«Свадебное путешествие»

— Боже милосердный! Ужель и вправду умерла, господин доктор?

— Да, мадам.

— Кабы нам ее живой-то в землю не закопать — а то где ж ребенку взять острые когти, чтоб в крышке гроба проковырять дыру.

— Она мертва, мадам, сами видите, и уже застыла.

— Да… «застыла», да! А вы и уходите, господин доктор. Ах! Да неужто ничем нельзя помочь?

— Ничем, мадам, прощайте.

— Доброй ночи, господин доктор. Сиска, мы облачим малышку в ее белое платье в красный горошек, в каком она давеча на бал ходила; а еще в шелковые чулочки и сафьяновые башмачки. Поди скажи тому господину, что так буянит внизу, что бифштекстов здесь не подают, но ему быстро можно изжарить телячью отбивную. Пусть потерпит, нас в этом доме всего двое. Иди к нему, и мигом сюда.

Сиска послушно уходит; вот она возвращается.

— Где платье в горошек, Сиска?

— Здесь, мадам, под шалью.

— Дай сюда. Остались еще белые сорочки малышки?

— Да, мадам.

— Помоги же, пора нам обряжать ее.

— Да, мадам.

— Сними с нее пальто. Да подержу я, подержу. Вот смех-то, она совсем легкая. Осторожнее снимай рукава. Вот так. Теперь юбку, а потом эту жалкую рубашонку. Да поторапливайся, нехорошо, что она так долго будет лежать голая. Не плачь, Сиска.

— О! Мадам, такая жалость! Не видала я никогда, чтоб девушка такой красивой, такой доброй была. А попадись ей человек порядочный, уж какое бы она ему принесла счастье-то.

— Наденем на нее чепчик, Сиска? Она его терпеть не могла; но сейчас другое дело: так ей черви не сразу головку прогрызут. И еще тот красный платок, челюсть подвязать. Как он ей к лицу, платочек-то. Теперь платье. Расправь складки на юбке, чтоб обе ноги прикрыть. Корсаж застегну я. Сиска, это ты закрыла глаза Гритье?

— Нет, мадам.

— Эко диво, покойники теперь уж сами себе закрывают глаза?