Маша сидела на одной из ступенек веранды, а ее со всех сторон облепили Фая, Нюшка, Игнат и Юра. Я был слишком взволнован и на ступеньках не сидел, я стоял и смотрел, что делает Маша. На голых коленях ее лежал большой блокнот. Зажав кончик языка в уголке рта, она рисовала что-то шариковой ручкой. Скоро все увидели, что это череп и скрещенные кости.
— Интересненько! А череп зачем? — усмехнулся Юра.
— Чтобы ему страшнее было, — ответила Маша. — Теперь пусть каждый распишется тут.
— Во! «Распишется»! — удивился Игнат. — Что мы, зарплату получаем?
Маша рассердилась.
— Ну, тогда бери блокнот и придумывай сам, что писать. Ну, бери! Ну, что же не берешь?!
— Да ну тебя! — буркнул Игнат.
— Вот тебе и «ну»! А с подписями вроде документа получается. — И Маша первой расписалась под рисунком: «М. Дрозд». Свою подпись она украсила такими завитушками, что за ними совсем скрылась фамилия «Дрозд». Остальные, даже «шибко интеллигентный» Юра, как звал его Игнат, расписались без затей, тем же почерком, каким пишут сочинения. Расписались Фая и Нюшка — дочери колхозников, у которых мои родители снимали дачу, расписался Игнат — сын хозяина Машиной дачи. Мне расписываться было не нужно. Маша вырвала верхний лист из блокнота, сложила его и сунула в нагрудный карманчик своей голубой кофточки.
— Игнат, бери весла! — приказала она.
Минуты через две мы вышли из калитки, пересекли немощеную дорогу и спустились к реке, где причаленная цепью к солидному колу стояла большая плоскодонка Игнатова отца.
Комментарии к книге «Ночью на кладбище», Юрий Вячеславович Сотник
Всего 0 комментариев