Мне только на несколько дней.
- С удовольствием, мон-шер, с удовольствием. Офицер схватился за боковой карман.
- Ах, канальство! бумажник-то я свой позабыл дома! У меня деньги есть: я на прошедшей неделе получил от отца пятьсот рублей карманных… Сыграем же в банчик; если проиграешь, отдашь мне после, если я проиграю, то завтра пришлю. Что время попусту терять? а?
- Разумеется… Гришка, мелки и карты!
- Неигранных карт нет-с, надо сходить в лавочку.
- Ну, подай игранные. Не все ли равно?
Игра началась, мелки пришли в действие, карты загибались и отгибались. Ни Петр
Александрыч, ни офицер не заметили, как пролетело время. Их уж и ко сну клонит. Петр
Александрыч в выигрыше.
- Который час?
Офицер посмотрел на часы.
- Вообрази, мон-шер, три часа.
- О-го! Не перестать ли?
- Как хочешь; сколько я проиграл тебе?
Петр Александрыч принялся считать.
- Сто один рубль.
- Только? я полагал больше. Адьё.
"Славно! право, славно! - подумал Петр Александрыч, провожая офицера, - мне и в любви и в картах начинает везти!"
ГЛАВА ШКучер в васильковой шубе и глазетовом кушаке. - Будуар госпожи среднего сословия.
- Добродетельный человек с огромным ртом
Прошел день, другой, третий; офицер с серебряными эполетами не является и не шлет денег. По прошествии четырех дней Петр Александрыч написал письмо к офицеру:
"Мне крайняя нужда в деньгах, а из деревни я еще не получил. Сделай одолжение, mon cher ami, пришли сто рублей, которые ты намедни проиграл мне. Что новенького? Вчера я был у Бобыниных. Молодецки иду на приступ, все говорил с ней о любви. Ах, женщины! женщины! что, если б не было на свете женщин? Моя Катишь меня с ума сводит. В ожидании ста рублей tout a vous
П. P.Петр Александрыч запечатал письмо и написал на конверте:
Monsieur de Anisieff.
- Кучеру новую шубу принесли-с, - сказал Гришка.
- Принесли?
Петр Александрыч вдруг оживился и вскочил со стула.
- Вели же ему поскорей одеться и прийти сюда.
Кучер явился в светло-васильковой шубе, отороченной кошкой. Его сопровождал портной с ярко-пунцовой шапкой в руке: на шапке лежали глазетовые и парчовые кушаки.
У Петра Александрыча разбежались глаза. Прежде он бросился к кучеру, потом к портному; и шуба хороша, а шапка прелесть, и кушаки блестящие!
Шуба сшита удивительно.
Комментарии к книге «Онагр», Иван Иванович Панаев
Всего 0 комментариев