«Вдохновение. Сборник стихотворений и малой прозы. Выпуск 4»

Вдохновение. Сборник стихотворений и малой прозы. Выпуск 4 (fb2) - Вдохновение. Сборник стихотворений и малой прозы. Выпуск 4 436K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Коллектив авторов

Вдохновение: сборник стихотворений и малой прозы. Выпуск 4

Зоя Ануфриева

Пишет под псевдонимом «Ленивая Соня». А началось всё с обычной детской фразы: «Расскажи мне сказку». Любит сказки, и похоже, жить без них не может. «Сказки дают нам вкус жизни и возможность делать и создавать, пусть и маленькие, но самые настоящие чудеса», – считает автор. В обычной жизни – мама двух сорванцов.

Починяю

Сердце твое починяю, Рваную рану латаю, Ложь и обман стираю, Дверцу души открываю. Плещется морем нежность, Не допущу небрежность. Шов ровной гладью ляжет, Дорожку к душе покажет. Долго они жили вместе, С нежностью в каждом жесте, Светом души озаряя, Верных друзей собирая.

Такой день

Утром солнце в окно – колоколом, От червонных крыш – золотом. Закричало в окно красками, Зазвучало небесными ласками. Расплескалось, день украсило, Блики яркие понаставило. День украсился птичьими трелями, Звучным гомоном, песнопением. Растекаясь ручьями талыми, Что весной бегут зазывалами. Нежным шёпотом трав взывая, На луга и поля приглашая. Расстилался туман войлоком, Укрывая сплошным пологом. От ветров, что веют холодом, Тёплым, добрым и нежным шёпотом. Сказку на ночь земле рассказывал, Сизым маревом сон раскатывал.

Имеет право человек на одиночество

Имеет право человек на одиночество, Когда ему побыть в тиши захочется. Не от врагов, не от друзей. В тиши немыслимой Заборы выстрою не от тебя – собраться мыслями. В уютной ракушке запрусь, под одеялками, Себе самой и улыбнусь, глазами-щёлками. На дверь повешу сургучи, окошко выветрю, Запретные запру ключи иль просто выкину. Начну писать своё письмо лихому писарю, Поможет почерк разобрать, на плахе выстою. Доставка может опоздать, их не разжалобить, Да ты смотри, не смей себя расстраивать. А за окном весна протяжной нотою, Всё распускается, цветёт её заботою. Поднимет паруса корабль на пристани И новый курс проложит искренний, И вечно спать не сможешь ты, весны пророчество, Она придёт и украдёт от одиночества, Мосточки новыми ростками в душу выстроит, Тихонько к двери подтолкнёт и к свету выставит.

Молчание

Додумать мысль свою до точки, Затем облечь её в слова. Конечно, можно ставить точки… И жизнь рассудит всё сама. Среди молчаний многословных Есть многоточий дефицит. От равнодушия безмолвных Это едва ли исцелит. Порой не слово ранит больно, А лишь молчание в ответ. Фантазий буйный цвет фантомных Оно рождает, как фальцет. В звучанье этом слышу лажу, С ушей спешу снимать лапшу. Уж лучше словом веским вмажу, Чем стороною пробегу.

Надо бантик завязать

Как-то утром ты сказал мне: Встала, мол, не с той ноги. О любви совсем не пишешь, Не печёшь мне пироги. Я обиды не сдержала, Накричала и в сердцах, Очень громко так сказала: «Вот возьми и переставь». Раз меня совсем не слышишь, Не желаешь приласкать. Будет громко ехать крыша, И ногами топотать. Взял бы лучше пятку в руки И с утра поцеловал. И тогда бы вместо му́ки, Пироги ты получал. А коль пятка не известна, Не примечена нога. Нужно нам искать совместно, Где же спряталась она? Милый несколько смутился. Как же ногу опознать? Предложил любимой выход: «Бантик надо завязать!»

Улыбнись!

Улыбнись! Звёзды падают вниз Это наш с тобою девиз! Даже если в «крыше» дыра, И ветрами шумят провода. Фризом[1] память твою зафлудив[2], Маховик до конца закрутив, Интерфейса[3] продержится нить. Мир проснётся и будет жить. От одной улыбки твоей Станет день намного светлей. Солнце рядом в лукавых глазах Счастьем светится в зеркалах. Улыбнись)

Забери меня домой

Скорее, забери меня домой Устало надо мною небо плакать. Дождь гулко так стучит по мостовой Опять один гуляю в эту слякоть. Пускай я монстр и, в общем, некрасив — Конечно, можно вовсе отказаться. Я буду, вечно ноги промочив, Под окнами души твоей скитаться. А мне так хочется скорей в тепло. Где тёплый чай, камин и нет обмана. Туда, где есть души родной тепло, И ждет всегда любимая ohana[4].

Рисуешь словом

Какую чудную картину Рисуешь словом, милый друг. Я вижу пелерину, Нежнейших красок круг. Окутывая радугой, Навстречу всем спешишь, Как сладкой белой патокой Словами исцелишь. Разбрызгивая красками, Фонарики зажжёшь. Корабликами-сказками От грусти бережёшь. Сияющею радостью Звучит хрустальный звон. Приятной, нежной лёгкостью Весь воздух окрылён. Подобно крыльям бабочки Летят слова твои. Улыбки, щёчки, ямочки, И ты лети, лети…

Ты знаешь, я чего-то жду…

Ты знаешь, я чего-то жду… Увидим, сбудется иль нет. Об этом тихо промолчу, Не осуди меня в ответ. Я верю в павшую звезду, Кассиопеи звёздный трон. Тебя с собой туда зову, На путь, что млечным наречён. Луны мерцание в ночи Увидим средь душистых трав. Зарниц закатные лучи Обнимут нас, руками став. Рассветов тёплый перезвон, Ветров меняющий поток, Холодных радуг аквилон В пути на северо-восток. Травы душистой мягкий бриз, И горных тропок трудный путь, Стремительные спуски вниз — Всё это я хочу вдохнуть С тобой. И по пути Мы повстречаем день за днём Всех тех, с кем нам идти, Легко навстречу им шагнём.

«Ночью дождь, утром снег…»

Ночью дождь, утром снег… Мокрая, как курица… Я сегодня лучше всех Отражаюсь в лужице…

Домик

Кто живёт у тебя в голове? Дверцы хлопают, ставни открыты. И мотается по синеве Голова вся в мечтах неприкрытых. Крыша ровно стоит на избе, Мне не видно и щёлочки-дырки. Но, быть может, остались уже Там под кровлей одни лишь опилки…

Лень

Мне много лень, и я ленюсь Ночами спать и видеть грусть, Улыбку молча зажимать, С дурными мыслями вставать. Ленюсь бросать и забывать, Минуты жизни зря терять. Лень обещания давать, И после их не исполнять. Мне лень, я целый год ленюсь И, впрочем, вовсе не стыжусь. И зря болтать мне тоже лень, Всё, убегаю в новый день!

Восторженная дурочка

Восторженная дурочка, рыжая девчушечка по улице идёт. Восторженная дурочка, рыжая девчушечка В котомочке несёт: Ромашек хвостик длинненький, Пирог из янтаря, лимонно-апельсиновый, Что испекла с утра. – Куда путь держишь милая? Услышала в ответ – Я к Солнышку собралась, сегодня на обед. Веснушки так и светятся, горящие глаза, а мне всё больше кажется, что девочка та – я.

Александр Бер

Родился 8 мая 1984 года в семье шахтера и швеи в маленьком городе Сарани Карагандинской области (Казахская ССР). Представитель древней фамилии Бер (Bär в переводе с нем. яз. – медведь), которая берёт своё начало от старинного курляндского рода. В середине 2000-х переехал на постоянное место жительство в Россию, проживаю в городе Москве. С отличием окончил Саранский гуманитарно-технический колледж (Сарань) и Столичный институт иностранных языков (Москва). Работаю в жанре «Современная детская проза». Мои самые известные работы «Невиданные сказки» (2015 г.), «Алеся учится дружить» (2016 г.) и «Фабрика волшебных игрушек» (2016 г.) можно найти на крупнейших агрегаторах лицензионных электронных книг: ЛитРес, Ozon и Amazon.

Тюльпаны

Каждый из нас плохой, каждый из нас хороший. И не бывает одинаково правильных или неправильных поступков. Надо помнить, друзья, что любое суждение зависит лишь от того, с какой стороны на то или иное деяние посмотреть. Тем более не зная мотивов, всегда есть шанс сильно ошибиться.

Вот и вам, дорогие мои юные читатели, я предлагаю познакомиться с Павликом из моего рассказа и рассудить, хороший он мальчик или обыкновенный испорченный хулиган.

Это было в мае, когда на городских клумбах зацветали тюльпаны. Весна была ранняя, тёплая. Весь город тогда пробуждался от зимней спячки и принаряжался свежестью зелени. Парки благоухали цветочными ароматами, а над головой весело щебетали синички.

Павлик рос сам по себе. Целыми днями он пропадал с местной шпаной на улице. Даже школу мог прогулять. Домой его было не загнать, да и не кому. Мама воспитывала его одна и ей приходилось с раннего утра и до позднего вечера работать, чтобы содержать семью.

И хотя Павлик был сорванцом, мамочку свою он очень любил. То тяжёлую сумку помогал ей донести до дома, то ужин вызывался приготовить. Но при всей своей недетской опеке над матушкой, часто не слушался, чем сильно её огорчал.

Переживала мама. Ведь каждая родительница мечтает вырастить своё чадо хорошим человеком. Но как не старалась она его вразумить, всё без толку. Характер у него был своенравный, даже упрямый.

Одни ободряюще говорили: «Маленький мужичок растёт», а другие сетовали: «Совсем от рук отбился». Вот и пойми после этого взрослых. Поэтому Павлик внимания ни на кого не обращал и делал что считал нужным. То кошку пнёт, то старушке место в автобусе уступит.

А этой весной мальчик решил самостоятельно сделать маме подарок ко дню её рождения. Поскольку он был ещё школьником, а семья не богатой, то и денег на карманные расходы у него особо не было. Однако выход он нашёл чрезвычайно быстро – нарвать на городской клумбе тюльпанов.

Пока мама была на работе, Павлик выбежал на улицу и отправился до ближайшего сквера, где вдоль дороги были высажены весенние цветы. Он гордой походкой прошёл мимо своих приятелей и с хитрой ухмылкой отклонил их предложение погонять с ними мяч.

Потом, когда добрался до места, мальчик постоял с минутку, озираясь по сторонам. Он в нерешительности переминался с ноги на ногу, но подождав ещё минутку и убедившись, что прохожие удалились прочь, залез обеими ногами в цветник.

Павлик колебался. Он думал о том, что всё-таки это общие цветы и их высаживают, чтобы радовать всех горожан, а то, что он делает – чистой воды вредительство, и после него на клумбе останутся некрасивые проплешины. Но потом почесал себе макушку, махнул рукой на донимавшие его мысли, наклонился к земле и быстро нарвал охапку тюльпанов.

Окрылённый своим поступком Павлик спешил домой. Ему представлялось как обрадуется любимая мамочка, когда юный джентльмен вручит ей благоухающий букет.

Он бежал со всех ног, никого не замечая вокруг. Сейчас весь мир для него сузился только лишь до него самого и его геройского поступка ради матушки. Павлик мчался домой, перепрыгивая через ограждения, топча молодой газон. Так торопился, толком не зная зачем, что даже не заметил, как пробежался по детской песочнице и остановился лишь тогда, когда услышал за спиной жалобный детский плач.

– Ты чего ревёшь, девочка? – по-отечески обратился Павлик к плачущему ребёнку.

– Ты мой песочный замок раздавил, а я его полдня делала, – не унималась горем убитая малышка.

– Не реви, сейчас всё починим!

Павлик бережно утёр слёзы с лица своей новой знакомой и поинтересовался как её зовут.

– Машенька, – всё ещё всхлипывая, ответила она.

– Значит так, Машенька, сколько башен было у твоего замка и какой высоты?

– Вот столько, вот такой, – что-то попыталась изобразить руками удивлённая девочка.

– Понятно! Сейчас ещё больше тебе дворец сделаю, – подбодрил её мальчик, улыбаясь.

– Красивые у тебя цветы, – сказала Маша.

– А-а-а, эти, да, это я маме несу на день рождения.

– Повезло твоей маме, а мой старший братик мне цветы не дарит.

– Надо же, – задумался Павлик. – А знаешь, что?

– Что?

– Я дарю эти цветы тебе! Тебе они нужнее, ведь у моей мамы есть я, а у тебя меня нет.

– Ой, спасибо! – залилась краской Маша и её высохшие от слёз глазки, заблестели радостью. – Тогда не надо делать замок, я лучше к маме побегу.

Девочка громко и протяжно вдохнула аромат тюльпанов, поцеловала Павлика в лоб и побежала домой.

Обескураженный внезапной нежностью этой маленькой девочки Павлик встал с песочницы, обтряхнул колени и направился в сторону своего подъезда. Пока он шёл, у него созрел новый план как удивить свою маму.

Когда она вернулась уставшая с работы, её встретил самый лучший и самый заботливый сын на свете. Он прибрался в квартире, надел фартук и самостоятельно приготовил праздничный ужин.

– С днём рождения, мамочка! Я так тебя люблю!

Павлик прижался к маме, с глаз которой катились материнские слёзы счастья.

01.05.2017

Ольга Блинова

Автор о себе: «Впервые, попробовав заговорить о себе, я обнаружила, что по-настоящему «раскопать» себя, описать свою жизнь и личностные характеристики намного тяжелее, чем, к примеру, составить какой-либо даже самый замысловатый и мудреный миф. За прожитые годы открываю в себе все новые и новые грани. Инженер – технолог по образованию, второе образование – зубной техник. Обожаю поэзию, кулинарию и хорошую музыку, увлекаюсь боди-балетом. Стихи размещаю на поэтических страницах: творческая мастерская “Зеркало поэзии” и “Эхо поэзии”».

Где живет вечная любовь?

Вечная любовь, А где она живет? Историю о двух бессмертных людях, Которые так любят, Увы! Не рассказать! Придумать? Можно! Лишь скучный и понятный с первых строк – роман. Он будет длиться – бесконечность, Зовя с собой, как парус – в океан! А вот любовь Ассоль и Грея, Помнишь? Те самые мечты об «алых парусах» И счастье – пушистое, Что так грело внутри сердец нежной Ассоль и Грея. А знаешь, любовь где – то внутри нас! Протяни только руку, Зажги свое сердце, Нарисуй «алый парус», создай «алую мечту»! Ведь Бог спрятал любовь внутри человека. Поверь! Загляни в глубину своего сердца, Разбуди величайший дар в жизни – любовь! Подари окружающим! И не требуй чего – то взамен! Это просто! А в вечность поверить ты сможешь, когда созреешь, Прислушайся и, чуть дыша, Ты поймешь когда «созреет твоя душа»!

Анна Васильева

Родилась 21 декабря 1988 г. в Москве. Работает редактором. Рассказы и сценарии автора печатались в журналах «Союз писателей» и «Читаем, учимся, играем».

Есть время на чудо

«Опять она грустит… опять глаза на мокром месте! Ох-ох-ох…» – существо с рыжей шубкой, похожее на большую ласку, с чуткими, почти как у летучей мыши ушами, бесшумно спрыгнуло со стола на пол и заблестело глазами-бусинами на спящую на узкой кровати девочку. «Почему на долю вот таких: добрых, ранимых, внимательных, выпадает столько испытаний? В свои почти десять она, наверное, всё по дому умеет – маленькая хозяюшка. А бабка не ценит ничего. Да и не удивительно – она только с кошками своими носится, – зверёк поморщился, заметив на полу очередную ненавистную белую шерстинку. – От кого это? От Мусечки? Или от Пусечки?».

Спящая девочка вздохнула, застонала: «Мама, мамочка…» Рыжий чуть не разревелся. Заскулил и поскрёб коготками пол. Если бы ребёнок открыл глаза, то никого бы не увидел – книговые очень осторожны и людям на глаза не показываются. Их место – библиотека. Там, по ночам, среди стеллажей и пёстрых томиков, они занимаются ответственной работой – вытирают пыль, поправляют книги, гоняются за пауками и мышами (хвостатые – самая большая напасть для любой читальни после пожара!), а иногда и пошалить могут – играют в прятки среди полок. Рыжик (Так звали книгового, который ночью сидел напротив Настиной кровати), нарушив все запреты, покинул вверенную ему детскую библиотеку и невидимым последовал за маленькой читательницей. Уж очень она днём грустной была, когда главный библиотекарь, Лариса Алексеевна, вручила ей томик со сказками.

Рыжик эту девчонку с густой пшеничной косой – так сейчас почти никто не носит, давно приметил. С первого раза, когда она порог библиотеки переступила. Так заворожённо между стеллажей бродила – будто в сказочном лесу оказалась. Книжек столько выбрала – еле унесла. А когда хозяйка читальни ей формуляр оформляла, Рыжик поближе подкрался. Очень ему любопытно стало – кто такая? Почему раньше не приходила? Оказывается, мама растила Настю одна. Они приехали в Ивантьевск после того как папа девочки умер. С работой было совсем плохо, и родительница укатила пытать счастья в столицу, оставив ребёнка на попечение своей дальней пожилой родственницы – бабы Маши. Настю отдали в новую школу.

Рыжик помнил, как удивительно пахло от новой читательницы – жаждой нового, приключений, волшебства! Книговые это сразу чувствуют – не обманешь. Девочка с горем верила в чудо. Она стала приходить каждый день. По ней часы можно сверять – после уроков в пятнадцать тридцать она тут как тут – здравствуйте, а вот и я! «Да ты скоро у нас всё перечитаешь!» – ласково улыбалась Лариса Алексеевна, отправляя маленькую гостью в плавание по книжному морю.

Рыжик нарадоваться на девчонку не мог – во всех мероприятиях участвует, помогает, вежливая, аккуратная и даже книжки больные носит домой чинить. Они потом как новенькие, благодарно шуршат страничками. Не читатель – клад! Но время шло, и девочка начала меняться. Нет, читать она не перестала, но волшебством от неё больше пахло, и огоньки в карих глазах потускнели. Книговой заволновался. Невидимой тенью вертелся у Настиных ног, в глаза заглядывал, всё пытался понять – что случилось? Может он виноват? Но Рыжик был не причём. Настя очень скучала по маме, а та всё не ехала. Звонила, обещала – но держала её далёкая суетливая Москва. «Ну ты же понимаешь, мне же нужно денежки для нас зарабатывать, солнышко! Потерпи!» – утешала мама Настеньку.

Но от этого становилось только горше. Да и баба Маша вовсе не была милой старушкой, которая вкусными пирожками угощает. Девочка для неё была роботом, на которого она все хлопоты по дому скинула, чтобы любимым кошкам время уделять. Настенька и рада была помогать, не ленилась и не дерзила, но постоянно лишь упрёки слышала и слова обидные. Новые одноклассники девочку приняли холодно. Подружек, с которыми можно было поделиться сокровенным, не появилось. Вот и ходила Настя одна, кончик косы теребила и губу закусывала – не заплакать! Хоть бы не заплакать! Маме в трубку не жаловалась и не хныкала – зачем родному человеку лишние переживания. Рыжик чувствовал, душа девочки, как банка стеклянная, наполняется тоской чёрной, густой, липкой грустью. Ей было одиноко. Только там, в сказочном мире, в который её пускали книги, Настя могла ненадолго забыться и побыть счастливой.

«Завтра у неё день рождения. Вот бы праздник устроить! С шариками воздушными, тортом, подарками! Но разве эта старая ведьма, вечно недовольная, ей что-нибудь подарит? Это же не Мусечке ошейник со стразами купить…» – Рыжик заволновался. Скоро кончится ночь. А к утру он должен быть в своей библиотеке. Не может читальня без хозяина. Ему не простят. Что же делать? Чудотворствовать книговые умеют. Но сил у них немного. Рыжик ещё раз взглянул на Настю. Личико девочки было грустным, уголки губ вниз опустились, подбородок дрожал.

«Ай, была не была! Что же я, для читательницы своей любимой, волшебства книжного пожалею!» – книговой топнул лапкой. Часы протикали, напоминая – десять минут до утра. «Пора! Есть время на чудо!» – зверёк оттолкнулся и рыжей молнией взлетел на кровать. Потопал по одеялу. Ткнулся девочке в ладошку. Мех его заискрился, будто горстью блёсток осыпали. Девочка улыбнулась во сне. Книговой зажмурился. Если чего-то очень сильно пожелать – оно обязательно сбудется! Рыжика и Настеньку окутал тёплый свет, поплыл, как облако, по комнате. Раскрылись книги на столе, страницами зашелестели – тоже стали помогать. Почувствовали, Рыжику поддержка нужна…

Трель будильника заставила Настю вынырнуть из сна. Он был такой хороший, что девочка даже немного огорчилась. В комнате было тихо. «Вот я растяпа! Книжки вчера убрать забыла!» – девочка спрыгнула на пол и прошлёпала к столу. Закрыла, сложила томики аккуратно. На кухне загремели посудой. «Странно, бабушка Маша не готовит ничего – ждёт, когда я её к столу позову…» – удивилась девочка. Вдруг именинница почувствовала – пахнет яблочным пирогом! Её любимым! Его только один человек готовил по утрам, на Настенькин день рождения. Скрипнула, открываясь дверь. Девочка обернулась. Мама!

Августа Вольская

Родилась 28 августа 1979 г. в г. Челябинске.

Литературным творчеством занимается с детства. Окончила Озёрский педагогический лицей № 16 и Магнитогорский государственный университет. По специальности педагог-психолог, руководитель детского драматического коллектива, режиссёр-постановщик, сценарист.

Полученные знания успешно применяет в своей трудовой деятельности – руководит детским театральным объединением «Мастерская сюрпризов», является сценаристом и ведущей детских игровых программ. Автор стихотворений, сценариев, рассказов, песенок для детей. Печатается в периодических изданиях и в журнале «Чем развлечь гостей».

Участник совещания молодых писателей в г. Каменск-Уральский в 2011 г.

Мальчик Вовка и волшебная газировка

Жил-был мальчик Вовка, который очень любил газировку. Кто-то любит мороженое, пирожное и конфеты, а наш Вовка всё никак газировки напиться не мог. И неважно, малиновая она или вишнёвая, яблочная или абрикосовая. Бывало, спросит его бабушка или мама: «Что тебе купить, Вовочка?» – и сами себе отвечают, зная наперёд единственно возможный ответ: «Газировки!». Так и жил наш мальчуган: газировка на завтрак, на обед, на полдник и даже на ужин. И всё ему было мало!

Однажды пошёл Вовочка погулять. Идёт и думает: «Эх, газировки бы попить!» А навстречу дяденька незнакомый идёт и Вовке бутылку разноцветную с улыбкой протягивает:

– На, мальчик, возьми, это тебе.

– «Волшебная газировка», – прочитал Вовка. – Ух ты, такую я ещё не пил!

И хоть мама с бабушкой строго-настрого запретили разговаривать на улице с незнакомыми дяденьками и уж тем более брать угощение, Вовка всё же взял манящую бутылку и тут же её открыл. А оттуда джинн вылетает, кланяется:

– Чего желаете, о мой господин?

– Это я господин? – подумал Вовка. – Ну конечно, я, тут же кроме меня никого нет.

Ну, тут Вовка не растерялся и пожелал, чтобы вся вода на планете в газировку превратилась. Джинн что-то пробормотал, поклонился и исчез в бутылке. Пришёл Вовка домой, хотел руки помыть, открыл кран, а там – газировка. Земляничная. Мама как раз обед накрывала. Суп из газировки, газированный компот и даже газированную горчицу к газированным пельменям поставила. Наелся наш Вовка, помыл газировкой лицо, руки и ноги и спать пошёл. Всю ночь снились ему джинны, играющие в газированные пузырьки.

Утром мальчуган позавтракал газированной кашей и довольный собой отправился к дедушке в огород – помогать. Взял лейку, открыл кран, чтобы полить капусту, а оттуда лимонная газировка льётся. Полил Вовка весь огород, даже немного устал. Присел в тенёк отдохнуть, слышит, дедушка охает и на политые грядки показывает. Налетела на капусту саранча, одни кочерыжки остались. Морковь и свёклу мухи облепили, сидят, похрустывают. Маки и незабудки у крылечка повяли, а яблонька облетела и веточки к земле склонила.

Кто же газировкой огород поливает? А тут ещё и дождик пошёл. Газированный, конечно, с мятным вкусом. Вовка хотел было набрать стаканчик, как вдруг понял, что уже напился и газировки больше не хочет.

А дождик всё лил и лил. По телевизору передали, что рыбы в морях и озёрах гибнут. Не привыкли они плавать в газировке. Коровы вместо молока газировкой молочной доиться стали, пчёлы мед газированный приносят. Люди, животные и растения хотят воды, а её на планете, увы, нет совсем. Непорядок!

Вовка достал из шкафа ту самую, волшебную бутылочку, которую ему незнакомый дяденька подарил и, не раздумывая, открыл. В ту же секунду появился знакомый джинн:

– Чего изволите, мой господин?

А Вовка как закричит:

– Воды хочу, обыкновенной, не газированной!

Вот так закончилась вся эта газированная история. С тех пор Вовка пьёт газировку только по праздникам, а у незнакомцев на улице никогда ничего не берёт. И вы не берите!

Роман Гильгенберг

Родился 1990 году в городе Саратове. Окончил механико-математический факультет Саратовского государственного университета. Публиковался в альманахе «Литературная Евразия» (том 2), также выкладывает свои стихи в интернете (авторская страница: ).

Тени

Тот, кто увидел смерть, Сможет увидеть Ад. Минус того пути — Нету дорог назад. Знай, коль решишь шагнуть, Жизнь превратится в бой, А потому бросай Тех, кто идет с тобой. И если к кому придешь, Жаждущий теплоты, Тот просто разорвет Эти твои мечты. Тот просто не поймет, И не увидит Тень, Хоть будешь приходить Ты туда каждый день. Взгляд злобой заточи, Чувства свои отбрось, И помолись чтобы Сердце со льдом срослось. И вскоре ты поймешь, Что шепот: «Боли нет» Даже в бездонной тьме Дарит покой и свет. Что же, я все сказал, Хватит уже пугать, Знаю что мало кто Тенью мечтает стать. Каждый волен решать Выйти ль за ту черту, Где люди в пустоте Нелюдями растут. Перед чертой стоишь И так не хочешь за, Ведь в черноте за ней Видишь мои глаза.

Рождение стихов

Так хочется чего-то странного, Неба с птицами – голограммами, Квартиру с обоями драными, Чужие глаза в зеркалах. Коснуться чего-то холодного, Живого, но все же бесплотного, До мыслей и слов лишь голодного И Музой это назвать. И, в угол забившись, с улыбкой, Смотреть за бесплотной и зыбкой, Боясь все испортить ошибкой, Ведь будет она танцевать… И зубы сжимая до дрожи Свои рифмы чувствовать кожей, А потом танец Музы помножить На все, что хотелось сказать. На философов сонмы пророчеств, На бездну чужих одиночеств, На людей без фамилий и отчеств, И своими стихами назвать.

Усталость

Не то чтобы страшно, не то чтобы больно, И разум не стал от сомнений фракталом, Но все же не слишком уж это прикольно, Себя ощущать постоянно усталым. И сбегая из плена серого быта, И потом, неизбежно, в этот быт возвращаясь, Быть всегда раненым, но недобитым, Не идти никуда, все время прощаясь. Скрывать в пальцах десятки недописанных строчек, Проглатывать сотни недосказанных фраз, И помнить про бездну нерасставленных точек, Но все они в прошлом, а не здесь и сейчас. В книгах пишут – прости, не в прощении дело Говорят – отпусти, но что мне отпускать? Это так же как ждать, чтоб яйцо вдруг взлетело, Иль пытаться духа святого распять. Может плюнуть на все, и отбросив сомненья Вискарем или водкой разум свой заливать. Своим мыслям другое найти примененье И за лайки вконтакте их начать продавать? Быть поэтом-страдальцем всегда было модно, Но как может страдать непьющий поэт? Стоит музу в абсенте топить, и вольготно Писать всевозможный романтический бред. Это будет забавно, но недолго продлится, Слишком быстро писать пропадет интерес, На другое уйдут битых фраз черепицы, Ведь стихи мои просто накопленный стресс. Что тогда остается, отыскать в себе силы, А усталость, о коей писалось вначале, Как данность принять, и без лишних усилий, Внести в список других, нерешенных печалей.

Тепло

Серый мир и промозглый дождь, Вечер с утром в одно слились, И себе вновь шепчу я: «Чтож, На работу пора, проснись». Вместо крови под кожей лед И вокруг ни единой души, «Злись, чтоб сердце начало ход, Ненавидь, рычи и дыши! Свой усталый мозг разгоняй, Поджигай, все, что можно поджечь, В топку мысли и чувства бросай, Там давно нечего беречь». Под одеждой скрываю дрожь, Будто тряпки ее смогут унять, Завернись хоть в десяток кож, Из под кожи лед не достать. Повторяю из раза в раз Сей привычный давно ритуал И не вспомню ни год, ни час, Когда, вдруг, я таким стал. Способ есть, его знаю давно, Дезертировать с этой войны. Для мангала розжиг, вино, Ну и спички еще нужны. Да, не сделать шага назад, Да поступок мой грех и зло, Но с улыбкой закрою глаза… Наконец-то стало тепло.

Меры жизни

А чем жизнь ты свою меряешь? Ответами или вопросами? Я часто такое спрашиваю Узнал уже много способов! Так пройденный путь люди меряют Кто шагами, кто километрами, А есть те, кто в ответ уверили: «Прощаньями и приветами» Кто-то дни свои мерит музыкой, Она же – мерило отчаянья, У них рост по длине наушников, Мысли по глубине звучания. Предлагаю считать вселенными Что скрывают люди молчанием. И в контраст называть стану безднами Меру всем пустым обещаниям. Ну а жизни мерить победами, Победы же мерить паденьями… Так, как я стихи свои меряю, Не строками давно, а виденьями.

Жизнь рассудит

Однажды я зачерпну слишком много боли, Чтобы залпом выпить из хрустальной чаши. Однажды мне просто не хватит воли Взглядом спокойным ответить на взгляды ваши. И захочется стать предельным, обнаженным нервом И стряхнуть с себя прах привычных масок. Рассказать всем то, что считаю верным Да без этикета и манерных плясок. И любой бродяга скажет: «Я такой же! Чтож ты лгал всю жизнь, что хоть чем-то лучше? Что туда, где выше и светлее хочешь? Ну да ладно, лги, жизнь сама рассудит». Жизнь рассудит? Да уже рассудила! Без сумы с тюрьмою, что уже победа. Мне мою упертость она не простила, Но на эту тему мы наложим вето. И теперь осталось – залпом боль из чаши. Да следить при этом, чтоб не выливалась. И не беспокойтесь, нет здесь боли вашей, Там где я сейчас лишь моя осталась.

Елена Гуляк

Родилась и живёт в Одессе. В 1995 году закончила филологический факультет Одесского государственного университета, член Союза журналистов Украины с 2012 года.

Писать стихи и сказки начала в 2002 году. Кроме этого пишет детские статьи на разнообразную тематику и придумывает задания (кроссворды, чайнворды, филворды, ребусы и др.) для детей. Печатается в детском развлекательно-познавательном журнале «Пчелка», редактором которого является уже 8 лет.

Несколько рассказов для взрослых были опубликованы в одесской газете «Порто-Франко».

Весна

Растаял снег, запели птицы, Везде веселье, кутерьма, И колосапому не спится, — Пришла красавица-весна! Пришла и принесла с собою Тепло и радость для нас всех, И небо нежно-голубое, И солнечный лучистый смех.

Облака

Я смотрю издалека На смешные облака. В прятки облака играют И зверей изображают. Вот ушастый белый слон — Превратился в зайца он. Три весёлые мартышки — Озорницы, шалунишки Дразнят льва – царя зверей: Лев из облака добрей! Ветерок вдруг прилетел — Поиграть он захотел. Закружил он всех, и вот — Водят звери хоровод. Я смотрю издалека — Кружат в небе облака.

Сны медвежонка

Ночь. Зима. Мороз трескучий, Под ногами снег скрипит, А в берлоге, что под кручей, Медвежонок крепко спит. Снится медвежонку лето: Солнце в небе голубом. Теплым солнышком согреты, Спеют ягоды кругом. Пчелка трудится, летает Над раскрывшимся цветком, Пыльцу нежно собирает И несет скорее в дом. Снятся зайчик и лисёнок, Что играют у ручья. Мишка думает спросонок: «К ним сейчас пойду и я!» Подошел к окну в пижаме: «Это были только сны?» «Спи, малыш! – сказала мама, — Спать еще нам до весны!»

Весна пришла

Солнце как-то раз проснулось, Потянулось, улыбнулось, Глянуло на календарь: Ах, закончился февраль! Месяц март уже – весна! Все очнулись от сна: Мишка из берлоги вышел — Он во сне капель услышал. Нужно ярче мне светить: Лед на речке растопить, Землю-матушку прогреть, Чтобы птицы стали петь, Расцвести цветы успели В ясном месяце апреле.

Новый год в лесу

День последний декабря Очень радует зверят. В гости ждет лесной народ Добрый праздник – Новый год! Стоит елка на опушке В разноцветных вся игрушках. Ее белки украшали, Им синички помогали. С нетерпеньем праздник ждут — Угощенье все несут. Вот на стол зайчиха вкусный Принесла пирог капустный. Белочка орешки тащит, Ну, а ежик – яблок ящик. Испекла лиса печенье, Банку волк принес варенья. Птички Мишку разбудили, И на праздник пригласили. Бочку меда прикатил он, Угостить чтоб всех хватило. Песни, шутки и хлопушки, Радуются все зверушки: «В гости праздник к нам идет — Долгожданный Новый год!»

К нам приехал Дед Мороз

К нам приехал Дед Мороз! Из Лапландии привёз Новогодние игрушки: Конфетти, шары, хлопушки, И гирлянды расписные, И фонарики цветные. Есть машинки, куклы, мишки — Рады будут все детишки! Будем ёлку украшать, Будем Новый год встречать!

Каток

В декабре в нашем дворе Каток залили детворе. Как обрадовались дети! Позабыв про всё на свете, На коньках они скользят, — Весело глаза блестят. Вот стремительно, как птица, По катку Олежка мчится. Анечка не отстает, — Чётко рассекает лёд. Петли, ласточки, восьмерки — Все умеет наш Егорка. В школе на соревнованьях Третье место Егор занял. Будет он тренироваться, Чтоб до первого добраться. На катке и малыши Веселятся от души! Маленьким кататься можно, Только очень осторожно! Держит за руку Ирину Старшая сестра – Марина. Игорёк кататься рад, Если учит старший брат! Радостная детвора На каток спешит с утра. Целый день веселье там! Приходите в гости к нам!

Щедрая осень

Осень листву золотит. Осень раскрасить спешит Разными красками лес. Дарит нам много чудес Каждый год щедрая осень, — Всё, что мы ни попросим. Яблоки, груши, айву И виноград поутру Ты не ленись – собирай Богатый такой урожай! Дождик покапал и вот — Гриб уже новый растет. Грузди, лисички, опята, — Готовьте корзинки, ребята! Побольше грибов соберите И белочек вы угостите. Зверюшки им будут так рады, — К зиме ведь готовиться надо! Положит орешки и шишки В дупло свое белка-малышка. Спасибо же осени яркой За то, что всем дарит подарки!

Осенний праздник

Рано утром две сороки — Две сестрички-белобоки На опушку прилетели — Сели на верхушку ели. Новостями поделиться Захотели две сестрицы: «Нынче праздник развеселый: Все зверята идут в школу! Лето быстро пролетело — Нужно браться всем за дело! На учебу всем пора — Отдохнула детвора!» Вот уже звенит звонок — Приглашает на урок. И лисята, и котята, Медвежата и волчата, И семейство лягушат — Все с портфелями спешат. Все по классам разошлись, И уроки начались. Ну а наши две сороки, Две сестрички-белобоки Над опушкой полетали, Всем про праздник рассказали!

Чему учат в школе?

Положил пенал в портфель я, Взял и книжки, и тетрадь, Интересно, что же в школе Мы все будем изучать? Васька – рыжий кот – ответил: – Будут в школе вас учить, Что важней всего на свете Мышек всем уметь ловить! В разговор вступила утка: – Детям мыши – ни к чему! Червячка поймать – не шутка! Вот что надо знать ему! – Цапля собрала подружек И кричит возле пруда: – Не уметь ловить лягушек — Это вот уже беда! Кто же прав из них, ребята? Разобраться я смогу — За ответом завтра в школу Рано утром побегу!

Слоненок-ученик

Слоненок за столом сидел, Уроки делать не хотел. – Мне столько задали задач! Так много, что хоть просто плачь! — Пожаловался маме он. Но тут вмешался папа-слон: – Задачи вместе мы решим. Сынок, давай-ка поспешим, Ведь за окном совсем темно, Пора уж спать тебе давно. Слоненок тут же стал зевать. – Ну ладно, ты ложись в кровать, Ведь нужно соблюдать режим. Задачи сами мы решим, — Сказали мама с папой дружно, — Ведь помогать ребенку нужно! Взял книжку умный папа-слон, Решил задачи сразу он, Ну а потом слониха-мама В тетрадь их быстро записала. Слоненок утром бодрый встал, – Ах, хорошо же я поспал! И математика в тетрадке Вся решена уж. Всё в порядке! Потопал в школу наш герой, Тетрадки прихватив с собой. Звоночек прозвенел и вот К доске слоненок наш идет. – Проверил я твою тетрадку, С задачами там всё в порядке! Теперь ход своего решенья Поведай нам без промедленья! — Учитель говорит ему. – А можно я тетрадь возьму? – Кто дома сам заданье делал, Тот отвечать мне должен смело, Задачи дома ты решил, Решенье нам и расскажи. Наш ученик стоял, сопел, На доску и в окно глядел. – Как жаль, подумал, он, нельзя Мне маму с папой в школу взять! Они б решенье написали, Учителю всё рассказали! – Ты сам задачи все решал? А может, кто-то помогал? Спросил учитель очень строго. – Да, помогали мне немного… — Тихонько слоник прошептал. Учитель так ему сказал: – Что не решал ты сам, мне ясно, Но поступил ты так напрасно! Задачи новые я дам И должен ты решить их сам! И завтра утром перед классом Решенье мне расскажешь сразу! Слоненок наш домой пришел И сразу же он сел за стол, Раскрыл учебник, стал читать, Задачи трудные решать. Звала его обедать мама. – Нет! – отвечал ей сын упрямо. — Сначала я решу задачи, Потом уж буду играть в мячик, Обедать и кино смотреть, Шалить и веселиться, петь, Друзей к себе я приглашу, Задачи только все решу. Наутро милый наш слоненок, Схватив портфель еще спросонок, Быстрее в школу побежал И на уроке отвечал. – Ты сам заданье смог решить! Хочу тебя я похвалить! — С улыбкою сказал учитель. — Сегодня ставлю я «отлично»!

Здравствуй, зима!

Осень нам рукою помахала, И ушла опять на целый год. Зимушка-зима теперь настала И снежинки водят хоровод. Доставайте лыжи, коньки, сани И гурьбой на улицу скорей! К нам зима пришла, чтоб чудесами Радовать и взрослых, и детей!

Когда улетают листья

Рос на опушке леса высокий дуб. Широко раскинулись его могучие ветви, а под густой листвой любили отдыхать озорники-зайцы, веселые белочки, и сам Михаил Потапович часто туда наведывался. Все благодарили старый дуб за тень и прохладу в знойный день. Зеленые листочки весело шелестели на ветру и тихо переговаривались: «Как приятно знать, что мы приносим пользу».

Казалось, что так будет всегда. Но время шло, дни стали короче и холоднее, зачастил дождик, и листочки начали желтеть. «Что это с нами?» – удивленно спросили они у дуба. «Каждый год осенью листья на деревьях желтеют и ветер уносит их, – ответил старый дуб». Листочки заволновались: «Неужели нам всем придется улететь?»

«Давайте крепко держаться за веточки! – воскликнул один листок. – Тогда мы останемся на дереве!» «Да! Да! – затрепетали листья. – Мы не хотим улетать куда-то! Мы привыкли жить на нашем любимом дубе – ведь это наш дом!

Мудрый дуб грустно покачал ветвями: «Каждую осень опадает листва с деревьев, а весной она возрождается вновь. Это закон природы, и никто не сможет его нарушить. Вам предстоит совершить путешествие вместе с ветром, и вы сможете узнать что-то новое». Но листики испугались, затаились и прижались к веточкам в надежде удержаться на них.

Следующим утром выглянуло солнышко, и листочки подумали, что все останется, как прежде. Но подул холодный ветер. Он дул все сильнее и сильнее, и удерживаться на дереве становилось очень трудно. Через несколько мгновений многие из них почувствовали себя летящими в воздухе. «А это, оказывается, здорово – летать!» – воскликнул один листок. «И так чудесно кружиться, как в танце!» – подхватили другие. А ветер относил листья все дальше и дальше, медленно опуская их на землю.

В это время в лесу гуляли брат и сестра. Девочка воскликнула: «Смотри, какие красивые листики! Я соберу из них большой букет для мамы!» А мальчик предложил: «А еще можно наклеить их на бумагу – получится необычная картина».

Домой дети принесли огромную охапку листьев, бережно прижимая их к себе.

Вечером пришла мама и ахнула – вся квартира стала нарядной и праздничной: в вазах стояли разноцветные букеты, а на стене висела яркая картина из листьев.

Ну а листики с любопытством осматривали свой новый дом и новых друзей, и были очень рады такому необычайному приключению.

Планета Снежинок

31 декабря, в канун Нового года, – одного из самых любимых и радостных праздников, на Землю прилетела гостья из планеты Снежинок. Она очень торопилась, потому что от нее зависела жизнь её родной планеты, попавшей в беду. О Земле Снежинке рассказывали еще с детства, и она знала, что там живут добрые и смелые люди. Издалека эта планета выглядела, как прекрасный голубой шар.

Снежинка подлетала всё ближе и ближе, – вот уже стали видны крыши домов и деревья, покрытые белым снегом. Люди с подарками спешили домой – встретить Новый год со своими родными и друзьями.

«Кого же попросить о помощи? – растерялась Снежинка. – Все жители этого города, наверное, очень заняты подготовкой к празднику».

Она подлетела к высокому дому, заглянула в одно из освещенных окон и увидела там мальчика, который читал книжку.

– Этот мальчик, наверное, много знает, раз любит читать. Может быть, он мне поможет? – подумала Снежинка и негромко произнесла: «Здравствуй!»

Мальчик удивленно посмотрел по сторонам:

– Кто это меня зовет?

– Это я, Снежинка, я прилетела издалека и хочу попросить тебя о помощи. Подойди, пожалуйста, к окну.

Мальчик подошел к окошку и воскликнул:

– Какая ты большая и красивая! Очень приятно познакомиться. Меня зовут Алеша. Никогда не думал, что снежинки умеют говорить!

– Но я ведь прилетела с другой планеты! У нас все снежинки разговаривают.

– Чем же я могу тебе помочь? – удивленно спросил мальчик.

– Я прошу тебя полететь со мной на нашу далекую родную планету, которая называется планетой Снежинок. Там всегда зима, потому что для жизни нам необходима низкая температура, ты ведь знаешь – в тепле снежинки тают. В последнее время температура на планете по каким-то причинам начала подниматься. Пока все жители еще живы, но, если станет еще теплее, мы можем растаять.

– Как же вас можно спасти? – воскликнул Алеша.

– Я слышала, что жители Земли – умные и смелые. Я уверена: ты разберешься, что происходит с нашей планетой.

– А на чем же мы полетим? – спросил Алеша.

– Я сама отвезу тебя! – ответила Снежинка и стремительно начала увеличиваться, пока не стала такой большой, что мальчик мог на ней поместиться.

– Одевайся и садись на меня! – воскликнула Снежинка, и они отправились в путь.

Путешествие было захватывающим – перед Алёшей открывались восхитительные космические картины: разноцветные планеты, яркие мерцающие созвездия, длиннохвостые кометы и метеориты.

Наконец, переливаясь миллионами белоснежных кристаллов, перед ними показалась планета Снежинок.

– Какая у вас красивая планета! – восхищенно произнес Алёша. – Мы обязательно её спасем!

Мальчик поинтересовался у Снежинки:

– Мы можем облететь вокруг всей планеты? Может быть, мы заметим что-то необычное?

– Конечно! – согласилась Снежинка. – Полетели!

Они летели над ледяными горами и равнинами.

– А почему ваши горы кажутся голубыми? – удивленно спросил Алеша?

– Потому что у нас голубое солнце, – улыбнулась Снежинка. – Посмотри наверх!

Мальчик поднял голову и увидел яркий голубой диск, светивший в белоснежном небе.

– Какое необычное солнце! – произнес мальчик, посмотрел вниз и вдруг воскликнул:

– Снежинка, что это за черная точка на вершине горы?

– Сейчас мы спустимся ниже и посмотрим, – ответила Снежинка и начала опускаться.

Черная точка становилась все больше и больше, она уже превратилась в большое пятно.

Снежинка с Алёшей опустились на гору рядом с этим пятном, которое оказалось большим отверстием в горе.

– Похоже на кратер вулкана, – заметил мальчик. – У вас на планете бывают извержения вулканов?

– Нет, – ответила Снежинка, – никогда еще не было.

– Как странно! – удивилась она. – Мне вдруг стало очень жарко, хотя на вершинах гор всегда холоднее, чем внизу.

Алеша заглянул в кратер и сказал:

– Тут температура воздуха гораздо выше. Вероятно, внутри этой горы и находится причина повышения температуры на вашей планете. Нужно спуститься вниз по этому кратеру и выяснить, в чем дело.

Снежинка воскликнула:

– Но это очень опасно! И я не могу пойти с тобой, потому что растаю!

– Я сам справлюсь, ведь я обещал тебе помочь. Позови своих друзей, и ждите меня здесь, – сказал Алеша и подошел к кратеру.

– Подожди! – позвала его Снежинка. – Возьми мой шарфик, с его помощью ты сможешь выбраться из кратера. Нужно только надеть его на шею, и ты сразу же полетишь вверх.

– Спасибо тебе! – сказал мальчик и осторожно начал спускаться.

Внутри кратера было очень скользко, и Алеша начал стремительно съезжать вниз. Прошло несколько мгновений, и он оказался в небольшой пещере, в центре которой находился огромный котел с бурлящей жидкостью. Мальчик подошёл к котлу поближе и вдруг увидел маленького человечка, который суетился рядом.

– Кто вы такой и что вы здесь делаете? – возмущенно воскликнул Алеша.

– Я – колдун Магнум! – гордо ответил человечек. – А вот ты кто такой? Как ты сюда попал?

– Я прилетел с Земли, чтобы помочь жителям планеты Снежинок!

– Ха-ха-ха!!! – рассмеялся Магнум. – Скоро на этой планете будет так жарко, что жить на ней сможем только мы, колдуны! Я прилетел сюда из планеты Осьминог. Там не любят колдунов, поэтому мы решили искать другую планету, чтобы на ней поселиться. На этой планете слишком холодно, но я это исправлю. Я подогрею её изнутри, устрою несколько извержений вулканов, и планета будет принадлежать только нам!

– Но Снежинки ведь погибнут! – возмутился Алёша.

– А какое мне дело до Снежинок? Мы захватим эту планету. Когда здесь потеплеет, я полечу за остальными колдунами, и мы все будем жить здесь!

– У тебя ничего не получится, Магнум! – Алёша быстро завязал шарфик Снежинки на шее, схватил колдуна за руку и полетел с ним наверх.

Колдун от злости начал громко вопить:

– Отпусти меня сейчас же, мальчишка, иначе я тебя заколдую!

Но они поднимались так быстро, что через несколько мгновений очутились на вершине горы.

А там уже собралось много Снежинок. Оказывается, пока Алёша был в кратере, Снежинки обнаружили недалеко от этой горы звездолет колдуна.

– Нужно прогнать Магнума с нашей планеты! – решили все.

Как колдун ни сопротивлялся, его посадили в звездолет и отправили обратно, на его планету.

Кипящий котел в кратере засыпали снегом, и температура на поверхности планеты Снежинок стала такой, как была прежде.

Все жители планеты благодарили Алёшу за её спасение, а Снежинка сказала:

– Сейчас я тебя отвезу на Землю, и ты успеешь встретить дома Новый год.

Мальчик попрощался со всеми, сел на Снежинку, и они полетели.

В комнате Алёши переливалась разноцветными огоньками нарядная елка. Мальчик с шарфиком на шее стоял у окна и махал рукой Снежинке, которая возвращалась на свою родную планету.

Принц Май и принцесса Облачного замка

В одной прекрасной стране, в высоком красивом замке жили-были король с королевой. Однажды весной родился у них сын. Стояла замечательная погода – на небе сияло солнышко, звонко пели птицы, дул ласковый ветерок.

– Давай в честь этого чудесного месяца назовем сына Май, – предложила королева-мать.

– Какое прекрасное имя! – радостно воскликнул король-отец. – Пускай же наш сын будет добрым и ласковым, как этот месяц!

Май рос красивым, умным и веселым ребенком, и король с королевой не могли нарадоваться на него.

Прошли годы, принц превратился в высокого статного юношу, и родители стали подумывать о его женитьбе.

– Надо устроить в замке бал, – сказала королева, – и пригласить на него гостей из соседних королевств.

– Может быть, Маю понравится какая-нибудь принцесса, и он захочет жениться на ней, – задумчиво согласился король.

Итак, в замке начались приготовления к пышному балу – главный королевский повар придумывал изысканные блюда, музыканты придворного оркестра разучивали новую программу, а Май усердно занимался с учителем танцев.

И вот наступил праздничный день – начали съезжаться гости, и хозяева замка с почтением приветствовали каждого.

Бал удался на славу – огромный зал замка был украшен нежными цветами, так что гостям казалось, что они находятся в прекрасном саду. Зазвучала волшебная музыка, и начались танцы.

Король с королевой наблюдали за танцующими парами. Принц уделял внимание юным гостьям, но видно было, что делает он это только из вежливости.

– Похоже, что нашему сыну не пришлась по душе ни одна девушка, – вздохнула королева. – А ведь у нас собрались все самые красивые принцессы из соседних королевств.

Король удрученно кивнул:

– Не пойму я, чем ему не понравилась дочь короля и королевы Северной долины. Она такая красавица! Да и у принцессы из Зеленого королевства прекрасные манеры.

– А все ли гости приехали? – поинтересовалась королева, и король в который раз принялся просматривать список приглашенных.

– Из Южного королевства приехали, из Восточного тоже, – бормотал он себе под нос и вдруг спросил:

– А как выглядит принцесса из Облачного замка? Я что-то не видел ее среди гостей…

– Ваше величество, – к королю приблизился придворный министр, – эта гостья не приехала на бал. Тут какая-то темная история… Говорят, что хозяев Облачного замка уже давно никто не видел. И проехать к этому замку нельзя – дорогу преграждает дремучий лес.

Принц, услышавший этот разговор, воскликнул:

– Так значит, не все принцессы собрались у нас?

– Только одна девушка не приехала, – возразила ему мать. – Посмотри, сколько гостей!

– Но это несправедливо по отношению к принцессе из Облачного замка, – опечалился Май. – А что, если я сейчас поеду и привезу ее?! Мне дремучий лес нипочем!

– Ехать туда одному очень опасно! – разволновалась королева. – С тобой может случиться беда!

– А я не один поеду, – улыбнулся принц, – со мной будет мой верный конь!

Не долго думая Май вскочил на коня и отправился в путь. Он проскакал уже немалое расстояние, когда вдалеке показались высокие шпили Облачного замка. «Скоро я достигну цели!», – обрадовался принц, но чем ближе был замок, тем гуще становились деревья. Все заволокло туманом. Май понял, что верхом ему не проехать, спешился и сказал своему коню:

– Жди меня здесь, скоро я вернусь.

Верный конь понимающе фыркнул и остался ожидать хозяина.

Принц с трудом пробирался сквозь густую чащу, – запутанные ветки кустов так и норовили поцарапать его лицо и порвать одежду.

Вдруг огромная ветка могучего дуба наклонилась и преградила путь Маю. Раздался глухой голос:

– Кто ты и зачем пришел в наш лес?

– Я принц Май, иду в Облачный замок за принцессой, – дрогнувшим голосом ответил юноша.

– Разве ты не знаешь, что Облачное королевство заколдовано? – спросил дуб. – Злая болотная ведьма наложила проклятие и на наш лес, и на всё королевство.

– А можно ли избавиться от этого проклятия? – спросил принц.

– Для этого нужно найти волшебные оранжевые ягоды, которые находятся в самой чаще нашего леса. С этими ягодами надо пойти к глухому болоту, в котором живет коварная ведьма. Если бросить эти ягоды в болото, оно сразу высохнет, злая ведьма погибнет, и ее чары рассеются. Но еще ни одному смельчаку ни удавалось добраться туда.

– Я найду волшебные ягоды, доберусь до болота и разрушу проклятие ведьмы! – воскликнул отважный Май.

– Ступай, может быть, тебе и удастся спасти нас всех, – вздохнул дуб. – Найти волшебные ягоды тебе поможет мой желудь. Иди за ним, он приведет тебя в нужное место.

Продираясь сквозь колючие ветки, принц пошел за катящимся желудем, и вскоре увидел большой куст с яркими оранжевыми ягодами, которые словно светились в полумраке. Он набрал побольше ягод и отправился к дикому болоту.

Юноша внимательно смотрел вокруг, но болота нигде не было видно. Внезапно его ноги провалились в жидкую топь. Раздался жуткий смех, и перед принцем появилась страшная ведьма.

– Сейчас ты утонешь здесь, и никто тебя не найдет, – злобно проскрежетала она.

Но Май не растерялся и кинул в болото волшебные ягоды. Раздалось громкое шипение, жалобный крик, – и на глазах изумленного принца болото исчезло вместе с ведьмой, туман рассеялся, лес зазеленел, и раздалось пение птиц.

Юноша отправился к мудрому дубу, поблагодарил его за помощь, нашел своего коня и поскакал в Облачный замок. Король и королева очнулись ото сна, они не могли понять, что с ними приключилось. Май рассказал им о проклятии болотной ведьмы и о том, что все чары разрушились.

– Мы благодарим тебя, Май, – сказали хозяева замка.

– Спасибо тебе, смелый принц, – раздался мелодичный голос вошедшей принцессы. Девушка была так прекрасна, что Май сразу же влюбился в нее.

– Я приглашаю вас в наше королевство! – сказал юноша.

Принцесса и ее родители с радостью приняли приглашение и вместе с Маем отправились в дорогу.

Король и королева с облегчением увидели своего сына.

– Мы так беспокоились за тебя! – вздохнули они.

– Отец, мать, я хочу познакомить вас со своей невестой! – воскликнул принц, представляя родителям принцессу Облачного замка.

Король с королевой увидели красавицу-принцессу и очень обрадовались за сына.

А вскоре состоялась веселая свадьба, на которую были приглашены гости из всех соседних королевств.

Ева Ермакова

Главный редактор творческого интернет-журнала «Полка». Постоянный автор серии «Вдохновение» издательства «Десятая Муза». Произведения автора в Интернете: и .

мама, я снова учусь курить…

мама, я снова учусь курить мама, мне снова четырнадцать мам, научи меня заново жить своего не прятать лица научи меня в зеркале видеть свои, не его, глаза научи забывать, научи ненавидеть а не просыпаться в слезах подари свои старые книги мне где учат держаться в руках не сползать, стиснув зубы, спиной по стене никому не показывать страх мама, я буду сильная вместо вина молоко пить буду – наверно – надеюсь – счастливая только, мам, не учи меня снова любить

Катя Иванова

Екатерина Николаевна Заяц родилась в 1962 году. Более 30 лет живёт в городе Троицке Челябинской области.

Первые романы о любви начала писать в апреле 2014 г. На данный момент, вышли печатные книги в России: «Любовные романы» и «Романы о любви», «Детективы, мистика» (2014); «Прошла любовь», «Восточный аромат мужчины», Сказки для детей «Что такое счастье» Омского издательства «КАН» и рассказы для детей «Детство» (2015), которые продаются в интернет-магазинах.

В Чехии за 2015 год вышли три книги – романы о любви и детективы «Добрый маньяк». В 2016 г. выпустили две книги сказок: «Тайские зарисовки» и «Времена года». Екатеринбургское издательство в 2016 г. – «Сказки для внучки Лерочки» и «Он среди нас» – детективные рассказы.

Учится писать стихи, публиковалась в журналах: «Чешская звезда», «Бульвар зеленый», «Три желания», «Российский колокол», «Спутник», «Край городов», «Мост», «Лили Марлен» и др. С ноября 2016 г. состоит в Интернациональном Союзе писателей. Номинирована на соискание премии «Автор года – 2016».

Страницы автора в Сети:

://

@mail.ru/

Художник

На холсте изображен мужчина. За столом сидит, в окно глядит. Мечтает, перо в чернильницу макает… Пишет, читает…что-то сочиняет? Молодой, красивый, статный… Он писатель, музыкант иль поэт? Нам с тобой решать, читатель, Кто он? И чей это портрет? Фантазировать можно много. Кто он: современник или нет? Все зависит от художника, Кто нарисовал его портрет?

март 2017 г.

Бессонница моя

Бессонница – старость на пороге Стоит, подперла спиною дверь… Сны в дом пускать не хочет Вздыхает, плачет, причитает… Молодые годы вспоминает… Уйди, оставь меня в покое, Я сны красивые смотреть хочу. Вспоминать былые годы: Юность, детство, Любовь, мечту… Стоит, старая карга Шуршит корягами деревьев Стучит в печной трубе Спать не дает: не мне и не тебе! Бессонница до самого утра. Несносная… Покидать меня не хочет, Остаться хочет навсегда, Лишить сна меня.

2017 г.

Ноябрь

Ноябрь. Осень. Пасмурно и сыро Снег с дождем идёт с утра! Уныло! Спать хочется весь день Заниматься делами — Лень! На улицу не выхожу, Грязь месить я не хочу! Мерзко! Грустно на душе, Спать и спать хочется в тепле. Огонь! Горит в печи А за окном… снег и град Стучат в ночи.

ноябрь, 2016 г.

Сентябрь на Урале

Сентябрь – разноцветная листва, Под ногами лужи, Холодный дождь идёт с утра, Ты мне такой не нужен… Хочу я море, солнца и тепла, Купаться в невесомой пене, Пить сладкое вино, Забыть об уходящем лете. Сентябрь, продли нам негу и жару, Благоуханье клумб с цветами Рассветы, море и закаты … Любовь, свидание до зари.

сентябрь, 2016 г.

Она

Ночь, в открытое окно заглядывает смело Луна. Летняя прохлада, дымком струится в дом Звезда. Россыпью жемчужной звёзды опустились вниз. Она. Проснулась, взглянуть хотела на ночной пейзаж Душа. Не спалось, спустилась в сад на лунную дорожку Мечта. Сбылась, здесь у нее, давно хотела, прозрачная Росса. Босая, осторожно, пройти по мокрой утренней тропе. Она.

2016 г.

Улица, столб, фонарь (миниатюра)

– Дорогой, я уже иду домой, – заплетавшимся голосом тихо шептала молодая пенсионерка Клавдия в трубку «крутого смартфона», переминаясь с ноги на ногу возле столба уличного фонаря.

– Ты где шляешься? Уже час ночи! – громко кричал из трубки мужской голос.

– Да я дома! Мы с подругами в кафе восьмое марта отмечали. Девичник у нас был…

– Какое восьмое марта? Сегодня варта! С какими девчатами? Быстро домой!

– Так я уже дома. Стою возле ворот коттеджа…

– Так заходи, что возле ворот стоишь? Наклюкалась? Ключи посеяла? Как ты добралась? – гневно спрашивал мужчина.

– На такси… Машину свою оставила на стоянке возле кафе… завтра заберешь.

– Что стоишь? Заходи…

– Спустись…забери меня.

– Откуда забрать?

– Откуда-откуда… От нашего фонаря. Он меня держит.

– Ты что, в стельку пьяная, что не соображаешь, что говоришь?

– Да трезвая я…так немного… не трезвая. Фонарь меня держит. Я хожу вокруг его, оторваться не могу… – чуть слышно, заплетавшимся языком медленно произносила хозяйка дома.

Муж спустился со второго этажа коттеджа, накинул куртку и вышел за ворота участка.

Жена стояла и держалась за железный столб фонаря, что находился недалеко от их ворот и громко возмущенно произносила: «Пусти меня. Зачем я тебе нужна? Не держи, отпусти меня, меня дома муж ждет!»

– Ну, иди ко мне… – громко прикрикнул муж, прыская от смеха и держась за живот.

– Я не могу, он меня держит… – женщина старалась отойти от «холодного монстра», но не могла сделать шаг в сторону, она как бы прилипла к столбу.

Мужчина подошел и увидел, что «под крутым куражом жена, лыка не вяжет»… обмоталась длинным шарфом вокруг столба крепко– накрепко… обняла его, и стоит, расставив широко ноги в сапогах на шпильке.

– Как ты могла так сделать? – удивился, громко смеясь, мужчина.

– Не знаю… Такси подъехало к нему, я вышла и придержалась… чтобы не упасть… скользко же! – чуть не плача, жаловалась она.

– Ну, ты мать даешь! Кому расскажешь, не поверят, что можно себя так к фонарю привязать и замотать. Сейчас попробую тебя из плена вызволить.

Провозившись минут пятнадцать, вспомнив все «нехорошие» слова своего лексикона: водил нетрезвую жену вокруг фонаря в обратную сторону… наконец – то освободил ее из плена.

Весь вспотевший, замерзший, уставший, весело произнес: «Все завтра детям и внукам расскажу. Как их мать и бабушка накирялась в кафе с подругами и привязала себя к фонарному столбу! Вот живой анекдот будет!»

Незнакомка (миниатюры о любви)

Михаил Степанович, шестидесяти пятилетний моложавый мужчина, в больших круглых очках с позолоченной оправой, сидел в городском автобусе и читал свежий номер региональной газеты.

Ехать ему остановок пять-шесть, вот решил зря время не терять – быть в курсе всех новостей.

Автобус качнуло. Остановка.

Подняв глаза, он увидел, что напротив его присела небольшого роста – миниатюрная немолодая женщина. Малинового цвета – высокие сапоги, ярко-красное пальто.

Взгляд скользнул вверх – и такой же губной помадой на губах.

«Да, – подумал он, такая ярко – вызывающая помада, не для ее возраста – вульгарно смотрится».

Он ухмыльнулся.

Тут пристальный взгляд «пошел вверх».

Остановив его, на ее больших карих глазах, мужчина обомлел, замер на месте. Он никогда не видел, таких выразительных, глубоких, озорных, искрящихся и …юных глаз. Они излучали счастье, радость и любовь… все сразу – одновременно. Посмотрев, он «утонул и растворился» в их изумительно теплых лучах.

Чуть заметная улыбка коснулась уголков ее пухлых губ. Женщина открыла томик стихов и опустила глаза.

В мужской душе «запели тысячи голосов, мелодично запели о любви», во всем теле – Михаил Степанович ощутил волнение, проснувшиеся желание – сладострастное, сексуальное – которое давно не испытывал к своей жене да и к женщинам вообще, он думал, что оно угасло, исчерпалось… умерло.

По истосковавшемуся, по нежным женским прикосновениям, телу пробежали мелкие мурашки…тепло разлилось многочисленными тонкими змейками: они– заползали во все сокровенные места и наполняли тело жаром… вожделением. Миловидное мужское лицо покрылось ели заметными розовыми пятнами, пульс учащенно забился, стекла очков запотели: «Какие глаза – бездна! Упал бы в эту бездну и… нырнул!

Его тело дернулось, как будто прошел разряд тока.

Такую женщину редко встретишь, а если бы встретил лет так тридцать-сорок назад, ни за что бы не отпустил… всю жизнь тонул, растворялся в ее глазах. Всю жизнь носил на руках, лелеял и баловал, любил и…

«А что теперь – жизнь прошла: дома ждет жена, дети, внуки» – уныло подумал он… пристально вглядываясь в незнакомое лицо, стараясь запомнить каждую деталь: морщинку, родинку, изгиб губ.

Автобус резко остановился. Остановка. Женщина решительно встала, положила книгу в сумочку и быстро прошла к двери.

«Не исчезай, – оставь хоть образ свой в памяти моей…я буду долго вспоминать тебя… твои глаза. Прошла, как сон, как утренний туман»– подумал Михаил Степанович, протирая запотевшие стекла очков носовым платком.

Лев Пряхин

Образование высшее техническое: окончил Московский Энергетический институт. Около 30 лет проработал на предприятиях Электронной промышленности. Сейчас – на пенсии.

Публиковался в нескольких литературных журналах, альманахах, сборниках, газетах. В 2014 году в нижегородском издательстве «Кириллица» вышел его сборник стихов под названием «Естественность».

В больнице

1

Я выхожу «взглянуть на жизнь» К окну, где лестниц клетка: Змеятся улицы-ужи, Бодр перекрёсток-ветка. Мигнули строгие глаза Трудяги-светофора: Автобус, стой! Вперёд нельзя: Кому направо – фора. Иголка – лайнер, вдевши в хвост Кусочек белой нити, Торопится пронзить насквозь Небесный синий ситец. Вдруг – глянь! – на мостовой коза, На транспорт гнев! Умора!! …Крепись, больной. Туда нельзя. Тем, кто в палату – фора.

2

Больничная койка…. Когорты, как ты, долгожителей Несут, яко крест, терпеливо и стойко, Болезни детей и родителей. Смиряют припадки Впервые упавших на них чудаков, Когда ни уколы, ни лёд, ни припарки Не рвут непривычных оков Немеркнущих болей, Пронзающих каждый, любой Осколочек нерва, по роли не боле — Е, чем в оборот его взявшая боль. Сама она: боль – невесома. Её не свалить как мешок С картофелем с плеч, и как комья Земли не отбросить с лопаты. А кома Бесстрастней, чем этот стишок. Поэзия – в боли. Страх – проза. А ужас ни в чьи Доспехи не вставить, он – вольный, Как отсвет сгоревшей свечи.

3

Приветливы плахи. Улыбчива прошлого пасть. Толкаются ужасы, боли и страхи Отнюдь не затем, чтоб упасть и пропасть. …Мы ждём. Мы покойны. На койках железных лежим. Всё вынесут койки. Все вынесут койки. Но все ли мы, в этот раз, вынесем жизнь? И хватит ли силы Вздымать её бодро, как штанги атлеты вздымают за грифы? Чтоб детям остались не только могилы Да правдой подбитые мифы: Досужие сказки, в которых бродить – как впотьмах. И странно и страшно, что мы обращаемся к Богу Тогда лишь, когда нас подносят итоги к порогу Той бездны, за дверью которой господствует крах.

4

Болезнь – подобие игры. Когда бы нам не «сострадали», О факте скорбном, что стары, Мы во время б не догадались. Болезни, каждому под стать, Приходят весело и дружно, Чтоб нам готовенькими стать, К чему готовиться не нужно. И мы, издёрганный народ, На них ответственность слагаем. И разуму закляпив рот, Покорным сердцем тихо таем, Забыв, что призваны суметь Почуять и при беспросвете: Они – ответственны за смерть, А мы – за жизнь. И после смерти.

Анна Ригхан

Родилась в 1984 г. в Мурманске, пишет со студенческих лет. Публиковалась в сборнике произведений номинантов национальной литературной премии «Писатель года – 2016».

Авторская страница:

Семечко Надежды

Тем, кто болен и потерял надежду на исцеление, посвящаю этот рассказ. Он записался когда-то очень быстро, почти на одном дыхании… Словно кто-то невидимый рассказал мне эту историю, и тогда я точно знала, что где-то когда-то так оно и было! Что бы ни было уготовано, не падайте духом. Забирая что-то одно, Всевышний всегда дает лучшее для нашей души. Даже если мы сейчас и не можем это узреть и оценить по достоинству. Чудеса происходят. Но…не обязательно те, что мы ожидаем. Не получится стать здоровым телом, значит, в вашу жизнь обязательно придет что-то еще светлое и прекрасное. И ваше «семечко» однажды обязательно станет красивым, ветвистым деревом!

Маленький кленовый лист, плавно покачиваясь, медленно опускался вниз и уже готовился присоединиться к десяткам своих старших, покрупнее, и младших «братьев»-листочков. Но когда он почти достиг подножия мощного, ветвистого клена, внезапный порыв осеннего ветра закружил крошку-листик, унося все дальше от родного дерева. И вместо того, чтобы украсить желто-оранжевый ковер из опавшей листвы в городском парке, он попал на облезлый деревянный подоконник небольшого покосившегося домика на самой окраине города.

За этим окном, в комнате с выцветшими обоями, деревянным полом и простой мебелью, на узкой кровати лежала девочка и взволнованно следила за стрелкой настенных часов. Пробило двенадцать. В прихожей раздался звонок, и ее грустное лицо со следами недавних слез просветлело, а глаза засияли. Казалось, со всех ног она сейчас бросится отворять двери и встречать долгожданных гостей. Но звонки продолжались, а она так и не поднялась с постели. Сидевшая рядом мама, нехотя отложив шитье, направилась в прихожую…

– Лариса, дорогая сестра, как же я рада тебя видеть! – веселая, красиво одетая женщина бросилась ей на шею. – Сколько лет, сколько зим?!

– Заходи, Варя, – мама девочки робко обняла гостью, радостно улыбаясь. – Как ты неожиданно! Действительно, не виделись уже два года. Сейчас поставлю чайник на огонь!..

Девочка так и не встала поздороваться с гостьей, а лишь наблюдала за ней через полуоткрытую дверь. Личико ее снова опечалилось, а огоньки в глазах потухли. Ведь пришла совсем не та, кого она так ждала!

А обе женщины уже пили чай на кухне, оживленно болтая. Лишь их внешние черты лица отдаленно напоминали о том, что это – сестры, настолько они были непохожи во всем остальном. Одна – яркая и энергичная, напористая и разговорчивая. Другая же – на вид неприметная, тихая и молчаливая.

– Все тот же провинциальный городок, такой же скучный и унылый, и за два года ничуть не изменился, – протянула Варвара, отщипывая свежеиспеченный яблочный пирог. – У вас-то что-нибудь поменялось, выбираться отсюда собираешься? Как Лиза, все также?

– Да, все также, – Лариса опустила глаза в пол, отодвинув кружку с остывшим чаем.

– Я еще тогда говорила, что ее нужно отправить в дом инвалидов, – доказывала тетя. – Зачем тебе такое бремя? Уехала бы, вышла замуж.

– Я не оставлю Лизу, – негромко, но решительно ответила мама. – Ты это знаешь, Варя, и не предлагай мне больше. Мы продолжаем лечение. Доктор сказал, что выздоровление возможно, и когда-нибудь она снова сможет ходить.

– Не стоит ждать чуда. За столько лет оно уже бы произошло, – продолжала Варя. – Муж тебя оставил, одной с девочкой сложно. Да и ей что тут делать, в четырех стенах? Друзей нет, все дети ходят в школу, кому интересно дружить с инвалидами!

– Надя приходила, – возразила Лариса.

– Сегодня придет, а завтра забудет. Ну, когда она была в последний раз?

– Да вот, уже неделю нет её. А раньше прибегала чуть ли не каждый день, – Лариса снова опустила глаза. – Может, заболела, или еще что случилось. Прежде она никогда не исчезала так надолго.

– Дети, они всегда так! Быстро забывают, что было сегодня. А завтра у них уже новые увлечения! Наверняка она нашла новых подружек, с которыми можно гулять, сходить в кино…

– Валентина Николаевна регулярно нас навещает и занимается с Лизой! Рассказывает новости, приносит домашнее задание. Сегодня как раз должна зайти, – Лариса поспешно прервала сестру, опасаясь, что дочь может услышать их разговор. – Должна прийти с минуты на минуту, – добавила она, взглянув на кухонные часы.

Еще один звонок в дверь подтвердил ее слова.

– Ну, наверное, вот и она! – Лариса поспешила в прихожую.

– Здравствуйте, здравствуйте! – молодая учительница радостно приветствовала сестер. – Вижу, и Варвара Алексеевна приехала проведать нашу Лизу. У нас часто вспоминают её. Все надеются, что когда-нибудь Лиза снова сможет посещать школу и вернется к нам в класс!

Лариса проводила Валентину Николаевну к Лизе, которая послушно делала все, что просила учительница. Девочка не подала и виду, что слышала беседу на кухне. Тяжко было ей, желание выздороветь и быть маме помощницей, а не обузой, было самым сильным. Поэтому Лиза выполняла самые трудные упражнения, что назначил врач, терпела боль и никогда не жаловалась. Гости ушли, но девочка даже не заметила этого. По-прежнему она смотрела на часы, ожидая подругу…

Тем временем в другом, большом и красивом доме на противоположном конце города, Надя уже не один час говорила с мамой.

– Лиза – хорошая девочка, и нам с папой так жаль её! Мы были бы рады помочь, но это очень дорого стоит, – ласково глядя на Надю, мама качала головой.

– Эта операция, как говорит врач, поможет Лизе встать на ноги. Они очень бедны и никогда не смогут оплатить лечение. Мама, ну пожалуйста! – просила Надя.

– А вдруг не поможет? Мы не можем быть уверены. – Поможет! Лиза и сама старается, и она обязательно выздоровеет! – Надя упрямо тряхнула головой с непослушными черными кудрями, устремив на мать сияющие и уверенные глаза.

– Хорошо, я поговорю с папой. Но обещать ничего не могу!

А Надя уже бежала к автобусу, что мчал ее к дому Лизы…

– Наденька, ты все-таки к нам зашла, как же долго тебя не было! – обрадовалась Лариса Алексеевна. – Наверное, много уроков, или болела?

– Бабушка у нас болела, – пояснила Надя. – Все вечера проводила у нее, вот почти целую неделю! К вам забежать просто не успевала. Лиза, ты почему лежишь? Доктор же сказал: больше разминаться и тренироваться!

– Я думала, ты уж не придешь, – счастливая Лиза попыталась подняться, но неудачно. С помощью Нади мама усадила ее за стол.

– Знаешь, на улице уже столько облетевших листьев, – рассказывала Надежда. – Ими усыпаны и дороги, и газоны в парках. Вот один и к нам залетел! – приоткрыв окно, она достала из-за рамы маленький кленовый лист. – Даже не один, с семечкой!

И вправду, на коричнево-красном черенке вместе с аккуратным, словно вырезанным кленовым листочком оказалось прозрачное «крылышко» с семечком внутри.

– Мы его посадим под окном, – воодушевилась Надя. – Вырастет деревце, и Лиза будет за ним ухаживать!

– Вряд ли я когда-нибудь смогу к нему выйти, – Лиза снова погрустнела.

– Уже очень скоро ты сможешь не только сама вставать, но и снова пойдешь в школу! Впереди новый курс лечения. Тебе нужно только быть терпеливой и стойкой. А сегодня попробуем изобразить это деревце, которое появится весной, – Надя достала из портфеля карандаши и альбом со множеством уже нарисованных осенних листьев. – Думаю, это будет высокий и ветвистый клен!..

…Когда вместе с золотистыми, осенними листочками-братьями в воздухе закружились их серебристо-белые сестрички-снежинки, Лиза наблюдала за ними уже из окна больничной палаты. Ей предстояло провести еще немало трудных дней и бессонных ночей вместе с не покидавшей ее мамой, и верной подругой, которая проводила здесь каждую свободную минуту.

И вот, в один теплый, весенний день под окном старенького домика на самой окраине города, из-под еще влажной от недавно сошедшего снега почвы наконец выглянул долгожданный кленовый росток. Нежные листочки доверчиво тянулись навстречу Лизе, которая, возвращаясь из школы, теперь первым делом спешила проведать своего нового светло-зеленого друга. С каждым днем, под все более яркими солнечными лучами они тоже становились все крепче, ожидая новых семечек-плодов и уже готовясь очередной осенью отправиться с ними в новый интересный путь…

Алекс Роберт

Родился в 1969 году в Москве. Закончил МГОПУ им. Шолохова, факультет педагогики и психологии. Пишу с 2011 года. Публикации в сборниках за 2916 год: «Собрание миниатюр», «Благослови любовь навеки», «От имени любви»(издательство «Союз Писателей»), «Фантастический театр» («Шико»»), «Земля, вода, огонь и воздух» («Северо-Запад»), «У камина. Вып. 1 и 2», «В ожидании чудес» (издательство «Десятая Муза») В этом же году моя сказка «Рождественское чудо» вышла отдельной книжкой: -knig.ru/shop/1714/desc/rozhdestvenskoe-chudo

В глазах твоих…

В глазах твоих любви дурман, Весенний луч и южный ветер, Над речкой утренний туман, Зари улыбка на рассвете. В них отразились небеса, Без облаков, лазури полны, Просторов луговых краса, И синих океанов волны. В твоих глазах осенний лист Слетел с берёзовой макушки, И бор, что елями пушист, И земляника на опушке. В них солнце, блеск далёких звёзд, Луна сияет золотая. Лишь пусть они не знают слёз — Тебе, я искренне желаю!

Евгения Семенова

В мир литературы автор пришла в 2003 году, написав дебютный рассказ «Про девочку Женю и цветные ручки», после чего на время отложила карандаш и бумагу. По прошествии нескольких лет вернулась к ним и уже в поэтической форме продолжила свою беседу с литературой. А налаживать с ней более тесный контакт помогает Евгении родной филфак МГОУ.

Он сказал

Он сказал, что не любит курящих Девушек – любит простых. Он сказал, любит лишь настоящих, Цельных, а не пустых, Кто поймёт его сущность поэта, Кто читать его будет без слов, Кто упадёт с ним в атласное небо, Кто примет его скромный кров. Он сказал, что любит наполненных Смыслом и пониманием, Что придётся хлебнуть в волнах им Долгого непризнания. Он сказал, доверяет только таким, Кто поступает с ним мудро… Но с ним она. И она выпускает дым, Открывая новую пачку наутро. Он сказал, с ней сложностей нет, Что скандалам она не причина. Он сказал, что он не только поэт, Но в первую очередь он – мужчина. Только музой его ей не стать: Он не посвящает стихи сквозным. Он сказал, что устал уже ждать, Потому терпеть научился дым.

«Я тебя изучала неспешно…»

Я тебя изучала неспешно, Разбирала на слова и дыхания. Это было безумно, конечно, Но я хотела до основания Проникнуть в самую твою суть, Чтобы немного – пусть даже чуть-чуть — Побыть в твоей коже… И узнать, есть ли дороже Меня у тебя кто-нибудь… Ты же так редко звонишь И пишешь, кстати, не чаще… Но я знаю, что ты дрожишь В одиночестве преходящем, Но я знаю, что ты молчишь, Когда в окнах города зажигают свет. Я знаю, что ты не спишь, Чтобы увидеть в окне своём мой портрет…

Ольга Волгина

Родилась и выросла в Твери, любит свой город, милый, уютный, зелёный. Волга – река детства, и псевдоним – Волгина… По образованию – модельер-конструктор одежды, писать стихи и прозу стала сравнительно недавно, восемь лет назад, все произведения – на сайте стихи. ру. Дипломант «Ликующая муза» г. Торжок. Внештатный корреспондент газеты «Тверская жизнь». А главное – семь замечательных дочерей, и сын!

– ВКонтакте

– Стихи. ру

С благодарностью и любовью

Ах, папин яблоневый сад Дом, маминым теплом согретый Цветов нежнейший аромат Под вечер, а перед рассветом Туман над речкой, соловьи В кустах сирени не смолкают И бесконечны в мае дни И сердце снова наполняют Такою нежною тоской Такою страстною надеждой Что будет вечер золотой А счастье тёплым и безбрежным.

И я, и ты, и мир…

А я… Я с любовью читаю Пастернака, Цветаеву и Ахматову Пью липовый чай с лимоном и белым вином Каждое утро встаю совершенно лохматая Безнадёжно наивна и здороваюсь с солнышком за окном… А ты… Ироничный, смешной и до нежности близкий мне Откровенно доверчивый, словно мальчишка… Запотевшее утро на оконном стекле Не роса… Не туман… Просто счастья излишки А мир… Мир безумный, живой и таинственный Впрочем нет, он простой до отчаянья! Он любимый… Желанный… Единственный Он в тебе и во мне заигрался нечаянно…

Галина Столярова

Родилась в г. Бологое, Калининской обл. Живет в Санкт-Петербурге. Работала на киностудии «Ленфильм», 33 года – в Детской библиотеке. Проводила утренники, литературные вечера, конкурсы для школьников всех возрастов. Детские и юношеские стихи – потеряны.

Член Российского Союза Писателей (РСП).

Вышли три авторских сборника: «Утешение», «Между надеждами» и «Вариации». Публикуется в альманахах и сборниках. Номинант национальной литературной премии «Поэт года» (2013, 2014, 2015, 2016). Номинант литературное премии «Наследие» (2014, 2016, 2016).

Контакты:

/

ВКонтакте: Галина Столярова

Весёлый лузер

Весёлый лузер верит – просто так, А вера с каждым веком дорожает. В угоду Богу нынче он – босяк, Но пыльный путь его не унижает. Весёлый лузер любит простаков, Которым – тумаки, насмешек жало. Таков – и он. Не разорвать оков, А счастье – снисходительная жалость. Она – сродни любви и простоте, Глоток воды, мираж в чужой пустыне. Веселый лузер бодрствует в посте, Продляющем движенье в паутине. Дано и в паутине жизнь узнать И свет небес. Вот – сеть и рыбок стая. Вчерашний день – лишь жабрами дышать. Не задохнись, ответ найти пытаясь. Весёлый лузер тратит много сил Впустую, отшутиться он умеет. Есть хлеб, вода – основа мудрости, И тьма утрат с рассветом – чуть светлее…

2013

Полёт в Ноан

Нашей тайною дорожа, До шестого дорос этажа Мой каштан. Смотрит почками слов, Тех, что зреют весной для снов. За меня всё решил каштан: Полетим, полетим мы в Ноан, И четвёртое лето подряд На балконе вырастим сад. Сад и ночь – ковёр-самолёт? Нас Соната в Ноан унесёт. Свет и ласка охватят этаж, Миновав Похоронный марш. О, Мелодия, – нежность, миг, День и ночь. Покидая наш мир, Унесём мы с собою лишь в ней, Бесконечный сон о земле… Не торопит меня каштан: Полетим, полетим мы в Ноан! А Мелодия та – части часть. Вся Соната – Высокий Час, Вне толпой надуманных цен, Час Души, час Святых перемен. …Сон – Ноан. Поднимайся с колен, Всюду – Музыка и Шопен…

Ночь, 24.04.16.

Свечи лета

Совершаешь глупости, как прежде, Значит остаешься молодой. Знанье, недоступное невежде, Будоражит. В организме – сбой. Предвещают неизбежность Чуда Мне каштана свечи за окном: «Всё, что возрасту и веку чуждо, Отложили, – шепчут, – на-потом…» Постоянство может обознаться В буйстве дней от солнца золотых, Может в сон уйти и там остаться, Посвятив Ему последний стих.

29.05.13.

Притупить ожиданья

Любить можно больше, но реже. Любить можно меньше, но чаще. В прострации малые – между Гигантским, будто бы – слаще. Судьба заготовила горе, Ударить готовится в спину. Мы с нею отчаянно спорим, Пытаемся срок отодвинуть. На малые чувства отвлечься, Гигантские отодвигая. Любимые мелочи лечат. Спокойствие воссоздавая. На улице пусть холодрыга — Любимая чашечка с чаем, Цветок зацветает. Вот – книга Любимая. Перелистаем. В аллее своя есть скамейка, Пригорок с любимой рябиной. Красота – голубей семейка. Клюют. Насладимся картиной. …А с Музыкой – поосторожней: Она растравляет все раны, (И малое с ней невозможно), Говорит с Судьбою на равных. …Соснуть на любимом диване, Довериться снов предсказанью, И так притупить ожиданье Болезненно чтимых свиданий.

Ночь, 25.04.17.

Пустоты

Уныние, скука и лень В единой петле И, если её затянуть, Закончится путь. Пустот возрастная труха… В смиреньи – тиха. Завяли желания строк. Неужто – итог? Судьбу побеждала игра, А, может, – пора… Поблагодари и забудь. Но в этом ли суть? Суть в том, чтобы преодолеть, Ещё потерпеть, Себя приподнять над собой И чуть – над землёй, Землёй, что готова цвести, И молится стих: Пустоты? В них солнце хранить И Дух оживить!

День, 17.04.15.

Сочинители

«Где наша роза Друзья мои? Увяла роза, Дитя зари»… Саша П. (шестнадцать лет) Из-род опущенных век – свет. Стихи затопили век. След Кто-то оставит? Неужто – нет? Мы – сочинители. Кто – поэт? Предвосхищает слова свет. По капле – в каждом. Луч – ответ Солнцу, весне. А слезливость – блажь. …Если заплатить – книжку издашь. В стане другом – лень, тишина. Читатель, скучно – про Парнас? Дремлет уныло под сериал, Клон всех, что телек вновь навязал. Жажда гнезда? Поэт совьёт. Читать будет – только своё. Зря навязывает интернет Стих-самозванец. Смысла в нем нет. Чувства, проблемы, боли дрель — Чужие стихи! Эй, примерь! Впору? В чём-то ты всё же другой. Поэт – хорош? И ты – не плохой. …В Царском Лицее шёл урок Стихосложенья. Каждый смог Розу воспеть. В словесной толпе Не затерялся лишь Саша П. Шестнадцатилетний взор, пыл ЛилЕи, Розы смысл раскрыл. Всем приоткрылись в Вечность пути. …Пушкина «Розе» – в веках цвести. ……. Хватит лениться, читатель, взбодрись И стань сочинителем: в этом – жизнь. Из-под опущенных век – свет. В каждом – по капле. Вместе – Рассвет!

12–17.04.17.

Зов слов

Ты сам себе и друг, и враг, И дальний, и сосед. Зови слова: они – твой врач, Они дадут совет. Забудь о быте. Тела боль Как сможешь, приглуши. Из времени себя уволь. От знаний отрешись. Раскрой любимую тетрадь. Вы с нею – чистый лист. В себя с небес слова вобрать Или из-под земли? Созвучие ума, души И сердца. Мерный стук. Слова смиренно запиши. Очерчен звуком круг. Ты – в середине, ты – магнит Мелодии судьбы. Словами тайны примани Слова – твои рабы. Ты – тоже раб каких-то сил Неведомых тебе. Им в жертву душу принеси, В ней – слов послушный бег.

Ночь, 10.04.17.

Деревья

Я – своя среди вас. Я стою рядом с вами, Вашей тайной жива. Поделитесь корнями. Зреют почки, растут. Скоро листьями станут. Светлый, радостный труд, Шепот с ветром и танец… Данность, образ – друзья? Нет, скорей – антиподы. Я, эстетов дразня, — Просто – факт, часть природы: Ветви – руки мои. Тело – ствол. Я застыла, Чтоб слова приманить, Так весна научила. Вы, деревья, – добры, Мои сёстры и братья. Мне в уныние срыв Не грозит. С вами знать я Не хочу сколько лет И кому жить осталось. Копит дерево свет, И во мне света малость.

Ночь, 07.04.17.

Запреты

Обступают запреты Со всех сторон. Выход должен быть где-то, Но вход воспрещен. Стала собственной тенью, Себя виня. Всюду ограниченья, Для всех, для меня. А Нездешние Силы Как будто ждут, Чтобы их победили, Что решусь на бунт. Но потуги и жесты Опасней дня, Обступают, как жертвы. Запрет – на меня.

Завершено 06.04.17.

В плену у крайностей

Великий – кто одновременно смог Двух крайностей касаться, четких линий. Как противостояния итог — Заполнить промежуток между ними. Впадаю в крайности, тащу других, Врагом упрямым – жертвою бессильной. Миг утешенья – сонный рай, где стих Приходит с вестью, как простой посыльный. Но что за весть, и как перевести, Язык мне не знаком, и чьё посланье Мне велено – принять, кого спасти, Безропотно смирившись с наказаньем? По силам наказанье или нет? Мой страх события опережает. А может ночь – светлее, чем рассвет, Потери – совершенней урожая?

Завершено 22.04.17.

Благодать

Дорогому зятю

к Дню его рождения,

25 марта

Во всём он – самоучка и учитель. Самодостаточен и терпелив. Он послан нам! Судьбу благодарите, Себя за недостатки осудив. Подняться б до него! Не опуститься До низменностей быта и семьи. Журавль небесный и в руке синица, Гордыню в нас и мрачность усмири! Любимый месяц март – его начало. Он дочери – Избранник, Бог, Слуга. А столкновений – много или мало? Кого и чем жизнь смеет замарать? Он – из большой семьи. Дочь – из не меньшей. А родственников суд не разгадать. Желаю всем я сон увидеть вещий О том, что Лена-Коля – благодать…

День, 23.03.17.

Крест отторжения

Сыну к Дню рождения, 31 марта.

Твой День Рожденья завершает март. Бунтует сердце: жизни смысл – в тебе, Побудем вместе! Твой весенний старт — Мой Праздник Счастья! К солнцу – ты побег! Твой долг один – простить мои грехи: Навязчивость, отсчитыванье дней До встречи и плаксивые стихи. Не мудрость – возраст, дряхлость у дверей. Затянет время в сети или нет: Ума потемки – ветхий дух старух? Твоя любовь – мой воздух, жизни свет. Но больше, чем меня, люби сестру! Вы – детства, юности единый лик, Блаженство памяти. Бутон… Цветок… Росли и вы, и я. Вы – в век ушли. Есть от меня сейчас какой-то прок? Сумей сестру с женою подружить. Ты – им защита, а они – твой тыл Надежный. Что вам жизни виражи: Осилить беды вместе хватит сил А муж сестры – теперь твой новый брат. Его сестра – теперь твоя сестра. А я – из неизбежности утрат. Простите, когда мне придет пора. Твой День Рожденья завершает март. Бунтует сердце: жизни смысл – в тебе. Побудем вместе! Твой весенний старт — Мой Праздник Счастья! К солнцу – ты побег, Мой млечный путь, открывший Веры суть. Нет сил в тебе младенца потерять. Твоя свобода – мой к смиренью путь. Крест отторженья вынесет ли мать?

27.03.17.

Праздники Семьи

…31 марта – День Рождения моего сына;

1 апреля – сестры; 19 апреля – племянницы…

Обожествляя Праздники Семьи, На светлый вальс элегию смени. Улыбки расцветают за столом. Кто освещает незабвенный дом Сегодня – в нём? Уехал кто-то в дальние края, А кто-то – в небеса (пока – не я.) Мы памятью поделимся, теплом, О «виноградной косточке» споём. Мы с ней – растём, И, прозу на поэзию сменив, Позвольте все душе своей – порыв! Стих может быть больным, но не плохим, Когда о близких нежно говорим, Их Словом чтим. Кто – в модное, кто – в прежнее одет, Рассмотрит наши лица интернет. Не знаю точно – кто здесь юн, кто стар, Есть сопричастность, состраданья дар. Пусть даже – мал. От одиночества друг друга исцеля, Мы хоть на миг – единая семья. Хочу о Ваших Праздниках узнать. Знакомьтесь: брат, сестра, невестка, зять, Дочь, сын и мать… Кто не пришёл, тот, видно, захворал, Не влился голос в праздничный хорал. За эсемэски поблагодарим И в говорливость снова воспарим. Всяк – уязвим. А уязвимость – сложно обойти: Мы не всегда вольны менять пути. Но в Дни Рождений – лучшее зачтём. Здесь – рай, убежище, наш род, наш дом. Спасенье – в нём.

День, 30.03.17.

Весёлость

Естественной весёлости своей Минуты как запомнить, как размножить? Улыбчивый унылого нужней, Он знает, как туман не растревожить. Естественна весёлость или нет, Она общенье наше облегчает: Своих проблем и ваших в стороне — Беседа ни о чём за чашкой чая. Ты на вопрос небрежный «как дела» Опять подробностями забросала. Попробуй отшутиться. Будь мила. Что ж на себя всё тянешь одеяло. Я общею игрой увлечена. Речей журчанье и улыбок стая. Веселостью печаль побеждена. А век? Но завтра больше не пугает.

Ночь, 29.03.17.

Предчувствие начала

Я растворяюсь в тишине. Мой голос – капли в луже. Молчанье ширится во мне. Смешались «лучше» с «хуже». Стена роняет мой портрет. Он, видно, ей не нужен: На снимке истинных побед Исток не обнаружен. А кто там по двору идёт? Как на меня похожа. Шагами молодость вернёт? Идет… Пока что – может…. Бутон цветок в себе растит, Трава – в борьбе с землёю, Прорваться к свету, вверх спешит. Надёжен мир весною. Мелодия растит слова. Мой возраст – не мешает. Им – в рай дорога или в ад? Различия кто знает? Свет лечит сумрачный мотив: Луна себя искала, Сквозь тучи – в мир порыв, прорыв. Предчувствие начала.

Ночь, 30.03.17.

Утешение

Будь не мной, будь другим, Разрешаю! Уходящих шаги Ощущаю. Постепенный уход Неизбежен. И закат – не восход, Грустен, нежен. Мои дети – друзья. Ах, признаюсь: В непохожую я Превращаюсь. И от них милость жду, Жду терпенья: Не заметить беду Превращенья. Им и лучшими быть, И другими. Из воды выходить Как сухими? Научить не смогла, Не пыталась… Чем мила – не мила Темень старость? Тела мель, сердца стук… В чём чиста я? Но Душа суету Отменяет: «Через сколько веков, Пусть не знаю, Но Любимых я вновь Повстречаю!»

День, 20.04.17.

Михаил Стригин

Кандидат физико-математических наук, автор девяти научных публикаций, в том числе в зарубежных журналах. Выпускник литературных курсов ЧГАКИ. Учредитель детского поэтического конкурса «Как слово наше отзовётся», инициатор ряда литературных проектов. Автор поэтического сборника «Ступени» (Германия). В серии карманная книга сборник «Ступени» получил диплом областного конкурса «Южноуральская книга – 2013». Опубликован в нескольких литературных альманахах. В 2014 выпустил поэтический сборник «Рискнуть – замедлить время». Опубликовано эссе в литературном альманахе «Светунец» № 8 в 2016 г. Опубликован в сборнике «Заповедная строка» в 2016 г. Диплом «За мастерство» в конкурсе «Решетовские встречи» в 2017 г. Член жури Южно Уральской литературной премии.

Ссылка на профиль в ВКонтакте: . Дополнительные ссылка: .

«Аптеки таращатся рыбьими глазами…»

Аптеки таращатся рыбьими глазами, Одни окнами навыкат, другие щёлочками из-за угла. Молчат, они уже всё сказали, Отнерестились, дозорных разбросали. И теперь охотятся до утра. А эти сутки тянутся ледяным годом, Заполярным – промозглым, как конура. Холодно, глухие рыбины атакуют сводом, Перекрывая свет, искажают, делают его уродом, Безнадёгой, проникающей до нутра. Ты безропотно к нему жмешься, надеясь согреться, Получаешь плацебо тепла. Когда иллюзия раскрыта, замешиваешь водку с перцем, Но эта микстура не наполняет сердца — Колбы из аптекарского стекла.

«Вершины гор как старички изрублены морщинами…»

Вершины гор как старички изрублены морщинами. Холмы как юные качки натянуто спортивные. В горах недюжинная стать и ледники папахами. Холмы спешат повыше стать – засиженные птахами. Вершины гор наверняка Венере улыбаются. Холмы не любят слабака и шумно упражняются. Земного выше перейти горам дано с рождения. А на холмах цветут репьи и пахнут упражнения.

«Ощерился недостроенный гипермаркет…»

Ощерился недостроенный гипермаркет Стальными колоннами, бетонными монолитами, Его шкура, словно клопами, полна грязными клонами — Малярами небритыми, Усохшими, бурыми, как старые шкварки. Он плотояден. Соки рабочих в тело его влиты, Замешаны гудроны, слёзы, керамзиты… …А когда ему доделают make up и гриву прилижут И фасад заблестит неоновыми глазами, Он станет не так страшен и даже как – то пониже, Но сущность его проявится там, низами, Где разгрузка, погрузка, не так припудрено, Он заглотит сотни камазов, каждый в свой черёд. А с парадного входа манят шары вплетённые в кудри, но Вдруг на выходе плащ твой зацепит зазубрина И надорвёт.

«Злобно блестит колючая проволока…»

Злобно блестит колючая проволока, Лязгает зубами. Стоят, сидят, лежат, купившие втридорога Билет на раскладушку в спаме. Они застряли в шлюзах, В корзине, без обратного адреса, Будучи себе и всем обузой, Висят в сети без настоящего статуса. Глядят во все глаза на модератора, Богатого. Палатки, глаза, палатки, глаза, палатки Мир сжался до пёстрой заплатки Пришитой к телу колючкой… Уходя от свободы тяжёлой и шаткой, К подачке, лежащей безадресной кучкой На протёртом бетоне гладком. А вокруг воздух тяжёлый гадкий… Запах горелого мяса, горелого пластика — Пакетов, опустошенных до отрицательной толщины… …Из чёрного дыма вокруг рождается чёрная свастика — И марши по правильным паркам слышны.

«Вдоль скал, как сильный дождь, отвесных…»

Вдоль скал, как сильный дождь, отвесных, Точимых мокрым наждаком небесным, Вдоль боевых скульптур стоящих строем, В лодчонке плыли, как скорлупка, тесной: Грек на моторе, нас приезжих трое. На нём щетина каменным налётом Темнела; он как берег, пахнул йодом… Я закричал, смотря на камень. Он сорваться готов сейчас на нас, ветрам в угоду. Грек указал на пострашнее братца — Валун гигантских, словно слон, размеров. Над ним погонщик из небесных кхмеров Занёс свой кнут. Я камеру поднял от страха, И объективом расстояние отмерив, Представил, что останется от краха. Его ничто на месте не держало, Замки и путы безнадёжно ржавы. Но нас привлек спокойный голос грека: «Я здесь с отцом рыбачил парнем малым, И камень так лежит не меньше века…» Покой пришёл в восторге пониманья: Что это мы – есть кадр в жизни камня.

«Не выдался сегодня день, всё валится из рук!..»

Не выдался сегодня день, всё валится из рук! Таращится старуха-тень, собравшая подруг, Влекут меня толпой во мрак, почти без сил борюсь, И крутятся: вино, кабак, обиды, нервы плюс И бормотанье оплело тенётою своей — Нудит и крутит помело, скорей бы в свет, скорей! Костюм как вырос, не по мне, ещё тепло хранит Вчерашних баек о добре и пустоте обид. На кой трезвонит телефон? Нервозно режет звук. Дурною вестью рвётся звон, распространив испуг. Ну вот в машине за рулём. Подрезать норовят! Вперёд! Крыло и жизнь помнём! Самоубийству рад!.. Добравшись с чудом пополам, до старого стола, Пью интернета сорок грамм, тоска не прибрала. Расставив фото на столе, в ТВ бросаю взгляд: Валюта, войны, президент, уж много лет подряд!.. Не задался у мира век, всё валится из рук, Мир злится, чёрный человек, с брюзжанием старух! Вулканы расправляя вздох, махнут на жизнь рукой. О нас расскажет только мох в расщелине глухой.

«На Невском ресторан ютится „Дачный“…»

На Невском ресторан ютится «Дачный», Там подаются: винегрет, Настойка злая – мыслей прачечная Не разбирает эполет… …Там итальянцы щедро уплетали Пельмени, поминая грех. Им важно знать – зачем из южной дали Летит на Русь гнездиться стерх. Там англичанин, после крепкой стирки, Потёртый шарж напоминал, Хотел узнать: откуда в этой дырке Такой прекрасный персонал? На шум официантка прибежала, Смеялась люстра у виска И на мгновенье села в центре зала Неразделённая тоска.

«Она хватала жизнь большими кусками…»

Она хватала жизнь большими кусками, Жадно глотала, сократив горизонт. Ночь выстужая, ела закат руками, Предпочитая приборам хороший понт. Я собирал за ней крупные крошки, Протирал стол, ставил на место луну, Был саблезубым ветром, ласковей кошки, Думал лет двести так протяну. Утро налил, нету в супнице мяса, Что подвернулось то накромсал — Душу пожертвовал с прошлым, не мялся… Стол ждёт накрытый в подножье Валгалл!

«В Подмосковье горела свеча…»

В Подмосковье горела свеча, Освещая Руси закоулки. Шли вагоны тяжёлые гулко, Мимо дома поклажу влача. Неизменно скрипело перо, Посчитав поездов протяженье, Революций рисуя броженье Вдоль обрыва судьбу провело… …Сад. Берёзы без ласки грустны, Хулиган распоясался рваный. Как на службе монашки – герани От окна гонят тень новизны. В дом струится поток прихожан, Там для них, что не вещь то икона: Стол лохматый стоящий в наклоне, Он склонился к его падежам, Знавший Скрябина старый рояль И сапог с утолщённой подошвой, То падение с лошади в прошлом В кабинет заточило печаль, Но в печали пера за столом Так вся жизнь поездов отражалась, Что до сути, до самой, лишь малость Остаётся над белым крылом.

«Порвалась ведущая стропа, ослабла тяга…»

Порвалась ведущая стропа, ослабла тяга. В городе, где тесно для крыла, пропал бродяга. Видел поле, но не дотянул до края тени. И теперь вокруг тяжёлый гул стальных растений. Шёл он в горы… в интернет – сети, согнув колени, А в дыму пытались зацвести кусты сирени, И пока стропу на чердаке латал годами, Переулками трусил шакал, скрипя зубами, Пожирал высокие слова, сирень и горы И чернела рваная стропа гнилым укором.

«Я научил её любить, быть сукой верной…»

Я научил её любить, быть сукой верной, Она в иглу вдевала нить и ту манерно, Жила по нотам, напоказ, изнанку пряча. И время распрямилось враз в коня из клячи, Цвета раскрылись из семи в сто семь оттенков, Но мы и доброе смели, ломая стенки… Конь выдохся без фуража, цвета поблекли, И не осталось ни шиша, сгорело в пекле. Тоска в глазах, хотелось выть, прощались пышно. Я научил её любить, но жить не вышло.

Елизавета Титоренко

Родилась 28.07.1993 г в г. Кемерово, где живёт до сих пор. По образованию – историк, закончила университет в 2015 году, работает учителем в школе, но в данный момент в декретном отпуске. Четырежды номинировалась на премию «Писатель года», два раза на премию «Наследие», кандидат в члены Российского союза писателей. В 2015 г. в Германии вышла книга «Русская православная церковь на территории Кузбасса в 1920-30-е гг.»

Страница автора ВК:

Любви все возрасты покорны

Любви все возрасты покорны. Хоть в двадцать, хоть в сорок лет. Любить – женщины готовы, Мужчины тоже – спору нет! Любить все могут – без сомнений! Без любви нет жизни на Земле. Вершить ошибки, сожалея, Не замечать чужой судьбы. Великие открытия от любви совершают люди. Это искренние чувства без фальши и лжи. Подобных чувств никто не забудет! Любви все возрасты покорны, Теперь сомнений точно нет. Любить хорошо! Это бесспорно… Ради этих чувств стоит все потерпеть. Надо беречь подобные чувства, О любви забывать никак нельзя. Любить – это искусство, Прошу: помните об этом друзья!..

Александр Цуриков

Родился в городе Ростов-на-Дону. Преподает в университете. Инженер по образованию, автор изобретений, научных работ и учебных пособий. Является членом Литературного объединения им. Н.М. Скрёбова «Созвучие». Произведения публиковались в изданиях «Вдохновение», «Ковчег», «Порог-АК», «Творчество юных», «Техника – молодежи», «У камина», «Юный техник» и др. Лауреат Фестиваля творческой молодежи «Ростовское время». Рассказ «Первый день лета» вошел в лонг-лист интернет-конкурса «Живые истории-2013».

Первый день лета

На улицах, по которым ходили люди, Валяются мертвецы. Из объятий матерей, как рыб, Уносит детей вода. В городе гибнут люди, Сердце печально! Я посмотрел со стены, Увидел трупы, плывущие по реке. А я? И меня ждет та же судьба? Эпос о Гильгамеше

Был полдень первого летнего дня. Вполне обыкновенного дня, подобных которому было много в этом году. Лучи горячего ослепляюще-белого солнца освещали пыльные улицы древнего города. Мелкие облачка, словно шрапнельные разрывы, медленно проплывали по лазурно-голубому небу. Над раскаленным солнечными лучами асфальтом поднимались струи горячего воздуха.

Малышу шел седьмой год жизни. Ветер ласково обдувал его смуглую голову, покачивая завитки темных волос. Он весело топал по горячему асфальту родного города в порванных, сношенных сандалиях. Мальчик, держась левой рукой за руку мамы, резво подпрыгивал, едва поспевая за ее неторопливыми шагами. При каждом прыжке из-под подошв поднималось маленькое, незаметное взрослым, облачко пыли.

Малыш теперь был единственным мужчиной в семье, и он шел вместе с мамой на базар за продуктами. Мир казался мальчику огромным и страшно интересным. Он с любопытством смотрел вверх на проходящих мимо людей своими широко открытыми, чистыми, как небо, карими глазенками. Но малыш никогда не запоминал их лиц, для него они все были чужими.

Единственным родным человеком в огромной людской толпе была его мать, руку которой он крепко сжимал. Но и ее лица мальчик тоже не помнил. Мама была для малыша, как и все мамы на свете для своих детей, теплым, нежным, приятно пахнущим существом с ласковым голосом и добрыми руками. Существом без имени и фамилии, без роста, без цвета глаз – она была любимой мамой – и этим все сказано.

Они подошли к оживленной улице. По дороге, урча двигателями, сновали разноцветные машины. Базар находился на другой стороне, чуть поодаль от дороги, и малышу вместе с мамой нужно было перейти ее. Они стояли на тротуаре, ожидая подходящего момента. Мальчик уже приготовился бежать сквозь ряды автомобилей.

Неожиданно все машины ускорились, злобно зарычали их двигатели, в уши ударила разноголосая какофония автомобильных сигналов. Малыш услышал грохот и лязг металла. По дороге, ощетинившись стволами длинных черных пулеметов, двигалась к центру города колонна бронемашин международных военных сил. Разноцветные легковые машины, спасаясь от грохочущих, поднимающих огромные столбы пыли гусениц многотонных бронетранспортеров, освобождали путь колонне – съезжали на обочины, выкатывались на тротуары, прятались в узких боковых улочках.

Малыш нахмурился. Услышав лязг гусениц, он почему-то вспомнил своего отца, которого не видел уже много дней. Вспомнил, как они играли вместе в футбол, как отец гладил его по голове своими большими руками, а затем целовал маму и говорил что-то приятное сильным голосом. Раньше отец торговал пряностями на базаре и иногда брал сына с собой на работу.

Мама тоже о чем-то задумалась. Два месяца назад отец малыша вечером возвращался домой, неся тяжелые сумки с товаром, и попал под перекрестный огонь. На одной стороне улицы стояли бронетранспортеры, на другой – расположились повстанцы. Они стреляли друг в друга, не жалея патронов, а отец, оказавшись посредине, метался из стороны в сторону, не зная, кто страшней и опасней.

Никто уже не скажет, чья пуля стала для него смертельной. Через несколько минут нападавшие, не причинив существенного вреда, забрали раненых и скрылись во мраке вечернего города, так же быстро и неожиданно, как появились.

Отец малыша не дошел до своего дома всего несколько сот метров. Его тело осталось лежать на темной, залитой кровью улице. Ароматные пряности из простреленных, разорванных безжалостными пулями сумок тонкой струйкой сочились на остывающий асфальт и смешивались с лужицами крови.

Мать слышала в тот вечер звуки ожесточенной перестрелки, разгоревшейся неподалеку от их дома. Выглянув из окна, она увидела на окутанной вечерним мраком улице темный силуэт чьего-то бездыханного тела. Но бронетранспортеры всю ночь оставались неподалеку, и она так и не решилась выйти на улицу. Следующим утром, когда она вышла из дома, отца в числе прочих неизвестных, убитых за ночь, уже похоронили в безымянной могиле, расположенной на окраине города.

Мама не рассказала малышу о гибели отца. Она убедила сына, что отец уехал на заработки. Мальчик поверил матери, но никак не мог понять, почему она стала часто плакать, бесцельно ходила по дому, подолгу смотрела в окно. Ребенок чувствовал, что мама скрывает от него нечто важное, но не понимал, что именно.

Они продолжали жить на сбережения, накопленные отцом за долгие годы торговли. Но в последнее время продукты сильно подорожали, и деньги уже подходили к концу. Мать часто с ужасом думала о том, что они будут делать, когда деньги и вовсе кончатся. Но она не могла ничего сделать – у них не оставалось близких родственников, которые могли бы помочь. Наверно, вскоре ей придется отправить сына попрошайничать или воровать на базаре. Но это будет потом, а пока об этом лучше не вспоминать.

Колонна холодных железных бронемашин прошла мимо мальчика. Малыш вместе с матерью легко перебрался на другую сторону опустевшей дороги.

Он потянул маму за руку, спросил:

– А папа вернется? Мы скоро с ним встретимся?

– Когда-нибудь мы обязательно встретимся с ним, – ответила мама, – но это, наверно, будет не скоро.

Женщина поспешно отвернулась от сына, вытерла краем головного платка предательски покатившуюся по щеке теплую слезинку. Резкий порыв ветра поднял в воздух мелкую уличную пыль и песок. Мальчик плотно зажмурился, прикрыл лицо ручонкой и поэтому не увидел маминых слез. Малыш изо всех сил сжал руку матери, боясь, что потеряется в этом беспроглядном круговороте пыли и песка.

Наконец малыш и мама дошли до базара. Здесь они сами стали похожи на две маленькие беспомощные песчинки, затерявшиеся в нескончаемом людском потоке. Базар был переполнен. По узкому тенистому проулку, по обеим сторонам которого стояли торговцы, постоянно перемещались люди. Покупатели сновали из стороны в сторону, ища лучших товаров; где-то громко спорили продавцы, размашисто жестикулируя; кто-то торговался, пытаясь сбить непомерно завышенную цену.

Все вокруг шумело, говорило, с прилавков с грохотом падали сдвинутые ветром товары. Базар бурлил, кипел, плакал, как живой, смеялся, кричал. От прилавков доносились разнообразные щекочущие нос запахи. Приторно пахли пряности: корица, мускат, тмин, гвоздика. От дымящихся жаровен тянуло ароматным бараньим мясом. Торговцы зазывали покупателей, громко распевая нескладные песни о качестве своих товаров. Разноцветными пятнами поблескивали в солнечных лучах овощи и фрукты, собиравшие вокруг себя бронзово-зеленых мух и полосатых пчел. Все манило, звало и красовалось перед людьми, желая быть проданным.

От всего этого у мальчика перехватило дух. Он снова вспомнил отца, еще совсем недавно торговавшего на этом рынке. Теперь его место было занято каким-то торговцем, живописно разложившим фрукты на прилавке.

Неожиданно из толпы, разрезав шум базара, раздался истошный вопль:

– Спасайтесь, у него бомба!

Однообразно пульсирующий, как сердце, шум базара стал громче и учащеннее, словно уколотый этим криком. Люди оживились, заторопились. Толпа, зажатая в узком проулке, металась из стороны в сторону, торговцы спешно сворачивали лотки, убирали навесы, упаковывали товары в сумки. Люди, побросав покупки и сбивая с ног стоящих впереди, пытались протиснуться к узкому выходу.

Бешено бившаяся, как агонизирующее сердце, людская толпа кричала:

– Это он!

– Где? Я не вижу.

– Он здесь!

– Бегите! Скорей!!!

Мальчик мертвой хваткой вцепился в мамину руку. Вдруг толпа вокруг них расступилась, и малыш увидел парня лет шестнадцати, не по погоде одетого в теплую светло-коричневую куртку. Он медленно приближался, безразлично глядя вокруг тусклыми грустно-серыми глазами. Парень сжимал в руках кончики тонких, блестящих красноватой медью проводков.

Мама повернулась лицом к сыну и, повалившись вниз, накрыла его своим телом, прижав ребенка к пыльному асфальту, разогретому солнцем и людскими ногами. Упав, она нежно накрыла рукой голову ребенка, спасая тело сына от безжалостных осколков смертоносной бомбы, которой вот-вот предстояло взорваться.

В следующую секунду руки, преодолев расстояние в несколько миллиметров, соединили концы проводов.

Раздался взрыв. Страшный, оглушающий…

Полтора килограмма мощной взрывчатки, прикрепленные к телу подростка, не оставили от него ничего. Сотни болтов и гаек, которыми была начинена бомба, полетели в разные стороны, без разбора убивая всех вокруг.

Взрывная волна, моментально распространившись по узкой улице, сбивала раненых людей с ног, валила торговые лотки, разрывала ушные перепонки. Установилась полная тишина, оглушенные взрывом не слышали собственных стонов. Сердце рынка остановилось.

Но малыш не видел и не слышал всего этого. Когда мама накрыла его своим мягким теплым телом, он оказался в полной тишине и спокойствии. Он, прижатый матерью, слышал, как в груди беспокойно бьется ее большое доброе сердце.

А потом стало тихо. Совсем тихо. Даже мамино сердце не стучало, как прежде. Время словно остановилось. Мальчик пролежал, не шевелясь, несколько минут, показавшихся ему вечностью. Потом он, усердно задвигав ножками, выполз из-под ставшего тяжелым и холодным родного маминого тела.

Мальчик сделал вдох, в нос ударил приторно-противный незнакомый запах горелой кожи. Он посмотрел на то место, где еще секунду назад стоял парнишка в куртке. Теперь там дымилась неглубокая черная воронка, куски асфальта были вывернуты из земли и перевернуты набок, валялись окровавленные лоскуты коричневой ткани.

Вся улица, опаленная взрывом, сделалась мрачно-коричневой, казалось, что даже солнце стало слабее светить на небе. Всюду валялись разбросанные взрывной волной товары, по улочке катились изрешеченные осколками фрукты, развевались на ветру разорванные в клочья ковры ручной работы. Весь асфальт был равномерно усеян мелкими блестящими осколками стекла. Безжалостный ветер, словно играя, гонял по улице обгорелые денежные купюры, ставшие теперь никому не нужными.

Отовсюду доносились душераздирающие крики и стоны раненых. По земле беспорядочно метались, силясь подняться, обгорелые изувеченные люди. Многие, потеряв чувствительность от боли, не ощущали ранений. Мимо малыша, судорожно смеясь, прошел мужчина, которому взрывом оторвало руку по локоть. Он весь был черный, с опаленными волосами, израненным лицом и выбитым глазом, с обвисшего рукава его красно-коричневой рубашки капала алая кровь, но мужчина бодро шел, не чувствуя боли.

Кто-то рыдал, проклиная судьбу. Ослепленные и сбитые с толку люди бесцельно бродили по узкой улочке, сталкивались друг с другом, падали, вставали на ноги и снова падали, громко всхлипывая. Пыль и песок, смешавшись с человеческой кровью, превратились в скользкую красно-коричневую грязь. То тут, то там на земле лежали перепачканные этой грязью тела убитых, застывшие в неестественных, нечеловеческих позах. Многие из них были столь изувечены, что трудно было опознать в них тех людей, которые еще минуту назад были живы и ходили рядом с мальчиком.

Неожиданно противно завизжали сирены карет скорой помощи. Белые машины с красными полосами, скрипнув тормозами, остановились у входа в базар. Из них выбежали врачи и санитары. Они, неуклюже волоча старенькие носилки, со всех ног бросились туда, где недавно кипела жизнь и шла бойкая торговля.

Малыш посмотрел на свою маму, лежавшую лицом вниз. Она не шевелилась. Обгорелая одежда на ее спине, изрешеченной осколками, как маленькими алыми оспинками, превратилась в кровавые лохмотья. Один из болтов, вылетевших из бомбы, пробил затылок маминой головы, безобразно разворотив череп.

Мальчик не понял, что мамы больше нет. Он просто не мог это осознать. Как и все дети в этом возрасте, малыш искренне верил, что люди не умирают. Мальчик судорожно теребил маму за скользкое от крови плечо.

– Вставай, мама! Чего же ты лежишь? – писклявым голоском умолял малыш.

Но мама не вставала, она уже никогда не сможет встать.

Вокруг ребенка, мелькая белыми халатами, пробегали врачи. Санитары тащили к машинам тяжелые носилки с пострадавшими. Легкораненых бинтовали на месте, накладывали на переломы шины, делали инъекции обезболивающих. Никто не замечал малыша, все куда-то спешили, не жалея ног и обуви. Согнувшись над погибшими, кричали и плакали женщины, пытаясь опознать в изуродованных лицах своих родных и знакомых.

Малыш не знал, что ему делать. Он тоже заплакал, не придумав ничего лучшего. По его лицу небольшими ручейками заструились соленые слезы, в горле запершило. Он вытирал слезы грязными ручками, а они все текли и текли, звонко капая на тело матери.

Чья-то большая сильная рука ловко подхватила мальчика и подняла вверх. Мужчина прижал малыша к своей груди и нежно погладил по голове.

– Не бойся, – сказал он.

Малыш не знал этого мужчину, но он был единственным человеком, обратившим на него внимание, и ребенок не стал сопротивляться. Мальчик прижался лицом к потной, незнакомо пахнущей рубашке и крепко зажмурился, пытаясь остановить слезы.

Мужчина поцеловал ребенка в затылок, неприятно уколов кожу бородой, и, держа его на руках, пошел куда-то, быстро удаляясь от ужасного места, которое когда-то было базаром.

* * *

Спустя минут десять мальчик смог немного успокоиться и остановить слезы. Мужчина поставил ребенка на ноги. Почувствовав под собой твердую землю, малыш окончательно пришел в себя и открыл глаза. Мальчик осмотрелся. Он стоял посреди полутемной комнаты, в которую свет проникал через три небольших окна. Было душно и жарко. В воздухе витали мелкие желтоватые пылинки, вокруг было грязно, в помещении царил беспорядок.

Кроме малыша и его спасителя в комнате находился еще один мужчина. Взрослые, не обращая внимания на ребенка, шепотом обсуждали между собой что-то непонятное. В их речи постоянно встречались странные, незнакомые слова. Мальчик пытался понять их смысл, но у него ничего не выходило. Мама никогда не употребляла таких слов.

– Кого ты привел? – спросил собеседник, указывая рукой на малыша.

– У мальчика маму убило взрывом. Он плакал. Мне жалко стало, я его подобрал.

Мужчина подошел к мальчику, спросил:

– Ты хочешь встретиться с мамой?

– Да! – обрадовано пролепетал малыш.

– Для этого тебе придется выполнить дело, – шепотом произнес мужчина.

В его руке, блеснув чернотой вороненой стали, появился большой тяжелый пистолет.

– Знаешь, что это? – поинтересовался мужчина.

– Да, отец показывал мне. Он говорил, что это надо использовать против плохих людей…

* * *

У блокпоста, расположенного около выезда на широкую трассу, ведущую к северной границе страны, столпилась вереница машин беженцев, желающих покинуть город. Лейтенант международных сил Джеффри неспешно подходил к каждому автомобилю, проверял документы водителя и пассажиров. Если машина была подозрительной (а лейтенанту почти все машины казались подозрительными), то он внимательно осматривал багажник и салон. Неподалеку, покуривая сигареты, стояли сослуживцы лейтенанта.

Лейтенант, как и они, был одет в стандартный пустынный камуфляж неяркого бледно-желтого цвета с беспорядочными оливково-землистыми пятнами. На плече у лейтенанта висела массивная винтовка М16, голову закрывала желто-зеленая каска. На ногах Джеффри красовались тяжелые, запачканные пылью ботинки. Поверх формы лейтенанта был надет тяжелый бронежилет, надежно защищавший его туловище.

Было душно, полуденное солнце, не жалея сил, щедро жарило землю. Горячий ветерок не приносил прохлады. Лицо лейтенанта за несколько месяцев обветрилось и загорело.

«Здесь невыносимо жарко», – думал Джеффри.

Под бронежилетом спина лейтенанта вспотела, до нитки промочив майку, поддетую под камуфляж. По лицу и торчащим из-под каски белокурым волосам Джеффри, поблескивая, стекали крупные, как бисер, капли пота.

Неподалеку от блокпоста, там, где начиналась очередь автомашин, остановился еще один автомобиль. Водитель не заглушил мотор, двери открылись, из салона вышли двое мужчин и малолетний мальчик.

– Ты все понял? – спросил мужчина у малыша.

Ребенок кивнул головой и пошел вдоль дороги.

Машины неприятно рычали моторами, из их выхлопных труб вырывались облачка едких сероватых газов. Мальчик обернулся. Ни мужчин, ни их автомобиля уже не было на дороге.

«Какой сегодня день?» – силился вспомнить лейтенант.

От жары и напряжения его мозг начинал давать сбои. Все смешалось в голове у Джеффри: беженцы, теракты, ежедневные взрывы, ночные перестрелки и эта проклятая бесконечная очередь машин, каждую из которых надо проверить и осмотреть.

Джеффри никак не мог выкинуть из головы случай, произошедший несколько дней назад. Тогда к блокпосту на высокой скорости подъехал легковой автомобиль. На приказ остановиться водитель не отреагировал, и военные открыли по нему огонь, изрешетив корпус пулями.

Все находившиеся в машине были убиты. Когда машина остановилась и Джеффри, в числе прочих, подошел к ней, то увидел ужасающую картину: на сиденьях, истекая кровью, лежали тела трех человек. Это была семья – отец за рулем, его беременная жена рядом с ним и их малолетний сын на заднем сиденье. Экспертиза показала, что бомбы в машине не было, а водитель не остановился из-за того, что отказали тормоза.

Изуродованное смертью лицо убитого в машине мальчика навсегда запомнилось Джеффри. Лейтенант успокаивал себя тем, что лично он стрелял по колесам и не его пули убили ту семью в машине, но это мало помогало ему.

Мысли путались, но Джеффри, не отрываясь от проверки документов, пытался привести свой разум в порядок, думая на отвлеченные темы: «Сейчас месяц июнь, лето…».

Джеффри немного полегчало, боль в голове унималась. Это обрадовало его, и он решил продолжить ход своих мыслей: «Итак, первое июня…. К чему это я?… Да, точно, пятого числа у моей дочери будет день рождения. Ей исполнится восемь. Только бы не забыть позвонить… Надо записать, иначе непременно забуду».

Неожиданно лейтенант заметил боковым зрением маленького мальчика, приближающегося к нему. Он отвлекся от хаотического потока своих мыслей и повернулся к ребенку лицом. Малыш вплотную подошел к Джеффри, остановился.

Лейтенант посмотрел вниз, его поразили большие, широко открытые глаза ребенка. Карие глаза малыша, чистые словно небо, светились лучисто-наивным светом доброты и очарованья. Джеффри вновь вспомнил свою дочь, ее такой же нежный и ласковый взгляд, только у нее глаза были не карие, а голубовато-зеленые.

«Все дети в мире одинаковые», – подумал лейтенант.

Джеффри внимательнее рассмотрел ребенка. Под испачканной и разорванной во многих местах футболкой он заметил на теле малыша чуть выше пояса странный бугорок.

«Что это? – подумал Джеффри. – Я слышал, что обедненный уран, содержащийся в бомбах, которые мы сбрасывали, вызывает болезни. Должно быть, у мальчика опухоль».

– Ох, бедная малютка! – сказал лейтенант.

Он нащупал у себя в кармане пачку леденцов, опустился на колени и протянул мальчику бесформенную блестящую упаковку конфет.

– Где же твоя мама? – ласково спросил Джеффри.

Малыш ничего не ответил ему, он продолжал пристально смотреть на лейтенанта немигающим взглядом.

– Конечно, ты же не понимаешь по-английски, – вздохнул Джеффри.

В следующее мгновение мальчик поднял футболку, и Джеффри увидел, что замеченный им бугорок был вовсе не опухолью, а рукояткой пистолета, торчащего из-за пояса. Лейтенант резко выпрямился, отскочил в сторону, руки крепко сжали винтовку.

В его голове беспорядочно замелькали мысли: «Пистолет игрушечный?… Кажется, нет… Что делать?… Стрелять в ребенка?…».

Всего несколько секунд потребовалось малышу, чтобы достать пистолет и направить его дуло в сторону Джеффри.

– Не делай этого! – вскричал лейтенант.

Но мальчик не понимал его. Оглушительный выстрел разорвал воздух. Пистолет, извергнув огненный факел, вывалился из слабенькой детской ручонки, звонко упав на асфальт.

Джеффри выпустил конфеты из потной ладони, они упали на землю и раскатились во все стороны разноцветными бусинками. Пуля ранила его в шею – незащищенное место между бронежилетом и каской. Лейтенант почувствовал резкую боль и жжение, в горле запершило, рот наполнился противной на вкус, соленой кровью. Он, покачиваясь, сделал несколько шагов назад. В глазах потемнело, и Джеффри, обессилев, упал на спину.

Сослуживцы лейтенанта, услышав выстрел и увидев ребенка с пистолетом, открыли огонь. Безжалостные пули, разрывая в клочья внутренние органы, насквозь пронзили тельце мальчика.

Ребенок умер почти мгновенно, не чувствуя страданий. Последним, что он видел в жизни, было лазурно-голубое бесконечное небо родного города с медленно плывущими, словно шрапнельные разрывы, сероватыми облачками. Это прекрасное небо в последний раз отразилось в его лучезарных, широко открытых глазах. На лице малыша навсегда застыла последняя улыбка. Он был счастлив, что вскоре встретится с любимой мамой.

Гарри, лучший друг Джеффри, бросился к нему. Он услышал, как кто-то из военных истошно крикнул:

– Доктора сюда! Скорее!

Раздался тихий шепот:

– С кем мы здесь воюем? Это же ребенок.

Гарри подбежал к Джеффри, приподнял рукой его голову, принялся расстегивать давивший на шею воротник, сказал:

– Держись, Джеф, сейчас мы тебе поможем!

Гарри внимательно осмотрел друга. Из простреленной шеи, бешено пульсируя, вырывалась струйка алой артериальной крови. Гарри попытался зажать артерию рукой, но у него ничего не выходило.

«Дело плохо», – подумал Гарри.

Неожиданно Джеффри схватил друга за ворот, приподнялся и медленно заговорил хрипящим голосом, выплевывая комки красной слизи:

– Ты на малыша этого посмотри….

Гарри непонимающе покачал головой.

Джеффри тяжело вдохнул горячий воздух, в легких послышался свист. Но он продолжил, делая длинные паузы после каждого произнесенного слова:

– Вы зачем стреляли в него?.. Он не виноват… Зачем мы пришли сюда с оружием… Убили его… А он хороший, добрый… Я… Я… видел, у него глаза милые, наивные, чистые… Чистые, как… как…

Лейтенант повалился на бок, голова отяжелела, взгляд бесцельно устремился вверх.

– Глаза чистые, как небо… – прохрипел Джеффри свои последние слова.

Его сердце перестало биться, кровь уже не вытекала из раны. Гарри закрыл глаза друга, встал, быстро перекрестился. В этот момент он увидел врача, добравшегося до места перестрелки.

– Поздно, док, – сказал Гарри, показывая свои перепачканные кровью руки, – если бы ты еще немного задержался, то даже на похороны мог не успеть.

Гарри побрел прочь, не имея более сил сдерживать подло выкатывающиеся из глаз слезы. Он не хотел, чтобы кто-нибудь видел, как он плачет. Сегодня он навсегда потерял лучшего друга.

* * *

Вечерело, первый летний день подходил к концу. Горячее ослепляюще-белое солнце, прожарив пыльные улицы древнего города, нехотя опускалось за горизонт. Мелкие облачка, словно шрапнельные разрывы, медленно проплывали по лазурно-голубому небу. Над раскалившимся за долгий знойный день асфальтом поднимались струи горячего воздуха…

Жизнь текла своим чередом, длинные летние дни, такие же жаркие, как и первый, сменялись короткими, не приносящими отдыха и прохлады ночами. И никто не мог остановить этого бесконечного потока вполне обыкновенных летних дней, которых слишком много было в этом году.

2006–2012

Светлана Чеколаева

Я не поэт, я – Женщина, рифмующая мысли ©

Родилась в подмосковной Электростали. Многодетная мама. Закончила Московский Психолого-социальный Университет по специальности «финансы и кредит». Работает в детском саду специалистом по закупкам. Писать стихи – душевная необходимость. Не знает, откуда приходит вдохновение. Главное, чтобы оно никуда не уходило!

В авторской библиографии три сборника стихов – «По ту сторону сердца» (2013 г.), «Солнце в ладонях» (2014 г.), «На языке любви» (2016 г.)

Рифмованные мысли автора можно найти здесь:

«Посмотри: вдалеке снова солнце встает…»

Посмотри: вдалеке снова солнце встает, Новый день начинает разбег… Верь, мой друг, что сегодня тебе повезет И ты станешь счастливее всех! Пусть случится не так, как задумал вчера, Не грусти! Значит, так тому быть. Принимай, все как есть. Жизнь подобно ветрам Неудачи развеет, как пыль. Все вернется тебе. Бумерангом добра. Отдавай все, что есть. Не жалей. Не пытайся вернуть ничего. Никогда. Каждый день с наслаждением пей. По глоточку смакуй. Никуда не спеши. Наслаждайся минутой любой. Грусть – тоску в чемодан навсегда положи; Сохраняй свой душевный покой. Посмотри: солнце, будто большой апельсин, Каждый луч – золотистая нить… Есть как минимум сотня различных причин, Чтоб любить эту странную жизнь!

«А новый день, как маленькая жизнь…»

А новый день, как маленькая жизнь — В нем тысячи минут необычайных… Вам нужно только в сердце дверь открыть, А он в ответ – раскроет свои тайны, И мудростью поделится своей, И все внутри наполнит ярким светом, И сделает вас чуточку добрей, И может быть, отзывчивее где-то. И в чем-то непременно закалит, И путь к вершинам вам укажет нужный, Научит быть терпимее к другим, Беречь родных людей, любовь и дружбу, Обиды причиненные простить, Пусть накопилось их совсем не мало… Ведь новый день, как маленькая жизнь — Вам данный шанс, чтоб все начать сначала!

«Жизни дни друг за другом идут вереницей…»

Жизни дни друг за другом идут вереницей. Все меняется, даже прогнозы погоды. Из гнезда вылетают окрепшие птицы, Только вот доброта не выходит из моды. Добрым быть – это значит дарить себя людям, И не ждать, что поступки вернутся обратно. Быть готовым к тому, что вас кто-то осудит, Или может понять вас порою превратно. Доброта – это больше, чем просто участье, Это солнце, что греет холодные души, Это то, что приносит и радость, и счастье, Это то, что построить сложней, чем разрушить. Доброта – это свет, это лето зимою, Разделенье побед и чужого успеха, Это просто любить и идти за мечтою, И в любой ситуации быть Человеком. И пусть реки меняют истоки и русла, И на смену закатам приходят восходы. Добрым быть – это дар, а не просто искусство. Доброта никогда не выходит из моды!

«А может быть, я из другого века…»

А может быть, я из другого века — Где люди верят в силу доброты, И где душа, и сердце Человека, И помыслы его всегда чисты? Возможно, я оттуда, где нет боли, Где понимают смысл слова «честь», Где не играют никакие роли, И принимают всех, какими есть. Быть может, я совсем с другой планеты — Где небо голубое, нет войны, Где души ценят больше, чем монеты, И людям снятся лишь цветные сны; Где у детей всегда есть папа с мамой, И теплый дом, и дружная семья, Нет слез и лжи, измены и обмана, Не предают родные и друзья… …Мне этот мир безумный не понятен, Кругом борьба, куда ни посмотри. Пусть говорят: на солнце много пятен, Но пятна эти сверху, не внутри. Очистить свою душу очень просто, И каждый смог бы, если б захотел. Взять, измениться никогда не поздно, И наверстать все то, что не успел! Я так хочу, чтоб жизнь была светлее, Сияли счастьем сердце и глаза, И люди стали чуточку добрее, И научились верить в чудеса!

«Умейте слушать тишину…»

Умейте слушать тишину, Когда вокруг сто тысяч звуков. Поймайте «нужную» волну, Поймайте сердцем, а не слухом. Умейте слушать тишину, Как слышит Бог молитвы ваши, Без «Что?», «Когда?» и «Почему?», Она сама вам все расскажет. Умейте слушать тишину, Внимайте вы ее советам. Взлетая и идя ко дну, Найдете вы на все ответы. Забыв на миг про суету, В душевный храм откройте дверцу. Умейте слушать тишину. Умейте слышать ВАШЕ сердце!

«Мы отчего-то разучились слушать…»

Мы отчего-то разучились слушать Простых людей, и в частности, себя. Важней тела нам стали, а не души. Вперед работа, а потом – семья. Мы отчего-то прекратили слышать. И пенье птиц, и звуки тишины, И дождь, стучащий каплями по крыше, Нам почему-то стали не слышны. Мы отчего-то перестали видеть, Что счастье где-то рядом, в мелочах. И не боимся ближнего обидеть, Хотя могли бы просто промолчать. Мы отчего-то потеряли веру, Нам проще мстить, чем боль свою забыть. Мы чувства все развеяли по вЕтру, Мы почему-то разучились ЖИТЬ…

«А счастье постучится в твои двери…»

А счастье постучится в твои двери В тот день, когда ты перестанешь ждать, Возможно, в январе или апреле, Никто не сможет все предугадать. Судьба тебе подарит человека, С которым сможешь ты любовь познать. Возможно, это будет где-то летом, А может быть, и осенью, как знать. Ты выбросишь за борт свои сомненья, Доверишь ему жизнь, саму себя, Случиться это может в воскресенье, И даже, в первой половине дня. Забудутся все слезы и потери, Цветною станет жизни полоса. И счастье постучится в твои двери, И снова ты поверишь в чудеса!

«Закрыли двери? Не лезьте в окна…»

Закрыли двери? Не лезьте в окна. Не унижайтесь ни перед кем. Сейчас обидно и очень больно? Так это опыт. Он нужен всем. Нет больше входа? Ищите выход. Зачем топтаться на месте вам? Живите дальше, а, сделав вывод, Не мстите недругам и врагам. Закрыли двери? Бывает, что же… Когда-то кто-то нас всех отверг. Бог не оставит, спасет, поможет. Вдвойне воздаст вам. И даже сверх. Нет больше входа? Замок, и прочный? Надежда снова трещит по швам?! Они откроют. Однажды. Точно. Но будет нужно ли это ВАМ?

«Мне сегодня снилось мое детство…»

Посвящается городу Магадану

Мне сегодня снилось мое детство И далекий город Магадан, Драмтеатр где-то по соседству, Как я сыплю крошки голубям. Щиплют нос мой газы «Буратино», Я катаюсь в парке на коньках, И идем мы с бабушкой любимой Фильм смотреть и мультики в «Горняк». Во дворе качаюсь на качелях, С мамой – в краеведческий музей — Каждый выходной, без исключенья, Хоть и помню чучел всех зверей. Снились мои куклы, снилось море, Бухта, сопки, лиственницы, дом, Школа-магазин и шум прибоя, А потом тот город под крылом — Под крылом большого самолета, Что, гудя, несет меня в Москву, Приземленье, гул аэропорта, Я по трапу снова вниз бегу… …Все куда-то кануло, как в бездну, Я проснулась, на щеке – слеза. Мне сегодня снилось мое детство, То, что не вернется никогда.

«Родина моя, моя Россия…»

Родина моя, моя Россия, Лист осины на ветру дрожит… Вижу я в озерах твоих синих Широту бескрайнюю души. Слышу гомон птиц в лесах и рощах, Шум берез и шепот тополей. Как сначала тихо, потом громче Запевает песню соловей. В памяти всплывает мое детство, Словно кадры старого кино. Жаль, в аптеках нет такого средства, Чтоб туда вернуться помогло. Вижу себя маленькой девчушкой В платье, сшитом бабушкой моей, Как шепчу ей ласково на ушко: «Молока, бабуленька, налей!» Убежало детство, укатилось За моря, за горы и поля. Много, чего в жизни изменилось, Но осталась Родина моя. Родина моя, моя Россия, Ты своей природой хороша! Сколько в тебе стати, сколько силы, Счастьем наполняется душа!

Моя Кубань

Посвящаю краю, где прошли

мои лучшие дни юности и детства.

Моя станица, мой родимый край, Безбрежных рек журчащих переливы, Соцветья маков, крики птичьих стай — Кубань моя – во всем неповторима. Касаясь неба, кроны тополей Шумят листвой, им эхом вторят ивы. Не знаю я земли еще теплей, Чем этот край – душе и сердцу милый. Плетутся виноградною лозой Кубани косы и цветут равнины, Горжусь мой край, твоею красотой, Безумной мощью, непомерной силой! Куда бы жизнь тебя ни завела, Я знаю, ты всегда непобедима. Живи, цвети и зимы, и лета; И небом будь, Кубань моя, хранима!

«На кончике сегодняшнего дня…»

На кончике сегодняшнего дня Есть очень удивительное завтра С оттенком золотого янтаря И запахом ромашек и лаванды. В нем столько неразгаданных вещей, И дождь грибной, и радуги сиянье, И переливы солнечных лучей, И птичьих трелей нежное звучанье; В нем – сотни неизведанных дорог, И столько же не сделанных ошибок, Любовь, успех и счастье, и восторг, И миллионы радостных улыбок. Но если ты сегодня сел на мель, Прими это, как новый путь для старта. Иди вперед, в прекрасный светлый день, В котором будет удивительное завтра!

Дмитрий Чередниченко

Родился в 1988 г. в Москве, юрист по специальности. Публиковался в сборниках произведений номинантов национальной литературной премии «Поэт года – 2016», «Наследие – 2017», «Русь моя – 2017».

Авторская страница:

Суд, или обыкновенное путешествие

Ровной стопкой бумаги на длинном столе Отдыхают дела, дожидаясь Суда. Столько судеб, сердец в них запрятано здесь… Ждут они терпеливо, бесстрастно лежа. Здесь проходит тот Суд, что нас в вечность ведет, Здесь проходит тот Суд, что прервет наш полет. Бойкой змейкой за дверью уходит толпа, Души всея Земли пребывают сюда. Вот открылась задвижка, уходит стена, В зал тихонько-тихонько вплывает душа. Мысли кружат в пространстве над этой душой И становится ясно, что к чему, кто такой: «Как же так получилось – жизнь ушла в краткий миг, Где сейчас мое тело? Что я есть? Лишь двойник? Все так шло беззаботно: много денег, свой дом, Молодая красотка, все вертелось кругом. Круг забот, развлечений, а в центре в нем – «я», Жизни время потратил я многим не зря. Испытал ощущений, на мир посмотрел, Ах, как жаль, что в Боливию я не успел… Сердце как бы в насмешку над моею судьбой, Так взяло – и заглохло, где же вечный покой? Почему же случилась эта глупость со мной? Мне б еще жить и жить, я ж еще молодой…» Мощный полог энергий окутал весь зал, Погасив бесконечный ментальный опал. Высший мир проявился в какой-то момент, Зал наполнился Светом, повсюду лишь Свет. Дух все это увидя, прижался к стене, Захлебнувшись в блаженстве энергий вполне. Существо в ярко белых, искристых тонах Очень плавно спустилось, взирая на нас. Мудрость тысячелетий струилась из глаз И огромной любовью окутало нас. Сердца наши раскрылись, узрев благодать, И хотелось Ему все на свете отдать. Выждав паузу немного, с любовью глядя, Обратился Он к духу, слова говоря: «Друг, раскрой свое сердце, проснись ото сна, Где ты был и что видел – лишь иллюзий игра. Мир материи полон сладких снов и забав И прельщается сердце, забывая о Нас. Ты пришел потому, что твой прерван урок: В твоем сердце нетленном утвердился порок. Жизнь ни сколько не меря, ты встал на тот путь, Что ведет к разрушенью твою вечную Суть. Твой Небесный Учитель, не медля ни дня, Принял вскоре решенье – и забрали тебя». Существо вдруг затихло с любовью скорбя О судьбе человека, что растратил себя. Дух свернулся в комок и был жалок совсем, Ведь он думал, что кто-то, а был он никем. Отдохнувши немного, дух, помедлив, сказал: «Никогда не знал Бога, и меня Он не знал. На Земле жизнь сурова, и законы жестки, Как же, Ангел Небесный, путь я должен идти? Мне примерами в жизни служили лишь те, Кто железною волей брал свое на пути. Нет любви и морали, кто силен – тот и прав, А любовь – лишь для слабых. Ну, так чем я не прав?» Почернело пространство, дух воспрял лишь на миг, Горделивой гримасой был очерчен весь лик. Ангел молча коснулся его головы, Чернота вся исчезла как ночь от зари. Дух поник и растаял от мощи любви. Свет высоких энергий… Да его словно жгли. «Эгоизм и гордыня живут в сердце твоем, Но они – лишь та грязь, что сейчас уберем». Голограмма в пространство вплыла в тот же миг, А у духа вдруг вырвался сдавленный крик. «Ты ведь помнишь то время?.. Ты был мал, несмышлен. Ты – любимец родителей. Вот ты влюблен. Вот она в белом платье, вот ее же ты бьешь, Вот ты скорбно ревнуешь, вот ты с горечи пьешь. Твое сердце разбито и тоска за столом, Вот сгущаются тучи, вот и зло за окном. Вот тобою играют, развращают, снуют, Вот тебя подставляют, вот тебя предают. Что была в белом платье – уже в прошлом давно, Нет родителей боле – на могиле темно. Безысходность, безликость – тяжкий груз на душе, И ты ищешь тот выход, чтобы быть «на коне». Вот ты шепчешь молитву не так как всегда, Вот даешь свою кровь, вот закрылись глаза. Темный демон с тех пор же приставлен к тебе, Чтоб следил за тобою, чтобы был «на коне». И с тех пор: много денег, удобства и дом, Молодая красотка, все вертелось кругом. Истощен же ты сердцем, духу томно внутри, И ты молишься Нам о спасенье души». Голограмма исчезла, дух, тихо скуля, Прошептал очень кротко: «Простите меня! Я предатель Господней, Единой любви, Я готов к искупленью, лишь бы к Богу идти». «Путь твой будет тернистым, очищенье трудно, Но страданья очистят все то, что должно. Будь смирен и отзывчив в духовном пути И взывай чаще к Богу, чтобы смело идти. Уходя сейчас в мир, помни только одно: То, что здесь тебя ждут, здесь и в Небо окно. Что бы ни было в мире, сердце чистым храни, И тогда ты узреешь всю мудрость пути. Помощь Высших пребудет с тобою, дитя, Властью, данной мне Свыше, отпускаю тебя. Мир тебе, дух от Бога, помни это, иди. Светлый же, обновленный, снова к Нам приходи». Стена Света открылась, дух за нею исчез, Стало как-то тоскливо и таинственно здесь. Как же этот несчастный? И найдет ли свой Дом? Осознает себя? Вспомнит ли он о том, Что буквально недавно, буквально вчера Где-то здесь распиналась его же душа? Ангел Высшего Мира обратился ко мне: «Ты, безмолвный свидетель, спускайся ко мне». Жарким облаком Света мой дух обдало И я плавно предстал перед Ним как перо. «Друг мой милый и верный, тебя я позвал, Чтобы все, что ты видишь, – в тетрадь записал. В твоих мыслях вопросы, задавай их сейчас. Все, что видишь, – ты видел не одну сотню раз: Дух проходит уроки на планете Земля, А потом возвращается снова сюда. Здесь – итог его жизни, он есть то – с чем пришел, Мы его направляем, чтоб он школу прошел. Мир Земли есть дуальный, дуальный всегда, Есть добро в нем и много есть сил ото зла. Пребывание душ – вечный выбор всегда: Быть в добре, перейти ли на сторону зла. Зло всегда искушенье для целей добра. Человеку дан выбор – разобраться сполна». «Почему этот дух был отпущен? Ведь хулил он во всем Небеса, Прославляя в себе лишь ту силу, Что несет все блага для себя». «Замечаешь ли ты, что повсюду Человека найдет тот порок, В чем он слабже всего в виде духа? – Только так он усвоит урок. Этот бедный, несчастный был сломлен судьбой, Потерял тут же веру, прельщен сатаной. Развращенью поддался ослабленный дух, Но спасти его сердце Нам все ж удалось. Он увидел, что жизни суровый урок Все ж дается душе в основном за порок. Милость Божию дух различил ото тьмы И покаялся сам в расточенье судьбы. Так, узрев же свой грех, он усвоил урок И святым покаяньем очистил порок». «Почему испытанья сулят в жизни ему?» Я с надеждой на милость вопрос задаю. «Закаляется сталь лишь в горниле печей, Крепость носит рука после битвы мечей. Духом пройден тогда лишь свой будет урок, Когда сердце его не заметит порок». «В чем причина паденья на нашей Земле, В чем душе откровенье, чтобы рай обрести?» «Души созданы Богом, в них Себя Он вложил, Уникальную личность каждой Он подарил. Но чем ниже сознанье – извращенней завет, Души впали в гордыню и закрыт для них Свет. Нужна вера, смиренье, чтобы рай обрести, Чрез доверие к Богу можно к Богу прийти. Но не тот есть смирен, кто сидит на печи, А лишь тот, кто по правде желает идти. Этот путь не всегда виден четко людьми Он как тонкая нить, что всем нужно найти. То, что правильно в жизни – то всегда тяжело, Но от этого в сердце легко и светло. Испытанья душе только благо несут, А желания, страсти лишь в бездну ведут. В мире жизни духовной закон сердца суров: Стоит раз оступиться – готов приговор. Но ошибки вначале – неизбежны, просты, Так младенец с кроватки начинает идти. Неуклюжи движенья, слаб и немощен шаг, Только с каждой попыткой он сильнее на шаг. Так и дух в совершенстве начинает свой путь, Начиная с растения, превращается в Суть. Весь наш путь не измерен, нет начала, конца, Из энергии – бездны возникает душа. Путь ее совершенства – трансформаций процесс, А Закон регулирует данный прогресс. Потому крайне важно его соблюдать. Если делать иначе – себя разрушать. Помни ныне и впредь ты наш этот завет Он спасенье внизу от несчастий и бед. Весь тот хаос, что встретится там на пути, С обновленным сознаньем возможно пройти». Ангел мне посмотрел ярким Светом в глаза: От нетварного Света раскрылась душа, И почувствовал я совсем близко Творца. Где-то там, за пределами мыслей, времен, Простирается Сущий, находится Он. По сравнению с Ним есть ничто человек, Мощь, энергий блаженство не знать нам вовек. Пребывая в агонии суетных дел, Мы совсем забываем наш дальний Удел. Факт рожденья и смерти учит помнить о Нем: Из Него мы все вышли, в Него мы войдем. Ангел Света прервал моих мыслей поток, Я очнулся в тот час, вот он – мой потолок. Глаза резко открылись, звон в ушах, сердца крик: Дух мой резко вернулся в эту жизнь в тот же миг…

Эльвира Шарпинская

Живёт в Прибайкалье. По образованию педагог-психолог. Пишет прозу и стихи. Есть публикации в сборниках «В ожидании чудес», «У камина: выпуск 3» и журнале «Современная литература России» № 5, 6. У автора есть страницы на литературных порталах «Стихи. ру» и «Проза. ру».

Первомайский Праздник

Весенним утром мы спешили, Когда будильники звонили, Охотно шли мы на парад, Здесь были все, и стар и млад! На май в колонне мы ходили, И дружно песни заводили, И радовалась детвора, Когда народ кричал «Ура!» Алеют флаги и цветы, И пусть сбываются мечты! И речи дикторов звучат, Поздравить нас они спешат. Повсюду лозунги видны, Для всех людей они важны! Мир, Труд, Весна, они гласят, Улыбки, радость нам дарят!

20.04.2017

Иван Яковлев

Живёт в городе Губкин Белгородской области. Печатался в сборниках «Форма слова» и «Лили Марлен», номинировался на премию.

Часы Жизни

Я жизни потерял часы В кругу, не различая круглых дат. На праздники больше не хожу, Чему, волнуясь, очень рад. И всюду убегая ото всех, Не замечая гибели, пожаров, Я, запинаясь, вызубрил тот текст, С которым бежал от края и до края, Боясь всё это растерять, Ту молодость, звеня в худом кармане Худыми пальцами, пытаясь удержать, Но на утёк, словно не бывало. И сложно было замедлить этот бег. Весь тусклый свет считал определение, А алый шар врезался в белый снег. Я для него казался только тенью. Все подступы мелькали суетой, То были люди или манекены, Они стояли с протянутой рукой, Мне не забыть их косые взгляды, Биение сердец – колокола, В нём каждый звон, спокойствие и радость. На дальнюю дистанцию устроил я бега, Без остановки, до смертного пьедестала И в каждом Эхо вибрировало, радость, Касаясь взором о кривые зеркала, Увидеть там себя, и не заплакать: Всё тот же молодой, с глазами старика. Летела вдаль куда-то моя радость, А грусть-тоска, покорный спутник мой, И прозорливый сон устраивает танец На пару с несбывшейся мечтой. За мной бежали люди и летели птицы, Горевшая звезда для нас ориентир. И по дороге Я рассыпал механизмы, Вдруг по-другому стал крутиться этот мир. Ход событий враз остановился. На миг споткнулись прошлое с грядущим. Я не на миг, лишь только обернуться — Былое всё в тумане, судьба сулит бегущим.

С фамилией на «М»

Прятались мы в детстве как-то У заброшенного парка, И пока ходил, искал, Так случилось – заплутал. Струсил правда на минуту, Было дело, даже жутко. Мгла вокруг меня осела, Просто стало не до смеха. Карусели и колёса Превратились в диких монстров. Покатились как всегда Мои слёзы в два ручья. И вдруг слышу – за спиной Кто-то говорит со мной. «Ты чего это тут ревёшь? Видно, выход не найдёшь?» Оглянуться б мне назад, Спиною чую чей-то взгляд Немного головой направо — Тут кто-то был, и вдруг не стало. Одни статуи, колонны, Лишь памятник стоял огромный: Дядька в чёрном пиджаке, И с фамилией М. Сверху на меня глядит И такое говорит: «Это что за безобразие? Парень ты, или название? В твои-то годы Да Я сам Уже командовал парадом И тех, кто против, и тех, кто за, Я тёмной сёк из-за угла Своим трёхпалубным и громким Висящим в воздухе тромбоном, Жужжа, выплёвывал потоком Бесценных слов, далёким звоном И пока ты здесь ревёшь, Как водопровод под стоком, Всему учить тебя, и будешь человеком. Так что ты, брат, не реви, Держи сжатые кулаки. Пожми мне руку и заверь, Что не боишься ты теперь. Вытри же с лица и слёзки И помни до последних дней О том, что Маяковский Рассказал тебе.

Великим…

С юности меня тянуло В места, отмеченные Богом, Где по дороге злого рока Конец достоин, но жестокий. Сотни раз я представлял: Судья решение принимает, Вердикт суровый он читает, И умирает бедный Уайльд. В тревожный час побыть героем, Снять осаду с Орлеана, Получить за то награду И кричать: «Во славу Жанны!!!» Под хихиканье амуров Танцевать на свадьбе танго, Шаг влево, шаг направо, За тебя – княжна Монако. Пройтись по городу Миров, Быть может, мне там были рады. Почувствовать себя звездой, Песчинкой целого Багдада. Бежать через леса веков, Знакомым быть в кругу Великих, Читать им всем свои стихи, Разноса ждать иль похвалы. Терять рассудок, пить вино, Богатым, бедным, всё едино Когда ты с Господом так близко, Вера в жизнь непобедима. Придёт тот час, Я встречусь с кем-нибудь из них И прочитаю этот стих Как самый лучший ученик.

«О ты, блаженная фитина тьма…»

О ты, блаженная фитина тьма, О ты, Дельфийская святила, И вы, кто поедает змей, живя в горах, Пьющие огонь волшебной силы! Небо… ты всему всегда свидетель. Земля… не знала лучших дней. Мы, люди, стиснуты в вопросах и ответах, Как птенец в гнезде среди ветвей. Пусть небо возбуждает белый шар И светит только нам звезда Геспера, Только для нас сегодня Божий дар, Откроет душу Священное ущелье. Нас пятеро, как листьев на твоём венце. Речь твою сопровождает вещий стих. Я преклоняю голову к тебе С одним желанием спросить: Богат ли буду я и славой окольцован Или постигнет нищая бородка? И скоро ли конец мне уготован? Вот это все мои вопросы на сегодня. «Глаза твои слепы, – шепнула тихо жрица, Вдыхая запахи лаврового листа. — Зачем нужны тебе богатства Когда смерть твоя уже и так близка?» Сгущались краски, на бронзовом помосте Ещё один проситель голову сложил. Он туго болен, и бог ли знает, сколько Осталось на этот свете жить. Дымок струился и так садился Туманом на святую тишь. «Коль бог захочет, – прошептала жрица, — И на тростинке выплывешь». Молчание повисло в храме Аполлона. Молодой поэт не осмелился спросить Оракула, бросила стыдом в него: «Рукою Ты писать не сможешь, коль не способен говорить». «Но Я спрошу и не побоюсь ответа!» — К ней вышел молодец с смелостью Геракла. «Да, ты непобедим, имя твоё бессмертно». «Ну что же, другого ответа мне не надо». Он завернулся и ушёл своей дорогой. Десять глаз проводили его взглядом, И после восемь обернулись на чужого — Последний, завершающий обряд. Он вскинул руки вверх, и что есть сил Своей ударил головой о стену: «Зачем, скажи, я это сотворил? Не знаешь ты, и нет к тебе мне веры!» Кровь лилась со лба, заливая шею. «Нет веры, – повторял, – всё это шутка дуракам!» Привстала жрица, подошла и провела рукою По ране кровной, по мокрым волосам. «Ты знаешь сам, зачем ты это сделал». Кровь алая и рана отступила, Блеснул луч солнца и осветил всю сцену. Танцевала медленно Дельфийская святила.

Примечания

1

Фриз – зависание изображения. Продолжить работу программы можно только выгрузив её из памяти и запустив на исполнение снова.

(обратно)

2

Флуд – текст, который явно не совпадает с обсуждаемой темой.

(обратно)

3

Интерфейс (англ. interface) – общая граница между двумя функциональными объектами, требования к которой определяются стандартом; совокупность средств, методов и правил взаимодействия (управления, контроля и т. д.) между элементами системы.

(обратно)

4

Охана – важная составляющая гавайской культуры, означает «семью» в широком смысле этого слова, включая кровное родство, усыновлённых или наречённых. Близкие друзья также могут входить в личную охану. Слово призвано подчеркнуть, что семья связана воедино, и её члены должны сотрудничать и помнить друг друга. Фактически, в гавайской культуре термин «охана» использовался исключительно для близких родственников.

(обратно)

Оглавление

Зоя Ануфриева

  Починяю

  Такой день

  Имеет право человек на одиночество

  Молчание

  Надо бантик завязать

  Улыбнись!

  Забери меня домой

  Рисуешь словом

  Ты знаешь, я чего-то жду…

  «Ночью дождь, утром снег…»

  Домик

  Лень

  Восторженная дурочка

Александр Бер

  Тюльпаны

Ольга Блинова

  Где живет вечная любовь?

Анна Васильева

  Есть время на чудо

Августа Вольская

  Мальчик Вовка и волшебная газировка

Роман Гильгенберг

  Тени

  Рождение стихов

  Усталость

  Тепло

  Меры жизни

  Жизнь рассудит

Елена Гуляк

  Весна

  Облака

  Сны медвежонка

  Весна пришла

  Новый год в лесу

  К нам приехал Дед Мороз

  Каток

  Щедрая осень

  Осенний праздник

  Чему учат в школе?

  Слоненок-ученик

  Здравствуй, зима!

  Когда улетают листья

  Планета Снежинок

  Принц Май и принцесса Облачного замка

Ева Ермакова

  мама, я снова учусь курить…

Катя Иванова

  Художник

  Бессонница моя

  Ноябрь

  Сентябрь на Урале

  Она

  Улица, столб, фонарь (миниатюра)

  Незнакомка (миниатюры о любви)

Лев Пряхин

  В больнице

Анна Ригхан

  Семечко Надежды

Алекс Роберт

  В глазах твоих…

Евгения Семенова

  Он сказал

  «Я тебя изучала неспешно…»

Ольга Волгина

  С благодарностью и любовью

  И я, и ты, и мир…

Галина Столярова

  Весёлый лузер

  Полёт в Ноан

  Свечи лета

  Притупить ожиданья

  Пустоты

  Сочинители

  Зов слов

  Деревья

  Запреты

  В плену у крайностей

  Благодать

  Крест отторжения

  Праздники Семьи

  Весёлость

  Предчувствие начала

  Утешение

Михаил Стригин

  «Аптеки таращатся рыбьими глазами…»

  «Вершины гор как старички изрублены морщинами…»

  «Ощерился недостроенный гипермаркет…»

  «Злобно блестит колючая проволока…»

  «Вдоль скал, как сильный дождь, отвесных…»

  «Не выдался сегодня день, всё валится из рук!..»

  «На Невском ресторан ютится „Дачный“…»

  «Она хватала жизнь большими кусками…»

  «В Подмосковье горела свеча…»

  «Порвалась ведущая стропа, ослабла тяга…»

  «Я научил её любить, быть сукой верной…»

Елизавета Титоренко

  Любви все возрасты покорны

Александр Цуриков

  Первый день лета

Светлана Чеколаева

  «Посмотри: вдалеке снова солнце встает…»

  «А новый день, как маленькая жизнь…»

  «Жизни дни друг за другом идут вереницей…»

  «А может быть, я из другого века…»

  «Умейте слушать тишину…»

  «Мы отчего-то разучились слушать…»

  «А счастье постучится в твои двери…»

  «Закрыли двери? Не лезьте в окна…»

  «Мне сегодня снилось мое детство…»

  «Родина моя, моя Россия…»

  Моя Кубань

  «На кончике сегодняшнего дня…»

Дмитрий Чередниченко

  Суд, или обыкновенное путешествие

Эльвира Шарпинская

  Первомайский Праздник

Иван Яковлев

  Часы Жизни

  С фамилией на «М»

  Великим…

  «О ты, блаженная фитина тьма…» Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg