«Давным-давно»

Хотя, подумалось мне, отложения должны были бы быть в форме сравнительно ровной полосы. Пластом. А тут какое-то кольцо. Овал. Наверно, дело прозаичнее: валялся кусок железа на поверхности, ржавел, и ржавчина просачивалась в трещины. Но тут мне вспомнились ровные плиты скалы на верху обрыва. Дождь смывал бы ржавчину прежде, чем она успевала бы просочиться в трещины. Кроме того, как это на поверхности могла очутиться такая глыба металла, что с нее натекло столько ржавчины? А вот если эта глыба лежит в земле… Зарыли древние нечто, а подземные воды вынесли следы ржавчины? И если по этим следам пойти, то вдруг можно докопаться до клада железных изделий? Раскопки здесь, на берегу, проводились очень давно и не очень тщательно. Могли и упустить.

Потом вспомнилось, что в городе, который раскапывают археологи, дальше бронзы не пошли. Но я оправдался перед собою тем, что в этом случае привозное железо было особенно в цене, потому-то его так тщательно и припрятали.

Дело дошло до того, что я уже не мог наслаждаться полностью тишиной и покоем. Пятно привлекало мой взгляд, как только я распластывался под солнцем. С этим нужно было покончить и - основательно. Поэтому однажды я оторвал листок газеты и перочинным ножиком наскреб в кулек ржавчины. Потом выбрался наверх и побрел к археологам.

Камешки остро кололи подошвы, идти приходилось медленно и осторожно. Так же медленно приближались фигурки археологов. Загорелые, в шортах или просто в плавках, они бережно срезали слои земли, словно снимали бинты с израненного когда-то набегами города. Паша - разнорабочий, чернорабочий, плотник и на все руки мастер - легко катил по дощатой тропке тачку земли. Высыпал ее в белесую гряду отвала и торопливо повернул обратно, к раскопу.

Я уже узнал Женьку Болгарева, бывшего одноклассника, - он склонился над черной от влажности ямой и пытался что-то там рассмотреть. Временами он комкал конец поблекшей косынки, завязанной узлом на шее, и тщательно растирал им грязь по лбу и щекам.

Сжимая пальцы ног, словно пытаясь стиснуть ступню в кулак, я ковылял по раскаленным камням к задумчивой группе. Уже можно было узнать Женькиных товарищей, с которыми он как-то познакомил меня. Шебутной народ. Хотели вовлечь меня в свою группу и за каких-нибудь полчаса столько наобещали мне приключений, что я с тех пор держался от них подальше.