Маме
Если по сути —
этот так называемый роман никакого
отношения к так называемой литературе не
имеет.
И к так называемой жизни – почти…
Он немного похож на роман.
И немного – на жизнь.
Он похож на роман и на жизнь, как похож на
врача человек, надевший специальный халат:
он и как бы похож – но и как бы постольку-
поcкольку; лишь постольку похож – поскольку он
тоже в халате…
До появления телевизора в доме мерещилась
жизнь.
И писались романы – они отражали жизнь.
И чем хуже бывала жизнь – тем лучше романы.
Боже, какие были романы!
Нынче жизни почти не осталось – так,
мелькание телеэкрана, сон и игра!
Хотя остаются вопросы, типа:
что мы все-таки видим:
некий сон под названием жизнь?..
то ли Некто нас грезит в Его удивительном сне
под названием:
наша жизнь?..
то ли Жизнь в своем забытьи видит нас и Того,
Кто нас грезит?..
И также желательно знать:
кто с кем играет:
мы сами с собой?..
мы – с Ним, Тем, который нас грезит?..
Тот, который нас грезит, играется с нами?..
или, может, Игра из лукавства, сама по себе
забавляется с нами и с Тем, который нас грезит?..
Однажды, осмелимся предположить, НЕКТО
выключит свет.
И погаснут экраны;
и захлебнутся и смолкнут:
крики, вопли, стенания, стоны, проклятья,
вранье, наветы, жалобы, ворожба,
заклинанья, призывы, прочие звуки.
Мир погрузится в Тишину…
И тогда, поскучав день-другой, телезритель
смирится с потерей и, удобно устроившись в
кресле (на мягком ковре, на диване, на пуфике,
можно в кровати), при свечах, попивая пивко
(при желании водку с рассолом, портвейн
или прочие пойла), полистает, возможно, с
приятностью – «Последний апокриф»…
Однажды в Москве…1 …У помпезного входа в Казино, светящегося всеми цветами радуги, с винтовками наперевес стояли два бравых румянощеких красноармейца времен гражданской войны 1919 года, в грязных обмотках вместо сапог, в защитных засаленных галифе, в гимнастерках с ярко вышитым изображением доллара на груди возле сердца.
Комментарии к книге «Последний апокриф», Семен Исаакович Злотников
Всего 0 комментариев