Боб стоял в душной телефонной кабинке, ожидая вызова и мурлыкая какую-то мелодию. Он расстегнул воротник рубашки, ослабил галстук, а соломенную панаму лихо сдвинул на одно ухо. В трубке он слышал череду голосов телефонисток: «Гаривилль вызывает Оак-Грув три-два-девять-шесть…за счет вызываемого абонента…Оак-Грув. Какой номер?… Три-два…»
Наконец в этом хоре прорезался знакомый и любимый голос: «Да-да, я подтверждаю, что за мой счет.… Алло? Боб?»
Он машинально прижал трубку сильнее к уху, думая только о той, что была на другом конце провода, о светлых волосах, мягких прохладных губах и серых глазах, чей взгляд мог расплавить любое сердце.
— Марианн? Ну да, конечно, я.… Из тюрьмы? Да нет, солнышко, что ты, все закончилось. Я на свободе. Да-да, свободен, как птица! Судья сказал, что это было неизбежно. Ну, то, что я тебе и говорил, помнишь? — Боб прижимался к трубке, словно надеялся, что это может хоть как-то сократить расстояние в двадцать с чем-то миль, разделявшее их с Марианн. — Все дело было в отсрочке! А потом назначили нового судью — и что ты думаешь? Оказывается, он учился в школе вместе с отцом и дядей Гарри. Ну, а дальше… А?
Он нахмурился, слушая любимый голос, тот самый голос, который, как он надеялся, будет его поздравлять. Но поздравлений не было. Она говорила с ним — Боб невольно улыбнулся — почти так же, как его мама говорила с отцом, когда он лихо подруливал к дому после субботнего гольфа, пропустив на один стаканчик больше…
— Послушай! — фыркнул он. — Ты что не рада, что я отделался внушением? Я вообще-то мог получить 20 лет за непредумышленное убийство…
— Боб, милый, — в голосе его невесты сквозила грусть, к которой примешивалась тревога, — конечно, я рада. Я очень рада. Просто…просто ты как-то…не знаю, у тебя настолько самодовольный голос… и этот бедный негр…
— Самодовольный? — Боб даже отшатнулся от трубки, как будто это была змея, готовая его ужалить. — Милая, да как ты можешь, такое говорить! Слушай, я для его семьи сделал все что мог. Я выплатил закладную за его ферму. Я два месяца возил его детишек в больнице, как… — Боб погрустнел, испытывая искреннюю жалость к погибшему, — как он и сам бы делал, будь он живой… Марианн! Ты что, думаешь, мне его не жалко?
Комментарии к книге «Ночной суд», Автор неизвестен
Всего 0 комментариев