«Земное жилище»

ХОРХЕ КАРРЕРА АНДРАДЕ Земное жилище

С испанского[2]*

Автобиография, предназначенная для птиц Я родился в тот век, когда преставилась розаи мотор уже в бегство обратил серафимов.Последний дилижанс уехал из Кито,и бежали в стройном порядке деревья мимо,а с ними — дома и ограды новых предместий,граничащих с полем, с опушкой лесов,где медлительные коровы жевали в молчанье,и ветер пришпоривал легких своих рысаков.Моя мать, одетая в плащ заката,хранила в глубокой гитаре и юность и памятьи только порой вечерами показывала их детям,окутанная музыкой, светом, словами.Я любил науку дождя,желтых яблочных мушеки жаб, постукивавших два-три разасвоей толстой деревянной погремушкой.Без конца маневрировал большой парус воздуха.Береговой линией неба была кордильера.Приходила гроза, и под бой барабанаее влажные полки шли в атаку карьером;но солнце потом со своими золотыми дозорамивосстанавливало мир судьей-землемером.Я видел, как ячмень окружает людей,как странные всадники в небе тонути как к берегу, пахнущему манго, приходятполные мычащими волами вагоны.Вдали была долина, а в долине — асьенды,где заря обзавелась столькими петухами,а на западе — земля, где сахарный тростникколыхал свое мирное знамя,где какао в футляре хранило свое тайное достояньеи одевался ананас пахучей бронею,а голый банан — шелковым одеяньем.Все уже прошло, как волненье на море,как пены эмблема пустая.Годы идут неспешно, опутывая сердце,а воспоминанье — только лилия водяная.Как лицо утопленника, оно выплывает,когда волны одна за другой идут, отбегая.Гитара — это только могила песен,а раненный в голову петух жалуется на скалах.Эмигрировали все земные ангелы и серафимы,даже смуглый ангел какао. Повседневная дружба Окна, двери и слуховые окошки —друзья, соучастники моих ежедневных побеговиз четырех стен, посланцы прозрачного мира,бродящего солнечным зайчиком у меня по столу.Окно — приглашенье к дальнему плаванью;окно — это река света, впадающая в небо.Сколько несбывшихся грезутонуло в ее прозрачной стремнине!Дверь отдает мне честь, как часовой офицеру,и выпускает в мир, щелкнув каблуками засовов.Только рассвет и ветерзнают еще наш пароль.И через слуховое окно по канату лучаможно забраться на край небоската.В этот колодец заглядывают иногда