«Книги: Все тексты»

Захламленный чердак. Железная кровать без сетки, гнилые доски, тусклая лампочка, расписанные стены, загаженные углы. Коржаков играет на баяне, Ельцин запевает…

ЕЛЬЦИН

На последней строке камера отъезжает, обнаруживая на том же чердаке Черномырдина, Грачева, Ерина и Козырева, подхватывающих тоскливую песню…

ВСЕ

Песня продолжается. На улице, вслушиваясь в доносящееся с чердака звуки, сидят у мусорной урны два бомжа — Костиков и Геращенко.

КОСТИКОВ Не знал, что он поет. Что дирижирует — знал, а что поет…

ГЕРАЩЕНКО Хорошо они живут там, наверху. Бедно, но дружно…

КОСТИКОВ Да уж. В тесноте, да не в обиде!

ГЕРАЩЕНКО В своем законе…

Песня обрывается на полуслове. Звук удара, чье-то «ой», еще звук удара, грохот на лестнице… Наконец дверь распахивается, и оттуда появляется упирающийся Ерин. Чья-то рука выволакивает его наружу.

ГОЛОС ЕЛЬЦИНА. Спортил песню, дурак!

Чья-то нога дает Ерину пинок под зад.

КОСТИКОВ (прослеживая траекторию полета). О! Еще один полетел…

Новый звук пинка.

ГЕРАЩЕНКО (прослеживая траекторию). И еще!

КОСТИКОВ (наливая в грязный стакан из мутной бутылки). Ну! За то, чтоб не последний!

Ранние сумерки. Камера неторопливо едет вдоль помоечного пейзажа.

ГОЛОС ЕРИНА Ну, как?

ГОЛОС ГРАЧЕВА А у тебя?

ГОЛОС ЕРИНА У меня — отлично! У меня теперь — никаких забот… Смотри, чего нашел…

Камера доезжает до говорящих. Оба стоят возле помойки — в каких-то обмотках, рваных треухах; холщовые сумки; серые лица… В руках у Ерина — только что добытый из контейнера прохудившийся башмак и рваный зонт.

ГРАЧЕВ Зонтик чур мой!

ЕРИН Вот еще. Я нашел!

ГРАЧЕВ Ага! А мой погон кто заныкал?

ЕРИН Какой погон?

ГРАЧЕВ Маршальский!

ЕРИН Потерпи, погонят еще…

ГРАЧЕВ Отдавай зонт!

ЕРИН Зачем тебе зонт? С тебя, как с гуся вода…

ГРАЧЕВ Сам ты гусь!

ЕРИН Я — не гусь!

ГРАЧЕВ А кто?

ЕРИН Я министр… То есть… Дай вспомнить-то, кто ж я теперь? Просто, выходит, человек!

ГРАЧЕВ Ну ты сказанул… В зеркало-то посмотри. Люди — они знаешь, как выглядят?

ЕРИН Как?

ГРАЧЕВ Не помню. Но не так…

Крупно — освещенное солнцем лицо Зюганова. Шелест волны, гудок парохода…