«Зима была холодной »

Февраль 1861 г. Вирджиния

Зима в этом году выдалась холодной. Даже для мягкого Юга, по которому прошлись волной ледяные ветры. Все разговоры в гостиных сводились к двум вещам: опустится ли температура ниже тридцати двух и примут ли в Конгрессе новую Декларацию о создании Конфедерации. Но в «Белом цвете» было не до этого — здесь вовсю готовились к свадьбе.

Дочь хозяина одной из самых богатых плантаций штата, Алексис Каннинг, готовилась сочетаться браком с Джонатаном Коули. Благодаря этому браку два плантатора мечтали объединить свои владения. Хотя дети их, ко всеобщему умилению, не просто шли на поводу у родительских матримониальных планов, но и пылали друг к другу самой настоящей, искренней юношеской любовью. Даже сегодня, в день венчания, молодой Коули успел сбежать из «Трёх дубов» на встречу с невестой.

— Ты уверена, что мы сможем улизнуть после свадьбы? — Джонатан стоял посреди комнаты, которая сейчас напоминала примерочную знаменитой модистки: кружева, обрывки тканей, цветы лежали на полу, кровати и креслах. Сама невеста пряталась за объёмной ширмой, и жених мог разглядеть лишь слабый силуэт.

— Не хочу слушать шаривари* в первую брачную ночь. — Даже отсюда он мог почувствовать, как Алексис скривилась. — Это унизительно!

— Значит, я попрошу дядю Джона, чтобы он подогнал коляску к крыльцу сразу после того, как нас поздравят!

Джонатан в полной мере разделял опасения невесты, особенно учитывая недвусмысленные шуточки друзей из Вест-Поинта. Двое из них, кстати, были северянами, и это беспокоило Джонатана не меньше, чем первая брачная ночь. Пока они вели себя прилично, но поджатые губы и неодобрительные взгляды успели вызвать немало толков среди родных Коули и слуг «Трёх дубов».

— Масса Коули! — Грозный оклик няни Алексис заставил подпрыгнуть от неожиданности. — Как же вам не стыдно, масса Коули! Немедленно покиньте комнату мисс, пока я не рассказала обо всём хозяину!

— Люблю тебя, Алекс! — только и успел выкрикнуть Джонатан, прежде чем спрыгнул с балкона, под которым его ждал конь.

— Стой! — воскликнула Алексис, выскакивая из-за ширмы и бросаясь к окну. Но успела увидеть лишь круп гнедого жеребца.