«В кольце твоих рук»

Место действия и все герои этой книги вымышлены. Любое сходство с существующими людьми случайно.

Она медленно покачала головой. Нет, уже слишком поздно. Видно, эту чашу им суждено испить до дна. Не важно, что в ней, божественное вино или яд. До дна!

Наташа скользнула на ковер, увлекая его за собой. Тела их сплелись в. страстном объятии. Майкл высвободился из ее рук и, не отрывая губ от пылающей кожи, опустился вниз к ее ногам. Тонкие колени, дрогнув, разошлись, открывая перед ним то, что составляет вечную, неразрешимую загадку женщины. Майкл припал к ней лицом, вдыхая пьянящий аромат ее тела. Язык дразнящим движением завибрировал, затанцевал в ней.

Наташа застонала и вся изогнулась ему навстречу. Пальцы широко раскинутых рук конвульсивно сжимались и разжимались. Волосы разметались по ковру и, казалось, жили своей самостоятельной жизнью. Майкл приподнялся над ней, торжествуя от сознания своей власти над этим божественным телом. Сейчас она целиком принадлежит ему и никто не в силах ее отнять.

Наташа протянула к нему руки, вся призыв, желание, страсть. Соски, как два пунцовых бутона, цвели на не тронутой загаром коже ее груди. Нежные полукружия ребер вздымались в такт прерывистому дыханию. Она притянула его к себе, длинные ноги обвились вокруг его шеи.

Он ворвался в нее бурно, неистово, не таясь, так, как она этого хотела. Он знал, он чувствовал это и ликовал. Ее горячие соки омывали его, все внутри пульсировало, сжималось, требуя — еще, еще!

Он уверенно и властно вел ее за собой к вершинам блаженства, и, когда они достигли последней черты, с ее губ сорвался звенящий крик, пролетел над океаном и замер вдали.

Самолет напрягся, как перед прыжком, завибрировал, задрожал, взревел всеми моторами и стремительно понесся по взлетной полосе. Через секунду он был уже в воздухе. Наташа с наслаждением откинулась на спинку кресла. В отличие от большинства других людей она любила летать, любила аэропорты с их вечной оживленной суетой и напряженным ожиданием. Для нее это всегда было ожидание чуда. Сейчас ты в Москве, все вокруг привычно и знакомо, а через несколько часов — уже в совершенно другом мире, отовсюду слышна чужая речь, неведомые доселе краски и запахи щекочут воображение, неизвестность пьянит и волнует кровь. Ради таких минут стоит жить.