«Анжелика в России»

«…САМАЯ ПОТРЯСАЮЩАЯ МИСТИФИКАЦИЯ СО ВРЕМЕНИ «СКАРЛЕТТ» А. РИПЛИ. РОМАН НАСТОЛЬКО ИЗЯЩНО СТИЛИЗОВАН И БЕЗУСЛОВНО ТАЛАНТЛИВ, ЧТО СОМНЕНИЯ В ЕГО ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ПЕРУ ВЕЛИКИХ РОМАНИСТОВ КАЖУТСЯ БЕЗОСНОВАТЕЛЬНЫМИ ПОСЛЕ ПЕРВЫХ ЖЕ СТРАНИЦ…»

…à S. avec espoir

et amour…

— Скажите мне, мой верный де Помпон, скажите мне, вашему королю, так же откровенно, как если б вы были на исповеди…

— О, сир! Разумеется, — пробормотал министр иностранных дел, несколько озадаченный подобным приемом.

Около трех часов пополудни король Людовик XIV обычно совещался с министрами. На этот раз перед тем, как отправиться переодеваться для вечернего приема, он принял министра иностранных дел маркиза де Помпона. Но первый вопрос, заданный королем министру, касался отнюдь не внешней политики.

— Скажите же мне, маркиз, вы должны знать, вы человек светский… Этот… этот несносный господин де Монтеспан… Он все еще считает меня виновником всех своих бед? Все еще обвиняет?..

Маркиз де Помпон, будучи действительно человеком светским, героем салонов, пригорюнившись, покивал головой, хотя и давился от смеха.

— Но ведь я распорядился выпустить его из Бастилии!..

— Увы, ваше величество! Люди так мало ценят доброту…

Маркиз де Монтеспан, муж королевской фаворитки, был человеком знатным, но небогатым, последнее время он не вылезал из долгов, тем не менее он не пожелал уступать свою законную супругу его величеству королю ни за какие подачки, ни за какие титулы. Напрасно обласканная королем маркиза умоляла мужа покинуть Версаль и не мешать ее счастью. Де Монтеспан оскорбился, он устраивал королю Людовику сцены ревности, открыто жаловался на короля придворным, вламывался в комнаты жены в самые неподходящие минуты и даже грозился забрать детей, прижитых ветреной супругой от короля, но по закону принадлежавших законному мужу, маркизу де Монтеспан. Рогатого маркиза упрятали в Бастилию. Но история вышла слишком скандальной, и ревнивца выпустили из тюрьмы, принудив убраться в свое поместье, расположенное неподалеку от франко-испанской границы.

— Я потому это спрашиваю, любезный де Помпон, что люди из вашего ведомства перехватили письмо этого безумца к ее величеству, нашей супруге, отправленное с испанской границы…