Все, на что мы только осмеливались надеяться, когда директором Ковентгарденского театра стал мистер Макриди[1], осуществилось в полной мере. Однако наиболее блестящим успехом увенчалась, пожалуй, последняя из его благородных попыток доказать, что драматическое искусство может и должно служить лишь самым высоким целям. Он вернул театру подлинного шекспировского «Лира», которого наглое невежество изгнало оттуда почти сто пятьдесят лет назад.
Некий Ботлер, согласно преданию, подал пресловутому поэту-лауреату Нейхему Тейту[2] постыдную мысль «переделать «Лира» на новый лад». Обращаясь к указанному Ботлеру, мистер Тейт в посвящении изрекает: «Ваши слова оказались воистину справедливыми. Передо мной была груда драгоценных камней, не вставленных в оправу, даже не отшлифованных, и все же столь ослепительных, что я скоро понял, какое попало мне в руки сокровище». И вот Нейхем принялся усердствовать: вставил драгоценные камни в оправу, отшлифовал их чуть ли не до дыр; выбросил самые лучшие из них, в том числе Шута; навел на них глянец пошлости; нашпиговал трагедию любовными сценами; послал Корделию вместе с ее возлюбленным в удобную пещеру, чтобы она могла обсушиться и согреться, пока ее обезумевший, лишенный крова старик отец бродит по степи под ударами безжалостной бури; и наконец, вознаградил и этого беднягу за его страдания, вернув ему сусального золота одежды и жестяной скипетр.
Комментарии к книге «Том 28. Статьи и речи», Чарльз Диккенс
Всего 0 комментариев