«Ослепительный нож»

Его рождению сопутствовало чудо.

В лето от сотворения мира 6923-е, а от Рождества Христова в 1415-м году в десятый день марта в Преображенском монастыре у кельи великокняжеского духовника вместо входной молитвы «Господи Исусе Христе Сыне Божий, помилуй нас», на что монах должен был ответить «Аминь», Некто, по выражению летописца, «ударил в дверь» и повелел неведомым голосом:

- Ступай во дворец. Нареки имя новорождённому венценосцу Василиус!

Великая княгиня Софья Витовтовна была на сносях. За двадцать четыре года замужества она родила четырёх дочерей и одного сына, такого хиленького, что вскорости его Бог прибрал. Не стало наследника великому князю Владимирскому. Вернее сказать, Московскому, потому что столица княжества давно уже из Владимира переместилась в Москву. Здесь не без основания волновались: не останется ли великий князь бессыновним, как его тесть, литовский самовластец Витовт[1]? Девятимесячные пересуды о тягости сорокалетней Софьи всегда заканчивались робкой надеждой: родится сын! И вот урочное время пришло, а предродовые муки затягивались. Княгиня изнемогла вконец: роды не наступали. Испуганный государь посылывал в Предтеченский монастырь, что за Москвою-рекой под бором, к святому старцу с просьбой умолить Силы Небесные «отверзнути ложесна». Старец посулил здоровье роженице, появленье наследника. Стало быть, сбылось: пришёл посланный из дворца. Однако странный какой-то посланный: не молится, а стучит, не объявляется, а приказывает… Духовник сам открыл дверь. За ней - никого. И шагов не слышно, будто не приходил никто. Дрогнув сердцем, припустился монах кривыми, немощёными кремлёвскими улочками, утопая в снежно-грязевом месиве, к великокняжескому дворцу. В приотворенных воротах он нос к носу столкнулся с посланным. Знал его девий лик, тонкий голос. И хотя неведомый зов за келейной дверью был не тонок, а густ, монах всё-таки спросил:

- Ты у меня был только что?

Отрок сделал большие глаза:

- Только что иду…