«Зебра на раскалённой крыше»

Однажды пожарной команде надоел звук сирены, установленной на их машине. Они решили заменить сирену небольшой зеброй, похищенной из приюта для бродяг и животных, не эндемичных городской природе.

Пожарные демонтировали сирену и установили зебру на крышу кабины, приклеив копыта к металлу. Они собрались вокруг машины и смотрели друг на друга, ожидая, когда в городе начнётся пожар.

Пожар всё не начинался.

Раздосадованные пожарные переоделись поджигателями, незаметно прокрались к дому за несколько кварталов, и подожгли его. Потом они бегом вернулись в своё депо, сняли маски, снова оделись пожарными, и гурьбой влезли в машину.

Ворота пожарного депо со скрипом отворились, и машина выехала на улицу.

— Голос! — скомандовал пожарный, сидевший за рулём. Он высунул голову из окошка и злобно поглядел на зебру. — Голос, я сказал!

Зебра молчала. Она даже не опустила морду, чтобы взглянуть на водителя, и не сморгнула.

Водитель приказал сидевшему рядом с ним пожарному вылезти на крышу и заставить зебру подать голос. Пожарный немного помялся, но потом полез на крышу, принял позу сержанта, муштрующего новобранцев, и со всей мочи заорал зебре в ухо. Кричал он так:

— Голос, сукаблянах! Я сказал «голос»!

Зебра издала негромкий звук, будто срыгнул ребёнок.

— Зебру надо менять, — сказал пожарный.

Зебра пихнула его плечом в живот, и он скатился с пожарной машины прямо в витрину галантерейного магазина. Котелки и фетровые шляпы так и посыпались на тротуар и проезжую часть.

Взбешённый водитель приказал пожарному, который сидел сзади, привести зебру в рабочее состояние. Пожарный отказался по причине боязни высоты. Водитель выругался, а затем сообщил ему, что пожарник с акрофобией — это оксюморон, и в природе не встречается. С видимой неохотой тот согласился, вылез на крышу, и изо всех сил пытался заставить зебру подать голос, пока она не поддала ему плечом в живот, и он не влетел вслед за своим коллегой в витрину галантерейного магазина. На этот раз на тротуар посыпались сомбреро и ковбойские шляпы.

(Водитель, испытывавший непреодолимое влечение к ковбойским шляпам, с завистью наблюдал в зеркальце заднего вида за прохожими, которые набросились на шляпы, как акулы на кровавые останки.)