Моё появление на свет стоило жизни моей матери, и меня воспитывала бабушка. Отец записал меня именем бабушки Саши — Александр. То ли это случайно получилось — просто ему нравилось имя Саня, то ли потому, что он знал, что бабушке придётся воспитывать меня.
Получилось так, что бабушке пришлось возиться со мной ещё больше, чем мог думать отец и чем вообще кто-нибудь мог думать.
Когда началась война и отец ушёл на фронт, мне было семь лет, у нас не было ни одной рабочей карточки, только детская и иждивенческая, хотя смешно даже сказать, какая же бабушка иждивенка? Кто хочешь иждивенец, только не бабушка. Но уйти на работу и оставить мальца (это меня) одного дома она не могла, поэтому мы прожили войну без рабочей карточки. И когда вернулся наконец с фронта отец, то бабушка ему крепко-накрепко сказала, что ребёнок вырос без масла и без витаминов и что-то надо придумать.
Пока отец думал, тут как раз ему написал один фронтовой товарищ, дядя Николай, звал к себе: он жил в городе на море и работал на судоремонтном заводе. Отец очень сомневался, что же будет с московской квартирой, но бабушка сказала ему: «Что тебе дороже — квартира или ребёнок?», и ещё она ему сказала, что настоящий корабельщик должен ходить по палубе корабля, а не по конторским коридорам. И тут он решился.
Нам дали товарный вагон, мы в него погрузили все свои вещи и поехали.
В обычном нормальном пассажирском поезде надо ехать туда два дня, но мы ехали почти что целый месяц; на остановках отец бегал получать по карточкам, а бабушка — за водой и потом покупала лук и картошку, которые выносили продавать к поездам. Меня же не выпускали из вагона. Дело в том, что мы никогда не знали, сколько простоит наш состав, — в нём люди не ехали, в нём везли оборудование, мы были только одни люди во всём поезде. И нас даже один раз заперли на засов, когда мы спали, и мы целый день стучали-стучали, и никто нас не открывал, а потом наш стук услыхали нищие мальчишки, которых было очень много по всему пути, и сказали дорожникам, и нас открыли… А бабушка пригласила мальчишек в вагон и усадила вокруг печки (у нас в вагоне была своя печка-«буржуйка»), поставила перед ними кастрюлю с икрой из тушёного лука и дала каждому по куску хлеба.
Когда они поели и ушли, бабушка вздохнула и сказала мне:
— Видишь, тёзка, хорошо, что я у тебя есть, а то у отца всё время свои важные дела, и ты бы тоже вот так же шастал.
Комментарии к книге «Новые земли Александра Кубова», Нинель Ильинична Максименко
Всего 0 комментариев