«Аппендикс»

© А. Петрова, 2016

© Stefano Esposito, фото на обложке, 2012

© ООО «Новое литературное обозрение», 2016

Да, не надо было вчера объедаться. Но ведь объедались все! Гости, мать, сестра, бабушка и тетя.

«Мама, – с усилием, наконец, выговорилось сухим ртом, – пожалуйста, вот там». Взглядом я попыталась указать направление: «Обещай похоронить меня вот под той березкой». Деревья склонялись надо мной и шумели, тень рябью охлаждала кожу.

В глазах сфокусировалось пятно приближающейся сестры. Она подошла к окну с раскидаем[1], распахнула окно и посмотрела вниз в наш тусклый двор-колодец. Села на подоконник полубоком и стала подтягивать раскидай на резинке. Ее белые гольфы перекликались со стволами берез.

«Никаких берез тут нет», – сказала она.

Я попыталась приподняться, и меня снова стало конвульсивно рвать. Склизкие осьминоги и кривые пиратские ножи, которые мне зашили этой ночью в живот, старались вылезти через горло. Та девочка, у которой нашлись бы силы ответить на подобную полемичность сестры, почти изошла.

Вчера я проснулась еще в сумерках, и в полуоткрытые веки залетела утренняя тень тюльпанов в огромной вазе. Неужели все-таки этот день наступил? Осторожно я опустила руку вниз, нащупывая подарки. Подтянув один сверток, я попыталась угадать, что же в нем, и снова заснула.

А в девять утра, врываясь в недавно помытые окна, отражаясь от широких досок натертого к празднику паркета, солнце заглядывало вместе со мной в раскрываемые пакеты и коробки, разбросанные по кровати. Уже в десять мы готовили салат за салатом, мать отбивала колотушкой мясо, засовывала его в мясорубку по кусочкам, и из нее через дырочки выползали бледно-красные червяки.

Несколько убитых поместилось вчера в мое брюхо. Часть свиньи и коровы, курица и селедка, гусь, увеличенную печень которого растерли во вкусный паштет. Они утопали там в пюре и взбитых сливках, в киселе, в разжиженном бисквите, в желудочном и также яблочном соке из трехлитровой банки с жестяной крышкой, толстая резинка которой пахла кислятиной.