«История шкипера»

Контекст Вот серое дерево. Небо течетв землю по фибрам его —в остатке ссохшиеся небеса,а почва пьяна. Украденный мирввинчивается в жгуты корней,сжатый до зелени. Краткий мигсвободы вихрем рвется из нас,через кровь Парок и далее. Sammanhang Se det graa tradet. Himlen runnitgenom dess fibrer ned i jorden —bara en skrumpen sky ar kvar narjorden druckit. Stulen rymdvrides i flatverket av rotter, tvinnastill gronska. — De korta ogonblickenav frihet stiger ur oss, virvlargenom parcernas blod och vidare. Аллегро Я играю Гайдна после тяжкого дня,ощущая простое тепло в руках.Клавиши вожделеют. Мягкие молоточки бьют.Звук зеленый, наполненный постоянством жизни.Звуки говорят, что свобода все-таки существует,что некто все же не платит кесарю дань.Я опускаю руки в мои гайдн-карманы,притворяюсь человеком, смотрящим на мир легко.Я поднимаю гайдн-флаг — это означает:«Мы желаем мира, но не сдадимся!».Музыка — это стеклянный дом на склоне,по которому летят камни, катятся камни.Камни катятся сквозь,но каждая клетка остаетсянеизменной, неповрежденной. Портрет с комментариями Вот портрет моего знакомцаза столом. На столе — газета.Глаза из-под очков смотрят спокойно.Костюм отстиран до блеска хвойного леса.Это лицо бледно и сделано как бы наполовину,но внушает доверие. По этой причинеможно, не сомневаясь, находиться с ним рядом,что от несчастного случая не спасает.Богатство отца было естественным, как роса на рассвете,но в доме никто не чувствовал себя безопасно.Казалось, что странные мысливорвались сюда среди ночи…Большая грязная бабочка — эта газета —стул, стол и лицо расслаблены, отдыхают.Жизнь как бы застыла в больших кристаллах.Позволь ей там оставаться, пока не прикажут иначе.Это — нечто, где я — отдыхаю.Это есть. Но портрет не ощущаетничего, и потому живет это и существует…Что я такое? Лишь изредка и давноя приближался на миг к тому, что я есть,что я есть, что я есть.Но в минуту догадки я вновь исчезал.Появлялась дыра, сквозь которую я падал,как Алиса сквозь кроличью нору. История шкипера Есть бесснежные дни, когда море сроднигористой местности, скрывающейся в сером оперении,лишь изредка — синева, чаще — волны, как бледнаярысь, тщетно пытаются удержаться в прибрежной гальке.В такой день из глубин поднимаются затонувшие корабли и ищутсвоих владельцев, рассевшихся среди городской суеты, и утонувшиеморяки дуют в сторону береговой полосы, синеющей тоньше, чемдым из трубки.