«Путешествие в страну Артиколей»

— Бедный Снейк! — начал он, — завтра его будут осматривать специалисты по душевным болезням, и я боюсь, что ему предписан будет долгий отдых и, по всей вероятности, придется поместить его в дом умалишенных. Жаль! Один из даровитейших людей на острове. Большой поэт... Артнколи, видите ли, с недостаточной серьезностью относятся к такому важному вопросу, как допущение иностранцев на наш остров. Это большая ошибка с нашей стороны. Правда, они обогащают нас несколькими типами, но большой художник создает образы, пишет, лепит и без модели. Худа же от чужеземных гостей, пожалуй, больше, чем добра... Да-а!

Он похлопал меня по плечу и с искренней серьезностью, какой я в нем и не предполагал, продолжал:

   —  Знаете, Шамберлан, если мне придется опять председательствовать в заседании Иммиграционного Комитета, я ни одной женщине не разрешу высадиться здесь... Пустить сюда европейскую женщину! Подвергать такой сложный, такой утонченный инструмент, как душа Артиколя, прихотям, капризам, кокетству такого вот ужасного существа! Нет, пока с моими мнениями хоть сколько-нибудь будут считаться здесь, такие опыты повторяться не будут... Что касается вас, друг мой, и вашей спутницы, или возлюбленной, сестры, — называйте ее, как хотите, то я предложил бы вам уехать как можно скорее.

   —  Вы серьезно говорите? Мы сможем уехать?

   —  Я распорядился сегодня в Департаменте Общественных Работ, чтобы за ваше судно принялись теперь в срочном порядке. Я думаю, что оно будет готово не позже, как через неделю.

Должен сознаться, — несмотря на печальную картину этой внезапной перемены (безумие несчастного, милого Снейка), — я едва мог совладать с нахлынувшей на меня радостью. Но понимал, что выдавать ее было бы большой бестактностью.

   —  Расскажите мне подробнее о Снейке, — попросил я Мартена. — Что с ним случилось? Внезапный припадок?

   —  Да, — ответил Мартен. — Я ведь не скрывал от вас, что Снейк сильно увлекся вашей приятельницей. Первое время я не придавал этому большого значения... Несколько дней тому назад, узнав, что он почти не работает, и заметив, что на все вопросы о его поэме он отвечает невпопад, я сказал ему, что Комиссия Браков, где я состою вице-президентом, может представить ему месяца на три, четыре эту особу... Можете представить себе мое изумление, когда он ответил отказом.

   —  Он отказался? —- быстро подхватил я.