«Сказки для падчерицы»

Лилит Мазикина

СКАЗКИ ДЛЯ ПАДЧЕРИЦЫ

2011

с рисунками автора

РАЙДО

Уродилась

Уродилась дурная на голову всем на несчастье:

то молчит и молчит, то спрячется и бормочет.

Карту вынет — так всё впустую, крестовой масти;

подарил же какой-то чёрт нам такую дочку!

Уж и били её — хворостиной, да всё без толку,

не берут её вовсе розги да оплеухи:

только белые губы сожмёт да глянет волком.

Оборвать бы ей уши — да что тогда прок с безухой!

За водою пойдёт — как будто за днём вчерашним,

а пошлёшь напросить — так приносит сухие корки.

ей в глаза поглядеть — как в окна пустые — страшно

и дыханье сшибает, как будто несёшься с горки.

Взяла ещё моду — в шатёр приносить газеты,

сначала прочтёт, а потом, ты смотри-ка, пишет,

себя позабудет да вскрикнет: ой, мама, свету! —

как будто у нас керосин бывает лишний!

Да ладно, пусть пишет, оно, может быть, на пользу —

уже старики к ней заходят за этим делом,

ей дарят потом за помощь серёжки-кольца,

да вот подарили платочек в цветочек белый.

А только ведь жалко дуру — не выдашь замуж,

она же ни петь, ни плясать, ни добыть на ужин —

как будто поповна не то городская дама...

Ей скажешь...

«Ой, мама, мне муж не нужен!»

Да всё это смолоду, сдуру, а мать-то знает —

ведь женская доля, известно, она от Бога!

«Не нужен» — ведь скажет тоже ещё, чудная...

...А всё-таки глянет — и сердце возьмёт тревога...

Девки как девки у всех, в пятнадцать — невесты,

к каждой уже посватались хоть по разу;

смотришь — соседскую выдали, честь по чести,

только на эту не смотрит никто, заразу.

Да, не красавица, но ведь и не заморыш:

косы длинны и черны, и глаза углями

светят, а только ясно — сваты нескоро

сядут на наш клеверок золотыми шмелями.

Я ж говорила — кому нужна книгочейка?

Где только книги берёт — смотреть на них страшно:

рваные, грязные, тащит и тащит зачем-то.

Лучше бы новую брату стащила рубашку!

Да не по чину ей, видишь: всё пишет, пишет,

то угольком, а то карандаш добудет;

пишет на книжках, газетах, билетах, старых афишках,

даже ей глаз не жалко своих, паскуде.

А зашёл тут племянник мужнин в гости,

в тридцать лет уже вдов — такая доля;

одному жизнь подарит, с другого спросит,

а цыган или царь — не играет роли.