«Душка Адольф»

Фюрер залпом опорожнил кружку, заказал другую. Официантка бросилась наливать. Гитлер пристально посмотрел на режиссёра и продюсера.

— А знаешь, — сказал режиссёр, выпрямляясь, подавшись вперёд, между тем как глаза его зажглись недобрым огнём, а зубы обнажились, — есть в тебе какая-то идиотская грация, людоедское остроумие, ублюдочное изящество. И всё время из тебя капает какая-нибудь сенсационная слизь, блестит и воняет на солнце — нет, Арчи, чёрт тебя побери, ты только его послушай! Фюрер только что великолепно справил большую нужду. Скорее астрологов! Вспарывайте голубей, вытаскивайте кишки! Читайте списки, за каким актёром какая роль! — Режиссёр вскочил на ноги и заходил взад-вперёд. — Одно-единственное объявление в газете, и крышки всех кофров в Нюрнберге откинуты! Толстые животы — в старой военной форме! На дряблых руках — старые нарукавные повязки! На тупых башках — старые фуражки не то с орлом, не то с черепом!

— Чтобы я сидел и слушал!.. — закричал Гитлер. Он попытался вскочить на ноги, но продюсер удержал его за локоть, а режиссёр, наставив на его сердце, как нож, свой указательный палец, больно им ткнул:

— Сядь.

Лицо режиссёра маячило в воздухе перед самым носом Гитлера, всего в двух дюймах от него. Гитлер медленно опустился на стул, на щеках у него проступили капли пота.

— Бог мой, да ты и в самом деле гений. Господи, да ведь соотечественники и в самом деле придут. Не молодые, нет, а те, что в возрасте. Бывшая «Гитлер-югенд», те, кому теперь столько, сколько тебе, и старше, все эти одряхлевшие мешки с дерьмом будут вопить «зиг хайль», выбрасывать руку в нацистском приветствии, жечь в сумерки факелы, маршировать, заливаясь слезами, по стадиону. — Режиссёр резко повернулся к продюсеру. — Я тебе говорил, Арч: мозги у этого вот Гитлера куриные, но на этот раз он сообразил хорошо! Если мы не впихиваем в картину митинг в Нюрнберге, я из картины ухожу. Говорю это совершенно серьёзно. Встану и уйду, и пусть тогда он, Адольф, берёт всё в свои руки и сам режиссирует всю эту проклятую затею! Моё выступление закончено.

Он сел.

Продюсер и фюрер были, похоже, в состоянии шока.

— Закажи мне ещё одно чёртово пиво, — сказал, словно выстрелил, режиссёр.

С храпом Гитлер втянул в себя воздух, швырнул на стол нож и вилку и резко отодвинул назад стул.

— Я не стану есть с таким, как вы!