«Берлинская флейта»

Памяти Сергея Беринского

Здесь тепло, даже жарко…

Дома уже прохладно, даже холодно, а здесь тепло, даже жарко.

Встретили, выдали деньги, угостили обедом в ресторане, отвезли на квартиру.

Мебель, цветы, картины, пианино.

Он — Георгий, она — Моника.

Он — художник, она — медик.

Да, это его картины.

Картины, много картин.

Состояние не очень, от ужина отказался, лег.

Солнце светит в окно, птицы поют, мебель, цветы, картины.

Завтракать зовут.

Завтракали на кухне, втроем.

Он — Георгий, она — Моника.

Он — грузин, она — немка.

После завтрака лег.

Это утро или вечер? Где я нахожусь? Что я здесь делаю? Чьи это голоса? Чьи шаги?

Мебель, цветы, картины, пианино, чемодан.

Луна появляется из-за высокой черепичной крыши.

Луна смотрит в окно, и свет ее падает на картину, где луна освещает повешенного на дереве, а под деревом, опустив голову, стоит осел.

Солнце светит в окно, птицы поют, мебель, цветы, картины.

Георгий зовет завтракать.

Завтракали на кухне, вдвоем.

После завтрака лег.

Шум.

Шум в голове.

После травмы часто шум в голове.

После травмы и спиртного часто шум в голове.

Мебель, цветы, картины.

Стены, окно, потолок.

Дома уже прохладно, даже холодно, а здесь тепло, даже жарко.

Дома уже много желтых листьев, а здесь их почти не видно.

Левый замок чемодана почему-то деформирован, не открывается.

Чемодан новый.

Потолок высокий, с лепниной, люстра тяжелая, на цепях, стол белый, кресло черное, пепельница — копия той, что когда-то была у тестя.

Оса влетает в комнату, зависает над пепельницей, пепел взлетает.

Жили там, потом уехали.

Там тоже осенью тепло, даже жарко, только зелень там раньше сгорает.

Левый замок чемодана открыт с помощью Георгия.

Мед вытек.

Мед вытек в чемодане, слиплось все.

Стены, окно, потолок.

Потолок, стены, окно.

Лицо — лицо мертвеца.

Дни сочтены?

Прогулялся.

Прогулялся.

Люди, машины, дома.

Деревья, кусты, трава.

Мебель, цветы, картины.

Стены, окно, потолок.

Луна смотрит в окно.

Свет отражается, уходит в другие миры.