Я оборачиваюсь на голоса. Мужчина и женщина идут к дому. Они совсем молоды. Наверное, мои ровесники. У парня совершенно рыжая голова. Как солнце. Как стекла.
У крайнего подъезда стоит машина, нагруженная мебелью. Пока я иду, парень и шофер снимают стол и несут его наверх. Женщина берет тюки и тут же ставит на землю. Должно быть, тяжело. Когда я подхожу к машине, женщина разгибается, и я вижу, что она беременна. Ей не больше двадцати двух, и у нее тоже рыжеватые волосы.
— Позвольте, я помогу вам.
— Ну что вы, спасибо, я сама.
Но я беру у нее тюк, прихватываю еще торшер, обмотанный старыми чулками, и иду к подъезду.
— Четвертый этаж! — кричит она.
На лестнице мы встречаемся с Генкой и шофером.
— Я помогу вам, можно? — обращаюсь я к Генке, внутренне удивляясь сам себе.
— Еще спрашиваешь! Да втроем мы в два счета разгрузимся.
Он прижимается к перилам, пропуская меня, и улыбается, как ребенок. Мне чудится в его лице что-то Санькино — то ли рот, то ли линия лба, — и он сразу становится мне симпатичным. Я поднимаюсь вверх по лестнице и чувствую, что утреннее напряжение отпускает меня, и я разряжаюсь, постепенно и плавно.
Когда я возвращаюсь на улицу, Люся сидит на желтом чемодане, а Генка уговаривает шофера: тот, оказывается, куда-то торопится.
— Слушай, Гена, — говорю я и чувствую, что это выходит у меня просто и именно так, как нужно. — Давай все вещи выгрузим на землю, и пусть он едет, а мы перетаскаем все наверх.
— Ну, ты человек, — радуется Генка, — Давай лапу. Как тебя?
— Володя. — Я протягиваю руку. У Генки теплая шершавая ладонь.
— Моя половина — Людмила, — провозглашает он. — Даже больше, чем половина.
Люся смеется. Я снимаю плащ и берет и лезу в кузов; шофер тоже влезает помогать нам. С машины видно, как закатывается солнце и бьются маленькие флажки на кранах.
Через полчаса шофер уехал. Мы с Генкой закурили, а Люся поднялась в квартиру и вышла на балкон.
— Ребята, как далеко видно! — кричала она нам. — И там какие-то озера.
— Озера? — удивился Генка.
— Это затопленные карьеры, — объяснил я. — Там когда-то брали глину на фарфоровый завод.
Мы стали таскать мебель.
— Недавно купили, — с гордостью сообщил Генка. — Стояла у Люсиной тетки. Мы ведь жили в разных общежитиях.
Комментарии к книге «Суббота, 17-е», Оделия Дмитриева
Всего 0 комментариев