«Англия и Англия»

— Пора, пожалуй, — сказал Чарли. — Ты не беспокойся, у меня все готово.

Он заранее сложил чемодан, чтобы мать не хлопотала.

— Рано еще, сынок, что ты! — встрепенулась она, но тут же стала торопливо вытирать мокрые красные руки, чтобы обнять его. Она-то знала, почему сын спешит — хочет уйти до отца. И как раз в эту минуту дверь со двора отворилась и в кухню вошел мистер Торнтон. Чарли с отцом были очень похожи — оба высокие, худые, ширококостные, только у старого шахтера спина согнулась, волосы поредели, стали седые, щеки ввалились и в кожу въелась угольная пыль, а сын был строен и прям, русые кудри буйно вились, глаза смотрели живо и остро. Правда, вокруг глаз уже залегла усталость.

— Ты один! — вырвалось у Чарли. Он обрадовался, хотел снова сесть и вдруг увидел, что ошибся: в полосе света за спиной отца стояли на крыльце три фигуры. И он быстро сказал: — Я уезжаю, па. Значит, до рождества.

Шахтеры, громко топая, вошли в кухню, сразу наполнив ее шутками, которые Чарли ненавидел такой же лютой ненавистью, как постоянно торчавшего где-то за его правым плечом бесенка-невидимку.

— Так-так, — сказал один, — в храм науки, значит, возвращаешься.

— К высоким, стало быть, материям, — добавил другой.

Оба улыбались, оба говорили без всякой злобы, без тени зависти, но их шутки делали Чарли чужим в родной семье, чужим в родном поселке. Третий шахтер тоже решил не отстать и даже перещеголял остальных:

— Ты как, к нам приедешь справлять рождество или будешь веселиться с графами и герцогами? Ты ведь теперь все с ними водишь компанию.

— Домой он приедет на рождество, домой, — сердито прервала его мать и, повернувшись ко всем спиной, стала выкладывать картофелины из бумажного пакета в кастрюлю.

— На денек-другой обязательно вырвусь, — сказал Чарли, повинуясь невидимке. — Я как тот пострел, который всюду поспел.

Шахтер, пошутивший насчет графов и герцогов, одобрительно кивнул, словно хотел сказать «молодец», и весело захохотал. Остальные тоже засмеялись. Братишка Ленни радостно налетел на Чарли, тесня и толкая его, Чарли пришлось отбиваться, а мать с улыбкой глядела на них, довольная, что все обошлось. Но Чарли не был дома почти год, и, когда он стал прощаться, он увидел в посуровевших глазах шахтеров, что они этого не забыли.

— Не сердись, что я так мало побыл с тобой, сынок, — сказал мистер Торнтон. — Что делать, ты ведь знаешь…