Шмель пирует в самой сердцевине
Розы четырёх координат.
Арсений Тарковский. * * * Стрекозы, крыльями шурша,восходят вверх в струях эфира.да не пленят тебя, душа,парча и шёлк земного мира.Стволы дорических колонн,дожди и ласки проливные…Да не возьмут тебя в полон,душа моя, цари земные.Тебе предложен рай и ад,и лес в языческом убранстве,где роза трёх координатне умещается в пространстве.И ты не спи, душа моя,иди неведомой дорогой,и, мир на тень и свет двоя,устами уст его не трогай. Великие эпизоды из жизни пчёлпамяти Инны Лиснянской
1…Адама охватило ликованье,когда он Книгу Бытия прочёл.Он ввёл в простую ткань существованья,а, может быть, и в ткань повествованьяфрагмент из жизни медоносных пчёл.Предмет и слово были для Адамаединой сутью. Он не различалдвух планов жизни, двух её начал,тревожных и простых, как звук тамтама.Адам следил за тем, как из дуплатаинственные пчёлы вылетали,рассматривал какие-то детали,которыми украшена пчела:вот усики, вот лапки, вот крыла,вот хоботок подвижный — и так дале.Роились непонятные словавокруг Адама; жалили, жужжали,но каменные ждали их скрижали —там, на Синае, в глубине времён,где он, Адам, грехом своим пленённый,был смертным мёдом жизни опьянён…2Как странно сотворён пчелиный рой!Он на роман похож или на повесть,где некий собирательный геройпыльцой цветов свою врачует совесть.Он пьёт нектар, как олимпийский бог,и чёрной не боится он работы,и душу, что отдал ему цветок,спокойно запечатывает в соты.Пчелиный рой, как некий рай, возросв долине между Тигром и Евфратом,он жив работой восковых желёз,он распылён — и неделим, как атом.А в медоносном улье словаряживут слова — узоры и заря,гора и горе,зло, зола и злато,цветок и ветка, око и окно…И бездна, презирающая дно,вновь на Адама смотрит виновато.3Мы спать хотим. Но кто из нас поймёт,когда и где мы собирали мёд —в оврагах, ямах, на местах открытых,с каких цветов — целебных, ядовитых,с подсолнухов, крапивы, чабреца?Мы спать хотим. На нас цветов пыльца.Мы спать хотим. Растёт сорочья пряжа,готовятся вьюнок и лебедагубить посевы. Сладкая поклажапчеле бывает в тягость иногда.Мы спать хотим, но если мы уснём,то кровь Адама загустеет в венах.и кто ему шепнёт,что высыхает днёмроса на перуанских хризантемах?4Разоривший таинственный улей,
Комментарии к книге «В глубине времён», Светлана Васильевна Кекова
Всего 0 комментариев