«Песни китов»

Ожидание затягивалось. Казалось, огромные серые двери никогда не разъедутся, а значит, зря лезли через забор, скрывались от мухобоев, падали в заводскую пыль, пробирались на карьер… Севке-то не жалко треников и старую футболку, а у Лорки на новом платье — грязные разводы, отчего ему делалось стыдно. Все могла бы искупить машина, если бы показалась из дверей цеха, только створки оставались неподвижными. «Ну, выезжай, я тебя прошу!» — взмолился Севка, видя: терпение подружки не бесконечно.

— Сколько можно ждать?!

Когда Лорка намерилась сбежать, Севка придержал ее за руку.

— Еще подождем, а? У них по пятницам испытания, я помню! И папаша так говорил, он в этот день всегда на работе задерживается…

Неожиданно створки дрогнули, и между ними образовалось черное зияние. Сердце замерло, а зияние увеличивалось, открывая темное нутро цеха, и вот, наконец, раздался рык могучего зверя, который вскоре покажется наружу и поначалу замрет на открытом пространстве. Он будет принюхиваться, вертя локатором и поворачивая башенку со спаренным пулеметом; потом рык усилится, и зверь, переваливаясь по белым барханам, двинется в сторону карьера.

— Я же говорил?! — торжествующе воскликнул Севка. И, вскочив, взялся быстро стягивать одежду.

В одних плавках он бежал по белому песку, слегка проваливаясь и, как всегда, удивляясь: откуда такой цвет? На реке песок был желтым, на стройках вообще коричневые кучи лежали, а рукотворное озерцо на окраине завода окружал ослепительно белый, не иначе, завезенный откуда-то мелкий песок. Хотя больше волновал устремленный в спину взгляд. Он буквально чувствовал легкое жжение между лопаток, оно подталкивало, ускоряло его движение наперерез ползущей через барханы машине. Иногда Севка пригибался, чтобы остаться незамеченным, или вообще падал животом на горячий песок. Он знал, что перехитрит бронированного зверя (не впервой), но дразнить его — себе дороже. Зверь может остановиться, из его нутра вылезут обозленные мужики, позовут охрану…