«По-моему, нет. Убийца убивает не от положительных качеств, а от отрицательных; у него отсутствует кое-что, чем обладают нормальные люди. Дьявол, разумеется, полностью „положителен“ — только его позитивность находится на неправильной стороне. Вы можете поверить мне, что грех в исконном, присущем ему смысле, является очень редким; вероятно, было намного меньше грешников, нежели святых. Да, ваша точка зрения очень хороша для практических, социальных целей; мы, естественно, ощущаем склонность думать, что лицо, причиняющее нам неприятности, должно быть очень значительным грешником! Очень досадно обнаружить свой карман опустошенным, и мы объявляем, что вор — очень большой грешник. По правде говоря, он — просто невоспитанный человек. Конечно, он не может быть святым; но он может быть, и часто таковым и является — бесконечно лучшим созданием, чем тысячи тех, кто никогда не нарушал отдельные законы. Я допускаю, что он служит нам большой помехой, и если мы захватываем его, то вполне надлежащим образом наказываем. Но между его неприятным асоциальным действием и злом имеется чрезвычайно слабая связь».
Становилось поздно. Джентльмен, который привел Котгрейва, вероятно, уже слышал все это прежде, так как он воспринимал их разговор с мягкой и благоразумной улыбкой. Но Котгрейв начал думать, что его новый знакомый из «сумасшедшего» превращается в мудреца.
«Вы знаете, — сказал он, — вы меня чрезвычайно заинтересовали. По вашим словам получается, что мы не понимаем реальную природу зла?»
«Нет, я не думаю, что мы не понимаем этого. Мы переоцениваем зло, и в то же время недооцениваем его. Мы берем наиболее многочисленные нарушения наших социальных установок — самых необходимых и очень важных правил, которые сохраняют человеческое общество в целости, — и нас пугает распространенность „греха“ и „зла“. Но, в действительности, это ерунда. Возьмем, например, воровство. Испытываете ли вы какой-либо ужас при мысли о Робин Гуде, разбойниках с шотландских холмов семнадцатого столетия или современных дельцах?
С другой стороны, мы недооцениваем зло. Мы придаем такое огромное значение „греху“, когда кто-то влезает в наши карманы (или к нашим женам), что совершенно забываем ужасность истинного греха».
«И что же есть грех?» — спросил Котгрейв.
Комментарии к книге «Белый народ», Артур Ллевелин Мэйчен
Всего 0 комментариев