета весьма затруднительно.

Самолеты с американского авианосца «Вэлли-Форда» (на переднем плане) были участниками нескольких инцидентов у берегов Ляодуна

Сколько было всего таких инцидентов с участием самолетов из состава Порт-Артурской ВМБ. сказать затруднительно, т.к. эти данные до сих пор засекречены. Вероятно, в будущем нас ожидает немало подобных трагических открытий. Лишним подтверждением тому служит ставший известным совсем недавно случай потопления американскими эсминцами советской подводной лодки, произошедший 28 июля 1951 г. в 42 км к юго-западу от о. Тэчхондо (Южная Корея).

В самом конце боевых действий в Корее, июне 1953 г., в состав 64-го ИАК ПВО с Ляодуна убыла 37-я ИАД п-ка А.И. Халутина, и прикрывать советские войска на китайском полуострове осталась только 153-я ИАД. Вероятно, два «МиГа» из ее состава 21 июля повредили РВМ-5 «Маринер» из эскадрильи VP-50 ВМС США, выполнявший очередной патрульный полет над Желтым морем. Самолет благополучно вернулся на свою базу, пострадавших в его экипаже не было.

Последний инцидент периода Корейской войны произошел буквально за несколько часов до ее завершения и стал наиболее трагичным для авиаторов советской группировки, расположенной на Ляодуне. Согласно акту расследования, хранящемуся в Центральном военно-морском архиве России, самолет Ил-12 «вылетел с аэродрома Тученцзы 27 июля 1953 г. в 8 час. 47 мин. по пекинскому времени по маршруту Порт-Артур-Владивосток, пролегающему над территорией КНР, имея на борту 6 человек экипажа и 14 пассажиров, следовавших в отпуск, в командировки и возвращавшихся из командировок. Получаемые с борта самолета радиограммы свидетельствовали о нормальном течении полета по перелетной трассе. В 11 час. 15 мин. с борта самолета получена последняя радиограмма, сообщавшая о месте самолета и погоде по маршруту, после чего связь прекратилась.

В 11 час. 16 мин. станции ВНОС отметили самолет Ил-12, следовавший по перелетной трассе, над пунктом Хуадянь. а в 11 час. 18 мин. в этом же районе обнаружили две группы самолетов типа Р-86. по 4 самолета в каждой группе, следовавшие на север.

В 11 час. 26 мин. над пунктом Хуан-Гоу произошла встреча самолета Ил-12 с одной из групп Р-86 в составе 4-х самолетов, после чего радиолокационные станции самолет Ил-12 не отмечали.

По показаниям местных жителей, между 11 и 12 часами дня 27 июля они услышали необычный звук самолетов и стрельбу в воздухе, затем последовал взрыв. После взрыва они видели падающий горящий большой самолет, от которого в воздухе отделялись предметы. На месте падения Ил-12 обнаружено: на кабине и фюзеляже 19 пробоин от крупнокалиберного пулемета; у 6 трупов из двадцати имеются следы пулевых ранений.

Все собранные материалы подтверждают, что самолет Ил-12 был атакован в 11 час. 26 мин., сбит и упал в 4-х километрах от деревни Маоэрошань, провинция Гирин».

Подобные рейсы советских военно-транспортных самолетов по данному маршруту были ежедневными и проходили исключительно над территорией Китая, без захода в воздушное пространство КНДР. Атака американских истребителей была грубейшим нарушением даже приказов собственного командования, категорически запрещавшего враждебные действия против каких-либо летательных аппаратов в воздушном пространстве КНР. Перевозки осуществлял 593-й отдельный транспортный авиаполк ВВС ТОФ. На борту сбитого Ил-12, экипаж которого возглавлял к-н Д.А. Глиняный, не было никакого вооружения. Зато, кроме 14 пассажиров, фамилии которых известны (это военнослужащие из состава различных авиачастей ТОФ), был еще один, по сей день остающийся инкогнито. Возможно, из-за этого человека-загадки и был совершен тот пиратский акт. Среди служивших на Ляодуне ходили слухи, что в злосчастном Ил-12 вывозили какого-то важного пленного американца, но подтверждений этой версии пока найти не удалось.

На командном пункте 7-го БАК во время учений. Слева направо: подп-к В. Макаров, п-к Л. Горегляд, командир корпуса ген-м-р Д. Никишин, п-к Николаенко. Китай, аэродром Саньшилипу, 1948 г.

Поврежденный в бою с «МиГами- гидросамолет РВМ-5 «Маринер» (сер. № 59277) из эскадрильи VP-731 после вынужденной посадки. 31 июля 1952 г.

Есть и другая версия: на данном самолете во Владивосток должна была возвращаться комиссия политуправления ТОФ. Не исключено, что разведке противника стало известно и о ней, и о дате, и, главное, о маршруте полета Ил-12. Посему американцы захотели в завершение кампании в Корее «хлопнуть дверью», а затем все списать на ошибку своих истребителей. Тихоокеанских комиссаров спасло лишь то, что они засиделись на совещании в Порт-Артуре до позднего вечера, и самолет улетел без них.

Сбитый Ил-12 был записан на счет к-на Парра (Ralph S. Parr) из 334-й FIS. Вот его рассказ. «Наше задание: сопровождать несколько разведывательных самолетов около реки Ялуцзян. Штаб хотел получить несколько хороших фотографий аэродромов «МиГов», чтобы определить, сколько их переброшено в Северную Корею. Разведывательные самолеты не могли сделать фотоснимки из-за густой облачности на реке, поэтому мы направились обратно. Немного южнее на корейском побережье заметил серебряное пятнышко. Мы летели примерно на высоте 30 тыс. футов, а самолет противника – далеко внизу, может быть, на высоте 10 тыс. футов. Я взял с собой ведомого, и мы направились вниз.

Это был транспортный Ил-12 серебристого цвета с красными звездами на фюзеляже и крыле, Я проверил свое местонахождение. В тот день нам определенно не нужно было быть на другой стороне Ялуцзян. Убедившись, что мы были глубоко в Северной Корее, я сказал ведомому, что собираюсь сбить противника. Он был «подсадной уткой» (легкой добычей). Я зашел ему в хвост и дал пару очередей. Он загорелся, накренился и разбился в холмах. Тот Ил-12. возможно, курсировал в этом районе в течение месяца, но сегодня ему не повезло. Война закончилась в полночь, и я больше не думал об этом Ил-12. Затем меня вызвали в штаб дальневосточной авиации, где принялись расспрашивать о самолете, который я сбил, находясь в 60 милях внутри Маньчжурии…»

Как видим, документы советской стороны опровергают версию американского летчика. По нашему мнению, имевший 9 побед Парр уж очень хотел стать «двойным асом» Корейской войны, коих уже было пять человек. Грядущие почести и стали той силой, которая подвигла его на, по сути, преступное деяние.

Авиатиры 252-го ИАП возле МиГ-1 5бис своего полка. Крайний справа командир части п-к В.Е. Потасьев. Аэродром Дальний, 1952 г. На фото слева: командир 1744-й ОМДРАЭ подп-к В.П. Калинин (второй справа), офицеры его эскадрильи и командир «родственной» китайской авиачасти. Порт-Артур, 1953 г.

С окончанием боевых действий в Корее обстановка в районе Ляодуна оставалась весьма напряженной. Американские корабли и самолеты продолжали находиться вблизи территориальных вод Китая, и над Желтым морем регулярно происходили различные боевые столкновения. Только с участием «МиГов» и летающих лодок РВМ-5 из эскадрильи VP-50 до конца 1953 г. произошли 4 инцидента.

2 октября Маринер» (сер. № 84713, борт SE-3) был атакован двумя МиГ-15 вблизи Шаньдунского п-ова. Американский экипаж сумел отбиться и уйти на свою базу, но машина получила повреждения правого киля. Дважды. 6 и 18 ноября, атакам «МиГов» подвергся РВМ-5 (сер. № 84747. борт SE-2), и оба раза ему удалось уйти от преследователей Удача была и на стороне экипажа «Маринера» (сер. № 85152. борт SE-10). который без последствий повстречался с ««МиГами» 10 ноября.

Одновременно с гидросамолетами в данном районе активно действовали несколько эскадрилий, вооруженных патрульными самолетами Р2Н «Нептун». 9 апреля один экипаж из VP-2 подвергся атаке МиГ-15. Стрелки «Нептуна» открыли оборонительный огонь, после чего летчик ««МиГа» прекратил атаку и ушел на свою базу.

Учитывая район, где произошло большинство вышеперечисленных инцидентов, можно со значительной долей уверенности предполагать, что их участниками были молодые пилоты ВВС Народно-освободительной армии Китая (НОАК), которые действовали с авиабаз, расположенных в Циндао и Тяньцзине. Данных о том, что советские летчики встречались в районе Ляодуна с американскими самолетами в период с августа 1953 г. по май 1955 г., авторам найти не удалось.

2 октября 1954 г НС. Хрущев и Мао Цзедун подписали коммюнике о выводе с Ляодунского п-ова советского контингента и передаче всех военных объектов в распоряжение КНР. К тому моменту СССР имел в КНР шесть стрелковых и одну механизированную дивизию, дивизион сторожевых кораблей, бригаду подводных лодок, бригаду торпедных катеров, бригаду охраны водного района, силы береговой обороны и ПВО, флотскую бомбардировочную авиадивизию и истребительный авиакорпус. К 31 мая 1955 г. вывод войск завершился. Вся инфраструктура 83-го САК, а также его авиатехника были переданы китайской стороне.

Во многих авиачастях НОАК остались советские инструкторы и советники. В их числе – и бывший летчик 405-го ИАП ТОФ А.Г. Турков. Он вспоминал, что с отбытием в Союз его полка китайцам передали все самолеты и оборудование, «даже парашюты, лодки и жилеты для спасения летчика в случае аварии над морем. В этот период на наш аэродром прибыло человек 20 летчиков Китая, и меня и еще троих летчиков вызвал командир полка и познакомил с ними. Каждому из нас выделили по 5 китайских летчиков для обучения. Мне выделили: летчика-инструктора округа Ли Коу-жи, инспектора округа Тан Куй, инспектора дивизии Чен Дун шан, инспектора дивизии Лян Джун-хай и летчика Се Ван ши. Все летчики-руководители прошли войну в Корее, имели победы над Ф-86 и сами были сбиты, а летчик Се Ванши в небе Кореи был сбит дважды.

Я с летчиками перелетели на аэродром Фучжоучэн. трое других советников убыли на аэродром в Пуланьдянь… Нужно отметить, я был впервые на таком аэродроме: полоса 3500 на 80 метров, сплошной бетон, оборудование для полетов в СМУднем и ночью, городок для офицеров, городок для рядового состава, кинотеатр, столовые

Советский Ил-12 в прицеле «Сейбра» к-на Р. Парра (кадр ФКП). 27 июля 1953 г.

Гпавным советником по авиации у нас был генерал Овчаренко (в Пекине). При инструктаже нам поставили задачу: научить руководящий состав полетам в облаках, днем и ночью, стрельбе по воздушным целям днем и ночью, высшему пилотажу. Предупредили: форму не одевать, выход без разрешения из городка запрещен. В воздухе китайские летчики исполняют все мои команды, на земле они решения принимают сами…

Нарушения границ Китая с уходом наших войск не прекратились, и встречи с Ф-86 были частыми, но в бой не вступали, расходились «мирно». Тот же Тан Куй: при полете с ним в паре по маршруту за облаками мы встретили Ф-86. и Тан Куй кричал по-русски: «Командир, «Сейбры»! На что я ему уже на земле сделал замечание, не кричать в воздухе по-русски, ибо нас, русских, здесь больше нет

За все время переучивания ЧП у нас не было, а в Пуланьдяне один летчик-китаец погиб при ночных полетах. К сентябрю 1955 г., в основном, задачи, поставленные нам. были выполнены, и в октябре месяце я и трое моих товарищей убыли из Китая на Родину».

К этому надо добавить, что советские летчики-инструкторы все же имели боевые столкновения с американцами. Так. по рассказу одного из упомянутых Турковым советников из состава 405-го полка, в то время ст. л-та Д.В. Кровного, на его счету несколько боев с ««Сейбрами», в одном из которых он был сбит, но благополучно катапультировался.

Кроме того, бывший старший штурман 282-го ИАП 37-й ИАД В.К. Бабич вспоминал о нескольких победах над F-86 в небе Китая, что доказывают снимки фотоконтроля, которые хранит семья летчика. Судя по ним, по крайней мере, три F-86 попадали под огонь Бабича и были либо сбиты, либо получили повреждения.

В целом можно констатировать, что нахождение советских войск на Ляодуне имело сдерживающий фактор на действия американских войск, флота и авиации в данном регионе, с окончания Второй мировой войны и до середины 1950-х гг. В тот период в районе Ляодуна произошло много случаев боевого соприкосновения советской авиации с американской, которые еще не нашли отражения в работах историков и требуют дальнейшего изучения.

И-14- родоначальник «новой волны»

Владимир Котельников/ Москва

Даже многие авторитетные зарубежные историки авиации признают, что так называемую «новую волну» в создании истребителей открыл выдающийся российский авиационный конструктор, «король истребителей» Н.Н. Поликарпов своим революционным самолетом И-16. Эта машина сочетала наибольшее количество признаков, характеризовавших новые скоростные истребители-монопланы: свободнонесущее крыло, убираемое шасси, закрытая кабина (в первоначальных вариантах) и т.д. Но если быть строгим по отношению к истории, то первым истребителем «новой волны» следует считать созданный в ЦАГИ самолет И-14, первый экземпляр которого поднялся в воздух раньше опытного И-16. История создания первого отечественного цельнометаллического скоростного истребителя-моноплана заслуживает того, чтобы остановиться на ней поподробнее.

История И-14 началась в 1932 г., когда по предложению АН. Туполева в план опытного строительства был включен истребитель-моноплан цельнометаллической конструкции, получивший в туполевском коллективе внутреннее обозначение АНТ-31. Новый самолет должен был оснащаться перспективными отечественными двигателями М-38 или М-58. Обе эти разработки представляли собой 9-цилиндровые однорядные звездообразные моторы воздушного охлаждения. На летные испытания самолет должен был выйти в середине 1933 г. Проектные работы по И-14 внутри КОСОС[5*] ЦАГИ были возложены на бригаду № 3, возглавляемую ПО. Сухим. Необходимо отметить важную роль Туполева в определении самой концепции истребителя-моноплана. Весьма консервативное руководство Управления ВВС (УВВС) настаивало на развитии традиционной тогда схемы биплана, опираясь на опыт довольно удачного истребителя И-5. Лишь авторитет Туполева позволил «пробить» задание на моноплан, косвенно обеспечив в дальнейшем восприятие военными и схемы поликар-повского «ишачка».

5* Конструкторский отдел сектора опытного строительства.

Несколько позже ПО. Сухой говорил: «Настоящая схема самолета И-14 является первой, потому что до сего времени подобных типов самолетов-истребителей у нас не было. И когда в 1932 году встал вопрос относительно схемы, то Андрею Николаевичу пришлось выдержать определенный напор со стороны руководства УВВС … и теперь, когда мы подводим результаты, можно сказать, что, приняв данную схему, мы сделали самолет, отвечающий мировому уровню» Павел Осипович поскромничал – проект И-14 существенно опережал западные разработки того периода. Так. в США строился цельнометаллический истребитель-моноплан Боинг Р-26, но его крыло было не свободнонесущим – использовались расчалки, соединявшие крыло с фюзеляжем и с неубираемым шасси. Во Франции в тот же период появился истребитель-моноплан Девуатин D.500, шасси которого также не убиралось. Пилотские кабины и у Р-26, и у D.500 оставались традиционно открытыми. Все это не позволяло в полной мере осуществить на этих машинах идею скоростного истребителя.

К эскизному проектированию И-14 приступили в начале 1932 г . значительно раньше, чем УВВС сформировало окончательные требования к машине. К маю уже подготовили аэродинамический расчет и эскизный проект под двигатель М-38 (существовавший тогда всего в двух опытных экземплярах). На новом истребителе предусматривались: уборка шасси, тормоза на колесах, масляно-пневматическая амортизация стоек шасси и, наконец, закрытая отапливаемая кабина летчика (следует отметить, что отопление на отечественных истребителях фактически появилось лишь после окончания Второй мировой войны».

1 июня 1932 г. из ЦАГИ в УВВС было направлено письмо с расчетными данными И-14. Максимальную скорость разработчики обещали 335 км/ч, потолок – 9500-10000 м. дальность полета – 500 км. Вооружение самолета должно было состоять из двух синхронных пулеметов ПВ-1 калибром 7,62 мм, установленных в передней части фюзеляжа.

С июля того же года началось техническое проектирование и изготовление полноразмерного макета. Ведущим инженером по первому И-14 назначили Д.Н. Осипова. В ходе проектирования начались проблемы с выбором типа двигателя. Ни М-38. ни М-58 еще не были доведены даже до стадии ресурсных стендовых испытаний. Поэтому в качестве временной меры остановились на английском двигателе Бристоль «Меркьюри» IVS-2 (в нашей транскрипции того периода писали «Меркур» или «Меркурий»), который приблизительно соответствовал М-38 и М-58 по мощности и габаритам.

Хвостовое оперение, «лыжонок» на костыле, фонарь кабины и стрелковый прицел первого опытного И-14

В ноябре 1932 г. макет истребителя был закончен и предъявлен совместной макетной комиссии. В декабре обсуждение макета прошло на специальном совещании под председательством начальника УВВС Я.И. Алксниса. Там приняли два важных решения. Во-первых, четко определили, что И-14 это истребитель-перехватчик, и его конструкция должна была ориентирована на достижение максимальной скорости полета. Во-вторых, традиционное пулеметное вооружение решили дополнить парой динамо-реактивных (безоткатных) пушек (ДРП).

С ноября 1932 г. на заводе опытных конструкций (ЗОК) началось изготовление отдельных узлов машины. Но только 4 января 1933 г. в ЦАГИ поступили утвержденные УВВС окончательные тактико-технические требования к самолету. К тому моменту все рабочие чертежи были готовы и находились в производстве. Новые требования задавали максимальную скорость 375-400 км/ч – значительно большую расчетных данных эскизного проекта. При этом УВВС продолжало надеяться на доводку М-38 или М-58. оговорив для серийных машин именно их.

В мае 1933 г. первый опытный АНТ-31 закончили и перевезли на Центральный аэродром. Этот самолет по конструкции планера являлся как бы переходным от типичных ранее для туполевского коллектива решений с использованием проверенной гофрированной обшивки и стального каркаса к самолетам нового поколения с гладкой несущей обшивкой. С одной стороны, фюзеляж самолета выполнялся как монокок с гладкой работающей обшивкой и даже с потайной клепкой. А с другой – крыло сохранило толстый нескоростной профиль типа АНТ-6, ферменные лонжероны из стальных труб и гофрированный лист. Гофром покрывалось и все хвостовое оперение за исключением киля. Основные опоры шасси убирались в крыло чрезвычайно сложной системой – комбинацией гидравлики с набором блоков и тросов. Уборка шла в два этапа: сперва гидропривод укорачивал подкосы стоек шасси, уменьшая вынос колес относительно крыла. При этом летчик должен был стравливать давление в гидросистеме. Затем следовали 60 оборотов штурвала механической лебедки, после чего стойки с колесами наконец убирались в крыло. При выпуске колес к манипуляциям с лебедкой добавлялись еще 40 качков ручкой гидронасоса для вытягивания подкосов. Хвостовой костыль не убирался. Закрытый фонарь пилотской кабины открывался весьма необычно: он не сдвигался и не откидывался, а имел сверху крышку, через которую летчик попадал внутрь кабины. В аварийной ситуации левое боковое стекло поворачивалось вокруг вертикальной оси и откидывалось назад, а крышка – вправо. Для этого летчик должен был работать обеими руками сразу.

Состав вооружения первого опытного И-14 являлся временным. ДРП (предполагалось поставить две 37-мм пушки типа АПК-5 с боезапасом 25 снарядов на ствол) на тот момент были еще не доведены, поэтому установили под капотом один синхронный ПВ-1 с боезапасом 900 патронов, оставив место под ДРП в полуплоскостях крыла. Длинную трубу стрелкового прицела ОП-1 («Альдис») закрыли обтекателем.

На самолете смонтировали двигатель «Меркьюри» IVS-2, который развивал максимальную мощность в 540 л.с. на высоте 4500 м. На его валу стоял деревянный двухлопастный винт, шаг которого можно было менять на земле в зависимости от планируемого характера полета. По составу оборудования опытная машина осталась во многом недоукомплектованной: например, вместо радиостанции стоял макет.

Первый полет нового истребителя состоялся 17 мая 1933 г. Машину пилотировал К.А. Попов. В июне самолет официально сдали отделу экспериментально-летных испытаний и доводок (ОЭЛИД). Там он совершил несколько полетов, в том числе один с уборкой шасси. 17 июля машину вернули на ЗОК для доработок мотоустановки и шасси, которые проводились до 30 сентября. Затем заводские испытания продолжили. На АНТ-31 летали К.А. Попов и С.А. Корзинщиков. В ходе летных испытаний самолет продемонстрировал прекрасные скоростные качества: на высоте 5000 м он достиг максимальной скорости 383 км/ч (что стало крупным достижением для того времени) Высоту 6000 м машина набирала менее чем за 10 мин, что также было хорошим показателем.

25 октября самолет вновь оказался в цехе, где до 14 ноября заменили колесное шасси на неубираемое лыжное, при этом ниши для колес закрыли гладкими дюралевыми листами. На лыжах за счет роста лобового сопротивления скорость полета намного снизилась.

В ходе испытаний Попов отмечал, что самолет очень строг в управлении и требует малых отклонений рулей для выполнения эволюции. Тогда же впервые столкнулись с «ахиллесовой пятой» И-14 – запаздыванием выхода из штопора. После четырех витков, которые выполнял Попов, самолет добавлял «от себя» еще два-два с половиной.

Заводские испытания завершились 13 декабря 1933 г. В целом, они показали, что почти все требования УВВС удалось выполнить. Лишь в практическом потолке недобрали 100 м (9400 м вместо 9500 м). А вот полученные взлетно-посадочные характеристики даже близко не соответствовали заданным. Реальный разбег втрое превышал записанные в соответствующий пункт 40 м! На посадке истребитель пробегал 220 м вместо 80 м. Почему такое несоответствие? Все очень просто! Специалисты УВВС заложили в задание на скоростной моноплан показатели привычного для них истребителя-биплана такого же веса. Разумеется, удовлетворить таким требованиям было невозможно.

Заводские испытания позволили выявить и ряд конструктивных недоработок. Несовершенной признали систему уборки шасси, неудачной – конструкцию фонаря кабины. Но ведь все это тогда делали впервые! Недостатки были очевидны, но в первый экземпляр никаких существенных изменений вносить не стали. Их решили учесть во второй машине И-14бис (АНТ-31бис).

2 января 1934 г. первый экземпляр приняли на Государственные испытания. Самолет перегнали в Щелково в НИИ ВВС. Там его облетывал Т.П. Сузи. Общая оценка примерно соответствовала отзывам летчиков ОЭЛИД. Хотя на лыжах И-14 разогнался всего до 330 км/ч, это посчитали отличным результатом, полагая, что на колесах он «даст» не меньше 370-380 км/ч. Как было записано в отчете НИИ ВВС, при этом И-14 <… не будет уступать лучшим скоростным заграничным истребителям, превосходя их вооружением». В отношении последнего имели в виду две ДРП, которые уже монтировали на «дублере». Путевую устойчивость И-14 оценили в целом как хорошую, хотя Сузи отметил: «При брошенном управлении валится вправо и клюет. Необходимо все время поддерживать ручкой». Зато на пикировании самолет вел себя очень устойчиво.

В отношении недостатков самолета военные также были солидарны с коллегами из ОЭЛИД. Например, они обратили внимание на строгость выполнения виражей, на которых машина вела себя неустойчиво. Резкой критике подвергли шасси. Его уборка и выпуск занимали 3-4 мин. Получалось, что при высоте менее 1000 м в случае отказа двигателя пилот просто не успевал выпустить колеса. В зимнем обмундировании в тесной кабине качать насос и крутить лебедку было практически невозможно.

Раскапотированный мотор «Меркьюри» IV и кабина первого опытного И-14

Закрытый фонарь оценили двояко. С одной стороны, ниоткуда не поддувало и пилоту было тепло. С другой – фонарь существенно ограничивал обзор и показался очень тесным – голова летчика находилась вплотную к колпаку. Испытатели пришли к выводу, что в случае аварии открыть фонарь нельзя. Даже на земле, если машина скапотирует, пилот самостоятельно вылезти из нее не сможет. Последнее, к сожалению, проверили на практике – на испытаниях И-14 разок перевернулся на посадке.

Беспокойство вызвала недостаточная прочность крыла. Запас прочности для некоторых ситуаций не превышал 7 при требуемой цифре 11.5. Причина была в неправильной термообработке труб лонжеронов. Вообще, качество изготовления опытного самолета сурово раскритиковали. В отчете записали: «Отделка самолета и качество производства стоят на низком уровне». Нашлись неза-контренные болты, плохо закрепленные подшипники. Обтекатели болтались, карбюратор тек, различные прорези (например, для костыля) были несоразмерно велики. В отчете появилась запись: ««… все это вместе создает безрадостную картину состояния машины". После этого неудивительным покажется вывод специалистов НИИ ВВС: «Самолет… является недоведенным, выполнение заданий связано с риском для жизни летчика…». Однако этот вывод вовсе не зачеркивал больших перспектив нового истребителя. Все недостатки первого опытного самолета требовалось учесть при работах над «дублером».

Этот самолет, И 14бис (в документах еще встречаются обозначения И-14Д и И – 14РЦ), начали строить в июле 1933 г. Ведущим инженером по «дублеру» назначили НИ. Фадеева. Второй самолет довольно существенно отличался от первого. Во-первых, переделали крыло. Поперечное V уменьшили до 4°. конструкцию лонжеронов не изменили, а вот нервюры переработали. Сильно переделали центроплан, поскольку перешли к другой схеме уборки шасси: раньше основные опоры складывались к оси самолета, а теперь – по размаху крыла. Соответственно их узлы крепления разместили практически на ширине фюзеляжа, а ниши для колес переместили к стыку центроплана и консолей. Механизм уборки и выпуска тоже стал совершенно иным – чисто тросовым, без гидравлики. Старомодная гофрированная обшивка крыла исчезла, ее сменил гладкий дюралевый лист толщиной 0,5 мм, приклепанный к каркасу потайными заклепками. На задней кромке крыла разместили четыре секции посадочных щитков. Изменилась и конструкция оперения. Киль стал отъемным, с креплением к стыковочным узлам на шпангоутах фюзеляжа. Гофрированную обшивку стабилизатора заменили гладкой. Самолет оснастили американским двигателем Райт «Циклон» SR- 1820-F2, менее высотным, чем «Меркьюри», но развивавшим большую мощность на малых и средних высотах. Винт применили также американский – «Гамильтон стандарт», дюралевый, диаметром 2.97 м. Установили более удобный, сдвигавшийся вперед фонарь кабины. И. наконец, на И-14бис смонтировали две ДРП типа АПК-11с пневмоперезарядкой и боезапасом по 25 снарядов на ствол.

5 февраля 1934 г. «дублер» сдали на испытания – заводские и Государственные одновременно. Самолет летал на лыжном шасси. Пилотировал его летчик-испытатель А.И. Филин, впоследствии начальник НИИ ВВС. Большая мощность двигателя у земли и улучшенная аэродинамика сказались на характеристиках истребителя. На малых высотах летные данные улучшились: скорость на высоте 1000 м поднялась сразу на 50 км/ч, уменьшилось время виража, возросла скороподъемность. Но зато с подъемом на высоту показатели ухудшились: практический потолок понизился, а на 5000 м И-14бис проигрывал первой машине по скорости почти на 40 км/ч. В ходе испытаний выявился перегрев двигателя, на некоторых режимах возникала заметная тряска. Тем не менее, уже на предварительном этапе испытаний сделали вывод: «… выявленные летные качества самолета позволяют дать заключение о необходимости начала серийной постройки…».

26 февраля впервые отстреляли на земле АПК-11. Из правой пушки сделали 24 выстрела. На каждый выстрел пришлось ровно по одной вылетевшей заклепке.

Ожидалось, что на колесах И-14 и И-14бис смогут показать гораздо лучшие данные. Для ускорения перехода с лыж на колеса обе машины решили отправить в Крым. 22 марта разобранные истребители по железной дороге доставили на станцию Мекензиевы горы, перевезли на аэродром летной школы в Каче и собрали. Первым к испытаниям подготовили «дублер». 28 марта летчик-испытатель ЦАГИ провел сдаточный полет; не совсем удачный – в воздухе сорвало капот бензобака. Его поставили на место, и Филин совершил на «дублере» приемочный полет С 30 марта начались полеты на И-14 с «Меркьюри». На обеих машинах по очереди летал Филин. Прирост скорости на колесах действительно оказался весьма существенным. На высоте 5000 м И-14бис показал 353.5 км/ч, в то время как на лыжах он давал всего 296 км/ч. На той же высоте И-14 показал скорость 391 км/ч против 330 км/ч. Разница в летных данных на высоте двух модификаций определялась высотностью двигателей: «Меркьюри» на 5000 м развивал 560 л.с. а «Циклон» – только 420 л.с. Но основной упор делали все-таки на модификацию с американским мотором, так как именно его собирались выпускать по лицензии в СССР. Эту машину опробовали всесторонне. Особый упор сделали на устранение недостатков, выявленных ранее на первом экземпляре.

Новый фонарь стал удобнее, но обзор вперед и вверх оказался недостаточным. Устойчивость истребителя стала гораздо лучше. По отзывам Филина: «… идет по прямой с полностью брошенным управлением». Но в то же время «дублер» стал строже на виражах, чаще срывался в штопор. Новый механизм уборки и выпуска шасси показал себя куда лучше старого. Теперь для подъема стоек шасси летчик должен был сделать 35 оборотов штурвалом. Подъем занимал около одной минуты, выпуск – 15-20 с. Это было уже приемлемо. Но выявили неприятный момент – при выполнении фигур пилотажа, при перегрузках более 4-5 единиц, шасси заклинивало (так называемое «яблоко» подкоса заедало в деформировавшейся направляющей трубе). Посадка на И-14 вообще была делом нелегким. В отчетах по испытаниям отмечалось. -Техника выполнения посадки… трудна и требует высокой квалификации летного состава». Причиной являлось то, что позаимствованный от АНТ-б профиль крыла давал резкое уменьшение подъемной силы при посадочных углах атаки И-14 Кроме того, уменьшение колеи шасси привело к тому, что машина стала раскачиваться на пробеге.

Самолет И-14 бис с мотором "Циклон" на заводских испытаниях. Февраль 1934 г. Этот же самолет представлен на верхних фото .

Большое внимание уделили испытаниям вооружения «дублера» 113 выстрелов сделали из правой ДРП (левая была макетной). Опять летели заклепки. После каждой серии выстрелов приходилось менять лампу хвостового навигационного огня. Стрельба из ДРП также расшатывала зализ стабилизатора, «выползавший» из-под шурупов крепления. Опробовали подкрыльевые бомбодержатели, с них сбрасывали 10-кг бомбы с пикирования под углом 50-60°.

Испытания закончились 22 апреля. В НИИ ВВС с гордостью констатировали: «Выпуск самолетов И-14 подтверждает положение, указывающее на то, что Советское самолетостроение в области конструкции истребительного самолета доаи\ ли заграничного уровня». Относительно И-Ибис сделали вывод: «… может быть представлен к введению на вооружение ВВС РККА- По результатам испытаний ГУАП было предложено к 15 ноября 1934 г. предоставить самолет-эталон для серийного производства в 1935 г. На нем требовалось установить усовершенствованный двигатель модификации SR-1820-F3 (в СССР его запускали в серию под обозначением М-25), крыло с новым профилем, увеличить колею шасси по сравнению с И-14бис. поставить радиостанцию 15-СК1.

Из Качи оба истребителя отбыли по воздуху. И-14 отогнали в Запорожье, где его разобрали и по железной дороге отправили в Москву. А вот И-14бис Филин провел по маршруту через Запорожье. Харьков. Брянск и закончил перелет посадкой в Щелково. 1 мая 1934 г. над Красной площадью пролетело сводное звено, состоявшее из трех новейших опытных истребителей: скоростных монопланов И-14бис и И-16. а также маневренного И-15. Сначала они прошли вместе строем на высоте 300 м, а затем каждый прилетел над площадью на высоте 150 м, чтобы его можно было хорошенько рассмотреть, после чего выполнил «горку» и ушел в сторону Щелкова. Вот эта «горка» и подвела И-14бис При посадке в Щелково у Филина не вышла правая стойка шасси. Потом выяснилось, что при перегрузке на «горке» опять заклинило то самое злополучное «яблоко» подкоса. Пытаясь все-таки стронуть стойку с места. Филин порвал лебедкой трос. Затем попытался вытрясти стойку, выполняя фигуры высшего пилотажа, но стойка стояла намертво. Тогда он убрал левую стойку и. выпустив щитки, стал садиться на «брюхо». Истребитель прополз 32 м и перевернулся. Филин остался цел.

И-14бис отремонтировали на ЗОК и возвратили в НИИ ВВС. В январе 1935 г. «дублер» доработали в эталон для серии. Он получил более мощный двигатель модификации F3 (у нас его именовали РЦФ-3). крыло с предкрылками, электроинерционный стартер, винт изменяемого шага. Увеличивать колею шасси, чего требовало УВВС. похоже на «дублере» не стали, это сделали в серии. Машину оснастили новым вооружением: два пулемета ШКАС вместо ПВ-1 с запасом по 1000 патронов на ствол и два ШКАСа в крыле с запасом по 650 патронов на ствол. В таком виде самолет опять поступил в НИИ ВВС.

Параллельно велась доработка крыла И-14. Претензии к его недостаточной прочности возникли оттого, что расчет запасов прочности проводили для первоначальной расчетной массы, впоследствии существенно возросшей. Статические испытания крыла, проведенные в ЦАГИ в апреле-мае 1935 г.. показали реальные запасы прочности в пределах 8.55-11 * для различных вариантов нагрузки. Это было ниже 11,5, заданных УВВС. Но на испытаниях выявили ряд производственных отклонений от чертежей и предписанных технологий, что ослабляло конструкцию крыла.

И – 14бис после ремонта. Август 1934 г.

Например, в лонжеронах оказались трубы не с той толщиной стенок, а в стыковочных узлах стояли дюралевые заклепки вместо стальных. Ликвидация этих дефектов позволяла надеяться на достижение требуемого запаса прочности. Тем не менее, конструкторы подготовили новый вариант крыла с расчетным запасом прочности, равным 13, и щитками увеличенной площади. Этот вариант самолета именовался И-14Б. Примерно в то же время прорабатывали возможность использования двигателя «Циклон» более мощной модификации – F54.

Несколько раньше, в 1934 г. на ЗОК строили еще один опытный вариант, И-14тер (АНТ-31тер, И-143), с двигателем М-22. Его вооружение должно было состоять из двух пулеметов ПВ-1 и двух 20-мм пушек. Достроили ли этот вариант – неизвестно. Но ясно, что с М-22 мощностью всего 480 л.с. летные данные машины должны были значительно ухудшиться. Этот вариант был явно запасным на случай неудачи с доводкой М-25.

Вопрос о серийном производстве нового истребителя встал еще в 1932 г.. когда АНТ-31 только проектировался. В апреле того года УВВС обратилось к промышленности с просьбой включить в план 1933 г. выпуск 600 И-14 с двигателями М-38 или М-22. 19 мая ГУАП ответило, что может согласиться на 100. но уже 2 июля отказалось от выполнения этого заказа, ссылаясь на недоведенность самолета. В следующем году за вопрос с серией взялись серьезно. Для выпуска И-14 стали искать завод. Первоначально машину хотели внедрить на заводе № 21 в Нижнем Новгороде. Заключили договор на производство первой партии в 50 самолетов. Несколько позже в план на 1934 г. заложили 30 машин. Но на заводе № 21 строился И-5, основной истребитель ВВС РККА, производство его расширялось, и на выпуск И-14 мощностей не оставалось. Поэтому 14 ноября 1933 г. подписали еще один договор, как подстраховочный, с заводом № 125 в Иркутске на производство установочной партии в пять самолетов. В июле 1934 г. стало ясно, что это предприятие станет единственным поставщиком И-14 Завод № 125 еще только строился, и были приняты экстренные меры по ускорению ввода его в строй. На строительство бросили несколько сот заключенных, однако в мае 1934 г.. когда начали делать первые детали И-14, корпуса завода оставались еще недостроенными. Лишь в августе завод № 125 официально объявили действующим.

Серийный И-14 по конструкции был близок к И-14бис, однако отличался от него открытой кабиной пилота, двигателем SR-1820-F3 (мощность 640/712 л.с.) и увеличенной по сравнению с «дублером- до 1550 мм колеей шасси. Вооружение состояло из двух синхронных пулеметов ШКАС в фюзеляже и двух ШКАСов в крыле. Предполагалось заказать 30 самолетов с вооружением из четырех пулеметов для проведения войсковых испытаний. В ЦАГИ в это время рассматривали еще три варианта вооружения: два синхронных ШКАСа, две АПК-11. а также комбинация из двух АПК-11 и двух ШКАСов.

В марте 1935 г. все эти варианты утвердило ГУАП в технических требованиях к серийному истребителю И-14. К тому времени ДРП начали выходить из фавора. Низкая скорострельность, малая начальная скорость снаряда и соответственно низкие точность и бронепробиваемость – все это характеризовало их не с лучшей стороны. Кроме того, конструктору Кур-чевскому никак не удавалось довести авиационные ДРП до приемлемого уровня надежности. Поэтому для первой серии И-14 избрали пулеметный вариант.

В производстве новый истребитель был технологически очень сложен. Например, клепка впотай тогда являлась новинкой. Кроме того, квалификация рабочих на новом иркутском заводе была значительно ниже, чем на ЗОК ЦАГИ. Первый комплект крыльев, сделанный в Иркутске, пришлось забраковать – не удалось выдержать теоретические обводы. Большие проблемы были и с первым фюзеляжем. В результате первый серийный И-14, собранный в конце 1934 г. военная приемка забраковала напрочь К освоению новой машины в серии пришлось подключить бригаду специалистов различного профиля, присланных из ЦАГИ. После соответствующих организационно- технологических мероприятий положение улучшилось. Например, соблюдения размеров и теоретических обводов удалось достичь только после отказа от деревянных стапелей и внедрения металлической оснастки.

18 февраля 1935 г. заводской летчик-испытатель И.И. Лагутин совершил первый полет на головном серийном И-14 № 125001. Первые машины иркутской постройки имели массу дефектов, поэтому только девятый серийный самолет № 125009 попал на Госиспытания, которые проходили в НИИ ВВС с июля по сентябрь 1936 г. (ведущий летчик – Т.Т. Алтынов). Оценка самолета оказалась неоднозначной. С одной стороны, было отмечено, что по летным данным он удовлетворяет требованиям УВВС, а с другой – недоведенность вооружения «делает его небоевым». По сравнению с И -16 с двигателем М-25 И-14 уступал в скорости на разных высотах на 10-20 км/ч, немного проигрывал в скороподъемности, но превосходил по потолку и взлетно-посадочным характеристикам (садиться на И-14 было нелегко, но на И-16 – еще труднее). Зафиксировали и некоторое преимущество в маневренности И-14 на горизонталях, а также лучшую устойчивость на виражах. Вообще летчикам-испытателям НИИ ВВС техника пилотирования И-14 показалась проще, чем предельно строгого И-16. Относительно вооружения претензии касались установки пулеметов ШКАС в крыле, имевшей производственные дефекты. Это было вполне устранимо. Кроме того, к моменту окончания Госиспытаний наметился переход к вооружению на базе новых скорострельных пушек. На этот раз в крыле И-14 собирались разместить пушки ШВАК калибром 20 мм (соответствующий приказ ГУАП появился 12 марта 1936 г.). Куда хуже обстояли дела со штопорными характеристиками И-14. Истребитель по-прежнему выходил из штопора с большим запаздыванием. В отчете по испытаниям резюмировалось: «…ввиду опасного характера штопора не может быть рекомендован для введения на снабжение ВВС РККА».

В августе 1936 г. И-14 № 125009 проходил специальные испытания на штопор. Проводил их в НИИ ВВС А.И. Никашин. По нормативам УВВС, разрешалось запаздывание не более двух витков, И-14 делал после одного витка законного штопора до пяти-десяти. Не удивительно, что военные констатировали: "До тех пор, пока штопор на самолетах И-14 является опасным, самолеты для эксплуатации в строевые части не давать». Специалисты ЦАГИ бросились спасать свое детище. Работы возглавил профессор А.И. Журавченко. Два серийных И-14, №№ 125009 и 125011, оснастили оперением увеличенной площади. Горизонтальное оперение увеличили на 31,5%, попутно несколько изменив форму стабилизатора. Площадь руля направления возросла на 10%. Установили также ограничитель на ручке управления, не позволявший сильно отклонять руль высоты из опасения получения чрезмерных перегрузок.

Первым в июле 1937 г. на испытания вышел доработанный самолет № 125009. на котором летал А.И. Никашин. Полеты велись при снятом вооружении и без уборки шасси – посчитали, что это также будет способствовать уменьшению задержки с выходом из штопора. Изменения, внесенные ЦАГИ, уменьшили запаздывание до трех-четырех витков, но и это выходило из рамок допустимого. 13-15 сентября испытывали И-14 № 125011 Пилотировал его летчик-испытатель Н.С. Рыбко. На этом самолете увеличили углы отклонения рулей. В сочетании с увеличенным оперением это позволило привести штопорные характеристики в норму. При этом самолет летал с полным комплектом вооружения и с убранным шасси. Но все это произошло слишком поздно, в 1937 г. И-14 сняли с производства.

Действительно, не было никакого смысла развертывать выпуск этой машины, когда И-16, переболев «детскими болезнями», уже массово строился и был освоен в войсках. К тому же истребитель Поликарпова не только превосходил И-14 по многим характеристикам, но был значительно проще в производстве и дешевле. Стоимость цельнометаллического И-14 даже при большой серии оценивалась не менее чем в 80000 руб.

Из 55 заложенных в Иркутске самолетов закончили только 18 (по другим данным 19). Еще 4 собрали в 1936 г. на заводе № 153 в Новосибирске. Туда чертежи И-14 передали с завода № 21. Полностью заказанную серию из пяти машин делать не стали, видя бесперспективность конкуренции по сравнению с И-16.

Куда же делись построенные И-14? Подавляющее большинство поступило в эскадрилью особого назначения, которая базировалась в Переяславле-Залесском. Командовал ею уже упоминавшийся Т.П. Сузи. Эта часть занималась освоением применения реактивного оружия различных видов сначала ДРП, а затем реактивных снарядов. Подчинялась эта часть непосредственно УВВС. На 1 января 1938 г. в эскадрилье числилось 10 ИП-1. 17 И-14 и 3 Р-5. Цельнометаллические машины хорошо подходили для испытаний реактивных снарядов, которые начали запускать с И-14 летом 1937 г Каждый самолет нес по восемь PC калибром 82 мм. Стреляли ими по щитам на земле и по конусам, которые буксировали Р-5. Поскольку к тому времени проблема штопора еще не была решена, то на пилотирование И-14 накладывались многие ограничения. Штопор, иммельман и бочка запрещались вообще, а остальные фигуры можно было выполнять на высоте не менее 3000 м.

Однако ИП-1 и И-14 прослужили сравнительно недолго. По планам УВВС, в сентябре 1939 г. все И-14 следовало передать для учебных целей. Эскадрилью же переформировали по новой структуре в 27-й истребительный авиаполк, который надлежало оснастить И-16П. На 1 сентября полк располагал 36 И-16. 2 И-153. 42 И-15бис и 12 И-14. В октябре того же года ни одного И-14 в строевых частях уже не значилось.

Последние следы первого советского скоростного истребителя-моноплана удалось найти в архивных делах ВВС МВО. В апреле 1940 г. один нелетающий И-14 находился как учебное пособие в окружной школе младших авиаспециалистов. В октябре того же года постановлением Комитета обороны все еще числившиеся в составе ВВС РККА 14 экземпляров И-14 официально списали «как пришедшие в негодность» и вычеркнули из учетных ведомостей соответствующую графу. На этом закончилась история самолета, открывшего «новую волну».

Раскапотированныи замоторный отсек головного серийного И-14

Головной серийный И-14 производства завода № 125 на Госиспытаниях. Август 1936 г.

Оглавление

ПАНОРАМА

Истоки «Дельты»

Летчик-испытатель Сергей Анохин.

Революция в гражданской авиации? Возможно…

Пасха по-цейлонски. 1942 год

Наши в Африке.

На дальнем форпосту

И-14- родоначальник «новой волны»

Реклама на сайте