«Вдохнови меня»

Некоторые музыканты — самые глухие люди на свете.

Двое в полутемной комнате друг напротив друга. Напряженное молчание переплетается с ветром, тихими потоками проскальзывающим в открытое окно. Мужчина, женщина и тишина.

Павел несмело прикоснулся кончиками пальцев к щеке девушки, прося разрешения.

— Я не могу без тебя, — простые и эгоистичные слова прозвучали как низкие вибрирующие ноты виолончели. Голос мужчины и ласка пальцев, вместе они вызвали дрожь в теле девушки. Так бывает, когда в тишине зала ждешь первых звуков, которые вот-вот прозвучат из под смычка, захватят и расскажут историю.

Здесь и сейчас на сцене всего один солист, а девушка — единственная, кто слушает в темном зале. Она не двигалась и молча смотрела в напряженное лицо человека, которого любила. Смотрела и слушала, как и положено публике. Сложно поверить, что Павел действительно здесь, с ней, снова.

Как он нашел ее и как его пропустили так поздно в общежитие? Хитрый и расчетливый, как всегда добивается своего любыми способами. Для чего он здесь? Не наигрался еще с наивной влюбленной дурочкой? Или что-то новое придумал?

Видимо, все безрадостные размышления отразились на ее лице, так как Павел прерывисто вдохнул и сжал руки в кулаки. Маша настороженно следила за каждым его движением. Растерянность и неверие в происходящее. Будто она зритель, имеющий уникальную возможность понаблюдать со стороны за происходящим в параллельной реальности. В реальности, где все перевернуто с ног на голову, неподвластно логике, где желания, опасные, дикие, тщательно гонимые, — сбываются.

— Маша… Прости меня. То, что происходит между нами, пугает. Я не могу этим управлять, уже не принадлежу сам себе, абсолютно. Зависим настолько, что когда тебя нет рядом, ломка начинается. Я хотел это прекратить, я струсил.

Он подошел вплотную к застывшей девушке и наклонился, зарываясь носом в распущенные волосы.

— Ничего не вышло. Я не могу спать, заниматься, нормально дышать не могу. Ищу любые мелочи, что нас связывают, — прошептал таким тоном, каким признаются в самых постыдных грехах.

— Я… Смешно, — он отнюдь не весело усмехнулся, — долго искал твой шампунь, выбирал, перепробовал все бутылочки в магазине, а когда нашел, купил и дышал им. Как обдолбанный наркоман нюхал и нюхал.