«Музей необычной бронетехники»

Музей необычной бронетехники (fb2) - Музей необычной бронетехники 8141K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Алексей Николаевич Ардашев

Алексей АРДАШЕВ МУЗЕЙ НЕОБЫЧНОЙ БРОНЕТЕХНИКИ Историческая серия ТМ

БРОНЕЭКЗОТИКА

Грозный «танк» античности — боевой слон

В истории бронетанковой техники можно найти немало проектов, опытных и даже серийных машин, вызывающих при первом взгляде на них удивление. К этим образцам вполне подходит слово «экзотика». «Экзотические» решения принимаются там, где с помощью используемых схем и конструкций разрешить проблему уже не удаётся. Но, как известно, вслед за решением одной большой проблемы возникают новые, подчас непреодолимые на данном уровне развития технологий. И приходится отказываться от, казалось бы, остроумного и перспективного решения. Но это вовсе не означает, что оно похоронено навсегда. Пример тому — упорно ведущиеся много лет работы над многозвенными боевыми машинами или электромагнитными орудиями для танков. Некоторые решения кажутся «экзотическими» по прошествии времени просто потому, что сама проблема, для решения которой они создавались, оказалась неактуальной или была решена совсем иным способом. Скажем, боевые машины пехоты решили проблему взаимодействия танков и пехоты лучше, чем бронеприцепы или броневолокуши.

Боевая колесница шотландской армии. 1456 г.

Боевая повозка, приводимая в действие ветром. Вальтурио. Италия. 1472 г.

Порой «экзотические» боевые машины становятся результатом простого количественного наращивания основных характеристик — огневой мощи и защищённости (сверхтяжёлые танки) или, например, оперативной подвижности («летающие» танки). «Экзотический» проект боевой машины может быть и просто упражнением в изобретательности, и благородным стремлением решить важную проблему, но без достаточного знания самого предмета. Поэтому нам в дальнейшем придётся сталкиваться как с разработками профессионалов, так и с откровенно курьёзными предложениями изобретателей-дилетантов.

Автор, отнюдь, не собирается раздавать оценки тем или иным идеям, конструктивным решениям, проектам, реальным машинам или приспособлениям. Его задача — показать, что, наряду с явными, «магистральными» направлениями развития техники, всегда ведётся поиск в иных направлениях, подчас кажущихся «экзотическими». Обширность темы заставляет ограничить её рассмотрение отдельными направлениями. Здесь будут и проекты, оставшиеся на бумаге или в макетах, и боевые машины, реализованные «в железе». Что-то из описанного похоронено в архивах или осталось в музейных экспозициях, что-то ещё может послужить основой для дальнейшего развития вооружения и военной техники.

Боевая плавающая повозка-амфибия. Августино Рамелли. 1588 г. Италия

Первые танки, в современном понимании этого слова, появились на полях сражений в Первую мировую войну. Но появились они, отнюдь, не на пустом месте. Основные идеи боевой машины зрели целые столетия, прежде чем уровень развития техники позволил воплотить их в действительно грозное боевое оружие. Сначала определимся с основными терминами. Танк — это боевая самоходная машина, сочетающая в себе огневую мощь, защиту и подвижность, то есть снабжённая ходовой частью, мотором, бронезащитой и оружием. Так что же в прошлые века наиболее полно соответствовало этому определению — разумеется, на том этапе развития технической мысли?

В античности аналогом танка был боевой слон — манёврен, достаточно защищён, неплохо вооружён. Первые упоминания о боевых механизмах древности восходят к раннему средневековью. Задолго до этого применялись при осаде крепостей штурмовые башни — «башни-погубительницы». Они перемещались к крепостным стенам (вручную или с помощью лебёдок), были защищены от огня обороняющихся, несли вооружение для подавления противника на данном участке обороны. На первый взгляд, казалось бы, «погубительница» формально подходит под вышеприведённое определение танка. Но, конечно, она им не была. Перемещалась она на очень ограниченное расстояние по деревянным каткам на чётко определённое расстояние (до стены крепости) и служила устройством «одноразового употребления» (второй штурм она уже не переживала). Да и по самой своей сути она была, скорее, подвижным фортификационным сооружением, а не боевой машиной поля боя. Но в 1456 г. в шотландской армии появились колесницы, более соответствующие современному пониманию боевой машины, конечно, созданные с применением доступных в то время технических средств. Машинами они ещё, конечно, не были, но уже отвечали основным определениям оных и имели все необходимые для этого составные элементы. Деревянные двухэтажные повозки приводились в движение парой лошадей, размещённых внутри рамы колесницы. На втором этаже, в экипажной части, размещались возницы и воины с оружием. Высокая повозка была неустойчива и с трудом преодолевала уклоны и неровности рельефа, но на «танкоопасной местности» она уже стала эффективным оружием атаки.

Германский «гуляй-город» — перекатная артиллерийская батарея. Хольшуэр. 1558 г.

В альбомах Вальтурио сохранился рисунок боевой повозки, приводимой в действие ветром (Италия, 1472 г.). Конечно, конструкция приведена на уровне идеи, без конструктивных расчётов и технических обоснований. Очевидна слабость ветряного двигателя, мощности которого не хватит для перемещения устройства. Недостатком следует считать и зависимость повозки от ветра: стих ветер — и атака заглохла. Но — какие времена, такие и двигатели. Однако общей концепции танка эта повозка уже полностью соответствует. Не прошёл мимо идеи танка и великий Леонардо да Винчи, вообще с большим интересом занимавшийся разработкой военных машин и фортификационных сооружений. Он создал проект танка, представляющего собой целый подвижный форт. Большой овальный корпус перемещался на четырёх колёсах большого диаметра, приводимых в действие рукоятками, то есть с помощью мускульной силы экипажа. По периметру корпуса располагались пушки, а в центре размещалась наблюдательная башня для командира экипажа. Красивая идея, но не доведённая до технического воплощения. Да и вообще говорить о её претворении в жизнь не серьёзно. Причины те же: слабый двигатель, огромный вес.

Аналогичную боевую машину предложил в Германии в 1558 г. Хольшуэр. Автор назвал её «гуляй-город» (не путать с русскими «гуляй-городами», представлявшими собой комплект переносимых щитов, позволяющих быстро возвести полевое укрепление). При общей конструктивной схожести с конструкцией Леонардо «танк» Хольшуэра лучше проработан технически. Автор даже предусмотрел носовой и кормовой тараны (по-видимому, для разрушения вражеских укреплений). В той же Германии примерно в то же время реально применяли боевые бронированные экипажи с поворотным узлом, что стало крупным шагом вперёд в развитии транспортной техники. Повозка представляла собой телегу, защищённую деревянной обшивкой по бокам и сверху, внутри которой располагались стрелки. Оригинальна компоновка устройства: лошади запрягались не как обычно спереди, а сзади экипажа, располагаясь в более безопасной (с точки зрения защиты от огня противника) его части. Повозка была достаточно манёвренной на поле боя, поскольку её вес соответствовал мощности живого двигателя.

Сухопутный парусный боевой корабль (средневековый проект)

В 1588 г. Августино Рамелли предложил боевую плавающую повозку-амфибию для форсирования водных преград (рек, обводнённых рвов и т. п.) под огнём противника. К берегу реки устройство доставлялось с помощью обычной упряжки, а после спуска на воду она перемещалась по водной глади с помощью гребных колёс, расположенных по бокам кузова, которые приводились во вращение с помощью мускульной силы экипажа. После выхода на вражеский берег десант покидал боевую машину и бросался в рукопашную. О реальном использовании этих устройств автору неизвестно. Но подобные боевые амфибии стали предтечей и ещё одного вида транспорта — колёсных пароходов! Сибирские казаки в период завоевания и освоения Сибири использовали подвижной редут-острожек. Он представлял собой большой ящик на колёсах, причём, без дна и крыши. Бойцы стояли прямо на земле, с помощью собственных ног перекатывая острожек по полю боя. Огонь из пищалей вёлся через бойницы, размещённые по всему периметру ограждения. Хотя это было довольно медленное устройство (оно не позволяло оперативно преследовать отступающего врага), но зато предельно простое и надёжное. Использовалось оно обычно в качестве подвижного полевого форт-сооружения при обороне от превосходящих сил неприятеля, а также для первоначального сближения с противником с последующей неизбежной рукопашной схваткой.

Американский проект парового танка. Начало XX в.

Первые проекты танков с механическим двигателем больше напоминали своих предшественников с лошадиными и человеческими двигателями, чем своих современных могучих потомков. В качестве характерного примера можно привести паровой броневой автомобиль Джеймса Коуэна, спроектированный в Англии в 1885 г., который больше всего напоминал огромную германскую стальную каску того времени, из которой во все стороны торчали оружейные и орудийные стволы. По периметру машины располагались лезвия-бивни (по-видимому, для ближней самообороны броневика). То есть по своей идеологии машина была гораздо ближе к своим средневековым и античным предкам — боевым колесницам, разве что с паровой машиной. И прошло несколько десятилетий, прежде чем танк приобрёл свою «классическую компоновку» — двигатель внутреннего сгорания, гусеницы, стальная броня, вращающаяся башня с вооружением. Да и размеры современных боевых машин оказались значительно скромнее своих предтеч, но насколько же выросла их реальная боевая мощь!

ТУРУСЫ НА КОЛЁСАХ

Танк родился гусеничным, хотя практически одновременно с первыми проектами гусеничных машин, причём в качестве вполне равноправных вариантов появились и проекты танков колёсных. Один из самых выдающихся представителей этого рода машин — отечественный «Царь-танк» (также известен как «Нетопырь», «Летучая мышь», Танк Лебеденко, Машина Лебеденко, «Мамонт» и «Мастодонт») — бронированное передвижное боевое устройство, разработанное инженером Николаем Лебеденко. Постройка и испытания танка проводились в 1915 г.

Проект машины отличался большой оригинальностью и амбициозностью. Царь-танк по конструкции напоминал сильно увеличенный орудийный лафет. Два огромных спицевых передних колеса имели диаметр примерно 9 м, задний же каток был около 1,5 м в диаметре. Таким образом, верхняя неподвижная пулемётная рубка оказалась поднятой над землёй примерно на 8 м. Т-образный коробчатый корпус имел ширину 12 м, на выступающих за плоскости колёс крайних точках корпуса имелись спонсоны с пулемётами, по одному с каждой стороны (предполагалась также возможность установки пушек). Под днищем планировалась установка дополнительной пулемётной башни. Проектная скорость передвижения машины составляла 17 км/ч.

«Царь-танк» Николая Лебеденко. Россия, 1915 г.

Парадоксально, но Лебеденко сумел «пробить» свой проект. Он добился высочайшей аудиенции у Николая II 8 января (21 января по новому стилю) 1915 г., где показал императору заводную модель танка. Изобретатель заявлял, что «при помощи таких машин в одну ночь будет совершён прорыв всего германского фронта, и Россия выиграет войну…» Встреча изобретателя с монархом кончилась тем, что впечатлённый машиной царь распорядился открыть финансирование проекта, а модель оставил себе. Из казны было выделено 210 тыс. рублей.

В августе 1915 г., в присутствии представителей армии, приступили к испытаниям танка. После запуска мотора гигантские колёса стального монстра начали медленно поворачиваться. Машина пошла, сломав, как спичку, близстоящую берёзу. Собравшиеся зааплодировали, солдаты дружно закричали «ура!». Пока чудовище двигалось по настилу (около 10 м), всё шло нормально, но как только оно сползло на мягкую почву, задняя тележка попала в небольшую яму и «Мастодонт» встал как вкопанный. Двигатели натужно ревели, колёса проворачивались, но мощности, чтобы «сняться с якоря», не хватало. На том, собственно, всё и закончилось. Вскоре по решению технической комиссии, наблюдавшей за постройкой бронированного монстра, выделение средств на него прекратилось. Уже при первых испытаниях налицо стала невероятная уязвимость «Нетопыря» — простой залп шрапнели по спицам колёс гарантированно выводил его из строя. При этом колоссальные размеры танка и невысокая скорость передвижения делали его идеальной мишенью. Единственный успех, на который могли рассчитывать «мастодонты» Лебеденко — психологический эффект. Ещё не один год, растаскиваемая на куски, единственная в своём роде боевая машина одиноко стояла в лесу, пока в 1923 г. не была окончательно сдана на слом.

«Царь-танк» и по сей день считается самой крупной боевой машиной из когда-либо сооружённых в практике мирового танкостроения. Боевая машина Лебеденко осталась тупиковым проектом в развитии мирового танкостроения, которое в 1910-х гг. шло вперёд исключительно методом проб и ошибок. Но идея высококолёсной боевой машины в первые годы мировой войны была довольно-таки распространённой, поскольку устройство колёсного движителя проще гусеничного, он более надёжен, требует меньшего расхода мощности при осуществлении поворота. Но, за исключением «Нетопыря» и американского 3-колёсного опытного парового танка 1918 г., разработки не выходили за рамки проектных предложений.

Американский 3-колёсный опытный паровой танк, 1918 г.

4-колёсный полноприводный танк-истребитель «Pavesi». Италия, 1920-е гг.

Но идея не умерла. Она лишь отошла более чем на десятилетие в тень. Вновь в центре внимания такие танки оказались благодаря созданию в Италии гаммы феноменальных 4-колёсных полноприводных машин «Pavesi». Прежде всего, необходимо назвать два лёгких танка боевой массой 4,2 и 5 т, различающихся мощностью двигателя (30 и 35 л.с.) и конструкцией грунтозацепов, 5,5-тонный тяжёлый танк и танковый истребитель (антитанк) с 57-мм противотанковой пушкой. Применив широкие (25 см) колёса большого диаметра (1,2 м на 4,2-тонном и тяжёлом танках, 1,55 м на истребителе и 5-тонном танке), Павези добился того, что при заглублении обода в грунт до 15 см удельное давление составляло всего 0,6 кг/см2, то есть было сопоставимо с таковым у гусеничных танков. Ширина преодолеваемого этими машинами рва колебалась в пределах 0,6–0,7 диаметра колеса, а мощные грунтозацепы позволяли без труда брать вертикальную стенку высотой в полдиаметра. Более того, по утверждению Павези, танк мог преодолевать с разгона препятствие высотой 1,7 м с крутизной склона 70°. Но главное, что удалось конструктору, это придать своим танкам чрезвычайно высокую поворотливость. Так 5-тонный танк при длине 4 м обладал наименьшим радиусом поворота, равным всего 5 м; таким образом, на дороге шириной 10 м он разворачивался в один приём. Конструктивное решение, обеспечившее такие показатели, известный танковый эксперт Ф. Хейгль назвал гениальным. Корпус танка был разделён на две самостоятельные секции, шарнирно соединённые между собой трубой, на которую была надета шестерня, введённая в зацепление одновременно с обеими зубчатыми дугами, выполненными на сопрягаемых поверхностях секций. Согласованный поворот секций относительно друг друга происходил не только в горизонтальной плоскости, но и в вертикальной, причём на угол до 45°, чем гарантировалось плотное прилегание колёс к грунту на неровной местности.

Ещё одним интересным итальянским высококолёсным танком стала 8,25-тонная машина «Ансальдо» (Fiat-Ansaldo), созданная в 1929 г. Она имела жёсткие колёса-барабаны с резиновыми грунтозацепами и оригинальной рамой, обеспечивавшей плотное прилегание колёс к грунту и, как следствие, высокую проходимость. Танк имел жёсткий корпус и управлялся поворотом задней оси. Для обеспечения углового перемещения последней кормовую часть корпуса максимально заузили, превратив машину в подобие головастика. Оснащённый 110-сильным мотором танк с места брал подъём крутизной 45°. Диаметр колёс, равный 1,5 м, обеспечивал преодоление метрового вертикального препятствия и рвов шириной до 1,4 м. В серию машина, к сожалению, не пошла.

Всё тот же Хейгль дал танкам Павези и «Ансальдо» весьма высокую оценку, пророча им большое будущее. Однако эксперт ошибся. Колёсные танки не выдержали конкуренции с гусеничными. Тем не менее наработки конструкторов не пропали даром — опираясь на принцип «ломающегося» шасси, Павези создал серию артиллерийских тягачей, нашедших широкое распространение как в итальянской армии, так и в армиях Англии, Греции, Польши, Швеции, Испании.

Немецкая колёсная 4-осная боевая машина Puma. 1944 г.

Немцы пошли дальше итальянцев и в годы Второй мировой войны построили четырёхосную боевую машину Puma — по сути дела, колёсный танк, доказавший свою высокую эффективность. Колёсными танками можно назвать и самоходные противоминные тралы — известны немецкие и американские образцы. Наиболее известная и брутальная машина такого типа — американский T10 Sherman M4A2.

Американский самоходный противоминный трал T10 Sherman M4A2. 1943 г.

В последние десятилетия мировая оборонная промышленность придумала немало новых видов вооружения. Среди прочих определённый интерес представляет идея установки мощного танкового вооружения на лёгкое колёсное шасси с соответствующим бронированием. Такая военная техника получила неофициальное название «колёсный танк». При этом вопрос классификации подобных бронемашин до сих пор не имеет чёткого и однозначного ответа. Дело в том, что разные страны используют отличающиеся друг от друга термины. В результате в одних армиях служат тяжёлые бронеавтомобили, в других — пушечные броневики, а третьи используют бронированные разведывательные машины. Наконец, в договоре ДОВСЕ подобная техника значится как боевые машины с тяжёлым вооружением (БМТВ).

Возможность перевозки колёсных танков военно-транспортной авиацией с использованием наиболее распространённых самолётов (C-130 и подобные ему) стало главной причиной того, что этот класс техники остаётся востребованным. Военные конфликты последних лет привели к формированию новой концепции применения войск, подразумевающей быструю их переброску в район боевых действий. Первой к месту боёв должна прибывать сравнительно лёгкая техника, наподобие бронетранспортёров, боевых машин пехоты и всё тех же колёсных танков. Далее, при необходимости, к линии фронта могут быть доставлены более тяжёлые бронемашины — полноценные танки или самоходные артустановки. Таким образом, лёгким и средним бронемашинам, в том числе и колёсным танкам, придаются функции главной ударной силы Сухопутных войск, имеющей высокую мобильность.

Современная французская разведывательная бронированная машина (колёсный танк) AMX-10RC

БРОНЕМОНСТРЫ

На протяжении многих лет танкостроителей преследовал средневековый принцип «Больше — значит сильнее», а потому ими были спроектированы и построены десятки моделей гигантских бронированных машин. Создатели сверхтяжёлых танков (массой свыше 80 т) хотели сделать неуязвимый танк для прорыва вражеских укреплённых районов обороны. Работы над такой техникой достаточно активно велись в большинстве стран, обладающих развитыми бронетанковыми войсками (в частности, Великобритания, Германия, СССР), с момента появления танков вплоть до 1960-х гг. Правда, стоит отметить, что в подавляющем большинстве сверхтяжёлые танки оставались на бумаге.

Уже во времена Первой мировой изобретатели заваливали военные ведомства различными сумасбродными прожектами. На этом фоне очень выгодно выделяется тщательно проработанный проект «Танка Менделеева» — первого русского и одного из первых мировых проектов танка, созданного в 1911–1915 гг. инженером-кораблестроителем В. Д. Менделеевым (сыном великого химика Д. И. Менделеева). Будучи первым в мире проектом сверхтяжёлого танка, машина отличалась высочайшими для своего времени показателями огневой мощи и бронезащиты. Проект «Бронированного автомобиля» был представлен Менделеевым в канцелярию военного министерства 24 августа 1916 г. Однако, несмотря на детальность проработки и общую реализуемость проекта, он не был воспринят военными всерьёз.

Корпус танка имел простую коробчатую форму и рассчитывался на защиту от 6-дюймовых (152,4-мм) бронебойных снарядов, но теоретически мог выдержать попадание более тяжёлого боеприпаса. В корпусе использовались бронеплиты толщиной 6 дюймов (~ 150 мм, лоб корпуса), 4 дюйма (~ 100 мм, борта и корма корпуса) и 3 дюйма (~ 76 мм, крыша), что делало танк практически неуязвимым для всех видов вооружения сухопутных армий того времени. На крыше корпуса имелась выдвижная пулемётная башенка цилиндрической формы с толщиной стенок 8 мм. Основное вооружение машины составляла 120-мм морская пушка Канэ, устанавливавшаяся по оси танка на тумбе в передней части корпуса. Длина корпуса — 11 м, ширина — 4,4 м, высота — 4,45 м (с поднятой башней). Конструкция ходовой части танка была более чем оригинальна. Менделеев предполагал применить на своём танке пневматическую подвеску опорных катков с вертикальными цилиндрами, которая позволяла регулировать клиренс машины вплоть до полного опускания её корпуса на грунт. Экипаж составлял 8 человек. Масса танка — 170 т. Проект танка, предложенный В. Д. Менделеевым, во многом можно считать революционным для своего времени. Многие идеи и разработки, заложенные в нём, увидели свет лишь десятилетия спустя.

Компоновка «Танка Менделеева» — одного из первых в мире проектов сверхтяжёлого танка, 1916 г. Российская империя:

1 — пушка Канэ; 2 — бронемаска орудия; 3 — лебёдка для боеприпасов; 4 — пулемёт «Максим»; 5 — механизм крепления пулемёта; 6 — вращающаяся башня; 7 — основание башни; 8 — газовые баллоны системы пневмоподвески; 9 — дверь; 10 — аккумуляторы; 11 — трансмиссия; 12 — топливные баки; 13 — монорельс; 14 — механизм подачи боеприпасов; 15 — ленивец, 16 — пневмоцилиндры подвески; 17 — стеллаж для боеприпасов; 18 — место механика-водителя; 19 — трансмиссия; 20 — двигатель; 21 — поддерживающие катки; 22 — гусеница; 23 — приводная шестерня; 24 — натяжитель гусеницы.

Впервые танки серьёзно заявили о себе во второй половине Первой мировой войны. И тут же КБ ведущих стран устроили негласное соревнование — кто разработает самый большой танк в мире. В 1917 г. в Германии был спроектирован K-Wagen — крайне медлительный «подвижный форт» весом 150 т с экипажем из 18–22 человек, которые могли вести огонь из четырёх пушек, четырёх пулемётов и двух огнемётов. В документах танк назывался Kolossal-Wagen, Kolossal, или K. Общепринятым же стал индекс K-Wagen. Вскоре Германия потерпела поражение, и все недостроенные «железные капуты» отправили в переплавку.

K-Wagen — «подвижный форт» весом 150 т. 1917 г. Германская империя

Перед Второй мировой войной в Европе начался танковый бум. Строились в основном лёгкие танки, но всё же велик был соблазн создать танк-монстр, безраздельно доминирующий на поле боя. В это время созданы проекты самых огромных из когда-либо всерьёз рассматривавшихся бронированных машин, а некоторые из них даже построили. В 1940 г. во Франции попытались ввести в строй FCM F1. Двухбашенный, с 90-мм и 47-мм пушками, шестью пулемётами и восемью танкистами FCM F1 весил до 145 т. Работы по супертанку прекратились буквально за несколько дней до капитуляции Франции. В это же время сверхтяжёлый танк пытались создать и в Великобритании. Получился TOG, напоминающий первые английские танки. Его название, расшифровывающееся как The Old Gang (от англ. — «старая банда»), намекало на солидный возраст и опыт его создателей. Был даже построен прототип с 76-мм пушкой и весом за 80 т. Но проект заморозили. Под конец Второй мировой в Англии повторили попытку, создав сверхтяжёлый штурмовой танк A39 Tortoise (от англ. — «сухопутная черепаха»). Он весил 78–89 т, имел на вооружении 96-мм пушку. На самом деле это был не танк, а САУ. Однако медлительность «Черепахи» и постоянная головная боль с её транспортировкой решили судьбу бронированного монстра. Всего изготовили только 5 таких машин. Страна восходящего солнца тоже решила не отставать от общего безумства. O-I — 130-тонный танк с тремя башнями и со 105-мм орудием «главного калибра», ещё одной пушкой и тремя пулемётами. Проект так и не был реализован.

A39 Tortoise («Сухопутная черепаха»). Вес до 89 т. 1945 г. Британская империя

Теперь о монстрах из «Панцерваффе» вермахта. E-100 Maus («Мышь») — вес 140 т, экипаж 5 человек. Вооружение: пушки 128-мм и 75-мм. Был доведён до стадии опытного образца. Его начали строить в 1944 г., но установить башню уже не успели. Panzerkampfwagen VIII Maus (Porsche 205) — вес 188 т, экипаж 6 человек. По сути это предшественник E-100 с тем же вооружением и самый тяжёлый построенный в металле танк за всю историю мирового танкостроения. Две такие машины успели собрать до окончания войны. Из неосуществлённых танковых мегапроектов Третьего рейха известен Landkreuzer P.1000 Ratte (Сухопутный крейсер «Крыса») — чудовище, на которое собирались установить корабельную башню, оснащённую двумя 280-мм пушками. «Крысу» с экипажем из 20–36 человек предполагалось также вооружить 128-мм пушкой, восемью 20-мм зенитными орудиями и пулемётами. Вес — 2000 т. Длина — 35 м, ширина — 14 м, высота — 11 м. И абсолютный лидер семейства — Landkreuzer P.1500 Monster (Сухопутный крейсер «Монстр») весом 2500 т. Его гигантское 800-мм орудие «Дора» должно было отправлять 7-тонный снаряд за 37 км. В качестве вспомогательного вооружения на «Монстре» должны были стоять две 150-мм гаубицы и неизвестное количество 15-мм автоматических пушек MG 151/15 для целей ПВО. Размеры составляли до 42 м в длину, до 18 м в ширину и до 8 м в высоту. Толщина брони наиболее уязвимых частей танка (лоб рубки, корпуса и башни) должна была составлять 350 мм. Управлять «Монстром» предстояло экипажу из 100 человек.

Landkreuzer P.1000 Ratte (Сухопутный крейсер «Крыса»). Германия, 1945 г.

За океаном тоже не сидели сложа руки. В сентябре 1943 г. в США начались работы над собственным танком прорыва T28 (Turtle) («Черепаха»). Американский супертанк был на 45 т легче японского O-I, имел пушку такого же калибра — 105 мм, но без поворотной башни. В качестве основного вооружения на танк планировали установить орудие T5E1. Начальная скорость его снаряда, как считали, была достаточной для того, чтобы пробивать бетонные стены дотов. Пушка должна была размещаться в лобовом бронелисте машины — к такому решению пришли, чтобы уменьшить силуэт T28. В итоге новая машина была не танком, а САУ прорыва — американские военные это со временем осознали, и машину переименовали в САУ T95. Её снабдили электрической трансмиссией, разработанной для установки на танки Т1Е1 и T23. Решение об изготовлении прототипов приняли лишь в марте 1944 г. Но военные забраковали готовый проект. Лобовое бронирование должно было достигать 305 мм, что в полтора раза превышало запланированные ранее 200 мм. После внесённых изменений вес машины вырос до 86,3 т. Любопытно: у этого супертяжа были две парные гусеницы вместо одной пары, чтобы уменьшить давление на грунт и увеличить проходимость. В результате новый проект был готов только к марту 1945 г., когда боевые действия в Европе и на Тихоокеанском фронте приближались к концу. Первый прототип отгрузили на Абердинский полигон 21 декабря 1945 г. Изготовление второго экземпляра закончили 10 января 1946 г. В результате испытаний, проведённых в 1947 г., американские военные вновь переименовали T95 в танк прорыва T28, так как, по их мнению, САУ столько весить не могла. Почти одновременно с этим они пришли к выводу, что низкая скорость машины не отвечает современным условиям ведения войны. В результате от T28 (T95) отказались.

T28/T95 (Turtle) (от англ. — «Черепаха»). 1943 г. США

СССР — страна, которую можно по праву назвать самой «танковой» державой XX в. В прошлом столетии советскими предприятиями было произведено наибольшее количество танков и спроектировано наибольшее количество их моделей. Но среди них практически не было сверхтяжёлых машин. До начала войны на такую технику просто не хватало средств, а во время войны — ещё и времени.

«Объект 279». Тяжёлый 4-гусеничный танк. 1957 г. СССР

После окончания Второй мировой всем танковым конструкторам стало понятно, что нерационально создавать боевые машины тяжелее 60 т. При таком большом весе их невозможно сделать быстрыми и маневренными, а значит, несмотря на самое мощное бронирование, их быстро подобьют. Но на горизонте маячил призрак ядерной войны, и конструкторы начали разрабатывать машины, которые должны были вести боевые действия в невиданных доселе условиях. В 1957 г. в КБ Ж. Я. Котина на ленинградском Кировском заводе под руководством Л. С. Троянова создали удивительный танк. Хотя он весил всего 60 т и по массе никак не мог претендовать на звание супертяжелого, зато по уровню бронирования — вполне. Толщина стенок его литой башни по периметру составляла 305 мм! При этом толщина лобовой брони достигала 269 мм, бортов — 182 мм. Такая толщина брони была получена благодаря оригинальной форме корпуса, больше похожего на летающую тарелку, чем на танк. Считалось, что эта форма способствует снижению воздействия ударной волны атомного взрыва. Необычному изделию присвоили индекс «Объект 279». Экспериментальную бронированную машину вооружили 130-мм нарезной пушкой М-65, снабдили её передовой гидропневматической подвеской и двойными гусеницами. Такое техническое решение позволило уменьшить давление на грунт, увеличить проходимость танка, но серьёзно ухудшило его маневренность. Этот фактор, а также сложность машины в обслуживании послужили причиной того, что проект не пошёл дальше создания и испытаний прототипа.

ТАНК ПО-ПЛАСТУНСКИ

Первые танки, появившиеся в начале XX века, были настоящими передвижными крепостями и отличались многочисленным вооружением — до десятка стволов — и экипажем до 18 (!) человек. Но увлечение гигантизмом довольно быстро прошло. Одновременно танковые конструкторы ударились в другую крайность — начали конструировать индивидуальные подвижные огневые точки — мини-танки на одну персону. Такие проекты одноместных танков хорошо вписывались в футуристическую концепцию того времени, в соответствии с которой в атаку должны были идти тяжёлые многобашенные гиганты, поддерживаемые роем бронированных застрельщиков — «пулемёток сопровождения». В 20–30-х гг. минувшего века специалисты много говорили и писали о бронированной пехоте, своеобразной бронекавалерии будущего, то есть о сверхлёгких одноместных бронемашинах. Идея приглянулась, и в итоге на свет появилась танкетка — очень маленький, очень дешёвый и при этом быстроходный и подвижный танк. Стремясь снизить уязвимость такой машины, сделав её как можно незаметнее на поле боя, конструкторы максимально занижали силуэт танкетки, а единственного члена экипажа располагали полулёжа или даже лёжа.

Первый в мире подобный проект разработал в 1919 г. инженер Максимов. Его детище получило название «сверхлёгкий одноместный танк „щитоноска“». Эта простая и дешёвая машина, вооружённая пулемётом и защищённая противопульной бронёй, должна была весить 2,5 т при мощности двигателя 29 кВт и развивать скорость 17 км/ч. Единственный член экипажа размещался лёжа, что позволяло получить предельно малую высоту корпуса. Однако в таком крайне неудобном положении водитель не мог одновременно управлять танкеткой, наблюдать за обстановкой и стрелять из пулемёта. Видимо, поэтому «Щитоноска» дальше проекта и не пошла.

Советская танкетка Т-17

Однако идея Максимова не была забыта. Согласно трёхлетней программе танкостроения, в рамках «плана минимум» в СССР предусматривалось создание до декабря 1930 г. батальона «пулемёток сопровождения», как именовали в этом документе танкетки. В 1926 г. КБ ОАТ (Орудийно-арсенального треста) начинает работы по проекту лёгкого одноместного разведывательного танка Т-17 массой 2,4 т. Проект был неплохо сбалансирован, но требовал создания специальной ходовой части и двигателя мощностью 18 л.с., позволявшего развивать скорость 16 км/ч. В 1928 г. проектирование Т-17 было закончено. С самого начала её задумывали использовать в качестве машины разведки, сопровождения, охранены и связи. Конструирование танкетки стартовало в 1926 г. в ГКБ ОАТ под руководством С. П. Шукалова, при участии В. И. Заславского. Работы шли медленно и трудно. Итоговый вариант требовал полной переработки ходовой части и двигателя. 3 марта 1928 г. под командованием зав. моторной лаборатории А. П. Кушки и при участии Л. Э. Пальмен, инженеров С. А. Гинзбурга и Э. Гроте состоялась защита проекта новой танкетки. Опытный образец был изготовлен на заводе «Большевик» в Ленинграде лишь осенью 1929 г. В 1930 г. танкетка была испытана пробегом, показала высокую подвижность, однако одним из наиболее крупных недостатков стал одноместный кузов. «Лилипут» имел бронирование 7–14 мм, двигатель мощностью 20 л.с., что позволяло развить скорость до 20 км/час.

Не теряли времени даром и танкостроители на Западе. Полковник Ж. Этьен и английский майор Дж. Мартел ещё в 1915 г. мечтали о «роях бронированных застрельщиков»; их идею после войны подхватил и развил известный военный теоретик англичанин Дж. Фуллер, считавший, что необходимо иметь множество лёгких и дешёвых в производстве бронированных машин, рассчитанных на одного человека. Мартел грезил о создании тяжёлой пехоты будущего путём постройки одноместных танков. Усилия Мартела увенчались успехом — в 1925 г. он продемонстрировал представителям военного ведомства своеобразный гибрид автомобиля и танка. Машина понравилась, и автомобильные фирмы «Моррис» и «Кроссли» взялись претворить в металл эту разработку. Военное министерство заинтересовалось также проектом Дж. Кардена и Ллойда и поручило компании «Виккерс-Армстронг» предоставить им техническую базу. Так была построена серия одноместных танкеток. Единственный член экипажа располагался в ней лёжа. У этой машины отсутствовала не только башня, но и крыша — одним словом, это был бронетранспортёр, который «впал в детство». В ходе испытаний выяснилось, что один человек не в состоянии справиться с обязанностями водителя, наблюдателя и стрелка, и от разработок одноместной техники отказались. В связи с этим совершенно логично перешли к двухместным танкеткам с разделением функций водителя и стрелка. Лиддел Гарт, описывая танк, сконструированный майором Мартелом, говорил прямо, что преимущество одноместного танка — его дешевизна и пригодность для массового производства.

Танкетка «Моррис-Мартел» Mk.1

Танкетка «Карден-Ллойд» Mk.IV

Известный отечественный изобретатель П. И. Гроховский предложил тогда же аэродесантируемую одноместную «огневую точку» на гусеничном шасси, оснащённую карбюраторным двигателем. Единственный член экипажа — водитель, он же и стрелок — располагался в ней лёжа на животе в рубке обтекаемой формы. Гроховский разработал также проект боевого трехколёсного мотоцикла, полностью прикрытого бронекорпусом. «Бронецикл» вооружался пулемётом. В 1929 г. французский инженер Сабатэ в государственных мастерских в Рейле разработал одноместный «штурмовик». К полю боя он подвозился на грузовике. В обычной обстановке водитель управлял машиной сидя, высунувшись по пояс из корпуса, а в бою ложился к пулемёту, установленному в лобовом бронелисте корпуса, управляя машиной с помощью второго комплекта рулевых рычагов и педалей. Машина вышла крайне неудачной — достоинств у этой конструкции не было вообще. С 1921 по 1928 г. фирма «Сен-Шамон» создала 4 экспериментальных образца одноместных колёсно-гусеничных танкеток. На одного танкиста была рассчитана и американская машина T-1 фирмы «Каннингем» (1928 г.). Но все эти машины не пошли дальше опытных образцов. Концепция «механизированной пехоты» оказалась несостоятельной. Но совершенно замечательного настоящего «бронепластуна» разработал советский инженер А. Н. Ермолович, предложивший «одноместный складывающийся гусеничный танк» (авт. свидетельство СССР № 32335 от 15.06.1931 г.). Танкист управлял машиной и вёл огонь из пулемёта, лёжа в сверхнизком корпусе, который с помощью охватывающих его гусениц передвигался буквально «на брюхе», практически — на днище. Для облегчения передвижения по пересечённой местности корпус танка имел возможность перегибаться относительно среднего колеса, в результате чего корпус машины, подобно змее, изгибался в вертикальной плоскости в полном соответствии с неровностями земли. Ось шарнира располагалась как раз в районе тазобедренного сустав единственного члена экипажа, в результате чего танкист при движении машины буквально повторял своим телом все изгибы и неровности местности!

«Штурмовик» французского инженера Сабатэ

В Великую Отечественную на Ленинградском фронте РККА использовала «бронеползунок оборонительно-наступательный», вооружённый установкой Л-17. Он не имел собственного двигателя и буксировался на поле боя танком.

В 1951 г. француз Джорджес Эвэн запатентовал истребитель танков, экипаж которого — водитель и заряжающий — управлял машиной и перезаряжал оружие лёжа. Один командир размещался в бронебашенке сидя и вёл огонь из шести безоткатных орудий. В итоге машина отличалась очень низким силуэтом — в три раза ниже обычного танка, что снижало её уязвимость и при необходимости позволяло легко укрыться от огня противника в складках местности. Позже, уже в 60-х гг., на вооружении воздушно-десантных войск Франции состояла лёгкая колёсная двухместная бронемашина высотой всего 60 см. Водитель и стрелок располагались в открытом сверху корытообразном корпусе полулёжа. Такая машина могла спрятаться за любой кочкой… Большая часть этих проектов по разным причинам, главным образом техническим, не была реализована. Да и развитие военной техники пошло по линии развития коллективного оружия, а не индивидуальных броневиков. Персональная же броня применяется сейчас в основном в виде бронежилетов и бронекостюмов.

Компоновка танкетки, где единственный член экипажа в бою располагается лёжа, на примере одноместной машины В. Налбандова

Но идея минитанка не умерла. Согласно Книге Рекордов Гиннеса, самый маленький танк в мире, ширина которого даже меньше одного метра — американский PAV1 «Барсук». При своих миниатюрных размерах он неплохо бронирован, а также достаточно мощен для того, чтобы выламывать двери, но при этом его размеры достаточно компактны и он спокойно умещается в кабине обычного лифта. Эту машину создали специально для того, чтобы повысить безопасность бойцов подразделений антитеррора при выполнении некоторых опасных заданий.

БРОНЕКОЛОБКИ

На сегодня сложился определённый стереотип компоновки танка: гусеничный движитель, башня с вооружением, прямоугольный корпус. Но инженерная фантазия гораздо богаче. В начале прошлого века все конструкторы мира были заняты поиском секрета неуязвимой боевой машины. Одной из таких новаций был танк-шароход, то есть боевая машина в форме шара. Идея с точки зрения всепроходимости, очень перспективная. В шаре всё едино — и колёса, и кабина… Сферические вездеходы — по-настоящему вездеходная техника. Большой диаметр корпуса-колеса обеспечивает отличную проходимость на пересечённой местности, преодоление вертикальных препятствий, рвов и оврагов. Большая площадь опорной поверхности позволяет машине свободно идти по непроходимому для других машин болоту, зыбучим пескам, снегу, крутым склонам. При этом данная конструкция ещё и амфибийна: большой объём корпуса обеспечивает внушительную плавучесть. А движение по поверхности воды обеспечивается вращением внешней оболочки, а протектор выполняет роль плиц гребного колеса. Кинематическая схема со свободно вращающимся внешним сферическом корпусом позволяет машине после остановки начать движение в любую сторону без разворота всего вездехода. Машина движется только за счёт смещения центра тяжести в нужную сторону. Устойчивость вездехода может обеспечиваться как гироскопом, так и низким расположением центра тяжести. Единственная проблема обеспечить экипажу в такой машине обзорность.

«Подвижный щит для защиты от ружейных и других пуль» В. Майера. СССР, 1927 г.

Шаротанк И. Лысова. СССР, 1928 г.

1 мая 1917 г. в США в патентное бюро обратился Арсен Парэ (Arsene J. Paré) из Броктона, штат Массачусетс, с изобретением, которое он назвал «Военная машина» (Engine of Warfare) (патент № US 1265496 от 7 мая 1918 г.). Машина не была построена, но она стала одним из первых из множества подобных проектов. Вот что писал о ней сам изобретатель: «Предмет представленного изобретения предусматривает самоходную и бронированную военную машину. Изобретение воплощено в виде двух сферических оболочек из металла, одна внутри другой. Внутренняя оболочка снабжена колёсами, катящимися по внутренней поверхности внешней оболочки, содержит двигатель и трансмиссию для приведения в движение одного или большего числа колёс… Ведущее колесо или колёса вращают или управляют поворотом внешней сферы. Машина может передвигаться по земле или в воде. Во время передвижения по земле она может быть использована для уничтожения при помощи таранных ударов таких объектов, как гидранты, телеграфные столбы… железнодорожные вагоны и небольшие здания. Машина… вмещает в себя экипаж из одного человека и заряды, которые могут быть использованы во время стоянки, при открытых внешних и внутренних сферах».

Удивительно, но ещё до того, как Арсен Парэ подал свою заявку, первый аппарат, родственный по конструкции шаротанку, уже проходил испытания в Германии. В 1916 г. фирма Hansa-Lloyd получила заказ на разработку боевой машины, которая была готова к февралю 1917 г. Она называлась Treffaswagen и имела два колеса диаметром 3,3 м, которые занимали значительный объём этого 18-тонного агрегата, полностью закрывая с боков переднюю часть корпуса. Колёса выполняли не только роль движителя: в их торцах находились пулемётные установки для стрельбы по флангам. Двигатель находился в хвостовой части машины, которая оканчивалась третьим хвостовым колесом, с помощью которого производились повороты. В лобовом листе находилось орудие и место механика-водителя. В качестве основного вооружения Treffaswagen предусматривалась 20-мм противотанковая пушка Tankabwehrkanone Becker Mil. Испытания Treffaswagen проходили с февраля 1916-го по март 1917 г. По итогам конкурса детище Hansa-Lloyd проиграло и в октябре 1917 г. машину разобрали. В историю она вошла как единственный аппарат, близкий к шаротанку, который не только построили, но и всерьёз предполагали к постановке на вооружение.

Последующие проекты сферических боевых машин стали появляться уже по окончании Первой мировой войны. В межвоенный период идея сферической боевой машины захватила умы конструкторов.

«Сходукет» В. Лукина, или «Скороходовая двухколёсная танга». СССР, 1928 г.

Примерный вид танка-шароката

12 августа 1919 г. был выдан патент № US 1313095 Френку Лотербуру (Frank X. Lauterbur) из Сиднея, штат Огайо. Машину Лотербур предполагал использовать как тягач и танк-амфибию. По своей конструкции «трактор» Лотербура занимал промежуточное положение между танками-катками и шаротанками-дициклами.

Эшер Кнеппер (Asher Knepper) из Редфилда, штат Дакота, всего на год позже Лотербура запатентовал 2 ноября 1920 г. (патент № US 1357571) «наземную и водную машину». Подобно «трактору» Лотербура, машина Кнеппера представляла собой танк-цилиндр, состоящий из двух частей. Водитель располагался в верхней части корпуса, а двигатель в нижней, в центре размещалась ось, на которой крепились агрегаты и водительское сиденье. На рабочей поверхности цилиндра крепились лопасти для лучшего сцепления с грунтом и для движения по воде. Для равновесия конструкции с внешней стороны корпуса находились грузики, крепившиеся на центральной оси. Имелась входная дверь, из средств наблюдения предусматривалась щель между цилиндрами.

В 1920-е гг. интерес к сферическим боевым машинам угас. Европе тогда было не до новомодных конструкций. Одним из немногих аппаратов подобной конструкции, запатентованным в это время, стала «Военная машина» (Machine de guerre) эллипсоидной формы (июнь 1926 г.) Альбера Мобаре (Albert Maubaret) из Франции. Внутри основного корпуса на осях крепилась платформа с местом водителя, силовой установкой и другими агрегатами. На Machine de guerre отсутствовало вооружение, врага она могла только давить. До реализации проекта дело не дошло.

Ещё один интересный проект «Динасфера» (Dynasphere) англичанина Джона Арчибальда Парвеса (John Archibald Purves). 26 сентября 1930 г. он подал заявку на изобретение, которое называлось просто — «машина» (Vehicle). Спустя год заявка была подана и в патентное бюро США (свидетельство № US 2009904 от 30 июля 1935 г.). За это время машина успела прогреметь на весь мир. В сущности, англичанин не предлагал ничего нового: концептуально «Динасфера» повторяла интрацикл (средство передвижения с одним колесом) Хэммингса 1869 г. Она представляла собой огромное колесо, внутри которого располагалась рама, на которой крепились двигатель и другие агрегаты. Планировалось изготовить 8-местную машину, но она так и осталась проектом.

Сборно-разборный пятиместный «контртанк» Ф. Бородавкова. СССР, 30-е гг.

Наш соотечественник, С. Г. Зайцев, 13 ноября 1925 г. подал заявку на «Шарообразный танк» (патент на изобретение № 13013 от 30 апреля 1930 г.), который состоял из двух вложенных одна в другую сферических оболочек. Внутренняя оболочка не вращалась и служила основным корпусом машины, в нижней части которого размещались механизмы и экипаж. Внешняя бронеоболочка вращалась, перекатывая танк по местности. Движение танка происходило с помощью ДВС за счёт вращения внешней оболочки относительно внутренней. Управление машиной осуществлялось перемещением влево-вправо специального груза, который вызывал изменение центра тяжести внутренней оболочки, «вследствие чего направление движения танка должно измениться в сторону перемещения груза». Как же обозревать окружающую танк обстановку сквозь две оболочки? Эту проблему изобретатель решил изящно: экипаж вёл наблюдение через два перископа, проходящие через полые оси по бокам танка (по оси вращения оболочек).

Примерная компоновка танка-шароката (интрацикла)

Продольный разрез

Поперечный разрез

В 1927 г. другой наш изобретатель, В. Майер, предложил «подвижный щит для защиты от ружейных и других пуль» — два пустотелых цилиндра в рост человека справа и слева от бойца с пулемётом. Сзади агрегат придерживали два роликовых катка, а двигал его сам красноармеец, переступая ногами по скобам, образующим боковую поверхность колёс. Правда, это несколько напоминает белку в колесе, которая при этом ещё должна была стрелять из пулемёта… Мускульной силой экипажа предполагалось передвигать и сборно-разборный пятиместный «контртанк» Ф. Бородавкова, который катили на врага сидящие внутри бойцы, цепляясь руками за специальные скобы.

В 1928 г. И. Лысов подал заявку на танк в виде огромного шара с пушками и пулемётами в боковых спонсонах. Двигатель помещался в центре на карданном подвесе, а поворот осуществлялся «изменением центра тяжести». Самая же потрясающая воображение и аховая идея — «Сходукет» студента-недоучки В. Лукина, то есть «Скороходовая двухколёсная танга» (?!), предложенная в том же 1928 г. Монстр диаметром 12 м должен был быть вооружён десятком пулемётов. Но дальше общей идеи дело не пошло…

В конце 1930-х гг. немецкие и японские фирмы начали активно разрабатывать танки в виде шара. В ноябре 1933 г. журнал Popular Science опубликовал заметку, озаглавленную «Военный танк на одном колесе, управляемый одним человеком». Посвящена она была изобретению «Самоходная машина», патент получил Анхель Гарсия Гутиеррес (Angel Garcia Gutierrez). Главным отличием патента Гутиерреса стало то, что его изобретение являлось бронированным, да к тому же ещё и вооружённым интрациклом; такого до него не предлагал никто. С обоих боков машина была прикрыта бронированным корпусом. На боковинах размещались входные люки и иллюминаторы и закреплялся пулемёт в шаровой установке. Машина была амфибией — бронекорпус должен был обладать плавучестью, дополнительную устойчивость на воде давали обтекатели малых колёс, расположенных по бокам машины. Эти же колёса обеспечивали поперечную устойчивость машины при езде по земле. Для передвижения по воде были установлены лопасти. Дополнительной изюминкой конструкции Гутиерреса стали специальные опоры, располагавшиеся в носовой части машины. При помощи этих опор, напоминавших лыжные палки, предполагалось облегчать передвижение через окопы и другие препятствия. Излишне, я думаю, говорить, что «Самоходная машина» Анхеля Гутиерреса построена не была.

Самой интересной конструкцией необычной военной техники в США в 30‑х гг. стал «Бронированный шар» Эндрю Ричардсона (Andrew J. Richardson) из Лаббока, штат Техас. Идея американца наделала много шума в прессе и научной среде. Шаротанк представлял собой дицикл, причём Эндрю Ричардсон оказался первым, кто избрал для шарообразной боевой машины такую схему. К внутреннему шарообразному корпусу крепились полусферические движители. Для повышения проходимости по бездорожью движители оснащались грунтозацепами, они же выполняли роль лопастей при движении по воде. Благодаря применению схемы дицикла «Бронированный шар» был способен поворачиваться на месте, о чем водители интрациклов могли только мечтать. Доступ в машину осуществлялся через боковые люки.

Казалось бы, всё приведённое выше не более чем теоретические изыскания и игра инженерного ума. Но ведь был и реально построенный настоящий танкошар! В танковом музее в подмосковной Кубинке хранится опытный немецкий лёгкий шар-танк «Kugelpanzer» времён Второй мировой войны. Информация по этому аппарату практически отсутствует. Наши войска захватили его в конце войны на Куммерсдорфском полигоне Вермахта вместе со сверхтяжёлым «Маусом» («Мышонком»). Вооружения он не имел и применялся как самоходный наблюдательный пункт. На единственном сохранившемся образце имеется маркировка «Экземпляр 37». Kugelpanzer представляет собой аппарат, выполненный по схеме дицикла. Танк представляет из себя центральный цилиндрический отсек в рост человека, по бокам которого расположены две вращающиеся полусферы, которые и служили движителем. Его бронирование составляет 5 мм. Масса 1,8 т, высота 1,65 м. Два полусферических колеса с грунтозацепами установлены для повышения устойчивости под углом 5°. Сзади машины установлен небольшой «хвост», на котором закреплён маленький опорный каток. Одноцилиндровый мотоциклетный двухтактный карбюраторный двигатель мощностью 25 л.с. позволяет развивать скорость до 8–10 км/ч. Поиски по архивам и запросы в Германию по поводу дополнительной информации никаких результатов не дали.

ПАНЦИРНАЯ ГУСЕНИЦА

Существуют разные пути повышения боевых качеств танка. Например, одна из существенных причин, тормозящих развитие танкостроения, — недостаточность объёма корпуса и башни под бронёй. Габариты танка жёстко ограничены: ширина — железнодорожными габаритами; длина — требованиями к манёвренности; высота — условиями малозаметности на поле боя.

Сегодня достаточно эффективный путь повышения боевых качеств танка — отказаться от привычной компоновки с моноблочным корпусом. Пожертвовав одним из геометрических параметров танка — его длиной, можно резко увеличить полезный забронированный объём для размещения дополнительного комплекта боеприпасов, топлива, увеличить число членов экипажа. Этой идеей руководствовались конструкторы, предложившие использовать сочленённый корпус, каждая часть которого имеет своё гусеничное шасси. Такая схема «сдвоенного» танка была разработана фирмой «Нодвелл» ещё в начале 50-х гг. Особенно хорошо она проявила себя в амфибийных машинах, резко улучшив их проходимость.

Шведский сочленённый бронетранспортёр BV206

Двухзвенный танк (сочленённая система) — это особый тип танка, состоящий из двух корпусов, соединённых гибкой сцепкой. Каждый корпус имеет свою ходовую часть с гусеницами. Двухзвенные танки могут иметь как общий двигатель для обоих корпусов, так и отдельный двигатель на каждый корпус. Корпуса могут соединяться друг с другом гибкими переходами. Сочленённая система (её ещё называют спаркой) успешно показала себя в вездеходной транспортной технике с гусеничным движителем. Известны шведские машины BV206 и отечественная ДТ-10П Ишимбаевского завода.

Первый проект боевой сочленённой машины разработал во Франции в 1874-м г. инженер Эдуард Бойен. Его детище должно было вмещать команду до двухсот человек и весить 120 т! На первый взгляд — классическая многозвенная бронемашина, но конструктивно — это сухопутный бронепоезд: бронепаровоз и бронеплощадки с артиллерией.

Поистине уникальный проект составного танка Char Varlet был создан французскими инженерами в 1918 г. Амеде Варле (Amedee Varlet — главный конструктор фирмы Delahaye) предложил проект «гусеничной машины», которую можно было бы использовать в качестве «штурмового танка». Варле решил отказаться от обычной схемы. По его мнению, наилучшую проходимость по пересечённой местности могла обеспечить составная двухсекционная ходовая часть. Несколькими месяцами позже был разработан улучшенный вариант с двумя башнями.

Между двумя секциями планировалось установить башню с одной пушкой, имевшую углы вертикального наклона от -2 до +60° и способную вращаться на 360° по горизонту. Таким образом, танк можно было использовать в качестве средства ПВО. В обеих секциях планировалось установить по два пулемёта. Двигатель устанавливался в кормовой секции танка. Передняя секция, где находилось отделение управления, имела возможность разворота в горизонтальной плоскости почти на 90°. В то время построить столь оригинальную машину не удалось из-за высокой технической сложности. Спустя почти 20 лет Варле вернулся к старому проекту, но уже на новом техническом уровне. В 1936 г. проект был в значительной степени доработан. Вооружение было существенно усилено за счёт применения 47-мм пушки в башне и 75-мм пушки, которая устанавливалась вместо пулемётов в передней секции со смещением на правый борт. В сумме это позволило бы Char Varlet эффективно бороться не только с полевыми укреплениями, но и с бронетехникой противника. Экипаж танка мог состоять из трёх-четырёх человек. К сожалению, машина осталась лишь в виде эскизов и единственного макета по причине сложности реализации.

Шведский лёгкий сочленённый танк UDEX XX20

К идее составного танка вернулись лишь после Второй мировой войны. Известны несколько попыток за рубежом создать двухзвенные танки. Например, ассоциацией бронетанковых войск США был проведён конкурс на лучший проект перспективного танка 1965–1975 гг. Первое место получил проект двухзвенного танка с низким силуэтом, разработанный братьями Робертом и Джоном Форсайт из штата Калифорния. По проекту, в переднем звене этого танка размещалось основное вооружение и три члена экипажа, причём механик-водитель — в положении лёжа. В заднем звене располагался многотопливный дизельный двигатель, соединённый с генератором переменного тока, который запитывал четыре тяговых электродвигателя. В заднем звене находились ещё четыре члена экипажа. Трое из них составляли команду танковой поддержки. Соединение звеньев обеспечивалось специальным шарнирным устройством кольцевого типа, обеспечивающим перемещения звеньев относительно друг друга в трёх плоскостях. Боевая масса танка составляла 19,05 т. Вооружение: 155-мм гладкоствольная пушка под реактивные снаряды, 20-мм автоматическая пушка и 7,62-мм шестиствольный пулемёт типа «Миниган». Бронирование осуществлялось листами из стали и лёгких сплавов толщиной от 76 до 152 мм. Запас хода — 320–480 км в зависимости от дорожных условий.

В начале 1980-х гг. шведскими специалистами были созданы и испытаны опытные образцы лёгкого сочленённого танка (также назывался истребителем танков), получившего обозначение UDEX XX20. Его основное вооружение — немецкая 120-мм гладкоствольная пушка с дульным тормозом фирмы «Бофорс». Она в лафете была вынесена над корпусом передней гусеничной машины, в которой размещаются три члена экипажа. Во второй машине находятся дизельный двигатель (600 л.с.), автомат заряжания с боеприпасами и топливо. При общей боевой массе чуть более 20 т этот танк во время испытаний развивал скорость до 60 км/ч. Между собой секции танка связаны двумя телескопическими гидравлическими цилиндрами, с помощью которых взаимное положение секций может меняться как в горизонтальной, так и в вертикальной плоскостях в пределах сектора, равного 34°. На базе сочленённого танка могут быть созданы также самоходная установка, вооружённая ПТУР и 40-мм пушкой, и бронетранспортёр (боевой вес 18 т), в котором экипаж и десант (два + восемь человек) будут находиться не в передней, а в задней (второй) секции, — на её крыше планируется установить 25-мм автоматическую пушку.

На сегодняшний момент двухзвенные танки в армиях мира ещё не появились, а вот создание лёгких бронемашин, например, бронетранспортёров, идёт полным ходом. Свежий пример: в 2012 г. в Сингапуре создан гусеничный сочленённый плавающий бронетранспортёр «Бронко». Он оснащён дистанционно управляемым модулем вооружения с 7,62- или 12,7-мм пулемётом либо 40-мм автоматическим гранатомётом.

Варианты бронированных «колесниц», скомпонованных по модной ныне двухзвенной схеме, регулярно предлагаются и в нашем Отечестве, и в ближнем и совсем дальнем зарубежье. Чаще всего переднее звено более всего похоже на обычный танк, зато второе — выполняют в виде БМП для транспортировки пехоты с полным комплектом противопехотного оружия (от пулемётов, автоматических гранатомётов до огнемётов) или монтируют на него противотанковый или даже зенитный комплекс.

Сочленёнными могут быть не только гусеничные машины, но и ставшие модными в последнее время так называемые колёсные танки

В России был также предложен гипотетический проект перспективного сочленённого танка-БМП с вынесенным вооружением.

Боевая машина состоит из двух шарнирно соединённых секций. В первой секции расположено МТО, места механика-водителя, командира и/или наводчика-оператора, а также платформа с вооружением (вынесенное на лафете артиллерийское орудие). Во второй секции находится десантное отделение. Экипаж два-три человека, десант восемь человек, основное вооружение 76,2-мм автоматическая пушка в вынесенной установке. Машина оборудована встроенной динамической защитой, компьютерной СУО, средствами связи и пассивной защиты. Модульная компоновка позволяет десантное отделение заменить на какое-нибудь другое: с дополнительным боекомплектом, зенитными ракетами, средствами разминирования или РСЗО.

Тяжёлые боевые машины пехоты (ТБМП), также состоящие из двух звеньев, для унификации семейства этих машин с танками должны создаваться на базе танков. Но у них должны быть другие комплексы вооружения. Как вариант, обусловленный боевыми задачами, решаемыми этими машинами, на переднем звене в башне или вне башни могут устанавливаться скорострельная автоматическая пушка калибра до 45 мм и спаренные с ней обычный танковый пулемёт и крупнокалиберный пулемёт, а также ПТРК для борьбы с бронеобъектами противника.

В корпусе заднего звена дублируется весь комплекс вооружения переднего звена или его часть, либо установлено то, что более предпочтительно, вооружение для борьбы с низколетящими вертолётами и самолётами, например. Там же должно размещаться десантное отделение на пять — восемь человек. Десантники должны иметь возможность вести наблюдение за местностью и при необходимости использовать своё личное оружие. Особое внимание следует уделить удобству быстрого покидания машины в бою под огнём противника.

В заключение следует отметить, что «двухзвенники» по совокупности оцениваемых параметров превосходят боевые машины с монокорпусом. Но по ряду параметров, в частности по броневой защите крыш, бортов и днища, они оставляют желать лучшего, поэтому необходимо искать более эффективные способы повышения защищённости таких машин. Данный тип танков пока существует только в виде единичных, опытных экземплярах, и на вооружение ни одной из стран мира пока не принят.

МНОГОГЛАВЫЕ

В основе многобашенной компоновки танка лежит идея многоканального оружия: такая бронированная машина может вести огонь по нескольким целям одновременно или сосредоточить всю огневую мощь на одной приоритетной. Самые первые танки были вооружены целой батареей пулемётов и орудий, которые могли вести огонь каждый только в своём секторе. Установка оружия в башнях резко расширяла сектор огня. Отсюда увлечение многобашенными (но и перетяжелёнными) конструкциями.

Классическим примером многоголовых мутантов может служить французский танк прорыва «2C» 1921 г. Вес: 70 т. Броня: 37–22 мм, 2 x 250 л.с. двигателя «Майбах». Скорость: 13 км/ч по шоссе. Передняя башня — пушка 75 мм. Кормовая башня — пулемёт плюс бортовые пулемёты. Экипаж — 13 человек. Это целая сухопутная крепость, имеющая для посадки дверь в борту. В конце 20-х «2C» модернизировали. Установили два двигателя по 660 л.с., усилили подвеску, поставили радиостанцию. Несколько машин довооружили: заменили 75-мм пушку на 105-мм орудие, добавили бронезащиту. Вес увеличился до 81 т, подвижность упала. В 1940 г. все восемь штук «2C» французской армии были уничтожены немецкой авиацией при бомбардировке поезда, перевозившего их к фронту.

Английский пятибашенный A1E1 «Independent»

В 1926 г. в Англии фирмой «Виккерс» был создан пятибашенный тяжёлый танк A1E1 «Индепендент». Машина проектировалась явно с оглядкой на опыт французского тяжёлого танка «2C», но благодаря более рациональной компоновке не имела ряда недостатков последнего. Вооружение располагалось в пяти башнях. Размещение всех пулемётов в четырёх однотипных башенках, сгруппированных вокруг главной башни кругового обстрела с 47-мм пушкой, значительно увеличивало гибкость огня и позволяло нацелить на один объект как минимум два пулемёта и орудие. Не секрет, что предком советского танка Т-26 1931 г. был английский танк «Виккерс 6-тонный» (или Vickers Mk. E), разработанный английской фирмой «Виккерс-Армстронг» в 1928–29 гг. Машина была спроектирована в трёх вариантах — двухбашенном с двумя пулемётами (Model A), однобашенном с 47-мм пушкой (Model B) и танк-истребитель, вооружённый двумя 37-мм противотанковыми пушками (Model C).

Классы средних и тяжёлых танков в Красной армии в предвоенные годы были представлены многобашенными боевыми машинами Т-28 и Т-35 1932 г. Следует подчеркнуть, что наибольший вклад в создание многобашенных танков внесли именно советские конструкторы, а СССР был единственной страной в мире, где такие танки производились серийно, причём в существенных количествах. Проектирование обеих машин вели параллельно КБ ВОАО и КБ АВО-5. Вскоре оба бюро были реорганизованы в Опытно-конструкторский механический отдел (ОКМО) завода «Большевик» в Ленинграде.

Первый испытательный пробег прототип Т-28 совершил 29 мая 1932 г. Не дожидаясь изготовления опытного образца, в конце октября 1932 г. Совет труда и обороны СССР принял решение об организации серийного производства танков Т-28 на заводе «Красный путиловец» в Ленинграде. Броня: 20–30 мм. 76-мм пушка КТ-28 («Кировская танковая») обр. 1927/32 г. с длиной ствола в 16,5 калибров размещалась в главной башне. Справа от пушки, в нише башни, и в двух малых башнях устанавливались пулемёты ДТ. На танке устанавливался карбюраторный двигатель М-17-Л. Танк Т-28 выпускался с 1933 по 1940 г. С 1938 г. на танк начали устанавливать 76,2-мм пушку Л-10 с длиной ствола в 26 калибров. Всего заводские цеха покинули 503 танка Т-28. Начиная с 1933 г. и до начала Великой Отечественной войны, танки Т-28 были неизменными участниками парадов 1 мая и 7 ноября, проходивших на Красной площади в Москве, на площади им. Урицкого (Дворцовая) в Ленинграде и на Крещатике в Киеве. В сентябре 1939 г. 10-я и 21-я тяжёлые танковые бригады участвовали в «освободительном походе» против Польши в составе частей Украинского и Белорусского военных округов. Но в конце ноября этого же года их ждало более серьёзное испытание — участие в советско-финской войне (с ноября 1939 г. по март 1940 г.). 20-я тяжёлая танковая бригада сыграла при прорыве линии Маннергейма едва ли не решающую роль. В ходе боевых действий на Карельском перешейке танки Т-28 использовались по прямому назначению для поддержки войск при прорыве сильно укреплённых позиций.

Английский многобашенный средний танк «Vickers А6» Mk. III

Советский многобашенный танк Т-28

В начальный период Великой Отечественной войны танки Т-28 принимали участие в боевых действиях против гитлеровских захватчиков в Литве, Белоруссии и под Москвой. К весне 1942 г. такие бронированные машины остались только в частях Ленинградского фронта. В условиях блокады их применяли в качестве подвижных огневых точек вплоть до 1943 г., а в тыловых подразделениях Т-28 прослужили до весны 1944 г.

На вооружении Красной армии был также тяжёлый пятибашенный танк прорыва Т-35. С 1933 по 1939 г. изготовили около 60 таких машин. Вес: 50 т. Двигатель М-17: 500 л.с., скорость до 30 км/ч. Броня: 20–30 мм. Главная башня: короткоствольная пушка 76-мм и три пулемёта ДТ. Две башни с 45-мм длинноствольными пушками. Две пулемётные башни — по одному пулемёту ДТ. Экипаж 11 человек. В 1937 г. на Т-35 усилили лобовую броню до 50 мм, а боковую до 23 мм. Вес вырос до 55 т. Эти танки принимали участие в «зимней войне» с Финляндией и в боях под Москвой.

В соответствии с Постановлением Правительства СССР в мае 1933 г. серийное производство Т-35 было возложено на Харьковский паровозостроительный завод им. Коминтерна (ХПЗ). Танк имел пять башен цилиндрической формы, расположенных в два яруса. Корпус — клёпано-сварной конструкции. С конца 1938 г. ХПЗ перешёл на выпуск Т-35 с башнями конической формы, несколько утолщённой бронёй, усиленной подвеской и увеличенной ёмкостью топливных баков.

Советский двухбашенный танк Т-26

Первые серийные машины Т-35 поступили в 5-й тяжёлый танковый полк РГК в Харькове. В 1935 г. полк развернули в 5-ю отдельную тяжёлую танковую бригаду, которая в марте 1939 г. была передана в состав Киевского военного округа и передислоцирована в Житомир. Вскоре она сменила номер и стала 14-й тяжёлой танковой бригадой. Уже к этому времени боевая ценность этих машин стала сомнительной. Единственное, где они проявили себя в полной мере, так это участие в военных парадах. Начиная с 1933 г. и вплоть до начала Великой Отечественной войны Т-35 демонстрировали мощь Красной армии на парадах в Москве и Киеве.

Советский пятибашенный тяжёлый танк Т-35

В конце 1930-х гг. в СССР был создан экспериментальный тяжёлый танк двухбашенный СМК (Сергей Миронович Киров) — один из последних советских танков многобашенной компоновки (вооружение располагалось в двух башнях). Послужил базой для разработки тяжёлого танка КВ. Вместе с близким к нему по характеристикам опытным тяжёлым танком Т-100 и опытным образцом танка КВ проходил фронтовые испытания в ходе Финской войны — использовался в боях на линии Маннергейма, где подорвался на мине и впоследствии был эвакуирован. По итогам сравнительных испытаний, выявивших явные преимущества танка КВ, СМК не был принят на вооружение и серийно не выпускался. Первоначально танк должен был иметь три башни с пушечно-пулемётным вооружением, но потом от третьей башни отказались в пользу усиления бронирования. Отличительной особенностью танка стало двухъярусное размещение пушечного вооружения (76-мм Л-11) в двух башнях.

Опытный советский двухбашенный тяжёлый танк СМК

Немецкий 3-башенный танк Pzkpfw Nb.Fz neubaufahrzeug

За рубежом идея многобашенных танков также активно разрабатывалась. В 1940 г. во Франции попытались ввести в строй FCM F1 — самый тяжёлый танк в мире, спроектированный не в нацистской Германии. Двухбашенный, с 90-мм и 47-мм пушками, шестью пулемётами и восемью танкистами FCM F1 весил до 145 т. Немцы, в свою очередь, в конце войны разрабатывали проекты многобашенных супергигантов, но далее бумажных проектов дело не пошло.

Страна восходящего солнца тоже отдала дань модному поветрию. В Японии в 1936–1945 гг. было разработано семейство сверхтяжёлых танков O-I, которые должны были использоваться для нападения на СССР, Китай и для обороны Японии от американских линкоров и десанта. O-I — танк классической компоновки с многобашенной схемой расположения вооружений (три башни в первоначальном проекте и не менее четырёх — в более поздних вариантах), способный нести тяжёлые вооружение и броню. Существовали различные варианты этого танка. Достоверные сведения о начале постройки опытного образца отсутствуют. В 1936 г. по предложению полковника Ивакуры была начата разработка тяжёлого танка Тип 96 для японской армии. Первый вариант предусматривал создание машины весом в 100 т. В качестве вооружения предусматривалась короткоствольная 150-мм гаубица в основной башне, две 57-мм пушки в башенках спереди корпуса и два 7,7-мм пулемёта в башне на корме. Машина должна была иметь серьёзнейшее бронирование: до 80 мм в лобовой проекции. Вскоре проект был направлен на доработку. Следующий вариант проекта Ивакуры — так называемый Ми-То (Мицубиси — Токио). От 150-мм гаубицы отказались в пользу длинноствольной 100-мм пушки Тип 92 с пробитием 120-мм брони с дистанции 100 м. Броню увеличили до 110 мм в лобовой проекции. Бортовая броня составляла около 70 мм. От подвески Ивакуры отказались, заменив её на иную. Длина корпуса составляла 10 м, ширина — 4 м, высота — 4,2 м, высота без учёта башни — 2,5 м. Ширина гусениц составляла 900 мм. Танк приводился в движение спаркой бензиновых двигателей суммарной мощностью в 1100 л.с. По некоторым данным, был построен прототип, который испытывался в Маньчжурии. После войны к идее многоголовых танков конструкторы уже не возвращались.

БЕЗБАШЕННЫЕ

К началу Второй мировой идея многобашенных монстров была признана архаичной, и танкостроители ударились в другую крайность, проектируя танки совсем без башни! Первый проект супертяжёлого танка, вошедшего в историю как «Танк Менделеева», был именно безбашенным танком. Морской инженер В. Д. Менделеев разработал свою машину «Бронеход» в 1911 г. Она представляла собой коробчатый бронекорпус: лоб — 150 мм, борт, корма — 100 мм, крыша — 76 мм, что было очень высоким показателем на то время. Расчётная масса танка — 172 т. Основное вооружение — 120-мм морское орудие Канэ, установленное в передней бронеплите. На крыше корпуса располагалась вращающаяся выдвижная пулемётная цилиндрическая башенка с 7,62-мм пулемётом «Максим» с круговым сектором обстрела. Первые английские и немецкие танки, вышедшие на поле боя, тоже были безбашенными — оружие устанавливалось в амбразурах и боковых спонсонах.

Под конец Второй мировой в Англии создали сверхтяжёлый штурмовой танк A39 Tortoise («сухопутная черепаха»). Он весил 78–89 т. и имел 96-мм пушку. На самом деле это был не танк, а САУ. В 1942 г. англичане решили создать тяжёлый «штурмовой танк», способный действовать во главе наступательных порядков войск. Компания «Ньюффилд меканизейшн лимитид» из Бирмингема предложила сразу два варианта такой машины. Один из них — с 200-мм бронёй и всего лишь двумя пулемётами. Другой, с бронёй 150 мм, планировалось оснастить 75-мм пушкой либо 95-мм гаубицей. Масса машины должна была составить 45 т. Но военных не устроило предлагаемое вооружение.

Английский сверхтяжёлый штурмовой танк A39 Tortoise

Новый проект фирмы родился в мае 1943 г. и представлял собой машину, вооружение которой состояло из двух спаренных пулемётов в башенках на крыше и двух орудий: одно — калибра 20 мм, спаренное с пулемётом, другое — шестифунтовое, с автоматом заряжания «Молинз», также спаренное с пулемётом. Максимальную толщину брони определили в 225 мм при общей массе машины 45 т. Однако Генштаб вновь потребовал вооружить «Черепаху» другим, 75-мм, орудием с высокой начальной скоростью снаряда. В очередном варианте военные опять потребовали перевооружения танка на 3,7-дюймовую (94-мм) зенитку, считавшуюся в то время самым мощным противотанковым орудием британской армии. Генштаб в феврале 1944 г. выдал заказ на 25 машин под обозначением A39. Тем временем боевые действия в Европе завершились, и английский Генштаб сократил свой заказ. Было изготовлено лишь пять танков.

За океаном тоже не сидели сложа руки. В сентябре 1943 г. в САСШ начались работы над собственным танком прорыва T28 Turtle («Черепаха»). Американский супертанк в качестве основного вооружения нёс 105-мм пушку T5E1, которая должна была размещаться в лобовом бронелисте машины — к такому решению пришли, чтобы уменьшить силуэт T28. В итоге новая машина была не танком, а САУ прорыва, и её переименовали в САУ T95. Но военные в 1944 г. забраковали готовый проект. По их мнению, лобовое бронирование должно было достигать 305 мм, что в полтора раза превышало запланированные ранее 200 мм. Вес машины вырос до 86,3 т. Любопытно, танк, чтобы уменьшить давление на грунт, оснастили двумя парными гусеницами. Новый проект был готов к марту 1945 г., когда боевые действия на европейском и тихоокеанском фронтах приближались к концу. В результате длительных испытаний, проводившихся в 1947 г., американские военные вновь переименовали T95 в танк прорыва T28. Однако в конечном итоге и от него отказались.

В СССР в 1941 г. разрабатывались несколько вариантов безбашенного многопушечного танка КВ-7, вооружённого двумя или тремя пушками. Все варианты танка были признаны неудачными. После войны Швеция предложила свою альтернативу. Другой столь же необычной серийной машины, претендующей на звание танка, в истории развития военной техники второй половины XX века, пожалуй, не найти. Мало того, что без башни — так ещё и лишённая привычных механизмов наводки орудия как в горизонтальной, так и в вертикальной плоскости, с автоматом заряжания и совершенно уникальной комбинированной силовой установкой — в общем, шведы удивили мир!

Американский танк прорыва T28 Turtle

Разработал необычную машину в 1956 г. Свен Берге — инженер из Управления вооружений. Создавая свой проект, Берге стремился максимально уменьшить площадь проекции танка с целью снижения его уязвимости. Единственным способом радикально решить проблему виделся отказ от башни и переход к безбашенной компоновке с установкой основного вооружения в корпусе. При этом шведы классифицировали своё творение не как танк без башни, а как башню без танка! Но появилась проблема — обеспечения необходимых углов обстрела. К её решению Берге подошёл не менее радикально: пушка жёстко устанавливалась в корпусе, будучи совершенно лишённой каких-либо механизмов наводки как вертикальной, так и горизонтальной. Наведение на цель осуществлялось как на самолёте-истребителе — всем корпусом танка, а функции наводчика перешли к механику-водителю. Наведение оружия по горизонтали осуществлялось с помощью обычного гидростатического механизма поворота, оказавшегося очень эффективным — на сухом грунте танк за секунду поворачивался на 90°. По вертикали наводка осуществлялась подъёмом или опусканием кормовой части танка путём перекачки масла в гидропневматической подвеске от передних опорных катков к задним и, соответственно, наоборот. Правда, такое решение имело и свои минусы: оно делало невозможным применение стабилизатора и стрельбу в движении.

Шведский Strv-103

Жёсткая установка орудия в корпусе, помимо передачи функций наводчика механику-водителю, позволяла применить простой автомат заряжания, отказавшись и от заряжающего. Таким образом, теоретически экипаж можно было ограничить механиком-водителем и командиром. Но конструкторы всё-таки оставили в составе экипажа третьего члена — радиста, разместив его лицом назад по направлению движения — при движении задним ходом радист выполнял функции механика-водителя, у него имелись соответствующие органы управления. Весьма оригинальным оказался Берге и в выборе силовой установки для своего танка. Он предложил применить комбинированную силовую установку, как на кораблях: маршевый дизель и дополнительную газовую турбину, включающуюся при необходимости резко увеличить мощность (при движении с максимальной скоростью или преодолении препятствий). В 1958 г. военные заказали два полноценных прототипа танка Strv-103, которые были готовы к 1961 г.

Танк Strv-103 выполнен по схеме с передним расположением моторно-трансмиссионного отделения, что повышало защищённость экипажа. Для замены двигателя приходилось целиком снимать верхний лобовой лист и пушку. За моторно-трансмиссионным отделением располагался обитаемый отсек. В нём справа от орудия располагался командир, слева — механик-водитель, за ним лицом к корме сидел радист. Орудие располагалось по оси корпуса. Кормовую часть машины занимали магазины механизма заряжания пушки. В боковой проекции корпус Strv-103 имеет форму клина с остриём, направленным вперёд. Лобовые листы установлены под очень большими углами наклона: верхний — 78°, а нижний — 72°. Толщина же их была довольно умеренной — 60 мм для верхнего листа и 50 мм для нижнего. Коробка передач обеспечивала две скорости вперёд и две — назад, причём в обоих направлениях танк мог двигаться с одинаковой скоростью: до 18 км/ч — на первой передаче и до 50 км/ч — на второй. Strv-103 мог самостоятельно преодолевать водные преграды, причём не по дну с помощью оборудования для подводного вождения (как советские или германские танки), а вплавь. Для этого специальное полотнище из синтетической ткани растягивалось вдоль бортов на стойках. Механик-водитель управлял машиной на плаву стоя на корме при помощи тросов, напоминавших вожжи. Скорость достигала 7 км/ч.

Основу вооружения Strv-103 составляла 105-мм пушка «Бофорс» L74, разработанная на основе английского орудия L7. Наличие механизма заряжания обеспечивало скорострельность 15 выстр./мин. Вспомогательное вооружение Strv-103 состояло из двух 12,7-мм пулемётов M2HB и 7,62-мм Ksp-58, установленных в спонсоне (бронированном коробе) на левой надгусеничной полке. Наведение пулемётов осуществлялось поворотом всего корпуса танка. В процессе испытаний было решено добавить ещё один пулемёт Ksp-58 в дистанционно управляемой установке на командирской башенке — не столько для целей ПВО, сколько для защиты от противотанковых средств вражеской пехоты с бортов и кормы. Поставки базовой модели Strv-103A в войска начались в 1966 г. В 1969–1971 гг. армия получила 210 танков Strv-103B.

С момента своего появления Strv-103 вызвал живой интерес зарубежных специалистов, которые отмечали, что при многих достоинствах — низком силуэте, высокой скорострельности, отличной подвижности, способности плавать — у машины были и вполне очевидные недостатки. В частности, отсутствие башни делало Strv-103 в принципе непригодным для уличных боёв. Поэтому на Strv-103 в основном возлагались задачи борьбы с танками противника.

В СССР в 1965 г. в Ленинграде конструкторским бюро под руководством Ж. Я. Котина был создан опытный средний танк «Объект 287» — безбашенный танк с ракетно-пушечным вооружением. Схема общей компоновки машины отличалась от классической отсутствием башни и размещением экипажа из двух человек в передней части корпуса в отделении управления, которое было изолировано от боевого отделения перегородкой. У левого борта корпуса находился механик-водитель, у правого борта — командир-оператор. Оба члена экипажа имели персональные люки входа и аварийного выхода из машины. Вместо башни на крыше корпуса была смонтирована вращающаяся платформа, в средней части которой имелся люк для выдвижения 140-мм пусковой ракетной установки на время стрельбы. Справа и слева от крышки люка были приварены по одному броневому колпаку для размещения в каждом из них 73-мм полуавтоматического гладкоствольного орудия 2А25 «Молния» и спаренного с ним пулемёта ПКТ.

Немецкий танк «Леопард-3»

Немцы тоже решили не отставать от шведов. В итоге на свет в 70-х гг. прошлого века появилась необычная машина с двумя пушками, которые, как рога, торчали из корпуса справа и слева. На этапе разработки она носила неофициальное название «Леопард-3». Разработку этого необычного безбашенного танка возглавлял инженер фирмы «МаК» Вольфганг Матос. Испытания двух прототипов танка VT1 начались в 1972 г. На первой машине VT1-1 были установлены две 105-мм нарезных пушки L7, на второй — VT1-2 — два 120-мм гладкоствольных орудия Rh-120. Орудия неподвижны в горизонтальной плоскости, оси каналов стволов пересекаются на дальности 1500 м. На танке VT1-1 для обеих пушек были сделаны автоматические механизмы заряжания, в то время как на VT1-2 одно орудие обслуживалось вручную, а на другом — стоял автомат заряжания. Двигатель VT1-2 форсировали до мощности 2200 л.с. Испытания танков продолжались несколько лет. В их ходе выяснилась практическая невозможность прицельной стрельбы с ходу, поскольку выстрел из одного орудия приводил к уходу танка с линии движения и танк, таким образом, двигался при стрельбе зигзагом. А вот точность стрельбы с места была выше, чем у башенных танков. Программа разработки танка «Леопард-3» была свёрнута в 1976 г. Как видим, уже после Второй мировой стало ясно, что классическая компоновка танка уже «выжата» полностью, но, как показали дальнейшие исследования, — другие компоновки оказались ещё хуже. Поэтому все проекты безбашенных машин, кроме Strv-103, так и не пошли в серию.

ПРЫГАЮЩИЕ ТАНКИ

Танк рождён, чтобы преодолевать не только сопротивление врага, но и рельеф местности — бездорожье, кочки и буераки. Как только на полях сражений Первой мировой войны появились боевые бронированные машины, сразу остро встала проблема их низкой проходимости в боевых условиях. Первая же танковая атака показала, что проходимость этих монстров явно недостаточна — более половины английских танков просто-напросто завязло в сырой низине, так и не дойдя до германских боевых позиций. Мало того, вскоре придумали и специальные противотанковые препятствия — валы и рвы, эскарпы и контрэскарпы, многорядные надолбы и «ежи», устраивались минные поля.

Главным препятствием для танков в 20–30-х гг. стал ров шириной более двух метров, из которого тяжёлая машина не могла выбраться самостоятельно. Предлагалось множество оригинальных и даже фантастических решений по повышению проходимости танка. Было изобретено много приспособлений и механизмов для преодоления танком рва — начиная от фашин (в виде связок хвороста или труб) и кончая танковыми мостоукладчиками. Но, как правило, в нужный момент всего этого под рукой не оказывалось. В идеале танк должен сам, без посторонней помощи, преодолевать преграды. Ширина рва, преодолеваемого машиной на гусеничном ходу, зависит от длины опорной поверхности и почти равна её половине. Поэтому самым простым решением оказалось увеличение длины танка. Отдельные модели начала прошлого века достигали в длину 11 м, но это оказался не лучший выход: огромный габарит сильно ограничивал манёвренность танка, машина становилась неповоротливой и неуклюжей. В качестве компромиссного варианта длина танка искусственно увеличивалась за счёт крепления к его корме съёмного «хвоста» из стальных балок, на который танк опирался при преодолении рвов и воронок. В 1929 г. М. Васильков разместил в передней части танка Т-18 второй «хвост». Машина получила прозвище «носорог» или «тяни-толкай». Проходимость несколько улучшилась, но обзор с места механика-водителя стал никуда не годным. Комкор С. Коханский поддержал другое предложение М. Василькова — проект «носового колёсного удлинителя», представляющего собой закреплённую на Т-18 направляющую стрелу с колёсами для подмятия проволочного заграждения и улучшения проходимости рвов. При подъезде ко рву колесо-фашина опускалась на дно рва и танк перекатывался по ней на другую сторону рва. Это позволяло преодолевать рвы шириной до 3,5 м.

Гусеничная бронированная машина «Моторгешютц» обер-лейтенант ж/д полка Австро-Венгрии Г. Бурштыня с оригинальным рычажно-роликовым приспособлением для преодоления различных препятствий. 1911 г.

Ещё в 1911 г. обер-лейтенант ж/д полка Австро-Венгрии Г. Бурштынь разработал проект гусеничной бронированной машины «Моторгешютц» с оригинальным рычажно-роликовым приспособлением для преодоления различных препятствий. Управляемые рычаги с роликами впереди и сзади танка облегчали преодоление различных препятствий. Инженер В. Хитрук предложил установить на гусеничное шасси ещё и шагающие движители. Для этого по бокам шасси устанавливается пара рычагов на горизонтальной оси примерно в центре тяжести танка. В нерабочем положении они располагаются горизонтально. Когда машина подходит ко рву и наезжает на него, рычаги поворачиваются и упираются в дно препятствия. В результате танк буквально «на руках» перебирается на другую сторону рва. Венгр с австрийской фамилией Николас Штрауслер в конце 20-х гг. разработал в Англии для танка «Виккерс» приспособление, известное под названием «ноги Штрауслера», позволяющее преодолевать рвы шириной до трёх метров и глубиной до 1,5 м. Качающиеся подпружиненные опоры-ноги увеличивали длину танка и помогали боевой машине перебраться через рвы и траншеи.

Советский быстроходный танк БТ-2 — один из лучших «летающих» танков своего времени.

Но так хочется одним махом преодолеть вражеские заграждения! Вот если бы танк мог летать… Но рождённый ползать — летать не может. Но прыгать — очень даже просто! Динамическое преодоление препятствий танками имеет давнюю историю. В 30-х гг. минувшего века в СССР разрабатывали весьма революционную идею — танк должен был препятствия просто перепрыгивать! Военные теоретики того времени считали, что все танки в будущей всемирной войне будут перелетать через препятствия, буквально одним прыжком преодолевая полосы обороны — рвы, надолбы, «зубы дракона», «ежи» и минные поля. Когда в СССР появились первые скоростные танки серии БТ, проводились успешные опыты в этом направлении. Танки БТ-2, БТ-5 и некоторые другие совершали «прыжки» длиной до 20 м (при наличии подходящего трамплина). Прыжки были рискованными и требовали очень высокой квалификации механиков-водителей. Танкисты РККА на учениях специально отрабатывали боевой приём — прыжок через противотанковое препятствие, используя либо удобный рельеф местности, либо контрэскарп, либо специально созданный трамплин. В 1937 г. была разработана специальная машина для преодоления препятствия путём прыжка. В качестве базы для ТПП-2 (танк преодоления препятствий) использовалось максимально облегчённое шасси танка Т-26. Механизм совершения прыжка состоял из четырёх эксцентриков с грунтозацепами (по два с каждого борта) и устройства, которое их освобождало в момент прыжка. Машина разгонялась перед препятствием, эксцентрики, проворачиваясь в нужный момент, буквально подбрасывали танк в воздух. Однако испытания показали, что скорость машины недостаточна для совершения прыжка, а из-за жёсткой системы подрессоривания нарушалась нормальная работа эксцентриков. Интересно, что в этот же период разрабатывалось удивительное навесное спецоборудование для боевой машины, значительно удлиняющее её прыжок и увеличивающее высоту полёта. В 1940 г. советский инженер М. М. Ботвинник получил авторское свидетельство на «Приспособление к танку для осуществления его прыжка» за счёт использования кинетической энергии движения танка. Для этого танк снабжался особой поворотной металлической П-образной рамой, прикреплённой к корпусу машины на горизонтальной оси. В обычном положении рама была откинута назад. При приближении к препятствию рама особым механизмом перекидывалась вперёд и танк, разогнавшись, с ходу упирался в него рамой. Бронемашина при этом начинала двигаться по дуге окружности, радиус которой равен длине рамы, и перепрыгивала препятствие подобно прыгуну с шестом. Упором мог служить как специально устроенное препятствие, так и само неприятельское заграждение. В случае мягкого грунта на раме размещались упоры бульдозерного типа, которые, вгрызаясь в землю, и создавали необходимый упор. Но в этом случае ширина преодолеваемого препятствия всего лишь равна длине «шеста». Чтобы увеличить длину прыжка, изобретатель оснастил раму мощным пружинным амортизатором. В момент удара рамы о препятствие пружина сжималась и удерживалась в сжатом состоянии специальным стопором, который освобождал её нужный момент. Пружина, разжимаясь, передавала танку, находящемуся в верхней точке траектории, мощный дополнительный импульс. В результате боевая машина должна была двигаться уже не по дуге, а по параболе, т. е. по баллистической траектории тела, брошенного под некоторым углом к горизонту! В итоге длина и высота преодолеваемого препятствия значительно увеличивалась. После приземления танк мог сбросить раму и идти в атаку «налегке». К сожалению, об испытаниях изобретения сведений найти не удалось.

Советский быстроходный танк БТ-5. На таких машинах хорошо подготовленные экипажи совершали прыжки на дальность до 20 м.

В канун войны инженеры И. О. Швалев и Н. Г. Щербук предложили проект «Быстроходного прыгающего танка-амфибии», представлявший собой бронированный моноцикл, но с четырьмя опорами-лапами, позволявшими машине прыгать.

Отметились здесь и дилетанты. В разгар войны в 1942 г. замполитрук Корнеев предложил свой вариант прыгающего танка «Карар». В проекте что ни слово, то бред, но он пытался по-своему помочь Родине, хотя, увы, технически был безграмотен. Вот что писал изобретатель в своей записке на имя И. В. Сталина:

«„Карар“ — бронированная лёгкая прыгающая машина, конструктивные, тактические и боевые особенности которой заключаются в следующем.

Конструкция: Стальная шаровидная башня, укреплённая на шести ногах. Ноги являются ходовой частью, получающие движение от мотора, расположенного в башне. Перемещение „Карара“ происходит прыжками на расстояние от 5 до 20 м. Прыжок происходит от работы мотора. Его мощность передаётся на опорные ноги через муфту сцепления и шатун. Шатун, опирающийся на головку верхней части ноги, бросает тело „Карара“ вперёд в требуемом направлении. Два шатуна опираются одновременно на две рядом расположенные ноги. В момент прыжка остальные четыре ноги подбираются. Перед прыжком в желаемом направлении башня поворачивается. Поворот осуществляется мотором. Всего секторов поворота шесть.

Управляется „Карар“ одним человеком, сидящим внутри башни на поворачивающемся стуле. Водитель одновременно является и стрелком. Шесть опорных и придающих подвижность „Карару“ ног, расположенные формой шестиконечной звезды с диаметром до 3,5 м.

Боевая прыгающая машина „Карар“. Рисунок выполнен по эскизам автора — замполитрука Корнеева.

Все конструкции „Карара“ делаются из лёгких прочных сплавов, чем достигается общий лёгкий вес, способствующий быстроте движения и лёгкости прыжка. По моим расчётам, изготовление в заводских условиях „Карара“ очень дёшево. Мотор для него требуется малой мощности, расходующий горючего немного больше, чем мотор мотоцикла».

Откровенная техническая безграмотность автора видится в каждом слове; видно, он прочитал роман Г. Уэллса «Война миров». Следует отметить, что Корнеев был не единственным фантазёром — куча подобных писем, хранится в Центральном архиве Министерства обороны, и в каждом из них такие же перлы.

Российский современный основной танк Т-90С, совершающий эффектные прыжки с трамплина на различных оружейных выставках.

Современные танки стали гораздо тяжелее своих предшественников. Вес боевой машины достигает 60 т, поэтому от лихих прыжков пришлось отказаться. Правда, отечественные танки на военных выставках и салонах совершают показательные эффектные прыжки с трамплинов, но это, скорее, демонстрация совершенства и надёжности боевой техники, чем реальный боевой приём. Но изобретатели и сегодня предлагают варианты специальной гидропневматической подвески, обеспечивающей отрыв танка от грунта без помощи трамплина, со следующими возможностями в преодолении препятствий: ширина рва — до 22 м, высота вертикального препятствия — до 3 м. Пока же прыгающие танки существуют лишь в фантастических фильмах и компьютерных играх. Появятся ли они на поле боя, покажет будущее…

ПАРЯЩИЕ ТАНКИ

Гусеничные движители, применяемые на танках и бронемашинах в 20–30-х гг. прошлого века, имели крайне небольшой ресурс эксплуатации, не более 100–150 км, после чего их приходилось заменять новыми. В те годы бронетехника только ещё училась плавать, а способность перемещаться по заболоченной местности казалась несбыточной мечтой. Все эти причины подталкивали советских инженеров-танкостроителей к поиску альтернативы машинам на гусеничном и колёсном ходу.

Инженер В. И. Левков (создатель судов на воздушной подушке) одним из первых в нашей стране решил спроектировать и создать образец, лишённый недостатков, присущих танкам с классическим гусеничным движителем. В 1937 г. он с группой инженеров московского авиационного завода № 84 в условиях повышенной секретности начинает работы над новым проектом — танком на воздушной подушке (ВП). Так как боевая машина поднималась над землёй и как бы парила, то её назвали «Земноводный подлетающий танк». По идее, он был способен передвигаться как по суше, так и по земле. В короткие сроки были изготовлены чертежи и схемы, а также модель в масштабе 1:4. По проекту бронекорпус машины собирался из катаной брони с толщиной листов от 8 до 13 мм, которые крепились с большим углом наклона, на уголках из стали методом сварки. В головной и хвостовой части машины размещались два 9-цилиндровых звёздообразных авиационных двигателя М-25 мощностью по 750 л.с. Проектная масса машины составила 8,5 т, исходя из расчётного давления воздушной подушки на грунт порядка 0,06-0,07 кг/см2, суммарная мощность двух маршевых двигателей была способна поднимать танк на высоту до 30 см и позволила бы ему развивать максимальную скорость до 120 км/ч. При этом машина могла идти по любой поверхности.

Проект катера на воздушной подушке В. И. Левкова.

Управление движением и маневрирование танка осуществлялось изменением потока воздушной струи за счёт смены угла заслонок-жалюзи, а также уменьшением или увеличением оборотов двигателя. В средней части бронекорпуса располагалось боевое отделение для двух членов экипажа: механика-водителя и командира машины, он же башенный стрелок. Вооружение танка составлял один 7,62 танковый пулемёт ДТ-29, установленный в башне кругового вращения. В марте 1937 г. с проектом «летающего танка» познакомился начальник 2-го отдела Автобронетанкового управления РККА военинженер 2 ранга Сквирский, который положительно отозвался о проделанной работе и доложил по команде начальнику АБТУ командарму 2 ранга И. А. Халепскому.

В обстоятельном докладе отмечалось, что «преимущества летающего танка — большая скорость движения 100 и более км/ч; более высокая меткость стрельбы (отсутствуют продольные и поперечные колебания); лучшие условия работы экипажа; простота обслуживания (при отсутствии ходовой части); более высокая проходимость болот, водных преград, пустынь; возможность лёгкого получения плавучести. Недостатки: невозможность использования на сильно пересечённой и лесистой местности; затруднительность маскировки; чрезмерно большие удельные мощности. Летающий танк может найти себе применение в качестве боевой машины в местностях с большими водными, песчаными и болотистыми преградами».

Однако проект не показался военному ведомству перспективным и, как не представляющий военной и технической ценности, был отклонён, так же как и другой подобный проект бронеавтомобиля на воздушной подушке инженера Гроховского, работы над которым велись в это же время. Больше проекты танков и бронеавтомобилей на воздушной подушке в СССР до середины XX в. не разрабатывались.

Проект танка Грибовского с вентиляторным движителем.

В конце 1950-х Хрущёв на одном из совещаний со специалистами в области танкостроения предложил создать танк-вездеход на воздушной подушке. Главные конструкторы Карцев и Морозов категорически высказались против этой идеи, мотивируя свой отказ тем, что создание танка, действующего в реальных полевых условиях, потребует такого соотношения мощности двигателя к весу танка, что сделает его создание нереальным. Однако ленинградский конструктор Котин и директор НИИ «Трансмаш» В. С. Старовойтов, которые не имели в то время заказов, на разработку танка на ВП согласились.

Работа велась в режиме строгой секретности, к ней допускался ограниченный круг лиц. Проектирование возглавлял приехавший из Ленинграда директор одного оборонного НИИ член-корреспондент АН профессор Берг. С ним работала группа ленинградских специалистов. В итоге получился не танк, а платформа на воздушной подушке, предназначенная для проверки режимов движения, управляемости и манёвренности, а также для отработки соответствующих органов управления. Машина имела длину — 6 м, ширину — 3 м, высоту — 1,5 м, массу — 2 т. Корпус изготавливался из лёгких металлических конструкций со слегка скошенными лобовыми и бортовыми металлическими листами. Впереди находилось отделение управления с местами для двух человек, по центру (ближе к корме) — подъёмный воздушный вентилятор с приводом от двигателя В-2 (500 л.с.), по бокам в корме — два маршевых воздушных вентилятора. Зона повышенного давления воздуха под корпусом удерживалась с помощью ограждения из гибких материалов (юбки). Прямолинейное движение осуществлялось на высоте — 150 мм над поверхностью земли. Для передвижения по ровной поверхности при неработающем подъёмном вентиляторе по периметру днища были установлены колёса диаметром — 150 мм. Летом 1959 г. эту машину увезли на полигон НИИБТ. При первом же испытании она остановилась на косогоре и не хотела больше двигаться, после чего её куда-то увезли. Больше ни на полигоне, ни на заводе она не появлялась. Но концепция «летающего танка» не была забыта.

Проект бронеавтомобиля на воздушной подушке инженера Гроховского.

В 1961 г. специалисты ВНИИ транспортного машиностроения и Челябинского тракторного завода спроектировали и построили в металле танк на воздушной подушке, получивший название «Объект 760». Создатели танка не стали полностью отказываться от гусениц, а дополнили их вспомогательной камерой воздушной подушки. Такое решение значительно улучшило проходимость: танк прекрасно себя чувствовал на таких труднопроходимых для бронетехники поверхностях, как мокрое торфяное болото, снежная целина, водная поверхность. Танк был способен развивать скорость до 45 км/ч. Удельное давление на грунт составляло порядка 0,033 кг/см2. Это делало «Объект 760» неуязвимым для противотанковых мин, а противопехотные срабатывали только в отдельных случаях, и причинить какой-либо вред не могли. Танк был защищён лёгкой противопульной бронёй. Экипаж машины состоял из трёх человек, располагавшихся под прозрачными полусферическими колпаками. Вооружение, гладкоствольная 73-мм пушка 2А28 «Гром», устанавливалась в башне кругового вращения.

По результатам испытаний на базе «Объекта 760» был создан проект БРДМ-ВПК («Объект 761»). «Объект 761» классифицировался как лёгкий плавающий танк или бронированная разведывательно-дозорная машина. БРДМ-ВПК должна была иметь бронированный корпус, способный защитить экипаж от пуль и осколков. Экипаж — два человека: механик-водитель и командир, выполнявший одновременно роль стрелка. Ходовая часть была аналогичной «Объекту 760» — основной гусеничный двигатель и вспомогательная камера воздушной подушки. БРДМ-ВПК была вооружена пулемётом и противотанковым ракетным комплексом, который монтировался на башне. В металле машина реализована не была.

Опытная американская амфибия EFV Expeditionary Fighting Vehicle amphibious.

Ещё более интересный образец, который, к сожалению, не вышел из стадии проектирования — БРДМ-ВПС. Она представляла собой смесь плавающего танка, БРДМ и БМП. Экипаж — два человека, и машина могла взять на борт четырёх десантников в полном боевом снаряжении. Погрузка и высадка бойцов осуществлялась через четыре прямоугольных люка в крыше корпуса. Для десантников в бортах БРДМ-ВПС были предусмотрены амбразуры, чтобы солдаты могли вести огонь из личного вооружения. Сама бронемашина оснащалась пулемётом, установленным в башне. Корпус имел сложную дискообразную форму, которая обуславливалась использованием в БРДМ-ВПС принципа сопловой воздушной подушки. Благодаря рациональным углам наклона, броня машины обеспечивала надёжную защиту от пуль и осколков. Командир выполнял одновременно роль стрелка. Для движения по воде БРДМ-ВПС должна была оснащаться двумя гребными винтами.

В середине 1960-х гг. на базе серийного плавающего танка ПТ-76 создали лёгкий танк «Объект 8М-906». Информации об этой уникальной машине крайне мало, известно, что она весила на 500 кг меньше базового танка (вес ПТ-76 около 14 т) и оснащалась воздушной подушкой соплового типа (воздух от нагнетателя направляется в сопло, выполненное по всему периметру днища. Выходя из сопла, воздух образует завесу, ограждающую зону повышенного давления под корпусом). Выбор сопловой подушки был продиктован тем, что такая конструкция обеспечивала большую высоту парения и была менее чувствительна к изменению центровки.

Возможный вид БМП на воздушной подушке для морской пехоты.

Несмотря на то, что все эти проекты не пошли в жизнь, техника на воздушной подушке прижилась у военных. Так, десантные корабли на воздушной подушке позволяют высаживать людей и технику в местах, недоступных для обычных судов. Например, американский десантный катер типа LCAC способен доставить на берег не только полезный груз и пехотинцев, но и танк M1 Abrams. А в СССР был построен десантный корабль проекта 12 322 «Зубр» — самое большое судно в мире на воздушной подушке. Идея же создания танка на воздушной подушке оказалась не реальной, что и предвидели выдающиеся советские танкостроители Карцев и Морозов. Справедливости ради отметим, что попытки создания «танка на воздушной подушке» предпринимались и за рубежом и также окончились вполне предсказуемой неудачей.

ТАНКИ ПО НЕБУ… ЛЕТАЮТ!

После негативного опыта позиционных сражений начала XX в. умами военных овладела идея «молниеносной войны», когда основные военные и промышленные объекты захватывались танковыми клиньями. Но у этой красивой идеи был один большой минус. Требовалось быстро перебрасывать танковые армии на новые места, а это не всегда было возможно. Проблему пытались решать с помощью автотранспорта. Потом военные разных стран ещё в 1930-х гг. обратили свой взор на авиацию. Тогда и пришла идея — приделать к танку его собственные крылья и заставить бронетехнику перемещаться по воздуху самостоятельно. Так была сформулирована концепция летающих танковых армад, внезапно появляющихся во вражеском тылу после скрытной высадки. Осталось создать летающий танк.

Советскому Союзу, который был пионером в использовании воздушно-десантных войск, первым в 1930-е гг. пришлось столкнуться с трудностями их развития. Отсутствие у десанта тяжёлого вооружения существенно ограничивало его возможности. Транспортировка лёгких танков на наружных подвесках самолётов не была оптимальным выходом, ведь для посадки перегруженного самолёта требовался хороший аэродром, который как минимум требовалось сначала захватить силами легковооружённого десанта.

Тяжёлый советский бомбардировщик ТБ-3 с плавающим танком Т-37А на специальной подвеске.

Поэтому неудивительно, что в то время рассматривалась возможность создания летающего танка, оснащённого складными крыльями и толкающим винтом, а также танков-автожиров. Идею летающего танка предложил в 1932 г. американский инженер Джон Уолтер Кристи. Он изготовил из дюралюминия и стали безбашенную машину М.1932. Американская пресса писала: «Эта настоящая летающая крепость вооружена 75-мм орудием. Благодаря идеям мистера Кристи машина получилась удивительно лёгкой, её масса не превышает 4 т. Танк готов к защите Америки от любых нападений». 750-сильный двигатель давал возможность развивать на гусеницах скорость до 90 км/ч, а на колёсах М.1932 превращался в гоночный бронеавтомобиль, способный развивать сумасшедшую скорость в 190–200 км/ч. «При таких скоростях и при наличии крыльев не представляет никакой проблемы поднять танк в воздух», — говорил сам Кристи. По проекту на М.1932 устанавливалась бипланная крыльевая коробка, к которой крепилось хвостовое оперение. На верхнем крыле спереди располагался воздушный винт. После посадки механик-пилот сбрасывал крылья и вступал в бой. Экипаж танка состоял из двух человек: пилота-механика и стрелка-командира. Однако, несмотря на всю кажущуюся реалистичность проекта, осуществить его на практике так и не удалось.

В Советском Союзе схему Кристи доработал авиаконструктор Арам Рафаэлянц. Его планер имел гораздо более широкую область применения — танк БТ-2 взлетал и садился не на собственное шасси, а на высокое шасси планера. Это позволяло использовать планер в качестве крыльев для перевозки любых грузов. Толкающий воздушный винт монтировался непосредственно над кормовой частью танка, что значительно упрощало передачу вращения от двигателя. Отсоединение бронемашины от планера после посадки производилось без выхода экипажа. К середине 1933 г. после ряда технических оценок проекта стало ясно, что мощности двигателя будет недостаточно для обеспечения требуемых лётных данных. Поэтому дальше расчётов и чертежей проект не продвинулся.

Проект летающего танка американского инженера Джона Уолтера Кристи.

В мае 1937 г. инженер Михаил Смалько разработал проект летающего танка МАС-1. Для полёта его крылья и пропеллер выдвигались из-под защитных бронелистов! Корпус, имевший бронирование до 10 мм, представлял собой развитие БТ-7, но был переработан для улучшения его аэродинамики. Вооружение танка составляли два 12,7-мм пулемёта в башне и один 7,62-мм ШКАС, стрелявший через винт с использованием авиационного синхронизатора. Крылья машины состояли из двух половин, наружной (броневой) и выдвижной. Броневая половина крыла крепилась к корпусу и поворачивалась вокруг оси крепления на 90° назад, а внутренняя половина выдвигалась наружу специальным механизмом, размах крыльев достигал 16,2 м. Убирающийся хвост крепился на особых каретках внутри танка и с помощью специального механизма выдвигался и убирался одновременно с крыльями. Винтовая установка, состоявшая из двух металлических лопастей, на поле боя убиралась под бронированные щитки в носу танка. Так как подвеска осталась от БТ-7, танк сохранил возможность колёсного хода и способен был развивать скорость до 120 км/ч. По расчётам конструктора, крейсерская полётная скорость составляла около 200 км/ч, высотный потолок — 2000 м, а дальность полёта — около 800 км. Был изготовлен полноразмерный деревянный макет, после чего работы приостановили.

Ближе всех смог приблизиться к реально летающему танку советский авиаконструктор Олег Антонов, создавший планер-биплан. Задание на подобный летательный аппарат, которому не было аналогов в истории, Антонов получил в конце 1941 г. Машину спроектировали всего за две недели и к лету 1942 г. построили на планерном заводе в Тюмени. Она получила название КТ («Крылья танка»), а также обозначалась индексами А-Т, АТ-1 или планер A-40. Для испытаний использовался серийный лёгкий танк Т-60. Его ходовая часть должна была выдерживать нагрузки при взлёте. Предполагалось, что танк будет отцепляться от буксировщика за 20–30 км от места посадки, проделывая оставшийся путь как планер. Была спроектирована и построена большая деревянная бипланная крыльевая коробка, напоминавшая самолёт времён Первой мировой. Крылья и хвостовые балки крепились к корпусу танка в четырёх точках нижнего крыла. После приземления поворотом одной рукоятки планер сбрасывался — и Т-60 мог тут же идти в бой. Для уменьшения сопротивления воздуха в полёте башня была развёрнута пушкой назад. Планер построили в апреле 1942 г. в Тюмени, после чего перевезли в подмосковный Жуковский для испытаний. Проводил их лётчик-испытатель Сергей Анохин. В качестве буксировщика использовали бомбардировщик ТБ-3. Общий вес конструкции приближался к 7,5 т, из которых 2 т приходились на деревянные крылья. По результатам испытаний был сделан вывод, что мощности двигателей ТБ-3 не хватает. А-40 могли буксировать более мощные Пе-8, но в строю их имелось всего чуть больше 40 штук, и привлекать дальние бомбардировщики ради буксировки танков никто не решился.

Планер А-40 «Крылья танка», сконструированный советским авиаконструктором Олегом Антоновым.

Работы над летающими танками велись не только в СССР. Разработанный в 1940 г. британской фирмой Saunders-Roe проект под кодовым названием P.1033 предполагал создание танкодесантного модуля для переброски бронемашин через Ла-Манш. P.1033, имевший четыре автономных двигателя и убирающееся шасси, должен был отрываться от земли на скорости в 140 км/ч и переносить танк на дальность около 900 км. Дальше расчётов проект не продвинулся. Разработками танколётов под конец войны занималась и императорская Япония. В 1945 г. японцы построили аналогичный аппарат, предназначенный для доставки по воздуху специально спроектированного для этих целей небольшого танка. В 1945 г. японцы построили макет танка-планера «Ку-ро». Он представлял собой крайне узкую (в прямом смысле этого слова) машину. Экипаж располагался тандемом: механик-водитель (он же пилот) в рубке, командир за ним в одноместной башне. По бокам к корпусу танка крепились несущие плоскости, а сзади — ферма с однокилевым оперением. В металле этот танк построен не был.

Британский лёгкий танк Tetrarch. Такие машины во время высадки союзников в Нормандии перебрасывались на французский берег с помощью специальных планеров Hamilcar.

Немецкие конструкторы в годы Второй мировой создали огромный десантный планер Me-321, но подходящего самолёта-буксировщика у них для него не нашлось, ведь при размахе крыла 54,9 м взлётная масса планера составляла 39,4 т. Впрочем, немцы придумали, каким образом его всё-таки поднять в воздух, и «запрягли» в Me-321 целых три самолёта Bf-110, каждый из которых тащил планер за отдельный трос. Несколько позже для буксировки Me-321 приспособили два соединённых общим крылом бомбардировщика He-111H, с добавленным для большей мощности пятым двигателем. Эта конструкция получила индекс Me-111Z (Z — первая буква слова Zwinning — близнецы). Было даже построено 12 таких самолётов, и некоторые из них ограниченно применялись на Восточном фронте.

Советская лёгкая АСУ-57. В 1950-х гг. она была основным образцом бронетехники советских воздушно-десантных войск. Вплоть до 1959 г. могла доставляться на поле боя единственным способом — на планере Як-14. Только в 1962 г. появилась парашютно-десантная платформа П-127, позволившая десантировать АСУ-57 парашютным способом с транспортников Ан-8 и Ан-12.

К летающим танко-планерам можно отнести также и английский планер Hamilcar, созданный для единственной цели — переброски через Ла-Манш лёгких танков Tetrarch. Для буксировки применялись специально доработанные бомбардировщики Mk.III Halifax. Весь груз планера составляли танки Tetrarch с экипажем, пристёгнутым внутри фюзеляжа, да два пилота, сидевшие тандемом в пилотской кабине. Средняя скорость полёта составляла около 240 км/ч. Во время высадки в Нормандии было использовано около 30 таких планеров. Ещё одна схема, с помощью которой пытались поставить танки «на крыло», — это автожиры. В 1933 г. известный конструктор вертолётов Николай Камов представил свой проект танка-автожира со складными лопастями, который был способен садиться на малые площадки практически без пробега. Танк имел противопульное бронирование и нёс вооружение из 20-мм пушки и 7,62-мм пулемёта. Предусматривалось широкое использование алюминиевых и магниевых сплавов, облегчавших конструкцию. Расчётная скорость в полёте — 150 км/ч. Был изготовлен деревянный макет для продувок в аэродинамической трубе ЦАГИ, но танк так и остался проектом.

С появлением в 1950-е гг. тяжёлых военно-транспортных самолётов с большими грузовыми кабинами, способных перевозить не только лёгкие танкетки, но и средние и даже тяжёлые танки, а также мощных парашютных систем вопрос о «крылатом танке» был снят окончательно.

Советский бронетранспортёр десантный БТР-Д, созданный на базе боевой машины десанта БМД в 1970-х гг. прошлого века, с парашютной системой.

«СКЕЛЕТОН», «ДИПЛОДОК» И «ОБЪЕКТ 80»

Фантазия конструкторов воистину безгранична. Без сомнения, один из самых интересных американских проектов танка периода Первой мировой — Skeleton Tank. Первыми успешными бронемашинами на поле боя стали британские тяжёлые «ромбовидные» танки. Специфическая конструкция ходовой части и немаленькие размеры позволяли им медленно, но верно преодолевать рвы, воронки, траншеи и проволочные заграждения. Более «шустрые» лёгкие танки, такие как французские «Рено FT», имея массу достоинств, не обладали такой проходимостью. Инженеры американской компании Pioneer Tractor Company решили совместить в одной конструкции достоинства обоих типов танков. Так получился опытный лёгкий танк «Скелетон».

Тщательно проанализировав практику применения британских бронированных монстров на полях сражений, конструкторы пришли к выводу, что, хотя большие линейные размеры и позволяют им преодолевать огромные траншеи с воронками, они же способствовали существенному увеличению площади поражения, а также увеличению массы. Инженеры предложили вынести шасси в отдельную конструкцию, а двигатель и экипаж поместить в середину небольшой бронекоробки, подвешенной между двумя гусеничными обводами. От тяжёлых английских танков «Скелетону» досталась конструкция «ромбовидной» ходовой части. Жёсткость конструкции обеспечивалась каркасом из стальных труб. Таким образом пытались совместить высокую геометрическую проходимость тяжёлого танка с манёвренностью, простотой и дешевизной лёгкой машины. Первый экземпляр был существенно легче своего английского предтечи, имел большую тяговооружённость и проходимость, но при этом обладал и рядом конструктивных недостатков, таких как: вынесенный отдельно узел трансмиссии, слабое вооружение и излишне «тряская» ходовая. «Детские» болезни конструкции можно было излечить, но война закончилась, и военные утратили интерес к прототипу.

Танк-скелет (Skeleton Tank). США. 1916–17 гг.

А вот ещё один танковый курьёз. В Европе во времена Первой мировой тоже вспыхнула страсть к огромным машинам. Проект французского военного инженера Луи Буаро (Boirault) совмещал в себе функции танка и инженерного сооружения.

Луи Буаро предложил свой проект французскому военному Министерству в декабре 1914 г., и машина была заказана 3 января 1915 г. 19 января была сформирована комиссия, возглавляемая Подгоссекретарем Изобретений Полом Пэйнлеве, для оценки проекта. Целью машины было смятие заграждений из колючей проволоки и создание в них проходов для пехоты. Сам боевой механизм был заключён в шестиугольную коробку из огромных «рельсов» размером 4×3 м, соединённых четырьмя стальными распорками, служащую одновременно гусеницами и мостом. Всё это вращалось вокруг треугольной кабины с мотором и экипажем и приводилось в движение бензиновым двигателем мощностью в 80 л.с. Первый образец весом в 10 т на испытаниях, проведённых осенью 1915 г., отлично сминал проволочные заграждения, преодолевал брустверы и траншеи, но развивал скорость всего 1,6 км/ч, не обеспечивал экипажу достаточную видимость, а вдобавок был абсолютно неспособен поворачивать. 10 июня 1915 г. разработка проекта была официально остановлена. Несмотря на насмешки военных экспертов, называвших машину «Диплодоком» и утверждавших, что таким динозаврам не место на поле боя, настойчивый изобретатель доработал своё изобретение и к августу 1916-го представил на рассмотрение вторую версию. Танк был несколько легче и просторнее. Его описывали как «скелетный танк ромбической формы с единственной охватывающей корпус гусеницей». Машина была компактнее, легче, обладала бронезащитой двигателя и экипажа. За стальными листами противопульной брони располагался экипаж из трёх человек, — только вот для вооружения места уже не оставалось. Но самое главное — танк «научился» поворачивать. Правда, радиус разворота составлял целых 100 м, к тому же максимальная скорость понизилась до 1 км/ч. По результатам испытаний генерал Анри Гуро отметил мощь машины, но также и её низкую манёвренность. Новую модель 17 августа 1916 г. испытывал инспектор артиллерии, в итоге — полный отказ от проекта.

История отечественного танкостроения также хранит немало любопытных фактов. Некоторые технические решения, найденные 50–60 лет назад, поражают наше воображение и сейчас. Информацией о том, что танки и иная бронетехника может плавать, сегодня не удивишь никого. А что бы вы сказали, узнав, что танк плывёт со скоростью более 50 км/ч?! И плывёт, не форсируя реку, а в открытом море, при волнении до 5 баллов и на расстояния, превышающие 300 км?!

«Диплодок» Луи Буаро. Франция, 1915 г.

Преодоление водных преград всегда было для тяжёлой бронированной машины сложной задачей. Один из вариантов решения этой задачи предполагал усовершенствование танка без внесения существенных изменений в конструкцию, а именно: оснащение обычного серийного среднего танка специальными навесными плавсредствами. Один из таких проектов был реализован в СССР в середине прошлого столетия и имел обозначение «Проект 80».

Идея создания танка, имеющего серьёзное вооружение и способного передвигаться по морю, больше походит на сюжет фантастического фильма, чем на реально выданное техническое задание. Тем не менее такой проект как комплекс НИОКР стартовал в начале 50-х и был призван решить проблему доставки тяжелобронированной техники до позиций противника. Говоря простым языком, перед создателями поставили задачу осуществить доставку танка до места сосредоточения войск, не используя при этом десантный корабль. «Проект 80» подразумевал оснащение среднего танка плавсредством, состоящим из двух скоростных катеров на подводных крыльях, и разрабатывался в КБ «Волгобалтсудопроект» (в настоящее время — КБ «Вымпел») под руководством Михаила Щукина. Крылья разрабатывались в ЦКБ по судам на подводных крыльях завода «Красное Сормово» (ныне ЦКБ по СПК им. Р. Е. Алексеева). В итоге получили морское скоростное танкодесантное плавсредство (МСТДП). Работы были доведены до приёмных испытаний, но танк так и не поступил на вооружение нашей армии.

За основу взяли танковый понтон, оснастив его автономной силовой установкой и подводными крыльями. Причём в качестве двигателя применялся двигатель от «Ракеты» мощностью 1200 л.с.

Средний советский танк Т-55.

В 1967 г. на Навашинском судостроительном заводе был изготовлен опытный образец, ходовые испытания которого проходили на Чёрном море у Севастополя. Максимально достигнутая скорость в 58 км/ч оказалась выше расчётной — 50 км/ч! Передвижение по воде в погружённом положении было возможным при волнении не более 5 баллов, передвижение на подводных крыльях — не более 3 баллов. Два катера, входящие в пару плавсредства «Проект 80», изготавливались из высокопрочного алюминиевого сплава, оснащались дизельным двигателем М-50 мощностью в 1200 л.с. и крепились к бортам танка специальными проушинами. Установленные на катерах гидроцилиндры предназначались для их поднятия над землёй во время передвижения по суше и опускания при передвижении по воде. Полная установка плавсредства на танк занимала 45 мин, а «сбрасывание» происходило в течение 3 мин. Подводные крылья также имели два положения: во время транспортировки поднимались вверх, чем-то напоминая устанавливаемые на современных автомобилях конструкции типа «антикрыло», при перемещении по воде опускались под днище несущих катеров. До определённого уровня танк входил в воду с вывешенными плавсредствами. Подводные крылья в транспортном положении поднимались, расположенные позади и впереди танка крылья-стяжки также поднимались и прижимались в походном положении к бортам танка. В момент достижения конструкцией водоизмещающего положения данные стяжки опускались и, защёлкиваясь на уровне днища плавсредства, создавали тем самым поперечные перекладины. После формирования данной жёсткой конструкции танк гидроцилиндрами поднимался вверх, «задавливая» понтоны в воду и поднимая бронемашину выше ходовой ватерлинии.

Катер «Проекта 80».

«Проект 80» оснащался малопогружёнными подводными крыльями, конструктором которых был Ростислав Алексеев. Их плюсом была возможность достижения высокой скорости, минусом — противопоказания к сильному волнению. Задние подводные крылья оснащались гребными винтами и рулевым механизмом, для изменения глубины опускания винта. Это позволяло танку проходить даже в самых неглубоких местах. Гребной винт и рулевая колонка катера были совмещены с задним подводным крылом, поэтому глубину погружения винта можно было регулировать. Плавсредство отходило на глубину в водоизмещающем положении, затем подводные крылья опускались полностью. Поперечные стяжки, погружённые в воду даже в водоизмещающем положении, также имели профиль крыла и помогали катерам подняться над водной поверхностью. Важно, что и навеска катеров на танк, и смыкание крыльев-стяжек происходило с помощью гидравлики и не требовало ручного труда. Управление обоими катерами при движении на воде осуществлялось одним членом экипажа и было синхронизировано. Полный экипаж состоял из двух человек — моториста и водителя. В транспортном положении подводные крылья, рулевые колонки, гребной винт и крылья-стяжки поднимались вверх. На суше гидроцилиндры приподнимали катера над землёй, позволяя танку двигаться.

«Проект 80» — танк Т-55 на подводных крыльях (морское скоростное танкодесантное плавсредство (МСТДП). СССР, 1967 г.

Несмотря на колоссальную сложность задачи по созданию плавсредства на подводных крыльях, она была решена. На судостроительных заводах в Астрахани, Рыбинске и Навашино было изготовлено в общей сложности 13 комплектов МСТДП «Проекта 80», из которых сформировали батальон «крылатых танков», который разместили в Севастополе. По непроверенным данным, несколько машин было направлено на Балтику. Автономность скоростного плавсредства «Проекта 80» составляла 350 км. Несмотря на внедрение десятка уникальных технологий и систем, в 1971 г. проект танка на подводных крыльях признали бесполезным с практической точки зрения, после чего было принято решении о завершении всех работ. И всё же «Проект 80» — это потрясающе изящное и совершенное произведение советской инженерной мысли, которому, к сожалению, суждено было стать забытым.

ТАНК-ТРАНСФОРМЕР-КОМБАЙН

Классическая компоновка однобашенного танка, сложившаяся более 70 лет назад, перед Второй мировой войной, привела к созданию современной боевой машины. Но уже через несколько лет стало ясно, что классическая компоновка танка уже «выжата» полностью. Поэтому в разработке современной бронетехники наметились две новые тенденции: конструирование машин с вынесенным вверх вооружением и сочленённых двухкорпусных шасси. Для малых танков и танкеток лучшей защитой всегда были их подвижность и небольшие размеры. Для уменьшения заметности всегда пытались ограничить их высоту. Но, с другой стороны, уменьшение высоты — это и ухудшение обзорности и возможности обстрела. Идея о боевых машинах с вынесенной установкой вооружения на подъёмной платформе всё больше захватывала умы конструкторов: ряд таких машин прошёл испытания в разных странах, в частности в 1980-е гг.

Однако первая такая машина была построена в далёком 1942 г. в Великобритании на шасси лёгкого транспортёра «Юниверсал Кэрриер». Механик-водитель сидел в рубке по оси машины, а стрелок лёжа размещался в корпусе, который при необходимости поднимался гидравлическим подъёмником на нужный, относительно шасси, угол. Благодаря этому стрелок получал хороший обзор и вёл обстрел из двух установленных на корпусе дистанционно управляемых пулемётов «Брэн». Таким образом, высота линии огня могла достигать 3,5 м (!). Был построен только прототип машины.

Первая в мире бронемашина с оружием на подъёмной штанге — танкетка «Прэйинг Мэнтис» («Богомол»), разработанная на шасси лёгкого транспортёра «Юниверсал Кэрриер». 1942 г. Великобритания.

Международная корпорация «Euromissile Dynamics» разработала в 90-х гг. прошлого века бронированную машину с ПТУР повышенной дальности третьего поколения «TRIGAT-LK», которую тут же прозвали «Жирафом с ракетами в зубах». Она предназначена для поражения бронированных целей, вертолётов и инженерных сооружений. Можно сразу сказать, что теперь ни деревья, ни дома, ни что-нибудь ещё не помешают этому «жирафу» найти свою цель. Электронно-оптический прицел позволяет вести стрельбу по принципу «выстрелил и забыл». Пусковая установка с восемью ракетами и приборами прицеливания расположена на складывающемся гидравлическом подъёмнике, установленном на шасси танка «Леопард-1». Благодаря поднимающейся платформе возможна стрельба с закрытых позиций. После испытаний планировалось начать серийное производство.

Установка с ПТУР повышенной дальности третьего поколения «TRIGAT-LK» («Жираф с ракетами в зубах»). 90-е гг. прошлого века. Международная корпорация «Euromissile Dynamics».

А вот ещё один, более современный, представитель «семейства длинношеих». Хорваты в 2000 г. предложили путём минимальных затрат на базе шасси танка М84 (Т-72) создать истребитель танков М95 «Кобра» с поднимаемой на штанге пусковой установкой. Она может подниматься на высоту трёхэтажного здания. Бронирование машины осталось такое же, как у танка, также без изменений оставлены корпус и ходовая часть, только вместо башни установлена поворотная платформа с подъёмником, на конце которого размещены прицел, система управления и пусковая установка ПТУР «Конкурс» российского производства, что позволяет вести стрельбу из-за препятствий.

Видимо, увлёкшись модными проектами, германские фирмы «Краусс-Маффей», «Мессершмитт-Бёльков-Блом» и «МАН» создали свой собственный ПТРК с подъёмной пусковой установкой. В отличие от других разработчиков, немцы использовали колёсное шасси, вероятно, предполагая вести войну против советских танков на территории городов. В опытном порядке был создан самоходный противотанковый ракетный комплекс «Пантера». Этот ПТРК смонтирован на базе германского полноприводного автомобиля повышенной проходимости MAN (8×8). На поднимающейся на 12,5-метровую высоту мачте оборудована кабина оператора с шестью ПТУР «ХОТ», а также прицельные приспособления и система наведения.

Не отстали от этой тенденции и отечественные конструкторы. Например, А. В. Голицын и П. Г. Голубев предложили «Боевую машину» с поднимающейся на мачте башней с вооружением, позволяющей вести огонь из укрытий и из-за препятствий. Но, пожалуй, самый радикальный вариант был представлен в 1955 г. в США — проект «Фалкон-Эйри» (оставшийся, впрочем, на бумаге) представлял собой двухместную бронемашину, на которой вместо башни стоял… вооружённый пулемётом одноместный летательный аппарат вертолётного типа.

Один из проектов танка с поднимающейся башней.

Сохранив габариты и весовые характеристики предшественников, танки резко повысили огневую мощь, бронезащиту и скорость. Одной из существенных причин остановки в развитии стала недостаточность объёма корпуса и башни под бронёй. Устранение этого недостатка возможно в случае применения сочленённого корпуса, каждая часть которого имеет свои гусеницы. Такая схема была разработана фирмой «Нодвелл» в начале 50-х гг. Особенно положительно она проявила себя в амфибийных машинах, резко улучшив их проходимость. Сочленённая система (её ещё называют двухзвенной или спаркой) успешно внедрилась как вездеходная транспортная с гусеничным движителем. Известны шведские машины BV206 (См. «Историческую серию ТМ» № 9 за 2016 г.) и отечественная ДТ-10П Ишимбаевского завода. Имели место попытки создать и боевую машину в Бронетанковой академии им. Малиновского, где велись работы по обоснованию концепции «Тяни-Толкая» — сочленённой боевой гусеничной машины. При этом прорабатывался не только двухзвенный танк, но и более сложная конструкция: танк-БМП, которые могли действовать как единая машина, так и раздельно друг от друга. Но далее составления научного отчёта дело не пошло.

По сообщению журнала «Зольдат унд техник», в начале 1980-х гг. шведскими специалистами были созданы и испытаны опытные образцы лёгкого сочленённого танка (также назывался истребителем танков), получившего обозначение UDEX XX20 (См. «Историческую серию ТМ» № 9 за 2016 г.). XX20 состоит из двух шарнирно соединённых между собой секций с активным гусеничным движителем. Его основное вооружение — германская 120-мм гладкоствольная пушка с дульным тормозом фирмы «Бофорс», установленная в качающемся и поворотном лафете. Она вынесена над корпусом передней гусеничной машины, в которой также размещаются три человека экипажа. Во второй машине находятся дизельный двигатель, автомат заряжания пушки и топливо. При общей боевой массе чуть более 20 т этот танк во время испытаний на заснеженной местности развивал скорость до 60 км/ч. Между собой секции танка связаны двумя телескопическими гидравлическими цилиндрами, с помощью которых взаимное положение секций может меняться как в горизонтальной, так и в вертикальной плоскостях. На базе сочленённого танка могут быть созданы также самоходная установка, вооружённая ПТУР и 40-мм пушкой, и бронетранспортёр, в котором экипаж и десант (2+8 человек) будут находиться не в передней, а в задней (второй) секции, — на её крыше планируется установить 25-мм автоматическую пушку.

В современной технике существует два независимых направления: создание семейства узкоспециализированных машин, отлично делающих каждая только одно дело, или универсального «комбайна», где «всё в одном» и машина может делать почти всё, но несколько хуже, чем «узкие специалисты». Такая же тенденция есть и в бронетехнике: существуют боевые бронированные машины, отлично выполняющие узкую задачу, например, тяжёлый штурмовой танк или лёгкий плавучий десантный. Но конструкторы не прекращают попыток создания «платформы», способной выполнять самые разные боевые задания.

«Комбинированный танк» на базе Т-80, оснащённый тремя съёмными бронекабинами для десанта: две по бокам и одна сзади. Ю. С. Бурдаков. Россия.

Совершенно исключительная универсальная конструкция бронекомбайна была запатентована в 1971 г. американскими инженерами Фредериком Р. Хикерсоном и Андревом Д. Мархевка. Это была попытка объединить в одной машине сразу оба перспективных направления развития танков: вынесенного вооружения и универсального боевого шасси. Танк-универсал представляет собой модную ныне концепцию «подвижной платформы» со сменными модулями вооружения. Это — бронированное гусеничное танковое шасси, по бокам которого на поворотных коленчатых штангах-мачтах установлены две подвижные пулемётные точки. Штанги-мачты позволяют, при необходимости, изменять высоту пулемётных капсул — от уровня земли до высоты выше макушек деревьев, а также разворачивать их в любую сторону. Универсальное шасси позволяет устанавливать на машину самое разнообразное вооружение: от танковой башни с обычной пушкой до оперативно-тактической ракеты, штабной или санитарный модуль, или же отсек для пехотного отделения, превращая машину в тяжёлое БМП.

Отечественный конструктор Ю. С. Бурдаков, в свою очередь, предложил «Комбинированный танк», который оснащён тремя съёмными бронекабинами для десанта: две по бокам и одна сзади. В ближнем бою десант, защищённый противопульной бронёй, создаёт зону многоканального кругового огня с применением стрелкового оружия, гранатомётов и малогабаритных танковых огнемётов для подавления танкоопасной живой силы, т. е. создаёт вокруг танка огневой «ёж».

Идея универсальной боевой машины жива и по сей день. Регулярно и в нашем Отечестве, и в ближнем и совсем дальнем зарубежье предлагаются аналогичные «колесницы». Чаще всего они компонуются по модной ныне двухзвенной схеме с единым приводом. Обычно переднее звено более всего похоже на обычный танк, зато второе выполняют в виде БМП для транспортировки пехоты с полным комплектом противопехотного оружия (от пулемётов, автоматических гранатомётов до огнемётов) или монтируют на него противотанковый или даже зенитный комплекс.

РАКЕТНЫЕ ТАНКИ. ПРЕДТЕЧИ

Сначала определимся с терминологией. Сегодня «ракетными танками» мы будем называть такие боевые машины, для которых ракетное вооружение — основное. Отметим, что термин «ракетный танк» иногда более свободно применяется к обычным танкам, которые имеют возможность запуска противотанковых управляемых ракет как максимально дальнобойное дополнение к своей основной танковой пушке.

В межвоенный, а особенно в военный период почти все ведущие державы экспериментировали с разработкой прототипов ракетных танков. В 30-х годах XX в. во многих развитых странах проводились эксперименты по установке на танки и бронеавтомобили самых различных видов вооружения. На боевые машины устанавливали тяжёлые мортиры, гаубицы и миномёты. Осталось попытаться установить на них ракетное вооружение.

Советский Союз, как одна из самых могущественных держав, правительство которой понимало неизбежность скорой войны, не остался в стороне от разработок в этом, казавшемся тогда очень перспективным, направлении. В процессе создания первых серийных советских танков инженеры искали возможности увеличения огневой мощи как будущих, так и уже принятых на вооружение РККА образцов оружия, позволявшего танку успешно бороться с тяжёлыми и средними танками противника, с сильно защищёнными и укреплёнными огневыми точками (ДОТами и ДЗОТами). Одной из таких возможностей считалась установка на боевую машину, помимо штатного, различного дополнительного вооружения, например, ракет.

Первым проектом, направленным на реализацию этой идеи, был советский проект ракетного танка РБТ-5 (по проекту военного инженера 2-го ранга Тверского), в котором основным вооружением стала башенная ракетная турель, заряжавшаяся двумя 250-кг неуправляемыми ракетами («Танковыми торпедами ТТ»). Ракета длиной 1805 мм и диаметром 420 мм состояла из головной части с зарядом взрывчатого вещества (ВВ) (130 кг) и хвостовой части с реактивным зарядом (13,5 кг). В октябре 1933 г. было выдано задание на создание установки для размещения двух 250-кг ракет на лёгкий танк БТ-5. Машина отличалась от серийного танка БТ-5 размещением снаружи башни двух установок для пуска 250-кг танковых торпед (ракет) с сохранением основного оружия — 45-мм танковой пушки. В конце 1933 г. на заводе № 37 были изготовлены первые опытные образцы пусковых установок для танковых торпед. Вооружение танка 250-кг ракетами крупного калибра, по своей мощности не уступавших выстрелу 305-мм орудия, предназначалось для борьбы с тяжёлыми танками противника, а также для поражения ДОТов. Но по результатам испытаний, учитывая небольшую дальность полёта ракеты и низкую кучность, дальнейшие работы по данному проекту было решено прекратить. Результаты работ по танку РБТ-5 легли в основу новых ТТТ, предъявляемых к ракетным танкам и утверждённых начальником НТО АБТУ РККА 29 января 1935 г.

Советский танк БТ-5 с ПУ РС-132.

В том же году утвердили новые требования на вооружение танка БТ-5 «132-мм реактивной пушкой» — направляющей для запуска 132-мм реактивного снаряда. Машина с такой пусковой установкой, разработанной РНИИ под руководством Ю. А. Победоносцева и В. И. Александрова, проходила испытания в апреле — мае 1935 г. Однако, несмотря на положительные в целом результаты тестов, дальнейшие работы не производились.

На базе лёгкого танка Т-60 в 1941 г. была построена первая самоходная установка БМ-8-24 — РСЗО на танковом шасси. Изначально самоходка выпускалась на базе лёгкого танка Т-40, однако после того как он был заменён на сборочной линии танками Т-60, производство продолжилось уже на их базе. Подразделения реактивной артиллерии, в которые входили и САУ РСЗО БМ-8-24, находились в подчинении Верховного Главного Командования. Всего для установок залпового огня было переоборудовано 44 танка. Минимальная дистанция стрельбы ракетами — 220–250 м.

Советская установка БМ-8-24 на шасси лёгкого танка T-40.

Самоходная бронеустановка БМ-8-48 — это модификация гвардейских реактивных миномётов типа «Катюша». Для стрельбы использовались реактивные снаряды М-8 калибром 82 мм. Машина имела 48 направляющих. Дальность стрельбы составляла 5500 м. Принята на вооружение летом 1942 г. В войсках такую установку часто называли просто БМ-8.

Сухопутное реактивное оружие, или, используя современную терминологию, реактивные системы залпового огня, первыми в годы Второй мировой войны применили немцы. Такие системы поступили на вооружение вермахта в 1940 г. Известно два самых распространённых названия этих установок: «Небельверфер» (Nebelwerfer — метатель дыма) и «шестиствольный миномёт». Однако у «немца» имелся существенный недостаток — все пусковые установки существовали или в буксируемом, или в стационарном варианте, а значит, в манёвренных качествах он значительно проигрывал «Катюше» — советскому гвардейскому миномёту БМ-13.

Поэтому немцы в 1942 г. приняли решение установить Nebelwerfer-15cm-41 на поворотном станке в кузове грузовика Opel-Maultier, защитив его бронёй. Прототип был изготовлен в начале 1943 г. Боекомплект установки состоял из 20 мин, 10 из которых находились в направляющих трубах миномёта, а 10 были закреплены в корпусе машины. Существовал ещё один вариант самоходной пусковой установки. Пакет направляющих рельсового типа для запуска 24 реактивных 80-мм снарядов был смонтирован на шасси трофейного французского полугусеничного тягача Somua S303 (f).

Советская система залпового огня БМ 8-24 на шасси лёгкого танка Т-60.

В 1942 г. в Германии создали Panzerwerfer 42 — самоходную реактивную систему залпового огня (РСЗО), представлявшую собой легкобронированный полугусеничный бронеавтомобиль, на который устанавливалась пусковая установка с десятью трубчатыми направляющими для реактивных гранат Wgr.41 Spr. (Wurfgranate 41 Spreng) калибра 158-мм. Дополнительное вооружение состояло из 7,92-мм пулемёта MG-42 для борьбы с пехотой противника. Panzerwerfer 42 отличались неплохой проходимостью и высокой мобильностью, но противопульная броня не могла защитить экипаж от артиллерийского удара или встречи с танками противника. Основным предназначением Panzerwerfer 42 было уничтожение лёгких ДОТов, пулемётных гнёзд, блиндажей, небронированной техники и живой силы противника, а также артподготовка перед наступлением.

Существовал также «самоходный» вариант 28/32 cm Nebelwerfer 41. По бортам гусеничного БТР Sd.Kfz.251.1 Ausf.D монтировали крепления для подвешивания деревянных пусковых рам-контейнеров (по три с каждого борта, на командирских машинах — по два). Вооружение БТР — два 7,92-мм пулемёта — полностью сохранялось. Рядом с пулемётом на штанге крепился примитивный прицел для грубой наводки. Такие «самоходные» РСЗО поступали преимущественно в войска СС. Укупорки с крупнокалиберными ракетами устанавливались и на другие шасси. Так, в 1943 г. несколько десятков двухместных бронированных тягачей Renault UЕ, захваченных немцами в качестве трофеев в 1940 г., были переоборудованы в самоходные РСЗО. В кормовой части машины монтировались направляющие для контейнеров с реактивными минами, а перед лобовым листом, на вынесенной вперёд штанге, крепился примитивный прицел для грубой наводки оружия. Экипаж — два человека. Этот комплекс получил наименование 28/32 cm Wurfrahmen 40 (Sf) auf Infanterieschlepper UE 630.

Немецкая РСЗО Panzerwerfer 42 на шасси полугусеничного бронетранспортёра.

Также пусковые рамы с 280/320-мм ракетами монтировались на трофейные французские танки Hotchkiss H39. 150-мм самоходная РСЗО выпускалась, кроме того, на базе трофейного французского полугусеничного тягача SOMUA MCG/MCL. Пусковые установки на 48 ракет ставились на шасси трофейных французских танков SOMUA S35. Направляющие ставились вместо снятой башни танка. Установка получила обозначение 8 cm R-Vielfachwerfer auf m.ger.Zgkw S303 (f). Трофейная французская пехотная танкетка Renault UE («Renault 31R») использовалась в качестве лёгкого артиллерийского тягача. Установка, получившая наименование 28/32 cm Wurfrahmen (Sf) auf Infanterieschlepper UE 630 (f), была создана в 1943 г. путём монтажа на танкетке четырёх укупорок с реактивными снарядами 28 cm Wk.Spr и 32 cm Wk.Flamm. Экипаж машины состоял из двух человек. В процессе эксплуатации оказалось, что при совершении длительных маршей с установленными укупорками часты случаи поломки задних опорных катков шасси из-за их перегруженности. Для устранения поломок была разработана новая модель РСЗО с рамами, смонтированными по бокам танкетки, — на две укупорки каждая.

Немецкая 150-мм самоходная РСЗО базе трофейного французского полугусеничного тягача SOMUA MCG/MCL.

Немцами была скопирована и советская 48-зарядная пусковая установка, непривычного для немцев рельсового типа, получившая название: 8 cm Raketen-Vielfachwerfer. 80-мм реактивные установки использовались в основном в дивизионах реактивной артиллерии четырёхбатарейного состава, которые придавались танковым и моторизованным частям СС.

Занимались установкой ракетного оружия на бронетехнику и американцы. Их реактивная система залпового огня T34 Calliope представляла собой пусковую установку T34E1 (пакет из 60 трубчатых направляющих) для ракет M8 (114-мм), установленную на шасси среднего танка M4 Sherman с пушкой M3 (75-мм). Установка была разработана в 1943 г., выпускалась и использовалась в ограниченных количествах различными частями армии США в 1944–1945 гг. Несмотря на наличие ракетного оружия, танк полностью сохранил вооружение и бронирование обычного «Sherman», что делало его одной из немногих РСЗО Второй мировой войны, способных действовать непосредственно на поле боя под огнём противника. Каждая ракета M8 аналогична по поражающей способности осколочно-фугасному снаряду калибром 105 мм. Минимальная дистанция стрельбы ракетами — 220–250 м.

Американская реактивная система залпового огня T34 Calliope на шасси среднего танка M4 Sherman.

«НАСТОЯЩИЕ» РАКЕТНЫЕ ТАНКИ

В прошлом номере мы уже начали рассказывать о танках с ракетным вооружением, а теперь поговорим о «настоящих» ракетных боевых машинах, то есть о той бронетехнике для которой ракетное вооружение (ПТУР) было основным. Пятидесятые — начало шестидесятых годов прошлого века — один из интереснейших периодов в истории советского танкостроения. Это было время, когда «ракетизация» наших вооружённых сил, предложенная «сверху», начала перерастать в безумие. Некоторые предлагали строить только ракетные танки, другие стояли за смешанное вооружение танков, состоящее из управляемых реактивных снарядов (ПТУР) и активно-реактивных снарядов. К счастью, в конце концов, победила классическая компоновка с классическим вооружением.

С середины 1950-х гг. ВНИИ-100, как головной институт танковой промышленности, выполнял работы по поиску облика перспективного танка второго послевоенного поколения. В исследованиях рассматривались схемы танков как с классическим артиллерийским, так и с ракетным вооружением.

В самом начале 1960-х гг. в ВНИИ-100 была создана экспериментальная 152-мм установка для стрельбы неуправляемыми реактивными снарядами разработки НИИ-1 ГКОТ. Пушка-пусковая установка имела короткий ствол и автоматический механизм заряжания барабанного типа. Её предполагалось ставить на тяжёлые танки вместо штатного орудия. На испытаниях ПУ был получен темп стрельбы 170 выстрелов в минуту. 152-мм реактивный снаряд ТРС-152 имел проектную дальность стрельбы 5–10 км, массу 25–29,5 кг, длину 850 мм. Тогда же появились проекты установки нового оружия на тяжёлый танк «объект 279» (боекомплект 100 реактивных снарядов), самоходную установку «объект 241» (ИСУ-152; боекомплект 40 РС) и средний танк «объект 137» (Т-54). Однако из-за различных технических трудностей, а также сомнительной целесообразности все эти проекты не были реализованы.

Опытный советский ракетный танк «объект 282» на базе тяжёлого танка Т-10.

В 1961 г. ВНИИ-100 закончил проработку варианта среднего танка с комбинированным вооружением, в состав которого входили активно-реактивные снаряды и танковые управляемые ракеты. Танк отличался оригинальной компактной компоновкой, выполненной по классическому принципу и повышенной защитой. Бронирование, комбинированное с большими углами наклона (лоб корпуса имел толщину 170 мм и угол наклона 65°). Экипаж из двух человек должен был размещаться в носовой части в изолированном отделении управления. Боевое отделение с низкопрофильной куполообразной башней находилось в середине, двигатель и трансмиссия — в корме. Стрельба из танка предполагалась реактивными 160-мм снарядами длиной до 1250 мм трёх видов: управляемыми ракетами, неуправляемыми реактивными снарядами с раскрывающимся оперением и неуправляемыми турбореактивными снарядами (в данном случае подразумевается не турбореактивный двигатель, а пороховой, у которого сопла расположены по периметру донной части снаряда под углом к диаметральной плоскости, что придаёт в полёте снаряду вращение для стабилизации). Всё боевое отделение занимал механизм заряжания с боеукладкой продольного типа. Боекомплект состоял из 35 снарядов и ракет. 160-мм пушка-пусковая установка была оборудована стабилизатором типа «Циклон». Танк предназначался для действий во время войны с применением ядерного оружия, что отразилось на его внешнем виде: необычные для бронетехники обтекаемые формы позволяли находиться танку на расстоянии 770 м от эпицентра взрыва ядерной бомбы мощностью 30 килотонн.

Опытный советский ракетный танк «объект 287», вооружённый ПТУР «Тайфун».

В том же 1961 г. ВНИИ-100 проработал проект специального танка с реактивным вооружением и повышенной защитой, но с размещением экипажа в башне. Из-за отсутствия обитаемого отделения управления в корпусе, его высота была значительно уменьшена и танк имел очень низкий силуэт. Стрельба из танка предполагалась 180-мм управляемыми ракетами длиной до 1600 мм. В центральной части башни находился автомат заряжания с механизированной боеукладкой на 25 ракет, часть из которых находилась в носу корпуса. Орудие стабилизировалось в двух плоскостях наведения. Два члена экипажа располагались справа и слева от пусковой установки и имели индивидуальные люки в крыше башни. Моторно-трансмиссионное отделение находилось в корме.

Мощное по тем временам комбинированное бронирование достигало толщины 700–750 мм приведённого значения при курсовом угле корпуса ±20° и башни ±40°. Танк предназначался для действий в условиях ядерной войны и имел безопасный радиус от эпицентра взрыва 700 м.

Советский ракетный танк ИТ-1 на шасси опытного среднего танка «объект 167».

Ещё один проект 1961 г., разработанный ВНИИ-100, имел безбашенную компоновку. Экипаж, состоявший из двух человек, размещался в передней части корпуса, боевое отделение в середине и МТО — в кормовой части. Из-за отсутствия тяжёлой башни, вместо которой танк имел выдвигаемую пусковую установку, проектная боевая масса снизилась до 25 тонн. Механизм заряжания имел механизированную боеукладку карусельного типа с вертикально расположенными снарядами. Для стрельбы танк оборудовался особым телескопическим прицелом с высотой подъёма над корпусом до 1200 мм, что позволяло вести стрельбу из-за укрытий. Машина предназначалась для действий в условиях ядерной войны и могла выдержать последствие ядерного взрыва мощностью в 30 килотонн на расстоянии в 770 м.

Один из проектов ВНИИ-100 предполагал создание ракетного танка на базе «объекта 906» (ПТ-85). Плавающий танк с классической компоновкой должен был оснащаться новым боевым отделением с низкопрофильной башней, в которой монтировалась стабилизированная пушка-пусковая установка. Имелся автомат заряжания с боеукладкой транспортёрного типа на 15 выстрелов. Ещё 5 выстрелов подавались вручную. В отличие от базового образца, новый ракетный танк должен был иметь экипаж из двух человек, размещённых в передней части корпуса.

В 1962 г. ВНИИ-100 выполнило проектные проработки по теме оснащения танка «объект 432» (прототип Т-64) ракетным управляемым и неуправляемым вооружением. Танк должен был иметь классическую компоновку с экипажем из трёх человек. В качестве основного вооружения использовалась 152-мм пушка-пусковая установка с автоматом заряжания и стабилизатором. В боекомплект входили 12 танковых управляемых ракет и 28 неуправляемых реактивных снарядов. Танк имел мощное бронирование, в лобовой части — комбинированное, эквивалентное 420 мм гомогенной катаной брони. Однако дальше проекта дело не пошло.

Советский ракетный танк ИТ-1 («объект 150») на базе среднего танка Т-62 — единственный серийный ракетный танк (состоял на вооружении Советской армии в 1968–1970 гг.). Главное оружие этой машины — ПТУР «Дракон».

В 1961–1963 гг. ВНИИ-100 под руководством В. С. Старовойтова и Л. Е. Сычёва вело проработку установки комплекса управляемого вооружения «Тайфун» на танк Т-62. Боевое отделение танка предполагалось оснастить башней новой конструкции, в которой находились пусковая установка ПТУР, 73-мм полуавтоматическая пушка «Гром» и 12,7-мм пулемёт на турельной установке. Работы по теме были прекращены на стадии проектной проработки. В это же время и под руководством тех же конструкторов велись и проектные работы по оснащению комплексом управляемого вооружения «Тайфун» танка Т-55.

Проект ракетного танка «объект 772» создавался в КБ ЧТЗ на базе узлов и агрегатов Т-64, главный конструктор П. П. Исаков. Для ракеты «Тайфун», которой собирались его вооружить, были разработаны закрытая и открытая пусковые установки. Выбор был сделан в пользу первой. Закрытая ПУ ПТУР 301-П размещалась во вращающейся башне. Общий вес боевого отделения с бронированием превысил вес штатного БО на 800–900 кг. Механизм заряжания транспортёрного типа вмещал 14 ракет, расположенных горизонтально в трёх вертикальных рядах. Непосредственно перед выстрелом ракета вместе с подвижными элементами ПУ выдвигалась вперёд, после чего производился запуск. При хранении в боевом отделении крылья ракеты складывались. В башне тандемно размещались места двух членов экипажа, механик-водитель находился в носовой части корпуса. Бронирование состояло из сварных катаных стальных листов толщиной в лобовой части 200 мм (корпус) и 400 мм (башня). В 1962 г. КБ завершило эскизный проект танка, но дальнейшие работы не проводились.

В том же 1962 г. прорабатывался вариант оснащения танка «объект 772» противотанковой управляемой ракетой «Лотос». Разработку ПТУР вело ЦКБ-14 с 1959 г. Один из вариантов предполагал упругие раскрывающиеся стабилизаторы с размахом до 1 м, другой — складывающиеся. Как и для КУВ «Тайфун», для «Лотоса» были разработаны закрытый и открытый варианты пусковых установок. В боевом отделении горизонтально размещались девять ракет и ещё одна — на ПУ. Командир и наводчик располагаются слева и справа в башне. Корпус танка сварной из катаных бронелистов, лобовая часть комбинированная, трехслойная. Башня также имела комбинированное бронирование. Испытания ракеты «Лотос» велись на Гороховецком полигоне до 1966 г. с переоборудованного бронетранспортёра, но дальше этого дело не пошло.

В 70-х годах прошлого века военные специалисты проанализировали возможные театры военных действий, в частности, европейский. Проведённый анализ показал, что обнаружение вражеского танка происходит в основном на дистанциях 1,5–2 км, а это дистанция эффективного орудийного выстрела, в то время как ПТУР демонстрирует свои преимущества на существенно больших расстояниях до цели — 3–4 км. Поэтому танковая пушка осталась основным оружием танка, а ракеты — вспомогательным.

АТОМНЫЕ ТАНКИ

Какие только танки не называли атомными — и танки для ведения боевых действий в условиях атомной войны, и танки с ядерными боеприпасами, и танки с ядерным двигателем. Здесь мы будем рассматривать танки именно с ядерной силовой установкой. Сегодня буквально все панически боятся слова «радиация». Совсем иначе относились к мирному атому в 1950-е и отчасти даже в 1960-е гг. Тогда он казался источником дармовой энергии и зарёй светлого завтра человечества. Тогда же в СССР и США придумывали портативные атомные реакторы для транспортной и боевой техники. Отдельные мечтатели предлагали даже сделать атомный реактор настолько компактным и маломощным, чтобы он мог использоваться как бытовой источник энергии или в качестве энергоустановки для автомобилей, самолётов и т. п.

50–60 гг. минувшего века были очень бурными в области развития вооружений. Новейшие технологии становились серийными, многое стало «классикой» и остаётся ей и сейчас. Но было и много экзотических решений, кажущихся сейчас забавными. В это же время все три основных рода войск рассматривали возможность использования ядерной энергии в силовых установках. Идея создания атомного танка, приводимого в движение ядерной силовой установкой, появилась в середине XX в., когда человечество наивно полагало, что найден идеальный источник энергии, безопасный, практически вечный и применимый даже в быту.

История атомных танков началась в 1954 г. и её появление связано с научными конференциями Question Mark («Знак вопроса»), на которых обсуждались перспективные направления науки и техники. Впервые концепция атомного танка в США прорабатывалась в ходе конференции Question Mark III, посвящённой перспективам развития бронетехники и проводившейся в Детройте в июне 1954 г. Там впервые была предложена концепция танка с ядерной энергетической установкой.

Атомный танк TV-1 (Track Vehicle 1 — «Гусеничная машина-1»).

Идею подхватила компания «Крайслер», в мае 1955 г. предложившая Автобронетанковому управлению сухопутных сил США (TACOM) своё видение перспективного танка для замены стоявшего на вооружении M48. Первый проект, получивший обозначение TV-1, представлял собой 70-тонную боевую машину, вооружённую 105-мм пушкой T140 и защищённую 350-мм лобовой бронёй. Реактор позволял приводившей танк турбине, работавшей на перегретом атмосферном воздухе, выдавать полную мощность в течение 500 часов без замены топлива.

Обозначение TV-1 означало «гусеничная машина» (Tracked Vehicle), и её создание рассматривалось на конференции «Знак вопроса» III в качестве дальней перспективы. Особый интерес представляла компоновка бронекорпуса предлагаемого танка. Так, за бронёй толщиной до 350 миллиметров должен был располагаться малогабаритный атомный реактор. Для него предусмотрели место в передней части бронекорпуса. За реактором и его защитой, расположили рабочее место механика-водителя, в средней и задней частях корпуса поместили боевое отделение, укладки боеприпасов и т. п., а также несколько агрегатов силовой установки.

При внешней схожести с TV-1 тяжёлый американский танк «Хантер» имел традиционный двигатель, но необычную гидравлическую трансмиссию и многослойную броню.

Более чем интересен принцип работы силовых агрегатов танка. Дело в том, что реактор для TV-1 планировалось делать по схеме с открытым газовым контуром теплоносителя. Это значит, что охлаждение реактора должно было производиться атмосферным воздухом, прогоняемым через него. Далее нагретый воздух предполагалось подводить на силовую газовую турбину, которая должна была приводить в движение трансмиссию и ведущие колёса. Однако проект TV-1 не рекомендовали к продолжению разработки. За 500 часов работы реактор с открытым контуром охлаждения мог заразить несколько десятков или даже сотен тысяч кубометров воздуха. Кроме того, во внутренние объёмы танка никак не удавалось вписать достаточную защиту реактора. В целом, боевая машина TV-1 получалась гораздо более опасной для своих войск, нежели для противника.

К открытию следующей конференции, Question Mark IV, проводившейся в августе 1955 г., уже обозначилась возможность создания «ядерного» танка, так как развитие атомных реакторов позволило значительно уменьшить их размер, а, следовательно, и массу танка. Проект TV-1 доработали в соответствии с существующими возможностями и новыми технологиями. Представленный на конференции проект под обозначением R32 предполагал создание уже 50-тонного танка, вооружённого 90-мм гладкоствольной пушкой T208 и защищённого в лобовой проекции 120-мм бронёй, расположенной под наклоном в 60° к вертикали, что примерно соответствовало уровню защиты обычных средних танков того периода. Реактор обеспечивал танку расчётный запас хода более 4000 миль. Развитие ядерных технологий позволило уменьшить габариты машины и соответствующим образом изменить её конструкцию. 50-тонный танк также предложили оснастить реактором в передней части, но бронированный корпус с лобовым листом толщиной в 120 мм и башня с 90-мм орудием в проекте имели совершенно другие обводы и компоновку. Кроме того, предлагалось отказаться от использования газовой турбины, приводимой в движение перегретым атмосферным воздухом и применить новые системы защиты менее крупного реактора. И всё же меры, принятые для защиты экипажа, технического персонала и взаимодействующими с танком войск, были недостаточными. Согласно теоретическим выкладкам американских учёных, R32 «фонил» меньше, чем его предшественник TV-1, но даже при оставшемся уровне излучения танк не был пригоден для практического применения. Требовалось бы регулярно менять экипажи и создавать специальную инфраструктуру для отдельного обслуживания атомных танков. R32 был сочтён более перспективным, чем первоначальный вариант атомного танка, и рассматривался даже в качестве возможной замены для находившегося в производстве танка M48. Тем не менее R32 на стадию проектирования не вышел.

После того как R32 не смог оправдать ожидания потенциального заказчика (американской армии), интерес военных к танкам с ядерной энергетической установкой стал постепенно угасать, однако работы в этом направлении продолжались, по меньшей мере, до 1959 г. К примеру, в 1959 г. проектировалась экспериментальная машина на базе тяжёлого танка M103. Её предполагалось использовать в будущих испытаниях танкового шасси с атомным реактором (правда, только в экспериментальных целях — башня должна была сниматься).

Один из самых необычных по компоновке танков — это американский прототип Chrysler TV-8. Дальше деревянного макета разработка не пошла, но в истории бронеэкзотики осталась… Последний американский проект танка с ядерной силовой установкой, который смог продвинуться дальше стадии технического предложения, был выполнен фирмой Chrysler в 1955 г. во время её участия в программе ASTRON. Пентагон заказал танк, предназначенный для армии следующих десятилетий и специалисты «Крайслера», по-видимому, решили дать ещё одну попытку танковому реактору. Кроме того, новый танк TV-8 должен был олицетворять новую концепцию компоновки. Бронированное шасси с электромоторами представляло собой типичный корпус танка с гусеничной ходовой частью. Однако на нём предлагалось установить башню оригинальной конструкции.

TV-8 — самый «удачливый» из всех американских атомных танков.

Танк обладает сразу несколькими яркими отличительными чертами. Первая — это огромная неподвижная башня, жёстко закреплённая на облегчённом шасси единым монолитом без единой прорези. Вторая — это предложенное инженерами решение питать танк от компактного атомного реактора, расположенного прямо в башне. И третья — это телевизионные камеры, расположенные на башне для того, чтобы экипаж танка не ослеп при взрыве атомной бомбы. TV-8 был предназначен для ведения боевых действий в условиях ядерной войны, то есть поблизости от ядерного взрыва. Машину предполагалось вооружить двумя 7,62-мм пулемётами и 90-мм пушкой T208. Башню — крупногабаритный агрегат сложной обтекаемо-гранёной формы — предполагалось сделать немного длиннее шасси. Внутри неё предлагалось поместить рабочие места всех четырёх членов экипажа, всё вооружение, в том числе 90-мм орудие на жёсткой безоткатной подвесной системе, а также боекомплект. Кроме того, в поздних версиях проекта предполагалось поместить в кормовой части башни дизельный двигатель или малогабаритный ядерный реактор. В таком случае реактор или двигатель давали бы энергию для работы генератора, питающего ходовые электромоторы и прочие системы. Масса TV-8 должна была составлять 23 тонны, мощность двигателя 300 л. с.

TV-8 оказался самым удачливым из всех американских атомных танков. Во второй половине пятидесятых на одном из заводов компании Chrysler даже построили макет перспективной бронемашины. Но дальше этого дело не пошло. Проект, конечно, впечатлил военное руководство Штатов, однако вскоре стали ясны непреодолимые проблемы конструкции. Революционно новая компоновка танка в сочетании с её технической сложностью не давала никаких преимуществ перед существующими и разрабатываемыми классическими бронемашинами. После TV-8 ни один американский проект атомного танка не вышел из стадии технического предложения. Что касается других стран, то в них тоже рассматривалась теоретическая возможность замены дизеля атомным реактором. Но за пределами США эти идеи остались только в виде задумок и простых предложений. Основными причинами отказа от подобных идей стали две особенности ядерных энергоустановок. Во-первых, реактор, пригодный для монтажа на танке, по определению не может иметь достаточную защиту. В результате экипаж и окружающие люди или объекты будут подвергаться воздействию радиации. Во-вторых, атомный танк в случае повреждения энергоустановки — а вероятность такого развития событий очень велика — становится настоящей грязной бомбой. Шансы экипажа выжить в момент аварии слишком малы, а выжившие станут жертвами острой лучевой болезни. В целом, рассматривая проекты американских тяжёлых танков 50-х гг., нетрудно отметить, что прорабатывавшиеся в них технические решения: гладкоствольные орудия, комбинированная многослойная броня, управляемое ракетное оружие, действительно нашли отражение в перспективных танках 60-х гг… но в Советском Союзе! В СССР проекты атомных танков не разрабатывались. Называемый порой в прессе «атомным танком», ТЭС-3 в действительности представляла собой перевозимую на гусеничном шасси (с дизельными двигателями!) атомную электростанцию для отдалённых районов Крайнего Севера.

БРОНЯ И ОГОНЬ

Танки и огнемёты появились почти одновременно — в годы Первой мировой войны. И практически сразу родилась мысль скрестить их, то есть установить на танк огнемёт. Но тогда эта идея осталась нереализованной. Создать огнемётный танк конструкторы просто не успели — война закончилась раньше.

В межвоенный период на планете наступил настоящий бум огнемётов.

В СССР в этот период созданием огнемётных танков занимались очень серьёзно. К началу 30-х гг. советскими военными теоретиками была сформулирована мысль «мощного огнеструеметания» и необходимости создания бронированных машин с мощными огнемётами. Впервые массово такие танки были применены РККА в августе 1939 г. при ликвидации 6-й японской армии. Они эффективно выжигали пехоту противника как в ДОТах и блиндажах, так и на открытой местности.

Советский огнемётный танк ОТ-26.

Первый советский огнемётный танк XT-18 был создан в 1931 г. на базе первого серийного лёгкого Т-18 (МС-1). Огнемёт ОТ-1 относился к числу «пороховых» (фугасных). Бак с огнесмесью (мазут-керосин) монтировался на «хвосте», а брандспойт располагался в башне на месте 37-мм орудия. В 1932 г. был разработан проект «химизированной танкетки» ОТ-27 на базе серийной Т-27. Годом ранее рассматривался проект лёгкого двухместного химтанка ХТ-26 на базе двухбашенного варианта Т-26 обр.1931 г. Левая башня этой машины была снята, в правой установили огнемёт КС-24 с дальностью огнеметания 35 м и пулемёт ДТ. Запаса огнесмеси хватало на 70 выстрелов. За один выстрел выбрасывалось до 5 л огнесмеси. ХТ-26 стал первым серийным огнемётным танком. Кроме того, на базе Т-26 обр.1933 г., создали химтанк ХТ-130. Брандспойт с бронекожухом устанавливался в башне вместо 45-мм танковой пушки. В 1939 г. изготовили опытные химтанки XT-131 и XT-132. В ХТ-131 сохранили пушечное вооружение в башне — это был один из первых в мире огнемётных танков с пушечным вооружением. На нём устанавливалась огнемётная аппаратура КС-25. XT-133 строился на шасси Т-26 обр.1939 г. В 1940 г. на базе Т-26 под обозначением XT-134 построили ещё два экземпляра химтанка с сохранением пушечного вооружения и с огнемётом КС-25. Всего «химических» танков на базе Т-26 выпустили более тысячи! В 1941 г. огнемёт установили на колёсно-гусеничный танк БТ-7М обр.1940 г. — он получил обозначение ОП-7. Дальность огнеметания — до 70 м. Проекты «химических» (огнемётных) танков разрабатывались на основе и других танков.

Устройство пневматического танкового огнемёта:

1 — канал подачи сжатого воздуха; 2 — канал с регулятором подачи выстреливаемого топлива; 3 — канал подачи воспламенителя (бензина); 4 — искровое электровоспламеняющее устройство.

Достигнутая в пневматических огнемётах к концу 1930-х гг. дальность огнеметания до 90 м уже не отвечала условиям боя. Повышению дальности способствовали введение вязких огнесмесей и переход на пороховые огнемёты, теперь зажигательная жидкость металась не сжатым воздухом, а пороховыми газами. На заводе № 174 разработали пороховой автоматический танковый огнемёт. Пороховой заряд помещался в укороченной гильзе 45-мм выстрела противотанковой пушки. Ёмкость магазина — 4 патрона. Скорострельность достигала 18 выстр./мин, дальность составляла 60–100 м. Первоначально пороховые огнемёты предполагалось ставить на лёгкие танки (XT-133, БТ-7), но уже в ноябре 1940 г. было решено установить их на новые танки Т-50 и Т-34. В марте 1941 г. огнемёт был принят на вооружение под обозначением АТО-41 (автоматический танковый огнемёт обр. 1941 г.). В конце 1942 г. модернизированный огнемёт получил обозначение АТО-42. На огнемётные танки АТО-42 ставился с 1943 г. По своим характеристикам он превосходил зарубежные серийные танковые огнемёты и производился до конца войны.

Советский огнемётный танк ОТ-130.

С созданием новых средних танков велась разработка их огнемётных модификаций. В декабре 1940 г. в Харькове выполнили опытную установку автоматического порохового огнемёта на танк Т-34 — этот танк получил обозначение ТО-34, но более известен как ОТ-34. В ТО-34 огнемёт АТО-41 ставился в передней части корпуса справа, на месте лобового пулемёта, «сопло» огнемёта полностью укрывалось подвижной бронемаской — издали она почти не отличалась от бронемаски шаровой пулемётной установки. Стрельба велась одиночными выстрелами или очередью по 3–4 выстрела. Дальность огнеметания — 60–100 м. Ёмкости резервуара в 100 л хватало на 10 выстрелов.

Советский огнемётный танк ОТ-133.

С появлением в 1939–1940 гг. нового поколения тяжёлых танков серия «КВ» встал и о их «огнемёчивании». В 1941 г. начали проектирование тяжёлого огнемётного танка КВ-8 (объект 228) на базе серийного КВ-1 с установкой огнемёта АТО-41. Огнемёт устанавливался в башне рядом со спаренным пулемётом ДТ. Пушку 76-мм заменили 45-мм пушкой обр. 1934/38 г. Чтобы внешне химтанк не отличался от линейных, на ствол пушки надевали кожух, воспроизводивший очертания 76-мм орудия.

Советский огнемётный танк ОТ-34-43, выпускавшийся на базе прославленной «тридцатьчетвёрки обр. 1943 г.».

В Германии в 1939 г. фирма MAN построила на базе лёгкого танка Pz.Kpfw II 46 огнемётных машин Ausf.A и Ausf.B (Flammpanzer II Flamingo), получивших обозначение Sd.Kfz.122. Кроме того, на основе трофейных тяжёлых французских танков B1 bis немцы создали тяжёлый огнемётный танк Pz.Kpfw В-2 740(f). В среднем огнемётном танке Pz.Kpfw III (Fl) (Flammpanzer III) в башне вместо 50-мм пушки крепился огнемёт, защищённый стальной трубой длиной 1500 мм (своего рода имитация орудия). Максимальная дальность огнеметания — 55 м, при благоприятных условиях — до 60 м. В 1943 г. Pz.Kpfw III (Fl) действовали на Курской дуге и против англо-американских войск в Италии. Самоходный огнемёт Flammpanzer 38(t) «Хетцер» был выполнен на основе одного из лучших истребителей танков Второй мировой — САУ «Хетцер». Вместо 75-мм пушки в лобовом листе бронерубки устанавливался пневматический огнемёт FW.41 (Flammenwerfer 41) фирмы «Кёбе», позволявший вести огнеметание на дальность 60 м.

Советский тяжёлый огнемётный танк КВ-8С, созданный на базе КВ-1.

В Италии серийный огнемётный танк «Фиат»-3000 FR создали на базе лёгкого танка «Фиат»-3000» аж в 1921 г. Был у итальянцев и самоходный огнемёт (огнемётная танкетка) CV33/L.F «Фиат-Ансальдо», принятая на вооружение в 1935 г.

В Японии интерес к огнемётным бронемашинам также проявился уже в начале формирования танковых сил. В 1933 г. в Маньчжурии сформировали взводы химических (огнемётных) машин. Огнемётные танки японцы выполняли на базе лёгких и средних танков, вооружая танк двумя-тремя лёгкими (ранцевыми) огнемётами и двумя пулемётами.

Немецкий средний огнемётный танк Pz.Kpfw III.

В Великобритании и в странах Британского Содружества наций огнемётными танками долгое время всерьёз не занимались. Только в 1938 г. Генштаб выдал задание на разработку огнемётного танка. Наиболее известен английский огнемётный танк «Черчилль Крокодайл», созданный в 1943 г.

Поскольку к началу Второй мировой войны никаких систематических работ в США в этой области не велось, американские огнеметные танки несли на себе след импровизации. Были разработаны лёгкие огнемётные танки на шасси серий M3 и M5 «Стюарт» и M3 и M3A1 «Сэйтен» (Satan). Эти танки представляют собой «войсковую разработку» — они созданы на Гавайях для использования Корпусом морской пехоты США для борьбы с японскими укреплениями и ДОТами. Для установки в средние танки M4 «Шерман» использовался огнемёт M3-4-3, в лёгкие M3 и M5 «Стюарт» — E5R2-M3.

Американский средний огнемётный танк M4 Sherman-Fire.

И в последующие годы СССР в области огнеметания был «впереди планеты всей». В Советском Союзе продолжили линию огнемётных танков с сохранением основного пушечно-пулемётного вооружения и автоматическими пороховыми огнемётами. Но от тяжёлых огнемётных танков в СССР отказались, сосредоточившись в послевоенный период на огнемётных вариантах массовых средних танков. Разработка танка с огнемётом АТО-42 вместо спаренного пулемёта началась в конце 1948 г. Параллельно шло создание нового порохового автоматического танкового огнемёта АТО-49 с увеличенной дальностью огнеметания. В 1957 г. этот показатель удалось довести до 200 м, что нашло своё отражение в обозначении новой модели огнемёта — АТО-200. Танк Т-55 сменил в серийном производстве Т-54 в 1958 г. и стал соответственно и «носителем» огнемёта. Огнемётный танк ТО-55 принят на вооружение в 1960 г. Скорострельность огнемёта — 8 выстр./мин. Увеличилась и ёмкость одного выстрела — до 35 л (против 20 л на ТО-54 с огнемётом АТО-1).

К 1970-м гг. огнемётные танки и самоходные огнемёты струйного типа достигли предела своего развития, а потому отечественные конструкторы ещё в 1960-х гг. развернули научно-исследовательские работы но созданию принципиально нового типа огнемёта. Современные «самоходные огнемёты» — детище уже совсем других технологий, хотя они по-прежнему имеют бронированное вездеходное шасси серийных боевых машин.

ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ БРОНЕФАНТАЗИИ: ГИГАНТЫ

В истории бронетанкового вооружения и техники можно найти немало проектов, вызывающих при первом взгляде на них изумление. Часто дело ограничивалось парой рисунков, но иногда доходило до серьёзных расчётов и тщательно выполненных чертежей. Инженеры и изобретатели-самоучки предлагали бронетехнику, основанную на сверхоригинальных идеях, в том числе и на необычных конструкциях движителя. Тем не менее все они так и остались на стадии первоначальных предложений, а бронетехника до сих пор оснащается только гусеницами и колёсами.

Характерной чертой подавляющего большинства «прожектов» был низкий уровень проработки и технической грамотности авторов. В результате этого интересное и многообещающее, по мнению автора, предложение отвергалось специалистами при первом же рассмотрении. Кроме того, в условиях войн, когда массово появлялись оригинальные проекты, промышленность не имела возможности разворачивать полномасштабное производство техники с большой степенью новизны. Мирное время тоже накладывало ограничения на смелость новых предложений. В результате почти все оригинальные идеи так и остались на уровне предложений, и лишь некоторым удалось дойти до проверки на опытных образцах.

«Земной броненосец» А. А. Пороховщикова.

А. А. Пороховщиков, автор «первого русского танка «Вездеход», в августе 1915 г. разработал другой проект, предложив ГВТУ идею «Земного броненосца» в двух вариантах — полевом и крепостном. Можно назвать этот проект техническим бредом, но бред у него получился весьма интересный. Броня полевого броненосца должна была выдерживать огонь полевой артиллерии, второго — крепостной! А сама его машина выглядела просто кошмарно. Корпуса как такового она не имела. Вместо него предусматривалась стальная ферма длиной 35 м и шириной 3 м, имевшая ходовую часть из 10 мотор-колёс в виде бронированных катков диаметром по 2,3 м каждый. Бензиновые моторы мощностью 160–200 л.с. находились прямо в катках, там же должны были располагаться трансмиссия, вентилятор и топливный бак. Здесь же находились и три человека, обслуживающих двигатель, два пулемёта и бомбомёт! Фактически каждый каток был самостоятельным шаротанком, но соединённый с другими рамой в единую конструкцию.

«Броненосец» имел целый арсенал из 20 пулемётов и 10 бомбомётов на каждый борт (!). Огневая мощь этого «танка» предполагалась прямо-таки исключительной. Спереди и сзади размещались по две броневые башни с одним орудием калибра 4–6 дюймов (101,6–152,4 мм) и спаренным с ним орудием уменьшенного калибра. В центре фермы располагалась бронированная рубка для командира «броненосца», его помощника, старшего механика и телеграфиста, а наверху находился прожектор. Весь экипаж «Полевого броненосца» составлял 72 человека. Броня — 101,6 мм. Скорость должна была достигать 21 км/ч. Длина «броненосца» позволяла ему форсировать рвы и овраги шириной до 11 м. Но вопрос поворота машины изобретателем продуман не был. Для переброски «броненосца» по железной дороге автор предложил поставить «броненосец» на железнодорожный ход.

«Крепостной броненосец», кроме бронирования, отличался наличием бронированного каземата для десанта в 500 человек. Получилось некое подобие «штурмовых машин» античности и средневековья. В таком виде предложение выглядело явно утопически даже на уровне идеи. Решение от 13 августа 1915 г., принятое на заседании Технического комитета ГВТУ, гласило: «…даже без детальных расчётов можно уверенно сказать, что предложение неосуществимо. Было бы целесообразно для пользования в боевой обстановке распределять вооружение броненосца на отдельные подвижные звенья, не связанные в одну жёсткую систему». Пороховщиков к концу 1915 г. представил проект «Земного броненосца» из «шарнирно соединённых звеньев» или бронеплощадок, «могущих отклоняться друг от друга по всем направлениям». То есть, это был «сочленённый танк» с броневыми орудийными башнями и с рубками для десанта — недосягаемая мечта конструкторов даже сегодня. Каждая «площадка» состояла из двух пар катков и бронированной площадки с вооружением. Понятно, что и этот нереализуемый проект детально рассматривать не стали.

Танки с момента их появления на свет частенько называли «сухопутными линкорами», что не совсем уж и справедливо, поскольку настоящий сухопутный линкор построить так и не удалось. Даже самые обычные серийные тяжёлые танки в годы Второй мировой доставляли немалые хлопоты не только противнику, но и собственным экипажам и тыловым службам — то нет в нужном месте моста, способного выдержать такую нагрузку, то не нашлось железнодорожных платформ нужной грузоподъёмности, да и снабженцы и техники поминали эти прожорливые и капризные машины недобрыми словами из солдатского лексикона. И это — серийные машины. В случае с сухопутными «линкорами» все эти трудности возрастают на пару порядков. Но вот инженер-полковник Осокин предложил более реалистичный проект — не фантастический линкор, а вполне обыденный «танковый крейсер». В общем, получилась самоходная артиллерийская батарея весом в 270 т. Проект, кстати, был вполне технически обоснован. Но единственной страной, которая за годы войны попыталась воплотить в металле сверхтяжёлый танк, стала Германия. А у нас хватило благоразумия воздержаться от дорогостоящих экспериментов.

«Танковый крейсер» П. Осокина.

Проект «сухопутного крейсера» инженера-полковника П. Осокина представлял собой связку из четырёх танков Т-34, между которыми устанавливалась башня с двумя 152-мм орудиями, плюс ещё и зенитное орудие. Это хороший пример того, что даже такие люди, скорее всего и достаточно образованные и разбирающиеся в технике, в то время очень многого просто не понимали, а может быть… и не хотели понимать! Вот что писал изобретатель 27 июля 1942 г. Начальнику Главного Автобронетанкового Управления Красной армии и в Военный отдел ЦК ВКП(б):

«Желая помочь любимой Родине в её борьбе с фашистскими ордами и делом ответить на приказы № 55 и 130 Народного Комиссара Обороны Союза ССР тов. Сталина, я разработал и предлагаю Вашему вниманию проект нового мощного вида вооружения Красной армии — «танковый крейсер».

11.6.1942 г. этот проект мною был доложен Начальнику отдела Автобронетанковых войск Уральского военного округа полковнику Евдокимову, инженерам вверенного ему отдела и заместителю командующего ВВС округа генерал-майору авиации тов. Соколову. Ими моё предложение было признано ценным и интересным в оборонном значении, и были сделаны некоторые технические указания — для доработки проекта…

Не имея ответа на телеграмму, 18.7.42 г. я обратился к своему начальнику части — дивинженеру тов. Андрееву, доложил ему свой проект и предложения и получил разрешение обратиться по этому делу в соответствующие, вышестоящие органы. Будучи убеждён в целесообразности и большом боевом значении предлагаемого мною «танкового крейсера», я считаю всякое дальнейшее промедление в продвижении проекта крайне нежелательным, поэтому прошу Вас о скорейшем вызове меня в Москву, с тем, чтобы лично доложить этот проект Вам, или назначенной Вашим приказом авторитетной комиссии специалистов — инженеров и тактиков танковых войск.

Считая своё предложение серьёзным, я, имея уже опыт конструкторской работы, отдаю себе, вместе с тем, полный отчёт о возможных трудностях практической реализации проекта, но твёрдо полагаю, что эти трудности вполне окупятся боевыми качествами новых машин.

На разработку проекта «танкового крейсера» мною затрачено, преимущественно во внеслужебное время, свыше 500 ч и это обстоятельство также требует доведения дела до его логического конца…

О принятом Вами решении прошу телеграфно поставить меня в известность по вышеуказанному служебному адресу курсов».

«Полужёсткий танк» Мощевитина.

Другой «конструктор» — инженер 2 ранга Мощевитин предложил гигантский 13,5-метровый двухбашенный «полужёсткий танк», который, по его замыслу, мог бы изгибаться подобно червяку. Благодаря этой своей особенности он не только имел вооружение из двух 76,2 и двух 45-мм орудий и шести пулемётов, но ещё и обладал (в теории, конечно) поистине феноменальной проходимостью. Излишне говорить, мне кажется, о практической неосуществимости этого проекта!

БРОНЕФАНТАЗИИ: ТАНКИ С НЕТРАДИЦИОННЫМИ ДВИЖИТЕЛЯМИ

Пока на полях Второй мировой сражались люди и машины, а в КБ шла «война умов», в соответствующие органы потоком шли многочисленные предложения «из народа», шли непрерывно. И можно ли людей за это упрекать? Понятно, что гражданам СССР хотелось ускорить разгром ненавистного врага. Вот только многие из них явно переоценивали свои силы в конструировании и предлагали устройства, ну, скажем мягко: «на уровне технического бреда». Удивительно, но авторами этих проектов зачастую были отнюдь не простые рабочие и крестьяне, а инженеры, военные специалисты и курсанты военных училищ, то есть, люди, имевшие (либо получавшие) высшее техническое образование!

А ведь все эти прожекты проходили по инстанциям, и специалисты были обязаны дать по ним заключение и ответ «изобретателю»…

Современный танк, казалось бы, невозможно представить без гусениц. Такой движитель даёт боевой машине высокую проходимость и подвижность на поле боя. Гусеницы использовались на танках Первой мировой войны и сохранились до нашего времени, непрерывно совершенствуясь. Тем не менее на протяжении всей истории танкостроения предлагались различные варианты перспективной бронетехники, якобы способной заменить танки, но не имеющей гусениц. И иногда конструкторы предлагали более чем оригинальные решения…

Гусеничная бронетехника имеет серьёзное преимущество в проходимости перед колёсной. Но зимой в нашей стране в глубоком снегу может застрять даже и гусеничная машина. Поэтому попытки заменить гусеницы чем-то более проходимым делались постоянно. Так, в августе 1942 г. инженер-технолог Б. Бекетов предложил оригинальную конструкцию «зимнего танка» с винтовым движителем. Для улучшения подвижности на бездорожье и на снегу предлагалось использовать шнекороторный движитель.

Танк-шнекоход Б. Бекетова («зимний» танк с винтовым движителем). 1942 г.

Наркомат Боеприпасов СССР

СПЕЦИАЛЬНОЕ экспериментально-производственное бюро

29 августа 1942 г. № 224/14

При сём препровождаю краткую пояснительную записку к конструкции танка с винтовым движителем.

Предлагаемая конструкция «зимнего танка» выгодно отличается от современных танков и должна заинтересовать соответствующие организации. При заинтересованности соответствующих организаций предлагаемой конструкцией танка технический и рабочий проекты будут представлены в минимально короткий срок с той целью, чтобы, создав первый опытный танк, в действительных условиях выявить те преимущества, которые указываются в пояснительной записке.

Для нашей промышленности изготовление данной конструкции танка не представит затруднений. Я глубоко убеждён в превосходстве предлагаемой конструкции танка, а потому прошу дать возможность создать первый опытный танк. Прошу сообщить ваши соображения по затрагиваемому вопросу.

Инженер-технолог

Производственной Группы

СКБ СЭПБ НКБ (подпись)

(Б. Бекетов)

Как видно из рисунка, приложенного к письму, Б. Бекетов предложил построить танк с двумя цилиндрическими корпусами, связанными друг с другом. На этих корпусах должны были размещаться четыре танковые башни с орудиями и пулемётами. Однако самой интересной особенностью «зимнего танка» был его движитель. На внешней поверхности обоих корпусов, в передней, средней и кормовой частях, должны были находиться шесть шнекороторных движителей.

За счёт разного направления вращения винтовых поверхностей правого и левого шнека танк мог бы двигаться как вперёд или назад, так и вбок! Для поступательного перемещения требовалось обеспечить вращение шнеков в разные стороны, а для перемещения вбок — в одном направлении. Вероятно, предусматривалась и возможность поворота на месте за счёт разной скорости или направления вращения передних и кормовых роторов.

Предложение Б. Бекетова представляло определённый интерес, однако не нашло поддержки у военных. Главная причина этого — слишком сложная конструкция, которая, к тому же, не давала серьёзных преимуществ перед имеющимися гусеничными танками.

«Бронированный винт» ЗСТ-К18 С. М. Кириллова («земноводный скоростной танк»). 1943 г.

При одном взгляде на этот проект возникает закономерный вопрос — поскольку это танк сезонного применения, то что с этим образцом бронетехники делать летом, весной и осенью? Справедливости ради необходимо отметить, что шнекороторный движитель значительно позже нашёл применение в поисково-спасательной вездеходной машине «Синяя птица», предназначенной для спасения приземлившихся экипажей космических кораблей.

Одним из самых удивительных предложений, опять-таки выполненным всего лишь на уровне эскиза, был гибрид танка и корабля С. М. Кириллова ЗСТ-К18 из города Казани, использовавшего для движения «бронированный винт» и вооружённый соответственно «бронебойной пушкой» спереди и торпедным аппаратом (!) сзади. Подан он был 5 апреля 1943 г., жаль, что не первого, а так его вполне можно было бы принять за первоапрельский розыгрыш! Как изобретатель собирался стрелять торпедой на поле боя, осталось загадкой…

Удивительно, но все эти проекты приходили именно от инженеров, то есть людей, имевших техническое образование, полученное ими в вузах СССР. Например, один такой «инженер» Ботвиненко из Стерлитамака в феврале 1943 г. прислал проект реактивной боевой машины, движимой ракетными двигателями на жидком топливе, причём опять-таки приложил всего лишь «рисунок в разрезе». На вооружение этого «чуда-юда» должны были находиться орудие, пулемёт и… опять же торпеды!

Ходячие танки — особая статья. Их разработка зачастую требовала не просто смелости, а настоящей дерзости. Конечно, те или иные замыслы появлялись ещё в паровую эпоху, но первая более или менее серьёзная разработка была осуществлена (и запатентована) только в 1940 г., накануне Второй мировой войны. Её авторы, американские инженеры Хатчинсон и Смит, исходили из того, что для сверхтяжёлой машины «ноги» лучше гусениц. Их конструкция с вращающимся аналогом «бедренного сустава» и телескопической «ногой» требовала от оператора сидеть на получетвереньках, подключив конечности робота соответственно к рукам и ногам. Несколько дистанционно управляемых небольших моделей продемонстрировали приличную манёвренность и неплохую проходимость, однако военное ведомство сочло этот проект «слишком опережающим время». Но изобретатели упорно возвращаются к теме шагающих танков.

Вездеходный бронированный транспорт АТ-АТ — шагающая бронемашина из серии голливудских фильмов «Звёздные войны».

Правда, пока эти проекты осуществлены лишь на уровне голливудских фантазий на тему светлого будущего (сага «Звёздные войны» и т. п.) и прочих «фэнтези». В качестве наглядных пособий можно взять Робокопа, двуногую пулемётную платформу из того же сериала, Терминатора и шагающие штурмовые танки из «Звёздных войн». Предполагается, что эти конструкции с лёгкостью смогут перебираться через завалы и прочие препятствия, не проходимые для колёсной и гусеничной техники. Смогут ли? Основной бич любой подвижной машины — удельное давление на грунт. Чем оно выше, тем сложнее машине передвигаться по местности. Удельное же давление прямо пропорционально массе и обратно пропорционально площади опоры. Именно для понижения давления на грунт тяжёлая бронетехника передвигается не на колёсах, а на гусеницах. Как только мы заменяем гусеницы на ноги, мы резко повышаем удельное давление на грунт. Это приведёт к тому, что её реальная проходимость на произвольно взятой местности резко понизится. Конечно, удобно, когда вездеход может переступить через поваленный ствол. Но что толку, если он провалится по уши в болотистую землю задолго до того, как доберётся до препятствия? Не последнюю роль играет сложность конструкции. Колёса (даже с натянутой на них гусеницей) — система очень простая и надёжная. При определённом опыте и сноровке экипаж танка или тягача может починить даже серьёзные повреждения в полевых условиях — с помощью нехитрых приспособлений наподобие домкрата, кувалды и известной матери. Починить же «ходильную» ногу без сложных приспособлений вряд ли возможно, а уязвимых мест в ней куда больше, чем в колесе. Таким образом, для эффективного применения шагающей техники необходима относительно твёрдая ровная местность с небольшим количеством препятствий. Это означает, что реально двуногие роботы могут применяться лишь для несения полицейских обязанностей в городской местности и, скажем, для войны в глинистых и каменистых пустынях. Необходимо также отметить, что конструкторы танков стараются всячески уменьшить размеры своих бронированных «детищ», в том числе и высоту. Чем ниже танк, тем, соответственно, сложнее в него попасть и тем он менее заметен. А стоящая вертикально возвышающаяся двуногая махина шагающего робота — отличная мишень!

Ещё одна машина из «Звёздных войн» — вездеходный разведывательный транспорт АТ-ST.

ЭЛЕКТРОТАНКИ

Ещё в межвоенный период инженеры развитых стран мира всерьёз задумались над конструированием средств прорыва оборонительных линий. Их изыскания привели к созданию целого ряда смертоносных военных новшеств, таких как химическое оружие, миномёты, ручное автоматическое оружие и танки. Но в своих поисках учёные и конструкторы приходили и к другим техническим решениям, которые позже не нашли массового применения по причине своего несовершенства или же наоборот, чрезмерного новаторства (из-за чего военные заказчики не могли сразу осознать их перспективности). К таким изобретениям относятся сухопутные дистанционно управляемые торпеды.

Land torpedo («сухопутная торпеда») Элмера Викерсхэма (Elmer E. Wickersham). США. Компания «Холт Маньюфекчюринг К°». 1918–22 гг.

Появление сухопутных торпед стало возможным только с развитием гусеничных машин и электротехники. Фактически, они представляли собой небольшие гусеничные транспортные средства (иногда бронированные), которые должны были без риска для оператора добраться до позиций противника и подорвать их. Пионером в разработке этого вида оружия оказалась Франция, а пик его развития пришёлся на годы Второй мировой войны в Германии.

Первая сухопутная торпеда была создана в 1915 г. французскими конструкторами Обрио и Габэ и называлась Torpille Terrestre, что в переводе с французского и означает «сухопутная торпеда». Torpille Terrestre могла нести до 200 кг взрывчатки и следом за собой тянула два кабеля, по которым подавалось питание на электродвигатели. Управление торпедой осуществлялось посредством простого отключения или включения двигателей, вращавших гусеницы.

Немецкая машина для преодоления заграждений Sonder Kraftfahrzeug 302 или Goliath («Голиаф»). Фирма «Боргвард». 1942 г.

В США в сентябре 1918 г. также была разработана сухопутная торпеда. В 1922 г. её создатель, инженер компании «Холт Маньюфекчюринг К°» Элмер Викерсхэм (Elmer E. Wickersham), получил патент на своё изобретение, которое называлось Land torpedo («сухопутная торпеда»). Торпеда Викерсхэма приводилась в движение двумя электродвигателями, которые находились между ведущим задним колесом и передним ленивцем (колесом, на которое передача не осуществляется) каждой гусеницы. При этом опорных катков в торпеде не предусматривалось. Питание на двигатели должно было подаваться по проводу, разматывавшемуся сзади с подпружиненной катушки.

Советский Союз не отставал от Запада. Инженер-электрик А. И. Богун-Добровольский не стеснялся в выражениях, когда писал сопроводительное письмо к своему изобретению, предложенному в июле 1941 г. (самое начало войны!): «Электрики… разможжат в кровь бронированное свинное рыло фашизма. Электротанки помогут это сделать в первую очередь» (стилистика и орфография источников сохранены).

«Электротанк — боевая, подвижная управляемая по проводам на расстоянии повозка. Вооружение электротанка (ЭТ) может состоять из торпеды, мины, фугасного снаряда весом до 200 кг или ЭТ может доставить в любом направлении взрывчатое вещество… и взорвать его». Компактных аккумуляторов, заряда которых хватило бы для электроснабжения танка, в 40-е гг. ещё не изобрели. Поэтому все проекты таких машин предусматривали питание по проводам.

По описанию изобретателя, машина должна была состоять из трёх элементов. Первый — так называемый питательный пункт. Под ним Богун-Добровольский понимал лёгкую передвижную установку, способную подключиться к любому источнику трёхфазного переменного электрического тока. Изобретатель полагал, что таковой без труда найдётся в любом районе боевых действий: «Пригород, промышл[енный] район, электростанция тепловая или гидравлическая, электрофицир[ованное] село, колхоз, совхоз и др.». В питательном пункте располагался вращающийся на полой оси барабан, разделённый на три части. Каждый сектор соответствовал отдельному двухжильному кабелю для электропитания двигателей бронированной машины и взрывателя для её вооружения.

Изобретатель предлагал оснастить свой ЭТ двумя моторами — по одному на каждую гусеницу. Их одновременная работа вела бы машину вперёд. Соответственно, если работал только один мотор — танк совершал бы поворот в одну или другую сторону. Такое решение, по замыслу Богуна-Добровольского, «…устраняет коробки скоростей и упрощает до минимума сложную кинематику сцепления и управления, имеющуюся в обычном танке».

Нередко с электротанками путают телеуправляемые танки, такие как советские машины из состава телемеханической группы «Подрывник». Это были, по сути, обычные танки с двигателями внутреннего сгорания, управление которыми осуществлялось по радио с помощью сервоприводов. Танк управления (вверху), и собственно сам телетанк (внизу).

Корпус ЭТ был облегчённой сварной конструкции, защищённой лёгкой бронёй. Автор подчёркивал, что ходовая часть должна быть устойчивой, а силуэт танка — низким. Боевой груз должен был располагаться на корпусе в специальных гнёздах. Оператор танка мог взорвать его удалённо, с командного пункта, в качестве которого мог послужить любой обычный танк или броневик. Также была предусмотрена возможность подрыва при столкновении с целью.

В отличие от многих других изобретателей, Богун-Добровольский честно перечислил не только достоинства, но и недостатки своего проекта. В их число входили радиус действия, ограниченный длиной 300-метрового кабеля, одноразовое применение танка и то, что с источниками питания могут быть проблемы. С другой стороны, инженер подчёркивал, что его танк будет дёшев — всего 6000 р., не считая боевого груза. Фактически Богун-Добровольский предугадал появление таких же машин на Западе — в 1940 г. французской машины для преодоления заграждений Engin K (Vehicles K) и увидевшего свет значительно позже на вооружении Вермахта Sonder Kraftfahrzeug 302 или Goliath («Голиаф»), построенный в 1942 г. на предприятии компании «Боргвард». Эти боевые машины также управлялись по проводам. Так что наши конструкторы были вполне в мировом тренде… Вскоре после Богуна-Добровольского свой проект электрического танка в Наркомат обороны СССР отправил техник-лейтенант И. М. Емченко. Его первое письмо, написанное в сентябре 1941 г., осталось без ответа. Тогда через год с небольшим он отправил второе.

Автор с первых строк расхваливал достоинства своей машины: обтекаемую форму корпуса, толстую броню, пожарную безопасность. Это было не оригинально на фоне большинства других изобретений. Но сам проект оказался необычен.

Как и ЭТ, машина Емченко была кабельной и приводилась в движение двумя моторами, запитанными от полевой электростанции. С помощью некоего приспособления провода должны были зарываться на 100 мм в грунт по ходу движения танка (!). При этом изобретатель отказался от гусеничного хода. Он предпочёл «…6 штук лыж, при помощи которых танк передвигается». Полосы, оснащённые стальными шипами, должны были двигаться по очереди, имитируя траки. Емченко уверял, что его детище могло бы подниматься на возвышенности с наклоном в 60–70°, а радиус действия танка составлял по его расчётам 2 км. «…В случае необходимости эти лыжи убираются, танк садится животом на землю», становясь таким образом неподвижной огневой точкой.

Танк должен был иметь небольшие габариты (длина — 3,2 м, ширина — 1,8 м, высота — 1,1 м) и мощную 98-мм броню по всей поверхности танка. Емченко закладывал в проект скорость до 30 км/ч. Вооружение машины (пулемёт и огнемёт) размещалось в сферической башне на разных её сторонах. «Пулемёт может обстреливать до 3 м от танка в радиусе 360°». Почему дистанция стрельбы столь мизерна, автор не объяснил (скорее, это просто арифметическая ошибка). В башню мог быть добавлен и второй пулемёт, для защиты кабелей. Наконец, на нос и корму танка Емченко предлагал установить шипованные барабаны, которые якобы позволили бы преодолеть препятствие высотой до 1 м. Они же могли служить для траления минных полей. Управление танком ложилось на плечи экипажа из двух человек, размещавшихся в нём лёжа.

Наркомат вновь не отреагировал на этот проект. Однако Емченко не опустил руки и в сентябре 1943 г. представил третий вариант своего танка. Лыжи с шипами в конструкции сменились «черепашьими лапами», вооружение пополнилось противотанковым ружьём. Толщина брони местами выросла до 120 мм. Предельная скорость удвоилась, зато машина стала одноместной. К многообещающему описанию прилагался эскиз. На полях этого письма Емченко имеется пометка: «Оформить делом и приобщить ранее поступивший материал. Дать ответ автору». Видимо, он всё-таки дождался решения по своему замыслу, и положительным оно точно не было.

Электротанк Ка-На. Япония. 1940-е гг.

Но это всё было в нашем Отечестве. Но и Восток не дремал! Высоковольтная машина-генератор Ka-Ha («Ка-Ха») — уникальная и не имеющая аналогов ни до, ни после инженерная боевая машина императорской Японии! Фактически, это единственная электрическая боевая машина Второй мировой. В качестве базы для неё использовался средний танк Type 97, лишённый штатного вооружения (вместо него устанавливались макеты).

Основным и единственным оружием Ka-Ha был высоковольтный генератор (10 kV), который, по замыслу конструкторов, должен был посылать разряды по вражеским телеграфным/телефонным проводам (!) и этим уничтожать аппаратуру связи противника (ну, и того, кому не повезло поднести трубку к уху в этот момент). При этом как-то выпал из поля зрения вопрос о том, каким образом аппарат должен подобраться к этим линиям вообще, и почему они ещё уцелели… Можно предположить, что машину нацеливали на бескрайние просторы Китая, Монголии и Маньчжурии, где манёвренные группы бронетехники могли наткнуться на чужие неохраняемые провода посреди степи или пустыни. Сколько таких танков было построено в итоге, — неизвестно, но вряд ли много. Тем не менее четыре экземпляра электротанка состояло на вооружении (!) 27-го отдельного сапёрного полка…

БРОНЕПРИЦЕПКИ-1

Танк — это мощный тягач. Поэтому практически сразу возникла идея повышения его универсальности путём придания ему дополнительных возможностей за счёт использования специализированных прицепов. Танковый прицеп — простая, но весьма полезная для танковых частей и подразделений вещь. Он обладает хорошей проходимостью и может передвигаться вслед за бронемашиной практически без ограничений. В случае необходимости прицеп можно отсоединить от танка без выхода экипажа из боевого отделения в течение нескольких секунд. Фактически всё, что может понадобиться на первых порах, танки везут с собой. При использовании прицепа сильно сокращается зависимость боевых подразделений от частей обеспечения.

В первой половине 1930-х гг., с началом массового поступления танков на вооружение РККА, неоднократно поднимался вопрос об увеличении оперативного радиуса действий танковых подразделений. В середине 1936 г. на окружном складе № 60 Белорусского военного округа (БВО) предложили свой вариант решения этой задачи. По предложению комбрига Рулёва, там изготовили специальный танковый бронированный прицеп (прицепку) для перевозки дополнительных боеприпасов и топлива.

Прицепка, разработанная на складе № 60, была выполнена из 6–8-мм броневых листов и оборудована колёсным ходом. Благодаря удачно спроектированной укладке, она могла транспортировать за танком 200 л топлива, 2000 винтовочных патронов или 75 снарядов. Общая её масса составляла 1,3 т, а масса перевозимого груза — 500 кг, причём конструкция предусматривала обеспечение полной герметичности укладки. Соединение с танком было жёстким, «типа железнодорожного». Испытания бронеприцепки совместно с лёгкими танками Т-26 состоялись в БВО в июле 1936 г. На испытаниях танки Т-26, оборудованные прицепкой, без затруднений преодолевали различные виды препятствий и совершали развороты. Сам прицеп благодаря колёсному ходу свободно пересекал все препятствия, которые преодолевал танк. По мнению членов комиссии, применение данного приспособления позволило бы успешно решить задачу по увеличению оперативного размаха действий танковых подразделений.

Итальянская огнемётная танкетка «ФИАТ-Ансальдо» CV-3/35. 30-е гг. ХХ в.

К достоинствам прицепа отнесли и предполагавшуюся невысокую стоимость его изготовления при массовом производстве. В результате комиссия просила АБТУ РККА принять представленную прицепку на вооружение механизированных войск. Однако проследить дальнейшую судьбу прицепок конструкции склада № 60 пока не удалось. Перед войной на их базе были созданы и опытные образцы минных заградителей — «раскладчиков мин». А к идее перевозки за танками дополнительного запаса топлива вернулись в послевоенные годы, когда в проектно-конструкторском бюро ЦЭЗ № 1 по предложению инженер-капитана Е. Р. Урванцева был создан и прошёл испытания «походный магазин» — бронированный прицеп для танков Т-54 и Т-55, рассчитанный на 1200 л топлива. Уже в наше время армия обороны Израиля приняла на вооружение танковый прицеп «Урдан». Агрегат грузоподъёмностью 8 т позволяет перевозить имущество подразделений, которое может им пригодиться при совершении маршей своим ходом (боеприпасы, топливо и т. п).

В 1930-е гг. итальянцы в Абиссинии широко и эффективно применяли в боях с местными племенами свою огнемётную танкетку. Основным вооружением двухместной танкетки был струйный огнемёт, при этом запас огнесмеси располагался в буксируемом одноосном бронеприцепе. Это была очень удобная компоновка, т. к. малый объём танкетки не позволял разместить баки с достаточным запасом огнесмеси непосредственно в её корпусе. При этом пожароопасная смесь находилась отдельно от танкетки и в случае поражения и воспламенения прицепа танкетке пожар не угрожал.

Из семейства разнообразной специальной техники, созданной на базе британского танка «Черчилль» в годы Второй мировой войны, прежде всего, следует отметить его огнемётную модификацию «Черчилль-крокодил» (Churchill-Crocodile) — без сомнения, самый известный огнемётный танк. Его разработали в 1942 г. Запас огнесмеси, метаемой газом на основе азота, находился в одноосном бронированном прицепе, буксировавшемся танком. Дальность стрельбы из огнемёта составляла 120 м. В серию в 1944-м пошёл вариант на шасси модификации «Черчилль VII». Всего выпустили 250 огнемётных машин.

Огнемётный танк «Черчилль-крокодил» (Churchill-Crocodile). Бак с огнесмесью находится в бронеприцепе.

Угроза «большой» войны с применением химического оружия в 20-30-х гг. ХХ в. была более чем реальной, поэтому развитию химических войск в РККА уделялось огромное внимание. В качестве платформ для нового оружия рассматривались практически все существующие и перспективные танки — от лёгких до тяжёлых, а также грузовые автомобили. Руководством РККА было принято решение — до отработки полноценных химических боевых машин и параллельно с ними разработать и принять на вооружение более простые изделия — так называемые «химические прицепки» (ХП), способные буксироваться линейными танками и усиливать их боевые возможности. Важным обстоятельством сочли и то, что такие прицепки будут значительно дешевле в серийном производстве, чем химические машины. Уже в январе 1937 г. в Автобронетанковом управлении (АБТУ) РККА подготовили ТТТ на химическую прицепку для линейных танков БТ и Т-26: «Химическая прицепка предназначается для усиления боевой мощи линейного танка и имеет своим назначением:

А) заражать местность в различных условиях боевой обстановки стойкими отравляющими веществами (СОВ типа иприта);

Б) ставить дымовые завесы как на ходу танка, так и на месте;

В) дегазировать в условиях боя заражённые участки местности».

Завод № 37 имени Орджоникидзе в 1938 г. спроектировал прицепку ХП-1 с одноосным ходом и четырьмя колёсами от ЗИС-5 с резервуаром для дымовой смеси ёмкостью 600 л.

Для прицепки мог быть использован любой танк, оборудованный узлом сцепления и управления прицепкой. Для изготовления партии химприцепок определили Выксунский завод ДРО. Но к концу 1939 г. завод № 37 выпустил второй опытный образец прицепки — ХП-2, который был значительно доработан. В ходе обширных испытаний конструкция прицепки была усилена, и в 1940 г. планировалось изготовление серийной партии. Но надвигающаяся война выдвинула на первый план более актуальные задачи.

В начале 1930-х гг. в связи с прогрессирующим ростом количества танков в ведущих странах мира проблема борьбы с ними приобретала особую актуальность. По мнению советских военных специалистов, одним из эффективных средств противотанковой обороны могла стать установка специальных минных заграждений.

Советский танк Т-26 с бронеприцепом.

Всероссийский (ранее — всесоюзный) научно-исследовательский институт механизации сельского хозяйства (ВИМ) был основан в марте 1930 г. В принципе, мирная такая тематика, но в СССР 30-х полностью мирный НИИ был бы нонсенсом. Не был исключением и ВИМ. Одним из его изделий стала довольно интересная реализация сеялки — минно-заградительная тележка. На шасси от плавающего танка Т-38 была установлена бронированная коробка, в которой размещались лотки для мин и устройство для их раскладки в определённом порядке. Снаряжаться прицеп мог как противопехотными, так и противотанковыми минами с массой ВВ до 4 кг, которые могли и гусеницу порвать и каток повредить.

Исследования в этом направлении развернулись в НИИИТ РККА под руководством Г. О. Гутмана. В феврале 1934 г. были сформулированы тактико-технические требования к специальному бронированному «минному заградителю-прицепке МЗП», который мог буксироваться различными машинами. Основным назначением МЗП стала постановка противогусеничных мин на направлениях вероятной атаки танков противника. За основу взяли танкетку Т-27, в задней части которой установили приспособление для укладки оригинальных мин круглой формы. Испытания макетного образца позволили выявить недостатки конструкции и устранить их в следующем образце — МЗ-27 (МЗТ-27), испытания которого прошли осенью 1934 г. Параллельно подготовили партию опытных мин «Т-27». В том же 1934 г. на заводе № 37 собрали опытную партию из 12 таких машин. Хотя конструкция МЗ-27 не получила развития, опыт его эксплуатации позволил перейти к работам по созданию полноценного минного заградителя.

Советский танк Т-26 с минным прицепом МЗП.

Минный заградитель МЗП должен был удовлетворять требованиям максимальной проходимости (преодолевать мелкие преграды: канавы, пни, кочки и т. п.), устойчивости при бортовых кренах до 40° и поворотливости. Буксировку предлагалось осуществлять танкетками Т-27 (на малой скорости), танками Т-26, БТ и Т-28 или тракторами «Коммунар». Скорость движения МЗП определялась до 70 км/ч по дорогам и до 40 км/ч на пересечённой местности. Прицепка оснащалась гусеничным движителем от лёгкого танка Т-37А. Общее количество мин на борту составляло 575 шт.

В течение 1936 г. конструкцию МЗП доработали, и в начале следующего года усовершенствованный образец представили на заводские испытания. Испытания доработанного образца МЗП прошли в октябре — ноябре 1937 г. Габаритные размеры прицепки практически не изменились. За счёт изменения толщин листов корпуса удалось снизить её массу (с комплектом мин — 552 шт.) до 3660 кг. Наконец-то появился так называемый «автомат расцепки» («автомат отцепки») МЗП с танком-буксиром. В перечень тягачей теперь включили лёгкий танк Т-38 и быстроходные тракторы СТЗ-3 и «Коминтерн». Повторные полигонные испытания заградителя прошли почти через год, в сентябре — ноябре 1938 г., и уже на НИАБТ Полигоне. Их основной задачей стало определение целесообразности принятия МЗП на вооружение Автобронетанковых войск РККА. Однако уже с апреля — мая 1939 г. в документах, касающихся МЗП, присутствует такая формулировка: «С дальнейшей разработки прицепка снята». Возможно, это было связано с недостаточной мощностью заряда ВВ в проектируемых минах, учитывая, что даже почти в три раза более мощная ТМ-35 вызывала нарекания как раз по этой причине и в том же 1939 г. была снята с производства. Кроме того, нельзя было не учитывать стремительное насыщение армий вероятных противников противотанковой артиллерией, заставившей говорить о себе более чем серьёзно ещё в годы войны в Испании. В этих условиях противопульная броня МЗП уже не гарантировала её выживаемости в современном бою. Наконец, отдельные конструктивные недостатки как самой прицепки, так и мины для неё требовали немало времени для их устранения. Так или иначе, но доработку МЗП сочли нецелесообразной. На этом долгая история «минного заградителя-прицепки» конструкции Г. О. Гутмана была завершена.

Тяжёлая израильская БМП «Ахзарит» с прицепом «Урдан».

БРОНЕПРИЦЕПКИ-2

Издавна известно, что быстрота, стремительность атаки всегда имеют решающее значение для успеха наступательной операции. Однако опыт Первой мировой войны и начального этапа Второй мировой показал: пехотинец, выскочив из окопа и добежав до точки соприкосновения с противником, выматывается и не может в полную силу вступить в схватку с обороняющимся врагом, который встречает атакующих со свежими силами. И это не говоря о немалых потерях, что несёт пехота, преодолевая нейтральную полосу!

Следовательно, нужен способ быстро и практически без потерь доставить атакующих бойцов в зону непосредственного соприкосновения с противником. Самым простым и дешёвым способом сделать это в те годы считались танковые прицепы-«волокуши». Такая «волокуша» должна иметь борта из брони, способной защитить солдат от пуль и осколков. В бортах «волокуши» должны быть амбразуры для обстрела противника перед высадкой десанта. При этом атакующие смогут взять с собой больший запас снаряжения и боеприпасов, чем при традиционной атаке, а также они сэкономят силы непосредственно для боя с врагом.

Французский бронетранспортёр Lorraine 38L с десантным бронеприцепом на гусеничном ходу, близким по своей философии к советскому ТД-200. 1940 г.

Эта идея была столь очевидной, что уже в наступлении под Москвой наши танки тащили за собой волокуши или сани с десантниками и лёгким вооружением, а в 1943 г. лейтенант Г. П. Тярасов предложил БОТ (бронированную огневую точку), подвешиваемую к корме танка. Но, пожалуй, самым интересным стал проект, предложенный 16 февраля 1942 г. председателю Государственного комитета обороны СССР И. В. Сталину, которому пришло письмо из Челябинска. В нём заместитель главного металлурга завода № 78 Д. И. Чижиков высказывал свои предложения относительно танковых бронированных прицепов с использованием ходовой части танка Т-60:

«Для заброски десантов в тыл противника предлагаю применять бронированные, на гусеничном ходу, прицепы к танкам, условно называемые мною «ТД» (танковый десант, транспортируемый «ДОТ»). Прицепы «ТД», кроме указанного мною назначения, в зависимости от боевой обстановки могут быть использованы, как «ДОТы» и транспортёры для перевозки под обстрелом противника боеприпасов, вооружения и раненых. По конструкции «ТД» является несложным транспортным средством, состоящим из бронированного корпуса простейшей формы и ходовой безмоторной части на гусеницах.

Корпус «ТД» может быть изготовлен из листов путём сварки-клёпки или путём отливки. Для изготовления корпусов «ТД» вполне могут быть использованы маломерные, с поверхностными и прочими дефектами листы, которые не употребляются в производстве танковых корпусов. Для изготовления ходовой части «ТД» можно использовать детали с подбитых танков, детали, не принятые по тем или иным причинам для монтажа танков, а также детали от гусеничных тракторов, например, с трактора С-2 ЧТЗ.

Танк Т-34-76 с прицепом БОТ (бронированная огневая точка).

Исходя из того что конструкция «ТД» предельно проста, освоение и массовый выпуск бронеприцепа может быть осуществлён в короткий срок и на любых заводах с ограниченными производственными возможностями.

Для проработки конструкции ТД я обратился за помощью к директору завода № 200 (Ижорский завод в Челябинске) тов. Попову М. Н., который положительно отнёсся к моему предложению и немедленно выделил конструкторов для работы. В настоящее время проработка технического проекта ТД для варианта «сварной корпус на ходовой части от танка Т-60» закончена и для всесторонней проверки и испытания конструкции в собранном виде требуется изготовить один экземпляр ТД.

Основные данные спроектированного ТД следующие:

Габариты корпуса:

длина — 4500 мм;

ширина — 2000 мм;

высота — 1000 мм.

Броня:

борт — 40 мм;

носовая и кормовая части корпуса — 30 мм;

крыша — 20 мм;

днище — 15 мм.

Ходовая часть — подвеска от танка Т-60 на гусеницах.

Вооружение — 14 легко устанавливаемых огневых точек, из них: 2 зенитных пулемёта, 4 противотанковых ружья и 6 пулемётов.

Количество десанта — 25 автоматчиков, располагающихся внутри корпуса в сидячем положении с полным вооружением и запасом боеприпасов.

Вес в полном снаряжении около 9 т.

Сцепляется с танком КВ жёстким с шарниром буксиром. Отцепка и прицепка от танка изнутри ТД. Для входа и выхода, а также для нагрузки и разгрузки имеются 5 люков, из них: два в крыше; по одному в носовой, в кормовой частях и в днище.

Для ускорения разрешения вопроса с изготовлением и испытанием опытного образца я обращаюсь к Вам с просьбой сделать указание народному комиссару танкопрома тов. Малышеву В. А. изготовить и совместно с военными специалистами испытать один экземпляр ТД. В случае благоприятных результатов испытаний и решения о принятии ТД на вооружение, массовое производство их может быть немедленно организовано на заводах Челябинска — Свердловска без влияния на программу по выпуску танков».

В то время идея танковых прицепов будоражила умы многих изобретателей, но в данном случае автор, что называется, попал в струю. Вместо того, чтобы в одиночку продвигать свою идею, изобретатель предложил её заводу № 200, который воспринимал конструкцию как своё детище. Как известно, своя рубаха ближе к телу. Кроме того, бронированный прицеп Чижикова отличался простотой конструкции, относительно небольшой массой и использованием уже отработанных агрегатов танка Т-60. Благодаря всему этому проекту был дан зелёный свет.

На заводе № 200 была создана группа, которая вела тему бронеприцепа ТД. Что касается Чижикова, то он выступал в роли консультанта и одновременно продвигал своё детище, бомбардируя все инстанции письмами в случае задержки работ. Согласно отчёту старшего военпреда завода № 200 военинженера 2-го ранга Пестова, к 20 марта на заводе строилось три образца прицепа, получившего индекс ТД-200 (транспорт десантный завода 200).

Бронированный советский танковый прицеп ТД-200. 1942 г.

По большинству характеристик опытные образцы соответствовали концепции, выдвинутой Чижиковым. Согласно требованиям ГАБТУ, ТД-200 должны были обеспечивать высадку десанта через кормовой люк как в стоячем положении, так и на ходу. Десант располагался внутри прицепа на скамьях, по 5 человек на каждой. Всего ТД-200 имел 10 бойниц для ведения огня: по 3 с бортов, 2 спереди и 2 на корме. Бойницы были сделаны с закрывающимися заслонками. Заводские испытания ТД-200 были начаты 16 апреля. Первые ходовые тесты показали, что средняя скорость передвижения ТД-200 № 1 за КВ-1 составила 16 км/ч. Было пройдено 48 км, из них 37 км по булыжному шоссе и 11 км по просёлку. Отмечалось, что прицеп невозможно отцепить на ходу, клиренс в 300 мм оказался недостаточным. После испытаний прототип, изначально имевший одностворчатые верхние люки, был переделан, что привело к затягиванию испытаний на месяц. Чижиков 22 апреля написал очередное письмо Сталину с просьбой посодействовать ускорению работ, впрочем, на ход испытаний это никак не повлияло. Испытания проходили в мае 1942 г. Они совпали с учениями на Челябинском танкодроме. В ходе испытаний ТД-200 испытали с полной нагрузкой: в прицеп погрузились 20 бойцов, посадка прошла за 60 с. Помимо этого, была произведена успешная высадка десанта на ходу (скорость движения 4–5 км/ч). Прицеп с полной нагрузкой испытывали на бездорожье. Несмотря на повреждения, не было зафиксировано ни одного случая спадания гусениц. 15 июня заводские испытания завершились. Осмотр ходовой части ТД-200 № 1 показал, что прицеп вполне успешно прошёл заводскую программу. Несмотря на благополучно откатанные испытания, решения о серийном производстве ТД-200 не последовало (заключений ГАБТУ по результатам испытаний в переписке не обнаружено, нет резолюции о принятии прицепа на вооружение, либо об отказе). На этом работы по прицепу закончились.

Вероятно, это связано с тем, что прицепы оказались чересчур тяжёлыми. На совещании от 27 февраля 1942 г. были приняты тактико-технические требования по бронесаням, необходимым Красной армии. Согласно этим требованиям, боевая масса прицепа не должна была превышать 5 т, а число десантников составляло 15 человек. ТД-200 с боевой массой в 10 т и десантом 20 человек явно не вписывался в эти рамки.

Помимо ТД-200, в мае 1942 г. на заводе № 200 был разработан химический прицеп, получивший индекс ГХП (гусеничный химический прицеп). Предназначался он для заражения и дегазации местности, а также дымопуска. По конструкции ГХП во многом повторял ТД-200, но вместо бронекапсулы для десанта на гусеничной ходовой части устанавливался короб, внутри которого располагались резервуары для отравляющих веществ или дымовой смеси. Распыление газов происходило через устройство, расположенное в кормовой части прицепа.

Всё в том же 1942 г. КБ завода № 200 предложил ещё два гусеничных десантных бронеприцепа — ТД-2 и ТД-3. По характеристикам прицеп ТД-3, как и его предшественник ТД-200, не вписывался в выдвинутые военными требования. Что же касается ТД-2, то он вполне подходил под необходимые нормативы и его постройке дали зелёный свет. Опытный образец был изготовлен к 10 октября и проходил заводские испытания. К тому моменту, впрочем, более актуальной стала идея постройки десантных прицепов на базе корпусов снятых с вооружения танков. Тем не менее челябинским бронированным прицепам всё же довелось повоевать. Согласно переписке, три опытных прицепа ТД-200 в конце сентября 1942 г. были направлены в 19 танковую бригаду, действовавшую на Сталинградском фронте.

БРОНЕСАНИ И БРОНЕВОЛОКУШИ

Советский средний танк Т-26 с бронесанями Соколова. Советско-финская война. Зима 1939–1940 гг.

Начавшийся в ноябре 1939 г. советско-финский конфликт вскрыл ряд недочётов в организации штурмовых подразделений Красной армии. Чтобы взломать финскую линию обороны, понадобились новые разработки, которые ранее нигде не применялись. Сразу выявилась проблема сопровождения танков пехотой — по глубокому снегу пехота, даже на лыжах, быстро отставала от бронемашин.

Одним из новшеств Красной армии стало массовое применение бронесаней конструкции Соколова. Данные бронесани, которые буксировались за танками, использовались как средство доставки взрывчатых веществ и пехоты, главным образом — штурмовых групп. Рассчитаны сани были на отделение бойцов, защита имелась спереди и с боков. По опыту войны отмечалось, что первые случаи применения саней Соколова имели положительный эффект, но впоследствии финны изучили слабые стороны новинки и применили новую тактику: танк с прицепленными бронесанями пропускался вглубь финских позиций, после чего десант расстреливался огнём с флангов и сзади…

Общее количество выпущенных саней Соколова неизвестно, однако по состоянию на весну 1941 г. 300 бронесаней находилось в Ленинградском военном округе. После окончания финской войны работы по бронеприцепам прекратились, однако сама идея продолжала будоражить умы. Из более чем двух с лишним тысяч дел за 1941–45 гг., хранящихся в отделе изобретений ГАБТУ Красной армии, примерно четверть работ на данную тему. Но в ГАБТУ подобные проекты, некоторые из которых вполне могли быть реализованы, регулярно заворачивались с формулировкой «реализация нецелесообразна».

Великую Отечественную РККА встретила, не имея серийного БТР. Проблему частично решали, размещая десант на танках, однако пехота на броне была чрезвычайно уязвима для вражеского огня. Пока Красная армия вела оборонительные бои, вопрос об обеспечении бойцов бронетранспортёрами не стоял особо остро, но в декабре 1941 г., в ходе контрнаступления под Москвой, командование столкнулось с теми же проблемами, что и зимой 1939–40 гг. Пехота могла сопровождать танки, лишь сидя на броне, по глубокому снегу танки быстро отрывались от пеших бойцов.

Не стоит думать, что по другую сторону фронта ситуация была лучше. Немецкие войска в зимних условиях ощущали аналогичные трудности ничуть не в меньшей степени. В такой ситуации повторное появление бронеприцепов было лишь вопросом времени.

Советские бронесани БП-60, изготавливавшиеся из корпусов танка Т-60, на буксире у «тридцатьчетвёрки».

Своему возвращению на фронт броне прицепы отчасти обязаны инженерным войскам. В начале 1942 г. было предложено установить на танках Т-34 фугасные огнемёты (ФОГи). Для повышения эффективности было предложено дополнить танк отцепляемыми волокушами, на которых устанавливалось до 20 ФОГов. Первые образцы огнемётных волокуш прибыли на фронты в начале 1942 г. и сразу доказали свою высочайшую боевую эффективность. Опыт использования огнемётных волокуш был учтён командованием автобронетанковых войск 20-й армии. Боевые действия показали, что волокуши можно применять не только как наступательное вооружение, но и для перевозки десанта. В апреле 1942 г. начальник 1-го отделения АБТВ 20-й армии майор Кравцов писал: «Отделом АБТВ изготовлено 20 штук волокуш для десантной пехоты. Волокуши сделаны из листовой стали толщиной в 6–8 мм по типу волокуш с ФОГами». Десантные волокуши разработки отдела АБТВ 20-й армии представляли собой деревянно-металлическую конструкцию. В боевом положении бойцы располагались в волокуше лёжа. Как правило, за танком прицеплялись две волокуши (одна за другой). В целом устройство волокуш отдела АБТВ 20-й армии во многом было схоже с бронесанями Соколова.

Спонтанно работы по бронированным саням, возимым за танками, начались в декабре 1941 г. В результате в начале 1942 г. на свет появились проекты саней самых разных размеров. Мытищинский машиностроительный в декабре 1941 г. получил от наркомата вооружения задание на разработку бронесаней. Заказ был выполнен в максимально короткий срок: уже к концу января 1942 г. изготовили два экземпляра, получивших индекс Б-65 и рассчитанных на десант до 50 человек. Длиной почти 6 м, с противоснарядной защитой, Б-65 потянули на 20 т боевой массы. Бойцы попадали внутрь и покидали сани через двустворчатые люки, находившиеся по бокам и сзади.

Сани и волокуши использовались в годы Второй мировой войны не только частями Красной армии. На рисунке английский инженерный танк Churchill AVRE, перевозящий в волокуше фашины.

23 февраля 1942 г. в Государственный комитет обороны пришло письмо с завода № 112 с проектом боевого десантного танкового прицепа (БДТП) инженера-конструктора В. Е. Губанова. Предлагаемая им конструкция представляла собой укороченный корпус Т-34 со штатной башней, с полным сохранением характеристик по толщине брони. Летом прицеп перемещался на гусеницах, зимой же катки и гусеницы снимались, а вместо них должны были устанавливаться полозья. Согласно расчёту, масса БДТП составляла 10–15 т. К счастью, проекты Б-65 и БДТП, явно страдавшие гигантоманией, в серию не пошли.

4 июля 1942 г. вышел приказ № 499сс Народного комиссара танковой промышленности, согласно которому с 5 июля прекращалось производство лёгких танков Т-60. По тому же приказу остающийся задел по корпусам и башням Т-60 было решено законсервировать. Относительно дальнейшего использования оставшихся корпусов и башен были различные соображения. Некоторое число башен Т-60 использовали для оборудования ДОТов на подступах к Сталинграду.

Между тем, заканчивался сентябрь 1942 г. Красная армия так и не получила бронированных прицепов. В ГАБТУ понимали: надо подготовиться к зимним боям. В рамках работ по бронеприцепам был построен опытный образец ТД-2, но на повестке дня были и иные варианты решения проблемы, в том числе переделка танковых корпусов в прицепы. 1 октября 1942 г. в ГАБТУ КА был выслан эскизный проект санного прицепа на базе Т-60. Темой бронесаней на базе Т-60 заинтересовались на ГАЗе. Автозавод не производил Т-60 с марта 1942 г., однако на его территории имелось 212 корпусов этого типа плюс 47 комплектов корпусов Т-40. Кроме того, на заводе № 37 оставалось 120 корпусов Т-60. Первоначально планировалось передать задел по корпусам и башням в Управление оборонительных сооружений Красной армии, но корпусам было найдено более эффективное применение.

Британский инженерный танк Churchill AVRE с отвалом и волокушей для перевозки различных грузов.

Выработка ТТТ на бронесани и выпуск чертежей заняли немало времени, в результате первые три образца были изготовлены лишь в декабре 1942 г. Тема получила индекс БП-60, в переписке она фигурирует как «Бронесани». Боевая масса саней составила 4 т, максимально в них помещалось 10 десантников с личным оружием. Бронесани представляли собой корпус Т-60, установленный на два деревянных бруса. К деревянным брусьям снизу были прикреплены стальные полосы, которые исполняли роль полозьев. В кормовом листе установили двустворчатую дверцу с петлями, через которую осуществлялся выход десанта и его посадка. С каждого борта было вырезано по три амбразуры с броневыми заслонками. Две амбразуры были вырезаны в кормовом листе. Несмотря на выявленные в ходе испытаний недостатки, общее заключение по саням оказалось вполне положительным. Во время испытаний десант из 10 человек с личным оружием грузился в бронесани за 20–25 с, высадка занимала 30–35 с.

Серийному выпуску бронесаней был дан зелёный свет в самом начале 1943 г. Их производство из корпусов Т-60 началось на ГАЗе в конце января 1943 г., в январе же сани стали изготавливать и в Саратове. Помимо бронесаней на базе Т-60 завод № 180 выпустил также партию из 18 саней с использованием корпусов танка Т-50. Интересно, что в войсках бронированные сани на базе Т-60 применили ещё до появления серийных образцов. Согласно переписке по ГАБТУ, в частях 65-й армии осенью — зимой 1942 г. успешно использовались корпуса Т-60 (речь идёт, скорее всего, о заделе завода № 264), установленные на полозья и цепляемые к танкам.

По состоянию на 3 марта 1943 г. ГАЗ им. Молотова изготовил 250 бронесаней, из которых 35 отравили в 1-ю Танковую Армию, 75 — на Западный фронт и 41 — на Северо-Западный фронт. Кроме того, завод № 180 выпустил 24 единицы бронесаней, отправленных на Калининский фронт. 21 декабря 1943 г. на складах находилось 120 десантных саней. Точное число выпущенных саней БП-60 неизвестно, но суммарный выпуск на ГАЗ им. Молотова и заводе № 180 оценивается примерно в 300 штук.

ПОЛЗАЮЩИЙ ТАНК В ОДНУ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ СИЛУ

«Техника — Молодёжи» завершает историческую серию «Бронеэкзотика» статьёй о «недотанках», перемещаемых по полю боя силой самого бойца. Никаких механизмов, двигателя, трансмиссии и даже гусениц — долой всё, что может сломаться! Идеальный танк — простой, как радость победы, и надёжный, как кусок стали. Фактически в Первую мировую танк впервые был применён не в битве на Сомме в 1916 г., как мы привыкли думать, а несколько раньше, когда канадские пехотинцы отбивали у немцев один сильно разрушенный сахарный завод. Немцы дрались грамотно, головы поднять не давали, и канадцы сообразили катить перед собой толстостенный бак, который пули не брали. Благодаря баку удалось закидать гранатами пулемётчиков, и завод был взят.

Мобильные щиты для пехоты начали применяться в конце XIX в. Первые работы в области средств индивидуальной бронезащиты были инициированы ходом англо-бурской и русско-японской войн (соответственно 1899–1902 гг. и 1904–1905 гг.). А уж Первая мировая война породила массу изобретений и образцов персональной брони. Тогда же определились основные типы защитных средств: панцири; устройства, крепящиеся на стрелковом оружии; переносные щиты; укрытия, перекатываемые на колёсиках по полю боя; всевозможные их комбинации.

Самодельный перекатной бронещит. Западная Европа. Период Первой мировой войны.

Индивидуальные защитные средства стали широко использоваться во время Русско-японской войны. Ещё при осаде Порт-Артура японцы ходили на русские позиции, прикрываясь 20-килограммовыми щитами английской работы длиной в метр и шириной с полметра. Однако в России подобные средства испытали чуть ли не на 20 лет раньше — в 1886 г. Это были лёгкие стальные щиты конструкции полковника Фишера и датского капитана Голштейна. Позже появились щиты профессора Голенкина — крепостные, сапёрные и стрелковые. Они были предложены в 1910 г. и учитывали весь накопленный опыт устройства и применения подобного рода устройств как в России, так и за границей. Из всего разнообразия средств индивидуальной бронезащиты русские военные больше доверяли именно щитам. Ведь панцирь часто провоцировал более тяжёлые раны. По-настоящему эффективного образца индивидуальной бронезащиты не было тогда ни в одной армии мира. Носимый щит, находящийся на некотором расстоянии от тела, хорошо амортизировал удар. К тому же в боевых действиях преобладал фронтальный огонь, и круговой защиты солдата не требовалось. Во время Первой мировой различные мобильные щиты применяли многие страны. Применялись они как правило для защиты нескольких человек, но это оказалось непрактичными из-за большой массы. Для их передвижения требовались ровные поверхности, а в Великой войне местность обычно была перепахана снарядами. В итоге щиты катить было невозможно и приходилось переносить их на руках.

Японский бронещит начала XX в.

В годы Первой мировой войны ассортимент защитного снаряжения заметно расширился. Русский крепостной щит с двойным полотном был рассчитан на защиту от винтовочного огня. Он предназначался для защиты двух солдат, но мог быть построен щит и для одиночного стрелка. Полотно щита состояло из двух стальных листов — наружного толщиной 3 мм и внутреннего — 2 мм, с прокладкой между ними туго спрессованной волокнистой массы толщиной около 30 мм (один из первых образцов комбинированной брони!); общая толщина щитового полотна — около 35 мм. Щит имел две бойницы размером 15×7,5 см, закрываемые броневыми заслонками толщиной 6 мм. Вес всего устройства около 59 кг.

В русских крепостях применялась и мобильная (перекатная) броневая баррикада на несколько стрелков. Это был крепостной щит, предназначенный для закрытия проходов, проездов и т. п. в крепости. В ограниченном количестве применяли ещё и ряд аналогичных средств (технического комитета ГВТУ, поручика Гельгара, генерала Свидзинского), наружейные щиты и щиты-лопаты доктора Кочкина и есаула Бобровского, несколько вариантов колёсных щитов. Общество заводов «Сормово» предлагало во время войны стрелковый щит-панцирь. Активно разрабатывались катучие бронещиты. Изобретателями в России предлагалось такое их огромное количество, что военное министерство к концу войны официально запретило их разработку, так как боевые действия показали их неэффективность — большая часть ранений была получена от осколочных боеприпасов и шрапнели, против которых бронещиты были бесполезны.

Лёгкий передвижной (колёсный) броневой щит (Франция). Это уже почти танк…

Наиболее интенсивно щиты использовала армия Франции. Применялись, например, щиты с большими колёсами для защиты одного человека. Железный ящик монтировался на ось с колёсами. Фронтальная часть ящика имела V-образную форму для отражения пуль и осколков. Они использовались для разрезания проволочных заграждений. Французы широко использовали стальной щит «Дегри». Изготавливались различные варианты. Был предложен мобильный щит пехотинца («ползающий танк») — средство защиты живой силы от огня противника. Он закрывал тело человека по всей длине с правой стороны. Левая нога оставалась открытой для толкания; откуда и одно из названий — «ползающий танк». Внутри «танка» человек лежал на небольшой платформе. В начале Великой войны во Франции также использовались мобильные щиты для двух или трех человек. Они использовались в уличных боях или для приближения к укреплениям противника. При этом предпочтение отдавалось защите человека, а мобильность считалась второстепенной.

Американскими изобретателями также предлагались различные индивидуальные бронеконструкции, включая одноместный «танк», передвигать который боец должен был, отталкиваясь ногами от земли, но ни одна конструкция на полях сражений так и не появилась.

Французский «ползающий танк». Сомма. Июль 1916 г.

В годы Великой Отечественной войны в блокадном Ленинграде на Ижорском заводе изготавливали «Бронеползунок». Впервые оборонительно-наступательные бронеползунки были применены на Ленинградском фронте зимой 1942 г. для усиления полевых позиций на рубежах обороны вокруг Ленинграда. Огневые точки такого типа доставлялись на позиции при помощи танков. О бронеползунке и подобных огневых точках есть упоминание в книге Б. В. Бычевского «Город-фронт»: «В середине августа началось создание так называемого «броневого пояса» вокруг Ленинграда. Комиссия по обороне под председательством А. А. Кузнецова ещё в конце июля одобрила предложение ленинградских кораблестроителей об использовании на оборонительных рубежах заводских запасов броневой стали. Инженер-контр-адмирал А. А. Жуков, руководивший научно-техническим комитетом Военно-Морского флота, и его помощник инженер-капитан П. Г. Котов разработали технологию массового изготовления различных типов сборных ДОТов. Молодой, но уже опытный кораблестроитель П. Г. Котов возглавил оперативную группу по монтажу этих броневых сооружений на местности. Эту конструкцию окрестили «бронеползунок оборонительно-наступательный». Под этим именем она приобрела широкую известность на всём Ленинградском фронте».

Масса: 3,2 т

Бронирование:

Лобовая броня: 55 мм

Боковая броня: 50 мм

Броня крыши: 30 мм

Вооружение: 14,5-мм противотанковое ружьё (ПТРД-41 или ПТРС-41) или 7,62-мм ручной пулемёт ДП-27.

Устанавливался в траншее на деревянный фундамент.

Русский индивидуальный бронещит периода Первой мировой войны.

Были и совершенно фантастические проекты. В 1927 г. наш изобретатель В. Майер предложил «подвижный щит для защиты от ружейных и других пуль» — два пустотелых цилиндра в рост человека справа и слева от бойца с пулемётом. Сзади агрегат придерживали два роликовых катка, а двигал его сам красноармеец, переступая ногами по скобам, образующим боковую поверхность колёс. Правда, это несколько напоминает белку в колесе, которая при этом ещё должна была стрелять из пулемёта… Впрочем, автор толком не пояснил, как именно ехал «щит». Это, конечно, не совсем танк, но поставьте на эту конструкцию двигатель, и шар-танк готов. Аналогично непонятно действовал и сборно-разборный пятиместный «контртанк» Ф. Бородавкова, который катили на врага сидящие внутри бойцы, цепляясь руками за скобы. Тормозами служили выдвижные ножевые упоры. Главным достоинством своей «бронебочки» автор считал дешевизну и уверял, что в бою она не уступит полноценному танку!

Оглавление

БРОНЕЭКЗОТИКА

ТУРУСЫ НА КОЛЁСАХ

БРОНЕМОНСТРЫ

ТАНК ПО-ПЛАСТУНСКИ

БРОНЕКОЛОБКИ

ПАНЦИРНАЯ ГУСЕНИЦА

МНОГОГЛАВЫЕ

БЕЗБАШЕННЫЕ

ПРЫГАЮЩИЕ ТАНКИ

ПАРЯЩИЕ ТАНКИ

ТАНКИ ПО НЕБУ… ЛЕТАЮТ!

«СКЕЛЕТОН», «ДИПЛОДОК» И «ОБЪЕКТ 80»

ТАНК-ТРАНСФОРМЕР-КОМБАЙН

РАКЕТНЫЕ ТАНКИ. ПРЕДТЕЧИ

«НАСТОЯЩИЕ» РАКЕТНЫЕ ТАНКИ

АТОМНЫЕ ТАНКИ

БРОНЯ И ОГОНЬ

ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ БРОНЕФАНТАЗИИ: ГИГАНТЫ

БРОНЕФАНТАЗИИ: ТАНКИ С НЕТРАДИЦИОННЫМИ ДВИЖИТЕЛЯМИ

ЭЛЕКТРОТАНКИ

БРОНЕПРИЦЕПКИ-1

БРОНЕПРИЦЕПКИ-2

БРОНЕСАНИ И БРОНЕВОЛОКУШИ

ПОЛЗАЮЩИЙ ТАНК В ОДНУ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ СИЛУ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg