«Возвращение к единству»

Первая же встреча оставила во мне впечатление большойоткрытости, которая сразу преодолела мою недоверчивость. Я помню также, с какой помпой митрополита встретили в Хиосе. Потом каждое воскресеньея ходил в православную церковь, слушал литургию, и местные прихожане, вероятно, с интересом наблюдали за молодым студентом, приехавшим с Запада, который благочестиво и собранно выстаивал всю службу. Священник, о. Иаков, относился ко мне с большим почтением и время Малого входа он подходил ко мне и давал приложиться к Евангелию, одному мне из всего храма. И каждый раз, когда я приходил в храм, меня приглашали в алтарь, что обычно не делается. И всю службу тогда я простаивал на коленях.

Во время экскурсий по острову, которые мы совершали на осле(ибо других средств передвижений не было), мы пришли однажды в Ипсилу к монастырю, расположенному на скале, там я встретилсвоего первого духовного отца, бывшего монастырского игумена. Архимандрит Серафим, который был всеми почитаем как старец, как-тосразу привязался ко мне, принял меня как внука, ведь тогда ему было 80 лет, а мне 20. Помню, с каким трудом он приходил в храм, где уже не мог служить из-за возраста, служил тогда молодой игумен. Когда литургия кончалась, я оставался в глубине храма с моим розарием - четок я тогда еще не видел, и старец архимандрит приходил, чтобы своими руками преподать мне антидор.Если сегодня католик отправится на Афон и попросит антидор,его выгонят вон. Ситуация повернулась на 180 градусов. Православные в Греции были исключительно гостеприимны к людям Запада. Но после всего, что последовало за Вторым Ватиканским Собором, православные сталигораздо сдержаннее, если не сказать больше.

Для меня всегда было очень важным исповедание Кредо"верую во единую святую, соборную и апостольскуюЦерковь". Это было не каким-то умственным убеждением, но экзистенциальным опытом. Двадцать лет назад, когда я очутился в этом скиту (Eremo),я обнаружил, что живя, молясь и работая здесь, я оказался (как можно было бы предположить) не на периферии Церкви и общества, но парадоксальным образом в самой их сердцевине. Я "живу" Церковью на такойглубине, которая была недоступна мне, когда я жил в миру и даже в монастыре.Наверное, и другим отшельникам или насельникам закрытых монастырей знаком этот