«К язычникам»

Квинт Септимий Флорент Тертуллиан, 155(65?)-220(40?) гг, один из наиболее выдающихся ранних христианских писателей и богословов, оставил после себя около 40 трактатов, 31 из которых сохранился. Он прожил бурную жизнь: родившись в Карфагене в семье проконсульского центуриона, он перебрался в Рим, где вел необременительную жизнь богатого бездельника, изучая риторику и философию. Затем Тертуллиан переключился на право и стал адвокатом — и, вероятно, известным; о некоем адвокате Тертуллиане упоминают даже «Дигесты» Юстиниана, сложенный в VI веке классический кодекс римского права. Вероятно, тогда же выковался стиль, позднее перекочевавший в его трактаты. Обратившись в христианство в возрасте около 35 лет, Тертуллиан стал священником и защищал свою новую веру так же, как некогда своих клиентов в суде — обстоятельно, напористо и задиристо. Спустя десятилетие Тертуллиан ушел к малоазийским сектантам-монтанистам, напоминавших современных харизматов — аскетам и мистикам, презиравшим плоть, ждавшим скорого конца света, поклонявшимся своим «пророкам» и искавшим прямой одержимости святым духом, чтобы "говорить на языках" (на практике, это означает невнятные глоссалалии), исцелять и обретать иные сверхъестественные способности. Но Тертуллиану и этого было мало — он ушел и от монтанистов и основал собственную секту, просуществовавшую не менее ста лет после его смерти.

Блаженный Иероним, написавший его биографию, назвал его "ardens vir" — "муж неистовый", и этот внутренний огонь, гнавший Тертуллиана всю жизнь от веры к вере и от группы к группе, прекрасно чувствуется в его сочинениях. Тертуллиан — боец, его сочинения агрессивны. Он не академичен. В его трактатах всегда слышено, как автор обращается к собеседнику — воображаемому или реальному, парирует его доводы, и строит встречную систему взглядов против ожидаемых атак. Он всегда ищет не победы по очкам, а капитуляции противника — и мало какой аргумент может выстоять его атаку.

В число отцов Церкви Тертуллиан из-за своего отступничества не попал, но его заслуги перед Церковью безмерны. Сочинения того периода, когда он еще был с Церковью, до сих пор составляют ее золотой фонд.