«Шпагат счастья»

Отпускай хлеб твой по водам, потому что по прошествии многих лет опять найдешь его.

В пять часов вечера Маат меняет свою служебную форму на рубашку и брюки, причесывается и вступает в современность, спускаясь с заднего крыльца музея. Навстречу ему низко над землей летят птицы. Ветер несет мимо него обрывки газет. Маат идет домой.

За его спиной закрывается музей. Залы постепенно, один за другим, погружаются во тьму. Гардеробщицы собирают забытые, еще плачущие дождем зонтики. Они пересчитывают чаевые и ныряют в демисезонные пальто. Это время года — время приглушенных красок. Рано темнеет.

Маат идет домой. Автозаправочные станции щедро расточают свет. Они стоят плотно друг к другу, словно деревья на аллеях. Маат идет. Мимо него тянутся однообразные декорации. Он не слышит собственных шагов. Громко хлопают дверцы машин. Из магазинных тележек, щелкая, выскакивают монеты. На светофорах пульсирует металлический сигнал для слепых.

За спиной Маата, в потухшем музее, погружаются во мрак картины, прибывшие из далекого далека.

Дома Маат снимает ботинки. Ложится на софу. Боль распинает его спину. Он целый день стоял или ходил со скрещенными за спиной руками, измерял расстояния шагами, которые с годами сделались совершенно одинаковыми, а его волосы постепенно поредели.

Квартира Маата — его крепость. Это единственное место, где он может лежать. Посылаемые миром волны слабеют, увязая в ее стенах.

Маат включает телевизор. Программа, которая сейчас идет, называется «Шпагат счастья». Он смотрит ее каждый день. Одна из претенденток на выигрыш с завязанными глазами ощупывает призы. Подушечки ее пальцев скользят по холодильникам, стиральным и посудомоечным машинам. Сначала она молча раздумывает, затем начинает с вопросительной интонацией в голосе называть некоторые предметы вслух. Ведущий хватает ее за плечи и смеется. Он показывает на свой рот. Маат видит, что там, на свисающей изо рта ленте кассового аппарата, проставлены правильные названия предметов. Он видит пальцы претендентки, обрамленные экраном телевизора. Они возбужденно мечутся по нему вверх-вниз, как маленькие рыбки, потерявшие вблизи поверхности воды предмет своей страсти. Маат лежит на софе и храпит.