«Стихи»

* * * Сейчас мои товарищи в Берлине пляшут линду.Сидят мои товарищи в венгерских кабачках.Но есть еще товарищи в вагонах инвалидныхС шарнирными коленями и клюшками в руках.Сейчас мои товарищи, комвзводы и комбатыУ каждого по Ленину и Золотой ЗвездеИдут противотанковой профессии ребята,Ребята из отчаянного ОИПТД [1].Достали где-то шпоры все, звенят по Фридрихштрассе,Идут по Красной площади чеканным строевым.А я сижу под Гомелем, с зубровкой на террасе,И шлю им поздравления по почтам полевым.1945* * * Нас хоронила артиллерия.Сначала нас она убила.Но, не гнушаясь лицемерия,Теперь клялась, что нас любила.Она выламывалась жерлами,Но мы не верили ей дружноВсеми обугленными нервамиВ натруженных руках медслужбы.За нас молились леди АнглииИ маркитантки полковые.Нас интервьюировали б ангелы,Когда бы были таковые.Мы доверяли только морфию,По самой крайней мере - брому.А те из нас, что были мертвымиЗемле, и никому другому.Тут всё еще ползут, минируютИ принимают контрудары.А там - уже иллюминируют,Набрасывают мемуары...И там, вдали от зоны гибельной,Циклюют и вощат паркеты,Большой театр квадригой вздыбленнойСледит салютную ракету.А там по мановенью файеровВзлетают стаи лепешинских,И фары плавят плечи фрайеровИ шубки дамские в пушинках.Бойцы лежат. Им льет регалииМонетный двор порой ночною.Но пулеметы обрыгали ихБлевотиною разрывною!Но тех, кто получил полсажени,Кого отпели суховеи,Не надо путать с персонажамиРемарка и Хемингуэя.Один из них, случайно выживший,В Москву осеннюю приехал.Он по бульвару брел, как выпивший,И средь живых прошел, как эхо.Кому-то он мешал в троллейбусеИскусственной ногой своею.Сквозь эти мелкие нелепостиОн приближался к Мавзолею.Он вспомнил холмики размытые,Куски фанеры по дорогам,Глаза солдат, навек открытые,Спокойным светятся упреком.На них пилоты с неба рушатся,Крестами в тучах застревают...Но не оскудевает мужество,Как небо не устаревает.И знал солдат, равны для РодиныТе, что заглотаны войною,И те, что тут лежат, схороненыВ самой стене и под стеною.1946-1984* * * Мы непростительно стареемИ приближаемся к золе.Что вам сказать? Я был евреемВ такое время на земле.Я не был славой избалованИ лишь посмертно признан был,Я так и рвался из былого,Которого я не любил.Я был скупей, чем каждый третий,Злопамятнее, чем шестой.Я счастья так-таки не встретил,Да, даже на одной Шестой!. . . . . . . . . . . . .Но даже в тех кровавых далях,