«Говорящая ветошь (nocturnes & nightmares)»

Предисловие О. Дарка

© И. Лёвшин, 2017

© О. Дарк, предисловие, 2017

© Н. Лёвшина, фото, 2017

© ООО «Новое литературное обозрение», 2017

посвящается Н. Лёвшиной и Ф. Ватузник

Тактика террористической модели заключается в том, чтобы вызвать избыток реального и заставить систему обрушиться под этим избытком реального.

«А ведь нам говорили: / нельзя писать стихи после Освенцима…» – это из второй «лекции о поэзии» Вепря Петрова, персонажа и соавтора Игоря Левшина. Тут главное словечко «ведь» – то есть предупреждали, предостерегали, что все равно не получится, – и множественное число: «говорили». Это уже общая фраза, никому не принадлежащая, в том числе и Теодору Адорно, которому ее традиционно приписывают. Об этой полумифической фразе пишут трактаты, ее по-разному трактуют. Левшин, кажется, выбрал одну из интерпретаций (впрочем, с его выбором сохраняется неясность). Полумифичность и безличность фразы позволяет с легкостью заменять и топоним в ней: Аушвиц (в другом стихотворении Левшина: «Стихи-После-Аушвица»), Бухенвальд, Треблинка – это если сохранять верность теме. Предлагают и более частные варианты: а после изнасилования? Может ли изнасилованная поэтесса писать стихи? И если да, то какие они будут?

А после Интернета? Можно ли писать стихи-после-Интернета? и какие они будут? А жить? После Интернета. И как? – Вопросы, которые не то чтобы задаются (их как таковых здесь нет, есть Освенцим, Аушвиц, иногда немного игрушечные или мультипликационные, обманчиво ручные и контролируемые; контролируемый заключенными Аушвиц, Город Смерти), но на них отвечает вся книга. Этим вопросам подчинен ее сюжет, ибо в книге есть сюжет, который пока обозначим приблизительно так: от ада и смерти виртуальности к Новой реальности. У Николая Байтова есть давний рассказ «Голод Солнца» (герой картавит, и в его произношении в известном названии вместо «Город» получается очень подходящее здесь «Голод»), с парадоксальным образом солнца, выедающего внутренности (мозга) и оставляющего пустоту. Чтобы продолжать жить (но у Байтова об этом нет), эту пустоту надо заново заполнить.