Любовь кусается, ее укусы не заживают.
Стивен КингПосвящается, моему сыну, моему отцу
История наших страховИстория нашей жизни — это история наших страхов.
Пабло де Сантис1971
— Не бойся, Артур! Прыгай! Я ловлю.
— Точно, папа?
Мне пять лет. Ноги повисли в пустоте, я сижу на высоченной кровати с матрасом, где сплю вместе с братом. Протянув руки, отец ласково смотрит на меня и ждет.
— Давай, малыш!
— Боюсь.
— Я же ловлю, слышишь? Ты же знаешь папу! Давай! Не бойся!
— Сейчас…
— Прыгай, прыгай, чемпион!
Покачивая круглой головенкой, я собираюсь с духом. И, улыбнувшись во весь рот, бросаюсь в объятия папы, которого люблю больше всех на свете.
А папа — зовут его Фрэнк Костелло — отступает в последний миг на шаг в сторону, и я распластываюсь на полу, больно треснувшись подбородком. Я оглушен, я нем. Я не сразу могу подняться. Моя голова кружится, челюсть ломит. Но прежде чем я открою рот и начну реветь, отец преподносит мне урок, который я запоминаю на всю жизнь.
— Никогда никому не верь, Артур. Понял?
Я в ужасе смотрю на отца.
— НИКОМУ! — повторяет он грустно, явно сердясь на самого себя. — Даже родному отцу!
Часть 1. Башня двадцати четырех ветров МаякЯ всегда спрашиваю себя, какие еще сюрпризы приготовило нам прошлое?
Франсуаза Саган1Бостон
Весна 1991-го
В первую июньскую субботу нежданно-негаданно в десять часов утра ко мне приехал отец. Привез миндальный бисквит и канолли с лимоном, которые испекла его жена специально для меня.
— А почему бы, Артур, нам не провести субботний денек вместе? — предложил он и включил кофеварку, словно был у себя дома.
С отцом мы не виделись с Нового года.
Упершись локтями в кухонный стол, я разглядывал себя в никелированном тостере. Половины лица не видно из-за бороды, волосы торчат, под глазами синяки от недосыпа и излишка яблочного мартини.
Комментарии к книге «Здесь и сейчас», Гийом Мюссо
Всего 0 комментариев