«Выверить прицел»

Я был юношей, веселым и простодушным, не ведавшим горя и печали. Любил мир и к миру стремился, прилежно изучал Тору в Доме Учения. Но однажды покаянные молитвы Судного Дня в йешиве были прерваны звуком сирены, и с тех пор весь мой мир изменился. Выйдя из Дома Учения, мы в ту же ночь на танках отправились на страшную войну Судного Дня. Близкие друзья, мы знали поименно экипаж каждого танка.

На Голанских высотах шла беспощадная битва, танки взрывались один за другим. Повсюду сполохи огня и объятые пламенем солдаты, выпрыгивающие из танков. Сирийцы продвинулись в предгорья Голан. Мы знали — кроме нас, некому их остановить, за нами нет никого. Мы знали — Земля Израиля в великой опасности. Под угрозой само её существование, вековечная мечта еврейского народа об Избавлении. Страх объял наши сердца.

В те дни я познал боль, горе и одиночество; но, выпрыгивая из горящего танка, скрываясь от сирийских солдат, я познал любовь к ближнему, понял, что такое отвага и подвиг. Я видел парней, преисполненных преданности и любви к своему народу и своей земле, видел офицеров, под шквальным огнем выносящих товарищей на своих плечах. В тот час я понял: мы победим, такой народ не может не победить. Лишь тогда открыл я для себя молитву, научился вере, заполняющей сердце без остатка, и воззвал к Богу из глубины сердца. Тогда я потерял Дова — любимого друга, с которым мы не расставались пятнадцать лет.

Я знал — мне никогда уже не стать прежним. Я знал — иногда милосердие небес бывает беспричинным даром, это долг, который необходимо вернуть. Двадцать пять лет, днями и ночами, стояли эти картины у меня перед глазами, пока однажды поток слез не вырвался из глубины сердца. Слезы эти обернулись чернилами, чернила — словами, а слова сложились в повествование. Для того, кто сумеет прочесть его с чистым сердцем, чернила эти снова станут слезами.

Этот рассказ — попытка выверить гармонию мыслей и чувств, веры и видения мира, гармонию многотысячелетней еврейской истории и обновляющегося Государства Израиль.