«Последний»

Темнота. Последний камень аккуратно вставлен, и я один. Еще доносится мерный скрежет мастерка и шорох осыпающегося раствора. Но я один. Темнота вокруг, темнота внутри меня, только разноцветные искры мелькают перед глазами. Я пытаюсь остановить их, закрепить, я боюсь ничего не видеть. Но искры рассыпаются, и уже непонятно вижу ли я их, или это темнота приняла их облик. Тишина. Хлопок одной ладони. Давит на барабанные перепонки. Я кричу. Звук исчезает внутри меня. Мне страшно. Ужас поднимается к горлу. Я бьюсь о стены, боль и кровь отрезвляют меня.

Меня осудили, осудили и наказали. Жестоко, но я сам был жесток. Я не оправдываюсь, но моя жестокость сама была порождением мира. Меня пытались убить, что ж и я убивал. Меня хотели убить, первым убивал я. От ненависти до смерти один шаг, и я первый делал его. Судья сказал, что я зверь, нет, звери глупее. Зверь не прожил бы и месяца там где я прожил пять лет. Пять долгих лет. Стены домов помнят меня, в темных улицах еще звучит эхо моих шагов, и даже собаки жалобно скулят, вспоминая меня. Я был хозяином жизни, своей и чужой.

И вот я здесь.

Сердце начинает колотиться, как будто и ему тесно и страшно внутри меня. Я дышу глубоко, главное не сойти с ума. Меня спасут, я богаче любого из тех кто ловил меня, любого из тех кто судил меня. Мои друзья… Нет у меня не было друзей. У меня были враги, друзья могли предать, враги нет. Я куплю преданность, Вир, он помнит меня, я спас ему жизнь. А потом продал его сестру в публичный дом. Ее глаза. Но мне были нужны деньги. Я выкупил ее. Она повесилась.

Темнота.

Я и я, я и стены, мне страшно. Я не испугался когда Филс пришел за моей жизнью, с ним было пятеро. Я не боялся когда меня сбросили в яму к бешеным псам. Я выжил. Выживу и здесь. Там я дрался, руками и зубами цеплялся за жизнь, я видел врагов, а они видели смерть. А здесь… Здесь я и я, я и стены.

Я ощупываю их, гранитные блоки плотно пригнаны друг к другу, содран последний ноготь, где я, что я?