«Давным-давно»

Покатые, расплавленные жарой, волны до самого горизонта. Пара задумавшихся тучек в выцветшем небе. Неподвижно скользит чайка. Неподвижно застыло время.

Все это было вчера. До новой эры. До истории…

С пятном было покончено. Оно уже выпало из поля моего внимания. Я лежал на обкатанном волнами выступе и улавливал новые детали. Вот издали приближается к мыску пятно ряби. То и дело выпрыгивают там из воды рыбины. Надену-ка маску да соскользну по-тюленьи в зеленый накат…

Через сколько-то там дней я спешил на свой морской пост. Солнце только разогревалось, от земли еще веяло прохладой. Кипарисовая аллея пахла сонно и густо.

И тут меня окликнули. Женька. С утра пораньше они вытащили стол к запасному выходу музея и уже успели навалить на него куски мрамора, кипы амбарных книг и обязательные черепки. Плотная арка винограда покачивала над ними округлые сиреневато-дымчатые грозди. Прелесть археологии становилась тут много понятнее.

- Что ж ты не заглядываешь? - с прохладцей поинтересовался Женька. - Только не говори, что тебе стыдно.

- А почему? - я попытался вспомнить за собой какой-нибудь грех.

- Глупая шутка, - ответил он.

- Все-таки? - уточнил я, по-прежнему ничего не понимая и ничего не вспомнив.

Он взглянул на меня с любопытством:

- А ржа твоя? Анализ…

- Ну? - вспомнил, наконец, я. - И что же получилось?

- Хм, - снова недоверчиво осмотрел он меня. - Пустячок получился. Какой-то современный сложный сплав. Как бы легированная сталь…

- А-а, - протянул я, поскольку настоящий интерес у меня так и не пробудился. - С войны что-нибудь осталось. Так я и думал. По щели между пластами и просочилось… У тебя когда выходной?

Он в размышлении созерцал меня, потом ответил:

- Когда дождь пойдет. - Помолчал и задумчиво добавил: - Или зимой.

- Ну, ладно, - махнул я ему рукой. - Захаживай.

Это хорошо, что у них так с выходным. А то подвалят всей компанией - и день пропал. Зимой уж пошумим, зимой…

И опять упругий напор ветра скользил по мне. Иногда на камень шумливо накатывал девятый вал, и тогда тяжелые прохладные капли хлестали по телу.

Солнце пригревало сильней, захотелось пить. Я достал оранжевый с красными подпалинами персик и стал осторожно обдирать горьковатую кожуру. Чья-то тень колыхнулась по лужицам в каменных выемках. Надев темные очки, я вгляделся в силуэт на обрыве. Спускался Женька, спускался быстро и привычно, как в школьные годы, - не забылось.