«Мужик»

— У колодца ворот сломался. Сделать бы надо. Ручка лопнула. Чуть меня не зашибла. И ведро-то теперь не достанешь.

— Нет его. В лес ушел, — повторила Анна и пригласила: — Может заглянешь, соседка?

— Идти бы уж надобно… А как появится, ты его попроси.

— Ладно.

Они помолчали немного. Агафья не торопилась уходить, она присела на завалинку, сунув мерзнущие руки в карманы. Анна наполовину высунулась из окна, ветер перебирал ее седые космы, вплетая в волосы невесомые нити августовской паутины.

— Опять к железякам своим ушел? — спросила Агафья.

— Ага. В лес.

— И зачем они ему?

— Машина это его.

— А ты-то откуда знаешь?

— Знаю. Он сказал.

— Так он же немой.

— Немой, немой… — передразнила Анна, но пояснять ничего не стала.

Они вновь замолчали, греясь в лучах нежаркого утреннего солнышка.

— Странный он у тебя все-таки.

Анна ничего не ответила.

— И крыльцо бы мне подделать надо, — вспомнила Агафья. — А то совсем уже сгнило. С водой боязно ходить, не дай Бог, сломается под ногой, так всю оставшуюся жизнь и пролежишь… Скажи уж ему и про крыльцо, ладно?

— Ладно…

— Что бы мы без него делали? Какой ни есть, а все мужик. Пособить чего, принести. Матрене, вон, крышу дранкой перекрыл. Огород копает… — Агафья долго вздохнула, выдержала паузу и повторила: — И что бы мы без него делали?

— Уйдет он скоро, — сказала Анна.

— Как уйдет? — всполошилась Агрипина.

— А вот так. Сделает свою машину и уйдет.

— Как же так? А мы?

— Жили же раньше…

— Сжечь ее надо! — заявила Агафья. — Что б уже нельзя было сделать.

— А как ты ее сожжешь? Это же железяка.

— Надо же! Уйдет! — Агафья возмущенно закачала головой. — Экий!.. Уйдет!.. Без мужика нонче нельзя! Никак нельзя…

— Так ведь жили же…

— Жили! — фыркнула Агафья.

Солнце поднималось все выше. Истаял туман.

Анна вспоминала, как однажды ночью прогремело что-то на улице, в небе, и избу залило ярким светом. И потом в лесу затрещало страшно и гулко, заметалось дробящимся эхом… А утром на огороде нашла она чудного полумертвого человека, испугалась тогда, но приволокла к себе в дом, сама не зная зачем и все поила его водой и утирала ему капли пота с высокого серого лба. И как открыл он глаза, и сказал что-то странное… Нет, не сказал, губы его не шевелились, и слов не было, но как-то же она поняла, что он хочет сообщить ей что-то…