«Выбор Роксаны Пауэлл»

Это было идеальное место для засады, мы были бы там совершенно беззащитны. Но никто не открыл по нам смертоносного огня. На другом берегу мы чутко вслушивались в тишину, но никаких враждебных звуков не услышали и осторожно двинулись по тропе вперед. «Стен» в руках Керка, как рыскающая собака, поводил «носом» из стороны в сторону.

Вдруг Керк остановился, и я вскинула нож, готовая стоять с ним плечо к плечу, если придется драться. Но в следующий момент я увидела то, что остановило его. Меня обуял ужас.

Прямо против нас на тропе находилась женщина. На первый взгляд она стояла, но ее ноги не касались земли. Она висела на невысоком дереве, распятая на нем с помощью штырей, вбитых ей в руки, ноги и шею. Ее открытые глаза смотрели прямо на нас. Она была мертва, и вокруг ее тела роились насекомые.

— Боже мой! Сити!

У меня подкосились ноги, и я опустилась на землю у края тропы спиной к мертвой девушке. Я слышала, как Керк подошел к ней, как он ругался, снимая ее с дерева. Я была не в силах помочь ему. В том месте, где я сидела, земля была покрыта папоротником, и я заставила себя сконцентрироваться на его красоте, наблюдая за тем, как его листва меняет цвет в солнечных лучах. Когда я смогла поднять взгляд, самое худшее было позади.

В джунглях есть растение, которое называют «чувствительной мимозой». Его листья от прикосновения сворачиваются, ветви повисают, и в конце концов поникает весь куст. Так случилось и с Сити. Она была ярким созданием, наполненным жизнью. Но к ней прикоснулись безжалостно и жестоко, и она увяла, как мимоза.

Керк закрыл ей глаза. Сити была мертва уже в течение нескольких часов — об этом говорило отсутствие кровотечения. Судя по ее лицу, смерть была медленной и мучительной.

— Почему? — прошептала я. — Почему они сделали это?

— Бандиты… — ответил Керк. — И этого достаточно для ответа. — Он наклонился, рассматривая землю. — Видимо, они здесь ночевали.

За последние двадцать четыре часа я увидела больше смертей, чем иным выпадает увидеть за всю свою жизнь. Но прежде это были мужчины, способные защитить себя.

— Она была такой молодой, — сказала я с тоской.

— Дочери Эллисонов было всего два годика. Бандиты перерезали ей горло.

Неожиданно со стремительностью, напомнившей мне падение ястреба на свою жертву, Керк нагнулся и в его руке оказался клочок бумаги.

— Что это? — поинтересовалась я.