«Западня»

«Дом её ведет к смерти, и стези её — к мертвецам;

Никто из вошедших к ней не возвращается и не вступает на путь жизни».

Загадочная смерть Алексея Ершова, моего лучшего друга и бывшего однокурсника, как это ни удивительно, не стала для меня совершенной неожиданностью. Где-то в глубине души я всегда подозревал, что этот не в меру любопытный журналист когда-нибудь попадет в «скверную историю». И, надо же, однажды это все-таки произошло.

Все началось с того, что он мне позвонил прямо посреди ночи — хорошо, я тогда жил один. Мне показался странным его чересчур возбужденный голос, что было ему совершенно не свойственно — опытному корреспонденту криминальной хроники с многолетним стажем.

— Слушай, Кира, мне нужна твоя консультация, как специалиста…

— В два часа ночи? Оригинально!

— Извини, Кир, — совершенно без какой-либо тени раскаяния торопливо проговорил он, — но в другое время я просто не могу с тобой поговорить.

— Много дел на работе? Совсем без выходных?

— Ну, да… Хотя, знаешь, не совсем в этом дело. Долго объяснять.

— Ладно, не буду тебя пытать, — я знал, что Ершов не из тех, кто распространяется о своей жизни, а также и то, что звонить попусту он бы не стал. — Выкладывай, чего хотел, не тяни.

— Окей, Кир, ты как специалист по всякого рода таинственным вещам…

— Ты мне льстишь.

— Да, ладно, ты итак это знаешь и без меня. Так вот, скажи мне, плиз, ты когда-нибудь сталкивался с таким символом — загляни в почту.

Я включил ноутбук, зашел в почту и открыл вложение к письму Алексея. Это была фотография довольно плохого качества — мятый листок бумаги, карандашный набросок, тонкие волосяные линии, странно ломкие, изгибающиеся. Что-то вроде запутанного лабиринта. Центр этого «лабиринта» обозначен жирной точкой. Линии от центра потолще, числом восемь.

Если честно, тогда мне показалось странным, что из-за такой пустяковины следует беспокоить человека в такой поздний час. И у меня даже возникло подозрение, а не напился ли Леха до чертиков и не разыгрывает ли он меня. Впрочем, раньше за ним такого я как-то не замечал. Шутник и балагур, ко мне он относился с подчеркнутым пиететом, как к «старшему товарищу», хотя мы с ним и одногодки.