Волшебная колесница Дмитрий Копьёв
© Дмитрий Копьёв, 2018
ISBN 978-5-4485-1417-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Игра природы
НАЕЗДНИК БУРЬ
Наездник бурь и снов строитель,
Луны сиятельный посол,
И медных дев седой гонитель,
Зиме готовит льда рассол.
Он снегом снов цветы окутал,
Он белый саван смехом шьёт,
И вьюгой первою пугает
На перепутье самолёт.
Воздушный кран наполнен ветром,
Белеет ласточкой печаль,
И гневом ветреной девицы
Гремит небесный календарь.
Сметая на пути преграды
И смех плеская в рукава,
Летит союзник урагана
И гонит белые стада.
Полётом бледных птиц тумана
Заворожён замерзший бор,
И вихрем снежного обмана
Поёт метели звонкий хор.
Свидетель снежных беспорядков
Висит луна, сияя дном,
В восторге тайном наслаждаясь
Метели праздничным вином.
ПРЕДЧУВСТВИЕ ГРОЗЫ
Пылает круг в заре ночной,
И тенью падают границы
На жар остывшей мостовой
Сиренью дремлющей столицы.
Над головой плешивых крыш
Сгущает тучи вихрь лохматый,
И долгожданный водопой
Копает друг зверей лопатой.
ВОСПОМИНАНИЕ О ЛЕТЕ…
Уже летит последний лист,
Уж небо серо, тучи низко,
И на безжизненной траве
Белеет иней одалиской.
Воздвигнет осень свой каркас
И в медный гонг орёл ударит,
И колесницей бледный дождь
По крышам песнь свою направит.
Но жаркий снится мне рассвет
И лень с полуденным укором,
И на веранде алый свет,
И вечер с комариным хором.
НОВОЛУНИЕ
Уж вечер сгущается порохом туч
И ветер стихает украдкой,
И солнца закатного правильный луч
Окрасил кармином все грядки.
Тут рой комариный танцует гопак
И стулом летит лай собаки,
И кот полосатый, прибежище сна,
Сидит истуканом на баке.
Идиллия в воздухе здесь разлита,
Желтеют дрова ровной кучей,
И скачет лягушек безмолвных чета
Мечтам предаваться над кручей.
Терпением стиснув восторг темноты,
Таится луна за холмами зари,
И ждёт с упоеньем последних лучей,
Чтоб новой косой заблистать поскорей.
В САДУ
Печалясь о друзьях цветущей сливы
На тёмный сад спускается гроза,
И на колючках роз и зелени крапивы
Она рисует странные слова.
Слова те не похожи на сложенье
«Один плюс два равняется любовь»,
И вывести из них не сможет уравненье
Печальной мудрости седой строитель слов.
ПРЕДЧУВСТВИЕ ЗИМЫ
В полях фатой белеет снег
И лес беззвучно дремлет хвоей,
И снов затейливый пирог
Уже хрустит морозной болью.
Восторгом ледяных хоров
Прозрачный воздух околдован,
И на простор речных оков
Последний дождь падёт крупою…
И скоро белых комаров
Поверхность вод усеют орды,
И листьев красных хоровод
Застынет в праздничные торты.
УТРО
Спускаясь в бездну отреченья
И расправляя снов мосты,
Безмолвным ангелом прощенья
Летишь заре навстречу ты.
Уже пирог скрипит в духовке
И глаз твоих проснулась тень,
И губы дарят вкус морковки
Пространству тихим словом «лень»…
Будильник звоном неподкупным
Театр теней разгонит прочь,
И утро радостной рекою
Сметёт в окно сомнений ночь.
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Не пробуждай сомнений тщетных:
Верны пророчествами сны.
Они назавтра повторятся
Назло строителям войны.
Те, предвкушая наказанье,
Мечи сломают пополам,
И, вид послушный принимая,
Луну повесят между рам.
Любовь нуждается в починке:
Пусть, логарифмом сея круг,
Навстречу радостным виденьям
Сбежит усталый детства друг.
Не пробуждай сомнений тщетных
И вспомни первую любовь.
И сон пускай твой повторится
Картинкой детскою без слов.
ТЫ
Не красота безбрежной дали,
Не вдаль уснувшие дома
В нас будят хохот воздыханий,
Когда приходишь ты сюда.
Здесь по равнине бродит ветер
И даль стеклянная светла,
Но ты напрасно смотришь хмуро
В надежде стать начинкой зла.
Тебя запишут странно спящей
И доктор бросит свой словарь,
Когда на дереве сидящей
Тебя застигнет пономарь.
Он прыгнет в небо с парашюта
И следом вся его родня,
А ты беги скорей отсюда
Дорогой счастья и огня.
НЕВЕСТА
Безвестный мира посетитель,
Гордыни дремлющей поэт
И замков трепетных строитель
Двенадцать раз ломает свет.
Он на пороге битв железных
Возводит столп прозрачных слов,
И торжеством безумных линий
Рисует вдохновенья кров.
Он строит дом воздушной строчкой
И, чтя закон людских основ,
Ведёт в свой замок поднебесный
Невесту шёлковых оков.
И та вступает в замок странный,
Где дверь затвор кидает прочь
И на просторном одеяле
Уже клубком свернулась ночь.
Стирая памяти страницы,
Поэт ей кубок подаёт.
Невеста шёлк в камин бросает,
И ночь вино забвенья пьёт.
БИТВА
Судьбой Земли навзрыд играя,
Как будто камнем на вопрос,
Поэт веригами бряцает,
Вещая песнь свою вразнос.
И внемлют все ему планеты,
И стены рушатся в песок,
И белой птицей император
Стреляет комнате в висок.
Навстречу призракам столицы
Встаёт поэт бросать слова,
И закрывают настежь двери
В смятенье праведники зла.
Скрестятся скоро мыслей пики
И флаг взовьётся над водой.
И над равниной под Луною
Раздастся птичьей стаи вой.
И стихнет битва лишь под вечер
На зависть завтрашнего дня.
И всё развеет мудрый ветер
И спать уйдёт скорей в поля.
ЗВЕЗДНЫЙ ПАСТУХ
Завет земли восторгом полон,
И сень дерев скрывает сны,
И тёмно-синим небосклоном
Укрыл пастух свои мечты.
Свой путь в пространстве пролагая,
Он звёзды сеет порошком,
И на дорогах оставляет
Следы хрустальным посошком.
На дальних подступах к надежде
Он продырявит зонт зари,
И на пригорке возле речки
Большим костром зажжёт стихи.
ГЕРЦОГ ГРЁЗ
Ночная мысль волны касаясь,
Раздвинет стражу пополам,
И вдоль ограды между статуй
Скользнёт в покои спящих дам.
Нарушив все законы чтенья
И грамматических преград,
Она завоет в исступленье
Про потаённый вертоград.
Мятежной поступью коровы
Войдет к ним в сны лукавый гном,
И на дверях в покои слово
Напишет он стальным пером.
И дверь внезапно распахнётся
И впустит сонм зверей лихих.
И волк карающей десницей
Селёдкой ржавой кинет в них.
Закружит ворон с костью в горле
И дикий вепрь нырнёт в салат.
И зайцы, прыгая как блохи,
Порвут в клочки ночной халат.
И герцог грёз в пурпурной тоге
С победным явится вином
И прочитает как по нотам
Своих сонетов он бином.
Веселье долго будет длиться
И шумен будет слов канкан,
Пока на всех парах примчавшись
Заря не грянет в барабан.
И всё застынет в сонном беге,
И бросит ноты герцог грёз,
И улетит в печальной неге
В страну серебряных берёз.
Но долго будут помнить дамы
Тот сон полуночной порой,
И перечитывать на память
Сонета слов безумный строй.
КОМАНДОР
Когда часы пробьют полночный час
И ворон глянет из-под черной тучи,
На сонный двор выходит командор
И ящиком ложится на песок зыбучий.
Ему лежать удобно и тепло
И звёзды смотрят на его лицо, мигая.
И вол унылый, проходя окрест,
Молчит, рогатой головой качая.
Не будет больше радовать его покос:
Слетелись травы праздновать отставку мира.
Пока недвижно смотрит в небо командор
Не будет петь свободных песен лира.
ЛУННЫЙ ВОР
Стеной увядших слов отгородясь от мира,
И разгадав секрет клевретов сентября,
Неслышной поступью, держа под мышкой лиру,
Крадётся Лунный вор, вендеттою дыша.
Осенний парк дождём стеклянным дышит
И на тропинках тайных прячет нож тоска.
Но Лунный вор несчастия не слышит
И путь свой продолжает не спеша.
Его упрямая толкает зависть,
И впереди его лишь тень былых утрат.
И наговор судьбы ему внушает радость,
И промыслам беды он безразлично рад.
Воздвигнет он печали бастионы и ловушки
На ровных площадях людских жилищ
И свергнет солнца культ с помпезной вышки,
И нарисует знак луны на лбу вчерашних идолищ.
ПОСОЛ ЛУНЫ
Спрягая дум своих побеги
И грея тело у костра,
Посол Луны и брат разбега
Бросает в даль свои слова.
Слова его слегка наивны
И дышат горечью венка,
Когда на зов простой крестьянки
Он отвечает: «Кескеса?»
Его слова рождают ропот
И прочь уносят корабли,
И он теперь повсюду слышит
Молчанье грозного судьи.
Его сознанье в бездну скачет,
Где спит седой гиппопотам,
И шум любви в карман он прячет,
Страшась отдать его глупцам.
Он обречён ходить по кругу
И верить в сто расцветших снов,
И отвечать молчаньем тени
На все вопросы чужаков.
КАТОК ВРЕМЕНИ
Приют зари восторгом дышит
И телеграфом бьёт восток,
И громогласно люди слышат
Как времени летит каток.
Людских сомнений искуситель
И победитель их побед,
Он дарит всем надежд смеситель
И без руля велосипед.
И люди внемлют дружелюбно
Его изысканным словам,
И шлют цветы ему на сцену
С записками прекрасных дам.
«Стоп машина»
ПРАЗДНИК
Слова кидая как попало,
И в даль безмолвно хохоча,
Полковник в шапке неудобной
В кибитку падает сплеча.
И вслед за ним бегут все люди
Макать черёмуху в вино
И бить в ворота сапогами,
Пока он лезет к ним в окно.
Свиданьем этим не напуган,
Встаёт хозяин в потолок,
И брызжет радость тюфяками
И гнутым ломом в подпол бьёт.
Сомненьям ночи неподвластен,
Гуляет до утра народ.
И мячики в луну кидают
Всю ночь мальчишки напролёт.
СОН
И вот уже утихли звуки
И море плещет в тополя,
И над неведомой равниной
Встаёт прозрачная Луна.
Кидает столп лучей голодных
Она на праздничный убор,
И рассыпает над дорогой
Забытых снов багряный хор.
И люди внемлют им печально
И жаждут жребий изменить:
Им надоели сказки детства,
Но страшно прошлое забыть…
ПОБЕГ
Отчего в плену унынья
Ты не слышишь голосов,
Что поют в окно украдкой
Про надёжный берег снов.
Выйдя на берег пустынный,
Тотчас вспомнишь ты о той,
Что всегда бежит вприсядку,
Дорожа своей косой.
Будет прясть она на прялке,
Будет в бубен звонко бить,
И тебя заветным словом
Попытается сманить.
Разве ж это не отрадно,
Пасть в нечаянном бою,
А потом бежать по грядкам,
Догонять свою судьбу.
МОРЕ
В море бурном челн убогий
Треплет грозною волной,
Дум твоих полёт тревожный
В небо падает стрелой.
Над тобой хохочут громы,
Страх летит надеждой в даль,
Сердце путника трепещет,
Замер жизни календарь.
Волны скачут и ликуют,
Зверь уносится вперёд,
И морская дева тащит
Души праведных в поход.
РЫБАК
Улетают прочь деревья,
Небо гонит облака,
Внятно шепчет ёрш голодный
Про причуды рыбака.
Не сидит чудак на месте,
Не трепещет в пол-лица,
И на свадьбе у соседки
Уж не пляшет гопака.
Видно, грусть его снедает,
Волк подушку теребит,
Или баба с вензелями
На него всю ночь глядит.
Бросить надо бы привычку
Поле сеять молотком.
Право, лучше бы вприсядку
Гнать подружку из хором.
ЖИЗНЬ ПОПОЛАМ
Когда она поднимет руку,
Бросает солнце жечь поля,
И влажно светится дорога
Закатным отблеском вчера.
Кручинясь о своей потере,
Река пойдёт из берегов,
И с воем вздыбится дорога
Обратной очередью снов.
Придя из чащи незаметно,
Певец откроет чемодан
И, сыпля семечки горстями,
Всю жизнь поделит пополам.
СТАРЫЙ ГРОМ
Седовласые селенья
Пышут жаром напролом,
И законы отраженья
Пророкочет старый гром.
Свет полуденный гоняя,
Он предвидит всё назад,
И под самою стрехою
Прячет мысленно снаряд.
Будет вам ужо на завтра,
Будет вам на первый раз,
Как на дереве смолистом
Вихрем взвоет грома глас.
Он зажжёт на крыше свечку,
Он горохом прыгнет в таз
И затем пойдёт овечкой
Под окном порхать у нас.
ПОЛДЕНЬ
Лесная чаща в полдень жаркий
И омут хладного пруда
Нам шепчут призрачное счастье,
Храня надежду пастуха.
Надеждой ветер веет в поле
И небыль радугой цветёт,
И на последнем перегоне
Рукою семафор поёт.
Всё радо появленью стада,
Пастух раскрыл небес букварь,
И ловит солнце он лукошком,
Пока коровы пьют янтарь.
Начальник станции не дремлет,
Он красит охрою перрон,
И мудрый фельдшер курит трубку,
И агроном кладёт раствор.
Вниманьем чутким не отмечен,
Пастух смеётся в три ряда,
И гонит стадо он за речку,
Где дремлют пышные луга.
ЗАВТРА
Стихнут скоро звуки песен,
Тьма опустит свой покров,
Волчий вой раздастся в чаще,
Вторя кличу комаров.
Не придёт сегодня утро,
Завтра тоже не придёт…
Всем немного будет жутко,
А потом наоборот.
ЛЕТО
Как морем вздыбленный корабль
Летит над ночью зов удачи.
И где-то падает гроза
И молнии сжигают дачи.
Так лето празднует свой век
И раздаёт влюблённым крылья.
И радость бьёт ея клюкой,
И смех ея курлычет пылью.
ХУДОЖНИК
Много разных красок дышит
Над прибрежной полосой.
Всех рисует дядя Гриша
Будто каменной стеной.
Животом закрыв пространство,
Он простёрся над волной,
И с волненьем иностранца
Вдруг бросается в прибой.
Охи, ахи и волненья
Провожают сей полёт,
Но на радость всем выходит
Наш художник уж на взлёт.
И летит он над горами,
И над морем он парит,
И картину пробужденья
Весь народ стремглав глядит.
БАННЫЙ ДЕНЬ
Будет тихо ночью в бане,
Вспять поднимется буза,
И на сонном полустанке
В воду бросится коза.
Набежит подружкой речка,
Волк взберётся на забор,
И из сил последних свечка
Пропоёт им песню гор.
Не теряя слов беспечных,
Молоком застынет дом,
И на выгоне овечка
Засмеётся кувырком.
Гостья вылетит из бани,
Распугает всех собак,
И в последнем вдохновенье,
Хохоча, сожжёт кабак.
КИНОРОМАН
Наперекор ночным виденьям
Поэт слезает с потолка,
И на воротах кинобудки
Он пишет тайные слова.
Его слова упрямо строги
И слышат задом наперёд.
И нет в округе девы краше
Поэт чей образ бережёт.
Он знает, что она не дремлет
И напролёт сидит в кино.
И ранним утром у окошка
Она наденет кимоно.
Ей всё к лицу: и сна утрата,
И слов нездешних суета.
И дарит луч надежды пряной
Её победная коса.
Но переменой ветер дышит;
Поэт сбирается в полёт,
И на прощанье деве дарит
Он слов своих надёжный свод.
НОЧНАЯ МОСКВА
Добрый день, певцы столицы,
Здравствуй, мокрая вода.
Вверх ногами веселится
Вся подземная Москва.
Вечер будет то, что надо:
Наведёт мосты река,
И шотландец в длинной юбке
Заволынит трепака.
Заведёт солдат пружину
И носильщик бросит кладь.
Прыгнет барышня в корзину,
А матрос начнёт икать.
Всем им было недосужно
Нынче ночью танцевать…
Значит, завтра вновь придётся
В реку чайники бросать.
КУМИР
Друзья! Подобный изваянью,
Певец летит к нам с потолка,
Роскошным цветом одеянья
Пустив именье с молотка.
Певец нам многое прощает,
Он сонмы девушек зовёт,
И у него в кармане тает
В помаде шоколадный торт.
Подобно статуе, он нежен,
И речь его слегка сыра,
И на его подмётках тает
Грязь подмосковного села.
Так встретим мы его достойно
И бросим статую в окно!
Пускай её поглотят волны,
Мы ж станем пить себе вино…
ЛЕДИ
Чуть подует с моря ветер,
Гнутся вилкой провода,
И бегут со смехом леди
На зелёные луга.
То-то будет им приволье,
Раскидав вокруг слова,
Шляпки новые повесить
На корову мужика.
А затем зарыть ботинки
И в песке их позабыть,
И босой ногой картинки
Непристойные чертить.
Жаль, что редко дует ветер,
Гнутся вилкой провода.
Что рисуют эти леди
Не узнать нам никогда…
СЕТТЕР
Там, где играет вольный ветер
И горы двигает орёл,
Там ждёт в тени печальный сеттер
И пьёт украдкой свой кагор.
Ему бы волей насладиться,
Бежать как ветер сквозь забор,
Где вол упрямый вяжет спицей
И кур поёт свободный хор.
Но, весь в сомненья погружённый,
Лежит наш сеттер, недвижим.
Он меланхолией разъеден
И не меняет свой режим.
Пора, пора ему проснуться
И бросить лень свою на дно.
Не то свезут его в столицу
Играть с хозяйкой в домино…
ДЕД ЕГОР
Вот стучат колёса бойко,
В терем входит дед Егор.
Он кладёт ружьё на стенку
И смеётся в косогор.
Свиньи радостно летают,
Конь копытом бьёт бока.
Даже куры сразу тают
С появленьем старика.
Дед Егор их всех накормит,
Уберёт навоз в клети,
А потом пойдёт на сходку,
Где летают мужики.
ПОРЯДОК СЛОВ
Из слов, к порядку приведённых,
И строем блещущих в комод,
Старик Семёныч составляет
Науку праздничных высот.
Его перо сосной блистая,
И синим порохом горя,
На стол еловой шишкой тает
И вдаль несёт завет царя.
Не будет праздный воздыхатель
Копать холмов крутую даль.
Его надежд глухой читатель
Откроет завтра календарь.
И встанет чисел строй стоглавый
И люди встретят волн прибой.
И на рассвете, величавый,
Уйдёт Семёныч на покой.
ДЕВА
Сохранить здоровье деве
И отпраздновать покос
Собралась у дяди Пети
Вся деревня без волос.
Дева, радуясь кручине,
Скачет резво по полям.
Дядя Петя лезет в ванну,
Весь сложившись пополам.
Всю деревню удивляет
Сей поступок роковой.
Дева радостно хохочет
И спешит скорей домой.
СТОП-МАШИНА
Порой в ненастную погоду
Гоняя тучи просто так,
Махает шапкой председатель
И в гору прыгает казак.
Там не работает машина,
Там ветер воет, степь стучит,
И под засохшею сосною
Скучая, инженер сидит.
Там скромной жизни подаянье
Давно истрачено дотла,
И вечным призраком печали
Летит пастух, гоня стада.
Увы, никто не ждёт совета:
Довольны все своей судьбой.
Лишь воет ветер безутешно
Паря над бездною седой…
ИВАНОВ
Воздвигнув треугольники сомнений
И перейдя восторг земных основ,
На площади и здания планеты
Бросает сеть свою крылатый рыболов.
Он точит крюк серебряной рукою
И слов плетёт тугую ипостась,
И ловит пустотой, зачем, не зная,
Людей,
Смешной приманкою гордясь.
Ему вольготно дуть в пустые трубы
И звон кастрюль кидать в подвалы снов,
И на вопрос безмолвный постового
Закрыв глаза, ответить просто: «Иванов»…
ПРЕДЧУВСТВИЕ ВЕСНЫ
Под тонким слоем пепла
Колышется январь,
А на руках у ветра
Цветёт грядущий май.
Подруга урагана,
Закрой скорей глаза
И берегись обмана,
Пока не спит коза.
Не стоит бредить летом
И тайно ждать грозы.
На пепелище этом
Не расцветут цветы.
Забрось свой зонт подальше
И прыгай в саквояж.
Весной тебя разбудит
Твой верный, глупый паж.
АНАНАС
По равнине бродит ветер,
Даль слепящая пуста.
Где-то каркнул мрачно ворон
И сосед сошёл с ума.
Бродит он теперь по чаще,
Ищет ворона во тьме:
У него вопросов много
Накопилось в голове.
Например, хотел бы знать он,
Для чего висит окно,
И зачем на улье кошка
Чистит лапой кимоно.
Отчего на небе свечка,
Где растёт гора Монблан?
И зачем в лесу овечка
Отравила чемодан?
Кто прибил луну к калитке,
Сколько весит снега воз?
И почём сегодня в лавке
Продаётся паровоз.
Всех вопросов перечислить
Нет возможности у нас.
Лучше купим мы с получки
Дяде Грише ананас.
ВОЗДУШНАЯ РАЗВЕДКА
Вот солнце встаёт над сосновой горой
И машет руками полуденный зной.
А в небе капустой сидит ероплан,
И дымом моторов рисует он план.
На плане том пашни и хлопот костра,
И хор пионеров, поющих «Ура!»
Там синие дали рассветом сопят
И в речке купает старик поросят.
На снежных вершинах там бабы сидят
И вождь Бао-бабо куёт им наряд.
Будильником полдень там смотрит в окно
И птицей начальник ныряет в кино.
Там огненной банкой цветёт альбатрос
И в небо стамеской взмывает матрос.
В садах там деревья поют невпопад
И брызжет стихами седой водопад.
Там барышни синькою красят кусты
И в полночь кондуктор взрывает мосты.
Там кружит кадрилью куриный балет
И сторож тарелкой летит на обед…
…Рассеется дымный поток не вчера,
И завтра уймётся вчерашний левша.
И лётчик подбросит дровишек в мотор,
И вдаль улетит ероплан за кордон.
Заветные сны Луция Памплония Скриба
* * *
Ночных сомнений дерзкий господин
Мечтою зыбкой дразнит путников рассвета,
И строгим призраком бежит на край земли,
Где нет словам безумным стройного ответа.
Банкрот двухцветного ландшафта января,
Негласный баснописец жизни увяданья,
В безмолвной чуткости озноба бытия
Он плавит сны в горниле древнего преданья.
Стремясь к возврату на престол вершителей судеб
И молча следуя в чертог таинственных венчаний,
Он созидает заново все начертанья жизни слов,
Чтоб новой сказкою очаровать сей мир печальный.
* * *
Когда внезапным дуновеньем
Ты очарован невзначай,
Не придавай словам значенья,
Кусочком льда скорей растай.
В собранье правильных предметов
Пути теряются для света.
Немым вопросом смотрит тот,
Кто знает карты наперёд
И силой строгого обмана,
Покровом бледного тумана
Скрывает дум своих ростки,
Чтоб никому их не найти.
А ты беги соблазнов старых
Прошедшей юности своей,
И лабиринтом улиц малых
Закрыв глаза, пройди скорей.
И на углу воспоминаний
Подавишь ты невольный стон;
В собранье правильных предметов
Хранится твой кошмарный сон.
* * *
Когда ты счёт ведёшь утратам
Прошедших дней своих, прости
Им смех, такой наивно-странный,
Их веру в сказки о любви.
Не стоит с прошлым расставаться,
Тая обиду для себя.
Владелец тайны недоступной
Когда-то выручит тебя.
И ты вздохнёшь над строгим смыслом
Победы завтрашних потерь.
И лунный свет дорогой ляжет,
И в Вечность ты откроешь дверь.
* * *
Властитель дум проникновенных,
Печальный шут вчерашних снов,
Свободой манит безотрадной;
Прощай, тоски уютный кров.
В долине светлой отреченья,
Забыв былые увлеченья,
Восторгом тает тень твоя
Надеждой завтрашнего дня.
И шелест дней увядших рано,
И стук судьбы в конце пути,
Всё переложит фортепиано
На блики клавишей своих.
И ты сыграешь вальс прощальный
И ляжет тень твоя на мост.
И ты пройдёшь дорогой странной,
Покинув свой печальный пост.
* * *
Из всех надёжных слов ты выбираешь слово,
Которое не произнёс никто,
Никто не слышал, и ответ заранее
Не знает. Жизни торжество
Стремится бег направить свой к победе
Над страхом жизни. Если большинство
Считает чудом света пирамиды,
Не верь им. Голос свой заветный
Жрецам не отдавай. Пускай
Хор детских голосов незримо
Поёт над бездною в другом сюжете
О жизни на Земле.
А ты — молчи….
* * *
Когда восторг минутной встречи
Вдруг обернётся горечью разлуки,
Напрасны станут стоны речи,
И звуки станут бледными от скуки.
Беги воспоминаний ежечасных,
Они забыли дрожь мгновений жизни.
Толчками бьётся сердце в исступленье
И выступление своё закончил клоун.
* * *
Всё дальше погружаясь в бездну снов,
И зов любви безмолвно вспоминая,
Ты пишешь бессознательно поток
Своих невысказанных слов. Не сознавая,
Как слово отзывается на зов,
И как зовут словами на рассвете…
И снов твоих нечаянный улов
К тебе вернётся через зов столетий.
* * *
Вот снов затейливые птицы
Летят на пир её цветов,
И на востоке камнем тают
Восторги праздничных хоров.
Намереваясь быть послушной
И в дом впуская солнца вязь,
Навстречу вечному теченью
Она выходит, в даль смеясь.
Её цветам не будет скучно,
И шёпот лиц пройдёт дождём,
Когда в тиши уединенья
Она оставит старый дом.
И ключ она забудет где-то
И морем бросится в поток,
И прошлой жизни завершеньем
Ей станет скомканный платок.
* * *
Ты силой чар своей печали
Не скрасишь дни разбега тьмы,
И наваждений хищных стаи
Прогнать не сможешь до зари.
Лишь твист бессонницы вокзальной
В тебе разбудит бега зов,
И гомон трав в дали венчальной
Сорвёт с тебя одежды снов.
И, безоглядно бросив жребий,
Туманом ты оденешь стан,
И на пороге новой жизни
Надежды встретишь караван.
* * *
Её молчанье — знак к побегу,
И рухнет скоро свод тюрьмы.
И мост в печаль протянет руку
Навстречу баловням судьбы.
И в знак победного сомненья,
Смелея завистью чужой,
Она сожжет следы волненья,
Смеясь в лицо себе самой.
Былой вражды неверный холод
Восторгом память обожжёт,
И страсти новой лёгкий голод
Следы погони в ночь ушлёт.
* * *
Певец зари бросает вызов
Седой сопернице судьбе,
И птицей вещею он машет
Крылами узнику во сне.
Под грохот вод стрелою быстрой
Он солнца луч рукой сожмёт,
И слов железную гробницу
Без сожаленья разобьёт.
И на обломках грозной кручи,
Под сенью грозной громом тучи,
Поэт поставит свой шатёр,
И узник выйдет на простор.
И опрокинут чашу страха
Они над бездной роковой,
И ледяной рекою слово
Прольётся над сухой землёй.
* * *
Опрятный, дерзкий и знакомый,
На девять лет вперёд стремясь,
Выходит в круг друзей молчанья
Насмешник слов, собой гордясь.
В столь поздний час ему привычно
Тоски осенней боль тая,
Надеть печали плащ державный
И ждать во мгле призыв дождя.
Все, кто приходит слишком рано,
Уж пишут восемь пышных фраз,
И лишь один, слегка стесняясь,
Откроет дверь ему сейчас.
И он войдёт и ровным взором
Окинет призрачный покой,
И на вопрос друзей упорный
Ответит песнею простой.
Та песня ровным слоем пепла
Укроет боль былой тоски,
И трепет солнца разбросает
По всем долинам на куски.
И вихрем снов помчат кометы,
И грянет вопль неясных слов,
И всем бегущим путь откроет
Знакомый сторож зимних снов.
* * *
Завет основ полночной сказки
И тайна вечного хлопка
Хранят от взоров жадной маски
Сомненья вольного стрелка.
Едва ль мишенью новой шутки
Назавтра станет плач сирен —
Стрелок подвержен часто сплину
И не выносит женских сцен.
И он бежит в глухую полночь,
Чтоб зов не слышать странных дев,
И ночью, мрачный, одинокий,
Сидит в густой сени дерев.
И дум его печальный холод
В нём будит лишь разлуки голод.
Стрелок безмолвно смотрит в даль,
Своей тоски он плавит сталь.
И утро он встречает молча,
И снова ждёт ночной поры,
Чтоб повторить побег вчерашний,
Подальше от своей мечты.
* * *
Неслышным шагом ночь седая
Ведёт печальный бег колёс,
И жалким отблеском минтая
Блестит река под светом звёзд.
Безумьем птиц поют планеты
И звёздный мост летит косой,
И на заветном перепутье
Встаёт маляр небес горой.
И пишет он заветным слогом
Наказ вершителям судеб,
И дланью щедрою бросает
На Землю горьких истин хлеб.
Наверх стремясь в безумном беге
И сорок раз бросаясь с круч,
Надежды дерзкий испытатель
Рукой хватает лунный луч.
И тем лучом он пишет слово,
И словом станет гнев воды.
И звёздный дождь на землю канет
Счастливым баловнем судьбы.
* * *
Едва безмолвия посланник
Ступает в шумный торг людской,
Гонитель птиц, подземный странник,
Сзывает тени слов на бой.
Он молоком прокисших мыслей
Усердно дышит в спину нам,
И на простор воздушных линий
Кидает слов вчерашних хлам.
Сомнений хитрый предсказатель,
Он сна остатки в воду льёт,
И песней хищною встречает
Зари медлительный полёт.
Пускай он, словно победитель,
Рисует нам ловушек сталь;
Заветных песен дух-хранитель
Уже уплыл в седую даль.
Наградой жаждущим отмщенья
Пусть станет звон стеклянных слов.
И снов губительною сенью
Лицо покроет птицелов.
* * *
Под стать удару грома из-за двери
Она выходит на поклон удачи
В невежливой коробке обольщенья,
Даря повсюду одиночества веселье.
И трепет губ её как дар отмщенья
Украдкой говорит о тайне.
И на поспешный смех умелого невежды
Она простой улыбкой отвечает.
Не веришь ты красе её печальной
И гонишь прочь туманные виденья.
Ты знаешь все уловки умных женщин,
И потому спокоен в этой стычке.
Но долго будет жить в тебе привычка,
Для часа меланхолии надежда,
Когда холодных глаз её отмычка
Боль застарелую насквозь в тебе разнимет.
* * *
Напрасно горькими словами
Ты пишешь правила любви:
В плену чужих воспоминаний
Они растают до зари.
Навет завистников не дорог,
Дороги все ведут к тебе,
Где расставанья след остался
На смятой бурею траве.
Они прочтут как по бумаге
Рассказ твоих былых потерь,
Но не давай им посмеяться
Над верой праздничной твоей.
Уйди, и молча жди рассвета,
Смотри, не отрывая глаз.
И тайна тихого ответа
Пусть станет истиной для вас.
* * *
Безмолвных городов полуночный туман
И вежливой зари неслышная побудка
Как будто вечности нечаянная шутка
В нас будит зов давно забытых ран.
Рокочет пыль, поднявшись над рассветом,
И пьёт заря туманов рдяный сок,
И голоса невидимые птиц печальных
Летят встречать луч солнца на восток.
* * *
Вернись к себе, погонщик праздных слов,
Твоей судьбой загадка правит вечно.
Разбег ручья не вторгнется в рассвет —
Твой смех звучит нелепо безупречно.
Останови своих видений странный ряд,
И выход на арену отложи на время.
Когда откроешь ты секрет чужих побед,
С души твоей падёт сомнений бремя.
Бежать не торопись. Граница на замке.
И замки чтят закон гостеприимства.
На перекрёстках всех твоих дорог
Стоят глашатаи вселенского единства.
И ты словам своим здесь подведешь итог
И все сведёшь в единый звук ab ovo.
И грянет звёзд ночной переполох,
И все услышат, как хохочет Слово.
* * *
Основы времени разъяв на части,
Ты мнишь последний написать закон,
Которым будет горд упрямый гений,
И дням разбега будет дан простор.
И он смешает краски вожделенья,
Огнём проверит прочность слов,
И стройным слогом он напишет сказку
Про то, как движется небес печальный свод.
Но ты не бойся предсказаний грозных —
На всё найдётся свой рассказчик снов.
И утром ты сорвёшь видений маску
И прочь прогонишь призрачных послов.
* * *
В полях безмолвствует царицею зима,
Закованы дома дыханьем ледяной сирени.
И вздохи слышатся полуночной мигрени,
Как приближенье сладостной удавки сна.
Восторгом тишины объят угар последнего свиданья,
И строгих чисел мгла твердит о солнце января.
И тихой поступью друзей копилки расставанья
Уходит в даль разносчик снов, слова не тратя зря.
И колокол зари звонит в чужом уже лесу,
И вязью надоевших слов исчерчена снегов страница.
И будет ночь безмерно в даль мгновений длиться,
И старый гном взмахнул волшебным нам жезлом.
* * *
Всё, наконец, находит свой предел:
Заботы, сумерки, ненастная погода.
Но не прочесть, какого рода слово
Строкой небесной пишет птичий строй.
Далёкий звон простёрся над дорогой
И эхо будит день, потерянный тобой.
И тайну вечную немой тебе раскроет
И снова вразнобой ударит в гонг прибой.
Но перейдёт предел пределов передела,
Волной волны, соцветьем января.
И успокоит сердце вздох небес невнятный
И встанут на места забытые слова.
* * *
Пытливым взором ночь разъята,
Восток алеет краской гроз,
И нить, протянутая в бездну,
О прошлом говорит всерьёз.
Шагов уверенное эхо
Упорно движется вперёд,
И птицы, провожая лето,
Стремглав взмывают в небосвод.
Исчерпаны все краски жизни,
Грустит принцесса на крыльце
И дум её заветных сказку
Волшебник пишет на кольце.
Визит дождя…
* * *
Лето вовремя настало,
Много солнца было в нём.
И гроза порой сверкала
Золотым своим огнём.
Но потом настала осень,
Незаметно, словно вдруг.
Всё вокруг прозрачно стало,
Повернулся жизни круг.
Время новые заботы
Приготовило нам впрок.
Делать снова что-то надо,
То, что раньше ты не мог.
Дни пойдут иным порядком,
День и ночь, и ночь и день.
На стене лежит перчаткой
Кем-то брошенная тень…
* * *
Осень. Воздух светел, падает листва,
Меж деревьев бродит
Ветер не спеша.
Сколько дней осталось
Тишиной дышать?
Вот, зима настанет,
Некуда бежать…
* * *
Время медленнее стало,
Лес застыл на дне пруда.
Ничего не происходит
Вся природа спит до дна.
Солнце вежливо скучает,
Листья по ветру шуршат.
В путь далёкий птичьи стаи
Улететь с утра спешат.
Опустеет в чистом поле,
Ветер стихнет, лес уснёт,
И в мечтах о тёплом лете
Зиму молча проведёт.
* * *
День унылый, день ненастный,
За окном протяжный шум;
Будто голос безучастный
За собою манит ум.
И тревогой в неизбежность
Вновь встаёт вопрос без слов;
День пройдёт, короче станет
Путь надежд, войны и снов.
Но пока до расставанья
Остаётся целый миг,
Жар заветного желанья
Не гаси. Ты не постиг
Суть насмешливой загадки,
Что крадёт у нас украдкой
Счастья дни, тревог и бед
И безмолвьем дышит вслед.
* * *
Сердце ноет, бьётся тяжко,
Ветер злой в окно стучит,
И луна сияет медью…
Манит взор небес магнит.
Молчаливой тайны токи
Льются с неба; там одна
Наших бед земных истоки
В смутных снах хранит Луна
* * *
Спят кварталы городские,
Мост увяз ногой в реке,
И кружатся в ритме танца
Тени листьев на стене.
До утра работы много
Осень всем задаст урок,
И ковром цветным покроет
Все дороги точно в срок.
Не придуманною сказкой
Расцветёт сюжет из снов.
Ветра буйного подсказкой
Слышен хохот вещих сов.
* * *
Бредит ночь весельем кошек,
Светофор мигает в даль.
Одинокий свет окошек
Навевает снов печаль.
По краям пустынных улиц
Спят деревья в полный рост.
От дождя влюблённых пару
Укрывает старый мост.
* * *
Никому уж нету дела
До того, что стройка рядом.
Кирпичи уселись ровно,
Словно кто-то пролетел.
Так весь дом у нас построен,
Сразу видно, без обеда —
Окна выше, чем на стуле,
Впрочем, рады тем, что есть.
Где ещё пройдёт собачка,
Там не встанет шкаф с посудой.
Быт ведь тоже важен в жизни,
Как ты только ни крути.
И придётся, в самом деле,
Встать и выйти, присмотреться,
Чтоб на что-нибудь решиться,
Засучивши рукава…
* * *
На вокзале чинно ходят
Паровоз по расписанью.
Сразу вовремя приходит
Как свидетель мирозданья.
Так и вместе отправляйтесь,
Чисто вымыв все окошки.
Мимо дачи пробегают
Как испуганные кошки.
Путешественникам, впрочем,
Всё на свете интересно,
Можно с барышней под ручку…
Это тоже интересно….
* * *
Словно замысел цветенья
Прочь бежит к нам вдохновенье.
За окном сидит паук,
Снега слышен перестук.
Рыжей кошки пробужденье,
Взгляд, исполненный леченья,
Можно в печь в кровать бросать
И картинки на пол рвать.
И когда вернутся люди
И замок повесят прочь,
Сразу, скоро возвратится
К нам сегодняшняя ночь.
Перед сном проснётся сказка,
Серый волк к нам прыгнет в сад
И на ветках засияет
Круглых яблок листопад.
И Алёнушка отыщет
Гуся-лебедя гнездо,
И удалый Сивко-Бурка
С неба спустится в окно.
Тени по лесу гуляют,
Молоком смеётся мышь,
И до завтра звёзды тают…
Спи теперь и ты, малыш….
* * *
Белый зверь пушистым гостем
Вновь скребётся лапой в дверь.
Мы ему оставим кости
И уедем к деду Тверь.
Не настигнет нас простуда,
Пусть бежит вода стеной.
Вымыл вдребезги посуду
Петя каменной рукой.
Целый день на нашей крыше
Голубь медленно сидит
И тропой дырявой к мышкам
Едет в гости Айболит.
Нам пора когда-то в школу —
Завтра будет день опять.
Я раскрыл свою тетрадку
Чтобы это описать.
* * *
Слишком трудно быть честным заранее.
Плющ и зелёный горошек страстно ползут выше,
Никогда не говорят друг другу «тише!»
Все дети, наконец, собрались,
Кто постарше, уже улыбается
Кто нам самые верные друзья?
Иногда нам на руку то,
Что зимою рано смеркается
* * *
Так падают навзничь дубы на ветру,
И солнце вращает печали дугу.
И кошкой стоглавой крадётся беда,
И в горном ручье закипает вода.
И дочь превращается в серую мышь,
И в лес убегает с портретом малыш.
И медленной тенью смеётся Луна,
И дышит заглавными буквами тьма.
И бег парусов застывает в утёс,
И в небе как птица плывёт паровоз.
И лентой летит за каретой рука,
И сыплется раной на сердце мука.
…Что слышится людям, что прячется в тьме,
Про то нам расскажет узор на стене.
Но власти таинственной смутную вязь
Забудешь ты утром, сомненьем томясь.
* * *
Избран курс, расправлен парус,
Лодка движется стрелой,
И мелодией забавной
Тешит небо ветер злой.
День торопится к закату,
Волны прыгают кругом.
Впереди печалью блещет
Утопая, солнца дом.
Кормчий правит всё на запад,
Будто хочет день продлить,
Но уже строкой прощанья
Горизонта тлеет нить.
Ночь спустилась. Мрачной тучей
Надвигается восток.
Смятый бурей, канет в бездну
Бледный жизни лепесток.
…Так сметает нас природа
Ненароком, не со зла…
Не взыщи: нет в бездне брода,
Как у Вечности нет дна…
* * *
Ветер холоден осенний,
Дождик мелкий моросит.
У берёз печальных, елок,
Стал совсем несчастный вид.
Так и хочется, вздыхая,
Пожалеть судьбу их, но…
Нет вокруг иного Рая,
Только выгляни в окно.
* * *
Дождик притих незаметно,
Даль замерла, не дыша.
С веток последние капли
Падают вниз, не спеша.
Пар над блестящей дорогой
Тихо клубится во сне.
Чьи-то прозрачные тени
Шоркают в мокрой листве.
Славно сидеть неподвижно,
Думать о чём-то пустом.
Хочется слиться с природой,
Дождиком, тенью, кустом.
Жаль, что недолго продлятся
Эти минуты. Придут,
Как ты ни прячься, заботы,
Снова смущать нас начнут.
Снова без нас в этом мире
Не обойдётся никак.
Снова придётся бороться
С чем непонятно и как.
Видно, не будет покоя
Нам никогда на земле.
Сеет без удержу дождик:
Он не завидует мне.
* * *
И снова день молчит усмешкой,
На шаг вперёд не виден путь.
Вопросы немы, и словами
Не уловить нам жизни суть.
Как растревожилось пространство —
Хрипит губительным огнём.
Земля кружится в ритме танца:
Мы не удержим руки в нём….
* * *
Кардиограммой леса сломан горизонт,
Диезов строй звучит в порывах ветра.
И вторит им мотив небесных сфер,
Не соблюдая ритмики и метра.
Шаг сбился, побежало дружно всё:
Кусты, листва. За облака деревья
Цепляются ветвями. Нота «Си»
Звенит, как мимолётное виденье…
* * *
Визит дождя застал нас на пороге,
Сраженьем в ночь сбежали тополя.
Нас дразнит осень сладкою тоскою
Открыв сезон протяжной нотой «Ля».
Печаль травы тайком передаётся людям.
Когда-то это было с ними, и не раз.
Кукушки счёт нас дразнит близким чудом…
Печально эхо песен октября…
* * *
Этот год промелькнул слишком быстро,
Не успел календарь полинять.
И глядит со стены зверь и птица,
И слова позабыты опять.
И рассыпаны бусы, и мелом
Уж очерчен невидимый круг.
И стальным огнедышащим зверем
Время чертит пространство вокруг.
* * *
Мороз сковал пространство обжитое,
Звенящей тишиной задушен ропот слов.
За окнами ночная тьма недвижно смотрит
Своею сотней глаз январских сов.
В оцепенении стоишь ты, внемлешь
Безмолвной повести о Вечном. Дум поток
Несмело пробивается сквозь память,
И ты не смеешь выйти за порог.
* * *
Всё замерло. Застыло, спряталось, уснуло.
Зима вступила в древние права.
Лежат снега клочками одеяла,
Дырой в пространство смотрится Луна.
Ознобом тишины охвачен мирный берег,
Обет молчанья принял небосвод,
И горькой истиной звучит в сознанье голос,
Как ненадёжен дольней жизни код.
И ты, минутной слабостью охвачен,
Внимаешь голосам незримых сфер.
Часов беззвучен ход, дрожит струна, на плечи,
Ложится сном тяжёлым, тая, снег….
* * *
Ещё чудесен мир, ещё мороз рисует
Пейзаж на стёклах. Древняя загадка
Сокрыта в хрупкости вещей напрасных.
Обычно
Взору нашему привычней
Следить за сутью превращений
Большого в малое и малого в большое.
Такой расклад внушает всем почтенье,
И идолы долин внимают молча
Суждениям людей о равном и великом.
И заповедных истин голос
Звучит дождя ночного шумом.
Для слуха изощрённого — дыханием влюблённых.
Безмолвно тает текст посланья
Морозного стекла.
Вот так художник настоящий
Без слов все смыслы расставляет по местам.
Быть чутким ты умеешь также… Не спеши
Отречься от врождённого уменья…
Прислушайся к себе и ощути
Всю прелесть первородного сомненья.
* * *
Зима отступила, весна началась,
На ветках запрыгали пташки,
И смены времён неразрывная связь
Сработала вновь без промашки.
Как много на свете различных чудес
И тайн, запечатанных крепко.
Нам знак посылает молчанье Небес
За жизнь чтоб держались мы цепко.
* * *
Итак, уж было обещано,
Что сбудутся сны вещие.
В надежде, что перечить мы перестанем
Тому, что завещано.
Но разлетелись по свету
Птицами высоко летящими
Наши мечты и наши желания,
Желающие стать настоящими…
* * *
В окна дождь стучит и плачет,
Папа Цезарь что-то прячет.
Если стать ему помехой,
Всем нам будет не до смеха.
Как пойдут одним гуляньем
Рыбы посуху вполне,
Не просушишь, не поскачешь,
Сидя боком на окне.
И в пример седою проседью
Больше нас никто не спросит.
Молчаливым постовым
Обратилась тайна в дым.
И потом в тазы стучало,
Плыть теченью нелегко.
Начинай пилить сначала
Как сбежало молоко.
Впрочем, скоро дождик стихнет
Как кукушка на пригорке.
Говорить про то не надо:
Прибегут по следу волки.
* * *
Предметы замерли насмешкой,
Царит немолчный гул речей.
Слуга в дырявой треуголке
Не пожалел на бал свечей.
Направо двери отворяют
Семь жён. Тарелки дном блестят,
Вино в бокалах пропадает,
Окном грустит осенний сад.
Оркестр торжественную оду
Поет гуденьем сонных ос.
Семь жён с вином мешают воду,
Решая жизненный вопрос.
Вчера восторгом расставанья
Был полон дом. Теперь не то…
Желанье нового свиданья
Волнует кровь: Чу!… Стук в окно!
И вот мужья толпой нестройной
Уж на пороге. Замкнут круг.
Любви повторное страданье,
И шёпот губ и ласка рук.
Покроет ночь приют беспечный,
Слуга закроет в сад окно.
И вновь сквозит вопросом вечным
Вчерашних снов смешной недуг
* * *
Гости важные сидели,
Он забился в тёмный шкаф
И сидел в нём три недели
Без раздумий впопыхах.
Гости вежливо ходили,
Говорили шепотком,
Но потом о нём забыли
И ушли, покинув дом.
После этого в потёмках
Стали звуки приплывать:
Кто-то мыл под краном руки,
Кто-то прыгал, как кровать.
Чей-то скрежет раздавался
С тихой речью пополам,
Кто-то весело смеялся
За стеклом дубовых рам.
А спросонья, очень рано,
Всё ходили без сапог,
А потом явился главный —
Бородатый Иван Гог.
Он сказал: «Дышите скромно,
Было время — нет его.
Где мы были спозаранку,
Там не ходит уж никто.
В поле чисто, в море — пусто,
Не найти следа вещей.
Время молча увядает,
Час отныне стал ничей.
Где мы были, где мы будем,
Не подскажет вещий сон.
Звук печальный нарастает
И кружит со всех сторон.
Так что быстро собирайтесь,
Дверь открыта, мост сожжён.
Мы забудем всё, что было,
Даже звук своих имён.
Растворившись в неизвестность,
Обратимся мы в эфир.
Мыслью станем мы бессмертной,
Посетим Вселенский пир.
Так закончил речь хозяин,
Вышел, дверь открыв насквозь.
Чуть дыша, в шкафу надёжном
Всё сидел незваный гость.
Ну, а после вдруг раздался
Шум и грохот, шорох крыл
И затем покой незримый
Во всём свете наступил.
* * *
И самый верный замысел паденьем строен,
Неверный звук гармонией проверен.
Рукой незримой хрупкий мир устроен
И обрушением заранее уверен.
И лишь любовь продолжит бег свой в вечность,
И, возвращаясь, всё вернёт на место.
Движением к вечернему закату
Любуется счастливая невеста…
* * *
И вот, входит он, человек с картины.
В правой руке у него пустота,
В левой — чугунная гиря,
В выраженье лица — простота.
Он ставит гирю на потолок,
В пустоте проделывает дырку,
Взбирается на крыльцо с головой,
И выходит оттуда сильно помятый.
«Ничего, — говорит он, — Здравия желаем!».
После этого завинчивает рукой кран,
Чтоб вода не текла позря.
Мы заполняем квитанцию
И он уходит дальше по инстанции…
Из записной книжки Луция Памплония Скриба
1
Уже прописан день, таинственный и главный,
В судьбе твоей листком календаря:
Числом, неделей, месяцем и годом,
Безмолвной цифрой скрыт он для тебя.
Не раз ещё пройдёшь ты мимо, не заметив
Его печали светло-роковой.
Но пусть незнаньем путь твой будет светел,
Не выдаст тайны вечный спутник твой.
И если эхом дальним вдруг заденет
Тебя чуть слышный отзвук тех миров,
Прочесть в желанье праздном не пытайся
Сюжет своих, манящих в Вечность снов.
И мыслью дерзкою не проникай за стену
Молчанья вечного. Насытишься ты им:
Придет твой час. Ты встретишься с мгновеньем
Как с справедливым Судией своим.
2
Эфир наполнен шумом празднословья,
Последняя стрела покинула колчан,
Сидит поэт на кочке паладином,
Молчит сосед в красивый барабан.
Взойдёт заря, и истин подоплёка
Откроется пытливому уму.
Мы крепости привыкли брать с наскока,
Опущен мост одной ногой в чуму.
К чему встречать потомков беспечальных
Гуденьем слов, торжественно-венчальных?
Они найдут дорогу без послов,
Ревнивой памятью напичканных ослов.
Коль правом выбора одарен каждый сущий,
И дух невидимый нас опекает, вездесущий,
То слушать мы одних себя должны,
Питая мысли верные и чувства до поры.
И прочь бежать советчиков незваных,
И дорожить судьбой своею странной.
Заветным словом свой стяжая дух,
Храня для мира свой неложный слух.
Судьба не зря удачи отпрысков ласкает;
Границы снов для них простёрлись в мир иной:
Там правит балом гений осторожный
И на Олимп взбирается герой.
Пускай любой идёт своей дорогой,
Никто не смеет глупому мешать.
Коль приговор назначен, то с порога,
Каков он есть, таким его встречать.
3
Когда, задумчив, я брожу средь гор пустынных,
Иль океанских вод движенье наблюдаю,
Не устаю дивиться я природы совершенству,
Продуманной системе и порядку.
Но человек с его желаньем власти
Торопит век и в гордом самомненье
Преобразует храм. Взамен без страха
Возводит свой, природу подчиняя
Своим страстям, ища повсюду
Источники безумных наслаждений,
И замысел скрепляя оправданьем,
Что так диктует век. И тщетно
Звучит природы зов. Уж он не слышит,
Иной пророк ему на ухо дышит.
Так человек, судьбу доверив Слову,
Поводыря нашёл себе: слепцом немощным
За ним он следует
И прихотям его безвольно потакает.
Слова из уст безвольно вылетают,
Сбираясь атмосферой в плотный сгусток,
Чтоб вдруг пролиться яростной грозою
Над мирной пашней.
Слово воплотилось в дело,
Война теперь имеют собственное тело.
Рождают мысли зло и в слове обретают плоть.
Траву вражды не хватит сил полоть…
4
Счастливым звёзд расположеньем
Не обольщайтесь. Каждый миг
Ловушку ладит и, печальный,
Всё ходит по цепи старик.
Пытливый разум бьёт тревогу,
В пути не раз мы встретим ночь.
Разлуки завтрашней свободу
Несёт в корзине чья-то дочь.
5
Когда свои поступки мы сверяем
С угрозой наказания и ищем
Убежища от страха, то тогда
Я в грош не оценю достойные дела.
Становятся они своей противной тенью,
И в этом есть тот камень преткновенья.
Признаться в слабости своей хоть иногда
Куда честней, и в этом нет греха.
Снести не каждый в силах это бремя
И взгляд не отводить, с стыдом своим борясь.
Но шепчет нам вдогон заботливое Время,
Что скоро кончится земной заботы вязь.
И мы пойдём тогда дорогою бесславной
Искать прибежища в неведомой дали.
И пусть исход для всех не будет равный,
Нас встретят те, с кем были мы верны.
6
Всякий день приближает развязку,
Счёт ведётся обратный, дан срок.
Кто-то верит в счастливую сказку,
Для кого-то размотан клубок.
В бесконечности жизнь беспредельна,
День вчерашний дождётся утра.
Где-то есть во Вселенной прореха,
Рано ль, поздно, настанет пора.
Кто вперёд заглянуть торопился,
Безнадёжную взял себе роль.
Ожиданье неспешно незнаньем.
Ночь утешит вчерашнюю боль…
7
Простая мысль пронзает плоть Вселенной,
Скопленье слов питает память гроз.
Любой порыв грозит нам воздаяньем,
Но глухи мы к невнятным снам угроз.
Заглядывать за грань заветной тайны
Опасный трюк, испортить можно зренье.
Не каждому подходит роль провидца,
Отмщенье ждёт слепое самомненье.
Стоят на страже мстительные духи,
С пришельцами решительны и строги.
Хранят от постороннего вторженья
Они свои призрачные чертоги.
8
Чтобы оплатить билет до следующей станции,
Нужно обойти самые серьёзные инстанции.
На это способен далеко не каждый.
И кто из нас всех наиболее отважный?
Принять удар иль бросить вызов,
Сломать привычку стоя спать?
Вчерашний опыт пригодится
Чинить разбитую кровать.
Но падает инструмент из рук
При воспоминании о неизбежности разлук
И чреде неизбежных проводов в никуда,
Когда ты машинально повторяешь:
«Ну да, ну да…»
Наше неизбежное одиночество
Приближается со скоростью света.
Скоро нам не у кого будет спросить совета.
Таким образом,
В своём творчестве
Мы для себя —
Своё слабое место.
И вот уже смеётся,
Падая с кровати, невеста.
9
Сколочен мир на славу,
Изъяна нету в нём,
Мы пьём его отраву,
Горим его огнём.
Причина всякой жизни
Пускай нам не ясна,
Но мы ей правдой служим
И бережём от сна.
Внимание к явленьям
Нам с детства внушено:
Сюжет не зря продуман
И скрыто Бездны дно.
Таков как есть, порядок
Ведется с давних пор.
Репей не слезет с грядок,
С грозою тщетен спор.
Всё в этом мире живо,
Всё движется, сопит,
И счастлив быть не может,
Кто слишком много спит.
Поэтому мы будим
Друг друга всякий раз,
И всем напоминаем,
Что жизнь идёт сейчас.
Что упускать мгновенья
И глупо и грешно:
Плохое настроенье
Бывает нам смешно.
По сторонам не глядя,
Мы далеко уйдём.
Ровна во тьме дорога,
Видны изъяны днём.
Однако зрячий видит
Сквозь ночь, грозу, туман,
И ближе всех он знает,
Что жизни суть обман.
Кто тешится словами,
Не может жить вперёд.
Чужую боль руками
Лишь зрячий разведёт.
10
Круговорот вещей таков:
К началу возвратиться
Стремятся камень и вода,
И в круг сольются спицы.
И если в детство снятся сны,
Однажды по дороге
Придут цепочкой гор слоны
И встанут на пороге.
Как бесконечен жизни ход
Не знаем мы нисколько,
Пока чиста в ручье вода,
Мы смертны лишь постольку.
И наши страхи врут порой,
И наше обольщенье
Не в том, кто беден иль богат,
А в личном настроенье.
Так веселись до той поры,
Пока гора недвижна.
Но скоро сдвинутся миры
И всё нам будет слышно…
11
Небо дышит облаками,
Человек живёт вперёд.
Громко стукнул каблуками,
Близок к цели перелёт.
Всех загадок подоплёка
Глазу птицы не видна.
Сеть невинностью жестока,
Рук завидна чистота.
Всякий день заданьем новым
Проверяет гибкость шпаг.
Вытрясай свои карманы,
Будь себе свой главный враг.
Вся природа с тайной мыслью
Наблюдает за тобой.
Разгадай вещей порядок,
Будет строен твой покой.
Так что рано бить тревогу,
Пусть звенит мотив шмелём.
Спрятан страх в надёжном месте,
Чёрный дым заметней днём.
12
Пределом слов очерчены границы знаний,
Уста судьбы вещают невпопад.
Глухой поймёт глухого; знаки пальцев
О чём-то тайном громко говорят.
Мы, в странном сне сон жизни провожая,
Молчанье выдаём за вызов, страх — за смех.
Со стороны видней, но судий мало,
И слово их не тянет на успех.
И я в пути не задаю вопросов,
Пусть ляжет набок мир, иль даже кверху дном.
Разбив яйцо, познаешь тайну жизни,
Иголка бредит пушечным ядром.
13
Много рыбы в океане,
Смерть летит с кривой косой.
Мы живём в враждебном стане,
Вечный спор ведём с собой.
Зная верную дорогу,
Мы верней свернём в кювет.
Мысль не знает жизни сроку,
Тщетен вечности совет.
Гордость нам не позволяет
Жить веленьем снов судьбы.
Преступить порог желаний
Каждый день стремимся мы.
Но трудна борьба с привычкой,
Мир открытый страшен днём.
Каждый шаг наш взвешен строго,
Знак судьбы стучит во всём.
14
Жгучих сомнений несложен итог,
Чувство вины нам дано как урок.
Но до того, как хорошими станем,
Сами себя различать мы устанем.
Будем виновны мы, как ни крути,
Тысяча бед нас настигнет в пути.
Справа и слева, повсюду вода,
Нам не доплыть до большого бревна.
Впрочем, всё может не так обернуться,
Вовремя надобно только проснуться…
Кто не зевает, тому повезёт.
Счастлив, кто знает свой шаг наперёд…
15
В его руке блеснул топор,
Пространство вздрогнуло немое.
Проснись, проснись беглец скорей,
Бушует за порогом море.
Вот видишь, что тут происходит:
Ты праздно время проводил.
А в тот же час твоей дорогой
Какой-то странник проходил.
Он положил в свои карманы
Ручей, телегу, стул и стол.
И вот, в незапертой квартире
Стою я, голоден и гол…
И входят гости дорогие,
Я не пойму, куда, зачем…
Тут будет свадьба иль поминки?
И я вообще-то здесь при чём?
Но я недолго растерялся,
Схватил рукой чужую вещь,
Не помню, шкаф или ботинки,
И улизнул скорее в печь.
И тут все разом рассмеялись
И стали бегать поперёк,
А сверху с странной укоризной
Смотрел дощатый потолок.
И после он спросил в пространство:
«А судьи кто?» В ответ молчок,
И дама в красном сарафане
Сломала навзничь каблучок.
Ну а потом все устыдились
И с плачем двинулись назад.
А я сидел за тёплой печкой
Гостей уходу сильно рад.
16
Урок закончен, гаснут лампы в зале,
Петров заснул за партой на полу.
Со стен глядят писатели угрюмо,
Сон превращает Данию в тюрьму.
Опасно ожидание у моря,
На горизонте чёрный встал квадрат.
Смотри под ноги. Очень скоро
Он поглотит тебя…
Ну, а затем весь свет подряд…
17
Ещё не время страстной встречи,
Котёл времён смолой кипит.
Хрустальны звоном чьи-то речи,
И пыль под топ копыт летит.
Прогулкой меж хлебов высоких
Забыто время расстоянья,
И тьма ночная страстью дышит,
И близок голод слов признанья.
Но горьких трав негромкий голос
Твердит, что снов сойдёт туман.
Слова увянут, ключ от счастья
Положит вор себе в карман.
18
Пастух солгал, герой очнулся,
Невеста дышит в потолок.
Никто из нас не улыбнулся,
Из слов скрутили мы клубок…
Но честный слух подвох заметит,
Коль вы очнётесь днём назад.
Извилист путь для тех, кто слышит
И ходит пешкой наугад.
Наш голос нам одна подмога,
Подскажет он, кто бел, кто наг.
А коль подставит где-то ножку,
То только ради наших благ.
Любовь как смерть — одна награда
За труд и боль в конце пути.
Идём мы все одной дорогой,
И нам с неё уж не сойти…
19
Влюблённому вечно не спится —
Таков непреложный закон.
Прочитаны наспех страницы,
И слово рождает фантом.
Пускай их пути эфемерны,
Дворцы их летят в небесах.
С безумными спорить напрасно,
Неведом им голод и страх.
Послушны они и сварливы,
Кирпич разбивают рукой.
Любовь им загадки диктует,
Неведом им сон и покой.
Так всё и идёт, иль хромает —
Стороннему трудно судить.
Влюблённый огнём сладким тает,
Не стоит беднягу будить…
20
Какими ещё словами вразумить двоечника?
Содержимое его ранца известно:
Рваный учебник русского языка,
Рогатка, кусок засохшего пирога.
И дома у него тесно.
Все кругом ворчат, смотрят телевизор,
Бабушка пьет валерьянку.
Лучше пойти с горки кататься на санках.
Все знают,
Как трудно любить мир спозаранку…
21
Вчерашний день накрыт попоной,
Обратный путь лежит стеной.
Пока король сидел короной,
Учёный заяц стал седой.
И время быстро улетело,
Его ловили все подряд.
Но тесто вовремя поспело,
Ну, а потом посыпал град.
И разом крыши стали звонки,
Завёлся пламенный мотор,
И вместо корки апельсина
Я лбом ударился в забор.
С тех пор я стал немного странен,
Хожу, теряя всё подряд.
И на вопрос о самом главном
Ответ узнать уже не рад…
22
Мир не знает границ, время дышит нам в спину,
След затерян в дали блеском каменных спиц.
Там, где нет телевизора, прессы, балета,
Прочен мир безучастным спокойствием лиц.
Но пути любопытства длиннее, чем память.
Из потерянных слов вырастает трава.
Вредно долго без дела сидеть на диете,
Жизнь в конечном итоге бывает права.
Нас толкает вперёд неизвестная сила,
Доверяем судьбу мы безмолвным мирам.
Нам итог неизвестен, но верится в чудо.
Кто отыщет свой Путь, тот построит свой Храм…
23
Промчатся годы и столетья,
Сокроет пепел блеск гробниц,
Но, как и прежде, лихолетье
Стучит в пределы всех границ.
Весы незримые недвижны,
Равновелик победы вклад,
Но ищет в будущем напрасно
Покоя утомлённый взгляд.
Какому времени мы служим,
Таков расчёт нам, брань и дань.
Судьбе своей мы сопричастны,
В беде, как в счастье, та же грань.
24
Постройкою стен уплотнилось
Пространство земной пустоты.
Утёсом надежды разбились,
Попадали в воду цветы.
Как прежде холодному ветру
Гулять на просторах планет.
Пути одиночества тесны,
Предела молчанию нет.
Но в час зарождения слова
Мгновение длится весь век.
Помедли, всё сбудется снова:
Дорога, река, человек.
25
Каждый день нам в долг подарен,
Рок молчит лишь до поры.
Гулко эхо в старом храме,
Не растут во тьме цветы.
Ты избрал свою дорогу,
Ты — судья и господин.
Предоставим роль актёру,
Ты в войне своей — один.
Только вот в чём незадача,
Правый берег крут, высок.
Волны прыгают шальные,
Снайпер целится в висок.
Жизнью спящих правит случай,
Каждый путь — дорога в Рим.
Параллельные прямые
В узел свяжет твой кумир.
Потому — подумай прежде:
Шаг рождает эхо зла.
Камни сыплются рекою,
Слева, справа — пустота.
26
Мы доверяем жизнь виденьям
И сами строим зыбкий мир.
Вбирает память осторожно
Слова, затёртые до дыр.
Слова бесплотны и невнятны,
Мольба, угроза то иль рок?
В душе звучит мотив призывный,
Пути сойдутся точно в срок.
Бежать, не видеть и не слышать,
Иную цель себе найти…
Но страх, (иль совесть?) не отступят,
Пока нам с ним по пути…
27
Предметов суть упрятана глубоко,
Невинной ложью спрятан кот в мешке.
Не различает цвет разлуки око,
В путь отправляться лучше налегке.
И в мире нет пристанища иного,
Чем разум наш. В плену у вещих снов
Не избежит он тайного совета,
Пускай дыряв сетей твоих улов.
Нам вреден грипп и острые предметы,
Седьмой печатью скрыта суть ответа.
Причина к действию нам часто не видна.
Не разглядеть порой и в луже дна…
28
Грядущего сюжет мы не увидим жадным взором,
Пусть тайна тайн живёт в себе самой.
Незыблем мир, пока своей рукою
Мы не тревожим правильный покой.
Жизнь в прошлом продолженья не имеет,
Забыли мы времён ушедших зло.
Путь — белый лист, и мы продолжим
Чертить по нём: нам сильно повезло.
Чем меньше слов, тем больше расстоянье
Меж страхом и желаньем. Сделав шаг,
Мы обратим вчерашний день в преданье:
В пути не раз мы встретим тайный знак.
Пусть жажда действий не заменит жажды тела,
Покой живёт вне нас, и не секрет,
Без малой силы воо-ображенья
Не сдвинуть с места крошечный предмет.
29
Ну да, ну да!
Нам остаётся только позвать доктора.
Доктор, доктор, поскорей,
Снег идёт, да всё сильней!
Мы с дороги можем сбиться,
Я тогда решусь напиться.
Мой кушак грызёт дыра,
Не могу никак понять я —
Где мои стальные братья
И второй с ноги башмак?
Делу стоп.
Он едет в паровозе,
Подгоняя бег средь дач.
На меня смотрел с картины
Неизвестный бородач.
Не теряя время даром
Я полез через плетень.
В огороде бродит дева,
На плечах её шинель.
Но едва я появился,
Время двинулось назад,
Я же в стенку обратился,
Ширине своей не рад.
Дева сильно удивилась,
Стала прыгать как оса,
И шинель ее разбилась,
Я ж, смущён, закрыл глаза.
Но вниманьем милой девы
Был я напрочь обречён,
Дева скоро убежала,
Я остался ни при чём.
Тут соседи все сбежались,
Стали делать всем назло,
Мелом стенку исписали,
Мне же было все равно…
Правда, скоро вышли наши,
Им кричи иль не кричи!
Дружно взялися за дело,
Разобрали кирпичи.
Впрочем, вся эта затея —
Делу времени пустяк.
Я пешком дойду до дома,
Там такой же кавардак…
30
Пути другой реки грозят нам наводненьем,
Возврата нет, забавен слов укор.
Вчерашний день смеётся откровеньем,
Суров ошибкам прошлым приговор.
Но как утишить разума смятенье
И страх перед грядущим? Вот вопрос.
Солгать легко. Но кто-то всё предвидит,
И вновь прольётся страхом молоко.
И просим мы избегнуть наказанья
Безмолвного суровостью Судьи.
И снова ложь, и слезы оправданий…
Нам не сойти с избранного пути…
31
Удел смиренного почётен,
Он мудро смотрит сквозь века.
Он заключил в себе пространство,
Он дышит статью старика.
Он принимает мир как губка,
Недвижна гладь его озёр.
Но жизнь не блажь, не соль, не шутка,
И время точит свой топор.
И в нас желанье камень прячет,
Дыханье сбилось, красок нет.
И голых плеч блестит подушка,
И боль кричит, и свищет плеть.
Вчера ты был как туча скромен,
Но вдруг проснётся тот, другой.
Полезна по утрам пробежка,
И лёгкий флирт, и блажь рекой.
И где ж та верная преграда?
Иль за стеной лишь пустота?
Смиренным есть в себе награда,
Но я пришёл издалека.
И вот итог всех песен сразу:
Канат натянут, бездна ждёт.
Для равновесья знанья мало,
И судный час ко всем придёт…
32
Отступает наводненье,
Обнажая берег мокрый.
Сто причин для слов найдётся
Гнев свой выразить вдогон.
Так и мы, следы оставив,
Незаметно растворимся,
И пространство позабудет
Профиль наш на фоне звёзд.
И опрятная природа
Скоро заново проснётся,
И призывы птиц весёлых
С неба ринутся гурьбой.
И поэтому нетленным
Остаётся только Слово,
Что летало между нами,
Словно птица над гнездом.
Получается, что прочно
Только то, что незаметно,
Что разлито по пространству
И не тронуто рукой.
33
Кто влюблён, тот слов не слышит,
След теряется в песке.
Три сестры сидят на крыше,
Я закрыл глаза в тоске.
И направо и налево
Ходят кони, валит дым.
Кто проснулся слишком рано,
Тот живёт теперь один.
Мне урок рассказа ясен,
Плюс на минус дарит ноль.
Время сделать остановку
И сменить на время роль.
Я бы тоже обратился
Завтра кем-нибудь другим.
Только жаль мне расставаться
С жизнью, прожитой самим.
Так вот все мы, одиноки,
В гуще трав теряем след.
Если ты хоть что-то понял,
Не буди причину бед.
34
Вчера ещё, туманным утром,
Босые ноги тропкой шли,
И шёпот трепетной разлуки
Стесняясь, слушали цветы.
Но всё былое серым пеплом
Покрылось. Тучи октября
От солнца землю заслонили,
Пришла уныния пора…
Зима ещё в пути, но скоро
Повеет ветер, ляжет снег.
Хозяин сядет у порога,
Чтоб наблюдать мгновений бег.
И молчаливое виденье
С ним сядет рядом на крыльцо.
Смеясь, ненастная погода
Им бросит снега горсть в лицо…
35
Ветер тешится волною,
Горизонта тлеет нить,
Вверх и вниз и в корабль бросает,
Не унять шальную прыть.
Все матросы тянут дружно,
Усмиряя, крепят снасть,
Раньше срока не желает
В мир иной никто попасть.
Воле бури нет предела,
Здесь царица, бог она.
Утлый челн её игрушка,
Позабавится сполна.
Что решит, то так и будет,
И пловец не позабудет,
Коли ляжет жизнь на кон,
Как боролся с роком он…
Ранним утром, в час затишья,
Не питая дум о лишнем
Глянет путник в небеса,
И нечаянным укором,
Бессловесным разговором,
Словно хладная роса
Вдруг падёт на грудь слеза.
36
Последний луч закатный ляжет
На пыль просёлочной дороги.
Мы ждём, что кто-то очень строгий
Нам ободренья слово скажет.
Но молчалив простор Вселенной,
Одни идём мы в этой тьме.
Незримо смотрит в спину око,
Следы сотрутся на песке.
37
Кто-то сказал, бросив вызов:
«Я сам отойду, если нужно».
Прямая линия корчится
Пристальным взглядом оттуда.
И посуху ранние грозы
Разогнаны, так не пролившись.
Попутчик молчит третьи сутки,
Бедою своей поделившись.
И жизнь прирастает листвою,
Заслоном на бурную реку.
Как просто казалось начало
И как нам прийти к человеку?
38
Пролитый чернилами день в звон
Превращается в Завтра полночью.
И зовут тебя новым именем,
Многие даже дочерью.
И после свидания спрашивают,
Как нам обходиться в одиночестве?
А разные лица ухоженные,
Предметы расставляют по очереди.
И вот, протянув руку,
Можно достать то и это.
И рядом всегда был кто-то,
Кто царствует словно дети.
Но дверь закрыта, защёлкнут замок,
Дом превращается в замок.
Навстречу опасности не идёт
Никто из заранее избранных.
И мне не впервые уметь отважиться
Взглядом спросить о продленье мгновений.
Кто-то, играючи, может куражиться,
Но мне хватает ночных бдений
И мой вопрос застыл янтарём
Во мне.
Так жить и буду,
Бренча камнем внутри. Потом
Спрошу обо всём этом Будду…
39
И, как прежде, сокрыты пружины,
И торжественен времени ход,
И толчком от руки невидимой
Полетел по дуге пароход.
И заменою прежних привычек
Станет скука нахлынувших дней.
И набор позабытых отмычек
Вдруг откроет заслоны дверей.
Лучше ждать, чем бежать без дороги,
Лучше хлеб преломить пополам.
Унесут нас послушные ноги
К зеленеющим просом полям.
Наверху и внизу и далече
Всё едино дыханьем одним.
И напрасны протяжные речи,
Их итог обращается в дым.
И встаёт перед нами задачей
Мост, висящий над бурной рекой.
Часовой по периметру ходит,
Охраняется берег другой.
И тогда я сказал: «Все в порядке,
Продолжение сна это сон»…
Часовой что-то пишет в тетрадку
И доносится медленный звон…
40
Кто нас водит по кругу да около?
Чей сюжет воплощаем мы в жизнь?
Прямо мы пойдём, или наискось,
Кто шепнёт нам: «Опомнись, вернись!».
И дорогу мы будто бы знаем,
И к желаньям строги своим,
Всё же нить в лабиринте теряем,
И с врагом говорим, как с чужим.
Видно, так нам и жить, по привычке,
В бой бросаясь за честь тут и там.
Наш сценарий примерно расписан,
Но решать не доверено нам.
Не найти нам зазора в заборе,
Подсмотреть, как устроено всё.
Мы с собой или с миром в раздоре?
Я, боюсь, здесь в большой мы беде….
41
Гордыня паче вожделенья
Владеет нами и, увы!
Какие бури и сраженья?
Кого способны мы спасти?
Мы тихи, скромны и обильны
И никому из нас не мило,
Чтоб жизнь нас била кирпичом.
Так нет! Гордыня не позволит
Признаться в слабости такой
И меч мы точим, чтобы дева
Сказала нежно: «Мой герой!»
Так нас толкает к разрушенью
Желанье стать большим как дом.
И мы тесним своих соседей,
Хотя соседи сами в нём…
И так устроено на свете,
Что кто-то должен быть неправ.
Мы все в одни попали сети,
Тропа исчезла среди трав.
И то, что строим мы, непрочно,
Закон судеб нам незнаком.
Мы позабыли всё, что можно,
И путь обратно не найдём.
42
Сомнение ведёт по жизни нас с повязкой на глазах.
Что в путь зовёт нас — честный долг,
Иль долга страх?
Как не мешать себе,
Как лучше зов расслышать?
Нам шум дневной мешает различить
В чём приговор, в чём шутка, в чём угроза,
Что мы, разбив, сумеем починить?…
Доверчивость и страх, слепое самомненье
Ведут туда, куда дороги нет.
Поможет в чём-то смелость и везенье,
Но всех вернее сердце даст ответ.
Оно одно верней всего подскажет,
И пусть опасность ждёт нас в час иной.
Ведь в снисхожденье небо не откажет
Когда не просит милости герой…
43
Я заглянул за грань, где не было меня.
Пространство не откликнулось ни эхом,
Ни смехом над моею немотой.
И не было молчанье знаком:
Всё равнодушно, словно бы в той бездне
Я повстречался с тем, кто был знаком
С ролей распределеньем, сводом правил.
И я, конечно, что-то бы подправил,
Но сладость мести к самому себе
Мне не позволило запомнить то, что видел…
И я грядущее нисколько не обидел.
44
Я не способен быть подобным камню,
Иль голосу зверей, иль корню.
Какое-то меж нами есть различье,
Что служит нам во вред или на пользу.
И потому порой мы плохо слышим,
И скрытое не видим и не знаем,
Что нам грозит за миг до появленья
Опасности, когда уж станет поздно!
Увы, мы не смогли предвидеть, и заранее
Оборониться от смертельной муки.
И счастлив тот, кто многим не рискует,
Предпочитая умереть вчера, от скуки.
45
Предчувствие беды не покидает нас повсюду,
Её шаги мы знаем наизусть.
Взгляд неотрывен; тяжко это бремя,
Слова невнятны невидимых уст.
Что делать нам? Веленьям подчиниться,
Иль жить во сне, сомненья поборов?
Кому на месте вечно не сидится,
Тому и сон загадкою не нов.
Так беспокойство нас влечёт в дорогу,
Не видя цель, идём мы наобум.
И провожатым служит нам тревога,
И верный путь нам не укажет ум…
46
Когда видением неловким
Смущён бываешь ты порой,
Спросить себя не будет лишне:
Кто встал как призрак за спиной?
Предостеречь тебя он хочет,
Иль указать пути побед?
Что на устах его таится,
Каких тебе сулит он бед?
Как угадать то, что не слышно,
Как отличить пророк и смех?
Любые странные виденья
Даются нам не для утех.
Одно утешит: вне сомнений-
Не каждый в жизни верен шаг.
Когда идёшь к заветной цели,
Ты сам себе и друг и враг…
47
День поделён на «до» и «после»…
Как быть мне с этою стеной?
Опередить мгновенье можно,
Но не вернуть.
Итог простой.
Осталось мне остаться в мире,
Остатки мира потеряв.
Зато теперь никто не судит
Насколько прав я иль неправ.
И можно упереться в точку,
Не отрывать от стенки взгляд
И без назойливых желаний
Увидеть вновь цветущий сад.
48
Шёпотом, ропотом, острой стрелой
Мир поделён между мной и тобой.
Вечность и миг, и удача, и рок
Держат в руках заводной молоток.
Так мы и дышим и знаем и ждём,
Странной дорогой на ощупь идём.
Слух обостряется лишь тишиной,
Стуком сердец мы едины с тобой.
В точке Вселенной на все времена
Наша планета тоскует одна…
49
Увы, никто не помнит, где мы были раньше,
Откуда мы пришли, иль, может быть, вернулись.
Что видели, запомнили, забыли?
Что там такого есть, с чем можно
Поспорить было или согласиться,
И попытаться разглядеть истоки,
И угадать грядущего итоги.
И заложить фундамент и построить,
Или разрыть, разрушить и расстроить…
Беда лишь в том, что нам месте не сидится
И новое влечёт с весёлой страстью.
И мы летим бездумно, без оглядки,
Оставив день вчерашний без разгадки.
50
По свету двигаясь, ловя чужие взгляды,
Мы входим в мир чужими, как часы.
Не ходят стрелки, время неизвестно.
Куда идти, не знаем — я и ты…
И слух теряя, мы заводим песни,
И эхо возвращает нам мотив.
Нам в этом мире всем немного тесно.
Друг друга часто не находим мы.
Как избежать прямого столкновенья,
Как путь найти, лицом к лицу сойтись?
Сбегают в ночь заветные мгновенья.
Не повторить нам жизнь, увы, на бис…
51
Сумерки настанут,
День уходит в тень.
Завтра утром рано
Расцветёт сирень.
Солнце замедляет
Бег свой в облаках.
Далеко в округе
Слышно пенье птах.
Прямо или скромно,
Слов не говоря,
Всходит на востоке
Голая Луна.
Вновь рассвет холодный
Оживляет дух.
Далеко за речкой
Заиграл пастух.
Так и длится счастье
Без нелепых слов.
Но, увы, к покою
Вряд ли ты готов.
52
Увы, сведётся к одному
И жизнь, и слёзы и желанья.
Пока мы видим свет и тьму,
Находим для себя заданье.
Пусть опыт мал, и снег с дождём.
Пускай, нет правых, виноватых.
Мы тем вернее путь пройдём,
Как закалим свой дух в утратах.
53
Мой страх о будущем хлопочет,
Он хочет мой покой продлить.
Но кто-то там уже пророчит
И держит хрупкой жизни нить.
Что я увидеть не успею?
Куда пойти и что понять?
Кто строит,
Снова всё разрушит;
Нам не дано сего понять…
54
Что ждут от нас? Чего мы ждём от прочих?
Сценарий дел земных надёжно скрыт.
Есть повод спорить, сомневаться,
Быть беззаботным и любить…
Как проживём, такими нас запомнят,
Как скажем, так переведут.
Я мог быть посторонним, молча думать,
А мог весь мир вверх дном перевернуть.
Я не сумел свершить десятой доли
Того, что рок загадочный сулил.
Боюсь, я исполнял чужие роли,
А на свою мне не хватило сил…
55
Нам не пристало плакать,
В спину дышит
Извечный молчаливый поводырь.
Он знает всё,
И прежде нас он слышит
То, что ещё мы не произнесли.
Вот почему нам должно осторожно
Бросать слова — на ветер иль в песок.
Их вечность поглотит, а мы в ответе
За то, как поняли внушенный нам урок.
56
И всё дрожит и шепчет в мире,
Любой травинкой жив восход,
И силой снов и расстояний
Продлится дольней жизни ход.
И нам ещё идти как детям,
С пути сбиваясь, и не раз
Над головой сплетутся сети
Соблазном правильным для нас.
И что восход? Надежду дарит
Он всем не спящим, даже тем,
Кто всё забыл и всё оставил
Друзьям, врагам, кто мыслью нем.
Но так идти, смотреть и видеть
Не каждый может. Тот один,
Кому советом не поможет Никто,
Чей дом похож на дым.
Кто всё оставил иль забросил,
Кто страх в себе преодолел.
Кому везло или фартило,
Но кто ни в чём не преуспел.
Вот на кого одна надежда —
Увы, успех — не наш удел.
Пусть пожалеет нас невежда.
Всех, кто остался не у дел…
57
Как прежде, правдой и неправдой
Живёт невольно человек.
Бедой привычка обратилась
И стал, как прежде, скучен век.
Когда-то нам всего хватало —
Любви и верности, и слёз,
И про запас ещё осталась
Забавы ради горстка грёз.
Теперь — никто не ищет больше.
Привычка жить скучна как соль.
И вряд ли ждёт нас на причале
Старушка милая Ассоль.
58
Увы, в потерях обретём
Мы то, что вовсе не искали,
И обернётся наш испуг
Сомненьем радостной печали.
Проходит жизнь… Мы так молчим,
Что нет исходу тёмной страсти.
Таким, как есть, уже я был;
Себя не в силах обокрасть я.
И сколько б ни было дорог,
Они ведут зигзагом верным.
Пусть я к себе не слишком строг,
Я не стремился быть примерным.
Мы помним, время подойдёт,
От нас сокрыты только сроки.
И створки двинутся ворот
И затрещат нам вслед сороки…
59
Наш страх пред вечностью непрочен,
Куда страшней итоги дня,
Когда нам надо оглядеться,
В грядущем разглядеть себя.
Что мы увидим, что оставим
Заботам прошлого, увы!
Мы ничего уж не исправим:
Куда идём, куда пришли?
60
От вашей музыки весь день звенит в ушах,
Повсюду слышу шум разврата и веселья.
О чём-то спорят, делят впопыхах,
И ищут вне себя себе спасенья.
Как громко стало жить в просторном мире,
Как безопасно знать, что ты идёшь один.
Лишь в миг удачи не с кем поделиться,
Но тем горька цена дешёвых ложью вин.
И всякий новый день похож на продолженье
Рассказа долгого, как будто не про нас.
Не все слова находят отраженье,
Но к нам вернутся в самый важный час.
И до тех пор, пока мы слово тратим
Для разрушенья,
Так и будем жить.
Навязнет музыка, и то, что с нами будет
Нам поскорей захочется забыть.
61
Снег ложится на чёрную землю,
Покрывается плёнкой вода.
Мы не вовремя вышли из дому,
Видно, с нами случилась беда.
Неустроенность — вечный наш спутник,
Мы построим когда-нибудь дом,
И нелепые наши мытарства
Завершатся таинственным сном.
Мы не скажем, что так будет завтра,
И не вспомним, что было вчера.
Жизнь вне нас — пустота и загадка,
Страшно вновь пробуждаться с утра.
Что изменится с нами когда-то?
Как мы видеть и думать начнём?
Я не стану для мира утратой.
Впрочем, что ж.. Мы не скоро умрём…
62
Наперечёт осталось днесь гостей.
Столы пусты, и сплетни уж не новы.
И ждать осталось лишь дурных вестей,
И за окном закаты призрачно-суровы.
Как скоротечен праздник, сколько лишних слов
Успели мы произнести за это время.
И верный путь для нас уже не нов,
И скоро сбросим мы своё земное бремя.
63
Как нам быть? Наше время уходит незримо,
Пара слов, и забвенье и сон.
Средь живых мы умели сердиться
И остаться собою при том.
Но когда-то мы вспомним про это,
И не раз пожалеем себя,
Что не вняли прямому совету,
Отправляясь в чужие моря.
Научиться услышать другого
И принять со смиреньем беду —
Нам, увы, не хватает терпенья
Быть собою у всех на виду.
И желаньем простым мы не в силах
Обратиться, принять и простить.
Видно, словно ожогом по коже
Нужно боль на себе ощутить.
Как бы нам разойтись и запомнить
Как искали мы вместе и вдруг.
Миг пройдёт, но у нас остаётся
Некто больше, чем враг или друг.
64
Мы себе сплетаем сети
Чем прочнее, тем верней,
И с улыбкой смотрят дети
Как несмело мы идём.
Лучше вкось и вдаль, иль криво,
Поперёк, иль не туда,
Только б в липкой паутине
Не увязнуть никогда.
Свет не нов, когда-то были
Мы безудержно слепы.
Что ж касалось дела чести,
Кто ж ещё, когда не мы?
Время делает поправку
На поступки и дела:
Нам мешает осторожность
Жить, особенно с утра…
Из альбома Олениной
* * *
Электрическим разрядом
Пробегает по телу треск шёлка:
Мне срочно нужна заколка!
Волосы мои растрепались на ветру,
Себя я во тьме не найду.
Мне нужен проводник другой:
Покажите мне дорогу домой!
Бежала я, видно, без сознания,
Очарована жаждою знания.
Тайною тропой…
Ой!…
Кругом ветвей сплетение
И хохот тёмных сил…
Вдруг некто привидением
Дорогу мне закрыл.
Испугом заморожена,
Стою, едва дыша,
И — ужас! — различаю
Я профиль жениха.
«Зачем сюда явилась,
Девица, в поздний час?
— он грозно вопрошает, —
Ослушалась ты нас?
Как только муж из дома,
Быстрей летишь огня!
Таков теперь обычай,
Выходит, у тебя?
И что ты потеряла
В глухом, сыром бору?
Согреть мне одеяло
Не можешь, погляжу.
А только лишь полгода
Промчалось с самых дней,
Как ты, не зная брода,
В любви клялась своей!
Теперь же на поверку
Выходит всё не так;
В душе твоей взрастает
Какой-то чуждый злак.
Ты бродишь одиноко,
Сама себе поёшь,
И мненье мужа ценишь
Не больше, чем на грош.
Своим умом ты хочешь
Прожить девичий век
И письма вечно строчишь
И скачешь, как абрек.
Я, в принципе, не против,
Чтоб умная жена,
Всё делала, как надо,
И верною была.
Однако ж есть пределы
Для вольности любой.
Бываем все мы смелы,
Пока не вступим в бой.
Ревную я, признаюсь,
К беспечности твоей
И к мыслям потаённым
И к смелости, ей-ей!
Иметь жену такую
Почётно и смешно,
Коль выше головою
Она тебе назло.
Отсюда делай вывод,
Красавица моя,
Иль небо с облаками
Иль горница моя.
Броди тогда по чаще,
Домой не приходи;
Мою родню хотя бы
В смущенье не вводи».
Жених закончил речи
И скрылся в темноте,
Осталась молча плакать
Я, сидя я на пеньке.
С тех пор речам мужчины
Во мне доверья нет.
Коль хочешь, принимай се
За добрый всем совет…
Коль что не так сказала,
Прощения прошу…
А хочешь, всё сначала
Что пела, повторю…
* * *
Как часто сон глубокий мой тревожит
Шагов тяжёлых поступь под окном.
Быть может, то неведомый прохожий,
Быть может, грёз суровый постовой.
Но я всегда от страха замираю
И сна бежит озябшая душа.
И жарким снегом я в подушку таю,
В глухом бреду знамения творя.
И я не знаю, что мне дальше делать:
Бежать, проснуться, двери запереть?
И лишь к утру, измучившись донельзя,
Мне удаётся слёзы утереть…
* * *
Шаля, умыться утренней росой,
Босой ногой ступить на крышу мира.
В душе моей звучит мотив простой,
И плачет где-то в умиленье лира…
Но вновь опережают мысль слова
И голос возвышают звучно-грубый.
И истина бежит, куда глядят глаза,
Ей вслед невидимой печалью плачут трубы.
И когда мне вспоминается
Вчерашних слов праздное творчество,
Мне поскорее хочется
Укрыться тоской одиночества.
Проникая мысленно за линию горизонта,
Я очерчиваю себе обширный круг,
За пределами которого остаются воды Понта
И все дела человеческих рук.
Впрочем, я бы солгала,
Если бы сказала, что не хочу слышать
Торжество горящих любовью слов.
Я никого не хочу обидеть
И до смерти боюсь пророческих снов.
Слова, сказанные в мой адрес
Заставляют дышать учащённо:
Ощущения самые противоречивые…
Горячая, бежит по венам кровь,
Дело осталось за малым;
Произнести банальную фразу,
Что миром правит Любовь…
* * *
Иногда мне тоже хочется залезть на крышу
И посмотреть,
Не приближается ли к дому случайный прохожий,
Ни на кого,
Ни на кого на свете не похожий!…
* * *
И самою малою кружкой
Не вычерпать море до дна.
О муже щебечут подружки,
Зимою им всем не до сна.
Угроза подчас незаметна,
Недвижна полдневная тень.
На дальнем от Вас расстоянье
Родимый остался плетень.
Но впрочем, не всё так печально,
И радость бывает права.
Я шаг ускоряю от солнца,
Навстречу мне катит волна…
Любовью несчастны все люди,
Кто явно, кто тайно, кто как.
Но верит в то сладкое чудо
И царь, и портной, и чудак…
* * *
Ах! Я долго вас ждала,
Бросив в урну все слова.
Я ждала, ждала, ждала,
Перепутала ура.
По природе бродит слон,
Ухом падая вперёд.
Смело маме отвечай,
Чем хорош китайский чай?
Я природою не обижена,
Встану вновь на лыжи я.
На горах сидит не птица,
А целое окно!
Мне нельзя развеселиться,
Я одета в кимоно.
Я хотела бы из страсти
Разорвать себя на части.
Но потом я вдруг смирилась,
Плотно дверью притворилась.
И, правда, смотрю,
Приходят японцы,
Стучат сапогами в оконце.
Ах!
Я бежала навзничь телом
И руками всё вперёд,
Те дорогу показали,
К магазину поворот.
Ну, а в магазине была очередь
И стояли сразу три дочери.
Одна за молоком,
Другая за толокном,
А третья покупала подвеску к гусеничному трактору.
А потом, а потом
Председатель стал котом,
И они пошли домой
На собаке ездовой.
Вдруг — река горой разлилась
И кругом поднялся дым,
Свадьба с треском провалилась,
А жених уехал в Рим.
Он размахивал бумажкой,
Притворялся им букашкой,
Что-то громко говорил,
Но прощенья не просил.
Те немного удивились,
Все в тарелку погрузились,
И отчалили к себе,
К чужедальней стороне.
Их ждала к обеду мама,
Прочитала телеграмму,
Налила им суп в компот,
А потом наоборот.
Стали дочки наизнанку
Громко по двору ходить,
Просыпаться спозаранку
И других совсем будить.
В общем, мне совсем не тошно,
Буду ждать я день за днём.
Пусть летят по небу тучки
И гремит кастрюлей гром.
Если кто-то ждать не хочет,
Пусть он так и говорит.
То, что тлеет, пусть потухнет,
Остальное догорит…
* * *
Назначен день весны,
Слетелись птичьи стаи.
Тревожно на душе,
Как быть мне, я не знаю.
Отравою полны мои слова
И чёрен воздух дымом после ссоры.
Мышь, бегство, сон, и к берегу волна…
И горьки соки трав, чужое самомненье,
Переводя часы, мы знаем, сожаленье
Опережает нас всего на два шага,
Но бездна краешком своим уже видна.
Я примеряю чёрные одежды
И зеркало мой образ умножает.
Привыкла видеть я чудесные видения
И сборища невежд покой мой не смущают.
Вот так мы и идём.
Но где же лево, право?
Кто защитит меня хоть чуточку, ну, право…
Ах, где мой муж,
Любимый мой супруг?
Он мне защитник, враг иль друг?
И должен быть он столь уж безрассуден?
Пускай никто его ни словом не осудит.
Спасение вне нас и в наших же руках.
Навзрыд труба заплачет
В дальних тех горах….
* * *
Я вас ждала,
Вы снова не вернулись,
Восторг любви упрятан под кровать.
Я напишу торжественно расписку,
Что я не перестану дальше ждать.
Пространство заведёт таинственный будильник
И я засну на много тысяч лет.
Идёт отсчёт обратного мгновенья,
На каждый чих найдётся свой ответ.
Прямая линия дойдёт до горизонта
И возвратится, но иным путём.
Я, не меняя в доме обстановку,
Мир открываю каждым новым днём.
Мы не были друзьями в маленьком спектакле,
Боюсь, я плохо выучила роль.
Приятель победил в разыгранном миракле,
Мне не дано понять, где шут, а где король…
* * *
Суждено ли нам было понять,
Как рождается в сердце весна.
Или ветер сухой и пустыни жара
Выжгли чувства простые дотла?
Мы не сделали шаг, обернулись назад,
Но вокруг не видать ни души.
Что боялись мы здесь навсегда потерять?
Нет исхода из этой глуши.
И желания шепчут нам только одно,
Пусть холодный рассудок молчит.
Я сегодняшним днём позабуду вчера,
Страх мой тоже тихонечко спит.
И не видят глаза, слух не ловит ответ,
Пусть стою в двух шагах я от Вас.
Влиться в ночь нам мешает, как видно, рассвет,
Или слов не хватает у нас?…
Миг прощания страшен последней строкой,
Это я Вам кричала «постой!»
Мы ещё пождем, подбирая слова,
Я свыкаюсь с грядущей тоской…
* * *
Тоска пройдёт, одежды станут белы,
Шаги воздушны и легка душа.
Как мне когда-то было интересно
Смотреть на мир, волнением дыша!..
И как порой тревожно вдруг бывает;
Как будто тьма сгустилась стороной
И день, и ночь тихонько убывают,
И никого нет рядышком со мной…
* * *
Чувствуя себя виноватыми,
Хризантемой смотрят в лица.
Где-то больше чем мы, замерли,
Никому уже ни во что не верится.
Ровно так и предвидеть можно,
И куда возвращаться, тоже.
Иногда очень хочется снова
Найти иное, несхожее.
И когда не чувствуешь зависти
За свою независимую участь,
Начинаешь сама сомневаться,
Считать ли победу за честь,
Или мне это только кажется
И предостережения звучат слишком тихо.
Пока отчаянием не охватишься,
Не услышишь даже отзвука собственного эха…
* * *
Вдруг нам сказали, подождём
Ради будущего веселия и хохота.
Пускай под проливным дождём,
Не слыша собственного ропота.
Когда время неостановимо катится
И собственный страх преградой становится,
И на расстоянии ещё белее платьица
И ближе и ближе знакомые лица.
Если бы всякий раз начинать сначала,
Если бы ошибки не были нам милы,
Мы бы первыми стали отказываться
От благости надёжного тыла.
И кто бы возразил или посоветовал,
И кто бы сам себя всего лучше создал?
…Тот, кто слишком дорого ценит своё молчание,
Больше всего уязвим извне
И постоянно запаздывает в своём отчаянии…
* * *
Варвара смеётся вместе с варварами,
Своим ходом ходики уходили Василия.
Я не в силах поднять голову от подушки,
Сколько бы вы меня не просили.
Ах, как недобро смотрит утро веселием своим,
Скрывая вину за день вчерашний.
Шум трамваев за окном так перезвонен,
Что перезвонил все звонки в заздоровоживёшь.
И не расплатиться нам до вечера нынешнего
Предостережением правильного применения
Поведения в ситуациях против прежнего.
И как мне быть с своей совестливостью?
Я запуталась в поисках точного определения.
Мы вполне заслужили брань на свою голову
За попытку представить то, чего не было.
Мы не приобрели себе в достояние ни дождя, ни Луны,
Но придуманный сюжет остался между нами
Продолжением невысказанной тайны…
* * *
Можно ли было увидеть, услышать,
Вскачь понестись, иль отправить письмо?
Только ни звука вокруг, ни движенья,
Будто бы стало нам вдруг всё равно.
Слёзы не льются, и на сердце тяжко.
Где тот огонь, что растапливал лёд?
Хочется жить ощущением счастья
Или отправиться в дальний полёт.
И в неизвестной земле, иль в пустыне
Что-то навек потерять и найти…
Наши желания — наши пороки
Вечно бегут… впереди, впереди…
* * *
Осень плачет в который раз,
На душе и печаль и радость.
В той разлуке грядущей и нынешней
На слова засмотрелась, заслушалась,
Вою ветра кивая послушно.
И кидает листвой полными пригоршнями
Тот, кто в снах приходит душных.
* * *
Нам нечего скрывать и нечем нам гордиться,
Сюжет не сыгран, как мы ни рвались.
С озябших губ не сорвалось признанье,
Я не прошла простейший курс актрис…
Не знаю, как мне быть, но хочется вернуться
И пережить потерю смысла слов.
Но приговор прочтён, подсчитаны издержки
И мир вокруг я открываю вновь…
* * *
И минуту, и ночь как разлуку,
И причину несбывшихся бед
Мы запомним, как всё это было,
И услышим молчанье в ответ.
И пускай станет нам безразлично
То, что будет когда-то и с кем.
С этих пор нам потери привычны,
И судьба здесь совсем ни при чём…
* * *
И ночь говорит твоими словами,
И ветер обжигает твоим касанием,
И я не знаю и не признаюсь себе никогда,
Жалею ли я о несказанном.
После разлуки любая близость горька
И словам теснее в безмолвии.
Какой ещё ждать от прошлого беды?
Только грядущее грозит годами долгими.
* * *
Недавно я была проста,
Тиха, как летний дождь.
Мир изменился с самых пор,
Как в стену вбили гвоздь.
И на гвозде уже висит
Полезное пальто.
О чём-то думать я взялась,
Но это всё не то…
Вот так, свершив виток, другой,
Жизнь обновится вновь.
Ах, если б знать наверняка,
Как выглядит любовь…
* * *
Как-то слишком непросто порою
Открываются тайна, и грусть…
Ни с того ни с сего нам приходят,
И сказать остаётся лишь «пусть…»
И привычные вещи как будто
Вдруг становятся так холодны.
И не спросишь у них ненароком:
Что случилось, и где нынче мы?
Заведённый порядок нарушен,
День вчерашний уже не придёт,
День грядущий ни весел, ни скучен
И судьба свою пряжу прядёт.
* * *
Любовь не топчет сапогами
Полей невинные цветы,
Её призыв сильнее смерти,
Страшнее власти пустоты.
И ей неведом путь обратно,
Бесшумен бег её послов.
Любовь не знает расстоянья
И страшный счёт своих даров.
Должна была я что-то сделать,
Быть может, просто позвонить.
Но даль молчит в немой печали,
И я не знаю, как мне быть.
Боюсь я встречи без разлуки,
Иду, мне кто-то смотрит вслед.
И некто, будто против воли,
Меня влечёт в пучину бед.
И нет причины для сомнений,
Свободна я в своих мирах.
И лёд растаять не боится,
Но лишь идущий будет прав.
Всё слишком зыбко в этом мире,
Ещё вчера он был иной…
Я жду. Пространство смотрит мимо.
Я притворюсь чуть-чуть больной…
* * *
Я счастлива как дура, но возможно ль
Своим несчастьем снова пренебречь?
Забыть запреты, слёзы, наважденья…
Как кто-то мог меня вообще увлечь?..
Я не боюсь ни встреч, ни расставаний,
Ни скучных будней, ни осколков ваз.
Каких ещё мне пожелать желаний
И чем ещё могу я пренебречь
…Для вас?
Высокое несёт в себе причины
Чтоб вдруг низвергнуться,
За светом скачет ночь.
Дорога среди гор так увлекает сердце,
Но ровный путь вдруг оборвётся прочь.
Лишь тишина не нанесёт обиды,
Веселья шум таит в себе недуг.
Так как мне быть?
Забыть или забыться?
Запомнить иль зарыть совет подруг?
…В сомненьях не могу остановиться,
Хочу кричать, и — никого вокруг…
* * *
Разгулялась тоска, нет с ней сладу,
Не пойму, отчего и к чему,
Только я ей немножечко рада,
А понять, отчего — не могу.
Так и щемит, и крутит, и ноет,
Гонит сон и виденья зовёт.
За окном тишина неживая,
И никто невзначай не пройдёт…
Длятся мимо мгновенья как нити,
Воздух я собираю в горсти.
Как тяжёл он,
Его рассыпаю…
Никуда от себя не уйти….
* * *
Мимо меня не проходят ни беды,
Ни откровенья, ни счастье, ни боль.
Сколько же нужно ещё мне терпения?
Жду не дождусь, как сменить свою роль.
Мне бы другою быть, лёгкой, болтливой,
Сотней подружек обзавестись.
Только с собой расставаться мне страшно,
Видно, с судьбою — не развестись.
В чём виновата — никто не отнимет,
Но и за счастье вину я приму.
Медленно движется времени бремя,
Я доверю судье своему.
* * *
Ни вывески, ни обозначений,
Заблудилась я среди берёз.
И какое имеет значение
Кто был неправ, а кто в душу залез?
И не было будто ни повода, ни причины
Тайнами девичьими делиться вежливо.
Но что-то всегда бывает в жизни впервые…
Или у меня дежавю?…
Как бы то ни было, и было ли,
К самой себе возвращаясь без упрёков и вопреки,
Я отдаю всю свою волю
В чужие руки.
* * *
Выгляну в окошко,
Про себя твержу
Не идёт мой милый,
А я не тужу…
Только ночью тёмной
Затворю окно…
Вот тогда мне станет
Вовсе не смешно…
* * *
Мы оба виноваты. Нечем плакать.
Земля впитала слёзы. Страшный зной
Грозит испепелить. Была б я рада
Закрыть все двери разом за собой.
Но между нами не проляжет пропасть
Слова и слухи не взорвут эфир
Исписана страница. Продолженье
Без нас запишут. И зачтут — до дыр…
* * *
И я поседею, как вишневый сад,
И мне память мне, верно, откажет.
Но я не забуду тех призрачных слов
На солнечном северном пляже.
Как мы забываем, как верность храним,
Нам это, наверно, зачтётся.
Пусть мир растворится как утренний дым,
Пусть больше ничто не вернётся.
И больше не надо ни слов, ни вещей,
Ни верха, ни низа, ни суши.
И если я крикну кому-нибудь «эй!»
Ничьи не откликнутся души.
Так праздновать стану победу мою
С собою отныне не ссорясь.
Лишь то повторяя, что словно в бреду
Виденьем мне странным досталось.
* * *
И вот ещё бывает странно:
Смотрю, не вижу никого.
Но кто-то ходит между нами
И внимание его
Мне дорого…
* * *
Дни улетят незаметно,
Сетовать глупо, увы,
Чувства — не все безответны,
Но привередливы мы.
Если нас вдруг и коснётся
Птица-удача крылом,
Мы испугаемся втрое
И ничего не поймём.
Любим мы все неудачу,
С тайной надеждою ждём.
Если и выглянет солнце,
Так и стоим под дождём.
* * *
Рискуя быть непонятой,
Я люблю безумно, но
К нетерпению окружающих
Отношусь холодно.
Пускай спрашивают наперечёт:
О чём вы плачете?
Просто, не удалась игра в чёт-нечёт
Или, по-простому,
Я не сдала очередной зачёт
гадания на ромашке…
И если не поверит никто,
Буду несчастлива понарошку…
* * *
Строго говоря,
Я не испытываю волнения.
Но если пожалеть меня,
Сделаюсь жалостно-слезливой.
Нет середины ни у радости, ни у боли.
Чаша весов колеблется усмешкой игривой.
Отчего это происходит?
По закону природы или назло оному?
По логике разума,
Я должна прыгать и веселиться
И названивать подружкам по телефону.
А так, хожу, не то смеюсь, не то жалуюсь,
С неохотою переходя от сна ко сну.
Как девчонка, с вещами серьёзными балуюсь…
Ах, оставьте меня совсем, совсем одну!..
* * *
Когда вы молча удалились,
Дороги не было вперёд.
Мы толком даже не простились,
С тех пор стал день для нас как год.
И пусть мороз иль непогода
Сотрут и память, и следы.
В душе в любое время года
Живут печальные цветы…
О чём ещё мы не сказали,
Чего ещё не дождались?
У нас был повод и сомненья
С тоской смотреть то вдаль, то ввысь.
Благодарить несчастный случай
И гнев любви принять как дар?
Как очарованные встречей,
Мы не снесли её удар.
* * *
Сижу одна я на крылечке,
День уползает как змея.
Сверчок трещит в холодной печке,
Должно быть, что-то про меня.
Ему подпеть была б я рада,
Да нот не знаю как назло.
Одна у нас теперь отрада:
В природе нынче так тепло…
Не надо кутаться в мантилью
И кипятить бельё в чану.
Смотрю в журнале я картинки,
И ничего в них не пойму.
Но тем и лучше, посмеюсь я
Над тщетой ихней суеты.
Придёт из лесу мой желанный
И вот вам счастье — я, да ты.
* * *
Любить ещё быть может, странно,
Но где ещё набраться сил,
Чтоб не надеяться напрасно…
Никто к тому же не просил.
Как лёгкий ветер; мимо, мимо,
Увы, нас время не щадит.
Хожу я вновь с гримасой мима,
Неощутима, как магнит.
Пытать свою судьбу, чужую
Себе позволив я слегка,
Я ни на миг не забываю:
Моя дорога коротка….
* * *
Ну, наконец-то!…
Элино Оль и Но!
Но прежде про
Около киоска с мороженым
Красиво переходя.
Рут и корона
Меньше чем нор…
Плыл по небу хор…
Стук весла и радость встречи,
Я была тобой больна,
Я была тебе верна…
Олиандер…
На вскипающей поверхности
Арнаут дредноут арнооут…
Тттттт…..
Оленина пройдёт мимо, мимо…
Как в дальний полёт…
Волшебная колесница Песни, баллады, сатирические стихотворения
СЕМЁН И ГОЛИАФ
Подлинная история
из жизни Семёна Сёмина,
дорожного инженера, рассказанная им самим
Да, было раз дело,
— так начал Семён, —
Посмотришь, как будто простое.
Но время всю пыль прибивает дождём,
А память не держит пустое.
Дорожный строитель специальность моя,
Учился я здесь, в «Автодоре»,
И много наук я различных постиг,
Не знаю, на радость иль горе.
И рядышком шёл параллельный нам курс,
И профиль их был автодело.
Мы вместе дружили, мирились, дрались…
Обычное, в общем-то дело…
Так вот.
У водил был громила один,
Он вышел и ростом, и статью.
Кулак что арбуз!
Две сажени — в плечах!
Сразиться он мог с целой ратью!
Могучая шея, цепочка на ней,
Глаза — орудийные дула.
Его, как скалу, обходили кругом,
Простуды чтоб вдруг не надуло….
Все звали почтительно «Гогой» его
И в спор с ним вступать не решались.
Он был для сокурсников верным щитом,
За ним ничего не боялись.
И вот как-то раз вышел случай,
Зимой,
Иль осенью, помню не точно,
Попал под раздачу из наших герой,
Пришлось выручать его срочно.
Сбежался народ, смотрим, Гога прижал
Соперника, душит у стенки,
А тот с перепугу лишь только хрипит
И выпучил жалобно зенки.
Мы смотрим — Арсений!
Тихоня, телок,
Такой не обидит и мухи.
Попал он безвинно, понятно, в силок,
И терпит напрасные муки.
Мы в группе, бывало, смеялись над ним
И спину всё пачкали мелом.
Но шутка зашла чересчур далеко
И нас это сильно задело.
Не знаю, с чего на меня вдруг нашло,
Но стало мне жутко обидно.
Себе я сказал: «Мы своих не сдаём.
Для нас это всех очевидно.
Сейчас не вступись,
Будет поздно потом,
Закон этот точно известен.
Себя не отмоешь потом молоком»… —
В уме это мигом я взвесил.
«Эй ты, — говорю —
Средь овец, блин, герой!
Мы в том убедились прекрасно.
Но с равным с собою,
Иль с тем, кто сильней
Не выйдет сойтись безопасно.
Оставь пацана,
Выйди честно со мной
И мне предъяви, что желаешь.
Иль ты лишь того, кто тебе по зубам
Трусливо и злобно кусаешь?»
Так я говорю, и не верю ушам,
Что это из уст моих льётся!
Попала под хвост мне, как видно, вожжа.
Ох, слово моё отзовётся!!!…
Ну, сам посуди, ростом я невелик,
Макушкой ему до подмышки.
Пускай крепко скроен, и духом силён,
Но игры худы с мышкой кошки…
…«О чём ты? — меж тем мне противник в ответ, —
Не суйся куда не просили.
Тебя я не трогал, иди стороной,
Покуда тебя не отбрили».
«Э, нет, говорю,
Дело так не пойдёт.
Тебе увильнуть не удастся!
Докажешь на деле, что ты за герой,
За имя придётся сражаться!…
Таков уговор наш, простой, как сапог,
Один на один:
Ты — со мною.
А струсишь — цена тебе грош.
Нынче злой,
Я,
Знай,
Очень многого стою!»…
Сказал я, и вышел,
А сам — весь трясусь,
От злости ль, от страха — не знаю.
Сказать-то легко,
До конца же дойти
Задача, понятно, другая…
На «паре» сижу я, но мысль далеко
Летает, в грядущем, пытаясь
Итог разглядеть, что и как,
Кто — кого,
Глухой неизвестностью маясь.
Моё преимущество скорость, наскок.
Его я шустрей. В том я дока.
Но если он первый в «девятку» пробьёт,
Я выйду в тираж раньше срока.
Но, впрочем, что делать — назвался груздём,
Прикинуться пнём не удастся.
Терять же лицо мне совсем ни к чему,
Я буду безбашенно драться…
…И вот наступает решительный час,
Толпой на крыльцо мы выходим.
Отбою нет зрителей: так мы порой
Позор свой иль славу находим.
Занятия кончились; вольный народ
Расходится.
В Вечность
Мгновенья отсчитывать принялись ход,
К разгадке близка бесконечность…
…Выходит он, в точь, Голиафом, скалой,
Окинул нас взором небрежно
И молвил: «Коней не гони, Сеня, стой,
Не всё так, поверь, неизбежно.
Какие претензии будут ко мне?
Я в толк не возьму, хоть убейся.
И в том, что Арсения сильно задел,
Вины не возьму, не надейся.
Его лишь пугнул я, был повод пустой,
И нет продолжения ссоре.
Будь кто-то на месте из ваших другой,
Из дома не вынесли б сора».
«Так это пустяк? — говорю — Вот те на!
А я-то подумал, как ловко
Арсений поставил под глазом синяк
Себе самому! Класс уловка!»
«Его я не бил, — отвечал Голиаф, —
Лишь к стенке приклеил для страху,
И слов нехороших ему не сказал,
И даже не скомкал рубаху!»
«Смотрю, гуманист ты, — ему говорю, —
Пример, подражанья достойный!
Но только вопрос остаётся открыт:
Ответ должен выглядеть стройным.
Два выхода есть у тебя одного:
Иль биться со мной, до победы,
Иль просто уйти, не задев никого,
Не вышло чтоб большия беды…
Пожал он плечами и молвил: «Добро,
Не вижу причин я раздора.
Не стоит пустой разгораться вражде
В стенах дорогих «Автодора».
Сказал, и пошёл себе. В спину ему
Смотрели мы молча. Признаться
На сердце моём пару тонн отлегло;
Не чаял я целым остаться…
Не знаю,
Быть может, эффектный финал
Пришёлся б вам больше по вкусу.
Но я не для книжки сюжета искал,
И не в осуждение трусу.
Я думаю так: если мирный итог
Возможен — протягивай руку.
К чему разрушать то, чем держится свет:
Я чаю — доверьем друг к другу.
Вражда — словно камень в спокойном пруду,
Кругами расходится волны
В своём отраженье корёжа Луну,
Слепого движения полны.
Пусть страсти улягутся, канут на дно,
Боль, горе утихнут навеки.
…Лишь камень с души удалить нелегко.
Увы!… С тем живут человеки…
………………………………………………………
Закончив рассказ, усмехнулся Семён
И после задумчивым взором
Уставился в точку в пространстве немом,
Любуясь видений узором.
Видения прошлого рядом, они
За нами летают повсюду.
Чтоб дразнить нас, мучить,
Смешить или лгать,
И всё остальное до кучи.
Рассказ мне напомнил один эпизод
Из жизни далёкой, суть древней.
В историю вбит он, как в притолку гвоздь,
Приметой он служит нам верной…
Был парень Давид, был силач Голиаф,
Сюжет всем известен до точки.
Сравненье пришло будто само собой,
Родились и новые строчки…
Ведь если подумать, то чем одолел
Мальчишка Давид Голиафа?
Не иначе — силою духа: тем
Главой он стал выше жирафа.
Душевная стойкость, вот главный мотив
Урока истории давней.
Кто духом смелей, тот сто раз победил,
В борьбе зачастую неравной.
Легко ли идти против страхов своих,
Легко ли не чаять победы?
Пусть каждый ответит себе самому.
(Да минут нас всякия беды!)
Кто силою духа владеет, тому
По силам подвигнуть и гору.
Кто слаб, проиграет любому врагу,
И клясть будет злобную долю.
Но главная трудность — быть честным с собой.
Ответ на любые вопросы
Лежит глубоко. Честен тот, кто решил
Навек задавить в себе труса.
Давайте мы спросим себя, без обид,
Всегда ль мы честны пред собою?
И в сложный момент не отступим, найдя
Себе оправданье любое?
Привычка велит нам и мимо пройти,
Руки не подать, сделать ноги…
Спокойствия ради, как ты ни крути,
Кривые мы чертим дороги.
Вступиться за малого, хама пресечь,
Иль лучше смолчать — выбор верный.
Пусть кто-то другой, мы себе говорим,
И в чём-то мы правы, наверно.
Но время настанет итог подвести
Как жизнь свою в целом сыграли.
Себя не удастся, увы, провести,
Мы были лишь теми, кем стали…
…..
Постскриптум.
Кто верен присяге, кто чтит слово долг,
Лица не теряет прилюдно,
Тому мы в истории место найдём.
Словами греметь нам не трудно…
ЧУДО МОРСКОЕ
У берега волны весёлой чредой
Толпятся и плещут игриво,
И шёпот их нежный ночною порой
Уносится ветра порывом.
И в полночь, раздвинув руками волну,
И видом нелепым смущая Луну,
Выходит на берег красивый
Морское неведомо диво.
Добыча то бури иль водный жилец,
Поди, разбери с перепугу —
Несёт в головах он блестящий венец,
Мигает он мне, словно другу.
И так говорит он шагам своим в такт,
Слова громоздя без разбора:
«Скажи-ка мне, друг, где почтовый тут тракт?
Иль что у вас есть здесь такого?
А, впрочем, прости, это я просто, так,
В моей голове небольшой кавардак.
В вопросах нет смысла прямого».
(Молчу я, храню своё слово).
«Мне просто хотелось на мир посмотреть,
Постыла златая подводная клеть,
И выйти из плена морского
Сегодня дерзаю я снова.
Жена меня пилит и гонит на дно,
Оставить грозит без обеда.
Душою ж я здесь обитаю давно —
То мне хоть какая победа!
Мечтою давно по земле я брожу,
Людей и пространства увидеть хочу,
И все, что найду, по порядку
Пишу я в большую тетрадку.
Повадки, привычки, многобразье лиц,
И чем отличаются люди от птиц…
И всё завершу обобщеньем,
Для юных сердец наущеньем.
А иначе путь мне закрыт до людей,
И солнца горячего ярких лучей
Я век не увижу ни разу,
Так лучше утопнуть мне сразу».
Не в шутку расстроился житель морской,
Трясет и кивает седою главой.
Чтоб как-то его мне утешить,
Пришлося беседой потешить.
«Скажи мне, посланец, морской чудодей,
Как звать тебя прежде?…»
«Зови — Елисей».
«Согласен — меня же — Гаврила
(Судьба так шутя наградила)…
Чего ж тебе надобно, брат Елисей?
Чудес суть земных увидать поскорей?
Отпробовать нашего квасу?
Набрать ли какого запасу?
Тебя проводить я готов хоть куда —
В дороге найду я для друга слова.
Тебе я доверился сразу
И рад я такому заказу».
«Скорее всего мне хотелось бы знать,
Что значит привычка трудиться.
Я слышал, что людям иною порой
Нельзя без неё обходиться.
Трудом они свой умножают доход
И многим искусствам дают они ход.
И много кто станет трудиться,
Тот много потом веселится».
«С веселием труд, ты, наивный пришлец,
Смешал совершенно напрасно.
Кто трудится много, тот чаще у нас
Считается глупым негласно.
Веселием праздный живёт человек,
Проводит беспечно бездельник свой век.
Коль хочешь ты всласть насладиться,
Скорее бросай ты трудиться».
«Но чем же питается праздный жилец?
Голодному быстро настанет конец!
И кто принесёт ему хлеба?
Не свалится он прямо с неба!»
«Не бойся, у нас здесь порядок иной.
Труд пахаря ценится малой ценой.
Зато развлечения слово
Вложения просит большого.
Попробуй бездельникам хлеба не дать,
Остатнюю жизнь всю ты станешь икать.
Кто трудится даром, не свищет,
Удача бездельников ищет».
«Ты странные вещи гласишь, Гавриил,
И будь я доверьем послабже,
Тебя б на порог я к себе не пустил,
Услышав слова твои дважды».
«Наивен ты, чудо Морское, прости,
Я трижды готов здесь поклясться,
Слова мои верны, ты сам посуди…
Да что тут позря распыляться!
Бездельников море, вся сила у них,
Не только одно словопренье.
Не хочешь — заставят тебя ни за чих
Страдать за зловредное мненье.
Закон так построен, что каждой строкой
Играет на руку богатым.
Кто ж так и остался с душою простой,
Так землю и гладит лопатой».
«Дела удивительны ты говоришь!
Хотел я у вас поучиться,
Да вижу, выходит мне форменный шиш!
Куда от отчаянья скрыться?
Однако хотя б мне наверно скажи,
Хоть сытно живёт работяга?
И с крышею прочно стоит его дом?
И в печке хорошая тяга?»
«Об этом ты лучше молчи, Елисей.
В хоромы не пустят рабочих людей!
Кто грабит, тому дверь открыта,
Разбойник живёт точно, сыто».
«Напуган я донельзя словом твоим,
Порядки, я вижу, здесь круты.
Но будь милосерден, поведай ты мне
Хороших вещей атрибуты».
«Хорошего много у нас есть, ей-ей!
Не стану я хвастать напрасно.
И кстати, рассвет уж взошёл над землёй,
Нам это сгодится прекрасно.
Взгляни на картину бескрайних полей,
Как хлеб колосится прибавкою дней,
Как солнца поток с неба льётся
На все, что в пути попадётся.
Вон дети весёлою стайкой своей
Резвятся в реке до закатных лучей!
И пашенку пашет крестьянин,
И песни поёт поселянин.
Беспечным утехам везде есть простор,
Но будет занятнее наш разговор,
Коль мы по дороге пройдёмся,
Разбором на месте займёмся».
«Восторг мне понятен пред этой красой,
(Красиво как машут крестьяне косой!),
Но всё же, скажи откровенно,
(Я факты коплю постепенно).
Неужли на всех не хватает земли,
Коль делят её постоянно враги?
Ведь хлеба растёт здесь довольно —
Сбирай и делись всем привольно!»
«Земли всем довольно, вот в этом ты прав.
Но штука здесь вовсе не в этом.
Тому, кто использует опыт чужой,
Жить нужно злодейства советом.
Здесь делит и правит не тот, кто растит
Хлебов золотистых колосья,
И труд подневольный ему не грозит,
Не возят его за волосья!
Не жаль ему чуждых трудов ни на чуть
И мнится вся жизнь как победа,
Когда лихолетьем воскормленный зверь
Войною пойдёт на соседа.
И нивы златые огонь поглотит
И в пламени труд человека сгорит,
И многие страшные действа
Начнутся со знаком злодейства.
Руинами ляжет богатства земля
И слёз много горьких прольётся,
Пока сквозь горелую корку земли
Надежды трава не пробьётся.
И примутся сызнова люди творить
И строить прекрасные зданья.
И нивы хлебами опять зарастут,
Такое им будет заданье».
«А после?»
«А после? Порядок таков:
Как выстроят — вновь разрушенье!
Издревле положен, видать, поворот
И вечное это круженье».
«Дела невозможные ты говоришь.
А может, ты парень с приветом?
В кошмарном видении всё мне приснись,
С таким не смирюсь я ответом!»
«Как хочешь,
Ты можешь не верить мне, друг,
Я сам никогда б не поверил.
Но факты упрямей упрямого зверь,
И смысла закрыта таинственна дверь,
Как людям не терпится снова
Всё рушить до самой основы!
И заново строить и суд свой вершить,
(Поскольку не терпится снова крушить),
Над теми, кто против такого
Порядка встаёт и закона».
«Но чьими ж руками творится сие?
Ведь труд свой поганить не может
Кто сам произвёл к потребленью его.
Сомненье меня снова гложет!
Быть может, бездельников пёстрая рать
Творит разрушенье большое?
Но как же тогда будет им отдыхать?
К чему им волненье такое?»
«Тут хитрость другая, открою тебе
Я замысла суть без утайки.
Бездельник, ты прав, не пойдёт на войну,
Но есть кому вкручивать гайки!
Кто держит в руках своих полную власть
Боится без времени с трона упасть.
Так вот, чтоб не вышло так скверно,
Они поступают наверно.
Они говорят, что кругом весь народ
В долгу перед властью безмерном,
И что в благодарность за это должны
Служить все с почтеньем примерным.
И власть защищать, и врага упреждать,
И долг свой заслуженный впредь отдавать
До самой своей до кончины,
Без всякой на то пусть причины.
И вот поскорей всех в казармы ведут,
И бороды бреют, и лбы всем стригут,
И рядят, как клоунов, в платье,
Никто чтоб не смог распознать их.
Когда все единым блистают лицом,
Никто очернить их не сможет словцом!
Дают им одно лишь занятье,
Того же всё «долга» проклятье.
Без слова единого службу нести
И буде им скажут: круши всё и жги,
То верить своим командирам
И совесть душить под мундиром.
И всяки безумства творить без конца,
И впредь не жалеть хоть родного отца!
Такое вот прочное братство
Приносит большие богатства!
Соседа они разоряют дотла,
Добычу считают, кричат все «Ура!»
Героями по свету ходят,
В убийстве свой подвиг находят.
И так-то повсюду, в всеобщей войне
Сегодня герой, ну, а завтра — в земле.
Ну, как тебе мира раскладка?
Исписана, знать, вся тетрадка?»…
Молчит собеседник мой, духом упал,
Не пишет свою он тетрадку.
Как видно, словами его я достал,
Земля ему видится гадкой!
И слов утешения я не найду,
Соврать ему что-нибудь нешто?
Так, может, примером любовь приведу?
И вот, говорю ему спешно.
«Послушай, мой друг, не спеши помирать,
С таким выраженьем ворон лишь пугать.
Ещё есть для жизни надежда,
Отчаяньем славен невежда!
Вообще ж человек есть природы венец
И, в чувствах всех тварей превыше,
Когда повстречает любовь, наконец,
То кочетом скачет он с крыши.
Ничто уж не станет преградой ему,
Коль он полюбил без оглядки,
И только и видит теперь он одну
И с нею решает загадки».
«Ну, братец, утешил, спасибо тебе,
Я людям завидую снова!
Коль чувству есть место на этой земле,
То жизни хранится основа!
Вот только вопрос мой к тебе есть прямой —
А сколько же длится то чувство?
Я, чай, разлученьем доски гробовой
Прервётся лишь это искусство?»
«Любовь? Гм. По правде сказать
То чувство весьма эфемерно.
(И к слову, коль хватит доской гробовой,
То знай — навсегда и наверно!)
Вообще же любовь это праздник на миг,
И вечно он длиться не может.
А коль до конца ты уже всё постиг,
То новое чувство поможет.
Будь счастливый тем, что любовь повстречал
Ты в жизни хотя бы однажды.
Не многим даётся то счастье вообще,
А мне вот, к примеру, уж дважды!
Немногая часть знает сказки из книг,
И дальше, ошибкой страдая,
Всё ищут любовь, не находят её,
Выходит промашка большая!
Иные цинично смеются над ней
И грязью её поливают.
Но эти из тех есть, скорее, как раз,
Что книжек никак не читают.
Но больше всех тех, что привычкой живут
И вовсе не думают злиться.
Пожалуй, на них и стоит целый свет,
И можно на них положиться».
«Но… Как же любовь?»
«Надо трезво смотреть
На изыски все ясным оком —
Коль чувства свои привязать к колесу,
То выйдет когда-нибудь боком!
К тому ж многочисленность особей всех
Отнимет твой ум без остатка.
И выбрать одну средь мильёнов других
Большая то будет загадка!
А в жизни попробовать хочется всё,
И вертится быстро любви колесо!..
Ну, в общем, для чувств нет границы;
Живут точно так же и птицы!..»
«Пожалуй, домой я пойду поскорей, —
Лепечет тут спутник мой странный, —
Жена заждалася за дымной плитой
И к речи готовится бранной.
Спасибо, Гаврила, урок ты подал
Достаточный нынче мне утром.
Увидеть Земли ослепительный бал
Удачей мне видится крупной.
Теперь схоронюсь я покрепче на дне,
Авось не достанут меня там оне!
Засим же с тобою прощаюсь
И тихо сидеть обещаюсь».
«Но как же труды твои, книга, постой!..»
Но он лишь махнул мне тетрадкой
И в воду скорее с разбега нырнул…
И волны вздохнули украдкой…
ВОЛШЕБНАЯ КОЛЕСНИЦА
Безмолвно исчезнув во мраке, Король
Вполне разыграл королевскую роль.
Невесте сегодня не спится,
Сидит под окном её птица.
«Скажи мне, крылатый посланец небес,
Зачем удалился мой суженый в лес?
Причины я толком не знаю,
Ответь мне, тебя умоляю».
Крылатый посланец, подумав сперва,
Затем отвечал, подбирая слова:
«Не бойся, прекрасная дева,
Нет тени дурного в том дела.
Король удалился в безмолвии в лес
Исполнить заветную волю небес.
Когда в небе вспыхнет зарница,
Подхватит его колесница.
И в даль неизбывную он полетит;
В пути его сторож надёжный хранит.
Король наперёд много знает,
Удача его ожидает».
«Но что за задача ему предстоит?
Быть может, опасность не шуткой грозит?
К нему поспешить я готова
Шепнуть ободрения слово».
«Король избегает назойливых слов.
В молчанье свой подвиг свершить он готов.
Никто его мыслей не знает,
Не зря чёрный ворон летает».
«Но если не ведома цель никому,
То помощь нужна неизбежно ему.
Немедленно с места я встану,
Решительней действовать стану».
И девица с места поспешно встаёт
И в лес неприветливый смело идёт.
А верная птица порхает,
И, тяжко вздыхая, вещает:
«Опомнись, хозяйка, уж ночь на дворе,
Забудь до утра о своём короле.
В лесу ты не ступишь ни шагу,
Не трать понапрасну отвагу.
Король облетит вкруг земли до утра,
И с солнышком явится завтра сюда.
Доставит его колесница,
Отважен небесный возница».
«Но что означает сей странный полёт?
Меня почему он не взял в самолёт?
Ведь я же ему не чужая,
Не сплю я, души в нём не чая.
Один он решил пролететь над Землёй,
Совет не держал он с своею женой.
Ну что ж, ему тем же отвечу.
Устрою хорошую встречу!»
Крылатый вещун, услыхав приговор,
Закрыл поскорее слова на затвор.
Кто с девицей вдруг не поладит,
Судьба уж того не погладит.
Девица меж тем поспешает домой
И дверь запирает плотней за собой.
Пускай целый день муж стучится,
Коль вздумал он в ночь отлучиться.
Сама же без слов у окна напролёт
Восхода зари в нетерпении ждёт.
К ней сон не находит дороги,
Хоть ноют усталые ноги…
Но вот загорелся восток как пожар
И деву бессонную бросило в жар.
По небу летит колесница
И солнцем сверкают все спицы.
На козлах король правит твёрдой рукой
И деву он манит сесть рядом с собой.
В волнение дева приходит
И места себе не находит.
И вещая птица ей молвит: — «Постой,
Не следует нам торопиться.
К окошку пусть спустится славный король
Тогда уж ты можешь садиться».
Но дева не слушает вещих речей
В дорогу не нужно ей лишних вещей.
К окну она быстро подходит,
По воздуху путь свой находит.
Летит она быстро, фатою маша,
И птица за нею летит не спеша.
И вот уж они в колеснице,
Не думает дева сердиться.
«Король мой, мой муж,
Мой великий герой!
Ты скрылся из замка вечерней порой.
Я жить без тебя не умею,
Роптать на тебя я не смею.
Промокла от слёз подвенечна фата,
С тобой не расстанусь теперь никогда.
Как верная слову девица,
Как верная вещая птица.
Мы путь свой продолжим под сводом небес.
Смотри, виден сверху наш миленький лес.
И замок стоит, как игрушка,
И прыгает рядом зверушка.
Небес чудеса поражают мой ум,
Не в силах сдержать я поток своих дум.
Все тайны теперь я узнаю,
В восторге я медленно таю.
Вся тщета земная теперь мне видна.
Я мелочность жизни узнала сполна.
Как блохи мы прыгаем дружно,
О вечном нам знать недосужно.
Лишь сверху понятен порядок основ…
Всю жизнь я терпела заклятия снов.
Но, впрочем…. довольно здесь зябко…
Накинуть какую мне тряпку?…
К тому ж здесь не вижу запасов еды…
И как нам терпеть до вечерней зари?
Ведь хлеб наш насущный не шутка,
Усладой он служит желудку!
Кто сыт, тот не ведает горя,
И отпуск проводит на море!…
Твоею судьбой озабочена я.
Милее мне сверху родные края.
Неплохо бы план наш слегка изменить,
Пока не потеряна здравая нить.
Мы в замок вернёмся к обеду,
Отметим мы нашу победу».
«Постой, дорогая, — король говорит. —
Прими королеве приличный ты вид.
Когда мы вернёмся — не знаю.
Впервые я в жизни летаю».
«Но суп наш остынет, жаркое сгорит,
И ты растеряешь весь свой аппетит.
Нам нужно немедля спуститься!
Прислуга давно суетится».
«Нет, это несносно! — король возмущён. —
На Землю нам настрого спуск запрещён!
Планета тотчас загорится
Капризом взбалмошной девицы».
«Ах, вот как? Я — взбалмошна?
Иль — не верна?
Так вот же тебе за такие слова!»
Девица в порыве аффекта
Добилась большого эффекта.
Коней она держит и правит сама,
Король с нею сладить не в силах сполна.
А вещая птица кружится,
Делам поднебесным дивится.
Полёт колесницы направлен к земле…
Вдруг — вспыхнули реки подобно траве!
Пылают леса и пригорки,
Завыли несчастные волки…
И чёрная копоть закрыла эфир,
И в тьму погрузился полуденный мир…
Девица от страха большого
Не вымолвит больше ни слова…
Сознанье её погрузилось в туман…
…То был провиденья спасительный план!…
Вдруг — гром застучал над её головой
И голосом зычным как гаркнет: «Открой!»
Девица от сна пробудилась,
С окошка едва не свалилась.
Король возвратился из лесу сейчас,
Но запертой двери нашёл он отказ.
Король гневно в двери стучится,
Девица за дверью таится.
«Мой суженый, ты это? Двери едва
С петель не слетели. В чём дело? Одна
Я на ночь боялась остаться.
Пришлось на засов запираться.
Тотчас я открою, ты миг погоди.
Я знаю, устал ты в далёком пути…
Ну вот, я открыла». Ни слова
Девица не молвит худого.
«Но где же бродил, мой король, ты в ночи?
Одежду я высушу в нашей печи.
Мне важно одно только слово:
Не вышло ль чего-то худого?»
«Худого не вышло, принцесса, молчи.
Горячие веют теплом кирпичи.
Поход мой ночной не загадка,
Но спать тебе будет не сладко.
Коль будешь пытать меня каждую ночь,
То я прогоню любопытную прочь.
Пусть наш договор будет вечным,
И жизнь твоя будет беспечной».
И девица молвит: «Великий король!
Запомню свою я несложную роль.
И знай — нет вернее девицы,
Ты можешь на нас положиться!»
И вещая птица, услышав слова,
Воскликнула: «Нашей принцессе — хвала!»
…Король нежно деву целует
А птица под кровлей воркует….
ПОДРАЖАНИЕ А.К.ТОЛСТОМу
(А.К.Толстой
МУДРОСТЬ ЖИЗНИ
«Если хочешь быть майором,
То в сенате не служи…»)
Если хочешь быть здоровым,
Спички в порох не бросай,
И зимой студёной в прорубь
Просто так не залезай.
Не ложись перед трамваем
Ты ни вдоль, ни поперёк,
И назад не возвращайся,
Преступив через порог.
Если ты по краю крыши
Вдруг захочешь погулять,
Обвяжись хотя б верёвкой,
До земли чтоб не достать.
И в окно витрины камень
С криком радостным «Банзай!»
На глазах у постового
Право, лучше не швыряй.
И вообще, людей на службе
Без причины не дразни:
Шутка к месту не придётся,
Там попробуй, объясни.
Провода под напряженьем
Ты не пробуй языком.
Коли ток высокой силы,
Станет трудно есть потом.
И в минуту горькой скуки
Не грызи на спор стекло,
Кипяток не лей на руки —
Будет жить тебе легко.
И коль нет в тебе закалки,
По гвоздям ты не скачи
И огонь глотать не пробуй
И, до кучи, кирпичи.
И из пасти у собаки
Кость не вздумай вырывать.
Всякий пёс, будь выше стула,
Верь, заставит удирать.
Если в силах не уверен,
На разбой не выходи.
На ответ, гляди, нарвёшься,
Да уж после не взыщи.
И жену соседа страстно
Ты при всех не обнимай.
Буде муж тебе приятель,
Всё ж приличья соблюдай.
И от собственной невесты
Не беги из-под венца.
На орехи схватишь вдвое
От неё и от отца.
В общем, будь кругом опрятен,
Десять раз расчет проверь.
Избежишь тычков и ссадин,
Ты словам моим поверь….
ПЕЩЕРА
С волнением пылким к закату стремясь,
На белом коне разгоняется князь.
Но ветви деревьев в преграду ему
Сплетают надёжную леса тюрьму.
И падает он, не желая вреда,
В дыру, где клубком притаилась война,
Где голосом нежным поёт коростель
И саваном жутким белеет постель.
И видит он в этой кромешной дали
Стан девицы с белым платком конопли.
И машет она и зовёт его в даль;
Туда, где потоком струится хрусталь,
Туда, где приманкой повисла Луна
И песни поёт соловей до утра.
И князь ускоряет шаги и бежит,
И девицы стан уловить он спешит.
И вот он добычу свою уж настиг,
Но вдруг изменил ему радостный миг.
Исчезла девица как сладостный дым,
И князь изумлённый стоит недвижим…
…Вокруг возвышаются стены дворца,
А трон занимает — седая овца…
ДЖОННИ
Над замком полощется выгнутый стяг,
Король с королевою празднуют брак.
Дружина горланит, дружина не спит,
Король с королевой прилежно сидит.
На башне пробило двенадцать опять,
Король с королевой сбираются спать.
Тут Джонни заходит с кривой острогой,
Король с королевой трубят всем отбой.
И Джонни встаёт их покой охранять,
Король с королевой ложатся в кровать.
Но сон их разбился, а Джонни исчез,
Король с королевою падают в лес.
В лачуге их ложе, а Джонни их пёс,
И утром им надо идти на покос.
БАЛЛАДА О ВЕРНОЙ ДЕВЕ
Медленно всходит король на порог,
Мимо ракетой летит носорог.
И верная дева навстречу идёт,
И кубок с вином королю подаёт.
«Полно, голубка, — король говорит, —
Мне недосуг за обедом следить.
Жди меня завтра с победой с утра,
Если отпустит нас ночью река».
«Смилуйся, милый король, я прошу.
Я лучше рубашку тебе подошью.
Будет как новая эта дыра,
Только не стой у реки до утра».
«Дева безумная, — молвит король, —
Мою запретить ты пытаешься роль?
Ту, что с восторгом бежит за порог,
Где невидимкой плывет носорог…
Ту, что даёт мне свободу летать
И не ложиться обратно в кровать?
Ту, что восторгом объемлет меня
Словно зелёная в море волна?»
Молвила дева: «Забудь свою роль.
Званье своё не уронит король.
Будет бурлить нынче ночью река,
Если не примешь совет рыбака.
Знает он тайну великой реки,
Прочь от неё ты сегодня беги!»
«Вздор, — отвечает король, — не моги.
В играх мужских ты не смыслишь ни зги.
Лучше я реку ту выпью до дна,
Чем поведусь на слова рыбака.
Река мне товарищ,
Река — пароход,
Там в полночь гусары ведут хоровод.
Там нежной русалки виднеется стан
И зять Чингиз-хана поёт про туман.
Там рыбы читают стихи при Луне
И молча летает бобёр на коне.
На медных деревьях невесты там ждут,
И сторож кидает им вдаль парашют.
Там буду спокоен я, дверь обретя,
Веришь, не веришь — уйду всё же я.
Мне сладостен верной свободы кусок,
И ты не посадишь меня под замок».
И молвит дева тогда королю:
«Хочешь, не хочешь, тебя я люблю.
Забудем про ужин, пойдём мы гулять,
Забудем на время и про кровать.
Пускай нас накроет зелёной волной,
Мы вместе потонем вечерней зарёй».
Король с верной девой на берег идут…
Историю эту закончим мы тут.
КОРОЛЕВСКАЯ БИТВА
В полночь дружина выходит на брег,
Видят, сидит у воды человек.
В Лунном сиянии как истукан,
Держит в руке он хрустальный стакан.
«Кто ты? — Король подступился к нему,
— Зачем ты так странно глядишь на Луну?
И для чего ты сидишь одинок,
Словно утративший слово пророк?»
«Сядь со мной рядом,
— Вещун говорит, —
Много сказал мне унылый твой вид.
Завтра войной ты идёшь на врага,
Но скатится с плеч твоих голова.
Если же хочешь ты жизнь сохранить,
В бою дай врагам своим победить.
Погибнет дружина, падёт страна,
Но целой останется твоя голова».
Король ужаснулся, король побледнел
И за ночь пред боем он весь побелел.
Дружину ведёт он в последний свой бой,
Жену и детей видит он за собой.
…Недолгая битва в то утро была
Победы король не отдаст никогда…
МЕДНЫЙ ПАСТУХ
Чёрной горой надвигается тьма,
Медный пастух впереди.
Над лесом кружит стая ворон,
И где-то поёт труба.
Море не вычерпать котелком,
Медный бежит купорос.
По полю едет старый барон,
А конь его в землю врос.
Медный пастух поднимает кнут,
Ветер гудит как труба.
Медные губы роняют слова,
А позади — тьма.
Зачем ты едешь навстречу тьме?
Конь у тебя хорош!
Теперь он достанется даром мне,
Ты же пешком пойдёшь.
Старый барон вынимает меч.
«Даром — не у меня!
Голову сперва сними с плеч,
Тогда забирай коня».
«Голова твоя мне не нужна,
Тьма сгущается, тьма.
Не ты достоин такого коня —
Медная дочка моя.
Медная дочка в море лежит,
Где-то плачет труба,
Свирепый дракон её сторожит,
Закована в цепи она.
Вынесет медную дочь из глубин
Конь быстроногий твой.
И не догонит его дракон…
Так чей конь?»
«Мой!»
Старый барон к морю спешит,
Тьма за ним, тьма.
Медный пастух молча летит,
Туча вокруг воронья.
Падают цепи сами собой,
Но и дракон не спит.
Медный пастух прикрывает отход,
Конь под бароном дрожит.
Старый барон летит во весь дух,
Лязгает тьма позади.
Медная дева на крупе сидит
А труба поёт впереди.
«Старый барон, старый барон,
Куда так спешишь, дай ответ!»
«Медная дева, молчи, молчи,
Вот тебе мой совет».
«Старый барон, старый барон,
Где отец мой, пастух?»
«Медная дева, молчи, молчи,
Не говори вслух».
«Что за труба там поёт впереди?
Страшен мне её зов…»
«Медная дева, лучше молчи,
Он лучше драконьих оков».
«Старый барон, старый барон,
Куда ты везёшь меня?»
«Медная дева, с этого дня
Теперь ты навеки моя».
Старый барон, старый барон
Дай обниму я тебя…»
«Медная дева, я слезу с коня.
Теперь ты навек моя».
Медная дева летит на коне
Навстречу отцу своему.
Старый барон бездыханный лежит,
И труба поёт ему.
УЗНИК
В замке нынче праздничный пир,
Слуги проворно снуют.
А у королевы печальный вид,
И где-то цепи куют.
Король над воротами поднял стяг,
Гости уже слышны.
А в мрачной темнице сидит враг,
Последние видит сны.
Гости въезжают на двор королю,
Сбруей кони звенят.
Оруженосцев целый отряд
Поодаль скромно стоят.
С башни высокой платок вдруг упал
Прямо под ноги коня.
В башне той королева одна,
А на платке застыла слеза.
Бой длился недолго — такие дела,
Закончился пир короля.
И некому больше цепи ковать,
Темница теперь пуста.
Всходит вчерашний узник на трон,
В руке у него платок.
Звона бокалов не слышал король,
Последнего дня итог.
ВЕЧНЫЙ СТРАННИК
Царит покой безмолвной тенью,
Предметы дум теряют суть.
Навзрыд призывной манит сенью
Вчерашних снов больной уют.
На побережье, одинокий,
Сидит усталый пилигрим.
Он в жизни многое напутал,
Корабль его давно прогнил.
И тихих слов проникновенье
В сознанье горькое его
Не обещает перемены —
Скорбит пред вечностью оно.
Из всех полуночных видений
Его волнует сон один —
Вот, вот утихнет дум волненье,
Рассеется заклятья дым…
Но длится сон стальным разбегом,
Виденья мышью скачут прочь
И, близким удручён рассветом,
Летит скиталец бурей в ночь.
ПЕГАС
В мрачном ущелье сгущается ночь,
Солнечный свет угас,
А у подножия снежных гор
Недвижим, стоит Пегас.
Мимо стеною встают провода,
Медью блестит чемодан.
А на вершине стального холма
Дворник бьёт в барабан.
Думой одной околдован конь
Крылья повисли бедой.
В грёзах мечтает он об одном, —
Когда же придёт герой.
Придёт он и скажет слово одно,
Что жаром пылает в печи,
И зовом крылатых надеждою снов
Трепещет призывом в ночи.
Скоро ли ждать нам подмоги, друзья?
Нет больше сил ждать.
Если не спустится с гор герой,
Ляжет Пегас умирать…
Сыплются камни с горы невпопад,
Слышен зов табака.
Это герой спешит к нам навзрыд,
Трясутся его бока.
В небе Пегас, распито вино,
Поёт в чемодане петух.
И вот — уже близко мира дно,
И ломает свой посох пастух!
БЕЗЕ*
Пылает заря над высокой горой
И долгий свой путь продолжает герой.
Навстречу ему, словно песня во сне
Выходит красавица с чашкой безе.
«Мой рыцарь, мой сокол, мой ловчий, мой друг,
Отведай творенье красавицы рук.
Всю ночь я безе в жаркой печке пекла,
Не слышала, как пробудилась заря.
И бегом своим я ускорила путь,
Мне б только теперь на ходу не заснуть.
Но это всё, впрочем, детали, сперва
Я жажду услышать ответ от тебя.
Как нежных безешек отведаешь вкус,
Тотчас отвечай, закрутивши свой ус».
«Красавица, — молвит ей рыцарь в ответ, —
Безешкам твоим спеть готов я сонет
И вкус их губами своими понять,
Но прежде дозволь мне себя ты обнять!»
«Мне речи твои непонятны, герой!
Безумно меня обнимать ты постой…
Безе ты попробуй сперва, я прошу!»
И рыцарь в ответ ей: «Того ж я ищу!
Безе твоих губ я отведаю всласть,
Не волен никто нашу тайну украсть!
Безе наше длится пускай до утра…»
И шепчет девица, «Давно уж пора!»…
* Baiser (фр.) [beze] — поцелуй
РУСАЛКА
Ходят тени по кругу в колодце
И темнеет стальная вода.
Отвечать страстным зовам русалки
Не рискует никто до утра.
Обещаниям сладким не веря,
От реки убегает Егор,
И в порыве незримого страха
Запирает свой двор на затвор.
Но слетают двери с затворов,
На пороге русалка встаёт
И Егору рукой обнажённой
Недвусмысленный знак подаёт.
И в порыве безумном желанья
Устремляется следом герой,
И скрываются оба лощине,
Где река говорит за горой…
С этих пор удивлённые люди
Слышать могут ночною порой,
Как трясётся земля на рассвете
И хохочут грома за горой.
РЕВНОСТЬ
Как свет в окошке среди ночи
Рождает ревности угар,
Так дев заплаканные очи
Грозят раздуть большой пожар.
Невнятной песнею побудки
Сияет лунная река,
А на причале возле будки
Сидит невеста рыбака.
Печален зов её охоты,
Когда, искусно притворясь,
Следы обиды прячет стойко,
Забавной вольностью гордясь.
Она сидит и просит море
Достать из бездны ятаган,
Чтоб позабыть измены горе
И смехом поразить обман.
Но море дремлет беззаботно,
Храня свой верный талисман.
Напрасно дева молча строит
Коварных замыслов капкан.
БАЛЛАДА О ТОМ, как ветер сорвал с дерева лист и унёс его в туманную даль
Веет ветер в поле диком,
Даль суровая ворчит,
И на дереве высоком
Одинокий лист дрожит.
Он заученным движеньем
Жизни вертит колесо,
И твердит, что непременно
Будет жить всему назло.
Робко ловит он реченья
Ветра буйного арго,
И не дышит отреченьем
Он решенья своего.
Но не чует гордый ветер
Трепет стойкого бойца,
И без жалости срывает
С ветки дуба храбреца.
И летит заре навстречу
Узник ветра как удар,
И с волненьем ощущает,
Как поёт в груди пожар.
Нет ему теперь помехи,
Мир открыт для дня его,
И с восторгом он внимает
Звукам сердца своего.
Терпкий вкус свободы манит
И влечёт тумана даль,
И полёт его забавный
Подгоняет ветра сталь.
Вправо, влево, выше, ниже,
Нет границ и нет преград!
И, ликуя, он предвидит
Новой жизни дивный сад.
…В беге ветра, тихо млея,
Видит он зари восток…
И земля, грустя, встречает
Дуба вечного росток…
СТРАННАЯ КОЗА
По деревне кони скачут
И младенцы громко плачут.
Под плетнём сидит петух,
Переводит в страхе дух.
Шутка ль, небо потемнело
Сорок два часа назад.
С этих пор не просветлело,
Полинял Земли фасад.
Прилетело фортепьяно
Вместе с Рихтером на нём,
Что-то пело и играло,
Не понятно лишь о чём.
А потом играли в прятки
Тридцать три богатыря.
Тридцать витязей пропало,
Остальные ждали зря.
А потом вбежали дети,
За собою тянут сети:
«Тятя, тятя, глянь сюда,
В речке пряталась коза!
Рыбий хвост и плавники,
Что за чудо, посмотри!
«Дети, дети, что за шутки!
Дождь идёт седьмые сутки.
Просто вымокла коза,
Смотрят на небо глаза.
Отпустите вы её,
Пусть летит в своё гнездо.
Детки малые заждались,
Чтобы мамы не терялись,
Не ловите всё подряд:
Жить свободно все хотят…»
Тут коза от сна очнулась,
Тридцать раз перевернулась,
Мигом прыгнула на двор,
Глядь — в руке её топор!
Дети громко закричали,
На дорогу побежали,
А коза за ними вслед:
Съесть их хочет на обед!
«А! — кричит она, — Постойте!
Тучи, небо мглою кройте!
Враз детей я догоню,
То-то душу отведу!»
Дальше было дело тёмно:
Вдруг раздался страшный шум,
Что-то с крыши вниз упало
И из пепла вышел кум.
Он явился не случайно,
Сразу видно, впопыхах.
Не успел переобуться,
Сапоги держал в руках.
«Я спешил к вам на подмогу,
Что случилось, где тревога?
Одевался кое-как,
Объясните, кто тут враг?»
Тут коза и объявилась,
Машет всюду топором!
Кум немного удивился,
Но оправился потом.
Он, не тратя время даром,
Оседлал верхом гитару,
За козой погнался вскачь,
Словно в резвый Танин мяч.
В небесах пошло сраженье,
Всё село пришло в смятенье.
Смотрят, в страхе замерев,
Бой идёт поверх дерев!
Но в конце всё вышло славно,
Вёл сраженье кум исправно.
Бросил ловко он аркан,
Превратил козу в баян.
С этих пор село гуляет
С ночи прямо до утра,
Хорошо баян играет,
Словно странная коза…
ПРИГЛАШЕНИЕ НА СВАДЬБУ
(по мотивам русской народной сказки)
По селу свинья Аксинья
С поросятами идёт.
В шубу с шапкой наряжёна,
Удивляется народ.
«Ты куда, да с поросятами,
На ночь глядя побрела?
За день ты не нагулялася?
Ой, смотри, придёт беда!»
«Не пугайтесь, люди добрые, —
Говорит свинья в ответ, —
Мы на свадьбу поспешаем
К Ефросиньюшке, мой свет.
Пригласила нас заранее
Отобедать, да в чести.
Мне пришлось по эту случаю
Шубу, вон, приобрести.
За столы мы сядем брашные,
Станем есть да пировать.
А коль будет настроение,
Будем петь или плясать.
Мы ничем не хуже вашего
В компанействе знаем толк.
Оттого и поспешаем,
Голод, знаете, не волк…»
И пошла своей дорогою,
Только самой той поры
Про семейство то счастливое
Не слыхали больше мы…
НАБЕГ
Как ни хочется нам повернуть назад,
Быстро катится степь, да по лесу.
Уходи печаль из прошедших дней.
Всё, что суждено, как-нибудь снесу…
…………………….
И легла доска между двух сторон
Собрался народ, разговор пошёл.
Только речь пошла не по поводу.
Там река бежит быстрой ласкою,
Эге-гей, пошла дева по воду.
И с лица бела и сильна рукой,
Раскраснелась вся, словно тот цветок.
И по улице не пройти другим,
Раскидал вокруг всё ревнивый муж.
Тут-то враз вдруг враги понаехали,
И кричали всё, не пойми о чём,
И видали всё, всё приметили —
Не заманишь их тёртым калачом.
Им бы всё зараз, да без лишних слов,
Кружат шайкою по всему селу.
И схватили тут то, что всем дорога…
Эх!… Не хватило сил предстоять ворогам…
Побледнел народ от обиды той…
Опустела степь, хоть пади, хоть стой…
……………..
…Страшно в мире сем стало с этих пор,
И не сделать так, чтоб вернуть укор.
Детский разум вновь не починит брешь.
Хоть ты плачешь вновь, до конца споёшь….
ДОРОЖНАЯ ПОШЛИНА
(отрывок)
На мосту, у воды, собрался весь народ,
Кто в телеге, кто конный, кто пеший.
Кто с детьми чуть поодаль ведёт хоровод,
Кто-то спит, а кто бок себе чешет.
«В чём причина затора? — у встречных зевак
Вопрошают, подъехавши, гости. —
Может, там, за рекою, хоронится враг,
Иль дракон гложет чьи-нибудь кости?»
Отвечает героям народ напрямик.
«Ничего там подобного нету.
Лишь за выход и вход вдруг поднялся тариф,
А с какого рожна, нет ответу.
Вот и мается люд, не имея грошей,
Ни проехать, ни так перепрыгнуть.
А мздоимцы одно лишь твердят, мол, закон!
Надо, дескать, смирившись, привыкнуть».
«Нам закон грабежа незнаком, ей же ей!»
Сообща тут решили герои,
И направили коней на мост, а народ,
Загудел, как пчелиные рои.
«Кто средь белого дня учинил сей разбой?
Кто движенью препятствия чинит?
Кто себя возомнил выше всех на земле?
По какой неизвестно причине.
Нам для общего блага природой даны
И земля, и вода, и ресурсы.
И закон сей незыблем с начала времён,
Лишь разбойник об этом не в курсе.
А с разбойником краток у нас разговор —
Меч из ножен, дубиной по шее!»
И погнали герои повытчиков прочь,
И убрались те прочь поскорее.
И воспрянул народ, и задвигалось всё,
Заскрипели телеги и дроги.
И никто уж с тех пор посягнуть не посмел
На свободный проезд по дороге.
СТАРИК
Где дик, коварен и несносен
Гуляет ветер среди сосен,
Живёт один седой старик.
Он ростом, в общем, невелик.
Он парой зорких глаз отмечен,
Никем наверно не замечен.
Пытаясь мир преодолеть,
Он камень превращает в плеть
И перед сном прогулкой долгой
Над миром машет он метёлкой.
Гроза подвластна снам его
И зверь стучит в его окно.
И тот, кто в лес порой ночною
Ступает робкою стопою,
Назад без памяти бежит,
И свист вдогон ему летит.
И тот старик когда-то скажет
Заветным слогом заклинанье,
И свет погасит на дорогах
И помутит у всех сознанье.
И люди вспыхнут вдруг войною,
Сосед соседу станет враг,
И всё, что было лесом, степью,
Поглотит бездною овраг.
И полетят стремглав кометы,
И воплотятся в жизнь приметы,
Над всей землёй повиснет стон,
И ляжет тьма со всех сторон.
Но кто старик тот?
Здесь молчанье.
Из глубины былых времён
Грозит своим он завещаньем
Для тех, кто был уж извещён.
Кто знаньем правильным беспечен,
Кто силой власти обеспечен,
Кто водит толпы за собой,
Кто говорит мгновенью «стой!»
Кто путь проходит боязливо,
Кто смотрит в окна нам ревниво,
Кому мешает жить сосед,
Кто жив мечтою новых бед…
………
…Так сумма слов, и мысль, и дело
Сжимают время до предела.
Расплатой станет дней итог
И цену всем назначит рок.
Комментарии к книге «Волшебная колесница», Дмитрий Копьёв
Всего 0 комментариев