«Испанская леди»

Джоан Смит Испанская леди

Глава 1

Леди Хедли чувствовала какую-то смутную тревогу в элегантном Золотом Салоне на Белгрейв-сквере. В возрасте пятидесяти двух лет от ее красоты остались лишь воспоминания. Некогда золотистые локоны потеряли живой блеск и поседели, щеки, напоминавшие в юности лепестки роз, постепенно увяли, и лишь в слегка потускневшей синеве глаз задержалась былая красота. Она наблюдала, как ее сын разорвал на мелкие кусочки совершенно невинное письмо и отшвырнул клочки, снежинками опустившиеся на столик у дивана. Похоже, он тоже сегодня не находил себе места. Леди Хедли не могла понять причины столь кислого выражения на лице своего сына, ведь приближалось открытие Сезона, несшего с собой массу веселья и развлечений.

Эдвард хандрил с того самого момента, как они прибыли в Лондон на прошлой неделе. Может быть, не стоило приезжать так рано, но леди Хедли не терпелось избавиться от мужа. Тем более, он сам явно предпочитает стада своих овец представителям высшего английского общества.

– Послушай, Эдвард, – обратилась она к сыну, желая приободрить его. – Ты не забыл, что дочь кузена Элджернона приезжает на днях? Отец хотел, чтобы ты подготовил эту встречу.

Странно, но это замечание заставило лорда Северна лишь плотнее сжать тонкую линию губ. Эта привычка всегда казалась леди Хедли малопривлекательной. Она раздраженно повела бровью и, немного подумав, добавила:

– Как мы узнаем, когда ожидать ее? Иное дело, если бы она приезжала дилижансом из Брайтона или Бата. А корабль из самой Испании может опоздать на несколько часов.

– Он может опоздать на сутки или даже недели, мама, – отозвался Северн.

Про себя он добавил: «Если повезет, он может вообще не доплыть. Шторм на море, например, стал бы для меня спасением».

Трудно было поверить в то, что этот широкоплечий, почти шести футов роста джентльмен с черными блестящими волосами – сын леди Хедли. Единственное сходство наблюдалось в разрезе глаз такого же глубокого синего цвета с длинными черными ресницами, только в его глазах пустота взора леди Хедли сменилась искорками интеллекта и насмешки.

– Сутки! Боже упаси! – воскликнула леди Хедли. – Не повезет тем, кто ожидает прибытия в порту. Надеюсь, они взяли еду, а может, и подушки с одеялом. Но разве ты забыл, мой дорогой, ведь твой отец говорил что-то о кораблях-разведчиках морского министерства, в чьи обязанности входит наблюдение за прибывающими судами? Достаточно только дать заявку в морское министерство, и тебе сообщат, когда «Принцесса Мария» подойдет к берегу. Мы же не хотим, чтобы леди Хелена сошла с корабля одна-одинешенька среди чужих людей в незнакомой стране.

Лорд Северн от всего сердца желал, чтобы она вообще не сходила на землю. В его ушах еще звучали прощальные слова отца: «Тридцать лет – возраст более чем зрелый, чтобы бесцельно растрачивать время. Так как ни одна невеста Англии тебя не устраивает, я послал лорду Элджернону приглашение с просьбой отпустить его дочь погостить у нас. Постарайся, если сможешь, понравиться ей до того, как она поймет, что ты представляешь из себя в действительности».

– Так странно, у меня есть крестница, которую я и в глаза не видела, – продолжала леди Хедли. – Я стала крестной матерью дочери моего кузена Элджернона, как они это называют, по доверенности, потому что Элджернон хотел, чтобы у девочки хоть один крестный был из Англии. И он поступил очень разумно. Ведь сейчас, как ты понимаешь… – она споткнулась на слове, помолчала, собираясь с мыслями, и продолжала: – Я имею в виду, сейчас, когда французы, неистовствуют на Пиренейском полуострове, хорошо, что у леди Хелены есть я, и она может приехать сюда. Что стало бы с ней, ведь Элджернон остается в Испании, а ее мать мертва? Не знаю, что делала бы бедняжка, не пригласи я ее.

– У Хелены, должно быть, есть и другие родственники. Разве у Элджернона нет еще сестер или братьев? – спросил Северн.

– Можно с полной уверенностью сказать, дорогой мой, что Ланкшир полон ими. Но как бедняжка Хелена смогла бы вырваться из Ланкшира? К твоему сведению, она – богатая наследница. Ее дед по материнской линии был conde. Вот почему Элджернон остался в Испании – бороться против наполеоновской армии и попытаться спасти фамильное богатство.

Его невеста принесла ему в качестве приданого доходный виноградник… А может, он собирается стать шпионом, ведь граф Элджернон – единственный из рода Карлисле, обладающий хоть унцией мужества.

Странно, вообще-то, что он уехал в Испанию.

– Странность заключается в том, что у него не хватило ума вернуться назад, когда разразилась война, – пробормотал Северн. Поскольку его мать никак не упомянула о женитьбе, Северн предположил, что она не в курсе дела. Отец никогда ей ничего не говорил, обращаясь с ней, как с ребенком.

– Ты внесла имя леди Хелены в список для представления во дворце, мама? – спросил он.

– Ну конечно! Это первое, что я сделала, приехав в Лондон. Кузина Одри и я почти не разлучались, подготавливая выход в свет моей вновь приобретенной крестницы Кузина Одри этой весной вновь привезла в Лондон Марион. Бедная девочка, она уже не первой молодости, но недавно ее дядя Рочестер оставил ей пять тысяч, и с ее собственными пятью тысячами может быть кто и позарится, сделает ей предложение.

– Сомневаюсь в этом, – заявил Северн.

– Я тоже. Но в любом случае Одри предложила нам помощь с Хеленой. Я уже слишком стара, чтобы носиться, как угорелая, каждый вечер, а ты и Одри поможете мне присмотреть за девушкой.

После этого замечания искорка удовольствия мелькнула в измученном взоре Северна. Он был рад тому обстоятельству, что Хелене выбрали друзей не из его круга. Комстоки получат возможность водить ее на концерты старинной музыки и скучнейшие чаепития, оставляя ему свободное время для более живых развлечений.

– Великолепная идея, мама!

– Да и леди Хелена быстро и легко поладит с ними. Она, несомненно, благонравная девушка, так как воспитывалась в самых строгих условиях. И даже довольно длительное время провела в монастыре, когда вражеские войска слишком приблизились к их дому До недавнего времени в монастырях было безопасно.

Элджернон никогда не говорил, но я подозреваю, что его жена была паписткой. Испания просто кишит ими. Не понимаю, почему Двор допускает подобное?

Северн открыл было рот, но, устрашившись собственного длительного изложения истории столетней давности, решил воздержаться и лишь спросил:

– Она ведь говорит по-английски?

– Да, но в монастыре, наверное, привыкла изъясняться на испанском, так что, осмелюсь заметить, она будет немного смущаться англичан. Ты должен почаще вывозить ее в общество, Эдвард. Бедная девочка наверняка не слишком привлекательна. Насколько я помню, внешность Элджернона напоминает вареную треску, а ее мать, как ты помнишь, была иностранкой.

Впервые леди Хедли упомянула о внешности своей крестницы. Северн почувствовал, как его интерес, пробудившийся при романтическом описании происхождения и образа жизни Хелены, угасает.

– Слава Богу, что у нее есть приданое, – сказал он и вновь уткнулся в журнал, на страницах которого публиковались последние данные с лошадиных бегов.

На борту «Принцессы Марии» леди Хелена, постукивая каблучком о палубу, пристально рассматривала миниатюру, выполненную из слоновой кости, с изображением лорда Северна. Когда они получили приглашение, у Хелены вспыхнул интерес к этому английскому кузену, за которого папа желал выдать ее замуж.

Бесспорно, молодой человек был красив, но не настолько же она глупа, чтобы влюбиться в изображение. Особенно, если лорд Северн намерен так обращаться с ней! Он должен был ждать ее на берегу с каретой. Хелена сказала отцу совершенно откровенно, что у нее нет желания иметь мужем человека, выбранного для нее. Она отправится в Англию – поездка выглядела приятным развлечением, – но, если она и выйдет там замуж, то за того, кого сама выберет. Элджернон не обладал достаточной твердостью в решении подобных вопросов, чтобы приказывать своей своенравной дочери.

Гордость Хелены восставала против того, чтобы послать сообщение на Белгрейв-сквер о своем прибытии и с просьбой прислать за ней карету. Об этом и думать нечего. Она подозвала слугу, приказав нанять кэб.

Через несколько минут Хелена уже проезжала по улицам Лондона, показавшимися ей блеклыми и чересчур бедными.

Правда, подъезжая к Уэстэнду, ее впечатление несколько улучшилось. И все-таки, красный кирпичный дом, у входа в который остановился кэб, был просто жалкой лачугой по сравнению с дворцом ее отца Vinedo Paraiso в Джерезе.

В салоне леди Хедли слабо отозвался стук дверного молотка.

– Думаю, это Одри, – сказала леди Хедли. – Она часто заезжает после посещения магазинов. Они ожидали объявления дворецкого о прибытии миссис Комсток. Но слабый стук повторился вновь.

– Сагден или заснул или куда-то отлучился, – проворчал Северн.

– Нет, это все его больной зуб. Он, вероятно, принял слишком много масла корицы. Говорила я ему, что зуб надо вырвать. Там зажжен камин. А я прикажу заварить свежий чай и встречу Одри у себя.

Северн направился к парадной двери и распахнул ее, к немалому удивлению обнаружив на пороге молодую особу. Он изумленно уставился на незнакомку. Девушка напоминала начинающую актрису в костюме цыганки. Волосы цвета вороньего крыла зачесаны назад под модной шляпкой, из-под полей которой пара темных блестящих глаз, ничуть не смущаясь, рассматривала хозяина Белгрейв-сквер. Незваная гостья обладала симпатичной мордашкой, а платье ярко-алого цвета производило своим фасоном некое странное впечатление.

– Я хотела бы видеть леди Хедли, – произнесла она и шагнула вперед.

Северн загородил дверной проем. Его мать принимала в этом году излишне много посетителей, стараясь блестяще подготовить выход в свет своей крестницы. Эта особа выглядела как портниха или модистка.

«В ней присутствует определенный шарм, но она не совсем леди». Такова была его окончательная оценка.

– В следующий раз пройдите через заднюю дверь, мисс, – сказал он вслух. – Но раз уж вы здесь, я узнаю, сможет ли леди Хедли уделить вам внимание.

Леди Хелена перешагнула порог, после чего высокомерно взглянула на лорда Северна. Она разглядывала копию этого надменного лица всего полчаса тому назад. Мало того, что ей пришлось самой добираться до Белгрейв-сквера, так теперь еще новое унижение! «Пройдите через заднюю дверь! " Это невозможно вынести. Если он принимает ее за служанку, она отплатит тем же.

Хелена молча сняла шляпку и протянула ее Северну.

– Я – сеньорита Хелена Консуэла Мария-Элизабета Кармиле, idiota. Леди Хедли ожидает меня.

Северн в недоумении уставился на девушку. В ее речи явно присутствовал иностранный акцент.

– Что? – переспросил он.

– Caracoles! – воскликнула девушка, всплеснув руками. – Я ваша мистресс рог favor!

– О, Боже! – изумленно произнес Северн. Что это за разговоры о его мистресс? Может, кто-то из друзей решил подшутить над ним, подослав женщину легкого поведения, чтобы вызвать в доме переполох.

– Послушайте, мисс, – сказал он. – Вы бы лучше уходили… Как вы сказали – Кармиле?

– Ну да! Сеньорита Кармиле из Испании погостить у вашей хозяйки леди Хедли. A, no importa. Я сама все выясню, – нетерпеливо сказала она, и ее каблучки бойко застучали в прихожей.

Северн двинулся следом за ней, так и держа в руках шляпку с длинным черным пером.

Леди Хедли, удивленная задержкой сына, уже подошла к дверям своей гостиной. Она видела вторжение дамы в красном, услышала болтовню на иностранном, но не французском языке, и взглянула на Северна, ожидая объяснений.

– Полагаю, она имеет какое-то отношение к леди Хелене, – неуверенно произнес он. – Возможно, компаньонка. Интересно, неужели «Принцесса Мария» уже в порту?

Посетительница раздраженно взглянула на него. Как могло случиться, что он не знал о прибытии ее корабля? Всех остальных важных пассажиров встретили на берегу.

– Вы ошибаетесь, я – та, которую вы называете леди Хелена, но просто называю себя немного иначе. Я – сеньорита Кармиле. Мой корабль прибыл несколько часов назад. Я ждала, ждала, пока, в конце концов, уже не могла ждать. Тогда наняла карету и приехала сюда.

– Вы – дочь Элджернона Карлисле? – удивлению леди Хедли не было предела, так как подобное казалось ей совершенно невероятным, если, конечно, Элджернон не был женат на прекрасной великанше. Ему следовало бы упомянуть об этом.

Как только леди Хелена повернулась к своей крестной, весь ее гнев моментально растаял при виде теплой приветственной улыбки.

– Ах, si, я – дочь моего папы, а вы – леди Хедли?

– Об этом и спрашивать не стоит, – заверила ее старшая дама.

– Madrina! – воскликнула Хелена и бросилась в объятья леди Хедли. Она на добрых шесть дюймов возвышалась над своей крестной, что доставляло последней некоторые неудобства. Леди Хедли сделала попытку отклониться, но леди Хелена удержала ее, и в тесных объятиях они прошествовали в большую гостиную. Леди Хедли инстинктивно почувствовала, что ее скромный будуар не устроит эту удивительную леди. Северн следовал за ними, все еще со шляпкой в руках.

– Странно, почему ты называешь меня Madrina? Ты же знаешь мое настоящее имя, – произнесла леди Хедли, но не осуждающе, а немного вопросительно.

– Это значит «крестная мать».

– Неужели! Подумать только, много лет я была Madrina и не подозревала об этом!

– Столько чувств, что следовало бы выражаться на французском, – улыбнулся Северн.

Его мать недоумевающе нахмурилась.

– Но тогда это был бы не испанский, не так ли, Эдвард?

– Нет, это был бы Мольер.

– Не обращай на него внимания. Он сам на себя не похож с тех пор, как опубликовали его письмо редактору в «Утреннем обозревателе», – сказала леди Хедли гостье и повела крестницу в Золотой Салон.

Леди Хелена видела богатство лепных украшений и подходящие им по стилю мраморные камины, картины Гейнсборо и Каналетто, персидские ковры, изящные диваны и столики в стиле хепплуайт.

– Какой очаровательный дом, Madrina. Вам здесь, должно быть, очень уютно, – произнесла она. Затем сняла накидку, с небрежной улыбкой подала ее Северну и, сказав «спасибо» с легким трепетом разжала пальцы. Северн подхватил накидку и огляделся в поисках Сагдена.

– Повесьте ее, пожалуйста, – терпеливо, как будто бы она говорила с идиотом или глухим, произнесла леди Хелена.

– Непременно, – ответил Северн после минутного замешательства, и понес накидку в прихожую.

Леди Хелена, не уверенная в том, что ее намеки достигают цели, добавила:

– Ваш mayordomo loco, Madrina. – Она надеялась, что это оскорбление Северн поймет.

– Боюсь, дорогая, я не сильна в испанском языке. Твой папа сказал, что ты вполне прилично говоришь по-английски.

– Ваш слуга – дворецкий – он, что, не в себе?

– Сагден? О, нет! У него разболелся зуб. С чего ты взяла, что у него не в порядке с головой?

– Он пытался выставить меня из вашего дома. А потом заявил, что я должна пройти через заднюю дверь, если вы примете меня.

– В самом деле? Я поговорю с ним, не сомневайся.

– Да, я думаю, вам следует это сделать. Вернулся Северн.

– Ваша хозяйка хочет сказать вам кое-что, – произнесла леди Хелена, ободряюще взглянув на свою крестную.

Леди Хедли и ее сын обменялись недоуменным взглядом. – Это – мой сын Эдвард, – объяснила гостье леди Хедли.

Волна гнева обожгла грудь Северна. Дворецкий! Она приняла его за дворецкого! Но, заметив слабую улыбку на лице леди Хелены, понял ее уловку. Она решила поквитаться с ним за то, что он принял ее за служанку. Итак, леди решила отплатить той же монетой, не так ли? Ну что ж, если она желает состязаться в остроумии, он чувствовал, что не ударит в грязь лицом.

Северн отвесил требуемый этикетом поклон, пренебрежительно оглядывая в то же время каждый стежок ее платья.

– Умоляю, простите мне эту ошибку, леди Хелена. Мы ждали сообщений о прибытии вашего корабля, хотели поблагодарить ваших спутников и обязательно встретить вас.

– Так вы – граф Северн! – воскликнула леди Хелена. Она поднялась и изящно присела в реверансе, производя точно такой же пристальный осмотр, что и Северн. – Моими компаньонами были капитан и его жена. Они очень хорошие друзья папы.

В Испании дамам не пристало много разговаривать. У леди Хелены имелась привычка получать то, что она желала, обводя отца вокруг пальца. И так как этот путь оказался весьма простым и эффективным средством, она не видела причин менять свою тактику и в Англии. В этом доме властвует лорд Северн, значит, в первую очередь, надо прибрать к рукам именно его. К счастью, он глуповат. И не урод. Всегда занятно разыгрывать свои штучки с красивым молодым человеком.

– Вы должны простить меня, – сказала Хелена, застенчиво взмахнув пушистыми ресницами. – Папа не говорил мне, что вы так привлекательны.

Северн, знакомый с женскими хитростями, мог распознать кокетство, если сталкивался с ним. Когда молодые леди начинали льстить ему, то все сводилось обычно к надежде услышать предложение. Хелена приехала в Англию с намерением окрутить его, но он не станет легкой добычей, в этом она убедится сама.

– Как он мог говорить подобное, никогда меня не видя, – безразлично ответил Северн.

– Мы тоже подумать не могли, что ты так хороша, – сказала леди Хедли. – Незадолго перед твоим приездом я говорила Эдварду, что ты, наверное, уро…

– Мама думала, что вы похожи на вашего отца, – быстро оборвал ее Северн.

– Нет, говорят, что я пошла в Артолов – род моей мамы, – ответила Хелена и, не удержавшись, добавила: – Хотя, я должна была узнать вас, лорд Северн, так как вы чем-то напоминаете моего папу.

Произнося эти слова, она заметила, что Северн оставался равнодушен к ее шпилькам в его адрес. Он не обижался на нее, но и не обращался с ней так, как обычно ведут себя джентльмены. Неужели он настолько глуп, что не реагирует ни на комплименты, ни на оскорбления?

Леди Хедли пригласила всех на чай. В течение следующего часа леди Хелена развлекала хозяев ярким описанием жизни в Испании и перипетиями своего путешествия. Леди Хедли удивлялась, почему им так и не сообщили о прибытии корабля, а после длительного обсуждения пришла к выводу, что морское министерство забыло о них. Северн не проронил ни слова. Он и не думал обращаться в министерство. Таков был его первый шаг в анти-свадебной кампании.

– Капитан сказал, что мне надо забрать свои чемоданы до завтрашнего дня, – сказала леди Хелена. – Можете вы это устроить, лорд Северн?

– Тебе лучше заняться этим сейчас же, Эдвард, – вставила его мать. – Хелена захочет переодеться к обеду.

– Да, я тоже так думаю, – сразу же согласился он, недвусмысленно окинув взглядом пестрый наряд Хелены.

– Может быть, вы привезете мою картонку для шляп? – с трудом сдерживая улыбку в ожидании новой провокации, прощебетала Хелена.

Северн сразу же удалился, но его уход был больше похож на бегство, чем на стремление броситься выполнять приказание леди Хелены. Пожалуй, следует немного умаслить его, чтобы он быстрее дошел до нужной степени податливости.

Хелена умоляюще взглянула на хозяйку.

– Могу я принять ванну, Madrina? Условия на борту корабля не позволяли мне этой роскоши.

– Я тотчас же распоряжусь принести горячую воду в твою комнату.

– Спасибо. Я буду отмокать, пока Северн не привезет мои вещи.

Прежде чем выйти из комнаты, Хелена запечатлела горячий поцелуй на щеке своей крестной.

– Так мило с вашей стороны пригласить меня. Думаю, мне здесь понравится. И я постараюсь не доставлять вам особых хлопот, а если все-таки сделаю что-то не так, сразу же скажите мне об этом. Договорились?

– Конечно, моя дорогая. Но я уверена, твое поведение будет безупречным. Похоже, у меня появилась дочь.

Они расстались, вполне довольные друг другом.

Глава 2

Лорда Северна ожидал еще один сюрприз, лишь только он принялся наводить на корабле справки о багаже леди Хелены.

– Леди Хелена Кармиле, – раздраженно повторил он младшему офицеру, помогавшему ему. – Она прибыла сегодня.

– А, вы имеете в виду сеньориту Карлисле, испанскую даму! Она просила нас называть ее так, – объяснил младший офицер. – Ее чемоданы уже готовы к отправке, Я обещал ей лично проследить за этим.

Он повел Северна обратно к трапу и указал на небольшую горку багажа, уже сложенного на тележку.

– Вот они, – указал он. – Носильщики появляются сразу же, как только корабль входит в порт.

– Спасибо, – поблагодарил Северн и назвал свой адрес. – Леди Хелена упомянула о какой-то картонке, желая, чтобы я привез ее сам.

– Она заперта в моей каюте. Я говорил ей, что такие вещи следует брать с собой, но вы знаете, как мало внимания она обращает на советы других. Картонка осталась под замком, а леди Хелена сгорала от нетерпения быстрее покинуть корабль.

Северн нахмурился. Ему явно не понравились столь простые и дружеские отношения между своей новоявленной кузиной и судовыми офицерами. Он взял коробку и направился к карете. Надо серьезно поговорить с леди Хеленой, прежде чем представлять ее обществу.

Он вернулся на Белгрейв-сквер и отослал коробку наверх. В течение следующих четырех часов он не наблюдал никаких признаком присутствия леди Хелены.

Прибыл ее багаж, который также отправили в ее комнату. Под наблюдением леди Хелены слуги распаковали чемоданы. Она наслаждалась переменой в своей жизни. С тех пор как французы вторглись в Испанию, ее жизнь была крайне неустроенной. Хотя война и не бушевала в окрестностях Джереза, папа заставлял ее бесконечно переезжать с места на место. Она жила во дворцах и палатках, особняках и монастыре, и в данный момент испытывала приятное чувство, имея, наконец, комнату и жизнь, которую можно назвать личной. Теперь добродетельные сестры не будут ежедневно звать ее на молитвы. А по ночам не придется просыпаться от пушечной стрельбы, пугающей до смерти. Не будет недостатка в еде. Хотя, вообще-то, она бы с удовольствием осталась в Испании с отцом, но он так волновался!

«Поезжай в Англию и наслаждайся молодостью, – сказал он. – Эта чудная пора бывает только раз и, к сожалению, быстро проходит».

В эти комнаты она будет возвращаться после разнообразных приятных развлечений. Со вкусом обставленные апартаменты очень нравились ей. Дома в Испании отличались более богатой отделкой, доминировали золотые и красные цвета. А здесь зеленая узорчатая ткань занавешивала окна в спальне и примыкающей к ней комнате. Стены украшали картины, изображающие птиц, деревья и цветы, искусно выписанные кистью на светлом кремовом фоне. Основное место в спальне занимала большая массивная кровать, покрытая пушистым пледом. Хелена чувствовала, что будет проводить большую часть времени в маленькой гостиной с удобными резными стульями и изящным бюро.

После того как распаковали ее корреспонденцию и письменные принадлежности, Хелена разложила все в маленьких ящиках бюро. Ей хотелось бы иметь новую бумагу для писем, отпечатанную в Англии, потому что англичане, в отличие от испанцев, ставили перед именами детей титул своих родителей. «Леди Хелена», – так будут называть ее здесь. Англичане очень необычно произносят ее имя, несколько резковато. Дома оно звучало более напевно и мягче – Эулена.

Сверху на горке ее личной корреспонденции лежало письмо, адресованное просто Мойре. Мойра, сеньора Петрел-Джоанз была возлюбленной его отца. Хелена знала, что они поссорились, и Мойра уехала из Испании. Она хотела развестись с мужем и выйти замуж за ее отца, но тот не позволил ей опуститься до этого. Хелена еще не знала, как она сможет передать письмо. Папа написал его в надежде, что дочь разыщет Мойру в Лондоне и передаст непосредственно в руки адресату.

В Испании смотрели сквозь пальцы на то, что у замужней женщины есть любовник, но развод!..

Такой поступок расценивался иначе. Затем в Испанию просочился слух о кончине господина Петрел-Джоанз. Поле действий, таким образом, расчистилось, и влюбленные могли пожениться. В этом письме отец предлагал Мойре руку и сердце, умоляя ее вернуться в Испанию. Хелена решила сделать все возможное, чтобы доставить его адресату, ведь папа так одинок сейчас, когда его дочь уехала в Англию.

Раздался стук в дверь, и на пороге появилась леди Хедли.

– Это я, Хелена. Тебе понадобится служанка, чтобы помочь переодеться к обеду. Я предлагаю Салли. Она прислуживает мне, когда у моей горничной случаются приступы артрита.

– Салли, это та с pecas? – Леди Хелена потерла нос.

– Ты имеешь в виду веснушки? Да, бедняжка Салли страшно огорчена этим обстоятельства. Но ей очень хорошо удаются прически.

– Прекрасно, Madrina! Ты поможешь мне нанять слуг, si?

– В этом нет необходимости, дорогая. Элджернон прислал достаточно денег на всякие дополнительные расходы. Ты имеешь полное право распоряжаться моими слугами. Они обо всем позаботятся.

– Ну, нет! Папа сказал, что я не должна стать обузой. Мне также понадобится конюх, так как я собираюсь иметь собственный выезд en seguida.

– Я не уверена, что сейчас ездят en seguido, но, если это какое-то новое веяние, Эдвард узнает о нем.

– Это значит «сразу же». Наверное, мне следует говорить только по-английски.

– Превосходная мысль, по крайней мере до тех пор, пока я не освоюсь в испанском, – ответила ее крестная. – А пока что Салли будет прислуживать тебе. Мы обедаем в восемь, дорогая.

– Так рано?

– Рано? Ну, восемь уже довольно поздно. В провинции обедают в шесть. А, понимаю, в чем дело. Пока ты путешествовала, переводили время. Я слышала об этом трюке раньше. Как неудобно! Не знаю, из-за чего вся эта суета. Ведь если мы все будем говорить на одном языке и у нас будет одно и то же время, какой смысл в путешествиях?

Хелена изумленно хлопала ресницами, выслушивая этот поток глупостей. Теперь ясно, откуда у лорда Северна недостаток умственных способностей.

– Я буду внизу в восемь часов. Мне следует одеться grand toilette или по-домашнему?

– Мы подумали, что ты наверняка утомлена после дороги, и не приглашали гостей сегодня вечером.

– Вы так предусмотрительны, gracios, Madrina.

– Знаешь, Хелена, мне кажется, я уже осваиваю испанский, – рассмеялась леди Хедли.

Когда багаж полностью распаковали, Хелена удалила всех слуг, оставив только Салли.

– Ты поможешь мне одеться к обеду, – сказала она, усаживаясь за туалетный столик перед зеркалом. – Леди Хедли говорит, что ты искусно обращаешься с волосами. Надеюсь, ты сможешь что-нибудь сделать с моими?

Она вытащила с полдюжины шпилек, и каскад черных волос заструился по плечам.

– Боже праведный! – воскликнула Салли. – Никогда прежде я не имела дел с такой массой волос. Они похожи на накидку.

– С ними столько хлопот, – сказала леди Хелена. – Папе нравятся длинные волосы, но сейчас, находясь в Англии, я их обрежу.

Салли приподняла длинные, черные как смоль, локоны. Они шелковисто заблестели в ее руках.

– Какая жалость, что вы собираетесь это сделать!

– Caramba! Ты говоришь в точности, как мой отец. Сегодня просто уложи их. Сможешь?

– Я подниму локоны вверх, миледи, и заколю шпильками, если вас это устроит.

– Отлично!

Салли проявила чудеса, работая с волосами Хелены, а когда они были закручены и уложены изящными волнами, Хелена выбрала платье сверкающего изумрудно-зеленого цвета, отделанное черным кружевом. К этому наряду она одела изумрудное ожерелье своей матери. Платье плотно облегало талию и складками спускалось книзу. Корсаж открывал выпуклость белоснежной груди.

Ни одной испанской девушке никогда не позволили бы появиться на людях в таком одеянии. Но, как и большинство из вещей Хелены, это платье раньше принадлежало ее матери. С началом войны в Испании практически прекратилось производство дамских платьев, а юная девушка, быстро выросшая из своих коротких юбочек, должна была что-то носить. Хелена понимала, что этот наряд чересчур откровенен, но, в конце концов, Англия известна своей сильно пошатнувшейся моралью, уступая в этом вопросе лишь Франции.

Прежде чем спуститься вниз, Хелена долго рассматривала себя в зеркало. Хотелось бы иметь на груди дюйма на два побольше материи, но, в общем, выглядела она прекрасно. Хорошенькое личико компенсировало дюжину оплошностей. Она приподняла юбки и заспешила к лестнице.

– Похожа на королеву Шеббу, – так описывала Хелену Салли, вернувшись на кухню. – Нарядов больше, чем у Летти Лейд, и гораздо ярче, а к каждому платью свои драгоценности. Эта леди отхватит себе принца королевской крови.

«Дорогая девица», – таково было первое впечатление Северна при виде молодой испанки, грациозно спускавшейся по лестнице. Если бы королева Шарлотта увидела ее сейчас, она никогда не позволила бы леди Хелене появиться во дворце.

Спускаясь к Северну, Хелена заметила, что молодой лорд очень заинтересован то ли ее изумрудами, то ли ее оголенным телом под ними. Подняв наконец глаза, он обнаружил, что она наблюдает за ним с терпеливой и слегка насмешливой улыбкой.

– Добрый вечер, лорд Северн! Надеюсь, я не опоздала?

– Добрый вечер, леди Хелена! Хорошо, что мы обедаем одни, так как в Англии дебютантки носят лишь белые платья и самого скромного покроя, – прибавил он, бросая последний взгляд на ее глубокий вырез.

– Белые! О, нет! Это для меня самый ужасный цвет. В белом я выгляжу абсолютно бесцветно, – всплеснула руками Хелена.

– Вы будете выглядеть так, как должна выглядеть молодая леди.

Она нахмурилась и подала ему руку, чтобы направиться в гостиную, где леди Хедли с нетерпением ожидала момента, когда они приступят, наконец-то, к обеду.

– Ты выглядишь прекрасно, Хелена, – улыбнулась она, беря Северна под другую руку и увлекая их по направлению к столовой. – Но совершенно неуместно, – шепнула она Северну.

Когда они сели за стол, Хелена произнесла:

– Мне следует поговорить с вашей королевой Шарлоттой об этих белых платьях. Она общительна?

– Нет, моя дорогая. И самый верный способ заставить старушку Шарлотту наброситься на тебя с упреками, это проявить хоть малейшую развязность, – без обиняков заявила леди Хедли. – Но как только ты найдешь себе мужа, то сможешь с полным правом носить столь яркие платья.

– Ах, значит мне предстоит страдать лишь одну две недели, – сказала Хелена и зачерпнула ложку лукового супа. Она попробовала густую жидкость и хмуро взглянула в тарелку.

– Можно мне немного перца? – попросила она.

Ей подали перечницу, и Хелена трясла ее до тех пор, пока вся поверхность супа не стала черной, затем перемешала и съела все без жалоб, но и без всяких признаков удовольствия.

– Я никогда раньше не ела молочных супов, – сказала она. – Мне кажется, у него слабый привкус лука.

– Точнее, это лук-порей.

Даже самые недогадливые смогли бы понять, что и остальные блюда леди Хелена нашла такими же неаппетитными. Она щедро посыпала их перцем и разными приправами, находящимися на столе, но все равно пряности не хватало. В ожидании десерта они обсудили ее поездку и положение в Испании. Леди Хелена с радостью заметила, что на десерт принесли рис. Она с удивлением взглянула на хозяйку, когда та добавила в блюдо сахар и молоко.

– О, Madrina! Ты же не сможешь это есть! – воскликнула она.

– Этот чудесный рисовый пудинг? Конечно же, я съем его, дорогая. Что же еще с ним делать, скажи на милость?

Северн испортил вкус своего риса точно таким же образом. Леди Хелена слегка посыпала свою порцию солью и решила, что по сравнению с остальными блюдами это – вполне съедобно. Надо будет спуститься вниз и показать повару, как готовить рис. Можно продержаться на одном рисе несколько недель, если возникнет такая необходимость.

Она не замедлила встать из-за стола, как только поднялась леди Хедли.

– Оставим Северна с его портвейном, – произнесла хозяйка дома и повела Хелену в гостиную. – Эдвард сохраняет за собой привилегию мужчин выпить вина после ухода дам даже тогда, когда мы обедаем вдвоем. Он присоединится к нам через полчаса или чуть позже.

Леди Хелена не думала, что Северн выдержит столь долго. Этот чопорный милорд может сколько угодно притворяться, что не одобряет ее наряд и стиль, но его это крайне заинтересовало. Она постарается пораньше отправить леди Хедли в постель, чтобы иметь возможность пококетничать с Северном и настроить его на более уступчивый лад.

Глава 3

Не прошло и пятнадцати минут, а лорд Северн уже присоединился к дамам, уютно расположившимся у камина. Он уже обдумал сложившееся положение и принял решение. Леди Хелена очень хороша собой, достаточно привить ей английские манеры, и найти подходящую партию для молодой испанки не составит труда. Отец ни в чем не сможет обвинить его, если Хелена сама откажется от их брака. Можно ситуацию представить таким образом, будто он сделал все, что в его силах, но, увы, потерпел неудачу.

– Что-то ты сегодня быстро, Эдвард? – удивленно заметила леди Хедли.

– Леди Хелена, наверное, устала после столь долгого путешествия. Мне хотелось побыть немного в ее обществе перед тем, как она поднимется к себе.

Хелена удивленно захлопала ресницами, услышав о своей усталости, когда еще не было и девяти часов вечера. Однако, поставив цель быть услужливой и любезной, она изобразила зевок, изящно прикрыв ручкой подбородок.

– Это морской воздух нагнал на меня сон, – поведала Хелена, не желая создавать у них впечатления, будто она все время ложится спать среди бела дня.

Леди Хедли поболтала немного о предстоящем Сезоне – балах и приемах, о скачках, грандиозном съезде гостей у Альмака, а Северн дал несколько указаний по этикету.

Хелена внимала их словам с явным интересом.

– Папа полагает, я сделаю блестящую партию, – сказала она, намекая таким образом Северну, что в ее понятии он такой «блестящей» партией не считается. – Я поняла, что в Англии бытуют странные традиции: платья только белого цвета у девушек, первый раз выходящих в свет, запрещение бедным дебютанткам танцевать вальс и прочее. Но у вас не будет повода для опасений за мое поведение. Я постараюсь выполнить все правила.

Она повернулась к Северну и продолжила:

– Это платье, которое вам так не понравилось, лорд Северн, не мое. Оно принадлежало моей покойной матушке. Так как в Испании, объятой войной, невозможно купить или сшить на заказ новую одежду, нам пришлось довольствоваться тем, что оказалось под рукой. И, смею вам заметить, в Испании также не принято привлекать к себе внимание экстравагантными нарядами или легкомысленным поведением.

Северна такое сообщение несколько успокоило. Мамино платье, ну конечно же! Он должен был сам догадаться об этом.

– Вы можете носить платья из гардероба вашей матушки, когда мы обедаем дома, en famille, – поучающим тоном произнес он. – Платье очаровательно, но comme il faut для дебютантки.

Хелена одарила его притворно застенчивой улыбкой.

– Не хотелось бы, чтобы вы подумали, будто я слишком тороплю события, милорд.

У этой девушки очаровательная улыбка, с маленькими ямочками в уголках губ. Найти ей parti будет довольно легко.

– Зовите меня Эдвард. В конце концов, вы – моя кузина.

– Прилично ли мне попросить вас называть меня Хелена, Эдуарде? – спросила она, искоса взглянув на него черными глазами.

Эдуарде! Никогда его имя не звучало столь романтично.

– Конечно, ведь и я – твой кузен.

– Мы все кузины и кузены, – произнесла леди Хедли. – Да, а как ты думаешь, дорогая, какую parti имел в виду Элджернон? Упоминал ли он какие-нибудь имена?

Северн напрягся.

Хелена заметила это. Неужели он вздумает ревновать или заявлять какие-то права на нее? Надо рассеять впечатление, будто претендент уже выбран.

– Нет, отец не знает, кто будет представлен в этом Сезоне. Однако, он надеется на мое замужество с одним из влиятельных и богатых людей высшего общества.

Северн облегченно перевел дух.

«Значит, не ревнует, – сделала вывод Хелена. – А может быть, он вообще не собирается на мне жениться?»

– Наверное, следует подумать о молодом Мандевиле, – задумчиво протянула леди Хедли. – Он наследует титул герцога после своего отца.

– Зачем так долго ждать? – воскликнул Северн. – Рутледж уже герцог. И его хороший друг. Правда, ему может не понравится невеста издалека. Франтоватые джентльмены не любят чужестранок. Надо будет поговорить с Рутледжем, представив Хелену образцом добропорядочности и красоты.

После недолгой беседы Хелена попыталась зевнуть еще раз, стараясь таким образом нагнать сон на хозяйку дома, ведь зевота считается делом заразительным. Но ее ухищрения привели лишь к тому, что Северн предложил ей пораньше лечь спать, чтобы подготовиться к завтрашней прогулке.

– Да, конечно, мне так хочется увидеть Лондон.

Она поцеловала леди Хедли, сделала реверанс Северну и выскользнула из комнаты.

– Не составит труда выдать ее замуж, – сказала леди Хедли сыну. – Она хорошенькая и благоразумна. И не крестится постоянно, как это делала Молли О'Дауд, что помогала нам в детской. Но, вообще-то, Молли – ирландка.

– Да, с ней проблем не возникнет, – согласился Северн. Он совсем успокоился. Видимо, его недальновидная мамаша и понятия не имела о намерениях своего мужа выдать Хелену за него. Да и девушка явно не проявляла к возможному претенденту особого интереса. Лишь его отец носился с этой идеей.

– Жаль, что ты поступил необдуманно, приняв у нее шаль сегодня днем, словно простой дворецкий. Первое впечатление самое сильное. К твоему сведению, она очень богата. Огромный виноградник перейдет к ней.

– А Рутледж обожает херес, – поспешил вставить Северн.

– Я вот думаю, Эдвард, не попытаться ли тебе самому увлечь Хелену?

– Мне? – Он рассмеялся. – Мама, ты же не можешь считать меня влиятельным и преуспевающим англичанином?

– Но ты мог бы им стать. Брегхэм все время пытается привлечь тебя к активной политической деятельности.

– Он говорил мне что-то о возможности занять пост канцлера казначейства. В теневом кабинете, разумеется, – добавил он. – Но Брегхэм пребывает в заблуждении, считая, будто по наследству от отца мне передалось благоразумие в решении денежных вопросов.

– Как порадовался бы твой папа, если бы ты получил эту должность!

Северн задумался о таком повороте событий. Для отца, без сомнения, весть о помолвке Хелены и Рутледжа будет сильным ударом. Активное участие Северна в делах Уайтхолла могло бы в значительной мере приуменьшить его гнев.

– Я скажу Брегхэму, что подумаю о его предложении. Мы с ним скоро увидимся.

– Тебе действительно надо иметь какую-то должность. Если ты надумаешь жениться в скором будущем, то должен чем-то заниматься, кроме бессмысленного болтания по городу с твоими беспутными приятелями.

– Что за выражения, мама. Не забывай, у нас в доме молодая леди. Леди Хедли улыбнулась.

– Забавно, ты читаешь мне лекции о правилах хорошего тона, Эдвард. Может быть, у тебя появилось, наконец, чувство ответственности?

– Только этого мне не хватало! Упаси, Бог!

– Я уверена, папа несколько преувеличивает, но если у тебя есть намерение остепениться, Эдвард, почему не попробовать поухаживать за Хеленой? Если ты чувствуешь, что способен потягаться с будущими претендентами на ее руку, я, естественно, сделаю все, что в моих силах, и постараюсь помочь тебе.

– Полагаю, я и без посторонней помощи смогу увлечь ее, в том случае, если почувствую к ней расположение, – недовольно ответил он, разгневанный сомнениями матери в его способности завершить дело собственными силами. – Но она не в моем вкусе, мама. Ты же знаешь, я всегда предпочитал блондинок, похожих на тебя.

Комплимент сразу отвлек внимание леди Хедли от щекотливого вопроса. Северн посмотрел на часы.

– Еще не так поздно, – заметил он. – Я, пожалуй, заеду в клуб и сыграю несколько партий в карты.

– Надо послать записку Одри. Может быть, она и Марион изъявят желание съездить куда-нибудь завтра с Хеленой.

Северн задумался на минутку, а потом сказал:

– Это лишнее. Я сам покажу кузине достопримечательности Лондона.

Естественно, он должен сделать вид, будто лезет из кожи, пытаясь развлечь Хелену. Ведь отец наверняка захочет узнать, как его сын ухаживал за новоявленной будущей невесткой. Но он позаботится о том, чтобы время, проведенное Хеленой в его обществе, принесло той лишь уныние и скуку. Леди Хедли понимающе кивнула. – Хорошо. Я больше ни словом не обмолвлюсь ни о планах, ни о помощи, но, когда Хелена захочет прогуляться, я сошлюсь на недомогание. А сейчас – поезжай и постарайся хорошо провести время.

Последние слова были так же необходимы, как напоминание архиепископу Кентерберийскому о его молитвах. Северну редко удавалось скучать, и уж тем более не в Лондоне.

Поскольку Сезон еще не открылся, он отправился в клуб, желая подогреть интерес друзей к своей испанской кузине.

– У нас гостит очаровательная девица, моя кузина. Она проведет здесь весь Сезон. Темноглазая сеньорита из Испании, – говорил он, обращаясь в основном к Рутледжу, но так, чтобы слышали все присутствующие. – Мне не хочется, чтобы кто-то из вас увивался возле нее. Думаю, я приберегу эту красоту для себя. Теперь, наверняка, молодые люди стаями слетятся на Белгрейв-сквер. Северн продолжил тщательно продуманное описание ее акцента, платьев, романтического прошлого, жизни во дворцах и монастыре.

– В общем, совершенно необычна, – со вздохом закончил он.

– Даже чересчур. Во всяком случае, для меня, – сказал Рутледж и тут же предложил: – Не сыграть ли нам в карты?

– Рад слышать это, – как бы с удовольствием произнес Северн. – Конечно, я и сам не сторонник женитьбы, но джентльменам нашего круга полагается иметь жену, чтобы завести наследника, следить за хозяйством и появляться с ней на приемах. Естественно, леди, которых мы выберем, должны иметь соответствующее воспитание и солидное приданое. У кузины двадцать пять тысяч и виноградник в Джерезе.

– Какой виноградник? – мгновенно заинтересовался Рутледж.

– Он называется Vmedo Paraiso, если не ошибаюсь. Раньше эти земли принадлежали Артоладам.

– О, они изготавливали великолепное вино! – воскликнул Рутледж. – Самое лучшее амонтилладо и довольно приличный херес. А их амарозо просто великолепно.

– Я вообще-то предпочитаю красное вино.

Можешь сдавать, – сказал Северн. Рыбка клюнула, и он решил сменить тему.

Северн выиграл пятьдесят гиней и вернулся в три часа утра, мгновенно уснув спокойным сном победителя.

На следующее утро за окном моросил мелкий дождь, но погода не испортила его прекрасного настроения. «Пусть espamola отведает вкус английского «солнечного света». Еще неделя-две такой погоды, и она захочет обратно в Испанию.

Присоединившись к Хелене за завтраком, Северн с удовлетворением заметил печальное выражение ее лица.

– Доброе утро, кузина! Надеюсь, ты хорошо выспалась?

– Прекрасно, Эдуарде. Какое невезение! На улице проливной дождь!

– Проливной?! Ты явно преувеличиваешь. Погода сегодня намного лучше, чем обычно в это время года.

Хелена пристально посмотрела на него.

– Ты думаешь, Madrma отважится выйти из дома в такую погоду?

– Скорее всего, нет. Но для меня будет большой честью сопровождать тебя, кузина.

Он с удивлением наблюдал, как хмурое выражение ее лица сменилось ослепительной улыбкой.

– Как мило с твоей стороны, Эдуарде!

– Мне доставит большое удовольствие прогулка с тобой, – с поклоном сказал Эдвард.

Он окинул взглядом ее туалет. Платье немного отличалось от тех, что носят сейчас англичанки. Яркое, с богатой отделкой, но, что касается покроя, – сама невинность.

Убедившись, что поездка состоится, леди Хелена приступила к неаппетитному завтраку, хотя ломтики хлеба, подрумяненные на огне, оказались довольно приятными на вкус. И даже английский повар вполне сносно приготовил яйца, они-то, вместе с чаем, и составили завтрак леди Хелены. Как мечтала она в эту минуту о чашке кофе! Вскоре к ним присоединилась леди Хедли.

– Так как идет дождь, мама, – сказал Северн, – я поеду с кузиной.

– Ты разве забыл, Эдвард? Мы же вчера вечером решили…

– Но ты же не захочешь выходить из дома в такую сырость, – перебил он ее.

Хелена насторожилась, внимательно прислушиваясь и делая свои выводы. Северн, похоже, старался завоевать ее благосклонность. Она одарила его улыбкой.

– Ты так добр, Эдуардо. Эта поездка очень важна для меня.

– А куда ты хочешь поехать, дорогая? – спросила леди Хедли. – Не съездить ли тебе в церковь? Правда, у нас в Англии служба только по воскресеньям и особым церковным праздникам.

– Нет, нет! Я могу подождать до воскресенья.

– А может быть, ты хочешь повидаться с кем-нибудь из ссыльных испанских дворян? Здесь у них своя компания. Они вырабатывают план, как бы им сбросить французов с испанского престола. Так неприлично со стороны Бонапарта сделать своего брата королем Испании.

– Конечно же, я встречусь с ними, но позже… Мне хочется выглядеть элегантно, если собираюсь вращаться в высшем обществе. Поэтому следует составить какое-то представление о том, что носят ваши леди, прежде чем я начну заказывать новые вещи.

– Воспользуйся советами Северна, – сказала леди Хедли. – Он точно знает, что может нравиться джентльменам.

Но Северн, игнорируя желания своей матери, выработал собственный маршрут, который начинался у Вестминстера, включая такие известные места как Собор Св. Павла, зверинец, где можно посмотреть на диких животных, Монетный двор, различные королевские резиденции, и заканчивался прогулкой в Гайд-Парке, если к тому времени прекратится дождь. Следуя его логике, будет очень странно, если все это не нагонит смертельную тоску на Хелену.

– Мама повозит тебя по магазинам как-нибудь в другой раз, – сказал он.

– Хелена не произнесла ни слова о покупках. Она лишь хочет посмотреть, как одеваются наши леди. Вполне достаточно просто прогуляться по Бонд-стрит. Скоро выглянет солнце. У нас каждый день дожди, – доверительно сообщила она Хелене, – но, как правило, не затяжные.

– Каждый день! – испуганно всплеснула руками Хелена. – Que lastina! В таком случае мне понадобится только дюжина плащей, и ничего больше.

Северн спрятал улыбку за чашкой с чаем. Сделав последний глоток, он спросил.

– Ты готова, Хелена?

Глава 4

Несмотря на малую вероятность того, что миссис Петрел-Джоанз встретится им в первом же попавшемся по дороге магазине, Хелена все-таки положила любовное послание отца на дно сумочки. Она решила всегда иметь его при себе и наводить справки у всех, с кем только сведет ее судьба. Может, повезет, и кому-то из знакомых известно это имя.

– Какую шляпку подать, миледи? – спросила Салли.

– На улице сильный дождь. Я одену старую накидку, а к ней хорошо подойдет темно-синяя шляпка.

– Прекрасно. Выглядите вы сногсшибательно!

– Сногсшибательно? Какое интересное выражение, – заметила Хелена, самым невероятным образом прилаживая на голове выбранную шляпку.

– Как это вам удалось сохранить такой цвет кожи, учитывая палящие лучи испанского солнца?

– А мне и не удалось. Уезжая из Испании, я не могла похвастаться абсолютно белоснежным цветом лица, поэтому во время путешествия большую часть времени проводила на нижней палубе, и мои веснушки исчезли. Это все от солнца. Тебе тоже следует избегать солнечных лучей. Попробуй сводить их лимонным соком, Сэл.

– Господи, да мне никто не позволит изводить лимоны на такую ерунду.

– По-моему, мужчины не считают женскую красоту ерундой. А что касается лимонов, я их тебе обеспечу. Передай повару, что мне ежедневно требуется лимон для поддержания свежего цвета лица.

– Да, в общем-то, с моими рыжими волосами все это не так уж и важно.

– Вот увидишь, лимон и волосы твои осветлит. А потом, не такие они и рыжие. Я думаю, их можно превратить в белокурые, если ты пару месяцев будешь регулярно пользоваться лимонным соком.

Подобное поведение Хелены, ее открытость и готовность помочь являлись признаками высочайшей милости и превратили Салли в верного друга своей госпожи.

– Спасибо. Теперь понятно, отчего нашим леди так часто требуются лимоны. А сахар надо добавлять?

– Что? – не поняла Хелена, а потом, догадавшись, ответила: – Не надо пить сок, Салли. Просто нанеси его на лицо и волосы.

– Вот это да! – изумленно воскликнула Салли.

– Подай мне темно-синюю накидку, рог favor.

Лорд Северн оценивающе оглядел свою кузину. Синяя шляпка и темная накидка смягчали пышное буйство красок ее испанского платья до приемлимого уровня. Северн надеялся, что дождь прекратится, и он сможет продемонстрировать Хелену на Бонд-стрит. Они вместе вышли к ожидающей их карете.

Дождь еще моросил, когда Северн провез Хелену по Уайтхоллу, показывая здания, где вершились чудеса английской демократии. Затем они вышли из кареты и спустились к Темзе, хмуро поблескивающей под пеленой дождя. Хелена решила, что этой реке не хватает величественного размаха ее родного Гвадалквивира.

Северн повел ее к Собору Св. Павла, и сквозь легкую дымку тумана она увидела массивный купол, венчавший корпус. Однако Хелене, привыкшей к живописному испанскому барокко, конструкция собора показалась весьма незамысловатой. Северн долго разглагольствовал о Кристофере Рене и утяжеленном куполе.

– Папа описывал мне это сооружение много раз. И в моем воображении собор казался более грандиозным, – высказала она свое мнение. – Таким, как Сантьяго-де-Компостела.

– А-а, – протянул Северн, поскольку не любил демонстрировать собственную некомпетентность.

– Я говорю о Соборе Святого Джеймса Компостела в Сантьяго. Он ввел там христианство, – небрежно заметила Хелена, сама не обладавшая большим запасом знаний в этой области. – Великолепное старинное сооружение с летящим ввысь шпилем, богато украшенное резьбой по камню. Много лет тому назад Святого Джеймса замучили в Иерусалиме, но его последователи доставили останки в Сантьяго. Повозку тянули два диких буйвола… А алтарь внутри церкви – просто чудо, – восторженно добавила она.

– Очень интересно, – кисло произнес Северн.

– Я выслушала твои восторги относительно Собора Св. Павла, – не преминула напомнить Хелена.

Северн считал ниже своего достоинства отвечать на подобную детскую выходку. Он с радостью заметил, что ей все смертельно наскучило. – Не хочешь ли взглянуть на резиденцию королевской семьи?

– Это крайне интересно!

Букингемский дворец показался ей небольшим по сравнению с бесконечно тянувшимся фасадом дворца испанского короля в Мадриде или Эскориале.

– У нас в Англии существует поговорка, что любые сравнения отвратительны, – холодно сказал Северн и провез ее мимо Карлтона. Хелена с трудом могла поверить, что английский принц-регент действительно живет в этой лачуге. – Зато внутри он великолепен.

– Коринфские колонны, конечно, хороши, но не для столь же знатной особы! – возмущенно заметила Хелена. – Я слышала, что принц Уэльский очень требователен и своенравен, но вижу, мнение это ошибочно. Подумать только, здесь живет принц!

– Принц высоко оценит твое мнение, но, заклинаю, не высказывайся так перед налогоплательщиками, – сказал Северн. – А вот и луч солнца пробился сквозь тучи. Пойдем на Бонд-стрит.

Солнечный свет разогнал последние клочки тумана, и Северн с Хеленой не спеша прошлись по оживленной торговой улице, где, по крайней мере, десяток франтоватых молодых людей пытались строить Хелене глазки. Но она ничем не дала понять, что осознает свою неотразимость. Наконец-то Северн впервые за утро порадовал ее, решив прогуляться вдоль фешенебельных магазинов. Полки в них буквально ломились под тяжестью товаров, доставленных сюда со всего света.

Хелена поохала над какими-то кружевами и настояла на посещении магазина с дамскими безделушками, проявив столь живой интерес к бордово-золотистому шелковому вееру с черными планками, что Северну пришлось сделать ей подарок.

Хелена взяла веер и распахнула его с таким очаровательным кокетством, которого он в ней даже не подозревал. Веер порхал, подобно огромной бабочке, то открывая взору ее темные, жгучие глаза, то вновь скрывая их блеск. Северн нашел эти испанские штучки просто чарующими, но почувствовал сильное желание ограничить сферу их действия только Белгрейв-сквером. «Рутледж, – подумал он, такого кокетства не одобрит». – Сногсшибательно, не правда ли? – спросила Хелена.

– Где, черт побери, ты подцепила это словечко? Ведь еще и дня не пробыла в Лондоне. Должно быть, услышала от матросов на борту «Принцессы Марии»?

– Нет, от Салли. Да, кстати, мне нужно несколько лимонов. Точнее, по одному каждый день для ухода за кожей. Конечно, я сама заплачу за них. Говорят, в Англии это – деликатес. Скоро я получу английские деньги.

– Насчет этих денег…

– У меня есть рекомендательное письмо на открытие кредита в вашем банке.

– Я решу этот вопрос сегодня после обеда.

Она подняла веер, затем медленно опустила его, приоткрыв нежную улыбку. Ручка в перчатке коснулась его пальцев.

– Что бы я без тебя делала, Эдуарде!

Так не пойдет! Она откровенно кокетничала с ним, и у него возникло желание ответить тем же.

– Рад, что угодил – тебе, кузина, – быстро пробормотал он подводя Хелену к дверям.

– Мне кажется, тебе нравится помогать мне?

– Да, мне действительно приятно оказывать тебе услуги.

– Ты всегда хмуришься, говоря о приятных вещах? – поддразнила она.

– Просто солнце слепит мне глаза.

– Эта слабая маленькая свечка?! В Испании… Но сравнения – отвратительны, – как бы спохватилась Хелена.

– Вот именно, – сказал Северн, смягчаясь.

Но больше всего Хелену интересовали туалеты дам, и тут ее ждало сильное разочарование.

– Ужасно, – таково было ее заключение, когда, чуть позже, они прошлись по улице. – Разве у ваших дам нет фигуры, которую можно было бы выгодно подчеркнуть?

– Ну что ты, с этим все в порядке, и мне хотелось бы, чтобы ты убедила их не скрывать свои достоинства… А это называется «стиль императрицы», мода из Франции, – объяснил Северн. Он ненавидел этот покрой. Платья висели мешком от лифа до лодыжек, полностью драпируя все изгибы тела.

– Я вижу английские дамы находят элегантным то, что мы в Испании одеваем перед сном. По-моему, совершенно неприлично носить на людях ночные рубашки, но если мне следует уродовать себя таким же образом, для того, чтобы удачно выйти замуж, придется немедленно заказать несколько таких ночнушек.

– Ты же знаешь поговорку «Буду в Риме… " – с сожалением произнес Северн.

– Да, но римлянки не носят столь непривлекательных платьев. Да и мужчины тоже, – добавила она, бросая взгляд на парочку одетых в синие камзолы франтов, спешивших по улице. – Они все одинаковые. Это что, униформа: неизменные синие камзолы и желтовато-коричневые штаны? Я заметила, что и ты одеваешься так же, Эдуарде.

– Это не униформа. Просто сейчас такой стиль.

– А тебе бы так подошли более густые и насыщенные цвета – бордо или темно-зеленый. Но ты ведь должен избегать вульгарного тона и отличаться от других, иначе не сможешь найти подходящую невесту. Я думаю, тебе понадобится когда-нибудь an es-posa?

– Ты снова говоришь по-испански, – заметил Северн, избегая, таким образом, необходимости отвечать на ее вопрос. Хорош бы он был в красном или зеленом камзоле! Как настоящий петух! Хотя, эти цвета хорошо сочетаются с его темными волосами и смуглым цветом лица.

Хелена упомянула о камзоле своего папы, привезенного в качестве образца для пошива новых. Может быть, Эдуарде поможет ей с заказом?

– Уэстон, – ответил он. – Я отвезу к нему камзол и сделаю заказ на другие.

– Gracias, Хелена повернулась, желая повнимательнее рассмотреть дам на улице. На этот раз ее заинтересовали прически.

– Какой странный стиль. Волосы у всех подстрижены как у muchachos.

– Совсем необязательно стричься, – заметил Северн. Он восхищался ее роскошными, черными, как смоль, волосами. Не раз он пытался представить, как они выглядят, если освободить эту копну от шпилек и распустить по плечам. Они казались такими мягкими, словно шелк.

– Но я должна следовать здешней моде!

– Чепуха! Ты можешь придерживаться собственного стиля прически.

– Больше всего мне хотелось бы придерживаться собственного стиля в одежде, Эдуарде. Не думаешь ли ты…

Вспомнив вчерашнее изумрудное платье с отделкой из черных кружев, он сказал:

– Боюсь, это невозможно, Хелена. Может быть потом, после замужества, но на девиц на выданье поглядывают строго.

– Удивляюсь, как это джентльмены вообще удостаивают их взглядом, – сказала она. – Не зайти ли нам в магазин тканей, взглянуть на муслин?

– Я попрошу маму, чтобы модистка захватила с собой образцы. Вам будет проще выбрать.

«Вернее, так будет проще для него», – подумала Хелена. Но в ее планы не входила ссора с Эдвардом, и она с приятной улыбкой произнесла:

– Ты обо всем позаботился!

По пути домой леди Хелена спросила:

– Ты не знаком случайно с некоей миссис Петрел-Джоанз, Эдуарде?

– Я слышал о ней, – ответил он, поджимая губы, что, как она уже успела заметить, означало недовольство. – Могу я поинтересоваться, откуда ты знаешь женщину такого круга?

– Леди, ты хочешь сказать? – удивленно спросила Хелена.

– Я не вполне в этом уверен.

– С ней что-нибудь неладно?

– Я полагаю, она – вдова, совершающая увеселительную поездку по Европе. Здесь она объявилась год назад и успела завоевать весьма сомнительную репутацию. Откуда ты ее знаешь?

– Я виделась с ней в Испании. Тогда она не была вдовой, но с мужем жила раздельно, а потом он умер. Ее принимали при дворе, – добавила она.

– Неужели! Не думаю, что испанская королева по достоинству оценила ее. «И также трудно будет оценить Рутледжу достоинства Хелены, если она станет поддерживать знакомство с этой беспутной женщиной», – подумал он.

– Но ваш принц Уэльский тоже не живет со своей женой. И, судя по сплетням, принцесса Каролина в десять раз хуже миссис Петрел-Джоанз.

– Члены Королевской семьи могут поступать, как им заблагорассудиться. Мне не хотелось бы, чтобы ты разыскивала миссис Петрел-Джоанз. Маловероятно, что вы встретитесь в тех местах, где я собираюсь тебя представить. А если она все-таки появится в нашем доме, Сагден получит необходимые указания и миссис Петрел-Джоанз никогда не сможет застать тебя. Но, надеюсь, эта женщина не станет вторгаться, ища встречи с тобой. Как ты считаешь? Она была твоей близкой подругой в Испании?

– Нет, что ты. Она старше меня.

– Ну хорошо, – сказал он.

Леди Хелена поняла, что ее дальнейшие расспросы в столь неподходящий момент не приведут ни к чему хорошему. Она постарается найти менее придирчивых людей, которые смогут навести ее на след миссис Петрел-Джоанз.

Хелену ожидал день, полный забот и хлопот. Надо было договориться с модисткой и парикмахером, написать письмо отцу и сообщить, что миссис Петрел-Джоанз все еще одинока. Поэтому она не возражала против предложения Северна вернуться на Белгрейв-сквер.

Глава 5

За ленчем дамы обсуждали кандидатуры модисток и фасоны платьев. А сразу же после еды леди Хедли послала записку «Королеве иглы» Сезона, мадам Беланж. Банкнота крупного достоинства, вложенная внутрь, сыграла свою роль, и мадам Беланж сразу же ответила, сообщив, что посетит миледи следующим утром в одиннадцать, с образцами и моделями.

Во второй половине дня им пришлось отложить все свои дела, так как приехала миссис Одри Комсток с дочерью Марион. Леди Хелену интересовала главным образом дочь, в которой она надеялась обрести подругу и наперсницу. Но надежды испарились прежде, чем мисс Комсток произнесла первое слово. По правде говоря, они испарились при первом же взгляде на эту «бледную, худую северную красавицу». Хелена была убеждена, что дама, так сильно напоминающая один из портретов фламандских художников, не может иметь с ней ничего общего.

Было бы несправедливо сказать о Марион, что она выглядела старше своих лет. Хотя ее бледность наводила на мысль о том, что последние несколько месяцев она провела в каменной пещере. Даже волосы имели какой-то нездоровый, тусклый вид. Бледно-голубые глаза, длинный нос, тонкие губы выражали неестественную отрешенность, столь часто встречаемую на портретах фламандских художников при изображении девы Марии.

– Я рада познакомиться с вами, кузина, – произнесла мисс Комсток. Ее светлые глаза пытливо оглядели Хелену с ног до головы. Марион, сильно озабоченная поисками очередной жертвы в открывающемся Сезоне, почувствовала в Хелене серьезную конкурентку.

– Взаимно, кузина, – слегка холодновато ответила Хелена. Она собиралась добавить несколько более теплых слов, но замерла под взглядом холодных голубых глаз.

– Леди Хедли сказала, что Северн показывал вам Лондон сегодня утром. Наш город, вероятно, взволновал вас после Испании.

По-ее тону можно было предположить, что по уровню цивилизации Испания находится где-то рядом с Африкой.

– Да, конечно. Здесь все совершенно… иное.

Мисс Комсток по какой-то неясной причине сочла это высказывание личным комплиментом и поблагодарила ее.

– Я только что говорила леди Хедли, что мы будем счастливы помочь ей нести бремя ответственности за ваш дебют, леди Хелена, потому что в ее возрасте, как вы понимаете, это лишнее неудобство, нарушающее тихое и спокойное течение ее жизни, – вступила в разговор миссис Комсток.

Сама миссис Комсток была подростком сорока пяти лет.

– Моя Марион уже подготовила наряды и все прочее. Будет ужасно хлопотно найти сейчас модистку. Если бы мы не были так заняты, я могла бы навести справки, но так как Сезон вот-вот начнется…

– Мы уже договорились с мадам Беланж. Она придет завтра утром, Одри, – ответила леди Хедли.

– Эта француженка? Хотя, конечно, выбирать уже не приходится. Странно, почему ваш отец не отослал вас домой немного раньше, леди Хелена.

– Мой дом – Испания, – твердо заявила Хелена.

Затем миссис Комсток вновь обратилась к леди Хедли.

– Вам следует присмотреть за этой Беланж. Она – француженка. Ее модели могут быть совершенно не подходящими для молодой девушки. Я заказывала наряды для Марион в Бате, еще до того, как мы приехали в Лондон.

Если считать убогий саван, обрамлявший фигуру Марион образцом моделей Бата, то Хелена лишь порадовалась, что избежала подобной участи.

Подали херес и печенье. Миссис Комсток спросила, не доставит ли она слишком много хлопот, попросив чай для девушек.

– Я не приобщаю Марион к вину. От него могут возникнуть пятна. И леди Хелена поступит благоразумно, если тоже последует нашему примеру.

Решив вести себя как подобает настоящей леди Хелена выпила безвкусную жидкость и продолжала слащавую беседу с мисс Комсток еще в течение получаса. Собравшись уезжать, миссис Комсток опять предложила свои услуги по подготовке Хелен к дебюту. Истинный смысл этой помощи оставался неясным, ибо единственное обещание миссис Комсток, состояло в регулярном посещении Хелен и не более того.

Когда гости уехали, леди Хелена спросила:

– Комстоки – ваши хорошие друзья, Madrina?

– Одри считалась моей ближайшей подругой лет тридцать тому назад. Сложно поверить, но когда нас представляли ко двору, Одри была одной из самых жизнерадостных девушек на свете. Но она сильно изменилась. То ли оказал свое влияние брак со священнослужителем, а, может быть, дальнейший переезд в Бат.

– Или наличие такой дочери, как Марион, – вставила леди Хелена.

– Налей кузине стакан вина, Эдвард, – попросила леди Хедли. – Иначе бедняжка лишится последних сил. Но особо волноваться по поводу хлопот Одри при подготовке дебюта Хелены, я думаю не следует. Уверена, она приехала только из любопытства.

Леди Хелена вздохнула с облегчением.

– Я так рада, что вы тоже не испытываете особой любви к Комстокам.

– Марион не лишена привлекательности, – возразил Северн, прекрасно сознавая собственное преувеличение. – Нет причин пренебрегать ею. В конце концов, она – родственница и явится вполне подходящей компанией для леди Хелены. Ее поведение всегда считалось безукоризненным.

Леди Хедли недоброжелательно взглянула на него.

– Не задерживайся с нами, Эдвард. Разве ты не должен уже быть в парламенте? У тебя ведь назначена встреча с Брегхэмом.

– Я загляну туда на четверть часа. Чем вы собираетесь заняться после обеда?

– Леди Хелена говорила что-то о новой прическе. В этом году волосы носят короче.

Северн хмуро проронил:

– Я думал, тебе не понравились прически дам на Бонд-стрит, кузина. Ты же заметила – эти милые леди очень напоминают мужчин.

– Muchachos – подсказала Хелена. – Маленькие мальчики.

– Полагаю, ты придумаешь собственный стиль? Это мальчишество вряд ли подойдет тебе.

– Не волнуйся, Эдуарде. Я не собираюсь уродовать себя. Мне понадобится вся моя обольстительная женственность, чтобы заполучить достойного мужчину, не так ли, Madrina?

Леди Хедли, погруженная в свои мысли, вдруг заговорила о другом.

– Muchacho, да? Вот еще одно испанское слово в моем лексиконе. Думаю, мне удастся осваивать по два-три новых слова в день.

Северн поклонился и вышел.

Леди Хедли послала за Альфредо, парикмахером, занимавшимся в этом Сезоне самыми богатыми головками Лондона. После продолжительной дискуссии и просмотра эскизов, Хелена остановилась на «victime».

– Так как мои волосы вьются от природы, то после стрижки, они будут завиваться сами по себе, что избавит меня от ночной завивки. Осмелюсь заметить, Эдуарде не одобрит этот фасон. Он предложил мне сохранить длину волос.

– Не стоит обращать на него внимание, – сказала леди Хедли. – Где бы нам лучше сделать прическу без особой суеты?

Было ясно, что ей не хотелось покидать мягкий диван, на котором она уютно примостилась. Поэтому по ее приказу пол накрыли бумагами, поставив в центре стул для Хелены, и со своего удобного ложа леди Хедли наблюдала, как с летающих ножниц спадали черные локоны. Один опустился у столика, затерявшись под ножкой, в то время как Альфредо собрал остальные. Он был знаком с мастером, изготовлявшим прекрасные парики, и тот, наверняка, неплохо бы заплатил за такой материал. Затем Салли вымыла Хелене голову, а Альфредо, орудуя щеткой, как истинный волшебник, уложил короткие локоны.

– Я чувствую необычайную легкость! – воскликнула Хелена. – Как хорошо, что на время можно забыть обо всех этих шпильках. К концу дня у меня от них постоянно начинается мигрень. Тебе нравится, Madrina?

– Честно говоря, я боялась, что vistime будет смотреться несовременно, ведь эта прическа считалась популярной лет двадцать назад. К твоему сведению, она получила свое название в честь жертв французской революции, не знаю, правда, почему. Ведь отрубали головы, а не волосы. И тем не менее, твоя прическа смотрится великолепно. Недаром говорят, что новое – хорошо забытое старое. Интересно, смогла бы я выйти в шляпе, купленной в восемнадцатом столетии?

– С вашей новой прической вы сможете выходить в любой шляпке, вам все будет к лицу, ваше сиятельство, – отважился сделать комплимент Альфредо. Леди Хедли одарила его теплой улыбкой, и дамы распрощались с ним.

– Довольно милый комплимент, не правда ли, кузина? – заметила леди Хедли, когда они остались одни. – Но я не верю восхищениям парикмахеров и портных. Такое поведение – неотъемлемая часть их профессии. Ну, пора переодеваться к обеду. Интересно, приедет ли Эдвард. Его отец часто задерживался в палате до поздней ночи, разрабатывая со своими сторонниками различные проекты. Что-то связанное с изгнанием тори, – доверительно сообщила она Хелене. – Сейчас, когда я уговорила Эдварда принять предложение Брегхэма, могу заверить, дел у него будет невпроворот. Брегхэм – лидер вигов, – пояснила она.

Леди Хелена прекрасно осознавала, что в ее же собственных интересах поддерживать хорошее настроение Северна.

Поэтому она с особой тщательностью одевалась к обеду. Так как они обедали дома, девушка могла позволить себе платье из гардероба своей мамы. На этот раз она выбрала плотно прилегающее к талии переливчато-синее платье, красиво расширяющееся книзу и имеющее вполне приличное декольте. Белая шелковая роза, приколотая к черным кудрям, довершала туалет.

– Я попросила Madrina присылать каждый день по лимону, – говорила она Салли. – Повар выполнил мой наказ?

– Да, мисс. Я уже выжала один, но веснушек не стало меньше.

– Требуется время, после одной процедуры они не исчезнут.

Хелена последний раз посмотрела в зеркало.

– Как я выгляжу, хорошо?

– Вы просто не уступаете королеве, мисс. Испанской королеве, – поспешно добавила она, сообразив, что королева Шарлотта вряд ли сможет тягаться с Хеленой своей внешностью.

Леди Хелена изобразила на лице некую гримаску. – Если бы ты видела нашу Марию Луизу, то не считала бы свое сравнение комплиментом.

– Разве она не хорошенькая?

– Ну вот еще! Черты ее лица словно вырублены топором.

– Странно, как же она смогла обворожить короля? А вот вы и лорд Северн, осмелюсь заметить, партия, подходящая по всем статьям. – Хелена изумленно взглянула на служанку. – Не хочу сплетничать миледи, но лакей лорда Северна утверждает, будто лорд Хедли велел своему сыну жениться на вас, если младший Хедли позаботиться о своем благосостоянии.

– Ну, конечно, – задумчиво произнесла Хелена, отпуская служанку. Итак, лорду Северну дано указание. Понятно теперь, почему он такой раздражительный и нервный. Но, если он должен жениться на ней, то приступил к делу довольно странным образом. Едва ли можно назвать его поведение галантным. А если у него цель добиться ее отказа, он также ведет себя недостаточно плохо, желая вызвать у дамы сильную неприязнь. Скорее всего, у него не хватает мужества перечить воле отца и он надеется, что собственное безразличие поможет оттолкнуть Хелену. Трус, одним словом. Ее губы скривились в презрительной усмешке. Но до тех пор, пока она не выработает новой стратегии, следует по-прежнему оставаться милой и вежливой с этим типом.

Лорду Северну уже сообщили, что во время его отсутствия леди Хелена сделала новую прическу.

– Знаешь, Эдвард, она подстригла волосы, и ей очень идет.

– Что такое! Я же говорил ей не делать этого!

– Дорогой, не тебе давать указания. Я – ее опекун, и решила, что так будет лучше. У бедного ребенка болит голова от множества шпилек, поддерживающих ее локоны. Вы, мужчины, понятия не имеете, что нам приходится переносить, стараясь прилично выглядеть. Клубничные маски для отбеливания кожи, закрученные на папильотки волосы, никаких солнечных лучей. Нас учат ходить, разговаривать, танцевать, разливать чай. До тех пор, пока мы не найдем мужа, нас, как скаковых лошадей, дрессируют и воспитывают. А после замужества мы должны рожать. Ты думаешь, это – приятное развлечение? Должно быть, мы все святые, хотя и не подозреваем об этом.

Гнев, охвативший лорда Северна, на самом деле был направлен не на его мать, а на леди Хелену. Он же просил ее не обрезать волосы. То, что она все-таки подстриглась, означало пренебрежение его мнением. Такое отношение не только раздражало, но и крайне удивило его. Судя по ее поведению, Хелена до сих пор относилась к нему с явным уважением и симпатией.

Северн решил держаться подчеркнуто холодно и равнодушно. Когда Хелена появится внизу он не станет хулить новую прическу, он поступит более тонко. Надо спокойно произнести «Очень хорошо», но показать взглядом насколько менее привлекательной смотрится теперь его кузина.

Но при появлении леди Хелены, внезапно возникшей в дверях гостиной, у него перехватило дыхание. Она казалась видением, пришедшим из экзотической восточной сказки. Переливающаяся парча ярко-синего платья плотно облегала гибкий стан, оставляя открытой взору соблазнительную, нежно-розовую свежесть плеч и груди. Волосы, как ни досадно было это признавать, смотрелись очаровательно. Масса черных завитков подпрыгивала в такт ее шагам, когда Хелена входила в комнату.

– Я, если ты не узнаешь меня, твоя кузина Хелена, Эдуарде, – – задорно произнесла она, присев в изящном реверансе. – Только не говори, что я ужасно выгляжу! Дело сделано, и ничего не поправишь.

– Очень хорошо, – промолвил Северн, и его восхищенный взгляд не оставлял сомнений в правдивости этих слов.

Хелена счастливо улыбнулась крестной.

– Ну вот, Madrina! Я же говорила тебе, что Эдуардо все понравится. Джентльмены сами не знают, что им нужно, пока не увидят собственными глазами.

– Если хочешь знать мое мнение, джентльмены слишком много болтают о своих пристрастиях, – сказала леди Хедли, сердито взглянув на сына. – Они не спрашивают, нравятся ли нам их волосы, подстриженные как у этих мучачос в Испании. Они слишком самовлюбленные, чтобы дать себе труд накрутиться на папильотки ради нас. Почему мы должны нести бремя украшения общества, хотелось бы мне знать? – Выплеснув этот поток раздражения, она добавила:

– Ты выглядишь очень мило, дорогая. И никогда, не обращай внимания на то, что говорит твой кузен. Подай кузине стакан вина, Эдвард. Может сложиться впечатление, что тебя воспитывали на конюшне.

Пока дамы потягивали терпкую влагу, Северн докучал им скучными подробностями из Уэстминстера. Он согласился временно исполнять обязанности канцлера казначейства в теневом кабинете, пока не будет назначен постоянный. Он понятия не имел, сколько денег проматывают тори или какую работу надо проделать, чтобы подготовить вопросы для обсуждения в парламенте. В кабинете его ожидал целый ворох бумаг, но эти хлопоты сослужат ему хорошую службу позже, когда придет время объясняться с отцом.

Леди Хедли пришла в голову блестящая мысль обсудить первый бал Хелены и остановить таким образом этот поток деловой болтовни, поэтому вторая половина обеда прошла более оживленно.

Северн выпил в одиночестве свой портвейн и, выйдя к дамам, страшно удивился сообщением, что Хелена поднялась к себе в комнату, намереваясь написать несколько писем и просмотреть последние журналы мод.

– Может быть, ты сказала ей, что я уезжаю? – спросил он свою мать.

– Нет, дорогой. Я даже подчеркнула, что ты весь вечер проведешь дома. Возможно, именно поэтому она и поднялась к себе. Думаю, я последую ее примеру.

Осадив его таким образом, леди Хедли вышла из комнаты, оставив Северна в одиночестве. Мрачно уставившись в стену, он размышлял о том, в чем и когда совершена с его стороны ошибка. Хелена, излучая в его присутствии улыбки и очарование, на самом деле ничуть им не интересовалась. Судя по нескольким фразам, брошенным его холостыми друзьями в парламенте, Хелена, скорей всего, произведет настоящую сенсацию, появившись в обществе. «Кто эта красавица, с которой ты так важно прогуливался сегодня утром? " – спросил один из знакомых. А некоторые добивались разрешения заехать и быть представленными леди Хелене.

Северн вскочил с кресла и нервно зашагал по комнате. Что-то темное на полу у края стола привлекло его внимание. Наклонившись, Северн обнаружил локон черных шелковистых волос. Ее волос. Северн огляделся, пытаясь найти место, куда можно было бы спрятать мягкую прядь. Его взгляд задержался на ящиках стола. Северн выдвинул средний из них и опустил локон на стопку газетных вырезок, уже пожелтевших от времени. Затем, с видом обреченного на убой барашка, направился к груде бумаг, ожидающих его в кабинете.

Глава 6

В течение следующих двух недель жизнь на Белгрейв-сквер представляла собой поток суматошных приготовлений. Лишь для Хелены надо было срочно изготовить несколько костюмов, которые она могла бы одевать до открытия Сезона. Услужливая мадам Беланж работала день и ночь, стараясь сделать все, чтобы ее сиятельство выглядела бесподобно, принимая гостей или отправляясь на прогулки. Затем нужно было подумать о приеме Хелены во дворце и организовать ее собственный бал. Из-за позднего прибытия, последнее мероприятие решили отложить до середины мая Еще не будучи представленной королеве, Хелена уже наслаждалась обществом многочисленных визитеров. И при каждом удобном случае она, соблюдая приличия и осторожность, наводила справки о миссис Петрел-Джоанз. Пока ей не везло. Никто из новых знакомых не знал эту даму.

Леди Хедли могла лишь удивляться насмешкам своего сына над тем огромным успехом, который имела его кузина. Неужели Эдвард не понимает, что каждый новый посетитель – его потенциальный противник. И, вдобавок, он все больше времени проводил на Уайтхолле. Визиты миссис Комсток и ее дочери стали ежедневными, как только они поняли, что дом леди Хедли благодаря присутствию в нем Хелены, собирает большое количество молодых людей знатного происхождения. Дружественные отношения не уменьшили натянутости в их отношениях. Наоборот, мисс Комсток считала своим долгом без конца поучать Хелену.

«Не следует слишком фамильярничать с джентльменами, кузина, – предупреждала она. – Иначе мужчины постараются извлечь выгоду из теплого дружеского отношения к ним». По ее хитрому виду можно было предположить, будто она сама страдала от такой участи. Это было настолько смешно и нелепо, что Хелена совершенно не обращала внимания на ее советы.

Платье для бала и приема у королевы грозило стать слишком дорогим. Когда леди Хедли горестно намекнула, что не сможет оплатить такое количество счетов, Северн, главный финансист в семье, предложил взять на себя обязанности банкира. Получив чек за бальное платье, он счел благоразумным прочесть леди Хелене небольшую лекцию.

– Не забывай, это платье ты, скорей всего, никогда больше не оденешь. Оно слишком шикарно для обычных приемов.

– Но я должна выглядеть лучше всех, когда меня будут представлять королеве.

– Конечно, я понимаю. Однако, можно произвести впечатление и в платье дешевле 350 фунтов стерлингов. Насколько я помню, наряд Марион, в котором она предстала перед королевой, стоил едва ли одну треть этой суммы.

– Хорошо, Эдуарде, – покорилась Хелена, но ее хитрая улыбка говорила совсем другое. – Придет время, и станет ясно, стоило ли так тратиться.

– Что ты имеешь в виду?

– Посмотрим, кто отхватит лучшего жениха. Ты не забыл, что мой папа ждет от меня замужества с очень состоятельным человеком?

– В таком случае, ты наверняка не станешь выбирать мужа из той толпы, которая заполняет нашу гостиную каждый вечер? Рутледж, хотя и заинтересовался хересом, здесь пока не появлялся.

– Тебе не стоит относится к этим людям с подобным пренебрежением. Это не я их приглашаю. Они же твои знакомые.

– Он усмехнулся:

– Тори составляют половину из них.

– Поскольку тори сейчас у власти и проводят свою политику уже много лет, то все значительные люди Англии, скорей всего, именно из тори.

– Ты найдешь немало истинных джентльменов и на правой стороне парламента.

– Как это они оказались не на своем месте? – запутавшись, спросила Хелена и прослушала целую лекцию о расстановке сил в парламенте.

Северн получал истинное удовольствие от таких tet-a-tet, когда он давал ей советы в тех областях, где его собственный опыт, каким бы незначительным он ни был, все-таки превосходил ее познания. Ему нравилось быть с ней, и он мог позволить себе наслаждаться ее обществом, избегая при этом романтических ухаживаний. Хелена прилежно выслушивала его, демонстрируя больший интерес, чем тот, который испытывала в действительности. Она знала, отношения «учитель – ученик» обычно льстят джентльменам такого типа.

После очередного подобного урока Северн обычно позволял ей поступать так, как она желает. Этот урок навел его на мысль купить ей тильбюри. Когда она вскользь заметила, что Ветерби, один из ее самых рьяных почитателей, предложил научить ее искусству править лошадьми, Северн решил сам дать ей несколько уроков.

– Позволить этому неуклюжему парню обучать тебя? Да он знает о езде не больше, чем собака о полетах.

– Я полагаю, Сузерленд – известный плут, – подначивала Хелена. – И он также упомянул, что хотел бы…

– Хотел бы отвезти тебя в Грена Грин и жениться на твоем состоянии. Ничего не поделаешь, придется мне самому обучать тебя.

Хелене было совершенно безразлично, кто будет ее учителем, пока она не научится править лошадьми.

– Ты очень добр, Эдуарде, – нежно прощебетала она.

В течение следующей недели они выезжали каждый день, начав обучение с загородных дорог, где редко кто ездил. И, по мере того, как Хелена добивалась определенных успехов, передвигались все ближе к городу. Целую неделю они прекрасно ладили друг с другом, лишь изредко пререкаясь по пустякам. Хелена восхищалась искусством Северна править лошадьми, а также его учительскими способностями. Он ни разу не допустил, чтобы она попала в опасное положение, но, с другой стороны, без причин не ограничивал ее. На Северна, в свою очередь, произвели впечатление ее смелость и рассудительность испанской леди.

– Ты не хочешь обогнать эту упряжку впереди? Она делает не больше пяти миль в час. Такая скорость может свести на нет все удовольствие от езды.

– Дорога не очень широкая, – заметила Хелена, прикидывая возможный маневр.

– Подстегни лошадей и направь их чуть в сторону. Этот тихоход подвинется, услышав нас сзади… Вот хороший прямой участок дороги. Можно попробовать здесь, поблизости никого нет. Готова?

Ее сердце бешено колотилось в груди, когда она подхлестнула лошадей, твердо направив их вперед. Другая карета, как и предполагал Северн, без промедления пропустила их, и Хелена мгновенно обогнала ее.

– Прекрасно! – Северн остался доволен своей ученицей.

В конце недели Хелена настолько освоила искусство управления лошадьми, что могла обходиться без помощи Северна даже на улицах города.

Свой отказ от его услуг она обосновала довольно хитро.

– Я чувствую вину, отрывая тебя от важных дел в палате, Эдуарде, – сказала она как-то после очередной поездки. – Очень мило с твоей стороны, что ты уделяешь мне так много времени, но не следует быть эгоисткой. Я вполне освоилась с лошадьми, и тебе нет нужды тратить свое драгоценное время, сопровождая меня.

Северн ощутил явное нежелание прекращать их совместные поездки.

– Но будет не совсем приличным раскатывать одной по городу.

– Madrina упомянула о кучере. Если он будет рядом, то нет причин заботиться о благопристойности.

– Кучер, конечно, хорошо, но лучше, если у тебя будет приличное сопровождение.

– Это не проблема. Ветерби с удовольствием присоединиться ко мне, и лорд Джон Симко тоже предлагал…

– Эти непутевые вертихвосты? Лучше уж вообще никого. У Ветерби понятие о езде как у ребенка, играющего в салочки. Буквально на прошлой неделе он устроил гонки с лордом Мансбриджем прямо на центральной улице.

– И все же я не могу больше пользоваться твоей добротой. Уверена, ты нужен Брегхэму в палате.

Брегхэм и в самом деле интересовался причиной частого отсутствия Северна, но не это заставило его чаще наведываться в парламент. Он обнаружил, почти со страхом, что ему нравится работа и он хорошо справляется с ней. Острым глазом Северн быстро отметил расхождения в цифрах и сводках, издаваемых правительством. А позавчера он поймал Ванлеттар и задал ему жару. Папа может гордиться им.

– Возможно, ты права. Я пренебрег своими обязанностями в парламенте. Кучер вполне подойдет в качестве эскорта. Но не бери Миснера, он слишком медлителен, возьми Фостера.

– Как скажешь, Эдуарде, – согласилась Хелена. Фостером легче будет управлять. Пожилые мужчины зачастую более послушны, чем молодежь.

Северн ушел, уступив ее планам и решив, что становится мастером в обращении с кузиной.

На следующий день, до того как прибыли Комстоки, Хелена отправилась на Бонд-стрит. Мойра, миссис Петрел-Джоанз, обожала ходить по магазинам, и леди Хелена подумала, что Бонд-стрит – наиболее вероятное место их встречи. Так как езда была для нее еще делом не совсем привычным, то почти целиком поглощала ее внимание. Она не увидела миссис Петрел-Джоанз, зато ее заметили миссис Комсток и Марион, которые на следующий день появились в салоне на Белгрейв-сквер ни свет ни заря. На Марион была надета шляпка, предназначенная для прогулок в открытом экипаже.

– Кузина, мы видели тебя в карете, совсем одну, – сказала Марион. – Это показалось нам так странно, что мама велела мне теперь сопровождать тебя.

– Как мило с ее стороны, – произнесла Хелена без всякого восторга.

Она поняла, что в дальнейшем следует перенести поездки на утро, но этот день ей придется провести в обществе кузины Марион. Вскоре бдительная Марион заметила, что Хелена обращает больше внимания на пешеходов, чем на управление лошадьми, причем внимание испанской гостьи больше привлекали женщины, хотя в любое другое время ее отличал явный интерес к джентльменам.

– Ты кого-то ищешь, кузина? – с любопытством спросила Марион.

– Нет, – через плечо бросила Хелена. Случайно взгляд Марион остановился на сумочке Хелены, лежавшей на сиденье между ними.

Она была приоткрыта – такая беспечность отличала Хелену, которая не обращала внимания на подобные мелочи. Во время предыдущих поездок она жаловалась, что потеряла перчатку и шелковый шарф. Дождавшись, пока Хелена все свое внимание сосредоточит на лошадях, Марион сунула нос в сумочку. Между кошельком и щеткой для волос лежало какое-то письмо. Любовное послание?

Чуть позже, когда Хелена остановилась для обмена любезностями с мистером Ветерби, Марион незаметно вытянула письмо. Оно адресовалось не Хелене, но сильно потертый конверт предполагал, что какое-то время таинственное послание находилось у нее. На конверте значилось имя «Мойра», но фамилии не было. Значит, письмо следует передать из рук в руки. Оно не было запечатано. Письмо было написано по-испански.

Как странно! Хелена не упоминала, что в годе у нее есть испанские знакомые. Зачем делать из этого тайну? Что-то здесь не так. Может быть, Северн в курсе дела. Она быстро опустила письмо назад и сжала руку Хелены.

– Кузина, ты мешаешь движению.

Хелена оглянулась и удивленно заметила что ближайший к ним экипаж находится чуть ли не за квартал отсюда. Не было никаких заторов.

– Можно мне заглянуть сегодня вечером? – спросил в этот момент лорд Ветерби.

– Конечно, нет, – кокетливо ответила Хелена. – Завтра нас представляют королеве, а вечером меня ждет первый бал! На подготовку к столь грандиозным событиям понадобиться масса времени. Но я обещаю сохранить для вас танец на балу у леди Перт завтра вечером.

– Первый?

– Лучше второй. Прошу прощения, но первый, мне кажется, следует отдать Северну.

– Ну хорошо, второй, – просто согласился Ветерби.

Он приподнял шляпу и продолжил свой путь. Мисс Комсток сильно расстроилась при случайном упоминании о первом танце Хелены с Северном. Марион сама рассчитывала оказать молодому лорду эту честь. И все-таки причин для полного уныния не было. Очевидно, Северн еще не приглашал Хелену, «… мне следует отдать Северну», вот как она выразилась. Посмотрим, удастся ли ей это».

В голове у Марион постоянно вертелось имя «Мойра». Какое необычное имя. Она знала только одну Мойру. Мисс Мойра Фитцджеральд, появившаяся в обществе этой весной. Окольными путями Марион направила беседу на предстоящий выход в свет, упоминая при этом различных дам.

– И конечно же, Мойра Фитцджеральд, – сказала она. – Ты ее знаешь, кузина?

– Нет, я не знаю никого из девушек. Она что, твоя близкая подруга?

– Не совсем. Давай свернем с этой слишком оживленной Бонд-стрит, кузина. В парке тебе будет легче управляться с лошадьми.

Было около четырех часов, время, когда светские люди встречались у Гайд-Парка. Хелена направила лошадей к ограде. Ей встретились несколько знакомых, но миссис Петрел-Джоанз она не обнаружила.

Из Гайд-Парка они направились прямо на Белгрейв-сквер, где миссис Комсток ждала возвращения Марион. Северн рано вернулся из парламента. Точнее сказать, он ушел сразу же, как только заметил, что Ветерби нет на его обычном месте.

– Вас так долго не было, – встретила девушек миссис Комсток. – Я уже боялась, что Хелена уронила тебя в канаву.

– Что вы, мэм, – несколько обиженно отозвалась Хелена. – Вы задеваете мои чувства, говоря так. Я становлюсь заправским кучером, не так ли, Марион?

– Кузине Хелене удается избегать канав, – признала Марион. – Мы поболтали с мистером Ветерби, потом поехали в парк.

– Ветерби следовало находиться в парламенте, – резко заметил Северн. – Мы обсуждали проекты оплаты военных расходов.

– Пей свой чай, Марион, и мы поедем, – произнесла миссис Комсток.

Хелена плеснула себе в бокал немного вина и присоединилась к старшим дамам, а Марион, взяв чашку, подсела к Северну.

– Боюсь, ты на плохом счету у Ветерби, Северн.

– А он у меня не является на важные заседания. Полагают, он станет секретарем лорда Уорда. А почему ты упомянула о нем?

– Леди Хелена хотела бы станцевать с ним менуэт, открывая бал у леди Перт завтра вечером. Она так сокрушалась, что чувствует себя обязанной отдать этот танец тебе.

– Но я и не просил ее об этом одолжении, – сразу же заявил Северн. – Хотя, если рассудить здраво, мне следует, как хозяину дома, где гостит леди Хелена, пригласить ее.

Северна сильно задело за живое нежелание Хелены танцевать с ним.

– Но раз уж они с Ветерби настолько дружны, может быть, ты уступишь ему первенство? – невинным голоском предложила Марион.

– Что ты имеешь в виду? Его постоянное увивание вокруг леди Хелены, лишь утомляющее ее, вряд ли дает право Ветерби на особое обращение с ним. Экий нахал!

– Это просто мое предположение, – сразу же отступила Марион. – Леди Хелене не нравится связывать себя какими-то приличиями. Ее печальное стремление позволять себе кое-какие вольности идет, скорей всего, от недостатков воспитания, так как она, вообще-то, очень добродушное существо. Хелена поспешила тронуться с места сразу же, как только я намекнула, что их беседа с Ветерби явно задерживает движение на Бонд-стрит.

– Как удачно, что ты оказалась рядом. Я боялся, что произойдет какое-либо несчастье, если Хелена отправится в одиночку.

– Возможно, я слишком утрирую. Это все вина Ветерби, он никак не мог прекратить свою болтовню.

Марион заметила, что упоминание о Ветерби вызывает у Северна приступы ревности, и оказалась достаточно находчивой, чтобы сообразить: наличие еще одного поклонника лишь поднимет Хелену в его глазах.

– Не думаю, что ее чувства серьезны, так как Хелена отказалась принять Ветерби сегодня вечером. Запрещение встречаться с ним, если ты попытаешься это сделать, лишь придаст Ветерби больше привлекательности. Лучше позволить им первый танец на балу леди Перт.

– Я и не собирался запрещать ей это, пожалуйста, если она так хочет!

– Да, но Хелене мешает чувство долга перед тобой, Северн. Если бы ты намекнул, что уже пригласил кого-то…

– Но она – моя кузина. И гостит в нашем доме.

– Я тоже твоя кузина. И я могу записать тебя на первый танец. Это решило бы все проблемы. – Марион замерла в ожидании ответа.

Испытывая в эту минуту гнев к Хелене (своим «чувством долга» она как будто щелкнула его по носу), и к Ветерби, и к самому себе, а также благодарность к Марион за предупреждение, он сказал:

– Очень мило с твоей стороны, Марион. Не окажешь ли мне честь открыть со мной бал менуэтом?

– С удовольствием, – радостно ответила Марион и поставила на стол пустую чашку.

– Мне пора ехать. Да, кстати, Северн, ты никогда не слышал от Хелены упоминания о какой-то Мойре!

– Не могу припомнить. А в чем дело?

– Да так, простое любопытство. Это имя всплыло в разговоре, но, мне кажется, я пропустила мимо ушей, о чем шла речь. Она так безрассудно правит лошадьми! Насколько я помню, Мойра – некто, с кем она встречалась в Испании. Не имеет значения. Прошу тебя, не говори, что я упоминала это имя. Мне показалось, Хелена не хочет говорить на эту тему.

Марион встала и подошла к матери. Вскоре они распрощались с хозяевами.

– Мне казалось, они никогда не уедут, – облегченно вздохнула леди Хедли. – Ну, пора одеваться к обеду. Да, принесли твое бальное платье. Я велела отнести коробку в твою комнату.

Леди Хедли поднялась наверх, а Северн задержался внизу с Хеленой.

– Я слышал, вас встретил Ветерби во время прогулки, – сказал он.

– Да, мы перебросились парой слов на Бонд-стрит.

– Полагаю, он донимал тебя приглашениями на первый танец?

– Да, но я отделалась от него. Первый танец я приберегла для тебя, Эдуарде, в благодарность за твою доброту.

– В этом не было необходимости, уверяю тебя, – сказал он, явно недовольный подобным снисхождением.

– О, но мне так хотелось!

Северн почувствовал, как его охватывает волна разочарования и крушения надежд.

– Я, вообще-то, пригласил Марион на первый тур, – холодно произнес он.

Губы Хелены скривились в презрительной усмешке, причем она даже не заметила этого:

– Ясно.

Хелена с удивлением поняла, что сердится. Она-то думала, что Северн сильно увлечен ею и готов выполнять все ее желания. Но этот английский лорд, которым, оказывается, крутит Марион, оказался совершенно другим.

Северн заметил ее обиду и немного приободрился. Ей-богу, Марион была права насчет поверхностности ее чувств к Ветерби!

– Не пройтись ли нам во втором танце? – снисходительно спросил он.

Хелена резко повела плечами.

– Может быть. А сейчас мне надо переодеться к обеду.

Глава 7

Прием у королевы являлся выдающимся событием для молодых леди, собравшихся в огромном зале и старавшихся показать себя с наиболее выгодной стороны. Леди Хелена отметила про себя, что Англия имела еще более непривлекательную королеву, чем ее родина. Да и наряд первой английской леди не мог похвастаться той пышностью, которая была присуща испанской короне. Подлинное открытие Сезона состоялось вечером того же дня на гораздо более оживленном мероприятии – на балу у леди Перт.

– Ох, я выгляжу настоящей уродиной! – воскликнула леди Хелена, внимательно изучая перед зеркалом свое отражение. – А все этот ненавистный белый цвет – самый невзрачный из всех.

– Вы чудесно выглядите, миледи, – уверяла ее Салли. – Какой из букетов изволите приколоть к корсажу? Надо же, вы до сих пор еще не появлялись на таких важных балах, а вам уже прислали четыре набора цветов. Эти пурпурные розы. лорда Джона несколько оживят белизну вашего платья.

– Я возьму орхидею лорда Северна, – ответила Хелена, сама прикалывая цветок. Ее все еще терзала обида за отказ лорда Северна танцевать с ней менуэт. Возможно ли, что между ним и Марион существует какое-то чувство? Со стороны так не казалось. И все-таки он попросил именно Марион стать его партнершей в первом танце, несмотря на то, что его отец приказал пригласить именно ее!

Хелена слегка потерла щеки и покусала губы, чтобы они стали ярко-розовыми, и направилась к лестнице. Она рассчитывала, что Северн будет ждать ее у ступенек, как он это часто делал. Но сегодня его не оказалось на обычном месте, и Хелена разозлилась еще больше. Но, когда она вошла в гостиную, и Северн поднялся ей навстречу, к ней моментально вернулось хорошее настроение при виде восхищения, вспыхнувшего в его глазах.

– Ты выглядишь bella, кузина, – произнес он. Его загоревшиеся глаза скользнули к орхидее на платье, и довольная улыбка тронула уголки губ.

Хелена сделала изящный реверанс, низко присев, также как перед королевой.

– Дорогая, поднимись. При взгляде на твою согнутую фигурку у меня самой начинают болеть суставы, – торопливо произнесла леди Хедли. – Ты делаешь нам честь. Очень bella. Когда это ты выучил испанское слово, Эдвард?

Леди Хедли сопровождала их на первый прием Сезона и нарядилась по этому случаю фиолетовое платье, украсив прическу пучком перьев. Полагаю, это слово знакомо всем, – ответил Северн.

– Оно относится и к тебе, Madrma, – сказала Хелена. – Очень элегантно. Ты затмишь всех матрон на балу.

– Я давно уже отвыкла от этого, – кокетливо произнесла леди Хедли, довольно взбивая завитки волос.

– Осталось только уверить Эдуарде, что он тоже выглядит muy bello, и мы можем отправляться, – добавила Хелена.

– О, нет! – воскликнула леди Хедли. – Вот видишь, Эдвард, что думает кузина о твоем наряде? Она назвала тебя одним из этих мучачос!

– Что вы, совсем наоборот! Милорд такой мужественный и строгий в этом черном фраке.

Северн воспринял слова Хелены в качестве комплимента, но ему доставило мало удовольствия услышать, что он выглядит мужественно и строго. Северн привык к тому, что его считали красивым и изнеженным.

– Карета ждет. Нам пора, – сказал он.

Дамы накинули плащи, и уже через несколько минут их экипаж медленно продвигался по оживленным улицам, так как Сезон уже считался официально открытым. Из окон домов доносились звуки бурного веселья, вдоль улиц выстраивались кареты, и молодые люди из высшего общества, ярко и празднично одетые, спешили к гостеприимным дверям. Самый большой затор образовался у особняка леди Перт на Гросвенорской площади. Все движение приостановилось. Из некоторых экипажей выходили самые нетерпеливые и пешком направлялись к особняку.

Хелена прекрасно понимала их чувства. Она и сама хотела бы выйти и броситься к дверям, стремясь поскорее окунуться в новую жизнь. Может быть, именно на этом балу она встретит своего будущего мужа. Перед ее мысленным взором возник галантный кавалер в испанском стиле с безрассудным блеском в глазах и дерзкой улыбкой. На нем будет бордовый камзол с водопадом белых кружев у ворота и на манжетах. И прежде, чем наступит рассвет, он объяснится в любви к ней.

Но, конечно, из-за присутствия леди Хедли, им пришлось ждать, пока карета доберется до дверей. Пока они стояли на площадке, ожидая объявления об их прибытии, Хелена рассматривала зал, раскинувшийся внизу, в поисках ее будущего возлюбленного. Она не увидела ни одного бордового камзола. Все джентльмены были в обязательных черных вечерних костюмах от Брумшеля. По крайней мере, половина молодых людей имела светлые волосы и бледную кожу.

Тем не менее, сенсация, которую она произвела своим появлением, оказалась достаточной, чтобы польстить ее самолюбию, и Хелена спустилась вниз с некоторой заинтересованностью. Появилась Марион, похожая на духа мести, и забрала своего партнера на менуэт. Хелена осталась одна, но ненадолго. Некоторые из ее поклонников подошли поприветствовать прекрасную испанку. Первый танец она отдала Ветерби, так как чувствовала, что вызовет этим досаду Северна. По какой-то необъяснимой причине она стремилась досадить ему. Северн казался таким самодовольным, ведя Марион в зал. Они не попали в один круг, и в процессе танца Хелена держала кузину и кузена в поле зрения. Она неохотно признала, что это была великолепная пара – оба высокие и элегантные. Хелена заметила, что и другие дамы наблюдали за ними. Ясно, что не Марион привлекала их взор. Кажется, Эдуарде считался очень престижным женихом.

Когда танец закончился, одна из дам, стоящих рядом с Хеленой, мисс Макинтош, сказала:

– Вы ведь кузина Северна? Не представите ли вы меня ему перед следующим танцем? Он просто обворожителен, не правда ли?

– Следующий танец Северну обещала я, – более резко, чем хотела, ответила Хелена.

– И все-таки представьте меня. Я постараюсь заполучить его на какой-нибудь еще танец.

Хелена познакомила их, но сделала это крайне неохотно. Мисс Макинтош, богатая наследница из Шотландии, очень приятная, считалась одной из лучших партий Сезона. Танец, который Хелена обещала Северну, оказался котильоном. Северн держал себя безукоризненно вежливо, но почтительности в его поведении было мало. Он не сказал Хелене, что она – самая привлекательная девушка в зале, не выразил восхищения ее особым танцевальным искусством. Он только сказал:

– Я кое-что разузнал и нашел для тебя несколько влиятельных английских мужчин, кузина. После танца я представлю тебя герцогу Рутледжу.

– Кто это? – спросила она.

– Высокий, светловолосый джентльмен в паре слева от нас.

Хелена чуть повернула голову и увидела человека, считавшегося, в ее понятии, типичным англичанином. Это был высокий блондин с бледной кожей, голубыми глазами и длинным носом, лишенный всякого шарма.

– Так ты говоришь, он – герцог?

– Очень серьезный мужчина.

– А что, среди герцогов нет более симпатичных?

– Нет. Почему-то красота и богатство редко идут рука об руку в Англии.

Хелена бегло осмотрела остальных джентльменов и вскоре заметила одного, чья внешность привлекла к себе ее внимание. Он был немного старше остальных холостяков, с каким-то бесшабашным выражением на лице, что и заставило ее остановить взгляд на этом лице.

– Кто этот темноволосый человек рядом с миссис Перкинс? – спросила она.

Северн оглянулся, отыскивая взглядом заинтересовавшего ее мужчину.

– Нет, этот не из нашего круга. Бегает, как собачонка, с различными поручениями. У него хорошие манеры, но ни гроша в кармане. Без сомнения, он окрутит какую-нибудь провинциалку с приданым, но ты, как я полагаю, можешь выбрать нечто получше.

– Как его зовут, Эдуарде?

– Мальверн. Аллан Мальверн, если не ошибаюсь. У него какие-то родственные связи с Беафортом. Надеюсь, ты не собираешься тратить время на этого господина?

На следующий танец Северн пригласил мисс Макинтош, а Хелена танцевала с герцогом Рутледжем.

– Я слышал, вы недавно прибыли из Испании, – сказал герцог. Хелена подтвердила это и подверглась пространным обсуждениям Рутледжа достоинств хереса.

В герцоге было что-то снисходительное, так не понравившееся Хелене. Его высокомерие предполагало, что он оказал ей честь, пригласив на танец. Рутледж был умен и рассудителен, но совершенно не романтичен. Мог бы пожертвовать минутой своих высказываний и сделать ей какой-нибудь комплимент.

– Вы всегда так рассудительны на балах, ваша светлость? – спросила Хелена, когда он кончил наконец задавать вопросы.

Герцог уже успел оценить Хелену. Она прошла его критерий приемлемости.

– Каким глупцом вы, должно быть, считаете меня! Я танцую с самой очаровательной леди и засыпаю ее вопросами о выращивании винограда! Не часто приходится встречаться с уроженцами Джерезе. Говорят, что сочетание почвы и сорта винограда при-дает хересу из Джереза его уникальный вкус.

– Для всех утонченных вин нужна особая почва и хороший сорт.

Герцог печально покачал головой:

– О, Боже! Опять я о вине. Но я постараюсь исправиться завтра, если, конечно, вы позволите мне нанести визит.

– Почту за честь, ваша светлость. Хелена ни на минуту не забывала о том, что ей надо отыскать миссис Петрел-Джоанз. Она не надеялась, что встретит ее на таком престижном приеме, как бал у миссис Перт. Она также чувствовала, что и герцог, скорей всего, не может ничего знать об этой даме, и не стала спрашивать его. Самым вероятным человеком мог оказаться лишь Мальверн. Он был немного старше и своим дерзким видом напоминал друзей Мойры.

Увидеться с ним оказалось непросто. Северн без конца подводил к ней партнеров из числа аристократической знати Англии.

После обеда объявили тур вальсов, и Хелена выскользнула в картежную комнату посмотреть, чем занимается Madrina, поскольку молодым девушкам не разрешалось вальсировать, пока они не получат позволения от патронесс Альмака. Не успев сделать и трех шагов, Хелена столкнулась с Мальверном.

Встреча была не случайной. Мальверн заметил, что Хелена интересуется им, и постоянно наблюдал за ней. Дождавшись за дверью, пока она выйдет из комнаты, он быстро выступил вперед, как бы случайно столкнувшись с ней.

– О, прошу прощения! Мне очень жаль, я так неуклюж! – сказал он, поддерживая пошатнувшуюся Хелену. Затем посмотрел ей в глаза, и широкая улыбка, какую редко встретишь в Англии, осветила его черты. – И, конечно же, я продемонстрировал свою неловкость перед самой хорошенькой леди в Лондоне. Судьба насмехается надо мной, клянусь.

Его ладонь немного задержалась на ее руке. Мальверн возвышался над Хеленой на добрых шесть дюймов. Его камзол, черный, конечно же, и прекрасно скроенный, сидел как влитой на широких, прямых плечах. Волосы у него были блестящие и черные, как смоль. Хелена не могла отыскать на его лице ни единого изъяна, кроме, возможно, чересчур хитрой улыбки.

– Осмелюсь заметить, что бессмысленно надеяться на танец с вами сейчас, когда вы обнаружили мою косолапость.

– Я редко танцую с незнакомыми, сэр, – ответила Хелена. Но в ее голосе не было холодности.

– Это легко поправить. Меня зовут… О, ваша красота просто отшибла мне память. Ах да! Вот! Меня зовут Мал. Вы думаете, это – дурной знак? По-французски «mal» – «плохой». Да! Вспомнил! Мальверн. Просто Мальверн, без длинной родословной, хотя одно из моих имен уходит корнями в год первый. Меня окрестили Петер Аллан, как и святого Петра. Однако, я не претендую на кровное родство с каким бы то ни было святым. Окружающие очень быстро поняли мой истинный характер и зовут меня просто Алланом.

– Сколько ерунды вы наговорили. Не волнуйтесь, ни с кем из апостолов я вас не спутала, мистер Мальверн.

– Нет, я конечно же уже не молод, но не до такой степени. Хотя, боюсь, у меня пропал слух, я не услышал вашего имени. Но это неважно. Весь Лондон к этому часу знает, что вы – леди Хелена Карлисле, бежавшая из Испании, укрывшись на телеге с капустой. Нет, я путаю. Эта история про французскую беглянку. В любом случае, я знаю, что вы – кузина Северна, и он постоянно наблюдает за вами. Еще я вижу собственными глазами, что вы – прекрасная Терпсихора. Могу я надеяться…

– Была бы счастлива потанцевать с вами, мистер Мальверн, но, боюсь, следующий танец – вальс. Вот почему я именно сейчас и решила навестить леди Хедли. Она в комнате для игры в карты.

– Вы не любите вальсировать, не так ли? Жаль, я обожаю вальсы. Это – единственные минуты, когда я могу держать даму в объятиях. Но мне не сложно пожертвовать всем, даже вальсом, за возможность надоедать вам своими глупостями. Могу я предложить вам бокал вина?

– Да, спасибо. Пустая болтовня всегда вызывает у меня жажду.

– Странно, у меня совсем наоборот. Вино полностью развязывает мой язык.

– Тогда не думаю, что вам надо добавлять.

– О, мне так нравится болтать всякие нелепицы. Это совсем не так просто, как думают.

Мальверн проводил ее в буфет, где они выпили по бокалу вина. Затем Хелена вернулась в зал взглянуть на танцующих.

– Интересно, мистер Мальверн, не случалось ли вам встречаться с некоей миссис Петрел-Джоанз? – спросила Хелена. – Я знала эту женщину в Испании. Она вернулась в Лондон, и я не могу отыскать ее.

Мальверн никогда не слышал этого имени, но, желая поддержать дальнейшую беседу с леди Хеленой, решил увильнуть от прямого ответа.

– Мне кажется, я что-то слышал о ней. Да, вспоминаю. Ваша знакомая дама приехала из Испании, но, боюсь, я недостаточно хорошо знаю ее. Вы можете дать объявление в журналах. Если она сама не увидит, кто-нибудь обязательно обратит ее внимание на такую заметку.

– Ох, я не могу этого сделать! – не подумав, воскликнула Хелена.

– Почему? – удивился Мальверн.

– Она попробует войти со мной в контакт в доме лорда Северна, а он, боюсь, не одобрит этого. Нет, не то чтобы с ней что-то не в порядке…

– Но она недостаточно благородная, чтобы являться подругой леди Хелены?

– Северну кажется, что она слишком заносчива.

– Да, эта женщина вообще-то, ниже вашего круга. Интересно, почему вы хотите возобновить знакомство с ней?

– Потому что она мне нравится. У меня есть письмо для нее от нашего общего друга в Испании. Если вы случайно увидите ее….

– Я сделаю лучше. Просто разыщу ее и дам вам знать. Будет мне дозволено зайти к вам, или у нас возникнет тайная переписка?

– Конечно же, приходите, – без особых раздумий произнесла Хелена. Северн говорил, что Мальверн из хорошей семьи, и она не собиралась их знакомство превращать в тайну. – Буду вам очень обязана, если вы сможете отыскать мою знакомую.

– Розыски станут для меня первоочередной задачей. Вскоре постараюсь к вам заглянуть. А сейчас, с вашего позволения, я обещал следующий танец миссис Моргане.

Мальверн поклонился и отошел от Хелены.

После его ухода девушка обратила свой взор на танцующих. Она заметила Северна, бросившего на нее ледяной взгляд из-за плеча своей партнерши. Он видел ее беседующей с Мальверном, но это неважно. Она объяснит их знакомство случайностью. И потом, в их разговоре нет ничего предосудительного. Северн отвел от нее негодующий взгляд, но Хелена продолжала наблюдать за тем, как он грациозно кружил по залу свою даму. Хелена не узнала танцующую с Северном блондинку, но заметила, что Северн явно ею заинтересован. Его улыбка означала не обсуждение политической ситуации, а откровенный флирт.

Как только музыка стихла, Северн отвел блондинку к ее компаньонке и подошел к Хелене.

– Я вижу, тебе удалось познакомиться с Мальверном, – язвительно произнес он, скривив губы, что всегда заставляло ее отступать.

Хелена решила не оправдываться.

– Да, он такой очаровательный. Северн достал из кармана часы и произнес:

– Бог мой! Взгляни, который час. Мама, должно быть, измучилась. Нам в самом деле пора отвезти ее домой.

– Я не собираюсь танцевать с мистером Мальверном, Эдуарде, – понимающе откликнулась Хелена. – Но, если ты устал, давай уедем.

– Может, поговорим до отъезда с Рутледжем?

– Не обязательно. Он собирался завтра нанести нам визит.

– Ты времени зря не теряешь!

– Ты тоже, – парировала выпад Хелена, стараясь предугадать его дальнейшую реакцию.

Довольная улыбка тронула губы Северна.

Вскоре Хелена разгадала его стратегию. Если она примет предложение герцога, то Северну не придется жениться на ней, он сорвется с крючка.

– Правда, он показался мне очень скучным, – добавила она, – но нельзя же отказать герцогу в его желании увидеть меня завтра.

– О, Рутледж, – значительная фигура. Очень перспективный молодой человек! – уверил ее Северн.

Глава 8

– Итак, моя дорогая, ты получила удовольствие от знакомства с лучшими людьми, Англии? – спросила на следующее утро леди Хедли,

– Не думаю, что встретила кого-то, действительно заслуживающего внимания, – ответила леди Хелена, бросая насмешливый взгляд на Северна.

– А вот здесь ты ошибаешься, дорогая, – возразила леди Хедли. – Потому что молодой Рутледж, хотя и похож на школьного учителя в конце семестра, бледного и изможденного, – самая стоящая партия! Герцог! На что еще можно надеяться? Не надо тебе никаких принцев крови, поверь мне. А Рутледж очень хорошо обеспечен. У него обширные владения в Кенте и Хемпшире.

– Меня не интересуют ни титул, ни состояние, Madrina, – возмущенно произнесла Хелена.

Леди Хедли и ее сын, непонимающе уставились на свою родственницу.

– Когда я говорила о серьезном, влиятельном человеке, то имела в виду джентльмена, играющего значительную роль в делах нации. Член кабинета, или известный ученый, или знаменитый художник, поэт, литератор. И, конечно, я предпочла бы молодого и немного безрассудного. Признаю, внешность для меня тоже занимает не последнее место. Возможно, это связано с английскими предрассудками, перешедшими ко мне по наследству.

– О, дорогая кузина, – возмутилась леди Хедли, – мы, англичане, вовсе не страдаем подобными глупостями, уверяю тебя. Во всяком случае не в выборе мужа или жены. Держу пари, испанские мамаши нам и в подметки не годятся в этом вопросе.

– Ты увидишь, очень немногие из великих умов Англии молоды, – вступил в разговор Северн. – Пока джентльмену не исполнится тридцать, он считается «подающим надежды». Лишь в более зрелом возрасте ему начинают доверять серьезные дела.

– Несмотря на это, ваш мистер Питт стал премьер-министром в двадцать четыре, а Байрон еще более молодым достиг величия. Я бы назвала это более, чем «подающим надежды».

– В каждом правиле есть исключения, – неуверенно пробормотал Северн.

– Тогда, наверное, то, что мне нужно, это не выдающийся человек, а исключительный. Ты не знаком с такими джентльменами, Эдуарде?

– Я, нет, а если бы и имел таких знакомых, то, знаешь ли, они, вероятно, тоже искали бы исключительную леди.

Глаза леди Хелены угрожающе сузились.

– Полагаю, никто не слышал, чтобы лорд Байрон надеялся на столь возвышенный брак?

– Никто не слышал также, чтобы он женился на ком-то из тех, с кем просто флиртовал.

– Главным образом потому, что все они уже замужем, – вставила леди Хедли. – А некоторые даже развелись и вновь вышли замуж. Ты же не хочешь иметь дело с Байроном, дорогая. Конечно, у него внешность и бесстрашие, о которых ты мечтаешь, но об этом человеке ходят невероятные слухи.

– Папа и не думает, что я очарую премьер-министра или кого-то в этом роде. Когда я говорю о выдающемся человеке, то имею в виду лишь того, кто занимается серьезным делом. Вроде тебя, Эдуардо.

Северн внимально посмотрел на Хелену, и его губы дрогнули в слабой улыбке.

– Только, конечно, моложе и намного… моложе, – повторила она. Ее ресницы, как бы в смущении, затрепетали.

– Но Эдварду только тридцать, – воскликнула его мать.

Хелена удивленно заморгала.

– Неужели? Я думала, тебе около сорока, Эдуардо. Пусть это послужит ему уроком за то, что он пытался сбыть ее с рук этому зануде Рутледжу.

– Ты ошибалась, – ледяным голосом сказал Северн. – А сейчас, хоть я и мелкая сошка в парламенте, мне пора идти и заняться делами. Всего хорошего, леди.

Когда Северн вышел, Хелена спросила:

– Я оскорбила его, Madrina?

– Не стоит волноваться по этому поводу, дорогая. Возможно, ты нанесла удар его самолюбию, но большого вреда здесь нет. Значит, ты встречаешься сегодня с Рутледжем? Жаль, что он не нравится тебе. Примесь горячей испанской крови именно то, что нужно его семье. Их род постепенно вырождается из-за браков между родственниками.

Появление мадам Беланж с новыми платьями для примерки прервало их беседу. В то время как модистка подгоняла наряды, леди Хедли черкнула несколько строчек миссис Комсток, сообщая, что сегодня во второй половине дня их посетит герцог Рутледж. Она боялась, что Хелена в конце концов остановит свой выбор на герцоге и пыталась таким образом помочь Северну. Марион, конечно, не была очаровательнее, но по своему ледяному темпераменту более подходила Рутледжу. И, в любом случае, герцог не сможет предпринять никаких дальнейших шагов под бдительным оком этой девицы.

Леди Хелена, готовясь к встрече с герцогом, с удовольствием одела новый розовато-лиловый костюм для прогулок. День выдался великолепный, поэтому она надеялась, что поездка окажется приятной. Письмо она спрятала в свою сумочку на тот случай, если встретит Мойру.

Миссис Комсток и ее дочь прибыли за четверть часа до герцога. Так как они были в доме не одни, Рутледж не мог забрать Хелену и уйти с ней, не перекинувшись парой слов с присутствующими. Как только подали чай, появился Северн.

– Как ты рано сегодня, Эдвард, – воскликнула его мать.

– В парламенте все тихо. Я подумал, что успею застать вас здесь, если вернусь пораньше.

Заметив насмешливую улыбку Хелены, он повернулся к Комстокам и добавил:

– Я так рад видеть вас, миссис Комсток И, конечно, Марион. Са va sansdire.

Сейчас, когда внимание дам было отвлечено появлением Северна, герцог решил, что можно, не нарушая приличий, увести Хелену.

– Не хотели бы вы немного прогуляться, леди Хелена? Погода сегодня на редкость прекрасна. Нельзя не воспользоваться этим и растратить впустую такой замечательный день.

Мисс Комсток тут же поднялась. Герцог в замешательстве нахмурился.

– Вообще-то, у меня сегодня парный экипаж, – сказал он, обращаясь к каминной решетке, так как никоим образом не хотел обидеть мисс Комсток.

Северн поставил чашку и предложил:

– Давайте возьмем мою карету. Мы все в ней поместимся.

Он и сам не мог точно сказать, почему так рано примчался домой. Хотя и убеждал себя, что хотел лишь обеспечить теплый прием герцогу, он не мог объяснить, чем ему так не понравилась идея прогулки Хелены с герцогом.

– Как удачно, – сказала Хелена, бросая лукавый взгляд на Северна.

Поездка не принесла никому ожидаемого удовольствия. Рутледжу было сложно ухаживать за Хеленой. Марион желала вести беседу лишь с Северном. Он даже стал опасаться, что пробудил трепетные надежды в ее груди, исполниться которые никак не могли. Общий разговор состоял из нескольких вопросов Северна Рутледжу, довольно кратких ответов и односложных комментариев о тех местах, мимо которых они проезжали.

– Что вы успели посмотреть в Лондоне? – спросил Рутледж, провожая их до дома.

Она перечислила места, которые ей показал Северн. – Церкви, правительственные здания, Тауэр, – голос ее звучал без восторга.

– А вы видели лошадей в цирке Астли? – спросил он.

Марион, услышав этот вопрос, сказала:

– Цирк Астли? Это же для детей, ваша светлость.

– Ой, как мне хотелось бы посмотреть! Я обожаю лошадей, – воскликнула леди Хелена.

– В таком случае завтра я отвезу вас туда, – пообещал герцог. – Я не приглашаю вас, мисс Комсток, так как вы уже высказали свое мнение.

Он обменялся несколькими фразами с Хеленой.

Мисс Комсток действовала хитро и решила продемонстрировать Северну свое плохое настроение.

– Цирк Астли, – с издевкой произнесла она. – Мы переоценили представление Хелены о величественном. Если бы она не казалась такой безразличной к герцогу, я могла бы заподозрить, что она приняла приглашение только для того, чтобы побыть с ним наедине.

– Жаль, что ты не желаешь сопровождать их.

– Меня не пригласили, Северн. Жалкие манеры у этого герцога!

Рутледж уехал, воспрянув духом, a Ceверн задумался о равнодушии Хелены к герцогу. Взвесив все слова и поступки, он пришел к выводу, что Рутледж довольно-таки скучный кавалер. Надо бы подыскать нечто более жизнерадостное для Хелены. Время еще есть. Сезон только начинается Поездка в цирк еще больше уронила герцога Рутледжа в глазах леди Хелены.

– Как тебе понравилась прогулка? – спросил Северн за обедом.

– Наездники очень искусны. Не могу понять, как они удерживают равновесие, стоя босыми ногами на спинах лошадей. Мне было достаточно и одного выступления, но Рутледж захотел остаться и посмотреть еще раз. Было бы гораздо интереснее, если бы мы поехали все вместе. Может, Марион захочет пойти с нами в Ричмонд-Парк завтра?

– Можешь спросить ее об этом сегодня вечером у Альмака, – сказал Северн.

Хелену удивляло исчезновение мистера Мальверна. Ведь он обещал нанести визит. Первый вопрос, который она задавала, возвращаясь после прогулок домой, был именно о нем. Она дала строгое указание Сагдену, чтобы мистер Мальверн, если он зайдет в ее отсутствие, непременно оставил записку. Ей казалось, что так будет проще. Ведь Северн дал понять, что Хелене не следует встречаться с Мальверном, поэтому она и не хотела принимать его на Белгрейв-сквере. Если Мальверн оставит адрес Мойры, она просто напишет ему записку с благодарностью. Если же он захочет переговорить с ней, она устроит встречу за пределами дома. Сейчас, когда у Хелены был собственный выезд, это не составляло труда.

То, что Мальверн до сих пор не появился, говорило, скорей всего о том, что у него пока нет сведений о миссис Петрел-Джоанз. Конечно, Хелена могла бы дать объявление, как изначально предлагал Мальверн, но тогда Мойра появится здесь, на Белгрейв-сквер, но Северну и этот визит оказался нежелательным. Нет, он просто невыносим! Неужели все англичане настолько высокомерны? Что скажет Северн, узнай он о желании ее отца жениться на Мойре? Без сомнений, она сама, в таком случае, станет нежелательным лицом. Временами ей казалось, что она живет на Белгрейв-сквер обманом. Она чувствовала также, что не выполняет поручение отца с той живостью и энергией, которую он ожидал и заслужил. Она знала, что в сущности почти не было шанса встретить Мойру на скучном приеме у Альмака. Мойра не появится там даже в том крайне маловероятном случае, если она получила приглашение. Ормад и игра в карты по маленькой – вот для этой особы идеал приятного вечера.

Визит к Альмакам прошел так, как Хелена и предполагала. Очень напыщенное мероприятие. Хелена танцевала с Северном, с герцогом и еще с несколькими джентльменами. Патронессы остались довольны ею, и леди Джерси дала разрешение танцевать вальс. Хоть это, по крайней мере, явилось хорошей новостью. Но, когда Хелена вернулась домой, ее охватило уныние.

Прежде чем лечь спать, Хелена на цыпочках прокралась в спальню леди Хедли.

– Можно поговорить с тобой, Madrina? Леди Хедли, увидев ее взволнованное личико, воскликнула:

– Рутледж сделал тебе предложение! Я знала, что дело дойдет до этого. Дорогая, я прекрасно вижу, он нагоняет на тебя тоску, но не бойся, нет нужды соглашаться. Откажи ему, и никто никогда не узнает, что он делал предложение.

– Да нет же, я не позволяла герцогу касаться этой темы, всякий раз останавливая его, – ответила Хелена. – Мне, вообще, кажется, что он больше интересуется мной, чем я им. Мне пришлось сказать ему, что наши отношения могут быть лишь дружескими.

– Значит, тебе нравится еще кто-то? – испуганно спросила старшая дама.

Леди Хелена присела на край кровати и взяла обе руки крестной в свои ладони.

– Боюсь, тебе не понравится то, что я сейчас скажу, Madrina. Боюсь даже, что ты попросишь меня покинуть твой дом, когда услышишь…

– Боже! Ты не enceinte?

– Que? – Что такое enceinte?

– Ничего, дорогая, я просто глупая старуха. Этого, конечно, не может быть, если только подобный казус не произошел до того, как ты уехала из Испании или на борту корабля. В любом случае, это не моя вина.

– Речь идет о моем отце.

– Ты скучаешь по нему?

– Да, очень. Но в данный момент меня волнует не это. Все дело в миссис Петрел-Джоанз, – сказала она и, открыв сумочку, достала предмет своей преступной тайны. – Понимаете, мне надо отыскать эту особу, а Эдуарде не хочет, нашей встречи, запрещает общаться даже с теми, кто хоть что-то знает о ней. А если папа женится на миссис Петрел-Джоанз, ему, возможно, не понравится, что я не поставила в курс дела Эдуардо. В Испании эту даму не считают declasse. Ведь ее охотно принимали даже при дворе.

– И будут принимать здесь, – твердо встала на защиту незнакомки леди Хедли. – Никогда не слышала подобных глупостей. Я пока хозяйка в этом доме, а не лорд Северн.

– Тогда разрешите мне поместить Объявление в журналах с адресом этого дома?

– Ну, конечно! Я сама немедленно начну наводить справки об интересующей твою семью даме.

– Как ты думаешь, Эдуарде сильно рассердиться?

– Я не обращаю внимания на его плохое настроение, но, чтобы не видеть его осуждающей физиономии, давай сохраним все в тайне. Будем держать Эдуарда в неведении ради нашего собственного блага. А теперь отправляйся в свою комнату и пиши объявление. Утром я отправлю лакея в редакции всех журналов.

– Ты такая simpatica, Madrina! Почему же у тебя столь надменный сын?

– Он в отца. Я и с Хедли ничего не могу поделать. Потому и сбежала в Лондон одна этой весной – хочу вернуть бодрость духа, растраченную за долгую зиму. Я слишком устала от пререканий по каждому поводу. Поэтому я слушаю то, что он говорит, поступая так, как считаю нужным.

– Было бы лучше приручить его в детстве. Львенка выдрессировать легче, чем взрослого льва.

– Да, я должна была пресечь выходки своего мужа давным-давно. Любая мелочь, хоть немного выходящая за рамки общепринятого, выводит его из душевного равновесия. Он не желает, чтобы я меняла шторы или мебель, или приглашала к обеду кого-то нового. Не представляю, как это он еще не тори, разве только потому, что его семья испокон веков виги, а ему не нравится что-либо менять.

И лишь после того, как Хелена вернулась к себе в комнату, леди Хедли опомнилась и пожалела о том, что не сказала Хелене об Эдварде. О том, что ее сын в этом плане совсем не такой, как отец. Но постепенно успокоилась, надеясь что у Хелены не сложится превратного мнения об Эдварде. Эти двое так хорошо подошли бы друг другу, по крайней мере, до тех пор, пока невероятное упрямство не доведет обоих до серьезных стычек.

Глава 9

Северн уже неоднократно наслаждался великолепием Ричмонд-Хилла. Узнав, что Марион будет сопровождать Хелену и Рут-леджа в этой поездке, он решил, что еще один компаньон не требуется. Его слишком частое появление в компании Марион могло позволить местным дамам сделать неправильные выводы.

Ричмонд-Хилл считался излюбленным местом дневных прогулок местной знати. Привлекали красота водоемов и уединенные павильоны. Конечной целью приезжавших сюда компаний служила гостиница под названием «Звезда и Орден Подвязки». Здесь подавался великолепный ароматный чай. Ожидая, пока освободится столик, герцог и две его дамы захотели взглянуть на тщательно ухоженный сад в итальянском стиле, разбитый возле гостиницы.

– Как здесь чудесно! – восторгалась Марион, обозревая панораму, раскинувшуюся у их ног, поскольку известная гостиница была построена на вершине живописного холма.

Нельзя было отрицать его красоту. Не большие пригорки, повсюду пестревшие цветами, не могли оставить равнодушным. Но эта красота казалась Хелене какой-то чересчур робкой, ограниченной. Что-то тосковало в девушке по знакомому гордому величию испанской природы. Она подумала, что Ричмонд-Хилл походил на английскую леди, прекрасную благодаря искусству и изобретательности, а не природной естественности. Даже это искусство и изобретательность не имели красоты смелых, рельефных черт Испании.

Хелена горестно вздохнула, вспомнив родину, и произнесла те слова, которые от нее ожидали:

– Он очарователен. Никогда не видела ничего подобного прежде.

Она повернулась, широкой улыбкой подтвердив свой восторг, и увидела Мальверна, в упор смотревшего на нее из-за плеча Марион. Он был не один. Вокруг него собрались не знакомые Хелене леди и джентльмены.

Так как вся компания выглядела вполне респектабельно, Хелена, не колеблясь, извинилась перед своими спутниками и подошла к Мальверну.

– Господин Мальверн, я так надеялась, что вы навестите меня, – сказала она.

Мальверн отвесил грациозный поклон.

– Леди Хелена! Вот сейчас пейзаж кажется совершенным. Без вас в нем явно что-то отсутствовало.

– Вы очень галантны, господин Мальверн, но вам не удастся отвлечь меня от главного. Вы нашли миссис Петрел-Джоанз?

– Я собирался заглянуть к вам сегодня чуть попозже. Ваша просьба не забыта, леди Хелена. Мне не удалось раздобыть адреса вашей знакомой, но я узнал, что ее можно частенько застать в небольшом кофейном магазинчике, где собираются испанские coterie. Он называется «Эль Кафето». Там обычно встречаются испанские эмигранты. Думаю, нам ничто не помешает съездить туда как-нибудь утром?

Хелене хотелось, чтобы Мальверн сам посетил это место и узнал для нее адрес Мойры. Возможно, просьба поехать с ним вызвана просто желанием побыть в ее обществе, но, в конце концов, он ей ничем не обязан. Мальверн и так много сделал для нее. Поскольку леди Хедли теперь на ее стороне, Хелена согласилась. Утреннее время вполне устраивало ее. Северн обычно по утрам работал в парламенте. Она постарается вернуться к его приходу, и он даже не узнает, что она куда-то отлучалась.

– Очень мило с вашей стороны. Какое время вас устроит?

– Одиннадцать часов утра? Мне заехать за вами?

– Да, пожалуйста, – нетерпеливо сказала Хелена.

– Нам, наверное, следует поехать в вашем экипаже. Мне еще не удалось приобрести собственный выезд. Но у вас, я знаю, есть свой экипаж. Вы смотрелись просто великолепно, промчавшись, словно ветер, по Бонд-стрит. Прохожие оборачивались вам вслед.

– Вы явно мне льстите, господин Мальверн. Я лишь новичок в этом сложном искусстве. Может быть, нам удобнее встретиться в самой кофейне?

– О, нет, – рассмеялся Мальверн. – Если вы убедите свою патронессу позволить мне переступить порог вашего дома, то лучше я все же заеду за вами.

– Вы постоянно дурачитесь, – рассмеял-лась Хелена, немного смущенная тем, что принимает от него помощь в то время, как сам Мальверн даже не уверен, позволят ли ему войти в дом лорда Хедли.

– Я буду у вас ровно в одиннадцать. Вы увидите, как я стремлюсь завоевать ваше расположение, ведь встать с постели раньше полудня – пытка для меня.

– Вам следует стыдиться подобного признания, оно наводит на мысль, что до рассвета дома вы не появляетесь.

– Леди Хелена, вам самой следует когда-нибудь попробовать, – дерзко заявил он. – В Лондоне можно провести время гораздо веселее, чем на приемах у Альмака.

– Не искушайте меня, господин Мальверн. Буду с нетерпением ждать вас завтра в одиннадцать.

Хелена присоединилась к своим друзьям. Она отметила, что Марион сделала попытку незаметно приблизиться к компании Маль-верна. Интересно, слышала ли она об условленном часе? А впрочем, это неважно, ведь мисс Комсток никогда не появляется на Белгрейв-сквере в такую рань.

Вскоре их подвели к освободившемуся столику, подав вино и сдобные ватрушки, которые выпекались только здесь. Рутледж очень старался, развлекая дам. Они пробыли в гостинице совсем недолго, поскольку вечером у них было запланировано посещение театра.

– Может, вы будете настолько любезны, что довезете мисс Комсток до дома, герцог? – спросила Хелена, когда они подъехали к Белгрейв-скверу.

– Мама зайдет сегодня к леди Хедли. Мы договорились, что я подожду ее здесь, – тут же заявила Марион.

Герцог довел их до дверей, надеясь перекинуться парой слов с Хеленой наедине, но Марион проявила настойчивость и оставалась рядом до тех пор, пока Рутледж не откланялся.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я устрою себе небольшой siesta? – сказала Хелена, войдя в гостиную. – У меня легкая мигрень.

– Испанцы каждый день отдыхают после обеда, – объяснила остальным леди Хедли. – Они называют это «siesta». Хелена обучает меня испанскому, не так ли, кузина?

– Вы делаете заметные успехи, Madrina, – сказала Хелена.

– Спать среди дня! – воскликнула миссис Комсток. – Когда же они занимаются делами? – и добавила в сторону хозяйки: – Вам надо бы отучать вашу подопечную от этих иностранных штучек.

– Поднимайся к себе и отдохни, милая, – нежно произнесла леди Хедли. – По-моему, это – прекрасная идея, Одри.

Я сама попробую как-нибудь на днях, когда у меня не будет посетителей. – Она с надеждой взглянула на своих гостей, но те продолжали сидеть.

Марион поделилась со своей матерью той мыслью, что Северн, вероятно, более перспективная партия, чем Рутледж. Миссис Комсток прекрасно сознавала, что надежда на брак Марион с герцогом слишком призрачна. Потому-то она и понизила соответственно свои запросы. Обе дамы решили дождаться возвращения Северна. Появившись, он окинул взглядом комнату и спросил:

– А где Хелена?

– У нее siesta, Эдвард. У бедняжки разболелась голова.

– Надеюсь, это не серьезно?

– Нет, нет.

По нетерпеливому взгляду Марион Северн понял, что она хочет что-то ему сказать. Марион налила ему чашку чая и понесла ее к дивану, стоявшему в стороне от остальных дам.

– Как прошла поездка в Ричмонд-Хилл? – поинтересовался Северн.

– Довольно необычно. Леди Хелене очень понравилась одна шумная компания. И с кем, ты думаешь, она беседовала? С господином Мальверном!

Северн сразу стал чернее тучи. Хелена познакомилась с ним на балу у леди Перт. Этот ловец приданого явно заинтересовался богатством испанской наследницы.

– Но сам он не искал с ней встречи. Это она вцепилась в него самым неприличным образом. Рутледж был просто шокирован. Ты не спрашивал ее о Мойре? Я говорила об этой испанской даме. Однажды мне удалось заглянуть в сумочку Хелены, и я обнаружила у нее письмо для некой Мойры. Очень странно. Я слышала, Мальверн упоминал об испанских эмигрантах и о каком-то месте их встреч. Завтра он собирается отвезти туда Хелену. И она не просила меня присоединиться.

– Леди Хелена что-то задумала, ей-Богу!

– Они поедут в одиннадцать. А я могу появиться здесь в десять тридцать.

– Очень любезно с твоей стороны, Марион. Ты мне очень поможешь. Я сам бы отправился туда, но…

– У тебя есть дела поважнее, чем следить за амурными похождениями своей кузины. Я слышала, ты прекрасно справляешься в палате, – она улыбнулась, думая, что он старается так ради нее. Я с удовольствием помогу тебе, Эдвард.

До сих пор Марион никогда не позволяла себе называть Северна по имени. И в ее устах оно прозвучало как-то назойливо-неприятно.

Все мероприятие походило на заговор, что не понравилось Северну. Да и заглядывать в чужую сумочку было, со стороны Марион, крайне неприлично. Но Мальверн явно замышлял что-то дурное. Хелену надо защищать от ее собственной наивности.

– Говоря откровенно, следовало бы направить ее интерес на герцога, – уверенно продолжала Марион. – Пусть они сядут рядом сегодня в театре. Леди Хедли пригласила и нас с мамой. Мы с тобой можем сесть сзади. Так будет более уединенно. Северн нервно рассмеялся.

– Герцог – безропотный малый. Я не думаю, что он выйдет из игры. Нет, вы садитесь впереди. Дамы ведь любят наблюдать театральное действо именно оттуда.

Однако в театре мисс Комсток поступила по-своему. Остановившись у задних рядов кресел, она потянула за собой Северна.

– Я ничего не имею против того, чтобы сесть сзади, Эдвард, – сказала она. – Здесь мы сможем услышать весь их разговор.

Северн вздрогнул, услышав столь очевидно продуманное предложение. Беседу интересовавшей их пары легко можно было услышать в маленькой ложе, но в разговоре потенциальных жениха и невесты не прозвучало ничего, заслуживающего внимания. Первоначальное разочарование Рутледжа в неприметной внешности Кина скоро сменилось похвалой.

– Чертовски хорошая игра!

Леди Хелена согласилась, что Кин произносит напыщенные фразы значительно лучше, чем кто-либо другой в Лондоне.

После спектакля все отправились ужинать к Кларендо. Изящно обкусывая ножку тушеной куропатки, Рутледж сказал:

– Теперь, когда вы увидели наших профессиональных пустословов, леди Хелена, не хотите ли посетить завтра парламент и послушать любителей?

– Боюсь, у меня уже назначена встреча, герцог, – промолвила Хелена и сразу же перевела разговор на другую тему.

Марион многозначительно посмотрела на Северна.

– Я сообщу тебе обо всем, – шепнула она.

– Очень хорошо, – ответил он, чувствуя, что превращается в ее должника.

Хелена заметила растущую близость между Северном и Марион, заинтересовавшись этим открытием. Неужели они влюблены друг в друга?

Когда они вернулись на Белгрейв-сквер, леди Хедли сразу же поднялась к себе. Северн налил два стакана вина, один протянув Хелене.

– Как тебе понравился Ричмонд-Хилл? – спросил он.

– Испания избаловала меня своим диким великолепием, и столь искусственной красотой теперь восхищаться сложно. Но я очень мило поблагодарила герцога за эту поездку.

– Я вижу, вы неплохо ладите с Рутледжем?

– Он забавный, – произнесла Хелена. И, окинув Северна насмешливым взглядом, добавила:

– Однако, если ты вынашиваешь планы нашей женитьбы, должна тебя разочаровать. Я не выйду замуж за герцога.

– А он уже предлагал?

– Нет, я не позволяла ему говорить об этом, так как не люблю отказывать. Если ты рассчитываешь с. его помощью побыстрее сбыть меня с рук, Эдуарде, то твой план не сработал, – голос ее звучал беспечно, но он почувствовал скрытый гнев. Но не могла же она знать о его намерениях!

– Ну что ты, мы вовсе не спешим расставаться с тобой, кузина, – улыбнулся Северн. – Мы только начинаем узнавать друг друга.

Она вновь уколола его взглядом.

– А вот здесь ты ошибаешься, поскольку совершенно не знаешь меня. Ты, может быть, и чувствуешь себя обязанным жениться по приказу своего отца, но я выйду замуж только за того, кого выберу сама. И не буду прятаться ни за чьей спиной, решив сделать это.

– Не понимаю.

Она обожгла его ледяным взглядом.

– Думаю, прекрасно понимаешь. Ты не можешь не знать о желании наших отцов поженить своих детей. Зачем мне прислали эту миниатюру с твоим изображением, как ты думаешь?

– Какую миниатюру? Первый раз слышу об этом.

Хмурое выражение на его лице сменилось презрительной насмешкой.

– Странно тогда, что ты приняла меня за Сагдена в первые минуты своего приезда. Ведь тебе было уже знакомо мое лицо.

Застигнутая врасплох справедливостью этого упрека, Хелена вынуждена была признаться.

– Я разозлилась, увидев, что ты не признал во мне леди. Все твое поведение, начиная с того, что ты не встретил меня на корабле, было ни чем иным, как сплошным оскорблением. Ты не хочешь жениться на мне, и вместо того, чтобы прямо сказать об этом отцу, стараешься внушить мне отвращение к собственной персоне.

Это просто малодушие с твоей стороны, прятаться за юбками, заставляя именно меня произносить слова отказа.

– Как ты можешь мне отказывать, если я не делал тебе предложения и не имею намерения делать его?

– Ты сказал об этом своему отцу?

– Нет, конечно.

– Тогда ты просто трус. Я прекрасно вижу все твои попытки сосватать меня Рутледжу, в то время, как сам, якобы, выполняешь приказание лорда Хедли, появляясь со мной на людях. Я была бы о тебе лучшего мнения, если бы ты вел себя как настоящий мужчина и сказал своему отцу и мне, что возражаешь против нашего брака. Вот как поступил бы настоящий джентльмен. Ты что, ребенок, который боится нагоняя за непослушание?

Северн почувствовал угрызения совести, когда положение вещей предстало перед ним в таком свете, но, если бы только Хелена знала его отца, она бы поняла, что понятие «нагоняй» и близко не подходит для описания гнева лорда Хедли. Конечно, Северн не собирался признавать ошибок в своем поведении.

– Мне очень жаль, кузина, что мои попытки развлечь тебя не увенчались успехом. Но, видя твое полное равнодушие ко мне, едва ли это имеет какое-то значение.

Хелена не затопала ногами, но, судя по ее виду, ей очень хотелось это сделать.

– То, что действительно имеет сейчас значение – это твоя трусость. Я честно сказала своему папе, что выйду замуж только за того, за кого сама захочу. А выходить за тебя я не желаю. Так что все твои ухищрения напрасны.

– Тогда у тебя нет причин жаловаться на отсутствие пыла с моей стороны. Насколько я понимаю, именно этот факт вызвал твою вспышку гнева.

– Не нуждаюсь я в твоей пылкости! – горячо воскликнула Хелена. – Что англичанин может знать о чувствах? У вас, ingleses, в жилах не кровь, а холодная вода. Твоя двуличность явилась причиной моего гнева.

– Да подумай сама, зачем мне прикидываться и изощряться, если ты все равно откажешь мне?

– Да, но ты же не знал об этом раньше, не так ли? Я ведь относилась к тебе очень благосклонно. Кровь прилила к ее лицу.

– Мы – кузены. Я надеялась, что мы станем друзьями.

– Ты надеялась, что я сделаю тебе предложение, – решительно произнес Северн.

Зрачки Хелены расширись от возмущения, ноздри затрепетали, и на Северна обрушился поток незнакомых испанских слов. Он ничего не мог разобрать, но тон, в котором они прозвучали, не оставлял сомнений в том, что испанская леди вне себя от гнева. И одновременно Северн был зачарован красотой ее сверкающих глаз. В данный момент Хелена напоминала дикую разъяренную кошку.

– Надеялась на предложение… – перешла она, наконец, на английский. – Я питала надежды только на то, чтобы немного приручить тебя, но, в конце концов, в этом нет необходимости. Не ты, а твоя мать – мой опекун.

– И ты проделала безукоризненную работу, так легко втершись к ней в доверие.

– Как ты смеешь подозревать меня в неискренности!

– Умасливать нас, чтобы обеспечить нам хорошее настроение и добиться податливости, не считается искренностью в моем представлении.

– Но я люблю Madrina! Я всегда была очень откровенна с ней!

– У нас есть поговорка, что-то о горшке, называющим чайник грязным. Никто из нас не чист в этом деле, кузина. Но теперь, когда все обстоятельства выяснены, нет необходимости обманывать друг друга, согласна? Ты не хочешь выходить за меня замуж, а я не хочу жениться на тебе. Возможно, мы можем стать настоящими друзьями.

Хелена задумалась на минуту, потом сказала «si» все еще недовольным тоном. Лорд Северн предложил ей еще вина, но она отказалась.

– Я лучше пойду спать. Спокойной ночи, Северн.

– Мое имя по-прежнему Эдуарде.

Он взял Хелену за руку и нежно пожал теплую ладонь. – Мы же друзья?

– Si, – неохотно повторила Хелена и вышла.

Ее горячая испанская натура получила бы большее удовлетворение, будь поведение Северна в этом споре более темпера-ментным. Она ненавидела его обращение к здравому смыслу в пылу перебранки. Он должен бы был или сорваться и ударить ее – она с таким наслаждением подстрекала его – или заключить ее в страстные объятия. Это также вполне удовлетворило бы ее, но, лишь в том случае, если бы между ними существовала любовь. Увы, этого чувства не было.

По крайней мере, сейчас они – друзья. Конечно, подруга ее возраста подошла бы на эту роль лучше. Но Марион никогда не сможет стать поверенной Хелены. Эта девица нависала мрачной тенью над жизнью молодой испанки. У Хелены постоянно присутствовало странное чувство, будто за ней наблюдают, словно подозревая в страшном преступлении.

Ну, ладно! Завтра утром она сбежит от бдительной Марион и встретится с людьми из Испании. Это будет приятная встреча, а если повезет, она, наконец, увидит и Мойру.

Глава 10

На следующее утро Хелена дождалась ухода Северна и лишь тогда посвятила леди Хедли в свои планы.

– Ты не будешь возражать, если я поеду с мистером Мальверном в «Эль Кафето», Madrina?

– Как экзотично звучит! Эль Кафето! Что такое «Эль Кафето», дорогая? Надеюсь, ничего неприличного или темного под этим не скрывается?

– Темного… Может и так, – с лукавой улыбкой ответила Хелена. – Эти слова означают «кофейное дерево», но в данном случае они обозначают название маганина, где продается кофе.

– А-а, «дерево-тень» – я поняла твой каламбур. Слава Богу, в этом нет ничего плохого. Раньше только джентльмены посещали кофейни, но в последнее время там появляются и наши леди.

– Я ненадолго. Не больше часа.

– А я пока напишу письмо лорду Хедли. Он начинает подозревать меня в пустой трате времени, думая, будто я мечтаю лишь о развлечениях.

Леди Хедли твердо решила исполнить до конца обязанности компаньонки. Поэтому она сама приняла в гостиной Маль-верна прежде, чем направить к нему Хелену. Она не обнаружила никаких изъянов ни в его внешности, ни в манерах.

– Я позабочусь о вашей подопечной, леди Хедли, – уверил ее Мальверн перед уходом.

– Хорошенько развлекитесь в «Эль Кафето», – напутствовала старшая дама. – Я устрою себе небольшую сиесту после того, как напишу письмо.

Когда молодые люди уже подходили к дверям, раздался стук.

– Кто бы это мог быть? – удивилась Хелена.

Сагден открыл двери. На пороге стояли миссис Комсток и Марион. При виде Маль-верна обе не могли скрыть удовлетворения.

– Так рано выходите из дома, леди Хелена? – поинтересовалась миссис Ком-сток, изучая беднягу Мальверна с головы до ног, словно некое экзотическое растение.

– Как видите, леди, я как раз ухожу. Надеюсь, вы побудете здесь до моего возвращения? Я ненадолго.

Хелене хотелось улизнуть, не представляя гостьям господина Мальверна.

– Вы даже не познакомите нас с вашим beau? – кокетливо произнесла Марион.

– Господин Мальверн вовсе не мой beau, – холодно заметила Хелена. – Позвольте представить вас.

Скрепя сердце, она познакомила их. Мальверн проявил себя настоящим джентльменом, сказав, что несказанно рад быть представленным леди. Постоянно находясь в погоне за наследницами, он одарил Марион особой улыбкой и выразил уверенность в том, что неоднократно видел ее раньше. Такую красоту невозможно забыть.

Марион, не привычная к подобной лести, выдавила жеманную улыбку, а ее мать, подтолкнув девушку локтем, произнесла:

– Марион поедет с вами, Хелена. Именно поэтому мы и зашли. Должен же кто-то сопровождать тебя.

– У меня уже есть сопровождающий, и, тем не менее, спасибо за заботу. Леди Хедли очень обрадуется, узнав, что вы здесь.

– Поезжай с ними, Марион, – почти приказным тоном заявила миссис Комсток, и всем пришлось смириться.

Мальверн, не раз попадавший в щекотливое положение, болтал о всякой ерунде, в то время как Хелена все внимание сосре-дочила на управлении тильбюри, поскольку утреннее движение на Пиккадилли было довольно оживленным. Мальверн указывал путь. Сначала они проехали Хеймаркет, а затем свернули к Орандж-стрит, где и процветало или, точнее сказать, выживало в холодном английском климате, «кофейное дерево».

Мальверн был великолепным помощником. Когда Марион поинтересовалась, куда это они направляются, он спокойно ответил:

– Ваша кузина заскучала по родной испанской речи, поэтому я рассказал ей об одном местечке, где можно насладиться звуками родного языка. Леди Хелена побоялась, что не найдет его, и согласилась взять меня в провожатые. Надеюсь, вам тоже понравится там, мисс Комсток. Это что-то немного выходящее за рамки обычного, но ведь именно такие места и придают очарование Лондону, не так ли? Каждый может найти местечко по своему вкусу, если хорошенько поискать.

Он игриво обежал плутоватыми глазками непримечательное лицо Марион и добавил:

– Даже истинная леди.

Сама же Марион не была уверена, что ей хочется отыскать местечко, подобное «Эль Кафето». Это была небольшая, темноватая, шумная кофейня, битком набитая людьми (в основном, мужчинами), одетыми несколько экстравагантно.

Мальверну посчастливилось найти свободный столик.

– Будет лучше, если вы сами поговорите с официантом, леди Хелена, – сказал он, усаживаясь. – Я немного подзабыл испанский, да, по правде говоря, мне и забывать-то особенно нечего. Вы же знаете, что заказывать.

Его взгляд явно выражал желание попробовать не только кофе.

Хелена заказала кофе и пирожные, а поскольку иностранный язык обеспечивал интимные беседы, она прямо спросила подошедшего официанта о сеньоре Петрел-Джоанз.

– A, si. – Официант знал эту женщину. – Она частенько появляется здесь, но сегодня утром я ее не видел. Может, леди оставит записку?

Хелена предпочла лично передать письмо отца, но все-таки черкнула пару слов, пока Мальверн развлекал Марион.

– Что это ты написала, Хелена? – спросила Марион, как только официант удалился.

– Я заказала немного кофе домой, – солгала Хелена. – Официант был очень любезен и рассказал, как готовить этот чудный напиток.

– Понятно!

Марион не услышала имени Мойры, но решила проверить, исчезло ли из сумочки таинственное послание.

Официант, очевидно, проболтался, что среди них находится леди Хелена, так как несколько смуглолицых мужчин задержались у их столика с довольно громкими приветствиями. Было много смеха и даже слезы. Вот так мужчины! Марион взглянула на Мальверна, ожидая осуждения. Но тот лишь пожал плечами.

– Испанцы необычайно эмоциональны, – объяснил он.

Один из подошедших к их столику мужчин, высокий, красивый брюнет, одетый чрезвычайно ярко, проявил особую назойливость. И когда он, наконец, отошел, Хелена сказала:

– Жуан из Андалузы. Там я родилась. У нас люди отличаются особым умением играть на гитаре. Он сейчас споет для нас.

Жуан вспрыгнул на ближайший к ним столик и, взяв в руки гитару, тронул струны. У него оказался чудесный голос. Черные глаза блестели подобно агату, в тот момент, когда он обращал взгляд на Хелену. Марион не понимала слов исполняемой песни, но все-таки знала, что означает «amor». Она также обратила внимание на волнение, охватившее в этот миг Хелену. Девушка не плакала, но ее глаза влажно поблескивали.

Марион тоже почувствовала некое странное волнение в груди, в то время как чарующая музыка разливалась вокруг, пробуждая незнакомые ей доселе чувства. Мягкий полумрак, царящий в помещении, смуглые лица, блестящие глаза и наполненные страстью звуки гитары создавали необычайно чарующую атмосферу. Не удивительно, что Хелена так отличается от них, ведь она выросла среди бурных страстей. Какой холодной и неинтересной кажется ей, наверное, Англия!

Когда песня закончилась, кофейня взорвалась аплодисментами. Хелена подошла к Жуану и сказала ему несколько слов. Марион внимательно наблюдала, как она открыла сумочку. Однако письма оттуда не доставала. В руках Хелены Марион заметила денежную купюру. Вот как!

– Тебе, как леди, конечно же, не следовала давать ему pourboire, – сказала Марион, как только Хелена вернулась к столику.

– Это не pourboire, а подарок. Жуан надеется перевезти свою семью из Испании. У него трудности с работой.

– А чем он занимается? – без особого интереса спросила Марион.

– Он музыкант. Жуан прекрасно играет, не так ли? И сам сочиняет музыку. Я спрошу леди Хедли, можно ли ему исполнить несколько песен на моем балуг Кто знает, может быть, его выступление понравится, и у него появятся клиенты. Тогда он сможет собрать необходимую сумму.

Хелена почему-то сразу же захотела уйти. Она не забыла спросить официанта, нельзя ли ей купить пакет кофе, чтобы успокоить подозрения Марион. Официант без труда выполнил ее просьбу.

Выходя из кофейни, Хелена шепнула Мальверну: «Я должна с вами поговорить наедине».

Из «Эль Кафето» они сразу поехали домой, не имея возможности уединиться. Марион казалась вялой, но Хелена боялась, что та сразу встряхнется, если что-то заподозрит. Они прибыли на Белгрейв-сквер, так и не переговорив.

Доведенная до отчаяния, Хелена предложила:

– Не зайдете ли на минутку, господин Мальверн?

Он, после некоторых колебаний, согласился.

Когда они вошли в дом, Хелена, снимая шляпку, обратилась к Марион:

– Может, быть, ты скажешь леди Хедли, что мы вернулись, Марион? Я хочу поговорить с мистером Мальверном о судьбе Жуана. Мне очень хочется пригласить этого человека на свой бал.

Мальверн выдал одну из своих чарующих улыбок и повернулся к Марион.

– Для меня было огромным удовольствием знакомство с вами, мисс Комсток. Надеюсь, мы еще увидимся.

– С нетерпением буду ждать встречи, мистер Мальверн, – отвечала Марион. Ее лицо осветила неподдельная радость, вызванная последними словами Мальверна.

Как только Марион вышла, Мальверн повернулся к Хелене:

– В чем дело?

– Какие у вас планы на сегодняшний вечер? – спросила Хелена.

– У меня несколько приглашений.

– А вы будете на балу у леди Мобри?

– Увы, столь высоко я не летаю.

– Тогда куда же вы приглашены? – спросила Хелена, и Мальверн назвал несколько имен.

– Вы сказали, миссис Стефен? У нас тоже есть приглашение к ней. Я постараюсь устроить так, чтобы мы были у миссис Стефен около одиннадцати часов. И хочу, чтобы вы меня кое-куда отвезли. Просто недолгий визит, и мы вернемся на бал. Вы поможете мне, мистер Мальверн?

– Похоже, я погибну на дуэли с лордом Северном. Вы, вероятно, думаете, что эти затруднительные тайные положения пара пустяков для человека, вроде меня? За джентльменами в таком незначительном положении, подобном моему, наблюдают как за девицами на выданье. Вы очаровательны, миледи, но едва ли вы выйдете за меня замуж, я не могу позволить, чтобы вы очернили мое доброе имя.

– Жуан сказал мне, что миссис Петрел-Джоанз приобрела билет на бал-маскарад в помощь испанским детям. Я хочу пойти туда и отдать ей письмо моего отца.

– Давайте я передам его вместо вас, – мгновенно нашелся Мальверн.

Хелена заколебалась. Мальверн был добр и услужлив, но он не чувствовал всей важности и безотлагательности этого дела.

– Я предпочитаю отдать его лично.

– Ну тогда, без сомнений, Северн сможет отвезти вас. Нет ничего плохого в вашем желании побывать на подобном балу.

– О, нет. Я не хочу, чтобы Северн был рядом. Он начнет задавать разные вопросы, и, кроме того, это не тот бал, посещение которого он одобрит. Боюсь, там будет слишком шумно, поскольку это – открытый бал с платными билетами. Я купила два, так как боялась, что Жуан не примет милостыню. Вы знаете, каковы эти суматошные открытые балы.

– Хорошо, я отвезу вас, но, если возникнут трудности, вы должны поступить по-джентльменски и защитить меня. Нам понадобятся домино и маски. Я позабочусь об этом.

Хелена с нескрываемой радостью пожала ему руку.

– Как мне отблагодарить вас?

– Я подумаю об этом.

Он галантно поклонился и ушел.

Леди Хелена присоединилась к остальным дамам, ожидая вопросов о своей необычной прогулке. Но выяснилось, что Марион уже дала удовлетворяющий всех отчет. А Хелену спросили только о том, каким образом она собирается пригласить гитариста Жуана на бал, и о приобретенном кофе.

Миссис Комсток сказала:

– Такого рода утреннее времяпрепровождение, конечно, несколько эксцентрично, но, в конце концов, нет ничего плохого в том, чтобы расширить свой кругозор. Обязательно приглашай Марион на подобные прогулки и в дальнейшем. Она будет счастлива сопровождать тебя. Ты говоришь, Марион, что Мальверн – какой-то родственник Беафортам?

– По материнской линии, – уточнила Марион.

Казалось, Мальверн, не имея гроша в кармане и знатного происхождения, прошел, тем не менее, женский осмотр. Он сумел распознать леди редкой красоты и достоинств в Марион, и, таким образом, ему позволили войти в круг возможных претендентов на руку молодой мисс Комсток.

Гостьи вскоре уехали. Северн в этот день сразу домой не поехал. Любопытство направило его на Саут Одли-стрит, чтобы расспросить Марион о прогулке.

– Ты зря беспокоился, Эдвард, – сказала Марион. – Мальверн отвез нас в испанское кафе, так как Хелена хотела встретиться там с соотечественниками.

– Надо же когда-нибудь менять обычные маршруты прогулок, – вступила в разговор миссис Комсток, находящаяся тут же, поскольку и подумать нельзя было о том, чтобы Марион виделась с Северном наедине. – Они очарованы испанскими песнями, исполняемыми там под гитару. Марион говорит, что это так волнующе. Леди Хелена даже выразила желание нанять некоего Жуана – гитариста – играть на ее балу.

– Она выставит себя этим на всеобщее посмешище, а вы говорите, что не о чем беспокоиться! – воскликнул Северн.

– Мы познакомились с мистером Мальверном, – объявила миссис Комсток. – У него очень приятные манеры. Марион говорит, он вел себя безукоризненно.

– Конечно, он всегда ведет себя безукоризненно, когда старается внушить нашим леди мысль, будто его можно пускать в приличное общество. У него нет за душой ни гроша. Он увивается вокруг Хелены, желая получить ее состояния.

– Между прочим, он был очень внимателен к Марион, – произнесла миссис Комсток, надеясь этой фразой встревожить лорда Северна и вызвать у него чувство ревности по отношению к своей дочери.

– Вот вам и еще один повод для забот. Приданое Марион – просто дар божий для людей подобного сорта.

– Я не говорю, что Марион может появляться с ним в обществе, но этот господин бывает везде. Нет ничего дурного, если она потанцует с ним на балу или перебросится парой фраз на одном из приемов.

– Я не советовал бы вам позволять ничего подобного, – раздраженно проворчал Северн, вставая, чтобы отклоняться.

– Думаю, Северн начинает ревновать, – глубокомысленно заметила миссис Комсток. – Мальверна можно отлично использовать для этой цели. Если этот господин будет на балу у леди Мобри сегодня вечером, можешь записать его на танец.

– Я спрашивала, будет ли он там. К сожалению, нет. Но он обещал приехать к миссис Стефен. У нас тоже есть туда приглашение.

– Мы обещали поехать на бал, но можно уговорить Северна заехать на минутку к Стефенам. Не можем ведь мы обидеть миссис Стефен в ее лучших чувствах, не появившись на ее приеме. Леди Хедли не поедет с нами сегодня вечером. К ней придут несколько пожилых леди поиграть в карты, так что буду опекать вас обеих. Полагаю, Северн захочет станцевать с тобой дважды сегодня вечером, Марион. Само собой разумеется, я этого не позволю, до тех пор, пока молодой лорд не сделает тебе предложение.

Марион внимательно слушала свою мать, но ее больше интересовало, захочет ли мистер Мальверн добиться у нее согласия на второй танец.

Глава 11

Раздражение лорда Северна перешло в нервное возбуждение к тому моменту, когда перед Мальверном распахнулись двери дома на Белгрейв-сквер. Он ведь предупреждал Хелену, чтобы она держалась подальше от него, и что же? Эта своенравная девица приглашает негодяя в его дом. Она поехала с ним к каким-то нищим иностранцам, да еще хочет пригласить одного из них играть на ее балу. Разве так поступают друзья? Пора ей узнать, кто хозяин в этом доме.

– Немедленно пошлите леди Хелену в мой кабинет! – прорычал он Сагдену, подавая слуге свою шляпу и перчатки.

– Слушаюсь, ваша светлость. Поручение было передано по строго установленной цепочке слуг, и когда, наконец, оно коснулось ушей Хелены, гнев лорда Северна достиг точки кипения.

– Его светлость очень разозлен, словно у него флюс, и требует, чтобы вы сейчас же отправились в его кабинет, если не хотите серьезных неприятностей.

Кровь мгновенно забурлила в жилах испанки. Хелена схватила пилочку для ногтей и начала методично шлифовать ноготки.

– Он сказал, явиться немедленно, – испуганно напомнила ей Салли.

– Я слышала, Салли. Ты не расчешешь мне волосы?

– Но лорд Северн ждет вас, миледи!

– Пусть ждет, – сказала Хелена и подала Салли щетку.

После того, как волосы ее были тщательно причесаны, Хелена, взяв пузырек с духами, слегка коснулась им мочек ушей. Потом подошла к вешалкам и выбрала шаль с бахромой, которую с тщательной заботой набросила на плечи.

Стук в дверь прервал ее туалет. Это была Агнес, горничная с верхнего этажа.

– Его светлость ждет вас в своем кабинете, миледи, – сказала она, выпучив глаза. – Он мечется, как разъяренный лев.

– Я сейчас спущусь, Агнес, – беззаботно промолвила Хелена. Затем она села и вновь занялась ногтями, потратив на это еще минут пять. Потом лениво встала, пригладила платье и спустилась в кабинет Северна. Ее сердце не трепетало от страха, она не побледнела от испуга, но в темных глазах сверкал стальной блеск.

Северн прекратил расхаживать по комнате и сердито взглянул на нее.

– Давно бы пора явиться. Я послал за тобой двадцать минут назад.

– Полагаю, в следующий раз, вы облачите свою просьбу в более любезные слова, милорд. Я не подчиняюсь ничьим приказаниям.

Хелена опустилась на стул возле письменного стола и тщательно расправила складки на юбке, затем, приподняв подбородок, холодно спросила:

– Ну, что это за столь срочное дело, которое прервало мой туалет?

– Срочное дело – твоя утренняя прогулка с Мальверном. Я говорил тебе, что не допущу ваших встреч.

– Я помню, вы упоминали, что он не является вашим приятелем, милорд. Однако, он принят мною и, смею заметить, вашими близкими друзьями Комстоками.

– Это не смягчает твою вину за то, что ты и Марион вовлекла в свои дурацкие затеи.

– Ничуть, уверяю тебя. Она сама напросилась в карету без приглашения. От нее невозможно было отделаться.

– Насколько я понял, посетители этого испанского заведения в основном мужчины, иностранцы к тому же.

– Нет необходимости спрашивать, откуда ты получил всю информацию. Ясно, что не от презираемого тобой Мальверна.

– Нет, но, ей-богу, я еще поговорю с ним. То, что он отвез тебя в такое место, свидетельствует о его чрезмерной наглости.

Хелена величественно поднялась со стула и направила на него твердый взгляд.

– Это я попросила его отвезти меня. Ради Бога, Северн, срывай свою злобу на мне. Я не боюсь твоих воплей. Но и не позволю читать нотации моим друзьям. Не думай, что держишь меня в руках, приставив Марион следить за мной. Зачем еще ты побежал к ней прежде, чем вернуться домой?

– Я случайно проезжал по Саут Одлис-стрит.

– Ты не мог проезжать по этой улице, возвращаясь из Уэстминстера. Я уже достаточно хорошо ориентируюсь в Лондоне.

Застигнутый врасплох, Северн, однако, вспомнив, что лучшее средство защиты – нападение, ринулся в атаку.

– Я не допущу посещений Мальверна в своем доме.

– Ваш дом, милорд? Что-то я не слышала о кончине вашего отца. Леди Хедли – хозяйка этого дома и моя опекунша.

Она не стала выдавать леди Хедли. Пусть та пребывает в спокойствии. А Хелене не требовалось помощи в обращении с Северном.

– Ты обманываешь маму, но тебе не удастся одурачить меня.

– А в чем, скажи на милость, выражается мой обман? – требовательно спросила Хелена. – Я попросила мистера Мальверна отвезти меня в кафе, потому что сильно тоскую по родине. Очень хотелось услышать знакомую речь. Думаю, ты поступил бы так же, находясь в Испании и долгое время не слыша ни одного английского слова. Марион сопровождала меня. Какие могут быть претензии? Она прекрасно провела время, судя по ее многообещающим улыбкам, адресованным мистеру Мальверну. Возможно, именно это тебя и раздражает.

– На самом деле меня раздражает то, что ты развращаешь молодую леди.

– Да она на пять лет старше меня, и, если чашечка кофе считается распущенностью, то Англия безнадежна. Преступление, по-моему, в том, что нас заставляют пить чай.

– Испанский кофе, может быть, хорош только для тебя, кузина. Ты жила за границей и кое-что повидала в этом мире. А Марион ведет более замкнутый образ жизни. Я буду премного тебе обязан, если ты прекратишь вовлекать ее в подобные мероприятия. Я настоятельно советую не поддерживать никаких тесных связей с Мальверном. Говорить, что моя мама – твой опекун, значит просто играть словами. Пока ты живешь под этой крышей, ты под моей защитой. Повторяю, я не хочу, чтобы Мальверн приходил в этот дом. Это создает впечатление, будто я одобрительно отношусь к этой персоне. А это совершенно не так. Если он настолько глуп, что решится просить твоей руки, я выскажу ему четко и ясно те причины, по которым я не хочу его видеть.

– Кажется, единственное, о чем ты действительно печешься, это судьба Марион, – сказала Хелена, упрямо тряхнув кудрями. – Буду счастлива исключить ее из моей компании, если ты сможешь убедить эту молодую особу, что в ней не нуждаются. Бог свидетель, до сих пор мне это не удавалось.

– Я забочусь не о мисс Комсток. За нее несет ответственность ее мать. Хотя, естественно, мне не хотелось бы, чтобы из-за тебя девушка попала в дурную компанию.

– Очень хорошо, Северн. Ты не желаешь видеть мистера Мальверна на Белгрейв-сквер. Я, как гостья в этом доме, должна прислушаться к твоей просьбе и позабочусь о том, чтобы он не вернулся сюда. И еще, обещаю тебе, что сообщу Марион о твоих чувствах. Есть еще какая-либо тяжесть, которую ты хотел бы снять со своей души?

Северн не чувствовал особенного удовлетворения от этого разговора. Он видел, что Хелена в ярости и сейчас способна на все.

– Я не собираюсь стеснять твой образ жизни, кузина, – миролюбивым тоном произнес он. – Но в Лондоне достаточное количество таких развлечений, которые могут сбить тебя с правильного пути и доставить массу неприятностей.

– Ты ошибаешься, думая, будто испанцы более распущенны, чем английские леди и джентльмены. На родине, если я вела беседу с каким-либо сеньором, со мной всегда находилась duena. Но, если бы вдруг я оказалась наедине с мужчиной, то, смею тебя заверить, мое поведение от этого не изменилось бы. Конечно, милорд, я обязательно приму к сведению ваши наставления. Если больше ничего не…

– Еще одно. Насчет этого парня – Жуана. Исполнение на балах песен под гитару – признак плохого тона. Да никто и не представляет танцев под столь не знакомую музыку.

– На концертах, как правило, не танцуют. Я хочу сказать, у меня будут небольшие музыкальные антракты, скорей всего, перед ужином, когда мы сможем просто послушать.

– Но вряд ли гитару, в самом-то деле!

– Не надо высказываться столь безапелляционно. Ты насмехаешься над тем, о чем не имеешь никакого представления. Я предлагаю тебе посетить «Эль Кафето», чтобы услышать настоящую музыку. Это пойдет тебе на пользу.

Его ответ удивил ее:

– Где находится это заведение?

– На Орандж-стрит, сразу за Хеймар-кетом. Приготовься, тебе подадут там настоящий испанский кофе. Мне кажется, его вкус должен тебе понравиться.

– Я часто пью кофе.

– Но не испанский, столь похожий на душу нашего народа.

– Ты считаешь англичан чопорными, сухими и холодными людьми?

– Даже в те моменты, когда ты думаешь, что сильно разъярен, – улыбаясь, ответила Хелена. – Бедный Эдуарде, твой гнев не может испугать и котенка. Но, возможно, подобные всплески эмоций смогут заставить дрожать Марион.

Насмешливая улыбка освещала ее черты, когда она покидала место битвы.

Северн наблюдал за ней: гордо поднятая очаровательная головка, легкая поступь, полная упоительной грации. Юбки ее соблазнительно развевались, и совсем не так, как у английских леди. Он совершенно не чувствовал себя победителем. Хелена не дала обещания прекратить встречи с Мальверном, она лишь согласилась больше не приглашать этого человека в дом, что еще хуже.

Северн понимал, что Хелена действительно тосковала по Испании. Возможно, он слишком суров с ней. Следовало бы самому отвезти девушку в испанское кафе как-то на днях, чтобы показать, что он понимает ее чувства. По крайней мере, сегодня вечером он мог быть спокоен. Маловероятно, чтобы Мальверн получил приглашение на бал леди Мобри. Немного успокоившись, Северн поднялся к себе.

Глава 12

Леди Мобри пригласила друзей лорда Северна, включая Комстоков и других представителей высшего общества, на обед, состоявшийся перед началом бала. Это удачно вписывалось в планы Хелены, поскольку раннее прибытие на бал давало возможность уехать в одиннадцать часов на прием к миссис Стефен. Хелена думала, что Северн после их ссоры будет в дурном настроении, и решила приложить все усилия, чтобы до одиннадцати вернуть ему утраченное равновесие. С этой целью она тщательно выбирала наряд, стараясь выглядеть как можно элегантней и во всем соответствовать вкусам своего капризного кузена. Она остановила свой выбор на белом платье, покрой которого являлся образцом невинности и благопристойности. Салли тщательно расчесала ее волосы и украсила прическу бриллиантовой заколкой-бабочкой; скромная нитка жемчуга охватывала шею. Хелена выглядела просто и непритязательно.

Спускаясь по лестнице, она постаралась изобразить самую нежную улыбку и была сильно удивлена, обнаружив точно такое же выражение лица у Северна. Будучи не в самом лучшем настроении, он, казалось, тоже решил пойти на мировую.

– Ты очаровательна, как всегда, кузина, – мягко сказал он, беря Хелену под руку. Сам факт того, что Северн ожидал ее здесь, уже являлось добрым знаком. Когда он бывал недоволен ею, то обычно ожидал ее появления в гостиной вместе со своей матерью.

– Надеюсь, я не заставила тебя ждать, Эдуардо, – сказала она, прекрасно зная, что пришла рано.

– Напротив, мы можем еще выпить по стаканчику хереса, до того, как отправимся за Комстоками.

Они выпили вина с леди Хедли и знакомыми, приглашенными ею на обед. Хелена обошла присутствующих, постаравшись уделить внимание каждому из гостей.

В назначенное время они с Северном простились с леди Хедли и поехали за Ком-стоками. Хелена не упоминала о приеме у миссис Стефен, но приглашения были у нее в сумочке. Она «вспомнит» о них незадолго до одиннадцати вечера, предложив заехать туда на несколько минут.

Последним человеком, от которого Хелена могла бы ожидать помощи, была миссис Комсток, и все получилось очень забавно. Когда мать с дочерью расположились в их карете, миссис Комсток произнесла.

– Надеюсь, Северн, вы захватили с собой приглашения на прием у миссис Стефен? Мы должны заглянуть туда после бала у Мобри.

– Почему вы непременно хотите заехать к ним? – удивился Северн. – У Мобри должно быть гораздо интересней.

– Я не могу обидеть миссис Стефен. Мы с ней вместе участвуем во многих благотворительных мероприятиях. Я обещала заехать.

Хелена небрежно открыла сумочку.

– Думаю, я захватила эти билеты, – сказала она. – Да! Как удачно!

– Не будет вреда, если мы заглянем на минутку, – согласился Северн, и вопрос был решен Хелена предполагала станцевать обязательный танец с Северном на балу у Мобри, в расчете совершенно освободиться от него на приеме у миссис Стефен. Когда они сели обедать, она решила уладить это дело.

– Так как ты откроешь бал менуэтом с Марион, Эдуарде, я хочу попросить у тебя второй танец. Могу я записать тебя на котильон?

– Почему не на менуэт? – Северну явно понравилось предложение Хелены, но почему первый танец он обязан Марион.

– Я подумала, что ты и Марион хотели бы…

– Я ее не приглашал. Ты – гостья в моем доме, поэтому менуэт я буду танцевать с тобой.

– Но ты можешь обидеть девушку, Эдуарде. Нет, нет, я не могу соперничать с Марион!

– Бог мой! Ты выставляешь все в таком свете, будто я ухаживаю за мисс Комсток!

Хелена дерзко улыбнулась ему:

– А разве, нет? Она постоянно сидит на Белгрейв-сквер.

– Я попросил ее приезжать, решив, что тебе будет веселей.

– Очень мило. Ты и после работы заходишь к ней ради моего хорошего настроения? Уверяю тебя, я не до такой степени горю желанием общаться с этой леди. И, поверь мне, она также не испытывает ко мне теплых чувств.

Северн уже подозревал, о чем мечтает Марион. Услышав подтверждение своим мыслям, он почувствовал себя очень неуютно, даже испугался.

– Записывай меня на менуэт, – твердо сказал он.

Хелена вытащила свою специальную книжечку для записи на танцы и внесла его имя. – Я еще в начале записала нескольких достойных джентльменов. До одиннадцати часов у меня расписаны все танцы. Я знаю, миссис Комсток хотела бы уехать пораньше.

– Я думаю, в двенадцать нормально.

– Так поздно? – спросила Хелена. – Прием у Стефенов вряд ли продлится так же долго, как этот бал. Я думаю, нам следует уехать пораньше, Эдуарде.

– Наверное, ты права, – произнес он, хитро улыбаясь, – и можешь записать меня на первый танец у миссис Стефен.

Хелена рассмеялась над его уловкой:

– О, как удобно все это для влюбленных! Они смогут весь вечер танцевать друг с другом, просто меняя один дом на другой и спокойно танцуя везде по одному разу.

– Куда еще мы приглашены сегодня вечером?

– На несколько других танцевальных вечеров, но я взяла с собой только пригласительные билеты к миссис Стефен. И, между прочим, только лишь друзья не дают приоритета танцевальным карточкам друг друга… А сейчас нам следовало бы перекинуться парой слов с соседями по столу, иначе нас примут за невоспитанных грубиянов.

Северн обратился к Марион, а Хелена – к лорду Депуи, сидевшему от нее по другую руку. Ее немного беспокоил первый танец с Северном у Стефенов, но, в конце концов, это произойдет в начале вечера, и у Северна нет причин наблюдать за ней все время после окончания этого танца. А она сразу же постарается разыскать Мальверна.

Бал миссис Мобри представлял из себя великолепное действо. Весь зал был украшен живыми цветами, а в центре возвышалось потрясающей красоты «майское дерево». Здесь собрался сегодня весь цвет английского общества. Хелена пользовалась потрясающим успехом. Может быть, мисс Комсток и обиделась на то, что ей не удалось заполучить Северна в партнеры на менуэт, но она танцевала с ним котильон и утешилась этим. Казалось, Марион тоже с нетерпением ожидала отъезда с этого одного из главных балов Сезона.

В назначенный час Комстоки, лорд Северн и леди Хелена простились с хозяйкой вечера. Миссис Мобри неохотно расставалась с ними. Утешало лишь то, что ее бал по праву превзошел все предыдущие по количеству пришедших сюда аристократов. Об этом ни одна хозяйка не могла бы и мечтать.

Прием у Стефенов, напротив, проходил очень скромно. Зал поменьше и не столь роскошно убранный; число оркестрантов сократилось с двенадцати до четырех, а вместо чудесного шампанского миссис Мобри подавали оршад и пунш. Но больше всего Хелена волновалась из-за того, что ее отсутствие среди столь немногочисленных гостей будет легко замечено. А чуть позже ее пронзила совсем неприятная мысль: маловероятно, чтобы Северн не заметил Мальверна при таком количестве приглашенных.

Хелена оглядела зал в поисках мистера Мальверна и расстроилась еще больше. Одного взгляда хватило, чтобы убедиться в его отсутствии. Комстоки, казалось, тоже кого-то искали.

– Возможно, он в комнате для игры в карты, – тихо произнесла миссис Комсток. – Пойду вытащу его оттуда. – Марион отправилась вместе с матерью.

Северн повернулся к Хелене:

– Может, нам станцевать еще раз, кузина?

– Нет, нет, Эдуарде. На этой вечеринке наш танец – первый. Ты дашь людям повод к размышлениям, если нас увидят танцующими вместе два раза подряд.

– О, но ведь первый – контрданс, – огорчился Северн. Он рассчитывал на вальс, особенно сейчас, когда Альмаки дали, наконец, Хелене разрешение на этот танец. Быть может, не стоит спешить? Подождем следующего танца.

– Что-то не похоже, чтобы ты горел желанием вообще танцевать со мной, – сказала Хелена и, вложив свою ладонь в его ру-ру, увлекла Северна в танцевальный зал.

Необходимость следить за движениями в танце поглощало почти все ее внимание, но между очередным «па» она с радостью заметила, что комната постепенно заполняется приглашенными. Создавалось впечатление, что прием у миссис Стефен не настолько уж престижен, но, по мере того, как разгоралось веселье, гости начинали переезжать с одного бала на другой, а миссис Стефен пользовалась в городе известным уважением, чтобы привлечь на свой бал достаточное количество гостей.

Постоянно наблюдая за присутствующими, Хелена вскоре заметила, что Марион разговаривает с Мальверном. Вот уж Северн расстроится, увидев его! Поэтому каждый раз, когда Северн поворачивал голову в том направлении, где находился его враг, Хелена старалась всеми силами отвлечь его внимание. Но сама все же ухитрилась сделать так, чтобы Мальверн ее увидел, и кивнула ему в сторону двери с надеждой, что тот догадается о ее намерении встретиться с ним именно там.

Как только танец закончился, она произнесла:

– Эти контрдансы просто убийственны для дамских туалетов. Мне надо кое-что по-править в одежде. А ты пока можешь потанцевать с Марион, Эдуарде.

– Не пригласить ли мне лучше ту хорошенькую блондинку, что болтает сейчас с миссис Стефен?

Северн был далек от мысли вызвать у Хелены чувство ревности. Он лишь хотел, чтобы она выбросила из головы идею его романтической связи с Марион.

Хелена, однако, почувствовала легкий укол досады и обиды. Блондинка действительно была прехорошенькой. Но сейчас первостепенное значение имело успешное выполнение задуманного. Поэтому она сказала Северну:

– Хорошо. Но пригласи на танец и Марион, иначе она обидится. – Это займет его на два танца. И времени, чтобы посетить испанский маскарад и успеть вернуться, будет предостаточно.

Хелена направилась к двери. Не заметив рядом Мальверна, она все-таки продолжала двигаться вперед, на тот случай, если Северн наблюдал за ней. Господин Мальверн оказался в прихожей.

– На чем мы поедем? – были его первые слова.

– Вы, разве, без кареты?

– У меня ее нет. Я думал, вы приедете в своей.

– Нет, я приехала с Северном. О, Боже! Придется нанимать экипаж. Пойдемте быстрее! Вы принесли домино?

– Они спрятаны в сумке. Я оставил ее в маленькой гостиной, объяснив, что еду с визитом за город сразу же после бала.

– Как предусмотрительно с вашей стороны. Но мы не можем выйти вместе. Я выскользну через боковую дверь и подожду вас на улице. Надо торопиться, иначе наше отсутствие заметят.

– Я осмотрел дом. Из малой гостиной есть выход на улицу. Мы можем выйти оттуда.

– Похоже, что вы уже занимались подобными делами, – рассмеялась Хелена.

– Но не с молодой особой, только начинающей выходить в свет, – ответил Мальверн обеспокоенно.

Они пробрались в гостиную, а затем, улучив момент, когда рядом никого не было, воспользовавшись боковой дверью, выскользнули из дома. На ступенях оба быстро надели маскарадные костюмы.

Им пришлось пройти почти квартал, пока удалось нанять свободный кэб.

– Не знаю, что сказала бы миссис Комсток, узнай она обо всем этом, – ворчал Мальверн, в то время как экипаж громыхал по мостовой, направляясь к кафе.

– Вы собираетесь очаровать мисс Комсток? – с любопытством спросила Хелена.

– Нет, но у меня появилась надежда, что эта девушка неравнодушна ко мне. Надеюсь, так оно и есть. У нее приданого – десять тысяч.

– О, Мальверн! В самом деле! Неужели это единственное, почему вы хотите жениться на ней?

– А что? Остальные поступают так же. Возможно, я нанесу удар вашим чувствам, если намекну, что не только ваши beaux уеах заставляют джентльменов увиваться вокруг вашей персоны. Красота – лишь полпричины. Все знают, что у вас приданое в двадцать пять тысяч фунтов стерлингов.

– Уж не думаете ли вы, что герцог Рутледж, владелец четырех роскошных имений, намерен…

– Я, вообще-то, имел в виду Северна. Он похож на собаку с костью в зубах, когда вы рядом. Всем известно отношение Северна к шиллингам и пенсам. Без причины Брегхэм не назначил бы его казначеем.

– Между мной и Северном ничего нет, – воскликнула Хелена.

А ведь, если подумать, Северн разглагольствовал о пустых карманах Мальверна, и, конечно, ему до последнего пенса известно количество денег, которым она обладает. Потом, он так рьяно занимался ее финансовыми делами, стремясь побыстрее исключить из этого леди Хедли! Она подумает на досуге о словах Мальверна.

– За ним уже наблюдались такие попытки, – продолжал Мальверн. – Дай вы ему хоть полшанса, и он моментально заграбастает все ваше приданое. А я приберу к рукам приданое Марион. Такая партия явится для меня просто спасением. Ведь, обладай я десятью тысячами, место в парламенте мне обеспечено.

– А вы любите ее?

– Как можно любить человека, совершенно тебе незнакомого? Конечно, она мне нравится. Вполне воспитанная молодая леди.

– Если все затевается вами ради какого-то места в парламенте, то, возможно…

– Эта должность не приносит дохода, леди Хелена. А любому мужчине требуются деньги, чтобы вести соответственный его положению образ жизни.

Хелена подумала о деньгах, которые ему пришлось потратить ради нее, и почувствовала себя виноватой.

– Конечно, я возмещу вам все за домино и проезд в кэбе, – твердо произнесла она.

Мальверн дотронулся до руки Хелены.

– Если бы я был человеком с достатком, я бы этого не позволил. Но, боюсь, в противном случае, нас ожидает прелестная загородная прогулка, если, конечно, вы пожелаете возвращаться в дом миссис Стефен.

– Бедный Мальверн, – сказала Хелена, и в карете наступило молчание. Она усиленно размышляла, как бы помочь Мальверну, исключая для него необходимый брак с Марион.

Вскоре они добрались до Орандж-стрит, где разномастная толпа веселых людей, облаченных в яркие костюмы, дала им знать, что центр этого веселья где-то поблизости. Красочный указатель на двери одного из домов помог им сориентироваться. Из распахнутой двери доносилась музыка.

– Должно быть, это здесь, – сказала Хелена. – Есть у вас билеты?

– У меня их дюжины две, из тех, что вы купили у Жуана, – ответил Мальверн, хлопая себя по карманам, и помогая леди Хелене выйти из кареты.

Глава 13

Они вошли в темный дверной проем, оказавшись перед узким лестничным пролетом. Музыка доносилась сверху. Хелена и Мальверн решили подняться. Веселая музыка становилась все громче, по мере того как они преодолевали одну ступеньку за другой.

– Вам не следовало приходить сюда, – обеспокоенно произнес Мальверн. – Черт побери, я чувствую себя очень неуютно. Давайте-ка оденем маски!

Хелена не стала спорить.

– Не волнуйтесь, Мальверн. Вот так в Испании встречают campesinos. Папа часто брал меня на эти веселые маскарады. Наши сборщики винограда и полевые рабочие устраивали такие празднества после сбора урожая. У аристократов гораздо более скучные приемы.

Мужчина, изображающий черта, взял у них билеты и произнес:

– Bienvenido, senor у senorita. Хелена в сопровождении Мальверна прошла в длинную, темноватую комнату. Их взору предстали самые разнообразные маскарадные костюмы. Здесь находились дамы, одетые в испанские платья прошлого века, в сопровождении своих кавалеров. Особое внимание привлекал мужчина в парике времен короля Генриха VIII в атласной тунике и шелковых чулках.

– Я ни за что не узнаю миссис Петрел-Джоанз, – в полном отчаянии прошептала Хелена.

– А как она узнает вас?

– Это довольно просто. Я сниму маску, – сказала она и тут же проделала это. – Не беспокойтесь, Мальверн, здесь нет никого, кто мог бы меня узнать. Давайте походим в толпе, может, Мойра увидит меня.

Не прошли они и трех шагов, как пожилой господин солидного вида в простом черном домино и такой же маске приветствовал их:

– Senorita Карлисле! Неужели это вы? – спросил он по-английски.

– Мистер Гейджхот! Какая необыкновенная удача! Я ищу Мойру. О, вот и мой сопровождающий, мистер Мальверн.

– Хелена обернулась к Мальверну. – Это – папин посредник в Британии по продаже хереса. Он часто навещал нас в Испании.

– Ну конечно, вы ищите Мойру, – сказал Гейджхот.

– У меня есть carta amorosa для нее от моего отца. Мойра здесь?

Казалось, мистеру Гейджхоту не очень понравилось упоминание об этом carta amoroso.

– Она была здесь, но быстро устала от музыки и уже собиралась уезжать. Вероятно, вы разминулись.

– О, Боже! У вас есть ее адрес?

– Давайте я передам ей письмо, чтобы избавить вас от лишних хлопот.

– Gracias, но я обещала папе передать его лично в руки.

В этот момент они услышали красивый переливчатый голос:

– Хелена! Сага mia! Это ты!

– Мойра!

Хелена бросилась навстречу даме, одетой в тщательно выполненный костюм времен правления Луи XIV. Ее светло-рыжеватые волосы были собраны в пучок. Мальверн, окинув ее восхищенным взглядом, решил, что эта женщина напоминает персонажи Рубенса. В ней была зрелая, чувственная особенность, столь свойственная рубенсовским женщинам: красивая, полная грудь, пухлые белые руки с ямочками на локтях и приятное, хотя немного простоватое лицо. Он решил, что шансов выйти замуж за английского пэра в Англии у этой особы нет. Но стать содержанкой – вполне. Что-то в ее внешности говорило о легкой доступности. К тому же дама явно была немного пьяна.

Хелена представила ей Мальверна и предложила:

– Давайте присядем в тихом уголке, где можно поговорить.

– Сага mia! Здесь невозможно отыскать спокойное местечко, – рассмеялась миссис Петрел-Джоанз. – Сплошное сумасшествие и веселье. Я обожаю такую обстановку. Можно подумать, что ты опять в Испании. Как поживает твой отец?

Хелена протянула ей письмо:

– Он хотел, чтобы я отдала тебе вот это, Мойра. Там все, что он хотел сказать. Могу я навестить тебя?

Ей пришла в голову удачная мысль самой заехать к Мойре, вместо того, чтобы приглашать ее на Белгрейв-сквер. Она спокойно относилась к экстравагантным выходкам Мойры в Испании, но в Англии ее манеры могли покоробить знакомых леди Хедли. Может быть, из-за этого слишком откровенного наряда… В глубине души она чувствовала, что Северн отнесется к Мойре с презрением, а ей не хотелось подвергать подругу папы оскорбительным замечаниям.

Мойра быстро схватила конверт и, не открывая, спрятала у себя на груди.

– Это не для твоих глаз, Лестер, – сказала она кокетливо, обращаясь к Гейджхоту.

И вновь Хелена поразилась столь раскованному поведению этой дамы. Даже слово vilgar пришло ей на ум. Раньше она себя так не вела. Хелена нервно произнесла:

– Мне действительно пора. Я должна вернуться на бал.

– Но ты же и так на балу, сага mia, – удивилась миссис Петрел-Джоанз. – Или старые, добрые друзья недостаточно хороши для тебя сейчас, когда ты вращаешься в высшем обществе?

– Ну зачем вы так, – с досадой сказала Хелена. – Моя компаньонка не знает, что я здесь, поэтому мне следует немедленно ехать.

– Жуан Ортега говорил мне о вашей встрече, – сказала Мойра. – Он хотел что-то сообщить тебе сегодня. По-моему, речь шла о какой-то работе для него. Бедняга!

– Мне следовало бы поговорить с ним, – нерешительно произнесла Хелена. Она ни в коей мере не была уверена, что сейчас подходящий момент для такого разговора.

– Мы закажем вина и попросим кого-нибудь разыскать Жуана, – решила Мойра и повела всех к столику. Заказывая вино, она попросила официанта прислать к ним Жуана.

– Ну, мистер Мальверн, – сказала миссис Петрел-Джоанз, обращая на того острый взгляд. – Вы – жених леди Хелены?

– Мистер Мальверн – мой друг, – приглушенно ответила Хелена.

– А он красив, – заметила Мойра, беззастенчиво улыбаясь. Когда подали вино, она наполнила стакан и залпом опорожнила его. – Здесь так жарко, – проворчала она, вновь наливая себе вина.

Хелена поняла, что Мойра превратилась в пьяницу. Этим объяснялись ее манеры, более простые и вульгарные, чем в Испании.

Мальверн тоже быстро осушил свой стакан.

– Нам действительно пора возвращаться, леди Хелена.

Мойра, подняв глаза, сказала:

– А вот и Жуан. Вы же не можете уехать прямо сейчас. Он исполнит jota для нас. Ты же обожаешь хоту, Хелена.

– Да, конечно.

На Жуане был прекрасный атласный камзол, обшитый черной тесьмой, тонкое кружевное жабо занимало место галстука. Насыщенный цвет и своеобразие отделки очень подходили к его смуглой испанской внешности. Словно принц из прошлого столетия.

Хелена поздоровалась с Жуаном, потом повернулась к Мальверну:

– Jota – это народный танец в Испании. В нем участвуют мужчина и женщина.

– Очень романтично, – вздохнула Мойра, бросив еще один откровенный взгляд на Мальверна. – Дай твоему джентльмену шанс увидеть его, Хелена.

– Как-нибудь в другой раз, – вставая, ответила Хелена.

– Ну, мы стали настоящими снобами, – растягивая слова произнесла Мойра. – Ты не держалась с таким достоинством в Испании. Много раз я видела хоту в твоем исполнении. У тебя отлично получаются все эти ужимки и движения обычной деревенской простушки. Я сказала Жуану, что ты будешь его партнершей.

– Я танцевала только на праздниках урожая у папы! – напомнила ей Хелена. – Это совсем другое.

– Давай спросим присутствующих, хотят ли они посмотреть танец, – сказала, вставая, Мойра. По-испански она объяснила, что сегодня среди них леди Хелена Карлисле, дочь лорда Элджернона из Vinedo Paraiso. Не хотят ли гости увидеть в ее исполнении хоту? Громкий хор голосов, сопровождаемый стуком пустых стаканов, приветствовал слова подвыпившей дамы.

Глаза леди Хелены метали молнии.

– Мойра, как ты смеешь! Это в высшей степени неприлично. Тебе отлично известно, что я не должна даже находиться здесь. Если лорд Северн узнает об этом… Немедленно уезжаем, Мальверн!

Тот с радостью согласился, тут же встав и беря Хелену под руку. Но когда они попытались пройти, толпа окружила их, выкрикивая: «Хота, хота, хота!»

Жуан виновато улыбнулся и произнес на испанском:

– Проще будет удовлетворить требование этих людей, senorita. Умоляю, не думайте обо мне плохо!

– Я знаю, твоей вины здесь нет. Не ты затеял все это представление.

Раздались звуки музыки. Жуан подал Хелене руку, и толпа подалась назад. Кто-то протянул Хелене красный шарф с бахромой, который Жуан набросил ей на плечи. Они вышли в центр зала. Жуан отступил на шаг и захлопал в ладоши в такт музыке. Толпа поддержала его, отбивая ритм ногами и прихлопывая.

Последнее, о чем подумала Хелена: слава Богу, что здесь не было Северна, и он не мог видеть ее в столь щекотливом положении. А потом музыкальный ритм захватил ее, и она сделала первые «па» хоты. Этот танец имитировал ухаживание молодого человека за своей возлюбленной. Жуана можно было назвать образцом испанской мужской красоты.

Мужчина умолял, а женщина ускользала, удалялась и в то же время поощряла его, бросая сверкающие взгляды из-за плеча. Он наступал, она пренебрежительно пощелкивала пальцами и встряхивала волосами. Несколько тактов Жуан преследовал, а Хелена отступала. Благоразумие покинуло ее. Пульсирующая музыка полностью подчинила себе все движения ее тела. Во время танца она из леди Хелены, превратилась в страстную испанскую девушку, мечтающую о своем черноглазом, горящим страстным желанием поклоннике.

Темп возрастал, и движения танцующих стали быстрее. Они не отрывали друг от друга глаз, стремясь победить волю партнера, что придавало всей сцене оттенок напряженного любовного поединка. Толпа следила за ними, затаив дыхание. Партнер медленно приближался, а партнерша так же медленно отступала, затем они стали сближаться, пока не оказались друг от друга на расстоянии вытянутой руки.

Когда руки Жуана сомкнулись на тонкой талии девушки, она бросила последний смелый и гордый взгляд, а потом ее голова на мгновение склонилась. Затем она вновь подняла глаза, и на лице ее сияла улыбка. Стан соблазнительно колебался, как бы поощряя и одновременно отталкивая. В последнем порыве стыдливости она приподняла край алого шарфа, закрыв лицо.

Жуан отбросил шарф с ее пальцев, и он шелковым водопадом заструился возле ее ног. Музыка в это время достигла крещендо, каблуки Жуана отбивали стремительный ритм, а Хелена безвольно опустилась на пол, побежденная его страстным призывом. Он протянул к ней руки, и она зачарованно скользнула в его объятия. Жуан крепко прижал ее к себе. И они замерли пока не закончилась музыка. Поднявшись, они обменялись улыбками. Жуан поклонился и галантно поднес ее руку к губам.

– Грандиозно, seniora, – шепнул он ей. Белые зубы сверкнули на его смуглом лице, покрытом испариной.

– Gracias, senor.

Он поднял ее руку, приветствуя бешено аплодировавших зрителей. Хелена несколько раз присела в реверансе и оглядела собравшихся, ища Мальверна. Им надо исчезнуть прежде, чем потребуют исполнения на бис. Мойра и Гейджхот находились в первых рядах, но Мальверна с ними не было. Где же он? Ее глаза перебегали с одного лица на другое и вдруг в ужасе расширились. Нет, не может быть! Это обман зрения, мираж! В дверях, бледный с перекошенным лицом, стоял лорд Северн.

Глава 14

Первым порывом Хелены было бежать, спасаться, но Северн уже направлялся к ней, неотвратимый, как сама судьба. Она замерла на месте, подобно загнанному кролику, не в силах шевельнуться из-за бешено бьющегося сердца. Ничего не говоря, он сильно сжал ее руку и повел к выходу. Как он мог обнаружить ее? Откуда узнал, где она?

Для Северна время не бежало столь быстро. Он оставался спокойным до тех пор, пока не начал танцевать с Марион. Именно она и сказала:

– Мистер Мальверн замечательно танцует. Жаль, что у нас с ним был лишь кантри-танец.

Она и не думала причинить какой-то вред Хелене; просто хотела дать понять Северну, что у него есть соперник в притязании на ее Руку.

– Он здесь? – недовольно спросил Северн.

– Да, танцует с Хеленой, я думаю. Они оглядели зал. Через минуту стало ясно, что Мальверн исчез. Северн послал Марион в дамскую комнату, желая удостове-риться, там ли Хелена. В ней никого не оказалось. Дворецкий на их вопрос ответил, что из дома никто не выходил, по крайней мере, через парадную дверь.

– Я смогу сказать вам, ваша светлость, ушел ли Мальверн, так как он оставлял сумку, которую собирался, уходя, захватить с собой, – сообщил дворецкий.

Он провел их в небольшую гостиную, где они и обнаружили исчезновение сумки. Так как Хелена и Мальверн в спешке оставили боковую дверь открытой настежь, все заподозрили самое худшее.

– Ей-богу, они сбежали за пределы страны, – отрешенно произнес Северн. Он был настолько потрясен, что пока еще не мог собраться с мыслями.

Марион даже не предала значения его предположению.

– Исключено, мистер Мальверн должен быть у меня завтра днем с визитом. Это она втянула его в какое-то безрассудство. Можешь быть уверен, тут замешаны ее сумасшедшие испанцы. В «Эль Кафето» висела афиша с приглашением на «bail mascarado» или нечто подобное в этом роде, я толком не поняла. На картинке была изображена пара в маске. Может быть, этот бал состоится именно сегодня?

Северн внимательно выслушал сообщение Марион.

– Вот почему Мальверн захватил сумку: маскарадные костюмы. Она обвела меня вокруг пальца.

– Вряд ли ей могло показаться, что ты будешь потворствовать такой прогулке, – заметила Марион. В ее тоне слышалось неодобрение, хотя Северн ожидал от нее лишь поддержки. – Нам лучше съездить за ними, Северн.

– Тебе нет необходимости ехать. Я привезу ее сам.

– Но ты не знаешь, где находится «Эль Кафето».

– На Орандж-стрит за Хеймаркетом.

– Откуда тебе это известно? – спросила она.

– Не говори своей маме и, вообще, никому, что Хелены здесь нет, – сказал Северн, оставив без ответа ее вопрос. – Я привезу ее до того, как заметят ее отсутствие.

– Обязательно привези и Мальверна, – с иронической улыбкой попросила Марион. – Я сниму с него стружку.

Северн мучился от болезненного сомнения, направляясь к Орандж-стрит. А если он ошибается? Вдруг она умчалась с Мальверном в Грета-Грин? Эта сумка, что была у него, зарождала ужасные подозрения. Но у Хелены ничего с собой не было. Не сможет же она бежать, оставив весь свой гардероб, платья.

Возможно, он проявил излишнюю суровость по отношению к ней, рассердившись из-за этого визита в «Эль Кафето». Если бы он меньше придирался к ней, возможно, Хелена сама обратилась бы к нему с просьбой отвезти ее туда, не замешивая в это дело Мальверна. Может, эти балы-маскарады и не таят в себе ничего порочного? Она уверяла, что в Испании очень строго блюдут прили-чия. Но Мальверн вряд ли был подходящей duena.

Когда Северн добрался до Орандж-стрит и увидел веселую толпу гуляющих, половина которых были сильно пьяны, он решил, что подобные развлечения вряд ли подходят для его кузины. Указатель, нарисованный от руки, направил его к нужному дому. Северн выскочил из кареты, приказав кучеру не уезжать, а ждать его у входа. Взбегая по ступенькам, он надеялся, что маскарад не является уж очень непристойным зрелищем. По крайней мере, не слышалось пьяных ссор и грубых выкриков. Единственным звуком, доносившимся сверху, была зажигательная испанская музыка и хлопки, отбивающие такт.

Заплатив за вход, он прошел в зал, где увидел толпу людей в углу и понял: там идет какое-то представление. Никто не обратил на него внимание, все глаза были прикованы к исполнителям. Северн продолжал свой путь, гадая, в каких костюмах будут Хелена и Мальверн. Скорей всего, в простых домино и масках. По крайней мере, их никто не узнает.

В какой-то момент, пробираясь в тесноте, он смог заметить исполнителей. Его взор привлек красный костюм Жуана, отделанный черной тесьмой. Прекрасный образец мужской красоты, но не он, а его партнерша в белом придавала всей сцене зажигательность и страсть. Она стояла спиной к Северну, и он мог видеть лишь ее точеную фигуру с грациозно поднятыми руками. Северн наблюдал, как она отступила от преследовавшего ее Жуана. Его сердце забилось сильнее, когда тот искусно преодолел колебания женщины и она сдалась, уступая его желанию. Понять смысл этого танца было несложно. В тот момент, когда Жуан привлек партнершу в свои объятия и опустился с ней на пол, в груди Северна что-то дрогнуло.

Нельзя сказать, что танец был непристойным, так как исполнялся весьма искусно и с изысканной грацией, но, без сомнений, он был излишне чувственен. Вряд ли это представление следовало разыгрывать перед мужчинами и женщинами одновременно. Ему стало неприятно при мысли, что и Хелена наблюдала эту сцену. Северну даже показалось, что танцовщица чем-то напоминала ее. Он видел, как Жуан поднял даму, и они раскланивались публике. В самом деле, она так была похожа… Нет! Этого не может быть! Она не посмела бы! Но это была Хелена. Сердце тяжело застучало в его груди, руки непроизвольно сжались в кулаки, и Северн, медленно обходя сидящих дам, направился к танцевальной площадке.

Хелена еще не успела отдышаться, когда Северн схватил ее за руку и увлек к двери. Она сумела лишь выдохнуть: «Моя сумочка…»

– Где она?

– Там, – Хелена указала на столик, к которому в этот момент возвращались Мойра и Гейтжхот. Слава Богу, Мальверна с ними не было!

Должно быть, он улизнул раньше, заметив Северна. Хелене очень не хотелось представлять сильно подвыпившую Мойру своему кузену, и она попыталась опередить Северна, чтобы забрать свою сумочку. Гейджхот, по-прежнему абсолютно спокойный, поднялся навстречу Северну.

– Добрый вечер!

Северн ответил лишь презрительным взглядом.

– Это посредник моего папы в делах по продаже наших вин, мистер Гейджхот, – объяснила Хелена. – А это – миссис Петрел-Джоанз, – смущаясь добавила она.

Северн не подал руки, не поклонился, не произнес даже «Добрый вечер».

– Мы должны немедленно ехать, – ледяным тоном обронил он. Затем схватил сумочку и передал ее Хелене.

– И мое домино, – напомнила она. Забирая костюм со стула, она ухитрилась вытащить несколько соверенов для мистера Мальверна, чтобы бедняга смог нанять квартиру. Она оставила деньги на стуле, в надежде, что он их обнаружит.

– Пошли, – нетерпение Северна достигло предела, и он потянулся за домино. Широкий подол плаща задел монеты, со звоном покатившиеся под стол.

– Странное место, чтобы оставлять pour-boire, – раздраженно прокомментировал Северн.

– Испанский обычай, – ответила Хелена и вышла, кивнув на прощание своим знакомым. Толпа расступилась, позволяя разгневанному милорду увести свою даму.

Спускаясь по лестнице и выходя к карете, Северн не проронил ни слова. Он боялся сорваться, если произнесет хоть слово. Хелена не оправдала его доверия и надежд. Это было равносильно тому, как если бы он узнал о ее посещении публичного дома.

– Отвези нас домой, – сказал он кучеру и буквально впихнул Хелену на сиденье.

Она тоже хранила молчание, придумывая объяснения. Когда они проехали целый квартал, а Северн так и молчал, она набралась смелости и нарушила зловещую тишину:

– Все было совсем не так, как ты думаешь, Северн, – сказала она.

– Надеюсь, что не так, поскольку вряд ли я дам тебе разрешение на брак с испанским танцором. Только ваша уже состоявшаяся помолвка могла бы объяснить такой танец, но даже она не сможет оправдать твое поведение. Обычно женщины ведут себя подобным образом без свидетелей. А незамужние дамы, вряд ли надо и говорить об этом, вообще не занимаются такими делами.

– Но это ведь только танец! Он считается обычным в Испании.

– Но совсем необычным в Англии. Я никогда раньше не видел столь непристойного зрелища.

– Что ты говоришь! Jota прекрасна. Это твои извращенные английские предрассудки приписывают ей аморальность. Я часто исполняла jota на праздниках сбора урожая, устраиваемых на винограднике у моего отца.

– Та степень дозволенности, что была у тебя в Испании, не имеет ничего общего с данным представлением. Сейчас ты находишься в Англии, изображая из себя леди. Пока ты под моей крышей, будешь вести себя прилично. Все двери в городе закроются перед тобой, если хоть малейший слух просочится о сегодняшнем происшествии. Боже милостивый! Можешь, вообще-то, наняться в актрисы. По крайней мере, тебе будут платить за это бесстыдство. Проделать все тайком за моей спиной, постоянно обманывая меня!

– Я не лгала, – резко возразила Хелена. – А если бы ты был более simpatico, мне и не пришлось бы действовать тайно.

Частица правды в ее обвинении лишь усилила его гнев.

– Ты солгала по оплошности. Ты знала, что я не позволил бы тебе отправиться на этот маскарад. Я вызову Мальверна на дуэль.

– Мальверна? – воскликнула Хелена. – А почему ты решил, что он имеет к этому какое-то отношение?

– Я не дурак. Не утруждай себя попытками выгородить его.

– Мальверн не виноват, Эдуарде, – сказала она, схватив его за руку. – Я заставила его отвезти меня. Он говорил, что я поступаю плохо.

– Тогда ему не надо было помогать тебе. Какие же уловки ты применила, заставив выполнить твой каприз?

– Я не использовала никаких уловок. Я просто объяснила, что дело важное, и он, имея сердце, согласился сопровождать меня, так как знал, что в противном случае я поеду одна. И если ты посмеешь вызвать его на дуэль…

Он окинул ее взглядом.

– Ах, вот как? Ты уже готова совершить еще одну непростительную ошибку? Я могу поверить, что ты обвела бедного глупца вокруг пальца. Было бы жестоко застрелить этого мужлана только за его идиотизм, но это не означает, что ему будет дозволено жениться на твоем состоянии.

Хелена откинулась на туго набитые подушки кареты. Она почувствовала себя абсолютно измученной. Прижав пальцы к вискам, она устало произнесла:

– Слава Богу, эта ночь кончилась. Северн был слишком расстроен, чтобы рассуждать здраво, но ее слова вернули ему эту способность. Он собирался возвратиться с ней на прием миссис Стефен, надеясь избежать слухов и сплетен в обществе.

– Она еще не кончилась. Мы возвращаемся на бал миссис Стефен, – сказал он, но карета по-прежнему мчалась по направлению к Белгрейв-скверу.

Северн хотел остановить кучера, и как только он потянулся к шнурку, Хелена взмолилась:

– О, прошу тебя, Эдуардо, я не вынесу этого. Разве мы не можем поехать домой?

Его рука остановилась на полпути.

– Будет лучше, если ты вернешься на прием. Гостей явно удивит твое отсутствие.

– Не мог бы ты вернуться один, сообщив, что отвез меня домой? – тихо спросила Хелена. – Можешь сказать, что у меня мигрень. И это не будет ложью, потому что моя бедная голова действительно раскалывается.

Чувство жалости и сострадания боролись с его гневом:

– Почему ты так поступила? – резко потребовал он объяснений.

Она опустила голову на грудь:

– Я должна была, – сказала она.

– Ты договорилась о выступлении на этом маскараде?

Хелена стремительно выпрямилась:

– Нет! Меня заставили! Мойра объявила, что я в зале и исполню jota. Этот известный старинный танец исполняется на всех праздниках в нашей стране. Вокруг образовалась толпа, и меня не хотели выпускать. Жуан – тот, с кем я танцевала – сказал, что проще будет уступить. А затем я смогу уйти.

– Жуан – это тот парень, которого ты хочешь видеть на своем балу?

– Да, но он будет только играть на гитаре и петь. Я не собираюсь демонстрировать англичанам jota.

Имя Мойры послужило, конечно же, сигналом.

– Эта Мойра, о которой ты говорила, – та дешевая потаскушка за твоим столиком?

– Да, но она подруга папы. Я должна была передать ей письмо. Потому и поехала на маскарад. Сегодня в «Эль Кафето» я узнала, что она будет там. Ведь и в кофейню я пошла только потому, что искала ее. Прости, если считаешь мой поступок ужасным, но что я могла сделать? Я обещала папе, что передам его письмо, Эдуардо, – сказала она вкрадчиво.

Когда Хелена взглянула на него своими большими темными глазами, а губы слегка дрогнули в обольстительной улыбке, у Северна мелькнуло подозрение, что с ним играют. Но ему показалось восхитительным, все исходящее от этой прекрасной, умной девушки. И теперь ее рассказ казался вполне правдоподобным. Все могло произойти именно так, как она изложила. Он с трудом мог представить себе, как еще можно было бы выбраться из такого положения.

– Тебе следовало рассказать мне все раньше, кузина, – сказал он и взял ее маленькие белые руки в свои. – Я вовсе не такое уж чудовище, каким ты меня считаешь, к твоему сведению. Осмелюсь заметить, что если бы я был с тобой, никто не смог бы принудить тебя танцевать против твоей воли.

Она опустила голову ему на плечо.

– Конечно же, нет. Ты бы защитил меня. Ты ведь не станешь заставлять меня вернуться к миссис Стефен? У меня действительно разболелась голова, и ужасный стук в ушах, как будто внутри бьют в барабан.

– Я отвезу тебя домой, – пообещал Северн. Потом поднял руки и медленно провел пальцами по ее вискам.

– Как хорошо, – вздохнула Хелена и закрыла глаза.

Ей с трудом верилось, что она так легко усмирила бешеный гнев Северна. Как он был зол! Разгневан даже больше, чем того требовали обстоятельства – а не примешалось ли немного ревности? Его пальцы по-прежнему скользили по ее вискам, медленно и успокаивающе. Постепенно они продвигались все дальше, пока не запутались в ее шелковистых кудрях.

Она повернула к нему голову и улыбнулась. В полумраке кареты ее лицо выделялось бледным сердечком, на котором мерцали темные глаза и мелькнула белизна зубов.

– Что ты делаешь, Эдуарде?

Он минуту смотрел на нее, как зачарованный, потом наклонился, и его губы коснулись ее глаз.

– Стремлюсь облегчить твою мигрень, – слегка охрипшим голосом ответил Северн.

Она продолжала смотреть на него, а на губах появилась нежная улыбка.

– Это приятное ощущение. Не прекращай.

Северн почувствовал теплое дыхание на своей щеке. На таком близком расстоянии он ощутил какой-то экзотический запах духов, исходящий от ее локонов.

– Хелена, дорогая…

Его губы почувствовали ее теплое дыхание, и они слились в нежном поцелуе.

Безумное, пьянящее возбуждение, исступленное желание вспыхнули в нем. Он обнял Хелену и прижал к груди. Ничто в мире не имело значения, только эта женщина, нежно прижавшаяся к нему. Карета остановилась. Открыв глаза, он увидел, что они уже дома.

Хелена отодвинулась и улыбнулась ему.

– Довольно гадко с твоей стороны, Эдуарде, – сказала она. Но он выглядел таким огорченным, что она рассмеялась. – И очень приятно, – добавила она, быстро поцеловав его в щеку.

– Я провожу тебя, потом вернусь на прием и объясню, что ты плохо чувствуешь себя. Как твоя головная боль? – тихо спросил он.

– Мне намного лучше. Ты гораздо simpatico, чем я думала, кузен. Прости, что доставила тебе столько неприятностей.

– Неприятности вознаграждаются, – улыбаясь, сказал Северн. – Сейчас письмо передано, и тебе не надо встречаться с Мойрой. Не знаю, чего ради твой отец поощряет знакомство с этой… Будем надеяться, письмо предоставит ей ее conge.

Хелена не желала продолжения неприятностей этим вечером, поэтому оставила Северна в его заблуждении. Он довел ее до дверей, затем вернулся к карете и поехал к миссис Стефен, чтобы принести свои извинения. Мальверн, как он заметил, войдя в зал, еще не возвратился. Северн предоставил Марион свою версию происшедшего, опуская отдельные места и ни словом не упомянув о jota. Так как им не удалось закончить свой танец, он вновь пригласил девушку, чтобы поддержать ее хорошее настроение.

Леди Хедли и ее гости сидели за поздним ужином, когда появилась леди Хелена. Она просто сообщила, что ей пришлось так рано уехать с бала из-за головной боли, затем пожелала им приятного вечера и поднялась наверх. Салли, помогая Хелене лечь, отметила, что ее госпожа необычно тиха этим вечером.

Хелене надо было о многом подумать. Ясно одно: Северн влюбился в нее. Подобный факт очень ей выгоден, так как с этих пор лорд Северн превратился в сырую глину, из которой она своими прелестными ручками могла лепить, что угодно. Но почему-то эта мысль не доставила радости. Она не хотела причинять ему боль, так как он оказался намного приятнее, чем она думала. Если б только он не был таким надменным и истинным ingles, она бы, пожалуй, умудрилась бы влюбиться в него.

Но, так как надо было довести до конца дело с Мойрой, она не думала, что Северн останется таким же simpatico, каким был сегодня вечером. Он не желал, чтобы она виделась с Мойрой. Что он скажет, узнав, что она едет к «этой… " А ей необходимо съездить, она обещала и, кроме того, папа любит Мойру. Что сделает Северн, если папа женится на Мойре? Он не захочет иметь никаких связей с таким человеком. Ей и самой не нравилась эта идея. Или Мойра изменилась, или она сама стала чересчур требовательней к себе, постепенно превращаясь в англичанку. Ох, как трудна жизнь!

Глава 15

На следующее утро Северн проснулся в чудесном настроении. Так как леди Хедли еще не вставала (прошлой ночью она поздно легла спать из-за гостей), они с Хеленой завтракали вдвоем.

– Марион упомянула, что заедет к тебе, кузина, – сказал он. – Осмелюсь заметить, наши дамы, буквально опустошают магазины на Нью Бонд-стрит.

– Она приедет утром или днем?

– В середине дня. Обязательно возьмите кучера, если мама и миссис Комсток не захотят поехать с вами.

– Я всегда беру кучера, Эдуарде. Нет необходимости напоминать мне о приличиях. Почти что, – добавила она, заговорщически улыбаясь ему над чашкой кофе. Повар получил указание подавать

леди Хелене по утрам кофе.

Северн улыбнулся в ответ. Ему хотелось, чтобы лакей ушел, и они смогли начать более интересную беседу.

– Ты не хочешь поехать со мной в Уэст-минстер с утра и послушать, как я выступаю?

– Конечно, хочу, – ответила Хелена, – но сегодня я должна написать папе. Ты знаешь, о чем – о вчерашнем вечере.

– Да, лучше всего покончить с этим сразу. Я не задержусь сегодня. Если вы с Марион вернетесь домой к четырем часам, мы сможем погулять в Гайд-Парке.

– Я постараюсь, – сказала Хелена. Перед уходом Северн попросил:

– Не надо рассказывать маме о вчерашнем событии, Хелена. Пусть это будет нашей тайной. – Он нежно улыбнулся и вышел.

Хелена, задумавшись, сидела за столом. В суматохе и волнениях прошлой ночи она совершенно забыла узнать адрес Мойры. Хелена собиралась нанести визит этой даме после завтрака. Возможно, ей сможет помочь Гейджхот. Он, бывая в Лондоне, обычно останавливался в гостинице «Реддиш». Она направилась в гостиную, решив написать Гейджхоту записку. Но на полпути ее остановил Сагден.

– Вам письмо, миледи, – сказал он, подавая сложенный лист бумаги. – Лакей ждет ответа.

– Спасибо. – Хелена быстро прочитала записку. Она была от Мойры, с напыщенными извинениями за вчерашний вечер, с множеством подчеркиваний и восклицательных знаков. Мойра переживала, что леди Хелена могла подумать о ней. Она была сама не своя со времени их ссоры с Элджерноном, так несчастна и т. д. и т. п. В заключение она просила Хелену навестить ее в квартире на Гросвенор-сквер как можно быстрее.

– Письменного ответа не будет, Сагден. Скажите лакею, что я буду счастлива выполнить просьбу. И попросите приготовить карету. Мне понадобится кучер. Вы можете сказать леди Хедли, что я уехала, но вернусь домой к ленчу.

– Слушаюсь, ваша светлость. Как удачно все получилось! Хелена сразу же оделась для прогулки, и, когда спустилась с лестницы, карета уже ждала у входа. Предстоящий визит вовсе не радовал ее, и лишь обязательства перед отцом и возможность устроить его личную жизнь заставляли Хелену общаться с этой дамой. Она должна постараться отговорить Мойру от чрезмерного увлечения вином.

Войдя в дом, Хелена сразу же поняла, что Мойра живет не так шикарно, как в Испании. Неужели, это деньги папы обеспечивали ее безбедное и роскошное существование. Нынешняя квартира Мойры находилась на четвертом этаже и начиналась с маленькой грязноватой прихожей. Но служанка все же имелась. Именно она открыла дверь и провела посетительницу в маленькую гостиную. Помещение трудно было назвать салоном, ему не хватало ни великолепия, ни соответствующих размеров. – Зато Мойра выглядела чрезвычайно живописно. Ее волосы были уложены в замысловатую прическу, более подходящую для вечерних балов, не хватало лишь перьев. Она сильно раздалась с того времени, как Хелена видела ее последний раз в Испании. Яркое голубое платье со множеством бантиков и обилием кружев было ей маловато. При ярком свете дня ярче выделялись все дефекты, оставленные на ее лице бессонными ночами и безалаберным образом жизни:

серые мешки под глазами, морщины, дряблая кожа. Мойра всегда ценила папин херес, но Хелена считала, что она употребляет этот напиток лишь в стремлении польстить отцу.

– Дорогое дитя, ты пришла! – воскликнула Мойра, протягивая руки, но не вставая со стула. Хелена подошла к ней, и они тепло обнялись. Пары хереса буквально окутывали женщину.

– Меня так растрогало carta amoroso от Элджернона. Боже, он все еще желает меня.

– Я так рада за тебя, Мойра. Значит, ты напишешь папе и примешь его предложение?

Мойра игриво покачала пальчиком.

– Я еще не решила. Надо продумать кое-какие детали. Я буду настаивать на определенном содержании и, конечно, собственном выезде.

Это было больше похоже на требование любовницы, а не жены, но Хелена попридержала язычок.

– Сейчас у твоего папы появился соперник, – с хитрым видом произнесла Мойра. – И возвращаться в Испанию! Не знаю, там так жарко. Я уже привыкла к английскому климату.

– Папа никогда не поедет в Англию. Я имею в виду, насовсем. Может, он согласится приезжать сюда время от времени.

– Если он хочет меня, то вернется домой. А он хочет. Ты должна прочитать его письмо. – Она предложила Хелене рюмку хереса. Но Хелена вежливо отказалась, и Мойра наполнила свой бокал, моментально опустошив его.

– Ты напишешь ему о своих требованиях? «А я напишу и предупрежу, в каком ты сейчас состоянии», – добавила про себя Хелена.

– Можешь быть уверена в этом. Как тебе нравится у твоих родственников? Этот Северн, кажется, довольно заносчивый тип. – Ее речь становилась менее внятной по мере того, как она прикладывалась к вновь наполненному бокалу.

– Я прекрасно провожу время, только, конечно, скучаю по Испании.

– Ах ты, обманщица! – рассмеялась Мойра. – Ты говоришь это только для того, чтобы убедить меня присоединиться к твоему отцу.

– А папин соперник, Мойра… Кто он?

– Ты поразишься, – игриво сказала Мойра и выпила еще хереса. – Я расскажу тебе все и не возражаю, если мой рассказ станет известен твоему отцу. Гейджхот довольно хорошо обеспечил себя какими-то вложениями. Он не хочет возвращаться в Испанию. И не понимает, почему нельзя управлять делами твоего отца непосредственно из Лондона.

«Ясно! Гейджхот, конечно, и в подметки не годится лорду Элджернону», но, если Мойра положила на него глаз, Хелена ничего не могла сказать против.

– Он очень красив, – неуверенно произнесла она.

– Начинать надо не с внешности. Этот человек знает, как обращаться с дамой. Взгляни, – сказала Мойра, протягивая коротенькую толстую руку Хелене, чтобы продемонстрировать огромный перстень с великолепной жемчужиной.

«Вот это да! Принимать драгоценности от другого мужчины! Действительно, эта женщина ничем не отличается от обычной уличной девицы».

– Передай и это своему отцу, – благодушно позволила Мойра, взглянув на часы. – О, уже много времени! Лестер появится с минуты на минуту. Я должна выпить немного кофе.

Она поднялась, с трудом удерживая равновесие, и позвала служанку.

«Понадобиться не только кофе, чтобы протрезвить ее, если она ожидает Гейджхота в течение следующего часа».

– Я сейчас ухожу. Приятно было вновь увидеть тебя.

– Не забывай меня, дорогая. Я никогда не считала тебя виновной за те слова, что твой отец сказал мне.

Хелена замерла на месте.

– А что он сказал?

– Не думаешь же ты, что я отвергла его без всякой причины? Он заявил, будто я слишком часто заглядываю в бутылку. Вообрази только, сказать такое мне в лицо! Я ответила, что не собираюсь спокойно сносить нелепые оскорбления, сорвалась с места и уехала. Я знала, что он позовет обратно. Так и случилось. Сейчас, когда я овдовела, он хочет жениться на мне.

Взгляд Хелены скользнул к графину с вином на маленьком столике.

– Не помню, чтобы я видела тебя нетрезвой… в Испании.

Мойра тяжело опустилась на стул.

– О, сейчас гораздо хуже, дорогая. Намного хуже. Я пристрастилась к вину из-за того, что приходилось вращаться в высшем обществе, к которому я непривычна. Я вернулась сюда с твердой решимостью покончить с вином. Но здесь, в Англии, меня охватила такая тоска, ты представить себе не можешь. А две недели назад вернулся Гейджхот… – она нежно улыбнулась. – И сейчас он добивается меня.

– О, Мойра, – сказала Хелена, разрываясь между жалостью и гневом. – Ты потеряешь их обоих, продолжая пить. Неужели ты не можешь остановиться?

– Нельзя сказать, что я не пыталась, дорогая. У моего отца было такое же пристрастие. Но я постараюсь. Я действительно хочу с этим покончить. Все из-за этих чопорных англичан – моим нервам нужна была поддержка. Держу пари, все повторится, если я вернусь к Элджернону.

– Возможно, ты будешь счастлива с Гейджхотом, – предположила Хелена.

Мойра рассердилась:

– Тебе легко говорить! Скоро ты, наверняка, сменишь свой титул на другой, более достойный. Северн вел себя как собственник. Все они одинаковы, эти распрекрасные лорды. Разве твой Северн не презирает меня?

Вошла служанка с чашкой кофе, и Хелена воспользовалась этим, чтобы уйти. Она сразу же поехала домой и написала отцу о своем посещении его возлюбленной. «Если ты любишь ее, папа, тебе придется отучить ее от вина, прежде, чем жениться на ней. Если она любит тебя, она сделает это. И еще. Необходимо отозвать Гейджхота в Испанию, хотя я не уверена, что он обратит внимание на твой вызов. У меня все прекрасно. Сезон великолепен, но я скучаю по тебе. Твоя любящая дочь, Хелена».

За ленчем она рассказала леди Хедли об утреннем визите и сразу почувствовала себя лучше, так как теперь у нее был старший наставник, который вполне мог дать ей дельный совет.

– Боже милосердный! Это ужасно. У Элджернона всегда был плохой вкус относительно женщин. Конечно, к твоей матери это не относится, дорогая. Я никогда не видела ее. Но перед тем как покинуть Англию он постоянно общался с какими-то совершенно неприличными молодыми особами. У него и мысли не возникло бы жениться на этой Петрел, если бы он познакомился с настоящими леди.

– Я думаю, ты права, Madrina. До приезда в Англию, я даже не осознавала, насколько вульгарна миссис Мойра. Ее муж был военным, и несколько лет она следовала за ним под барабанный бой, что, несомненно, сыграло свою роль в ее поведении. И теперь мне бы очень хотелось, чтобы она отдала предпочтение не моему отцу, а мистеру Гейджхоту. Папа вполне может увлечься еще кем-то и забыть эту женщину.

– Не помочь ли нам Гейджхоту, как ты думаешь?

– Может, папа найдет ему более высокооплачиваемую должность в Лондоне, и тому не надо будет ездить в Испанию. Мойра не хочет возвращаться туда. Боюсь, такое решение погубит ее бесповоротно.

Хелена вспомнила дни, проведенные с Мойрой в Испании, и ей захотелось помочь этой даме. Она должна помочь, это – долг леди.

– Надо сделать все возможное, Madrina, чтобы помочь Мойре преодолеть эту страсть к вину. Она начала пить, когда познакомилась с папой, так что, в какой-то степени, это его вина. Если бы он находился здесь, то, наверняка, поступил бы подобным образом.

– Мне кажется, существуют частные заведения, где лечат такие заболевания.

– Она никогда не обратится туда по доброй воле, а у меня нет полномочий, чтобы поместить ее насильно. Скоро я вновь увижусь с Мойрой. Может быть, мне удастся с помощью Гейджхота оказать на нее хоть какое-то воздействие.

– Но, если она излечится, где гарантия, что Элджернон не женится на ней. Не хотелось бы, чтобы он вновь выставил себя на посмешище. Как и женившись на исп… – она в замешательстве остановилась. – Неважно, если он все-таки женится на ней, она, по крайней мере, будет держать себя в руках.

– И англичанкой, – с насмешливой улыбкой добавила Хелена.

– Я просто оговорилась. Я уверена, что если твоя мама была такой же, как ты, Элджернону повезло больше, чем он заслужил.

– Я не обиделась, Madrina. Друзья должны говорить друг другу правду, не доходя, конечно, до оскорблений. Хотелось бы, чтобы и у нас с Северном были такие же искренние отношения. С тобой мы можем говорить совершенно свободно. Хотя можно было ожидать, что молодой человек будет более снисходительным опекуном, чем его мать.

– Я вижу, мой сын совсем тебя запилил. Он становится похожим на своего отца. Особенно, когда начал ездить на Уайтхолл. Не будем говорить ему о твоих замыслах.

Хелена поднялась наверх, чтобы переодеться к ленчу. Она надеялась, что сумеет не запутаться в секретах и в том, что от кого нужно хранить в тайне.

Глава 16

Марион отправилась на прогулку одна, без миссис Комсток. Та развлекала гостей, приглашенных к чаю. Марион очень гордилась недавно приобретенной модной шляпкой и новой прической. Правда, особого очарования эти нововведения ей не прибавили (не так легко обмануть природу), но выглядела она все же получше. Даже само поведение стало не таким манерным, как раньше. Марион сделала Хелене комплимент по поводу ее нового платья и за время короткой беседы с леди Хедли дважды улыбнулась.

– Поехали в Гайд-Парк сегодня, – предложила Марион, когда они садились в карету. – На Бонд-стрит мы и так бываем довольно часто.

– Но в парке еще никого нет. Очень рано.

– А мы просто прогуляемся. Сегодня чудесный день!

Для Хелены особой радости в этих словах не было, но править лошадьми там легче, и у нее будет время спокойно подумать.

Они приехали в Гайд-Парк, и Хелена передала вожжи кучеру, а они с Марион с удовольствием прошлись по одной из живописных дорожек парка. Но, не успели они дойти до конца аллеи, как перед ними появился мистер Мальверн.

Первый порыв Хелены был скрыться. Ей надо бы извиниться перед Мальверном, но не делать же этого в присутствии Марион, которая тут же сунет свой любопытный носик в это дело.

– Давай вернемся к карете, – предложила Хелена.

Марион недоуменно взглянула на нее.

– Из-за мистера Мальверна? По-моему, тебе лучше воспользоваться случаем и извиниться перед ним. Да, я все знаю о вчерашних событиях. Мальверн рассказал мне.

– Ясно. В таком случае я извинюсь и мы уедем.

Мальверн неуверенно приближался к ним, надеясь понять по выражению лиц обеих леди, какой прием его ожидает.

– Мистер Мальверн! Вот так сюрприз! – воскликнула Марион. Она была столь неопытна во всякого рода ухищрениях и уловках, что лишь ребенок не догадался бы, что встреча эта запланирована.

– Простите меня за вчерашнее, – сказала Хелена. – За то, что я уехала не поблагодарив и не попрощавшись. Вам удалось… вернуться без всяких приключений? – Ей не хотелось упоминать о деньгах, оставленных ею для Мальверна, в присутствии Марион.

– Конечно. Рад видеть вас в добром здравии. По виду Северна можно было решить, что он готов убить любого, и так как вы были столь добры, что не направили его ко мне, я боялся, что именно на вас выплеснется весь поток гнева. Я вернулся к Стефенам после того, как он уехал.

– Мне удалось приручить дикого зверя, но, боюсь, он каким-то образом узнал, что вы помогали мне, – улыбнулась Хелена.

– Это моя вина, – сказала Марион. – У меня сорвалось с языка. Вчера вечером я видела, как вы вместе направились к двери. Если бы вы доверились мне, я могла бы помочь вам.

Хелена уставилась на свою кузину. Просить Марион о помощи в этом щепетильном деле? Да она скорее попросит попа богохульствовать.

– Почему-то мне не пришло это в голову, – сказала она бесцветным голосом. Краем глаза Хелена заметила как Марион взяла Мальверна под руку.

– Давайте продолжим прогулку, – предложила Марион. Затем повернулась к Мальверну и весело защебетала.

Часто повторялись слова «прошлый вечер». Вскоре Хелена поняла, что Мальверн вернулся на прием к миссис Стефен и рассказал Марион всю историю. Она подумала, что именно тогда они и договорились о сегодняшнем свидании. Они использовали ее саму и ее карету, чтобы осуществить эту тайную встречу.

Хелена чувствовала себя в долгу перед Мальверном, но Марион она ничего не должна. Горячая испанская кровь забурлила, и она резко произнесла:

– Мне действительно пора ехать. Приятно было вновь встретиться с вами, мистер Мальверн.

– Надеюсь, мы скоро увидимся вновь и будем встречаться часто, – ответил Мальверн. Затем он церемонно поклонился и покинул их.

Хелена направила на Марион гневный взгляд.

– Ты подстроила эту встречу, Марион? И не пытайся отрицать.

Марион вскинула голову:

– И что из того? Ты поступила еще хуже, уговорив Мальверна отвезти тебя на этот костюмированный бал.

– Вижу ты стала его наперсницей. У меня были определенные причины, и я нуждалась в его сопровождении. Но ничем не обязана тебе. А ты втянула меня в свою дурацкую затею с этой встречей.

Марион бросилась на защиту Мальверна:

– Дамы постоянно его используют! Они думают, что если у него нет денег, можно посылать его то туда, то сюда с поручениями, о которых они не стали бы просить более достойного, по их мнению, человека. Мальверн – джентльмен, и если тебе и в будущем потребуется экспорт для посещения сомнительных заведений, проси кого-нибудь другого.

– Ты говоришь так, как будто Мальверн – твоя собственность, Марион. Какое тебе дело, если Мальверн время от времени будет помогать мне? Твоя мать никогда не позволит тебе выйти за него замуж. Не думаю, чтобы suivi флирт был в твоем стиле, не так ли?

Марион взглянула ей прямо в глаза и смело ответила:

– Возможно, ты знаешь меня не так хорошо, как думаешь. А что касается достоинств Мальверна, у него есть если не деньги, то воспитание. Думаю, мы сможем поладить. Он очень умен, должна заметить.

– Я вижу, ты все уже хорошо обдумала. Если бы я была на твоем месте, то задала бы себе вопрос, что его интересует – я или мои деньги?

– Я спросила бы о том же, будь я на твоем месте, принимая ухаживания Северна, – отпарировала оскорбленная Марион.

– Северн не ухаживает за мной! И у него есть собственное состояние!

– Не так уж много, пока жив лорд Хедли, а люди, подобные ему, живут долго. Северн не прочь поиметь двадцать пять тысяч в свое распоряжение.

После столь искреннего обмена любезностями, они молча дошли до кареты. Уже во второй раз посторонние люди намекали Хелене, что Северн интересуется ни чем иным, как ее приданым. То же самое сказал вчера Мальверн.

Когда кучер вез их домой, Хелена продолжила разговор.

– Не понимаю, зачем вообще Северну нужны мои деньги? Он ведет добропорядочный образ жизни. Он не играет в карты, не содержит любовниц, у него нет каких-то дорогостоящих увлечений, насколько я могу судить.

Марион фыркнула.

– Неужели я ошибаюсь?

– Сейчас нет, – ответила Марион.

– Должно быть, у него есть какая-то сумма на дневные расходы – плата за вход, карманные деньги?

– Да, он действительно обеспечен. Но все-таки у Северна есть дорогое удовольствие.

У Хелены от любопытства расширились глаза.

– Кажется, у него появилось новое увлечение – политика. Политические партии постоянно ищут деньги, чтобы прикупить какое-нибудь гнилое местечко или обделывать различные делишки. Придворные места большей частью отходят к тори, с тех пор как Принни взял под свое покровительство леди Хертфорд. Я часто слышала, как Брегхэм плакался, что у вигов нет средств. Если Северн внесет значительную сумму в казну партии, Брегхэм почувствует себя обязанным отблагодарить его каким-нибудь высоким постом в случае, если они придут к власти.

– Боже мой, – пробормотала Хелена. – Я думала, что продажен винный бизнес, но он ничто по сравнению с этим. А Северн ведет себя так, как будто он – жена Цезаря, читая мне нотации по любому поводу.

Марион насмешливо улыбнулась.

– Возможно, он готовит тебя к роли своей жены. Виги славятся своими благоразумными хозяйками. Ты хотела замуж за великого человека, Хелена. Великому человеку нужна достойная жена с безукоризненными манерами и значительным состоянием. Ты заметила, герцог в последнее время не навещает тебя?

– Что ты имеешь в виду? – тут же спросила Хелена.

– Осмелюсь предположить, что это Северн повлиял на него таким образом.

Карета покачивалась, продолжая свой ход. Дамы сидели, не глядя друг на друга и не получая удовольствия от наступившей тишины. Казалось, сам воздух излучал враждебность.

Марион надо было домой, так как в этот день у миссис Комсток собирались гости. Хелену тоже пригласили, но она отказалась и вернулась на Белгрейв-сквер.

Ей не давали покоя слова Марион. Северн ухаживает за ней ради денег? Северн видит в ней только достойную хозяйку политического салона? Он отвлек внимание Рутледжа? Это невозможно было вынести. Тайные знания дают власть. Она ничего не сообщит ему о своих догадках, но обязательно примет к сведению предположения Марион. Подчиненное положение женщины в обществе приучило ее больше пользоваться хитростью, и при всей своей скромности, Хелена чувствовала, что в этом она превосходит Северна.

Когда он вернулся, Хелена была сама любезность.

– Ну как, вы с Марион хорошо прокатились? – спросил Северн.

– Чудесно. Мы поехали в Гайд-Парк пораньше, чтобы избежать сутолоки. – Она ни слова не сказала о встрече с Мальверном. – Марион приглашала меня на чай, но я знала, что ты вернешься пораньше, – сказала она, скромно опустив ресницы.

Северн воспринял это как личную заслугу.

– Я приложил особые усилия, чтобы рано уехать. Боюсь, Брегхэм остался недоволен. Он назначил заседание, мы должны были решить, как раздобыть денег и помочь молодому парню, который баллотировался от нашей партии на дополнительных выборах. Он прекрасный оратор, но без гроша в кармане.

– А нельзя подыскать ему какую-то оплачиваемую должность? – спросила Хелена с невинным видом.

– Нам, вигам, нелегко это устроить, но Оксфорд замолвит за него словечко перед кем-нибудь из своих друзей.

– Должно быть, трудно содержать партию, которая не у власти. Люди, вероятно, предпочитают делать вклады в правящую партию, надеясь получить какие-то политические вознаграждения.

– Абсолютно верно, Хелена. Оказывается, ты хорошо разбираешься в политике. Из тебя получилась бы прекрасная жена политического лидера, – добавил он, взяв ее руку и глядя ей в глаза.

Неужели именно так он ухаживает за женщинами? Хелена была в бешенстве, но надеялась, что краска гнева будет принята за румянец смущения, и добавила еще жеманную улыбку. В конце концов, ни на какую прогулку они не поехали.

Вместо этого Северн прочитал лекцию о политическом противостоянии в Англии, а Хелена притворилась, будто ловит каждое его слово. С того момента, как он заключил Хелену в объятия прошлой ночью в карете, Северн начал подумывать, что брак с этой девушкой – не такое уж наказание. И доставит удовольствие отцу.

На балу этим вечером Хелена добилась танца с Рутледжем, во время которого вела себя с максимально допустимой степенью кокетства. Когда же он не проявил желания навестить ее, она поняла, что Марион была права. Северн намекнул ему на нежелательность его визитов. Ее ярость достигла точки кипения.

Начиная со следующего утра Хелена несколько дней подряд навещала миссис Петрел-Джоанз, каждый раз напоминая, что придет и на следующее утро, надеясь, что ее визиты, по крайней мере, задержат начало дневного приема спиртного. На улицах в палатках она покупала памфлеты о вреде пьянства и отдавала их Мойре.

– Пожалуйста, не думай, что я вмешиваюсь в твою жизнь, – сказала она, – но я не могу видеть себя в таком состоянии. Ты разрушаешь свое здоровье. И как ты выглядишь, Мойра, – отважно добавила Хелена.

Как женщина, Хелена прекрасно знала, что последние слова сыграют большую роль, чем все остальные доводы, взятые вместе.

– Это стало привычкой, – постаралась объяснить Мойра. – Когда я остаюсь одна, то вспоминаю свои девичьи мечты о том, какая у меня будет жизнь, и, видя, как все обернулось, мне становится так грустно, что не передать словами. Единственное утешение для меня в содержимом этой бутылки.

– Есть места, где тебя могут вылечить.

– Боже, это обойдется в целое состояние.

– Я была бы счастлива оплатить лечение, если дело только в этом.

– Я не сказала, что дошла до такой степени. Я сама выкарабкаюсь, дорогая. Ты и Лестер, вы вдвоем можете исцелить меня.

Казалось, их старания имеют какое-то действие. Когда Хелена заехала на четвертое утро, Мойра сидела, попивая чай. Она была совершенно трезвой. Привычного графина и рюмки на столике не было.

– Лестер познакомит меня сегодня со своей сестрой, – объявила Мойра. – Не думай, пожалуйста, будто это имеет какое-то значение, Хелена. Это не означает, что я люблю твоего папу хоть на йоту меньше. Просто Лестер здесь, а Элджернон за океаном.

– Конечно, я понимаю. Уверена, папа хотел бы быть с тобой, но ты же знаешь, работа удерживает его в Испании.

– Как ты думаешь, он вернется когда-нибудь?

– Может быть, на короткий срок, после войны.

– Короткий срок, – хмуро повторила Мойра.

– Так как ты ожидаешь вскоре Гейджхота, я уйду сегодня пораньше. Надеюсь, у тебя будет приятное знакомство с его сестрой.

Хелена вышла из дома и, сидя в карете, дождалась прихода мистера Гейджхота. Когда он появился, она подозвала его к себе.

Гейджхот выглядел виноватым, как браконьер, пойманный с мешком за плечами.

– Не присоединитесь ли вы ко мне на минуточку, Гейджхот? – спросила Хелена.

Он сел в карету и сразу начал оправдываться:

– Осмелюсь заметить, вам, вероятно, интересно, что привело меня сюда в середине рабочего дня, – сказал он. – Мойра, бедняжка, затосковала, и я решил заглянуть и приободрить ее.

– Очень мило с вашей стороны, мистер Гейджхот. Интересно, оценит ли папа по достоинству все, что вы делаете для него.

Гейджхот искоса взглянул на нее, чувствуя подвох в этих словах:

– Я не забываю о делах вашего отца, если это то, что…

– Нет, нет. Вы неправильно поняли меня. Я заметила, что в некоторых магазинах продается наше вино, – сказала Хелена, чуть погрешив истиной. – С вашей стороны требуется, должно быть, немало усилий и множество посещений, чтобы удержать покупателей.

– Да, это так, – согласился Гейджхот, радуясь, что Хелена сменила тему разговора.

– Когда вы бываете в Испании, кто занимается продажей оптом здесь, в Англии?

– Никто. Это делаю я, когда возвращаюсь в Лондон. Я провожу в Испании лишь несколько месяцев, собирая заказчиков на континенте.

– Я скажу отцу, что вам нужен помощник, мистер Гейджхот.

Он покраснел от досады.

– Если вы полагаете, что я должен больше времени проводить в Испании, леди Хелена, то заявляю вам, что достиг того возраста, когда люди предпочитают сидеть дома, а не мотаться по свету. Если он не может завоевать миссис Петрел-Джоанз честным…

– Вы неверно поняли меня, сэр, – сказала Хелена, устремив на него выразительный взгляд. – Я думаю, папе нужен полноценный работник в Испании, который имел бы дело с континентальными заказчиками, что позволит вам оставаться в Англии. Этот человек будет в вашем подчинении, что, естественно, означает прибавку к вашему жалованию.

Казалось, Гейджхота хватит удар, когда он услышал, что будет получать больше денег за меньшую работу.

– Как?

– Вы станете прекрасным мужем для Мойры, – прямо заявила Хелена.

– Но не столь родовитым и могущественным, как ваш отец, – смутившись, произнес Гейджхот. – Почему вы проделываете это за спиной вашего отца, стремясь разрушить его надежды? – резко спросил Гейджхот.

– Как вы знаете, у папы нет наследника. В интересах семьи, дама помоложе…

– А, так вот в чем дело. Я никогда не думал, что Мойра не подходит в этом плане, хотя нельзя отрицать, что до сих пор она была бесплодна. Возможно, это из-за чрезмерного увлечения вином. Я стараюсь сдерживать эту нездоровую склонность.

– И с ощутимым успехом. Я думаю, если бы у Мойры был счастливый брак – с мужем, друзьями, родственниками, она успокоилась бы. Мойра говорила мне, что встретится сегодня с вашей сестрой.

– Да. Я решил, что это – неплохая идея. Люси обожает бегать по магазинам, танцевать, устраивать пикники.

– Сообщите мне, как пройдет встреча. Насчет того предложения и прибавки к жалованию, мистер Гейджхот, я напишу папе сегодня же.

– Он не согласится, если догадается о вашей уловке, миледи.

– Уловке? – невинно переспросила Хелена. – Я лишь хочу увидеть, как ваше трудолюбие будет вознаграждено должным образом и хочу прекратить ваши путешествия сейчас, когда у вас небольшие проблемы со здоровьем.

– Что это за проблемы? – усмехаясь, спросил Гейджхот.

– О, я полагаю, что-то с сердцем. А сейчас, идите к Мойре. Приятно было побеседовать с вами.

– Взаимно, леди Хелена.

Гейджхот вышел и, поклонившись, направился к дому.

Леди Хелена поехала на Белгрейв-сквер и написала отцу, что мистер Гейджхот работает до изнеможения, и неплохо было бы найти ему помощника. Он действительно не в состоянии выезжать за границу, так как последнее время его беспокоит сердце.

На следующее утро Хелена получила первое письмо от отца, в котором он интересовался, нашла ли она Мойру.

Письмо дышало такой страстью, что Хелена почти рас каялась в своих замыслах. Чтобы как можно мягче обрушить на отца другие вести, она написала, что навещала Мойру и обеспокоена ее здоровьем. Она опасается, что возвращение в Испанию с ее резким климатом будет губительным для Мойры. Не смог бы папа переехать жить в Англию?

Она не волновалась за то, что папа примет это предложение. Ее отец был одним из тех немногих людей, что родились не там, где надо. Он почувствовал себя дома лишь с того момента, как впервые ступил на испанскую землю. Производство хереса было у него в крови. Он любил прохаживаться по своему винограднику, смотреть на тугие гроздья, пробовать ягоды на вкус. Долгие часы проводил он на своем заводе, смешивая, пробуя, смеясь и перекидываясь шутками с работниками на беглом испанском, а освоить французский он не смог даже после многократных занятий. Латынь и греческий также оставались для него загадкой.

Хелене тоже нравилась ее прежняя жизнь, но, пробыв лишь несколько недель в Англии, она обнаружила, что здесь ей нравится гораздо больше. В Испанию неплохо было бы съездить с мужем и детьми погостить, и Хелена предалась мечтам о будущем визите. Через пятнадцать минут ее грезы прервала Салли, и Хелена с удивлением заметила, что в ее мечтах по винограднику с ней бродил Северн, а его маленькие копии срывали и ели сладкие ягоды.

– Что случилось, Салли?

– Повар говорит, что не будет больше давать мне лимоны. Я допустила ужасную оплошность, рассказав Сьюки, помощнице повара, что мы с ними делаем. А она тут же передала повару. И как раз тогда, когда сок начинает действовать! Веснушки, правда, не исчезли, но волосы посветлели настолько, что едва ли кто-нибудь примет меня за рыжую!

– Они выглядят очень мило, – сказала Хелена. Рыжий цвет начал блекнуть, переходя в светлый тон. Хелене не хотелось ссориться с поваром крестной, поэтому она дала Салли денег на покупку собственных лимонов.

Какая мелочность, пожалеть для бедной девушки один лимон в день! В Испании они просто валяются под ногами. А в Англии все упирается в деньги. Мойра выйдет замуж за Гейджхота, если он обеспечит ей более высокий уровень жизни! Мальверн считался бы подходящей партией, будь у него хоть что-то в кармане, а Северн надеялся жениться на ее деньгах, чтобы отдать их своим любимым вигам.

Глава 17

Когда на следующее утро Хелена заехала к Мойре, ей показалось, что перед ней совсем другая дама. Мойра, с сияющими глазами, была оживленной, как когда-то во время ее пребывания в Испании. Она подала чай, любезность, которую Хелена не помнила в свои предыдущие визиты. Говорила Мойра только о миссис Эверетт (так звали Люи Гейджхот по мужу).

– Миссис Эверетт вполне светская дама, – поведала она, одобрительно покачивая головой. – У нее есть собственный выезд и все такое прочее. Вообще-то, у ее мужа, но, поскольку тот весь день проводит в своем магазине, миссис Эверетт пользуется неограниченной свободой. У них вполне процветающее дело. Конечно же, сам он не стоит за прилавком, основное время проводя в собственном кабинете, занимаясь бумагами. Мы с миссис Эверетт хотим заглянуть к нему сегодня утром. – Мойра взглянула на часы.

После нескольких таких намеков Хелена распрощалась с ней, очень обрадовавшись происходящим переменам в душевном состоянии Мойры. Во время второго со времени ее знакомства с миссис Эверетт визита Мойра уже называла свою новую подругу «Люси». Перед уходом Хелены она небрежно заметила:

– Завтра меня может не быть дома, так что, если дневное время для тебя неудобно, не чувствуй себя обязанной заходить. Люси пригласила своего парикмахера, чтобы он причесал нас. Вечером мы собираемся в Воксхолл-Гарденз. Совсем необязательно упоминать об этом твоему отцу, – немного обеспокоено добавила Мойра.

Визиты сократились до двух в неделю. Мойра явно изменилась. Она нашла milieu, где ей было хорошо и спокойно без поддержки алкоголя. Хелена чувствовала, как только Гейджхот получит повышение, состоится свадьба.

Светская жизнь Хелены протекала вполне успешно. Герцог, окрыленный ее интересом, возобновил свои визиты. Тем не менее, ему редко удавалось застать ее одну. Она приобрела свой собственный круг поклонников и наслаждалась успехом.

Северн с головой погрузился в политику. Он благосклонно относился к посещению многочисленных поклонников своей кузины, поскольку многие не означает единственный. Марион по-прежнему навещала их, но значительно реже, почти все время рассказывая лишь о Мальверне, который, похоже, снискал расположение миссис Комсток. Опытный волокита, он знал, какую помощь может оказать ему полностью покоренная мамаша, поэтому расточал комплименты, помогал достать, принести и всегда был под рукой при решении проблем, возникающих в доме, где нет мужчин.

Через двоюродную сестру миссис Комсток, которая была замужем за дядей Беафорта, Комстоки пытались повлиять на него, чтобы тот нашел Мальверну должность в Уайтхолле. Беафорт обещал помочь. Он даже сделал необычный шаг, лично побеседовав с Мальверном, чтобы выяснить его сильные стороны. Ни у кого не оставалось сомнений в том, что такой верный тори, как Беафорт, добьется успеха.

Хелена получила письмо от отца, в котором он подробно объяснял, почему не может вернуться в Англию. Как раз сейчас ему необходимо быть на месте и следить за виноградниками. Французы не захватили эти плодородные земли, но существовала возможность поджога. Естественно, он не хотел, чтобы Мойра оказалась в опасности. Может быть, чуть позже, когда она почувствует себя бодрее.

Два дня спустя из Испании пришло еще одно письмо. У ее отца гостила какая-то миссис Торольд из Корнуэлла. Она путешествовала по Испании, когда разразилась война. У бедняжки были ужасные времена, когда она пыталась найти безопасное убежище. О наличии мистера Торольда не упоминалось ни разу. Миссис Торольд сопровождала ее компаньонка – миссис Дункан, вдова епископа. Похоже, эти леди были большими любительницами путешествий, которым невмоготу сидеть дома. Они побывали в Греции и Италии, Португалии и Франции. «Как и я, они чувствуют себя лучше, когда светит солнце», – писал отец.

Миссис Торольд фигурировала довольно часто в его последующих письмах, в то время как Мойра упоминалась лишь в постскриптуме. Элджернон убедил миссис Торольд (и ее компаньонку), что им безопаснее остаться в Vinedo Paraiso, пока французов не изгонят из страны раз и навсегда.

В следующий раз, когда Хелена зашла к Мойре, она узнала, что Гейджхот получил повышение, и его жалование возросло.

– Не уверена, что твой папа поступил благоразумно, – застенчиво сказала Мойра. – Это дает мне повод к размышлениям.

– Дай знать папе, если твои размышления приведут тебя к определенному решению.

– Я действительно должна написать ему пару строчек, хоть он и не писал мне в течение двух недель… Да, я говорила тебе, что мы с Люси подумываем о поездке в Озерный Край? Она никогда не была там, я тоже. Представляешь, какое совпадение? Конечно, мистер Эверетт поедет вместе с нами. Я знаю, о чем ты думаешь, – добавила она, грозя пальцем. – Но Гейджхот не едет. Он решил заняться покупкой дома. Сейчас, когда он может постоянно находиться в Англии, ему требуется нечто большее, чем пара комнат. Так что, половину времени он проводит вне дома, расхаживая с агентом по продаже недвижимости в поисках подходящего жилья…

Похоже, Гейджхот принял твердое решение жениться, и Хелена уехала в приподнятом настроении. Она всегда навещала Мойру по утрам, когда Северн бывал в парламенте. Хелена держала в курсе леди Хедли, но никогда не обсуждала с ней эти визиты подробно. Так как вскоре Мойра, вероятнее всего, исчезнет из ее повседневной жизни, не было смысла давать повод к новым ссорам.

Северн обычно возвращался домой рано, и, если прогулки, предложенные Хеленой, казались ему интересными, он освобождал вторую половину дня, сопровождая свою кузину. От внимания Хелены не ускользнул тот факт, что Северн интересовался, главным образом, присутствием в этих поездках герцога. Так, например, Северн, проявлявший живой интерес к искусству, посчитал открытие новой художественной выставки не достаточно интересной, чтобы ее посетить. Хелена поехала туда с леди Хедли и Комстоками. Но когда они собрались спуститься по Темзе на яхте Рутледжа, чтобы осмотреть Стросбери-Холл, Северн изъявил желание присоединиться к ним, несмотря на то, что неоднократно бывал в Готическом замке прежде.

– Но ты же не любишь путешествий по воде, Эдвард, – заметила его мать.

– Ерунда. Приятно совершить парусную прогулку в чудесную весеннюю погоду. Да и Стросбери-Холл стоит того, чтобы полюбоваться им еще раз.

– Рутледж, конечно, не будет возражать, если ты присоединишься к нам, – сказала Хелена. – Он разрешил пригласить всех, кого я захочу.

Договорившись, они поехали в Гринвич на фаэтоне герцога. Северн ничего не мог возразить против манеры обращения герцога с Хеленой или Хелены с герцогом. Поездка в Гринвич прошла без инцидентов. Там они встретились с остальными приглашенными и позавтракали в таверне. Потом отправились на обязательную экскурсию в астрономическую обсерваторию. Они взобрались на холм и полюбовались с его вершины на протекавшую внизу реку.

Необходимо было также зайти во внутренний двор и посмотреть нулевой меридиан, служащий началом отсчета географической долготы и устанавливающий «всемирное время». Экскурсия завершилась в Госпитале для моряков, построенном Кристофером Реном. Затем компания отправилась поднимать паруса. Возглавлял шествие Рутледж; Северн явно держался сзади, страшась путешествия по воде.

Когда они подошли к яхте, Северн в испуге уставился на невообразимое сочетание мачт, канатов и парусов, находящихся в сомнительном равновесии над длинным корпусом. Вся эта конструкция ощутимо покачивалась, несмотря на то, что судно было надежно пришвартовано. Они поднялись на борт по неустойчивому и казавшемуся опасным трапу.

– Какая красота, Рутледж! – воскликнула Хелена. – И сегодня хороший ветер. Это напоминает мне поездку в Англию. Давайте отправляться.

Четыре часа спустя они находились уже достаточно далеко от пристани. После утомительной задержки, паруса весело затрещали на ветру, и яхта понеслась с устрашающей скоростью. Темза напоминала оживленную торговую улицу. Правда, пассажирских судов почти не попадалось, и всюду сновали кряжистые, добротные баржи. Не раз Северн ловил себя на том, что хватается руками за поручень, готовясь к прыжку, если произойдет столкновение.

Северн и Рутледж, не отходивший от Хелены, состязались в описании видов, проходивших перед ними.

– Вон церковь Св. Дунсдана. Она сгорела во время сильного пожара, но Рен вновь отстроил ее. Очень красиво, – сказал Северн.

– Это – церковь Св. Марии, – поправил его Рутледж и продолжал рассказ, возможно и неточный, о Томасе Бекете, который очень давно служил в Св. Марии.

После довольно длительного периода Северн узнал цветные стекла, башенки и зубчатые стены Стросбери-Хилла, почувствовав сильное облегчение. Судно причалило к берегу. Вся компания поднялась на холм и устремилась к конечной цели своего путешествия. На более близком расстоянии это оказалось небольшое здание, производящее впечатление чего-то слепленного из различных камней с примыкающими по углам шпилями и зубчатой линией крыши, венчающей все это сооружение.

– Вряд ли это – типичный образчик Готической архитектуры, – сказал Северн, качая головой при виде столь разнородного здания. – Это – результат тщеславия Уолпола, который в прошлом столетии использовал небольшой коттедж в качестве начального строения, подлатал его и из кусочков, взятых из настоящих готических зданий, собрал то, что мы видим перед собой. – О, но он прекрасен! – воскликнула Хелена. – Я никогда не думала, что у англичан может быть такое богатое воображение.

Остальные дамы также нашли здание очаровательным и поспешили к воротам, горя желанием исследовать загадочные темницы и закопченные дымом стены, надеясь увидеть внутри, если повезет, парочку приведений. Внутренние покои, выдержанные в кремово-золотистых тонах, обильно украшали витражные стекла, с веерообразным сводом и каминами, напоминающими могильные памятники. Уолпол считался известным коллекционером. Подобно сороке, он украсил свое гнездышко всем, что ему нравилось – красная шапка кардинала Уолси, драгоценности, монеты, картины, книги и гобелены. Хелену потрясла коллекция копий, стрел и палашей, а особенно – золотые антилопы на лестнице.

– Именно эта лестница вдохновила Уол-пола написать роман «Замок Отранто», – объяснил Рутледж.

– Что это за роман? – спросила Хелена. – Я не читала такого.

– Я принесу вам почитать, – обещал герцог.

– У меня есть экземпляр с подписью автора. Книга находится в моем кабинете. Ты можешь взять ее, кузина, – тут же вставил Северн.

– Кстати, о писателях, – сказал Рутледж, беря Хелену под руку. – Вам наверняка захочется осмотреть грот и сад Александра Попа.

– Полагаю, нам лучше бы сейчас перекусить, – заметил Северн, надеясь таким образом сократить экскурсию.

– У меня все готово для пикника, – объявил Рутледж. Его слова были встречены бурей восторга. – Мы расположимся у воды, под тенью ив.

– Я думал, мы поедем в «Барми Армз», – возразил Северн. – Какое удовольствие, сидеть на влажной траве. Дамы могут испортить свои платья.

– Специально для этого я захватил одеяла, – ответил Рутледж.

– Ненавижу пикники, – пробормотал Северн.

Хелена подошла к нему.

– Ты ведешь себя ужасно, Северн, – тихо произнесла она. – Герцог так старался, пытаясь доставить нам удовольствие от этой поездки. Не порти ее, пожалуйста!

– Только Рутледж может угощать своих гостей на берегу болотистой реки, среди рыбной вони и туч мошкары.

– Все будет прекрасно, вот увидишь, – заверила его Хелена и повела к месту пикника, где слуга Рутледжа подготовил для них обильный стол. После бокала шампанского, Северн начал склоняться к мысли, что пирушка на свежем воздухе – неплохая задумка.

– Жаль, что мы не захватили купальных костюмов. Можно было бы искупаться, – сказал Рутледж.

– Давайте приедем еще раз как-нибудь на днях, – предложила Хелена. – Я люблю плавать.

Северн ничего не ответил, но выражение его лица было достаточно красноречивым.

– Эдуарде, ты умеешь плавать? – спросила Хелена.

– Такая привычка была у меня в детстве, – ответил он, выразительно посмотрев на Рутледжа.

Хелена только улыбнулась его раздражительности.

– Если ты умел плавать, то явно не разучился. Тебе нужно просто решиться и зайти в воду. Я уверена, что все будет отлично.

– Какой в этом смысл?

– А какой смысл тогда жить, если ты просто сидишь, мрачный, как грозовая туча, в то время, как остальные вокруг тебя веселятся и развлекаются? Окунись в полноценную жизнь, Эдуарде, и насладись ею, пока ты в состоянии сделать это. Ведь скоро ты станешь стариком.

Выслушивать лекцию по поводу того, что он слишком много работает, было неожиданным и новым для Северна. Он вообразил, что Хелена переживает за него. Выпив еще шампанского, Северн начал подумывать, что место довольно приятное – он сидел в окружении дам в ярких шляпках и платьях под склонившимися над ними ивами, а внизу спокойно мерцала водная гладь. Компания довольно долго пробыла на берегу, лениво болтая о всякой ерунде. Несколько парочек пошли прогуляться, но, так как Хелена осталась с Северном, Рутледж тоже не двинулся с места.

Два джентльмена напомнили ей пару собачек, стерегущих кость. Она надеялась, что Рутледж не воображает, будто бы она влюблена в него после того, как она ясно дала понять ему, что этого чувства нет. Но ее забавляло, что Северн думал иначе.

Когда гуляющие вернулись, вся компания спустилась к яхте. Пора возвращаться домой, так как солнце уже опускалось за крыши Лондона. Северн запланировал этим вечером поездку в театр, но после целого дня, проведенного у воды на лоне природы, его идея не нашла одобрения.

Хелена, подавляя зевок, сказала:

– Я напишу папе письмо и пораньше лягу спать сегодня.

Вернувшись на Белгрейв-сквер, Хелена горячо поблагодарила Рутледжа за прогулку.

– У нас будет еще прогулка с купанием, – пообещал герцог. – Может быть, уик-энд в Брайтоне…

– Все наши уик-энды уже распланированы, – твердо произнес Северн.

– Мы можем поехать и в будний день, совсем необязательно ждать конца недели, – предложила Хелена.

Когда герцог ушел, и они остались вдвоем, Северн предложил сыграть в карты, чтобы скоротать время. Хелена отказалась.

– Я поднимусь и напишу папе, я ведь уже говорила об этом.

– А я поработаю. Мне действительно не стоило пропускать день в парламенте.

– Зачем же ты решил сопровождать нас, ведь совершенно ясно, что тебе не понравилась поездка?

– Думаю, ты знаешь зачем, – обиженно заявил Северн.

Неужели это объятие в карете ничего не значит для нее? В Англии оно расценивается как предисловие к предложению руки и сердца. Неужели она не изменит своего решения?

Глава 18

Но, затворив дверь своего кабинета, Северн и не думал заниматься делами. Изучая собственное отражение в оконном стекле, он размышлял над вопросом Хелены и своим ответом. Ему не нравились частые встречи Хелены с Рутледжем, вот что он должен был назвать единственной причиной своего желания сопровождать их в сегодняшней поездке. Почему она вообще спросила его об этом? От дамы, исполнявшей столь чувственный испанский танец, можно ожидать более острой интуиции. Значит, скорей всего, она его не любит. Отражение Северна, искаженное несовершенством старого стекла, недовольно смотрело на оригинал. Боже! Неужели он выглядел так весь день? Не удивительно, что Хелена упрекнула его.

Герцог, насколько он помнил, сиял, как народившаяся луна, а Рутледж никогда не отличался особой любезностью. Возможно ли, что между ними возникло взаимопонимание? Рутледж не спрашивал позволения навестить их, а ведь он никогда раньше не являлся без приглашения. Северн тяжело вздохнул. Он думал, что дни ухаживания будут полны удовольствия, но политическая жизнь постоянно стояла у него на пути. А оставлять свой пост ему не хотелось. Брегхэм написал Хедли, и тот был в восторге от успехов своего сына на поприще политической карьеры. Сейчас, когда он и сам принял решение жениться на Хелене, не было оснований заигрывать с отцом, но Северн хотел доставить ему удовольствие во всех вопросах.

Надо будет самому подготовить специальную прогулку для Хелены, такую, что затмила бы эту дурацкую поездку в Стросбери-Хилл. Хелена упомянула о своем желании искупаться, и Рутледж предложил поехать в Брайтон. Зачем ждать, пока герцог доставит Хелене такое удовольствие и упрочит свое положение в ее сердце? Он сам может все прекрасно устроить. Правда, у них нет собственного дома в Брайтоне. Его отец был не из тех, кто следовал за Принни и его приятелями на побережье, чтобы покутить там. Но можно будет снять частную гостиницу и заказать приличный обед. Они могли бы выехать утром в его экипаже и приятно провести вдвоем четырехчасовое путешествие. Если движение будет не очень напряженным, он позволит Хелене править лошадьми. Ей это нравится.

Они вернулись бы в тот же вечер и насладились бы еще четырьмя часами поездки при лунном свете. Он возьмет с собой семейное обручальное кольцо. Как только Хелена примет его предложение, Рутледж прекратит надоедать со своими визитами.

Надо выбрать подходящий день и продумать состав приглашенных. Марион, конечно, и сопровождающий для нее. Скорее всего и миссис Комсток не откажется присоединиться к ним. Он должен пригласить Рутледжа. На следующей неделе герцог уезжает на скачки в Нью-Маркет. Северн и сам хотел съездить туда, но у него слишком много дел. Хотя, именно в это время можно совершить эту «купательную» поездку. Рутледж явно не сможет присутствовать. После того как он мысленно перебрал возможные фамилии десяти-двенадцати приглашенных на пикник, осталось только выбрать гостиницу. Там можно и переодеться для купания. Хотя сам он плавать не собирается. Можно просто понаблюдать с берега, захватив с собой одеяла и термос с кофе, который так любит Хелена.

На следующее утро прежде, чем спуститься к завтраку, Северн зашел в комнату своей матери, чтобы обсудить свою затею. Леди Хедли обрадовалась, услышав его план, и энергично убеждала поскорее приняться за осуществление.

– Подготовь все прежде, чем Хелена решит, что ей хочется стать герцогиней.

– Я отвезу к Хемлету обручальное кольцо сегодня же, его надо почистить. Или пусть кто-нибудь из лакеев сделает это, так как мне придется сделать значительный крюк.

Небрежный тон меньше всего подходил человеку, охваченному безумной страстью.

– А ты действительно влюблен в нее, Эдвард? – тревожно спросила леди Хедли.

– Конечно, мама. Просто сегодня утром у меня важное заседание.

– Боже, ты говоришь совсем как твой отец. Я так счастлива, что ты становишься серьезным, Эдвард.

Его улыбка была такой же беспечной, как и всегда.

– Эта опасность мне не грозит. Северн спустился вниз и за завтраком изложил Хелене свой план.

– Мы должны отблагодарить Рутледжа за его гостеприимство. Кажется, герцога заинтересовала поездка в Брайтон, и ты, я думаю, не будешь возражать. Мне следует устроить такую прогулку.

Его план сразу же был одобрен.

– Какая великолепная идея! – улыбнулась Хелена. – А тебе понравится там?

– Если ты будешь счастлива, то это будет мне лучшей наградой, – ответил Северн.

– Конечно же, я буду очень довольна. Ты уверен, что сможешь освободиться из Уйатхолла на целый день?

Северн наслаждался ее одобрением и заботой.

– Позволю заметить, парламент в состоянии прожить один день без меня.

– Надо сразу же сообщить дамам. Они захотят подготовить купальные костюмы.

– Вот список, – сказал Северн, протягивая ей лист. Вспомнив о щедрости Рутледжа, он добавил:

– Если захочешь пригласить кого-то еще из своих личных друзей, я не ограничиваю тебя. Назови только количество, чтобы я смог сообщить в гостиницу. Я позабочусь о приглашении джентльменов.

Хелена взглянула на короткий список.

– Нет, не могу никого больше вспомнить. Ты включил всех моих друзей, Эдуардо. Как предусмотрительно с твоей стороны!

– Я подумал, что мы могли бы поехать в моем экипаже. Миссис Комсток и Марион предпочтут, конечно, карету. Как ты думаешь, ты сможешь справиться с моими лошадьми, кузина?

– А почему бы и нет? Я правила лошадьми герцога, – с озорной улыбкой ответила Хелена.

Улыбка на лице Северна грозила перейти в застывшую маску, но, подумав о будущем, он сохранил самообладание. На работу этим утром он отправился довольный и улыбающийся. Хелена сразу же села писать приглашения и, так как день был чудесный, решила сама разнести их. Последнее надо было передать Комстокам.

Миссис Комсток предложила ей чашку чая, пока они с Марион просматривали свои приглашения.

– Кстати, у нас нет визитов в этот день, – сказала Марион. – Мы, правда, обещали зайти на чай к тетушке Аллана, но этот визит можно отложить.

Последняя фраза сопровождалась загадочной улыбкой, придавшей имени «Аллан» определенный смысл.

– Ты слышала об удаче Аллана? – спросила Марион.

– Не уверена, что знаю, о каком Аллане идет речь, – ответила Хелена.

– Я имею в виду Мальверна, конечно же. Он будет членом одной из команд Беафорта на следующих выборах. Выборы просто формальность; Аллан должен провести кампанию, но результат уже гарантирован. А пока Беафорт взял его к себе личным секретарем, чтобы он мог составить определенное представление о том, как обстоят дела в парламенте. Он считает, что Аллан подает большие надежды, судя по жалованию, которое ему платят. А после того, как Аллан станет членом палаты, синекура будет приносить ему приличный доход.

– Я всегда считала, что Мальверн подает большие надежды, – вступила в разговор миссис Комсток. – Это удивительно изобретательный человек. Ты помнишь, как он отыскал чайник под мой сервиз, когда наш разбился, Марион? Такой услужливый. Уверена, ему пришлось посетить множество магазинов, так как модель нашего разбитого чайника уже давно не выпускается. И он не взял с нас ни пенни.

– А колесо у твоей кареты, мама? – напомнила Марион.

– Да, конечно. Каретник хотел продать мне новое по баснословной цене. Мальверн принес колесо нужного размера от кареты своего знакомого. Он даже выкрасил новое колесо под цвет моей кареты.

– Насколько я поняла, вы довольно часто общаетесь с Мальверном, – сказала Хелена. Ухмылки и улыбки хозяек показали ей, что роман Марион и Мальверна развивается полным ходом и, вероятно, уже близок к счастливому завершению.

– Можно приносить поздравления, Марион?

– Еще нет, – ответила миссис Комсток. – Но он дал мне понять, что у него честные намерения. Ему, наверняка, захочется принять участие в этой прогулке, которую затевает Северн. Беафорт с радостью даст ему выходной, так как Мальверн работает на него не покладая рук.

– Тогда скажу Северну, что вы приедете втроем? Он надеется, что и вы, миссис Комсток, присоединитесь к нам.

– Я буду счастлива. Мальверна мы возьмем в свою карету, – сказала она. – Приятно иметь рядом надежного джентльмена в поездках такого рода.

Хелена вышла от них несколько озабоченной. Мальверн, она точно знала это, был очень неприятен лорду Северну, но как она могла отказать провожатому, выбранному самой Марион? Северн, конечно, не обрадуется избраннику, но, если миссис Комсток настолько привязана к Мальверну, он не может возразить. В любом случае, Мальверн, вероятно, вырабатывает новую линию поведения. Он не влюблен в Марион, но, по крайней мере, испытывает к ней симпатию. А у Марион чувства привязанности хватит на двоих. Хелена видела, что теперь мисс Комсток совсем не та надменная девица, что встретила ее несколько недель тому назад.

Так как было еще довольно рано, леди Хелена решила навестить Мойру. Скоро миссис Петрел-Джоанз уедет в Озерный край, так что это будет, скорей всего, прощальный визит.

Она застала Мойру одну, но уже одетой к выходу. Рядом с ней на диване лежали накидка и модная шляпка.

– А, Хелена, как раз тебя я и надеялась увидеть, – сказала она, широко улыбаясь. Ее прежняя апатия и усталость, сменились радостным блеском в глазах.

– Я не задержу тебя долго, так как вижу, что ты собираешься уходить.

– Да, мы с Люси поедем по магазинам.

– Полагаю, делать покупки для предстоящего путешествия?

– Боюсь, его придется отложить. Возможно, до следующего года.

Так как раньше Мойра говорила о поездке с большим энтузиазмом, Хелена удивилась тому, что изменение планов ничуть не портит настроения миссис Петрел-Джоанз.

– Жаль слышать это. Надеюсь, с Эвереттами все в порядке?

– Да, они-то как раз и уезжают. Мы с Лестером решили поехать в другом направлении – в Корнуэлл. Лестер говорит, что, хотя он множество раз был на континенте, не видел и половины своей родной страны, поэтому мы поедем на запад Англии. Что ты об этом думаешь?

Хелена решила, что они довольно поспешно решили путешествовать вдвоем.

– А почему Эверетты не едут с вами в Корнуэлл? – спросила она.

– Противная девчонка! Я знаю, о чем ты думаешь, но это совсем не так. Сначала мы поженимся, – она взмахнула левой рукой, на пальце которой блеснул маленький бриллиант.

Радость Хелены казалась неподдельной.

– Это восхитительно! – воскликнула она и обняла Мойру.

– Мы с тобой знаем человека, который не испытает счастливых чувств при этом известии, – сказала Мойра с легким вздохом. – Я написала Элджернону. Надеюсь, он воспримет новость слишком близко к сердцу. Поэтому я высоко ценю твою помощь, дорогая. Может случиться трагедия, если в порыве гнева он решит уволить Лестера. Мы рассчитываем на его жалование. Конечно, он мог бы наняться в другие компании, ведь он прекрасный торговец, но это совсем не то.

– Папа не такой мелочный, Мойра. Он очень высоко ценит услуги мистера Гейджхо-та. Когда у вас свадьба?

– В следующую среду. И, я надеюсь, ты придешь. Церемония назначена на два часа дня.

– Где вы венчаетесь?

– В Св. Петре, небольшой церкви возле дома Люси. Все должно быть очень скромно, но потом мы устроим настоящий пир. У нас с Лестером было столько хлопот с выбором дома, что не осталось времени на подготовку самого бракосочетания. Но для нас это уже второй брак, а повторная церемония совсем не то, что первая, не так ли?

– Вы нашли дом? Рассказывай же о нем!

– Лестер присмотрел небольшой домик для нас на Мадокс-стрит, чуть восточнее Нью-Бонд. Дом невелик, но вряд ли у нас будет прибавление семейства, учитывая возраст молодоженов. Дом очень надежный, выложен из кирпича с уютной гостиной, и все в нем «с иголочки». Разве не восхитительно?

– Звучит очень мило, Мойра, я так рада за тебя.

– О свадебном подарке, дорогая. Если твой папа спросит, чего бы нам хотелось, передай, чтобы он не беспокоился ни о чем. Будет отлично, если он просто подарит определенную сумму денег. Я не говорила бы об этом, но Лестер боится, как бы твой папа не прислал нам какое-нибудь редкое марочное вино, как это было с его предшественником в Испании. Наши друзья не оценят его по достоинству, а мы не пьем так много, Лестер предпочитает эль, ну а я, как ты знаешь, сейчас почти совсем не пью.

– Отлично. Я предупрежу папу, чтобы он не искушал тебя.

– Жаль, что он не сможет узнать заранее. Деньги были бы весьма кстати сейчас. Я использовала бы их на белье. Ты же знаешь, женщине хочется иметь что-то особенное на медовый месяц.

Хелена поняла намек и выписала чек на сто фунтов стерлингов от имени своего отца. Она решила, что это как раз подходящая сумма для старого служащего типа Гейджхота. Она записала время свадьбы, адрес, где будет проходить венчание, и уехала.

По пути домой, ей пришло в голову, что некоторые из ее знакомых дам уже определили свою судьбу, в то бремя как она все еще оставалась неустроенной. Хелена страстно желала найти, наконец, подходящего мужчину и стать замужней женщиной, но почему-то никто, с кем она встречалась до сих пор, не нравился ей по-настоящему. Рутледж – приятный джентльмен, герцог, но не тот, кого она могла бы назвать выдающимся, и вряд-ли он когда-нибудь им станет. Пожалуй, Северн более остальных подходил на эту роль. Он, кажется, спустился с заоблачных высот. Довольно мило с его стороны организовать поездку в Брайтон ради ее удовольствия.

Хелена вернулась на Белгрейв-сквер и рассказала леди Хедли о предстоящем замужестве миссис Петрел-Джоанз.

– Свершилось! – воскликнула она. – Бракосочетание•объявлено!

– Моя дорогая, неужели ты хочешь сказать, что Северн дошел до последней черты? Я никогда не думала, что у него есть практическая смекалка, и никоим образом не была уверена, что ты удовлетворишься им, ведь ты всегда говорила о любви к какому-то выдающемуся человеку. Хотя я, лично, считаю, что эти два понятия несовместимы. Ну сама подумай, кто смог бы полюбить лорда Ливерпуля или кого-то из королевских герцогов у нас в Англии?

Хелена в замешательстве уставилась на нее:

– Эдвард? И я? О, нет, Madrina. Ты неправильно поняла меня. Я говорю о миссис Петрел-Джоанз и Гейджхоте. Откуда у тебя возникла мысль о…

– О, дорогая, он старался изо всех сил превзойти Рутледжа. Почему, ты думаешь, он выбрал для поездки в Брайтон следующую неделю?

– Полагаю, это – единственный день, когда он свободен.

– Это – единственный день, когда он уверен, что Рутледжа здесь не будет. Скачки в Нью-Маркете. Эдвард понимает, что Рутледж – сильный конкурент.

– Неужели? – спросила Хелена, поджав губы.

– Да, он даже послал в чистку обручальное кольцо, чтобы окончательно добить Рутледжа. Piece de resistance, как видишь он и сам бы отвез кольцо, но у него заседание.

Хелену взбесило поведение Северна. И он еще смел разглагольствовать насчет оплаты гостеприимства Рутледжа! Северн подготавливал поездку вовсе не для того, чтобы доставить удовольствие ей, а чтобы привести ее в хорошее настроение и добиться от нее согласия на брак. Он чувствовал, что она и ее состояние выгодны для его политической карьеры. И он даже не удосужился лично отвезти кольцо!

– А не упоминал ли он, что безумно влюблен в меня, мэм?

– Он не сказал «безумно». Но когда я спросила его, он ответил утвердительно. Я в восторге, дорогая. Ты ничуть не испанка по манерам и так хорошо обеспечена. Северн всегда обращает внимание на платежный баланс. Это его работа. И Хедли будет в восторге.

Комментарии леди Хедли совершенно вытеснили новость об успехе Мальверна из памяти Хелены. Она поднялась к себе наверх чтобы доставить себе удовольствие подумать о собственных замыслах. Итак, Северн решил присоединить к своим доходам ее приданое? Первой мыслью Хелены было изменить дату поездки в Брайтон, чтобы Рутледж смог поехать с ними. Но, так как приглашения уже были вручены, этот вариант отпадал. Другая возможность состояла в том, чтобы уговорить Рутледжа отодвинуть свой отъезд на один день. Надо очень мило попросить его сегодня об этом на балу у миссис Форрест.

Глава 19

– Моя молодая кобылка, подающая большие надежды, участвует в забеге, так что я обязательно должен быть в Нью-Маркете в начале следующей недели, – объяснил Рутледж, когда Хелена попыталась уговорить его отложить на день запланированный отъезд. – Прекрасная трехлетка. Ей нужно поднабраться опыта перед скачками в «Дерби».

Четырехногому существу было отдано явное предпочтение перед двуногим. Но, по крайней мере, Хелена успокоилась в отношении герцога. Он явно не сгорал от любви к ней. Следующей попыткой вызвать досаду и раздражение у Северна была просьба, обращенная к Мальверну потанцевать с ней. Северн не знал, как далеко уже зашли отношения Марион и мистера Мальверна.

– Чему обязан чести быть удостоенным вашего внимания? – витиевато поинтересовался удивленный кавалер.

– Я сердита на Северна и хочу проучить его.

– Обычно это влечет за собой неприятности для меня. Чего вы добиваетесь, неугомонная красавица?

Хелена и сама толком не могла ответить на этот вопрос. Единственное, чего она добивалась – позлить Северна и вызвать у него бешеный приступ ревности. Рутледж, сам того не подозревая, отказался от этой роли, поэтому Хелена и обратилась к Мальверну.

– Я просто отплачу Северну его же оружием, изображая страсть там, где ее вовсе не существует.

– А почему вы так уверенно говорите о его притворстве?

Хелена упрямо тряхнула кудрями.

– Поверьте, я могу заметить разницу, сэр.

– Только давайте не будем запутывать Марион, разыгрывая и перед ней всякие сомнительные сценки.

– После ваших упорных трудов по розыску чайников и колес, вам не хотелось бы потерять ее? – поддразнила Хелена.

– Я просто не хочу терять ее. Так уж случилось, я влюбился. – Он улыбнулся и добавил, – или почти влюбился. С каждым днем она становится все обворожительней, и мне нравится то внимание и участие, с какими со мной обращаются на Гросвенор-сквер. Умоляю, не делайте ничего, что может разрушить эту связь.

– Наоборот, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам. Я тоже считаю, что Марион стала лучше после знакомства с вами. Впрочем, как и вы, Аллан, – добавила она с улыбкой, в которой кокетство сменилось искренней нежностью. – Можно мне называть вас «Аллан»?

– В том случае, если вы позволите мне называть вас Хелена.

– Пожалуйста, до тех пор, пока вы не станете называть меня «кузина».

Северн заметил этот доверительный разговор и после танца коршуном бросился к Хелене, чтобы сразу же увезти ее.

– Я просил тебя не поощрять этого негодяя, кузина, – строго сказал он.

– Остальное общество не судит его так сурово, Северн.

Он нахмурился. Хелена называла его Северном в минуты раздражения и недовольства. А ему так нравилось слышать «Эдуардо», произносимое в ее мягкой испанской манере.

– Фактически, – продолжала Хелена, – положение Мальверна значительно улучшается. Он нашел должность у Беафорта и займет определенное положение на следующих выборах. Не удивлюсь, если со временем он окажется одним из влиятельных людей нации.

– Мальверн – довольно сомнительный претендент.

– Выйти замуж за человека с опытом для меня неважно. Однако, я чувствую, что если рядом будет достойная леди, Мальверн добьется многого в этом мире.

– Черт побери, он – тори? – воскликнул Северн.

– Да, он на правильном пути и делает успешную карьеру.

– Мне кажется, ты поощряешь его только для того, чтобы досадить мне.

– Твоя беда, Северн, что ты используешь только разум, а надо, иногда, просто довериться своим чувствам.

«Почему он не запретил ей встречаться с Мальверном? Мог бы, по крайней мере, хоть пригрозить дуэлью, чтобы у нее был шанс броситься ему на грудь, умоляя отменить ее». Хелена гневно повернулась и отошла от Северна, оставив его в тяжелых раздумьях.

В результате осторожных вопросов, Северну удалось разузнать, что Мальверн действительно работает у Беафорта и скоро займет место в палате.

Ему казалось просто непостижимым, как Мальверн, желая завоевать сердце Хелены, мог так изменить свой образ жизни. Он сомневался, что подобное поведение сохранится и после того, как Мальверн приберет к рукам деньги Хелены. А она, как дурочка, увлекалась им.

Северн танцевал со всеми хорошенькими девушками и, в конце концов, предложил Хелене вернуться домой. Он ожидал обычной перепалки, но она сразу же согласилась.

В комнате для вещей, куда Хелена пошла за своей накидкой, она встретила Марион.

– Аллан сказал мне, что у тебя неприятности с Северном, – доверительно начала Марион. – Я не хочу, чтобы ты использовала Мальверна, пытаясь проучить лорда Хедли.

– Я и без посторонней помощи смогу это сделать. Северн просто невыносим. Притворяется, будто заботится обо мне, а на самом деле его единственная цель – превзойти Рутледжа.

Марион, в прошлом сама страдавшая от пренебрежительного отношения Северна, решила подбодрить Хелену:

– Конечно, ему нужны только твои деньги, – произнесла она как само собой разумеющееся. – Но, несмотря на это, ты все же нравишься ему. Что же здесь плохого?

– Плохо то, что он не говорит правды. Он лжет относительно этой брайтонской поездки. А сам отправил на чистку обручальное кольцо для меня, – кипя от возмущения говорила Хелена.

Марион нахмурилась.

– Довольно мило. Ты должна иметь в виду, что англичане отличаются от тех мужчин, с которыми тебе раньше приходилось общаться. Они не произносят пышных фраз, не носятся со своей восторженной страстью, но, уверяю тебя, их чувства не менее глубоки, чем у испанцев.

Может быть, это замечание было верным в отношении Мальверна, но Хелена сомневалась, что у Северна может загореться в душе хоть искорка страсти.

– Посмотрим, посмотрим, – задумчиво произнесла она.

– Ты, что, хочешь заставить его ревновать? Но зачем, если он тебе безразличен?

– Абсолютно безразличен, – решительно сказала Хелена. – Santa Dios, неужели ты думаешь, что я могу полюбить этот кусок льда? В нем нет никаких чувств, никакой жизни. Он выверяет и планирует все, даже свои любовные привязанности. Любовь должна переполнять мужчину. Он не должен холодно рассчитывать и чистить обручальное кольцо. Он не должен бороться с переполняющим… – она остановилась, заметив, что Марион в изумлении уставилась на нее.

– Да, я вижу, что у тебя нет никаких чувств к Северну, – с иронической улыбкой произнесла Марион.

– Caramba, я просто вне себя от досады, вот и все. – Хелена схватила свою накидку и выбежала из комнаты.

Пока карета двигалась по направлению к Белгрейв-сквер, они почти не разговаривали.

– У меня ужасная головная боль, – объявила Хелена, как только они вошли в дом.

– Твоя головная боль начинает мучить тебя почти беспрерывно, – подозрительно сказал Северн. – Может, следует обратиться к врачу, кузина.

Она свирепо взглянула на него.

– Завтра мне понадобятся деньги, – холодно произнесла Хелена. – Я выписала чек на сто фунтов стерлингов, которые ты положил на мой счет в прошлый четверг.

– Уже? Что ты купила? – спросил Северн.

Хелена опустила глаза.

– Я не обязана давать отчет о моих расходах. Прошу подготовить деньги. Мне они нужны немедленно.

– Ты израсходовала свое содержание. Мне надо продавать консоли.

– Продай.

– Ты тратишь очень значительные суммы, – возразил Северн. – Конечно, я понимаю, тебе нужны платья и карета. Надо подсчитать твой капитал.

– Деньги существуют для того, чтобы их тратить, разве не так?

– Конечно, это их главное предназначение, но… ты можешь продать свой тильбюри и пользоваться маминой каретой, – предложил он.

Хелена насмешливо улыбнулась.

– Как великодушно! Я не собираюсь ни от кого зависеть, если мне надо куда-то выехать.

– А куда ты так часто ездишь? – спросил он. Тревога придала резкости его тону. – Я знаю, что Марион не сопровождает тебя в последнее время.

– Навещаю друзей, – небрежно ответила Хелена.

– Ты одолжила деньги Мальверну?

– Конечно, нет.

– Меня не удивит, если он попросит у тебя взаймы.

– Вы неправильно представляете себе положение вещей, сэр. Насколько мне известно, только ваша светлость проявляет живой интерес к моим деньгам.

– Кто-то должен заботиться о твоем финансовом положении, ведь ты совершенно не имеешь представления о том, как распоряжаться ими. – Северн почувствовал в своей речи интонации отца и пожалел, что заговорил об этом. Он знал, как неприятны подобные наставления.

– Это не ваша забота, милорд, – с этими гневными словами она повернулась и направилась к лестнице.

В своем несчастье и смятении Хелена начала даже подумывать, не вернуться ли ей в Испанию. Климат Англии ей не подходил. Люди здесь слишком бессердечны и корыстны. Рутледж, утверждавший, что любит ее, не мог сделать той малости, о которой она просила. Мальверн собирался жениться на Марион из-за ее приданого и старательно убеждал себя, что делает это только ради любви. Что касается Северна, то это не человек, а ходячая таблица умножения. Как только он посмел предложить ей продать карету!

Он хотел бы держать ее взаперти весь день, пока сам находится в Уайтхолле. Единственная поездка, которая могла бы доставить ей удовольствие, и та оказалась небескорыстной. По существу дела, это будет не увеселительная прогулка, а деловая поездка, цель которой – смягчить ее сердце, чтобы она растаяла и приняла его ненавистное предложение. Точно так же ее отец усиленно угощал заказчиков лучшими сортами своих вин. Конечно, это был великолепный херес. Но когда клиенты хмелели, появлялась почти стопроцентная возможность подписать любой контракт. «Подмазать колеса», – так ее папа объяснял свои действия.

И Северн «подмазывал колеса», рассчитывая легко завладеть ее деньгами. Хелена мысленно представила себе, как он попытался бы это сделать: они возвращаются домой из Брайтона в открытом экипаже, усталые и довольные после отдыха на побережье.

Лунный свет окутывает их призрачным сиянием. Северн берет ее руку и говорит: «Тебе понравилась поездка, кузина? " Она улыбается: «Все было очаровательно, Эдуарде». «Мое единственное желание – доставить тебе радость», – говорит он, останавливаясь в каком-нибудь романтическом месте на берегу моря. (У нее было смутное представление о географии.) Затем он обнимает ее и целует так, как поцеловал в тот вечер, когда она танцевала jota. Печальная улыбка тронула ее губы при воспоминании о том вечере. Должно быть, он и подтолкнул Северна к мысли о женитьбе. Хорошо, что она знала истинную причину его «любви», а то заковала бы себя на всю жизнь в кандалы, выйдя замуж за бухгалтера, который не позволил бы ей даже иметь собственную карету.

Но она не позволит ему добиться своего. Просто не поедет в Брайтон, и все. В день отъезда можно в последнюю минуту заболеть, и Северн не успеет отменить поездку. Конечно, болезнь не должна казаться серьезной, так как надо будет вскоре «поправиться», чтобы присутствовать на свадьбе Мойры в среду и, естественно, на своем балу в пятницу.

Северн в одиночестве мерил шагами свой кабинет, предаваясь мечтам. Он надеялся, что Хелена прислушалась к его предупреждению и держалась в стороне от Мальверна. А сейчас, вдруг, оказалось, что она тайно встречалась с ним. Как жестоко и бессердечно с ее стороны использовать Марион, как подставное лицо. Впрочем, она никогда не любила мисс Комсток. Недавний разговор об успехах Мальверна и о том, что он станет влиятельным человеком в обществе, обеспокоил Северна. Вот что получается, когда дамам дают слишком много свободы. Надо избавиться от ее кареты. Продажа без согласия Хелены приведет к слишком большим неприятностям. Не стоит и говорить о том, на что способны горячие испанские головы.

Ему следует поступить умнее. Можно каким-то образом вывести карету из строя на короткое время. Северн, несмотря ни на что, все еще надеялся, что из Брайтона они вернутся формально помолвленной парой, и, естественно, она сделает то, что он скажет. Подобно Хелене, он позволил себе помечтать об их возвращении из Брайтона. Но, в отличие от нее, Северн знал, что по берегу моря проезжать они не будут, их путь проходил на север. Он уже определил для себя то место, где сделает предложение.

Как раз на выезде из Потвика на полпути от дома находилась гостиница, где обычно останавливались перекусить. Он подготовит лошадей и приедет туда на четверть часа раньше остальных. Именно за это время он и собирался жестом фокусника достать кольцо с бриллиантом и одеть ей на палец. Во время этих мечтаний он и думать забыл и о ее деньгах, и о карете. Северн даже пожалел, что Хелена так хорошо обеспечена. Ему хотелось закружить ее в водовороте удовольствий и осыпать драгоценностями ради одной ее улыбки и только одного слова «О, Эдуарде!»

Северн открыл ящик стола, чтобы взглянуть на кольцо. Возле него в уютном гнездышке из серебряной бумаги лежал локон ее волос, который он нашел у столика в гостиной. Северн погладил шелковистый локон, словно это был талисман, обещавший удачу. Он собирался вставить его в какой-нибудь медальон, как подарок на память. Когда эти черные локоны поседеют, медальон напомнит годы их былой юности.

Глава 20

Отдав приказание кучеру отправить карету леди Хелены в ремонт, Северн рано уехал в парламент. Хелена узнала о его распоряжении в десять часов, когда потребовала свой тильбюри, и ей сказали, что он неисправен.

– Но этого не может быть! – в замешательстве воскликнула Хелена.

– Его светлость велели выправить спицы, а вы можете пользоваться каретой ее светлости, если пожелаете выехать.

Его светлость! Сжав от раздражения губы, Хелена отправилась к своей крестной просить разрешения взять ее карету.

– Конечно, моя дорогая. Я никогда не выезжаю раньше полудня. А что случилось с твоим экипажем? Надеюсь, не произошло никакого несчастного случая?

– Северн решил, что его надо немного привести в порядок, – чуть не плача ответила Хелена.

– Опять какие-то штучки, не так ли? Его отец частенько пытался таким же образом остановить и меня. Могу с уверенностью сказать, Северн подозревает, будто ты ездишь на тайные любовные свидания. В высшей степени неприлично с его стороны. Это не самый лучший способ завоевать сердце дамы.

– Хорошо, если бы ты ему так и сказала. Он совершенно не обращает внимания на мои слова.

– А так как он еще не сделал тебе предложения, то ты не можешь настаивать на своем. Лучше всего установить свои правила перед тем, как принять предложение. Тогда ты всегда сможешь воспользоваться ими, если он попробует натянуть вожжи. Как я жалею, что никто не дал мне такой совет до того, как я вышла замуж за Хедли.

– Да и сейчас еще не поздно установить какие-то нормы.

– Нет, мы достигли modus Vivendi и вряд ли стоит менять положение. Но я с удовольствием посмотрю, как ты приструнишь Эдварда! Вот тебе мое благословение на это – и моя карета. Куда ты собираешься?

– Я хочу купить свадебный подарок для Мойры и Гейджхота. Чек, который я выписала, это подарок от моего папы, и он вернет мне эти деньги. Так что, Северну не стоит пилить меня за то, что я трачу слишком много.

– Ты не говорила ему, зачем тебе деньги?

– Конечно, нет. Это мое личное дело.

– Вот и хорошо. Чем меньше он знает, тем лучше. Если тебе не хватит, я с радостью одолжу.

– У меня достаточно денег, чтобы купить кое-что для Мойры, но если Северн не по-полнит мое содержание, я, возможно, обращусь к тебе, Madrina. Его не обрадовала мысль продать мои консоли.

– Не понимаю, почему мужчины всегда с такой неохотой продают консоли. Хедли точно такой же. А я не вижу в них никакой пользы. Они не повышаются в цене, как, например, акции на бирже. Они просто дают тебе пять процентов.

– Не стоит говорить об этом… я буду дома к ленчу, – сказала Хелена и вышла от леди Хедли.

Кучер леди Хедли правил лошадьми, а лакей леди Хедли сопровождал Хелену по магазинам. После непродолжительных поисков она остановилась на серебряном кувшине. Так как до свадьбы она Мойру не увидит, Хелена попросила служащего завернуть покупку и сама отвезла ее.

– Какая прелесть! – воскликнула Мойра. – Не стоило так тратиться, дорогая.

Они поговорили минут десять. Мойра показала гостье платье, которое она сшила к свадьбе. Это был богато украшенный наряд светло-персикового цвета с более, чем достаточным количеством кружев и лент. Хелена похвалила платье, отказалась от чая и вскоре собралась уходить.

– Надеюсь, ты будешь на свадьбе? – спросила Мойра.

– Конечно.

– Приходи с Северном, если сочтешь это возможным.

– Спасибо, но я буду одна. Северн очень занят.

От Мойры леди Хелена сразу же поехала домой. Во второй половине дня ее навестили несколько джентльменов. Она пожалела, что молодые люди уехали к тому времени, как вернулся Северн, ей так хотелось продемонстрировать свой успех у мужчин. Вернувшись, Северн сразу прошел к себе в кабинет и вызвал лакея, сопровождавшего Хелену, чтобы выяснить ее маршрут.

Ему показалось странным, что она отправилась по магазинам с пустыми карманами. Но чего еще ожидать от женщины? А вот второй визит сильно заинтересовал его.

– Гросвенор-сквер? Кого, черт побери, она могла там навещать?

– И передала подарок, я взглянул на табличку в вестибюле. – Лакей не только взглянул, но и переписал имена. Вытащив листок, он начал их зачитывать. Как только он дошел до имени «миссис Петрел-Джоанз», Северн движением руки остановил его.

– Дальше можете не читать, спасибо, Скаллион. Вы хорошо потрудились.

Северн дал монету исполнительному лакею и отправился на поиски Хелены.

Он нашел ее в библиотеке. Хелена просматривала журналы. В сильном возбуждении он не обратил внимания на то, что изучала она ни что иное, как расписание кораблей, отплывающих из Англии. Она поспешно закрыла журнал и с каменным лицом обратилась к нему.

– Северн, мне хотелось бы знать, почему ты без моего ведома отослал тильбюри в ремонт? Он ведь совершенно новый.

– Я просил Сагдена объяснить тебе причину. Там ослабло одно колесо.

– Когда ты это заметил? Столько дней все было нормально, и вот тебе.

– Вообще-то я приказал кучеру осмотреть экипаж. Я уверен, что ты сможешь воспользоваться каретой мамы, так как ты, кажется, и дня не можешь прожить без прогулок.

– А почему я должна сидеть дома целый день?

– Существуют более полезные занятия – чтение, музыка…

Хелена сердито фыркнула.

– Кто станет заниматься ими в такую, чудесную погоду?

– Да, тем более, когда можно тратить деньги, которых у тебя нет, – разгорячившись, выпалил Северн. – И что еще хуже, навещать миссис Петрел-Джоанз, преподнося ей дорогие подарки.

– Я вижу, ты шпионишь за мной!

– Ведь я просил тебя не общаться с этой женщиной.

– Я помню вашу просьбу, милорд, – с ледяной вежливостью ответила Хелена. – Но я вовсе не обязана выполнять ее.

Спокойствие Хелены лишь усилило его раздражение.

– О, Боже! Ты будешь делать то, что я говорю, пока живешь в этом доме.

– Я нахожусь в доме вашего отца, сэр, а не под вашим покровительством. Если вы намерены манипулировать мной, лишая меня средств передвижения, то подобная тактика, очень ошибочна.

– Посмотрим, как ты будешь себя ощущать, лишившись содержания. Эти дешевые красотки, которых ты выбрала себе в подруги, тут же отвернутся, когда ты не сможешь осыпать их подарками. Они просто выкачают твои деньги, Хелена.

– Не надо судить о моих друзьях по своим меркам, сэр. Не все считают, что жизнь сводится к одному знаменателю: деньгам.

– Посмотрим, я не продал твои консоли и не собираюсь это делать.

Хелена улыбнулась.

– Вы хотите отдать меня на растерзание кровожадным ростовщикам, милорд? Не сомневайтесь, я без особых проблем выйду из этого положения.

– Я запрещаю тебе обращаться к ростовщикам. Бог мой, ты впадаешь из одной крайности в другую. Есть у тебя хоть капля здравого смысла?

Глаза Хелены угрожающе сверкнули.

– У меня хватает здравого смысла на осознание того, что вы – тиран, сэр, – нанесла девушка ответный удар. – Но меня вы тиранить не будете, более того, у меня нет никакого желания ехать на этот дурацкий пикник в Брайтон. Вы специально выбрали время, чтобы исключить на нем присутствие Рутледжа, объяснив, что готовите поездку, желая отблагодарить герцога за Стросбери-Хилл.

– Я готовил прогулку для тебя, а не для Рутледжа.

– Скорее, сэр, для себя самого. Вы надеялись на мое легкомыслие, на то, что я приму ваше предложение, стоит вам только ласково со мной побеседовать. Вы не сможете так легко управлять мной. Меня нельзя купить вашим наигранным вниманием.

Чувство вины сменилось гневом, и его ответ прозвучал резко.

– Довольно преждевременно с твоей стороны, кузина, отклонять предложение, которое еще не сделано. Что навело тебя на мысль, будто я собираюсь просить твоей руки? У тебя нет ни здравого смысла, ни понятия о приличиях, ни благодарности. И за всем этим просматривается крайне неприятный характер.

– Зато крайне заманчивое приданое. Я вовсе не имела в виду твое отношение именно к моей персоне. Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы заподозрить в тебе человека чувства. Всем известно, что тебя интересует.

Совершенно подавленный резкостью тона и суждений, Северн не нашел ничего лучшего, как снова повторить уже сказанное. Ему очень жаль, но тильбюри hors de combat, ее финансы надо привести в порядок, и на это потребуется время. Сказав все, что мог, Северн круто повернулся и вышел из библиотеки.

Хелена гневно открыла журнал, опять просматривая расписание морских судов. Совершенно ясно, она не может оставаться в этом доме. Не желает больше видеть Северна! Англия – это такая скука! В Испании жизнь текла куда более интересно и разнообразно. Хелена взяла ручку, обмакнула перо в чернила и подчеркнула название: «Принцесса Маргарита», которая на следующий день после ее бала поднимала паруса и отправлялась в Испанию. Надо будет съездить потихоньку в морское министерство и заказать билет. Они часто берут гражданских, бизнесменов и им подобных. Как только ей выдержать столь длительное ожидание?

Хелена чувствовала, что глаза ее наполнились слезами. Отбросив в сторону журнал, она бросилась в свою комнату. Она никогда не плакала и никому не позволит заставить ее в минуту проявления душевной слабости.

Северн прошел к себе в кабинет и налил стакан хереса, пытаясь унять нервную дрожь. Мысли смешались. Что делать с этой гордячкой, которая и в грош не ставила его советы? Девица явно вышла из-под контроля. После стакана вина он решил, что пора прибегнуть к более строгим мерам. Какой смысл, забрав ее экипаж, разрешать ей выезжать в карете леди Хедли? Куда она ездила, он узнал уже после ее визита, так что эти сведения стали бесполезны. Завтра карету мамы также можно отправить в починку. Он даст указание Сагдену проследить за Хеленой. Если она решит выйти из дома пешком, за ней последует кто-нибудь из лакеев. Если она отважится отправиться к кредиторам, он прикажет вернуть ее силой. Хватит потакать всяческим капризам ее взбалмошной головки!

Северн долго размышлял о запланированной поездке в Брайтон. Не мог же он, в самом деле, заставить ее ехать. Но Хелена – единственная причина, послужившая идеей для этой прогулки, и Северн, без всякого сожаления, решил отменить ее. Извинением может послужить важное дело в Уайтхолле. Интересно, как она узнала о его намерении сделать ей предложение? Может, в чем-то проговорился? И как Хелена догадалась, что он выбрал именно тот день для поездки, когда Рутледж точно не мог быть в их компании? Хелена была слишком проницательна. Жаль, не использует свой ум в лучших целях.

Северн ожидал благодарности, а не враждебности. Хелена не замечала ни одной его попытки помочь ей, и в то же время она не видела недостатков в этих людишках, типа Петрел-Джоанз и Мальверна. Северн вспомнил деньги, упавшие со стула в «Эль Кафето». Он припомнил, как Хелена рылась в своей сумочке и кошельке. Значит, это она оставила те деньги для Мальверна.

Сопоставив все эти, в целом, незначительные факты, Северн приступил к главному. Хелена явно презирает его, но несмотря на это, он по-прежнему хочет жениться на ней. Сна стала бы довольно беспокойной женой, и как раз в тот период его жизни, когда он готовился взвалить на себя бремя общественной деятельности. Хелена все время неверно оценивала каждый его шаг, приписывала ему ошибки там, где скрывалась добродетель. Ему не нужны были ее деньги, он просто не хотел видеть, как ее обманывают. О, Боже! Как часто он съеживался от страха, слушая те же наставления из уст своего отца.

Но, конечно, жестоко и несправедливо обвинять его в том, будто он охотится за богатством, и чертовски трудно опровергнуть эти обвинения.

Разве так уж плохо с его стороны попытаться перейти дорогу Рутледжу? Как говорится, в любви, как на войне, хороши все пути.

Северн медленно направился к библиотеке, мысленно репетируя ту речь, которую собирался сказать Хелене. Но комната оказалась пуста. Он все-таки вошел туда, где совсем недавно находилась Хелена. Запах ее духов еще витал в воздухе. Северн с любопытством взглянул на страницы журнала, который перелистывала Хелена. Интересно: морское расписание. Он увидел подчеркнутое название корабля, направляющегося в Испанию. «Принцесса Маргарет». Она, должно быть, договорилась о пересылке камзолов для отца. Хелена очень высокого мнения о лорде Элджерноне. Как она уживается с ним?

Скорей всего, Хелена держала его под строгим контролем. Но ей придется понять, что английские мужья менее уступчивы. Северн твердо решил приручить Хелену до того, как жениться на ней. Однако, он стал подумывать, не легче ли достичь желаемого добротой, а не строгостью. Сам он никогда не обращал внимания на нравоучения своего отца. Северн пришел к выводу, что лучше не упоминать о последней ссоре. Он будет вежлив, но тверд.

Глава 21

Этим вечером леди Хедли пригласила к обеду гостей. Северн, сидевший во главе стола, напрасно старался завоевать благосклонность Хелены, находившейся по левую руку от него, предупредительным отношением. Она давала лишь односложные ответы на все его вопросы и замечания. В театре, куда они отправились после обеда, Северн, по-прежнему пытавшийся быть галантным, предложил принести ей бокал вина во время перерыва.

– Спасибо, Северн, но я бы предпочла немного размяться.

Довольная улыбка появилась на его лице, пока Хелена не добавила:

– Лорд Даффин вызвался сопровождать меня.

Северну удалось сохранить спокойное выражение лица, в то время, как она выходила. Но, стоило ей удалиться, эта безмятежность сменилась угрюмостью. Он снова был Северном.

Когда они вернулись домой, леди Хедли заявила, что сразу же пойдет спать.

– Не выпить ли нам вина перед сном, кузина? – спросил Северн.

– Как хочешь, я поднимусь с Madrma. Она добавила бы еще какое-нибудь оскорбление, если бы рядом не стояла его мать.

Странная апатия охватила Хелену на следующий день. Несмотря на то, что в окна струился яркий солнечный свет, она не спросила позволения взять карету. В своих печальных мыслях она была уже на полпути в Испанию, и в сердце чувствовалась какая-то тяжесть и боль. В последнем письме, полученном от отца, он объявлял о своей помолвке с миссис Торольд, которая должна состояться в июле. Это могло послужить великолепным поводом для возвращения. Хелена понимала, что для отца все сложилось очень удачно, и старалась порадоваться за него. Но она также догадывалась, что ее жизнь может быть не очень гладкой, когда молодая женщина начнет хозяйничать в их доме. Миссис Торольд, как описывал папа, была еще достаточно молода, чтобы иметь силы подарить ему наследника, рождения которого так жаждали все родственники.

Хелена лениво перебирала наряды в своей комнате, решая, что взять с собой. Она хотела бы упаковать некоторые из платьев матери и оставить ненавистные белые платья. Ее занятие прервала Салли, теперь уже заметно светловолосая, но все еще с веснушками.

– Мисс Комсток ожидает внизу, миледи. Она желает знать, не хотите ли вы поехать на прогулку.

– Хорошо, я спущусь, – равнодушно ответила Хелена.

Выйдя к карете, она увидела Мальверна. Хелена не заметила, как Сагден послал за ними лакея.

– Ты не на работе, Аллан? – удивленно спросила она.

– Мне надо будет записывать выступления на заседании у Беафорта сегодня вечером, поэтому он освободил меня на день. Мы хотим прокатиться до Челси-роад и выпить где-нибудь чая. Миссис Комсток не смогла поехать с нами.

Так, значит она докатилась до того, что ее приглашают на роль компаньонки!

– Не будет ли для вас слишком хлопотно остановиться у морского министерства, я хочу договориться об отплытии в Испанию.

Ее слова были встречены шумными выражениями.

– Почему ты хочешь уехать из Англии? Ведь в Испании идет война!

– Война не затронула наш дом… Я не могу оставаться на Белгрейв-сквер. И не надо ничего говорить Северну. Поклянитесь своей жизнью, что не скажите.

Они пообещали, хотя оба считали, что угроза уехать со стороны Хелены означает просто тягу к драматизации событий. На самом деле, никуда она не уедет.

Мальверн проводил Хелену к офицеру министерства и вернулся к карете. Адмирал Хеншоу после необходимого предупреждения об опасности, согласился оформить леди Хелене проезд на «Принцессе Маргарет». Хелена вернулась к ожидавшим ее Марион и Мальверну, и все поехали на загородную прогулку к гостинице в стиле Тюдор, приютившуюся в прохладе раскинувшихся над ней вязов.

– Жаль, что Северн отложил поездку в Брайтон, – сказала Марион.

Хелена впервые слышала об этом и не знала, чувствовать ли ей себя польщенной или одураченной. Неужели Северн отложил поездку только из-за того, что она отказалась поехать?

– Так у нас, занятых джентльменов, всегда и бывает, – сказал Мальверн. – Сомневаюсь, что мне самому удалось бы вырваться.

Марион разливала чай. Так как она часто поднимала левую руку, чтобы удержать крышку или поменять блюдце, Хелена вскоре заметила блеск бриллианта на ее пальце.

– Это же обручальное кольцо! – воскликнула она. Марион нежно улыбнулась.

– Мы скоро поженимся.

– Позовите меня одной из первых поздравить вас. Надеюсь, ты будешь очень счастлива, Марион. И ты, дорогой Аллан.

Марион пустилась в подробные объяснения:

– Аллан хотел подождать, пока не получит высокооплачиваемую должность. Но мама считает, что, чем скорее, тем лучше. Если мы поженимся до того, как Аллан выдвинет свою кандидатуру в парламент, я смогу помочь ему в проведении подготовительной кампании.

Все это время Хелена наблюдала за Мальверном, пытаясь заметить на его лице какие-либо признаки сожаления. Но увидела лишь удовольствие, светившееся в глазах. И, похоже, это не просто удовольствие, а истинная любовь.

После неторопливого чаепития они поехали назад на Белгрейв-сквер.

Хелена уже находилась в своей комнате, когда чуть позже вернулся Северн.

– О ее светлости… – важно произнес Сагден, принимая из рук своего хозяина шляпу и перчатки.

Северн приподнял бровь. Недоброе чувство охватило его при зловещем тоне дворецкого.

Сагден рассказал, что ее светлость выезжала с мисс Комсток и молодым человеком, описание которого подозрительно напоминало мистера Мальверна. Они поехали в морское министерство, а потом за город к гостинице «Шип и чертополох», где пили чай.

Одна, в гостинице, с этим негодяем! Кровь бросилась ему в голову.

– Мисс Комсток была с ними там?

– Да, милорд. Ее светлость не оставалась наедине с этим мужчиной.

– Все, Сагден. Спасибо. Продолжайте следить за леди Хеленой до следующих указаний. И присмотрите, чтобы у лакея были деньги на проезд в кэбе.

Северн прошел в кабинет, где, обхватив голову руками и ощущая ноющую боль, задумался о поведении Хелены. Была ли поездка в министерство связана с пересылкой камзолов ее отцу, или же присутствие Мальверна означало, что они собираются уехать в Испанию? Ему не хотелось пятнать репутацию Хелены, наводя справки в министерстве. Могли пойти слухи.

Северн не был сторонником политики невмешательства. Если он сталкивался с непростой ситуацией, то предпочитал встречать ее лицом к лицу. Он спросит Хелену об этой поездке с Мальверном в министерство. Здравый смысл подсказывал ему, что беседа будет бурной и кончится, вероятнее всего, тем, что Хелена убежит к себе в комнату. Пусть сначала пообедает, а потом он поставит ее перед фактом.

За обедом дружелюбие Северна сменилось простой вежливостью. Отвечая на вопросы о том, как она провела день, Хелена упомянула о прогулке с Марион. И ни слова о Мальверне, лживое создание! Леди Хедли рассказала ему о предстоящем бракосочетании Элджернона. Но ничего не сказала о намерении Хелены присутствовать на свадьбе, но той простой причине, что Хелена не говорила ей об этом.

– Да, дорогая, принесли камзолы твоего папы от Уэстона. Как ты их отошлешь ему?

– Об этом уже есть договоренность, – ответила Хелена. Она сама собиралась отвезти их.

Так как они обедали одни, Северн обошелся без своего портвейна, а попросил Хелену зайти после обеда к нему в кабинет. Она согласилась без особого удовольствия, но и без видимых опасений.

Как только они вошли в кабинет, Хелена, не садясь, спросила:

– В чем дело, Северн?

– Ты выезжала с Мальверном сегодня, – обвиняющим тоном произнес он.

Северн заметил, как она вся напряглась, и в темных глазах мелькнул гнев.

– Ну и что? Надеюсь, я не заключенная? Марион попросила меня сопровождать их. Так как у меня нет собственного экипажа, я вынуждена пользоваться любым средством передвижения

– Могу я спросить, зачем ты ездила в морское министерство?

– Ты шпионил за мной? Это невыносимо! Северн машинально схватил ее за запястье, как только она повернулась к выходу.

– Ты что, замышляла ускользнуть с ним в Испанию? Так? Снова устраиваешь делишки за моей спиной!

Хелена вырвала руку.

– Как вы смеете прикасаться ко мне, сэр! К вашему сведению, Мальверн помолвлен с Марион. И не ваша забота, за кого выйду замуж я.

– Что? Марион и Мальверн? – Северн почувствовал здесь какой-то подвох.

– Любой, у кого есть глаза, заметит: они влюблены друг в друга. Боже мой, почему, ты думаешь, Мальверн стал вдруг образцом трудолюбия, нашел себе должность и баллотируется в парламент? Они очень скоро поженятся.

Новость была настолько неожиданной, и в то же время приятной, что Северн не знал, как на все это реагировать. Приятной она была лишь потому, что исключала Мальверна из числа соперников.

– Когда это произошло? Миссис Комсток, наверняка, не давала своего согласия?

– Именно миссис Комсток и хочет, чтобы свадьба состоялась как можно раньше. Она сама влюблена в Мальверна. У тебя совершенно неверное представление об этом джентльмене, если ты думаешь, что это брак по расчету, Северн. Мальверн искренне привязан к Марион.

– По-моему, он больше привязан к ее приданому.

Хелена гневно топнула ногой.

– Желчному глазу все кажется желтым, – отпарировала она.

Северн обдумал ситуацию и пришел к выводу, что выглядит не просто дураком, а, вдобавок, и тираном. Фактически, лишив Хелену кареты, он сам заставил ее искать общества, которое ему не по душе. Сейчас, когда Мальверн не стоял на его пути, ему нечего бояться. Рутледж, он знал точно, уехал в Нью-Маркет. Страх и гнев, испортившие ему обед, уступили место чувству, похожему на эйфорию.

– Насчет твоей кареты, Хелена. Мне очень жаль, что так получилось.

– Ты просто вездесущ, Северн.

– Осмелюсь заметить, ты права, кузина. Но раньше мне никогда не доводилось играть роль опекуна молодой леди. То, что ты приехала из чужой страны, внушало мне некоторые опасения. Я боялся, ты не поймешь и не примешь наши условности.

Северн подошел к бюро и налил два стакана вина, не спрашивая, хочет ли она. Когда он протянул ей один, Хелена, поколебавшись несколько секунд, взяла его и опустилась на стул. Она прикидывала, какие еще вопросы может задать Северн. Что ей ответить, если он спросит, почему она поехала в морское министерство.

Странно, но Северн даже не упомянул об этом. Он решил, что этот визит связан с отправкой одежды ее отцу. Допустив одну глупейшую ошибку, у него не было никакого желания еще раз выставлять себя в невыгодном свете. Сейчас он размышлял над тем, как бы вновь наладить дружеские отношения с Хеленой.

– В эту пятницу – твой бал, – сказал Северн, пытаясь найти более радостную тему для разговора. – Полагаю, нам не придется откладывать его, как это произошло с поездкой в Брайтон. – Он отважился на улыбку.

– Нет, такой необходимости не возникнет. Мне хотелось бы пригласить Мальверна. Есть ли возможность получить разрешение на это? – спросила Хелена с мягкой иронией.

– Вряд ли прилично не включить в число приглашенных жениха Марион. Мне кажется, она совершает ошибку, но…

Хелена с глухим стуком поставила стакан на бюро:

– Обычно критик имеет какое-то понятие о том предмете, о котором говорит, не так ли? Что ты знаешь о любви, Северн? С головой погрузившись в политику и финансы, ты растерял и тот небольшой любовный опыт, что был у тебя.

Она встала и стремительно вышла из комнаты, не удостоив его взглядом.

У Хелены не было никакого желания выезжать в этот вечер, но она обещала быть на музыкальном soiree у леди Мельбурн. Объяснить свой отказ мигренью она боялась, поскольку леди Хедли могла вызвать врача. По крайней мере, это будет спокойный вечер. Молодой леди позволительно выглядеть унылой на таких скучных приемах. И это избавит ее от пустой болтовни.

Хелена использовала концерт, чтобы обдумать свой побег. Она остается в Лондоне до свадьбы Мойры и своего собственного бала в пятницу. В субботу «Принцесса Маргарет» отплывает в Испанию, и она будет на борту этого корабля. Ей нельзя уехать, не поблагодарив Madrina. Надо будет оставить ей записку.

Северн, наблюдавший за ней краем глаза, пока пел итальянский сопрано, пытался угадать, что вызвало столь печальное выражение на ее лице. Может быть, она, как и он, переживает их разрыв? Что же сделать, чтобы вновь завоевать ее сердце?

Когда они приехали домой, Хелена сразу же направилась к лестнице.

– Минутку, кузина, – окликнул ее Северн.

Она повернулась и холодно взглянула на него.

– Твоя карета отремонтирована, – сказал он. – Завтра можешь ехать куда угодно, без слежки. – Кровь бросилась ему в лицо от сознания, каким дураком он был прежде.

– Спасибо. А как мои денежные средства? С ними тоже все в порядке?

– Завтра я займусь этим вопросом. Сколько тебе надо?

– Думаю сто фунтов стерлингов хватит.

– Если тебе эти деньги нужны срочно, я с удовольствием одолжу их тебе. Понадобиться несколько дней, чтобы продать консоли.

– Еще раз спасибо. Естественно, я верну тебе деньги до… вскоре, – сказала Хелена. У нее чуть не сорвалось «До того, как я уеду».

Несколько дней могли обернуться неделей, а ей хотелось поскорее заплатить за проезд. Она много думала о своем бегстве, и ей пришло в голову, что чем раньше она начнет тайно собирать чемоданы и отвозить их на корабль, тем лучше. По ее плану, дом надо было покинуть незаметно, а это означало, что у нее не должно быть никакого багажа. Здравый смысл подсказывал ей, что надо закрепить за собой каюту на корабле прежде, чем вывозить туда багаж на хранение.

– Могу я еще что-нибудь сделать для тебя, кузина? – прервал ее размышления Северн.

Сделать надо еще много. Продать, например, лошадей и тильбюри, но об этом она напишет в записке. Если она заговорит о продаже сейчас, естественно, Северн начнет задавать вопросы.

– В данный момент ничего, спасибо, – ответила Хелена.

Северну показалось, что он достиг определенных успехов, и он решил продвинуть примирение еще на один шаг вперед.

– Кузина, прости меня за мое поведе-ние в последние дни. Раньше мы были… ближе. Я чувствую, что мы удаляемся все дальше и дальше.

Его слова вызвали в ее воображении огромную массу воды, что вскоре разъединит их, и непрошенные слезы заблестели в ее глазах. Из-за кашля в горле она не смогла произнести ни слова. Поэтому просто похлопала Северна по руке и взбежала наверх в свою комнату, чтобы броситься на кровать и выплакаться.

Что это с ней? Она, которая никогда не плакала раньше, в последнее время дважды рыдала из-за Северна. Почему она должна плакать из-за этого ужасного человека? Хотя временами он не казался таким уж ужасным. Он может быть довольно милым, если захочет. Не влюбилась ли она в него? Но ведь любовь – событие, полное радости, а не этой ноющей боли в груди. И потом, Северн не относится к тому типу мужчин, которые ей нравятся. Он недостаточно галантен и недостаточно ревнив. Все-таки, Хелена боялась, что влюбилась именно в него. Ее сердце начинало биться сильнее, когда он входил в комнату, а от его прикосновений ее бросало в жар. Мысль, что она никогда больше его не увидит, походила на темную, бесконечную ночь.

Она чувствовала, что Северн хотел бы жениться на ней. Сможет ли она изменить его отношение к себе? Что еще бывает больнее, заставляя безмерно страдать женщину, чем любовь к человеку, которому ты безразлична? О, конечно, он в достаточной степени джентльмен, чтобы обращаться с ней уважительно, но Хелену не могло удовлетворить простое уважение.

Она хотела, чтобы Северн потерял из-за нее голову, забыл о приличиях и деньгах, а только любил ее так, что мог бы выставить себя на посмешище ради этой любви. Хелена чувствовала, что Северн способен на такую страсть, если не перестанет сдерживать себя. Он явно ревновал к Мальверну, но это была холодная английская ревность, проявлявшаяся лишь на словах. Испанский любовник уж точно нашел бы повод для дуэли. Нет, она должна одним ударом перевернуть все воспоминания подобно тому, как нож отсекает руку вора. Пройдет время, и боль утихнет. Но в ближайшем будущем ее ждут лишь страдания.

Глава 22

Верный своему слову, Северн прислал карету Хелены и снял наблюдение. Но скоро она поняла, что даже с собственной каретой невозможно тайно вынести из дома сундуки. Поэтому Хелена перебрала свой багаж и сложила самое необходимое в пару небольших сумок. Конечно, Фостер понятия не имел, что было в этих сумках,

которые он доставил на «Принцессу Маргарет». Все домочадцы знали, что Элджернон заказывал камзолы, и предположили, что Хелена прикупила еще несколько вещей английского покроя.

Дни были заполнены визитами и посетителями, а вечера – балами. Особое внимание и приготовления уделялись балу Хелены. Еще в начале Сезона она заказала платье из белого тюля. Готовясь к возвращению на родину, она решила уложить волосы в испанском стиле – поднять их высоко вверх и заколоть гребнем. Она намеревалась также пренебречь условностями и набросить длинную испанскую шаль в ярких цветах. Какое ей дело, что скажут люди? Скоро она будет далеко от их пересудов.

Отношения с Северном оставались про-хладно-вежливыми. Он заметил, что Хелена напрягается при любом вопросе о ее дневном времяпровождении.

– Я ездила на прогулку, – сухо отвечала она, прерывая тем самым дальнейшие расспросы.

– Как у тебя дела с деньгами?

Ответ Хелены был столь же отрывисто-грубоватым:

– Я скоро верну долг, Северн, если именно это тебя беспокоит.

– Я совсем не то имел в виду! Тебе не надо еще денег?

– Сумма, которую ты так любезно ссудил мне, более чем достаточна… А как дела в Уайтхолле? – этот вопрос всегда служил великолепным средством отвлечь его внимание. Северн подробно рассказывал, но было совершенно очевидно, что Хелена слушала невнимательно.

Не было откровенности и с леди Хедли. Она боялась, что та сможет выдать ее каким-нибудь неосторожным словом. В среду утром Хелена все-таки сказала крестной, что днем пойдет на свадьбу Мойры.

– Тебе нужен сопровождающий. Почему бы не попросить Северна отвезти тебя?

– Он слишком занят и, кроме того, терпеть не может Мойру.

– Для Эдварда это не имеет значения. Его не задела даже помолвка Марион. Ты оказываешь на него благотворное влияние.

– Я вообще не имею никакого влияния на этого человека!

Леди Хедли не стала спорить, но осталась при своем мнении. Хелена влияла на Эдварда, но не так, как ожидала его мать. Он стал тактичнее, мягче, внимательнее к другим, но пропала его былая беззаботность. Взять, к примеру, деятельность на Уайтхолле. И Хелена изменилась. Прежняя жизнерадостность покинула ее. Она воспринимала развлечения Сезона как тяжелую обязанность. Леди Хедли ожидала от этих двух молодых людей блистательности ума, вспыльчивости, а они казались какими-то скучными и нерешительными.

Хелена выбрала аккуратное платье спокойных тонов, отправляясь на свадьбу, и чувствовала себя одетой чересчур скромно в толпе других приглашенных. Это были, в основном, друзья и родственники Гейджхата, пышно разодетые по случаю предстоящего торжества.

Сама церемония оказалась непродолжительной. Хелена со страхом вслушивалась в священные слова брачной клятвы. «Пока нас не разлучит смерть». Какой решительный и ответственный шаг в жизни! Новобрачные сияли от счастья, и на их лицах было такое же любящее и преданное выражение, что и у Марион и Мальверна.

Как могло произойти, что две эти пары, не такие удачливые, как она с Северном, в светских и материальных делах, обрели настоящую любовь?

Мойра и Гейджхот уже не молоды и перешагнули черту физического расцвета, а у Мальверна нет ни гроша за душой и он вынужден пробивать себе дорогу собственным трудом. Без ложного тщеславия Хелена считала гораздо привлекательнее Марион и, конечно, богаче. Но ни молодость, ни красота, ни богатство не помогли встретить человека, полюбившего бы ее так, как любили двух этих дам.

Хелена ощутила жгучую тоску. Не дождавшись начала свадебного пира, она извинилась и уехала домой, пожелав Мойре и Гейджхоту счастья и всех благ. Она задержалась лишь для того, чтобы договориться о кэбе, который отвез бы ее после бала на корабль. Дома она просмотрела светскую хронику. Каждое второе сообщение рассказывало об очередной помолвке. Казалось, все девушки нашли себе partis в этом Сезоне.

В четыре часа Хелена начала прислушиваться, не раздадутся ли шаги Северна. Он нередко приезжал домой рано и обычно был не прочь поболтать. Сегодня она порадует его, рассказав о свадьбе Мойры и открыв кое-какие свои чувства. Хелена ждала больше часа, потом вернулась в свою комнату.

Северн прибыл домой, едва успевая переодеться к обеду. Он и не подумал спросить, чем она занималась днем, а сама она рассказывать не стала. Вечером они побывали на трех различных приемах. Хелена танцевала с Северном на первом, потом избегала его. Рутледж вернулся из Нью-Маркета, и Хелена решила доставить ему удовольствие, станцевав с ним на остальных двух балах.

За день до своего личного бала молодой леди разрешалось вести себя нервно и беспокойно. На следующий день Хелена наблюдала, как расставляют цветы и стулья, и постаралась быть полезной. Приехали Комстоки узнать, не надо ли чем помочь и остались на чай. Их разговор касался, в основном, свадебных приготовлений Марион. Каждое слово впивалось в Хелену как острый шип. Вечером она была приглашена на бал, но решила остаться дома.

Северн сразу же согласился. Его обрадовала возможность побыть с ней наедине. Раньше его ухаживания никогда не были тщетными. Отсутствие интереса со стороны Хелены расстраивало все его планы, наносило удар не только его сердцу, но и гордости.

– Великолепная идея, – сказал он. – У нас будет тихий спокойный вечер. Ты можешь пораньше лечь спать, чтобы выглядеть завтра свежей и особенно привлекательной.

– Мне надо написать несколько писем, – сказала Хелена и поднялась наверх.

Зная, что завтра ее ожидает напряженный день, Хедена написала прощальную записку леди Хедли, которую собиралась оставить возле подушки перед тем, как ускользнуть из дома. Она выразила горячую и пространную благодарность своей крестной за гостеприимство, извиняясь за внезапный отъезд. Когда она попыталась объяснить причину столь стремительного отъезда, изобретательность ее иссякла, и она просто написала, что так будет лучше. Хелена ни словом не обмолвилась об Испании. Может быть, леди Хедли решит, что она поехала в имение отца в Ланкшире. В конце ее письма следовал постскриптум для Северна, где она просила продать свой выезд и лошадей, взяв из этой суммы те сто фунтов стерлингов, которые она была должна. Потом пересчитала оставшиеся деньги. Вполне хватит на чаевые слугам.

Когда стемнело, Хелена села у окна, наблюдая, как загораются звезды. Крупная белая луна проплывала над колпаками труб. Завтра ночью лунный свет будет плыть над океаном, оставшись единственной связующей ниточкой между ней и Эдуардо.

Утром Северн объявил, что не едет в палату.

– Но ты должен там быть, – возразила Хелена. Она не смогла бы выдержать его присутствия целый день. Нервы ее были на пределе.

– Для тебя так важен этот бал, кузина. Я хочу, чтобы ничто не омрачало твоего счастья. Я хочу помочь.

Хелену тронула его предусмотрительность. Хоть один раз он поставил ее выше своей политики.

– У тебя есть работа. Madrina и я будем поблизости, если возникнут какие-то проблемы.

– Ты уверена, что тебе не потребуется моя помощь?

– Совершенно, Эдуардо. Улыбка осветила его лицо.

– Ты давно уже не называла меня так, Хелена.

– Мысленно я всегда зову тебя Эдуардо, – ответила она.

Северн уехал повеселевший. Вечер обещал быть приятным, и, прежде чем закончится бал, он надеялся сделать предложение.

В пять часов приехал парикмахер. Через час он ушел, и Салли помогла Хелене одеться.

– Вы похожи на невесту, – произнесла служанка, любуясь прекрасным видением, представшим перед зеркалом.

Хелена с сияющими глазами, нежным румянцем юности на щеках, в изысканном белоснежном платье действительно была необыкновенно хороша.

Перед тем, как Хелена пошла к лестнице, Салли набросила на плечи хозяйке яркую испанскую шаль. Кое-кто из гостей, приглашенных на обед перед балом, уже прибыл, и Северн развлекал их в салоне. Он увидел Хелену лишь тогда, когда она появилась в дверях. Гребень, усыпанный драгоценными камнями, венчал пышную массу волос, уложенных на испанский манер. На какое-то мгновение Северну показалось, что время отодвинулось на месяц назад. К тому дню, когда он впервые увидел ее. Воспоминания болью отозвались в его сердце.

Легкий вздох остальных гостей подсказал ему, что туалет Хелены не произвел приятного впечатления. Слепые глупцы! Улыбаясь, Северн поспешил навстречу Хелене и склонился в поклоне.

– Senorita, вы – очаровательны!

Все разговоры в салоне прекратились, множество глаз рассматривало Хелену.

– Я боялась, что тебе может не понравиться.

– Надо быть слишком суровым критиком, чтобы обнаружить хоть один изъян в этом… совершенстве. Ты всегда вынуждаешь меня судить о вещах, о которых я так мало знаю.

– Полагаю, ты хорошо разбираешься в дамских туалетах.

– Я могу только сказать, нравится мне или нет, – возразил он и повел ее в комнату.

Мнение Северна – признанного авторитета в области светских манер – стало решающим, и испанское изящество Хелены приняли без дальнейших пересудов. В конце концов, в ней течет испанская кровь, и, по крайней мере, платье на ней белое.

Марион и Мальверн тоже не нашли ничего предосудительного в наряде Хелены. Миссис Комсток посматривала косо, но, заметив улыбку Мальверна, сдалась. Они выпили немного хереса, и леди Хедли пригласила всех в гостиную. Стол представлял собой чудо их хрусталя, серебра и роз. Леди Хедли приложила все усилия, чтобы устроить пир, достойный ее крестницы. Одно блюдо сменяло другое, стол ломился от изобилия кушаний и шампанского.

Этот вечер, воспоминания о котором стали бы драгоценными для любой другой леди, был для Хелены солью на рану. Северн вел себя предупредительно и заботливо, а она предпочла бы вспышку раздражения, чтобы облегчить расставание. Они открыли бал менуэтом, вызвав поток догадок и предположений. И было бы удивительно не видеть на лице Северна улыбку жениха. Сейчас он мог радоваться, отбив у герцога состояние испанской леди.

Толки такого рода захватили даже девиц. Поднявшись на минутку наверх, чтобы привести в порядок прическу, растрепавшуюся во время контрданса, Хелена случайно услышала, как одна злобная дама объясняла положение вещей своей менее информированной подруге. Дамы не заметили, что леди Хелена находится рядом.

– Похоже, Северн нашел себе партию, – заметила одна из дам.

– В этом не было никаких сомнений, Кэти. Неужели Северн позволил бы такому богатству ускользнуть из рук?

– Но леди Хелена очень хорошенькая.

– Не спорю, она красива, но не имеет никакого представления о правилах хорошего тона. Эта кричащая шаль, и прическа! Северн, конечно же, займется ее поведением сразу, как они поженятся. Я не завидую Хелене. Ей было бы гораздо лучше с герцогом. Интересно, как это Северн обскакал его?

– А герцог разве делал предложение?

– Кто знает? Не станет же Северн объявлять об этом, верно? По крайней мере до тех пор, пока не положит приданое леди Хелены в свой карман.

Разговор явился тем укрепляющим средством, в котором нуждалась Хелена, чтобы упрочить свою решимость. Зачем дурачить себя мыслью, что Северн хочет жениться на ней по любви, когда его истинное намерение давно известно всем и каждому? Хелена сняла шаль, так как молодая леди считала ее слишком уж неподходящей, но оставила гребень. Чуть позже она спустилась вниз, решив протанцевать всю ночь, несмотря на боль, тисками сжавшую сердце.

Ей хотелось плакать, а она заставляла себя улыбаться. Потом ее охватило безудержное веселье. Она танцевала и отчаянно флиртовала со всеми молодыми людьми. Хелена позаботилась о том, чтобы уделить герцогу два танца, причем вторым был вальс. Об этом стали шептаться.

В ту же минуту, как закончился тур вальса, возле нее появился Северн. Решительно взяв ее за руку, он вывел Хелену из танцевальной залы.

– Неужели столь необходимо выставлять себя напоказ? – тревожно спросил он.

– Напоказ? Дама имеет право вальсировать на своем собственном балу, Северн.

– Но ты танцевала с ним дважды!

– А может это проявление моих намерений, – отреагировала Хелена.

Ответ Северна был резким и горячим.

– Он просил твоей руки без моего позволения!

– Между прочим, он – герцог с уравновешенным характером и огромным состоянием. Ты не смог бы отказать ему, даже если бы он и попросил твоего разрешения. Здесь не о чем спорить.

– Ты собираешься выйти за него замуж? – спросил Северн, нахмурив брови. Похоже, он начинал злиться.

– Ты узнаешь о моем ответе герцогу вторым. Только моя опекунша вправе решать, согласиться ли мне на этот брак. Продолжай подсчитывать мои фунты и пенсы, Северн. У тебя это хорошо получается.

Хелена в ярости отошла от него, мило улыбнувшись первому же джентльмену,

оказавшему в ее видимости. Она не доставит Северну удовольствия бегством в свою комнату, чтобы там спрятаться.

Вряд ли Хелена слышала хоть звук из программы Жуана, но громкие аплодисменты в конце выступления порадовали ее. Многие матроны выразили желание услышать его игру на своих приемах. После музыкального антракта Хелена танцевала до тех пор, пока не ушел последний гость. Когда за ним закрылась дверь, Хелена обрушила на леди Хедли поток благодарностей и заключила ее в объятия, потому что видела крестную в последний раз.

– Как мне отблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня Madrina? В Англию стоило приехать лишь для того, чтобы познакомиться с тобой.

– Нам тоже очень понравился вечер, не так ли, Эдвард?

– Да, конечно, – согласился тот, сделав каменное лицо. – А сейчас, так как уже два часа, предлагаю отправиться спать и продолжить обсуждение утром.

– Но, прежде чем уйти, я хочу поблагодарить и тебя, Северн, – сказала Хелена. Она пристально взглянула на него, пытаясь сохранить в памяти этот сердитый образ. В последующие дни это воспоминание будет убеждать ее, что она поступила благоразумно, сбежав из этого дома. Подойдя к Северну, Хелена легонько пожала ему руку. Он нерешительно нахмурился, но ответил на пожатие. Леди Хелена отвернулась и стремительно бросилась наверх.

– Бедное дитя, она совершенно измучена, – вздохнула леди Хедли.

Северн тоже попытался убедить себя, что странное поведение Хелены вызвано просто перенесенным волнением и усталостью, но ее рукопожатие почему-то очень напоминало прощание.

Глава 23

Салли настояла на том, чтобы остаться до конца бала и помочь своей хозяйке лечь в постель. Ее светлость выглядела такой утомленной, что она не стала приставать с расспросами, вынимая гребень и расчесывая на ночь волосы Хелены.

– Бал был чудесный, Салли. Моя крестная так добра… И ты прекрасно одела меня. Я хочу, чтобы ты взяла вот это, – она протянула Салли испанский гребень.

– Что вы, это слишком дорого! – сказала Салли, но гребень взяла с удовольствием.

– Если тебе понадобится когда-либо рекомендация, я буду счастлива написать ее для тебя, – продолжала Хелена.

– Если вы так привязаны ко мне, ваша светлость, почему бы не взять меня к себе? – Салли не могла понять, почему ее хозяйка так побледнела и пристально взглянула на нее при этом предложении. – Я хочу сказать, когда вы выйдете замуж, – добавила она.

– Но у меня и в мыслях нет выходить замуж в ближайшем будущем!

– Странно, как это его светлость не довел все до логического конца. Вы ведь взяли над ним верх, полагаю? – Салли уставилась в зеркало, чтобы увидеть, как будет воспринято столь дерзкое высказывание. Хелена казалась несчастной. – Лорд Северн так восхищается вами. Об этом говорили все в доме, – продолжала Салли. – Мы никогда еще не видели его настолько увлеченным кем-либо. Сагден говорит, что хозяин часами сидит, уставившись в стену, с отсутствующим выражением на лице. Лорд Северн – хороший хозяин. Твердый и спокойный. Он будет «хорошо смотреться», как сказала бы моя матушка. Лучше не скажешь.

– Какую-нибудь леди он сделает счастливой, а я нахожу его холодноватым.

– Вы – испанка, ваша светлость. Для англичанина он совсем не холоден. И, осмелюсь заметить, вы могли бы подогреть его чувства поощрением.

Дав столь мудрый совет, Салли положила расческу и начала стелить постель. Повернувшись, она добавила:

– Вы могли бы завтра рассказать мне о бале. С кем из джентльменов вы танцевали, и какие вольности они вам говорили. А сейчас пора в постель.

– Ты тоже ложись, Салли. Тебе не следовало так поздно засиживаться, но я счастлива, что ты рядом. «Это последние слова, которые я говорю своей верной служанке», – подумала Хелена.

Как только Салли вышла из комнаты, Хелена одела дорожный костюм. Письмо для крестной она положила на подушку, а чаевые слугам оставила отдельными стопками на бюро. Салли она написала еще и записку с благодарностью. А потом потянулись минуты ожидания. Надо было дождаться, пока все улягутся. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в доме воцарилась полная тишина. Хелена приоткрыла дверь и прислушалась. Из прихожей не доносилось ни звука. Не видно было и света внизу. Она выскользнула из комнаты и на цыпочках спустилась по парадной лестнице. Затем прокралась через прихожую к входной двери.

Хорошо смазанные петли двери не издали ни единого предательского звука, когда Хелена открывала ее. На улице бледный свет луны серебрил булыжную мостовую. Если все пойдет, как задумано, то кэб будет ждать ее за углом Чэпел-стрит. Она торопливо направилась в том направлении. Пристально вглядываясь в темноту, Хелена услышала сначала тихое ржание лошади, и лишь потом заметила карету. Кучер, наверное, заметил ее, так как карета неожиданно двинулась вперед. Через минуту она уже поровнялась с Хеленой. «В порт», – сказала Хелена и открыла дверцу.

Оказавшись внутри громыхающего экипажа, она облегченно откинулась на кожаные подушки. Самая опасная часть ее бегства осталась позади. Сейчас ей надо лишь ждать, пока они доедут до пристани, подняться на борт корабля и вновь ждать попутного ветра и прилива. Занятая своими невеселыми мыслями, Хелена не обращала внимания на жалкие кварталы, мимо которых проезжала ее карета. Поравнявшись с группой прогуливающихся денди, Хелена предусмотрительно откинулась назад. Вид одинокой женщины мог подстрекнуть их на какие-нибудь проказы. Они приказали кучеру остановиться, посчитав кэб свободным. Но кучер лишь подстегнул лошадей.

Больше никаких происшествий не случилось, и вскоре Хелена очутилась на пристани. Семь кораблей возвышались над водной гладью, их силуэты отчетливо виднелись на фоне серебряного неба. Лунное отражение покачивалось на светящейся темной воде. Звезды над рекой обещали хорошую погоду. Хелена вглядывалась в темноту пристани, пытаясь прочитать названия судов. «Вот этот», – сказала она вознице, указывая на «Принцессу Маргарет».

Кучер проводил ее до корабля, и Хелена расплатилась с ним.

– Спасибо за помощь, сэр, – поблагодарила она.

Он ощутил неловкость, оставляя даму одну ночью в таком опасном месте.

– Я подожду, пока вы подниметесь на корабль, миледи.

Корабль был погружен в темноту, но после нескольких окриков, ночная стража подошла к поручням. Кучер выкрикнул ее имя, и с корабля спустили трап. Наконец Хелена очутилась на палубе.

– Когда вы отплываете, – нетерпеливо спросила она.

– Капитан говорит после полудня, с приливом, миледи.

– Так поздно!

– Почему бы вам не вздремнуть немного, ваша светлость? Скоро рассветет, и, если будет хороший западный ветер, мы отправимся раньше.

Офицер провел ее в каюту и зажег лампу. Эта каюта напоминала ту, что она занимала во время своего путешествия сюда. Она была удобна настолько, насколько может быть удобным столь тесное помещение, с узкой койкой в углу, встроенным комодом и небольшим бюро. Хелена заметила свои сумки, сложенные у кровати. Она распакует их завтра утром. Опустившись на кровать, измученная и опустошенная, Хелена забылась беспокойным сном.

Когда она проснулась, лучи солнца проникали сквозь иллюминатор. Крики чаек смешивались с людскими голосами и звуками шагов матросов, занимающихся обычной работой. Хелена хотела подняться на палубу, но побоялась показаться на людях. Вполне возможно, Северн уже обнаружил ее исчезновение и ищет беглянку. Он не знал, куда она направляется, но мог случайно напасть на след.

Хелена заказала завтрак в каюту. Вскоре ей принесли бекон, яйца, тосты и чай. К концу поездки еда станет менее удовлетворительной, но пока корабль стоит в порту, им поставляют свежие продукты. Она лениво ковырялась в тарелке просто, чтобы скоротать время. Половина девятого. Еще часа четыре. Вряд ли корабль выйдет в море раньше двенадцати.

В половине девятого Северн только встал с постели. Он не собирался утром в парламент, так как решил отвезти Хелену за город и там объяснить ей свое вчерашнее раздражение. В девять он был уже в гостиной, ожидая завтрака.

– Леди Хелена еще не вставала? – спросил он лакея.

– Нет, сэр.

Другого ответа он и не ожидал. В половине десятого Северн допил вторую чашку чая и только собрался пойти в кабинет, чтобы подождать Хелену там, как в дверях появился Сагден в сопровождении дрожащей Салли.

– Расскажи его светлости все, что рассказала мне, – приказал Сагден.

– Она сбежала, милорд, – сказала Салли и разрыдалась.

– О чем ты говоришь, черт побери? – потребовал объяснений Северн.

– О ее светлости, милорд. То есть, о леди Хелене. Ее нет в комнате. Кровать не смята. Там оказалась записка для ее светлости, но леди Хедли еще не поднималась.

– Немедленно принеси эту записку, – приказал Северн.

Сагден предусмотрел такое требование и протянул Северну бумагу. Тот рывком развернул ее и пробежал глазами. Минуту он сидел, бледный и ошеломленный, пытаясь уловить смысл прочитанного.

– Она сбежала, – произнес он наконец бесцветным голосом.

– Да, милорд. Мне вызвать вашу карету?

– Да, немедленно подайте экипаж. – Северн повернулся к Салли: – Леди Хелена взяла что-нибудь из одежды?

– Нет, сэр. Почти ничего. Лишь несколько платьев.

– Может быть, эти сумки, что ее светлость вывезла с вещами лорда Элджернона… – предположил Сагден, стараясь заметить, не превышает ли он свои полномочия.

– Какие сумки? Для пары камзолов чемоданы не нужны.

Сагден объяснил. Салли вновь залилась слезами:

– У меня было какое-то странное чувство вчера ночью, будто должно что-то произойти, когда леди Хелена предложила дать мне рекомендации.

Северн припомнил свое недоумение, когда Хелена прощалась с ним перед сном. Он вскочил из-за стола и бросился в комнату к матери. Он вошел без стука, размахивая запиской:

– Хелена уехала, сбежала!

Леди Хедли, наслаждавшаяся утренним чаем, просматривая одновременно светские сплетни, выронила чашку. Коричневое пятно расползлось по старинному с ручной вышивкой, шелковому

стеганому одеялу.

– Бог мой! – воскликнула она. – Где же она может быть?

– Рутледж, – прорычал Северн и заметался по комнате. Два танца вчера и, якобы, шутливое заявление, что герцог «превосходная партия».

– Послушай, Эдвард, – остановила его мать, – если это Рутледж, зачем ей убегать? Никто не возражал бы против такого выбора.

– Этот недоумок! Я возражал! – простонал Северн и сбежал вниз, где, метаясь, как зверь в клетке, ожидал прибытия экипажа.

Он сразу же поехал на Беркели-сквер. Там его встретил удивленный Рутледж. То, что герцог был дома, спокойно доедая свой бифштекс, убедило Северна в ошибке. Он не собирался упоминать о скандальном поведении Хелены, но герцог сДелал собственные выводы.

– Сбежала, не так ли? Тебе следовало бы посвататься к ней, Северн. Не могу представить другой причины ее побега.

– Она ничего не говорила прошлым вечером?

– Ничего, заслуживающего внимания. Интересно, кто тот счастливчик? Попытай счастья на Северной дороге, друг мой. Если она столь поспешно сбежала от тебя, то, должно быть, направилась в Грета-Грин. Можно мне присоединиться к тебе в этих поисках?

– Нет, – без обиняков заявил Северн. – И я не хотел бы, чтобы об этой истории шептались в городе, герцог. Если я услышу хоть слово…

– Единственное слово, которое ты услышишь от меня, это – med.

Следующим был Мальверн. Эта помолвка с Марион просто блеф, чтобы усыпить его бдительность. Он точно сбежал с Хеленой. Северн понятия не имел, где живет Мальверн, но, по крайней мере, он знал, где тот работает, и поехал в Уайт-холл. Маль-верна он нашел в его конторе, где он мирно поскрипывал перышком, сидя за столом.

– Где она? – требовательно спросил Северн.

Мальверн в смятении взглянул на него.

– Они с миссис Комсток собирались сегодня утром на Бонд-стрит, насколько я знаю. Почему…

– Я имею в виду не Марион. Что ты сделал с Хеленой?

– С Хеленой? О чем ты, черт побери, говоришь? – Смятение сменилось удивлением. – Она сбежала от тебя, Северн?

Мальверн удивился, что Хелена так быстро исполнила свою угрозу.

– Конечно, нет! И если ты хоть единой душе…

– Разве ты не слышал, Северн? Я теперь исправившаяся личность. А так как мы с тобой скоро станем родственниками, – мрачная мысль, а? – естественно, я не хочу выносить семейные скандалы на потеху публике.

Мальверн откинулся назад, обдумывая следующие слова.

– Интересно… – ему хотелось подсказать Северну, не нарушая в то же время слово, данное Хелене.

– Что? – нетерпеливо спросил Северн.

– Я просто подумал – эти испанцы из «Эль Кафето»… Ты не думаешь, что она может быть там? Я видел, как она разговаривала с этим гитаристом, Жуаном, на балу прошлой ночью, – сказал Мальверн, так как ему пришло в голову, что Хелена будет ждать там, пока корабль не подготовится к отплытию.

– Ну конечно! Она там! Спасибо, Мальверн.

Северн бросился назад к экипажу и, поплутав немного, отыскал наконец кофейню.

Жуана там не оказалось, но после путаных объяснений на двух языках, половину из которых он так и не понял, его направили в меблированные комнаты через дорогу, где жил Жуан. Северн взбежал по узкой темной лестнице к указанной двери.

Жуан, с сияющей улыбкой на лице, открыл сразу же.

– Милорд! Вы желаете, чтобы я играл на одной из ваших вечеринок, да? У меня был такой успех на балу леди Хелены. Вас…

Северн оттолкнул его в сторону и ворвался в квартиру. Он промчался по комнатам, кухне и спальне и убедился, что Хелены здесь нет.

– Простите, что вы ищите? – спросил Жуан.

– Леди Хелену. Ты видел ее?

– Ну да!

– Где? – отрывисто спросил Северн.

– На ее балу. Очень красивая, вся в таком белом senorita.

– Ты не видел ее с тех пор?

– Конечно, нет, милорд. Она пропала?

– Нет, – ответил Северн, не желая терять время на объяснения, убедившись, что Жуан говорит правду.

Северн вновь устремился к экипажу. Тревога сдавила ему грудь. Куда она поехала? Не может же леди раствориться в воздухе! Похоже, Хелена не искала помощи у своих друзей. Может быть, Марион что-то знает. Но Марион отправилась за покупками на Бонд-стрит. Искать ее там, все равно что искать иголку в стогу сена. Но так как ничто другое на ум не приходило, Северн поехал туда. Он изъездил улицу вдоль и поперек, пока не увидел Марион и миссис Комсток, выходивших из магазина. Северн выпрыгнул из экипажа, оставив его без присмотра, и поспешил к дамам.

– Марион, Хелена сбежала, – выпалил он. – Она ничего не говорила тебе вчера вечером? Я уже был… повсюду… и у Мальверна.

Марион точно знала, что вчера вечером Хелена ничего не говорила. Но если Мальверн промолчал, она последует его примеру. Они изобразили требуемые приличием озабоченность и тревогу, но помочь ничем не могли.

– Я знаю, что она обхаживала Мальверна, – сказала миссис Комсток, злорадно улыбаясь. – И когда поняла, что это бесполезно, решила сбежать. Испанцы известны своей гордостью, к твоему сведению, Северн. Они не могут легко смириться с поражением.

– Что за бред! – сказал Северн и рванулся к карете.

Воображение покинуло его. Он не мог представить, где еще искать Хелену, и в отчаянии повернул домой, питая слабую надежду, что она вернулась. По встревоженному лицу Сагдена он понял, что Хелена не появлялась, но все-таки спросил:

– Она не возвращалась?

– Нет, милорд. И нет никаких известий. Ее светлость желает поговорить с вами, она в своем будуаре.

Северн застал мать у окна.

– Ничего? – спросила она.

Северн лишь покачал головой и кратко описал детали своих поисков.

– Это так не похоже на Хелену, – сказала леди Хедли. – Она всегда была такой благоразумной. Ничего не остается, как только сообщить на Боу Стрит. Не можем же мы рыскать по всему городу.

Скорей всего, она вообще покинула Лондон и прячется где-нибудь в окрестностях или даже в Испании. Северн резко взглянул на нее. – Но нет, – продолжала его мать, – она не могла уехать, не сказав мне. Да у нее и денег не хватило бы оплатить проезд.

– Она заняла у меня сто фунтов стерлингов, – сказал Северн. – Сейчас я понимаю, почему она не объяснила их предназначение.

– Это на свадебный подарок миссис Петрел-Джоанз. Она вышла замуж за мистера Гейджхота. Хелена была на свадьбе.

– Почему ты мне не сказала? Терпение леди Хедли иссякло, и она обрушилась на сына:

– Потому что ты всегда устраиваешь проблему из ничего, как и твой отец. Ты бы не позволил ей появиться там. Кроме

того, тебя это не касается. Она всегда говорила мне, что собирается делать, как это и должно быть. Если бы ты не судил так строго и поспешно, мы бы и тебе рассказали. Я возлагаю всю ответственность за ее исчезновение на тебя, Эдвард. Любой мог заметить, что бедняжка готова полюбить тебя, но ты ей не позволил.

– Мама, как ты можешь говорить такое? – воскликнул Северн. – С того момента, как увидел эту девушку, я стремился завоевать ее сердце! Я безумно люблю ее!

– Ты великолепно скрывал свои чувства. Поздравляю!

– Я потерял ее навсегда, – безжизненным голосом произнес, уставившись на холодный камин.

Эти слова затронули материнское сердце леди Хедли:

– Пока что она не любит никого другого. Может, ты последуешь за ней в Испанию?

Северн в ужасе взглянул на нее:

– Поехать в Испанию?

– А куда еще она может отправиться?

– Она не оставила бы свои прекрасные платья, решив вернуться на родину.

– Господи! Ты на все смотришь с чисто мужской стороны, Северн. Не забывай, она все-таки вынесла из дома пару сумок с вещами.

«Ты всегда думаешь там, где надо дать волю чувствам», – вспомнил он слова Хелены. Но в данной ситуации ему потребуются и ум, и сердце. На днях она просматривала в библиотеке расписание морских судов. Северн повернулся и поспешно направился в библиотеку.

Стопка журналов по-прежнему лежала на углу стола. Северн начал поиски. Вошел Сагден и спросил не желает ли его светлость немного перекусить, так как уже час дня. Северн взмахом руки удалил Сагдена, не отрывая глаз от страницы. Он быстро перелистывал журнал, пока не наткнулся на чернильные отметки, сделанные Хеленой. «Принцесса Маргарет», направляется в Испанию – и именно сегодня! Северн взглянул на часы. Возможно, она уже отчалила! Как же Хелена ненавидит его, если смогла так поступить. Это все его вина. Он постоянно пилил бедную девушку, пока она в отчаянии не сбежала из его дома.

Надо во что бы то ни стало вернуть ее. Может быть, удастся найти быстроходное судно и догнать «Принцессу Маргарет». Северн быстро спустился к экипажу и погнал лошадей во весь дух, едва избежав столкновения с каретой сэра Исаака Мортона и чудом не искалечив прохожих. Ему кричали и грозили кулаками, пока он гнал по оживленным улицам Лондона.

Хелена оставила свой тильбюри, чтобы выплатить ему долг. Долг, за который он так сурово упрекал ее, а это был всего лишь подарок возлюбленной ее отца. Она была полна решимости выполнить то, что не сделал Элджернон. Подъезжая к пристани, Северн увидел, что какой-то корабль снимается с якоря. Подъехав ближе, он смог различить сквозь туман название: «Принцесса Маргарет». Корабль удалялся все дальше. Группа пассажиров на палубе махала провожающим. Северн заметил одинокую женскую фигурку немного в стороне от других. Хелена! Она стояла с несчастным видом, безвольно опустив плечи. Вдруг она распрямилась и подняла руку: «Северн! Эдуарде! " Звук ее голоса, пронесшийся над водой, пронзил его сердце.

– Хелена! Дорогая! – закричал он в ответ, к радости портовых рабочих и провожающих на пристани. – Я люблю тебя.

Хелена прижала к губам ладони. Сквозь слезы блеснула улыбка. «Я вернусь!", – крикнула она.

– Нет, не прыгай!

Хелена повернулась и исчезла с палубы. Северн в нерешительности застыл на месте. Зная ее импульсивность, он боялся, что она решит прыгнуть за борт. Он взглянул на корабль, пытаясь определить расстояние от берега и скорость. Не так уж и далеко. Он немного умел плавать. Северн посмотрел на мутную беспокойную воду внизу, и сердце замерло у него в груди. Но тот, кто колеблется, теряет. Не раздумывая больше, он прыгнул в воду.

Глубокие, темные, холодные волны сомкнулись над его головой. Он погружался все ниже и ниже. Ему показалось, что он уже не выплывет. Но, изо всех сил рванувшись к поверхности, он увидел наконец серое небо, и поплыл по направлению к кораблю. Огромные волны поднимались и опускались, увлекая его за собой. Ботинки наполнились водой, промокшая одежда тянула вниз.

– Лови! – кто-то из портовых рабочих бросил ему пробковый пояс. Северн схватился за него и обнаружил, что пояс хорошо удерживает его на поверхности. Вцепившись в него обеими руками, энергично работая ногами, ему удалось продвинуться вперед, но расстояние до судна не сократилось. Северн чувствовал себя полным идиотом и хотел уже оставить свои донкихотские попытки, когда заметил небольшую лодку, направляющуюся к нему. Матрос греб, а на носу Хелена, похожая на вырезанную из дерева и ожившую Валькирию, неистово махала ему рукой. Северн не мог понять, плачет она или смеется.

Когда лодка подошла к нему, матрос втянул Северна, чуть не опрокинув при этом суденышко. Хелена обхватила его руками.

– Эдуарде! Как романтично! – засмеялась она сквозь слезы. – Ты действительно любишь меня! Почему ты не сказал раньше?

– Я безумно люблю тебя уже несколько недель. И не смей смеяться надо мной, негодница! – сказал он и, прижав Хелену к своему насквозь промокшему костюму, крепко поцеловал. Громкий одобрительный гул раздался из толпы на берегу. Слух о его дурацкой выходке обязательно дойдет до высшего общества. Лорд Северн прыгнул в Темзу и пытался обогнать фрегат, желая вернуть свою любовь!

Хелена отстранилась и с любовью взглянула на него.

– О, Эдуарде! Ты был magnifico, – пробормотала она. – Я никогда этого не забуду. Ты ведь рисковал жизнью из-за меня. Я думаю, тебе было так холодно в воде.

– Мне и сейчас холодно, – сказал он, и дрожь прошла по его телу.

– Это так по-английски – не обращать внимания на похвалы. Я буду ужасно стараться привыкнуть к твоим сдержанным манерам.

– Не смейся, – сказал Северн, сжимая ее пальцы. – Я люблю тебя такой, какая ты есть. Но ты должна сразу же выйти за меня замуж, чтобы спасти мою репутацию.

– Конечно, – мечтательно произнесла Хелена. – На тебе будет камзол цвета бордо с брабантскими кружевами.

– Почему бы и нет? – рассмеялся Северн. – Почему бы и нет? – Он чувствовал, что его новая жизнь не будет такой уж устроенной, как он опасался, и был от всего сердца благодарен ей. Сейчас он чувствовал себя доблестным рыцарем, влюбленным и любимым самой прекрасной дамой Англии. Так почему бы не одеть бордовый камзол, если ей это доставит удовольствие?

Хелена доверчиво вложила свою руку в его ладонь.

– Я не смела и думать, что ты появишься, но надеялась до последней минуты.

Северн поднес ее руку к губам и поцеловал, не находя слов от переполнявшего его душу такого незнакомого ощущения счастья.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Реклама на сайте