«Душка Адольф»

Они ждали, чтобы он вышел. Он сидел в маленьком баварском кафе с видом на горы, попивая пиво, и находился он там с полудня, а уже половина третьего, обед затянулся, выпито много пива, и по тому, как он держал голову, как смеялся и как поднимал очередную глиняную кружку с шапкой пены, пузыри которой лопались на лёгком весеннем ветерке, было видно, что настроение у него великолепное, и двое, сидевшие с ним за одним столиком, старались от него не отставать, но всё равно были далеко позади.

Время от времени ветер доносил их голоса, и тогда кучка людей, дожидавшаяся его на автомобильной стоянке около кафе, подавалась вперёд, пытаясь расслышать лучше. Что он сказал? А теперь что?

— Сказал, что дело подвигается.

— Какое, где?!

— Дурак! Фильм, съёмка подвигается — а ты думал что?

— Это режиссёр с ним сидит?

— Да. А другой, хмурый — продюсер.

— Не похож на продюсера.

— И неудивительно! Он сделал себе пластическую операцию носа.

— А вот тот совсем как настоящий, правда?

— До последнего волоска.

И опять подавались вперёд, чтобы рассмотреть получше троих за столиком, продюсера, не похожего на продюсера, застенчивого режиссёра, который, поглядывая на столпившихся около кафе, вжимал голову в плечи и закрывал глаза, и человека между ними в военной форме со свастикой на рукаве, чья высокая фуражка лежала на столе, рядом с едой, почти не тронутой потому, что человек этот говорил — произносил речь.

— Фюрер, настоящий!

— Боже мой, кажется, будто это было только вчера! Трудно поверить, что сейчас тысяча девятьсот семьдесят третий год. Вдруг снова тридцать четвёртый, когда я впервые его увидел.

— Где?

— На митинге в Нюрнберге, на стадионе, когда была осень, да, мне исполнилось тринадцать, и я, член «Гитлер-югенд», стоял среди ста тысяч солдат и юношей на этом огромном поле вечером, ещё до того, как зажгли факелы. Столько оркестров, столько флагов, столько восторженно стучащих сердец, да, поверьте мне, я слышал, как сто тысяч сердец поют в унисон, мы все были влюблены в него, он спустился с облаков. Его послали к нам боги, мы это знали, пора ожидания кончилась, отныне мы могли действовать, с ним мы могли всё.