«О собственном достоинстве литературы»

Сэр! В одной из Ваших редакционных статей, в номере от четверга 3-го числа сего месяца, речь идет о пенсиях писателям и о положении литераторов в нашей стране, причем доводы автора статьи подкрепляются выдержками из «Истории Пенденниса», в настоящее время выходящей в свет. До сих пор Вы оказывали моим сочинениям столь благосклонный прием, что, если теперь Вы увидели основания неодобрительно отозваться о них или обо мне как их авторе, я не могу отказать Вам в праве порицать меня и не ставлю под сомнение честность и дружелюбие моего критика; и каким бы несправедливым ни показался мне Ваш приговор, я не собирался возразить против него ни единым словом, поскольку касательно предъявленных мне обвинений совесть моя совершенно спокойна.

Однако другая газета, столь же добросовестная и почтенная, воспользовалась случаем поставить под сомнение принципы, утверждаемые в Вашем номере от четверга, и высказывается в пользу пенсий для литераторов не менее решительно, чем Вы высказались против таких пенсий; и единственный пункт, в котором «Экзаминер» и «Кроникл» как будто сходятся, к несчастью, касается меня, ибо два автора в двух редакционных статьях выставляют меня на всеобщее осуждение: последний — за то что я «поддерживаю злостное предубеждение против литераторов», первый — за то, что я «не гнушаюсь поощрять» это предубеждение публики и «снисхожу (как это мне свойственно) до карикатур на своих собратьев по перу, чтобы польстить людям; не причастным к литературе».