«Стихи разных лет»

У. Д. СНОДГРАСС

Стихи разных лет

Перевод с английского Владимира Корнилова *

Уильям Снодграсс печатается редко: за тридцать с лишним лет литературной деятельности — всего несколько сборников и отдельных циклов, опубликованных в периодике, да книга переводов из Кристиана Моргенштерна, немецкого поэта начала нашего века. «Избранное» Снодграсса, появившееся в 1987 году, фактически оказалось почти полным собранием всего им написанного. Перед нами тот нечастый случай, когда у поэта действительно не бывает необязательных стихотворений и даже случайных строк.

Он и начал поздно, в середине 50-х годов. За плечами Снодграсса была война, полтора года на флоте. Об этом сложно догадаться, читая его ранние стихи. Там нет примет текущей истории — только личное, интимно пережитое. Снодграсс издал эти стихи книжкой, озаглавив ее «Игла в сердце». Ирландская поговорка утверждает, что иглой в сердце остается для отца дочь, когда она единственный ребенок. Брак Снодграсса распался, свою дочь он видел лишь от случая к случаю, а его поэзия становилась чем-то вроде послания ей: исповедью, покаянием, наставлением.

Книга вышла в 1959 году, Снодграссу было тридцать три — возраст не для дебютанта. Тем удивительнее, с каким энтузиазмом встретили этот сборник, удостоившийся Пулицеровской премии, высшей литературной награды в США. Джон Берримен, тогдашний бесспорный авторитет, писал, что Снодграсс — истинная надежда американской поэзии. Роберт Лоуэлл, у которого Снодграсс после войны учился в университете Айовы, предрек ему будущее первого поэта своего поколения. А сам Снодграсс замолчал, и надолго. Следующий его сборник «После опыта» вышел лишь восемь лет спустя.

Впоследствии Снодграсс признался в интервью, что был просто подавлен своим успехом, не считая его заслуженным. Тут дело не только в авторской скромности. «Игла в сердце» — книга, привлекавшая лирической насыщенностью, и строгостью формы, и богатством поэтического языка, не принесла полного удовлетворения поэту, оттого что она слишком органично вписывалась в преобладавшую тогда тональность, была слишком предугадуемой по своим главным мотивам.