«Езерский»

Прямым героям; что ониСовсем не чудо в наши дни;Иль я не этого прихода?Иль разве меж моих друзейДвух, трех великих нет людей?ХIII    Зачем крутится ветр в овраге,Подъемлет лист и пыль несет,Когда корабль в недвижной влагеЕго дыханья жадно ждет?Зачем от гор и мимо башенЛетит орел, тяжел и страшен,На черный пень? Спроси его.Зачем арапа своегоМладая любит Дездемона,Как месяц любит ночи мглу?Затем, что ветру и орлуИ сердцу девы нет закона.Гордись: таков и ты, поэт,И для тебя условий нет.XIV    Исполнен мыслями златыми,Не понимаемый никем,Перед распутьями земнымиПроходишь ты, уныл и нем.С толпой не делишь ты ни гнева,Ни нужд, ни хохота, ни рева,Ни удивленья, ни труда.Глупец кричит: куда? куда?Дорога здесь. Но ты не слышишь,Идешь, куда тебя влекутМечтанья тайные; твой трудТебе награда; им ты дышишь,А плод его бросаешь тыТолпе, рабыне суеты.XV    Скажите: экой вздор, иль bravo,Иль не скажите ничего —Я в том стою — имел я правоИзбрать соседа моегоВ герои повести смиренной,Хоть человек он не военный,Не второклассный Дон-Жуан,Не демон — даже не цыган,А просто гражданин столичный,Каких встречаем всюду тьму,Ни по лицу, ни по умуОт нашей братьи не отличный,Довольно смирный и простой,А впрочем, малый деловой.

1832

Из ранних редакций Варианты начальных строф романаНад Петербургом омраченнымОсенний ветер тучи гнал;Нева в теченье возмущенном,Шумя, неслась. Упрямый вал,Как бы проситель беспокойный,Плескал в гранит ограды стройнойЕе широких берегов.Среди бегущих облаковВечерних звезд не видно было —Огонь светился в фонарях,По улицам взвивался прахИ буйный вихорь выл уныло,Клубя капоты дев ночныхИ заглушая часовых.*В своем роскошном кабинетеВ то время Рулин молодойСидел один при бледном светеОдной лампады; ветра вой,Волненье города глухоеДа бой дождя в окно двойное,—Всё мысли усыпляло в нем.Согретый дремлющим огнем,Он у чугунного каминаДремал —          Видений сонных перед нимМенялась тусклая картина...*Вбежав по ступеням отлогимГранитной лестницы своей,В то время Волин с видом строгимЗвонил у запертых дверейИ трёс замком нетерпеливо.Дверь отворилась, он бранчивоАндрею выговор прочелИ в кабинет, ворча, пошел.Андрей принес ему две свечи.Цербер, по долгу своемуЗалаяв, прибежал к немуИ положил ему на плечиСвои две лапы — и потомУлегся тихо под столом.*Порой сей поздней и печальной(В том доме, где стоял и я)Один при свете свечки сальнойВ конурке пятого жилья