Он посмотрел на нее страстно, он глазами заговорил ей о любви своей… А в глубине ложи сидел безмолвно господин высокого роста и крепкого сложения, улыбался сам с собой, поводил усами и расправлял усы.
А в первом ряду кресел с правой стороны счастливый офицер с золотыми эполетами, вооруженный телескопом, рукоплескал фигуранткам, упивался взорами своей толстой Маши и восхищался легкостью ее ног, которые он, для поддержания собственного достоинства, называл ножками.
А офицер с серебряными эполетами бегал между кресел по ногам и бормотал
"пардон" и "пермете".
- Извини, мон-шер, - говорил он Петру Александрычу, столкнувшись с ним в буфете, - что я не прислал тебе ста рублей, которые проиграл; вообрази, меня обокрал лакей: все пятьсот рублей унес и много золотых вещей… Я на днях тебе пришлю, честное слово.
Спектакль кончился. За ужином у Леграна Петр Александрыч рассказывал офицеру с золотыми эполетами о том, как офицер с серебряными эполетами проиграл ему триста рублей и не платит.
- Не понимаю, - прибавил он, - как можно играть, когда нет денег!..
Через две недели, считая с этого ужина, из восьмисот рублей, присланных маменькой, в кошельке у Онагра осталось только один рубль семьдесят пять копеек.
Грустно посмотрел он на свою единственную монету, пощелкал языком и подумал:
"Надо занять хоть тысячи две… только даст ли этот проклятый Шнейд? Я и без того ему должен. Загадаю".
Он пустил монету по столу.
- Если ляжет орлом, так даст, а если решеткой, так нет.
- Орел! орел!.. А если не даст? что будешь делать?
Он принудил себя выкурить сигару, - трубка ему опротивела, потому что у Дюме он не видал ни одного льва с трубкой, прошелся по комнате, свистнул раза два или три и отправился к Шнейду… Голова у него кружилась от сигары, но он сказал самому себе:
- Что за беда! привыкну; трубку курить - mauvais genre!
У ворот ростовщика он повстречался с тем штатским, у которого было сморщенное лицо и изнеженные движения.
- Мосьё Разнатовский, куда вы? - спросил он, по своему обыкновению, в нос.
Онагр немного смутился.
- Я… так… нужно к одному знакомому… а вы?
- Я от Шнейда - моего поверенного. Au plaisir…
"Та-та-та! - подумал Петр Александрыч, - поверенный! знаем мы эти штуки: просто, брат, занимал деньги…"
Ростовщик прохаживался по своей зале, уставленной бронзой и дорогими мебелями.
Он сам отворил дверь.
Комментарии к книге «Онагр», Иван Иванович Панаев
Всего 0 комментариев